Читать книгу: «Концессия. Книга 1. Здесь обитают драконы», страница 5

– … подпункт семь пункта десять: в непосредственном подчинении старшего технического специалиста отдела высоких технологий и реинжиниринга находится бригада техников из четырёх человек, включая бригадира. Данные трудовые ресурсы старший технический специалист задействует в работах по своему усмотрению, но исключительно в рамках поставленной непосредственном руководителем задачи, либо иной, но согласованной с ним же…

Ого! Так у меня ещё и подчинённые есть? Вот не было печали…

– … за нарушение пунктов и подпунктов текущей инструкции старший технический специалист несёт материальную и финансовую ответственность в размерах, предусмотренных внутренними актами корпорации…

Ну да, как же штрафами-то не постращать? И самому себе можно признаться: для меня сейчас карман – самое чувствительное место. Мнимый «долг» местечковой мафии с Беатрис я гасить даже и не думаю, равно как и возвращаться в «альма матер», но контракт с корпорацией (кто сказал «рабский»?) по истечении пяти лет продлевать тоже не хочу. Возможно, другой, с переездом в иную колонию, но только не Роксана. Она за пятилетку мне до такой степени обрыднет, что сбегу при первой же возможности. Я себя знаю. А потому за этот срок следует подготовить хотя бы небольшую финансовую «подушку», что, как правило, та ещё задачка – в отделе кадров корпорации не дураки сидят, привязывать персонал звонкой монетой умеют. Как в той поговорке: попал коготок – всей птичке увязть. Но в любом случае пять лет здесь торчать, от звонка до звонка. А это довольно большой срок, можно и о каком-нибудь «левом» заработке подумать. Этак через полгодика, когда окончательно вольюсь в местный быт.

– С инструкцией ознакомлен и возражений не имею, – закруглился Игараси, – о чём и свидетельствую личной подписью. Вот здесь, пожалуйста, Форрестер-сан.

Ты гляди-ка, бумага! И перьевая ручка! Офигеть… даже на проходной поставил закорючку стилусом на дисплее планшета, а тут… блин, это даже не винтаж, это откровенный регресс. Может, тут у него и принтер есть? Древний, лазерный? Или вообще матричный? Чёрт, башкой крутить неудобно, потом разберусь…

– Поздравляю, Форрестер-сан, с этого момента вы официально приступаете к исполнению должностных обязанностей в качестве старшего технического специалиста отдела высоких технологий и реинжиниринга механико-транспортной системы производственного подразделения «Роксана» корпорации «RAF»! (Выдыхай, бобёр, хмыкнул я про себя.) Ваш ай-ди прописан в системе и активирован. Вам предоставлен доступ к производственным помещениям и ресурсам согласно вакансии. Можете приступать, Форрестер-сан.

И? Типа, всё, вали отсюда, дорогой товарищ Олег, и вертись, как хочешь?

– Э-э-э… буду стараться?! – вопросительно гаркнул я, не прекращая пожирать начальство глазами.

– Конечно, будешь, Генри-кун, куда ты денешься! – неожиданно ухмыльнулся Игараси. – Во благо корпорации, как полагается. Всё, будем считать, что с формальностями закончили. Теперь можно и нормально пообщаться. И расслабься уже, не собираюсь я тебя строить. Больше необходимого, я имею в виду. У нас на сегодня большие планы – экскурсия по мастерской, знакомство с персоналом, потом обрисую круг задач…

– А «простава»? – поинтересовался я.

– Заслужи сначала, – отмахнулся босс. – Ты пока что на испытательном сроке, Генри-кун. Хоть и прошёл первую проверку.

– Вы о вчерашнем, э-э-э, «собеседовании», Игараси-сама?

– Нет, о сегодняшнем. Ты понравился Зигги-нэко, а он людей насквозь видит.

– Зигги-нэко? А, кот! – сообразил я. – А почему он Зигги?

– Техники так прозвали, потому что настоящее его имя не может выговорить никто, кроме герра Диппеля, главы нашей службы. Зиг… Сиг… мунд… язык сломаешь.

– Зигмунд?

– Нет, немного иначе.

– Сигизмунд?

– А у тебя очень много талантов, Генри-кун! – довольно усмехнулся босс. – Именно так герр Диппель его и называет.

– Вы хотите сказать, Игараси-сама, что ваш кот – мутант с рентгеновским зрением?

– Скорее, сильный эмпат. Поверь моему опыту, Генри-кун: тот, с кем Зигги-нэко быстро находит контакт, крайне редко слетает с катушек.

– Он определяет предрасположенность человека к нервным срывам? А почему тогда его медики не забрали? – удивился я.

– А они в него не верят. Называют сказками и восточной лабудой. Ладно, давай по мастерской пройдёмся, покажу, что можно трогать, а от чего лучше держаться подальше, пока опыта не наберёшься.

Хм… что-то интересное грядёт. Ничуть не менее интересное, чем метаморфоза Игараси-сама из крючкотвора-функционера в нормального человека. С учётом японских «тараканов», конечно же.

–//-

Мэйнпорт, 18.05.23 г. ООК, утро

Что характерно, с прогнозом я не ошибся – экскурсия затянулась на час с лишним, и всё это время нас сопровождал Сигизмунд, спрыгнувший с ближайшей кучи хлама прямо мне под ноги. Как удержался и не отвесил котяре волшебный пендель – сам удивляюсь. Но пронесло. А вскоре и вовсе свыкся с присутствием вёрткой скотины, то и дело норовившей потереться о штанину, причём желательно на ходу, чтобы я уж наверняка запнулся. И ведь что интересно, с Игараси он этот трюк провернуть даже не пытался. Видимо, научен горьким опытом.

Ну, что сказать о мастерской? Первое впечатление – бардак. Второе, сложившееся к середине экскурсии – не всё так просто. Ну а третье, уже под финал: случайность это непроявленная закономерность. И Игараси-сама прекрасно эту закономерность знал, а потому и ориентировался в лабиринте боксов, куч хлама, которые здесь именовались складами, и нагромождений бэушной и в большинстве своём окончательно и бесповоротно вышедшей из строя техники великолепно. У меня даже возникло ощущение, что у него в голову встроен специальный логистический компьютер с соответствующей базой данных. Недаром же он главный снабженец!

Вторая отличительная черта моего нового места работы – дикий фьюжн технологий. Я даже не побоюсь этого слова – эклектика. Ангар неспроста выстроен из диэлектрического пластика и изолирован снизу. Какая-никакая, а всё же защита от магнитного поля Роксаны. И всё это ради того, чтобы более-менее нормально функционировало некое специфическое оборудование, даже в метрополии стоившее серьёзных денег. Промышленные репликаторы, 3Д-принтеры, химические синтезаторы, установки для спекания порошков металлов… и даже вулканизаторы здоровенные нашлись в приличной номенклатуре! Да здесь при желании можно организовать мелкосерийное производство практически любых механизмов, разве что электронные компоненты понадобятся привозные. Но и с этим проблем не было: Игараси-сама с нескрываемой гордостью продемонстрировал мне длинный ряд наглухо закрытых боксов, забитых фабричными упаковками с армейскими клеймами РКА.

– Что это? – не сдержал я любопытства.

– Неприкосновенный запас, Генри-кун, – пояснил босс. – Вот здесь, например, жидкокристаллические мониторы, как у тебя дома.

– Но… откуда столько? Это же антиквариат, на аукционах больших денег стоит!

– С армейских складов длительного хранения, – ткнул в первое попавшееся клеймо Игараси. – Вот эти русского производства. Они, если ты вдруг не в курсе, до сих пор на военных кораблях используются в дублирующих контурах. Потому и качество соответствующее – выполняют минимум требуемых функций, и ладно. Плюс надёжность, что в наших условиях гораздо важнее голографических интерфейсов или высокоскоростной передачи данных.

– И как же вам удалось их добыть?

– Не мне. У нас для этого есть специальный человек, начальник отдела продаж. Келлер зовут.

Удивительно, но даже на такой сложной для японца фамилии Игараси-сама не запнулся, да и выговорил все буквы чётко, включая удвоенную «л». Видимо, давно в соответствующей языковой среде обитает. Не удивлюсь, если с детства. Впрочем, для изумления и второй повод нашёлся:

– А здесь есть, с кем торговать?

– У меня такая же реакция была, – рассмеялся мой начальник. – Думал, кроме самой корпорации других рынков сбыта нет. А оказалось, очень даже есть. «Местные» – раз. Русские с базы – два. Китайцы со второй базы – три. Ну и контрабандисты, куда же без них – четыре. Ты, Генри-кун, не смотри, что колония молодая и не особо многочисленная. Экономика тут уже полностью сложилась, как законная, так и теневая. А что касается мониторов и прочего армейского имущества… Келлер с русским интендантом договорился, и тот поднял свои связи в метрополии. Вот нам и отсыпали от щедрот из «подменного» фонда.

– Какого-какого фонда?

– «Подменного». Даже у этих сверхнадёжных и почти бесполезных хреновин есть гарантийный срок хранения. Конкретно у мониторов – двадцать пять лет. Но там сложная градация, у каких-то компонентов он больше, у каких-то меньше, не суть. Потом старьё изымается со склада и заменяется аналогичными устройствами, только свежими. Списанное же имущество положено утилизировать. Реинжиниринг, повторное использование, вот это вот всё. Догадываешься, сколько добра добирается до этого этапа?

– Э-э-э… половина?

– Зачастую меньше. И договориться о закупке можно почти официально, особенно если сырья подкинуть взамен утраченного вторичного. Плюс на переработке экономия.

– Ничего себе…

– А ты в армии не служил, что ли?

– Нет, Игараси-сама. Когда мне? Я всю жизнь учился… эй, хватит прикалываться! Вы же моё досье читали!

– Читал, – кивнул босс. – Но не уверен, что оно… э-э-э… во всех деталях отображает твою истинную биографию. Здесь у многих так, особенно у сотрудников низового звена. Да и у «середняков» много скелетов в шкафу сыщется… ладно, идём, с твоей бригадой познакомлю.

О, а вот это уже совсем интересно!

Идти, кстати, пришлось не так уж и долго – всего лишь в самый дальний от входа угол ангара. Но мы, по факту, уже в том районе и находились, когда Игараси неприкосновенным запасом хвастался, так что уже через пару минут, обогнув особенно здоровенную и неряшливую кучу металлолома, оказались у очередного обособленного модуля. Первое, что бросилось в глаза – толщина пластиковых панелей, из которых он был собран. Такое ощущение, что тут всё двойное, да ещё и с дополнительной прослойкой чего-то экранирующего. Этакий сэндвич. Ну а второе – крайне серьёзные на вид гофрированные трубы, выведенные в стену ангара и далее за её пределы.

– Вентиляция? – уточнил я.

Игараси без труда проследил мой взгляд, подтвердил догадку лёгким кивком и дополнил:

– А ещё вытяжка.

Фига себе! Довольно мощная, если по диаметру труб судить. Это с какой же гадость там люди дело имеют? Не хватало ещё с какой-нибудь ядовитой химией связаться…

– И что здесь? Если не секрет, Игараси-сама?

– Да какой секрет, если это теперь твои владения? – усмехнулся тот. – Исследовательская лаборатория с соответствующим оборудованием. Там, внутри, ещё четыре модуля – химический, литейный, цех порошковой металлургии и лаборатория вулканизации. Практически всё, чем мы пользуемся в повседневности. Точнее сам потом посмотришь, там минимум неделя нужна на освоение. Но ты не переживай, Хесус-сан тебе поможет.

– А кто это?

– Бригадир, – отмахнулся босс и толкнул дверь, к моему удивлению даже не запертую. – Сейчас всё устроим… проклятье!

Согласен, проклятье. Но это ещё мягко сказано – сам я едва крепкое словечко сдержал. А всё из-за рингтона боссова смарта, наверняка самого противного из встроенных. Блин, до печёнок пробрало…

– Да? Микки-сан? Я тебя должен что?.. А, встретить! Только не говори, что опять заблудился! Всё, всё, иду. Стой на месте и жди! Придётся тебе пока самому, Генри-кун, – переключился на меня Игараси, нажав отбой. – Проходи, не стесняйся. Эй, Хесус-сан! Встречай начальника!

– Да, сеньор! – донеслось из глубин адской постройки.

– Я скоро вернусь, – подбодрил меня босс. – Постарайся не поссориться с подчинёнными.

– Думаете, такая возможность существует? Вот так, в первую же встречу?

– На Роксане возможно всё, Генри-кун, всегда помни об этом. Всё, проходи.

Вот это подстава… по уму, конечно, лучше начальника подождать здесь, снаружи, чтобы он по возвращении представил меня подчинённым по всем правилам, с соблюдением вертикали власти. Да и авторитета бы мне это сильно прибавило. А тут, понимаешь, возникает какой-то хрен с горы, и заявляет, что он теперь главный… вот и думай, что делать. Или это очередная проверка со стороны хитреца Игараси? А даже если так, то что? Приказ получен вполне конкретный. Короче, пофиг. Если станут нарываться, то сами виноваты.

Входная дверь оказалась подпружинена и громко хлопнула у меня за спиной, но я даже не вздрогнул, поражённый до глубины души внутренним убранством помещения: шутка ли, тут все светильники работали! И не только светильники, судя по мерному гулу вентиляторов. А ещё здесь было довольно чисто, по крайней мере, с первого же шага о какой-нибудь мусор я не споткнулся. И никакую железку рукавом не зацепил. Зато очень скоро зацепил взглядом местных обитателей числом четыре, как и было обещано. Все ярко выраженные латиносы, но, что характерно, лишь один из них – мужик в летах, как бы не за сорок уже, грузноватый, но даже на вид мощный – был облачён в синий комбез. Остальные же трое щеголяли в серых, из чего я сделал закономерный вывод, что все они рекруты из числа прибывших на «Альберте Эйнштейне». Сюрприз, м-мать! И, что хуже всего, троица из тех самых «молодых да ранних», то бишь наиболее проблемных. Интересно, по какому принципу их сюда отобрали? Я-то, болезный, уже было уверился, что мне поручают очень важную и ответственную работу, но, судя по помощничкам, особых надежд на меня тут не возлагают. Что странно – насколько я понял, Игараси-сама больше всего на свете пёкся о благе корпорации. А тут откровенно на отвали персонал подобран… Хесус-то ладно (а это наверняка он), сразу видно, дядька тёртый, даже эти трое на него поглядывают с опаской. А остальные? Пузатый здоровяк с лысым черепом, бородкой и пустыми глазами, да два живчика с донельзя наглыми рожами, схожие, как близнецы-братья, разве что у одного усики и толстая цепь жёлтого металла на шее, да взгляд пронзительный и какой-то… прощупывающий, что ли? Ситуёвина хуже не придумаешь: и этим себя поставить надо, и у меня цель аналогичная. Причём бригадир новичков уже явно обработал, подрезав комнатным орлам крылья, и тем теперь просто необходимо самоутвердиться. Особенно мелкому с цепью – он наверняка лидер. И вот хоть параноиком назовите, но что-то мне подсказывало, что всё это неспроста. И хотелось бы отмахнуться от подозрения, да никак напутствие Игараси из головы не шло. Что ж, будем действовать по обстановке, как в кризисных ситуациях обычно и бывает. Кризис-инженер я, в конце концов, или погулять вышел? Меня таким вещам специально учили. Причём много лет.

– Э-э-э… Хесус-сан? – обратился я к мужику в летах. – Бригадир?

– Хесус Мария Хуан Лопес Гарсия, сеньор, – с ироничной ухмылкой слегка склонил голову тот, приложив к сердцу правую ладонь. Ладно хоть воображаемой шляпой не помахал. – Бригадир, точно. А вы, я так понимаю…

– Да, нам тоже интересно, что ты за хрен с горы, пендехо! – вышел чуть вперёд тип с цепью.

Надо же, как точно спрогнозировал, вплоть до отдельных фраз и выражений! Погордиться, что ли? Пожалуй… но исключительно про себя. А пока что нужно демонстративно игнорировать бузотёра. Что, собственно, я и проделал, обратившись к бригадиру:

– Э-э-э… сеньор Хесус Мария Хуан…

– Можно просто Хесус.

– Сеньор Хесус, не представите ли мне наших молодых коллег?

– Эй, я с тобой разговариваю, пендехо! – продолжил кипятиться типок.

– Этот несдержанный на язык юноша – Люпе Лопес, техник-ремонтник, – ухмыльнулся Хесус. – Примеряет на себя роль лидера первичной трудовой ячейки, если выражаться языком инструкций.

– О! – с интересом покосился я на скандалиста. – Похвально! А этот молодой человек выдающихся габаритов?

Амбал, на которого я указал бригадиру взглядом, нахмурился, но так и не решил, стоит ли обидеться, или ну меня к демонам.

– Это Серхио Санчес, тоже техник-ремонтник, – представил сотрудника Хесус. И добавил, предвосхищая мой следующий вопрос: – А вон тот скромняга – Игнасио Альенде, лаборант-химик.

– Приятно познакомиться, господа! – объявил я, одарив всю четвёрку подсмотренным у Игараси-сама ироничным взглядом с прищуром. – Я Генри Форрестер, старший…

– Эй, а я тебя помню! – перебил меня Люпе. – Ты с нам летел, на «Айнстайне»! Только жил в отдельной каюте! И в челноке нашей компанией побрезговал, пендехо! Интересно, за что тебе такие преференции?

Ого, хмыкнул я про себя. Переигрываешь, сеньор Лопес. Весь такой брутальный, а суть всё равно наружу прорывается. Техник-ремонтник – это как минимум колледж, сиречь средне-техническое образование. Скорее всего, насмотрелся на родине на таких вот гопарей, и решил на новом месте отыгрывать роль опасного типа. Своеобразная защитная реакция организма. Вот только не на того нарвался. Габариты у меня, конечно, не настолько выдающиеся, как у того же Серхио, да и атлетичным сложением я никогда не отличался, несмотря на серьёзные занятия спортом… бокс не бодибилдинг, верно? А рожа у меня и вовсе интеллигентская. Плюс лёгкая сутулость. Вот и не боится меня шпана.

– Вы что-то имеете против, сеньор Люпе? – ухмыльнулся я, иронично заломив бровь.

Надеюсь, получилось достаточно обидно. Раз уж ввязался в спектакль, то следует отработать с полной самоотдачей. Благо и зритель заинтересованный есть – Хесус. Вон как зыркает, тайком посмеиваясь в кулак.

– Не рановато ли чёрный костюмчик напялил, пендехо?! – продолжил тем временем нагнетать обстановку Лопес.

Между прочим, играя мне на руку. Думаю, стоит поддержать его в этом благом начинании.

– В самый раз, сеньор «слишком много на себя беру», – процедил я, всем своим видом выражая презрение к «серой массе».

– Серхио, он нас оскорбил! – ткнул в меня пальцем Люпе.

– Реально? – удивился амбал.

– Точно тебе говорю! Бей этого пендехо!

– Как скажешь, – пожал плечами Серхио, и с неотвратимостью тяжёлого танка попёр на меня.

Видит бог, я этого не хотел. Но от судьбы не уйдёшь, так что понеслась!

***

… когда минут через двадцать открылась входная дверь, первым в неё прошмыгнул мой давешний знакомец – кот Сигизмунд. И только потом вошли ещё двое – Игараси-сама и… тот самый мужик со шрамом, утренний попутчик. Как его?.. Галлахер, да! Должен сказать, картина их ожидала столь идиллическая, что оба гостя немедленно заподозрили неладное: мы с Хесусом мирно болтали о здешнем житье-бытье в приложении к отдельно взятой мастерской, а буянистые рекруты делали вид, что заняты тщательным изучением должностных инструкций. И всё бы ничего, но кое у кого недавние события в буквальном смысле слова отпечатались на рожах, что не могло не броситься в глаза бывалым спецам, привыкшим руководить проблемными коллективами. Высокие гости переглянулись, и первым на правах хозяина высказался наш непосредственный начальник:

– Что я вижу?! Уж не обманывают ли меня глаза, Галлахер-сан?

– С вашими глазами всё в полном порядке, Игараси-сама, – в тон моему боссу отозвался тот. И по-настоящему, без скидки на шрам, ухмыльнулся: – Познакомились уже!

– И как же вы это всё объясните, господа? – подпустил льда в голос Игараси.

– Ма-а-а-у-у-у! – поддержал его Зигги.

Вот ведь глаз-алмаз! Мы же ничего не разбили, не сломали, и даже кровью почти нигде не накапали… да и общий язык уже нашли! А он вон как – раз, и готово! Зрение что надо, если отметины на моих недавних оппонентах разглядел от самого входа…

Бригадир хмыкнул и тоже с заметным интересом уставился на проштрафившуюся троицу, типа, давайте, отмазывайтесь.

И тут, к моему изумлению, первым взял слово амбал Серхио, который в моём понимании на мозговой центр ну никак не тянул:

– Я оступился, сеньор.

Ну да, можно и так сказать. Справедливости ради стоит отметить, что и в попытке поучить меня уму-разуму он тоже выступил основной ударной силой. И, соответственно, первым словил ответочку: уйти от его мощной, но медленной оплеухи труда не составило. Я просто поднырнул под его ручищу, а дальше дело техники – левый хук в четверть силы, чтобы челюсть не свернуть. Так, чутка шкурку попортил. Но тут я чуть не просчитался: Серхио лишь отшатнулся и помотал головой, как здоровенный мордатый пёс, а падать даже и не подумал. Пришлось помочь фронт-киком в пузо, после которого он с размаху приземлился на пятую точку и словил натуральный нокдаун. Жёсткие падения на задницу мозг сотрясают не хуже зуботычин, если кто вдруг не знал. В общем, досталось болезному. У него до сих пор глаза в кучу, если присмотреться. Под это дело даже Зигги проникся к амбалу сочувствием и немного потёрся башкой об его штанину.

– Ладно, пусть так, – благосклонно кивнул Игараси-сама и переключил внимание на «застрельщика» Люпе: – А вы, юноша?

– Э-э-э… у меня сосуд в носу лопнул, сеньор, – нашёлся тот. – Такое часто бывает. Повышенное давление, знаете ли…

Молодец, на этот раз технично отмазался. А вот от драки уклоняться не стал, даже когда я главную штурмовую мощь отряда на задницу посадил. Только выругался грязно да на меня бросился. Я было испугался, что сейчас проход в ноги изображать станет, но нет, всего лишь попытался дотянуться хорошо поставленным джебом. Большая ошибка, кстати. Всё, что от меня потребовалось – уклониться и ответить почти по классике «двоечкой», но по разным уровням. Левой расквасил нос, а правой зарядил в район солнечного сплетения, дабы челюсть не сворачивать и до переломов дело не доводить. И на этом разборка для шустрого паренька закончилась, поскольку не очень-то повоюешь в скрюченной позе. Тут бы воздуха хоть чуть-чуть хватануть…

А с третьим вообще всё само собой получилось: вознамерившийся достать меня с фланга Игнасио очень удачно подставился под хук-кик, он же маваси-гери. В моём понимании и моём же неуклюжем исполнении, ясное дело. Любой нормальный каратека при виде этакого дива дивного только скривился бы страдальчески – ни траектории правильной, ни амплитуды, да и дотянулся с трудом, только благодаря разнице в росте. А и пофиг – главное, достал, чиркнув по нижней челюсти кончиками пальцев. Даже сдерживаться не пришлось, чтобы не нанести серьёзных увечий. Но губу-таки рассадил, да и синяк завтра наверняка будет шикарный.

Кстати, как раз до него очередь дошла.

– А вы, я так полагаю, губу прикусили? – ухмыльнулся Игараси, подмигнув Галлахеру. – От усердия, надо думать?

– Д-да… с-сеньор…

– М-р-р-р… ф-р-р-р-р…

Ого! Снова ходячий индикатор сработал! А ведь выскочку Люпе котяра попросту проигнорировал, даже не фыркнул в его сторону. Очередной звоночек? Будущее покажет, как говорится.

– Что ж… значит, ни у кого претензий нет, я правильно понимаю, Генри-кун? – уставился на меня босс немигающим взглядом.

Чёрт, аж до печёнок! Повторяюсь, конечно, но лучше не скажешь. Вот это силища… поневоле поверишь во всякие восточные побасёнки про внутреннюю энергию и тому подобную чушь.

– С моей стороны – никаких, Игараси-сама! – заверил я.

– Вот и прекрасно! – заключил тот. – Возвращайтесь к своим непосредственным обязанностям, господа. До обеденного перерыва ещё далеко, а безделье противоречит кодексу корпорации! Правильно, Хесус-сан?

– Несомненно, Игараси-сама, – усмехнулся бригадир.

– А ты, Генри-кун, пойдёшь с нами, будем тебе фронт работ определять.

–//-

Мэйнпорт, 03.06.23 г. ООК, день

Всё-таки хорошо, что Игараси-сама настаивает на посещении столовой в обеденный перерыв! Помнится, в бытность свою на Беатрис я частенько этим приёмом пищи пренебрегал, а здесь не забалуешь. Да оно и к лучшему, если честно. К полудню, бывает, так всё достанет, что хочется на ком-нибудь раздражение выместить. Ну а как иначе? То 3Д-принтер глюканёт и похерит дефицитное сырье, то репликатор вырубится на середине операции, то ещё какая-нибудь напасть. Сколько раз меня током шарахнуло, уже и не упомню. Плюс всякие неудобные железки, которые так и норовят из рук выскользнуть да по ноге прилететь. А ключи? Здоровенные такие, с удлинителями? Или вовсе динамометрические? Про электроинструмент вообще молчу. Плюс троица балбесов, из которой один просто, как бы это помягче… не очень быстрый, второй как рабочая сила абсолютно бесполезный, ибо лаборант и белоручка, а третий вообще диверсант. Зла не хватает, короче! А тут придёшь, за столик сядешь, всяких вкусностей нагребёшь… хорошо! Пивка только не хватает, но в рабочее время алкоголь, даже лёгкий – табу. Зато праздник живота и недорого. Да-да, в корпорации (впрочем, как и везде) за всё приходится платить, в том числе за питание, обслуживание и проживание. Помните мантру: рентабельность, рентабельность, рентабельность?.. Ом-м-м-м…

– Пойдёмте, сеньор Генри? – отвлёк меня от послеобеденной медитации бригадир.

– Пойдёмте, сеньор Хесус, – с некоторым сожалением отодвинул я опустевшую тарелку. – Иначе я просто вырублюсь.

Очень уж тут, в столовке, уютно. За эти две недели я к ней не только прикипел душой и сердцем (кто сказал «желудком»?), но ещё и проникся особым духом латиноамериканской сиесты, присущей только нашему заведению общепита – я специально в других проверял, не впечатлило. Видимо, от повара многое зависит, да и от обслуживающего персонала тоже. Плюс гул специфический, в основном испанская речь, перемежаемая интером. Но самое главное – жгучие красотки, подвизавшиеся в официантках. Им вслед восхищённо свистели, отвешивали двусмысленные, но добродушные комплименты, и даже легонько шлёпали по доступным мягким местам – а девицам хоть бы хны! Харрасмент? Не, не слышали. А про свинский мужской шовинизм тем более. Мало того, ещё и воспринимали эти невинные знаки внимания как должное и немало гордились такой своей популярностью. Надо сказать, и мужички за рамки дозволенного не выходили, и вот из этого сочетания лёгкой расхлябанности с сытой ленью после вкуснейшего обеда и рождалась неповторимая атмосфера. А может, хитрый шеф Варгас специальные гипнотизирующие излучатели в столиках запрятал, такой вариант тоже нельзя исключить.

– Да, знакомая проблема, – погладил себя по чреву Хесус. – Но я со временем научился себя перебарывать, а потом и вовсе привык.

– Думаете, я тоже привыкну?

– А куда ж вы денетесь, сеньор Генри?

Действительно, куда я денусь? Две недели всего минуло, как я в Мэйнпорте оказался, а уже вполне себе акклиматизировался. Более того, с головой погрузился и в работу, и в местный быт. Вот, сегодня даже не забыл пару вкусных кусочков для сеньора Сигизмунда Гато заначить, впрочем, как и бригадир Хесус. И я больше чем уверен, что Игнасио со здоровяком Серхио тоже о кошаке позаботились. Один только Люпе никак не поддавался. Магнитный фон на него так действует, что ли?

Откуда-то слева донёсся звон разбитого стекла, на пару мгновений разразился разговор на повышенных тонах, но к тому моменту, как я успел привстать и всмотреться, инцидент уже был исчерпан. Я только бритый затылок Серхио и разглядел.

– Опять Люпе-Бедовый накосячил, – сокрушённо покачал головой бригадир Хесус, который сидел лицом в нужном направлении, а потому стычку видел. – Толковый вроде парень, но…

Вот тут согласен. Что-то с ним не так. Возможно, именно о таких особенностях поведения отдельных представителей славной когорты концессионеров и предупреждала Кэмерон на инструктаже в мой первый день на планете. Но при этом Люпе ежедневно умудрялся получать допуск к работе, а придраться к «мозгокрутам» из службы психологического контроля я не мог при всём желании – к своим должностным обязанностям они относились крайне ответственно. И наверняка делали скидку на акклиматизацию, тем более что конфликтовал сеньор Лопес в большинстве случаев относительно безобидно, на словах. А ещё надеялся на Серхио, который успевал его вовремя облапить и демонстративно скрутить в бараний рог. Этого обычно хватало – даже если у всячески оскорблённого оппонента Люпе и появлялось желание съездить тому по мордасам, оно моментально улетучивалось при первом же взгляде на Серхио. Насколько я знал, за эти несчастные полмесяца наш выскочка успел поучаствовать в шести или семи стычках по описанному выше «лайтовому» сценарию, и дважды ввязался в обмены зуботычинами, на его счастье, не переросшие во что-то более серьёзное. И это только в рабочее время! Воспитывать его ещё и воспитывать, короче. И в первую очередь эта ответственность ложилась на нас с Хесусом как непосредственных начальников.

– Надо с ним ещё раз поговорить по душам, сеньор Хесус.

– Давайте попытаемся, сеньор Генри. – Спорить бригадир не стал, но всем своим видом буквально излучал в окружающее пространство скепсис. И в конце не удержался от рацпредложения: – Не думаю, что мы ему до сердца достучимся. Может, хотя бы в печень попробуем?

– Веселее, сеньор Хесус! – подбодрил я соратника. – Вы же сами говорили, что Зигги почти никогда не ошибается.

– Вот именно!

– Но, на мой взгляд, ключевое слово здесь «почти».

– Предлагаете пойти против судьбы, сеньор Генри?

– О! Вы бы ещё нашего Сигизмунда Неумолимым Роком обозвали!

– Временами очень хочется, сеньор Генри. Да и вы его как-то забористо обзываете, я слышал.

Это он наверняка про русские матюги. Что поделать, прорывается периодически, особенно если на кота в темноте наступишь. А тёмных местечек в лаборатории хватает, это я выяснил уже на второй день работы.

– Это особые заклинания на забытом шаманском языке, злых духов отпугивают, – отмазался я на ходу.

– Научите, сеньор Генри?

– Сначала сам эффективность проверю, сеньор Хесус.

– И то верно…

Столовая располагалась в геометрическом центре заводской территории, чтобы никому из пользователей не было обидно, так что до нашей мастерской неспешным шагом… ну, минуты три. Если совсем неспешным, с неторопливым обменом незамысловатыми шуточками, то и все пять. Как раз продышаться да остатки сонной одури стряхнуть. А там и ворота со знакомым демоном в кошачьем обличье. Ритуал есть ритуал: вернулся с обеда, угости кота. И ладно бы просто ритуал, но Зигги это дело обставлял как привилегию, и пищу от кого попало не принимал. Тот же Люпе не то что кормить кошака, а даже просто дышать в его сторону опасался. Игнасио тоже пока не был допущен в круг посвящённых, а вот нас с Серхио Сигизмунд признал. Мелочь, а приятно. Жизнь-то налаживается! Приветливо урчащий кот возле ангара, знойные красотки в столовой и не только… чего ещё желать, спрашивается? Определённости? Так вот она, уже вполне себе вырисовывается – пять лет, заполненных работой от звонка до звонка, незатейливыми развлечениями по вечерам да экономией на всём, чём только можно. Иначе с Роксаны свалить не получится. Цель определена, остаётся только к ней нестись на всех парах. Ну а коли на всех не получается, то неторопливо двигаться. Или, если совсем уж в ломы, хотя бы лежать в её направлении, да.