Читать книгу: «Вторая жизнь Петра Гарина», страница 3

– Я жива? – спросила Уоллос, придя в себя после искусственного дыхания.

– Чудовищная анаконда покушалась на вас, мерзость какая, все позади, мисс, – прокомментировал острый эпизод Самуэль Голдберг, поправляя запотевшие очки.

Мелани приподнялась на локтях; в левом кулачке она сжимала роскошный цветок Виктории-регии.

Добравшись до лагеря, естествоиспытатели повстречали Рочестера и Бенеша. Голдберг, повиснув на их плечах, принялся живописать схватку Микки Саари с исполинским удавом. Мужчины внимательно слушали, поглядывая на героя. Гарин уселся на скамье за столом, заложил нога за ногу, курил, пуская густой дым, беспечно взирая на присутствующих.

Мелани снесли в палатку, у нее болела грудь в области диафрагмы, возможно, змея раздавила ей ребро. Инженер навестил спасенную.

– Спасибо вам, мистер Саари. – Уоллос узкой ладошкой обвила запястье Гарина.

– Зовите меня Микки.

¶

Ложились поздно, индейцы наотрез отказались помогать. Исследователи сами разбирали и паковали для вывоза археологическое имущество, замешкались.

Джонс зашторил циновкой вход в палатку, укрыл спящую Мелани, стянул мокрые сапоги, завалился на матрас, сладко зевая, но треск сучьев привлек его. Археолог тихонечко высунулся: в палатке Саари и Голдберга горел свет, Самуэль любил почитать перед сном. Проникавший через клеенчатое окошко блик тускло расплывался по близлежащей растительности. В полосе освещения кусты затряслись, промелькнула, без сомнения, человеческая тень. Джонс взялся за карабин, проверил кнут на ремне. Шорох, исходивший от хранилища с находками, где помещалась мумия, выдавал неладное. Индиана кубарем выкатился на поляну, передернул затвор, выстрелил в воздух, тут же отпрыгнул под защиту кряжистого пня.

– Тревога! – закричал профессор. – Все из палаток, занять круговую оборону!

Деловито вжикнув, в пень вклинились сразу две стрелы. «Как они видят в темноте?» – дивился Индиана, подозревая, что продажная дрянь коварно переменчивая обстановка крушила хвастливый контроль.

Голдберг рухнул с топчана на пол, спасительно опрокинув фонарь. Гарин выполз из-под палатки, острое зрение выхватило из черноты движущийся силуэт. Он дважды выстрелил в призрак из нагана, перекатился. Вопль – кажись, попал.

Все столкнулось: крики, пальба, беготня. Слева от Гарина грохнул крупный калибр Рочестера, справа взахлеб залаял маузер доктора Вернера. Краснокожие завыли победные боевые кличи, но их пыл остудили свинцовые аргументы. Схватка, бестолково откружив скоротечным смертоносным градом, заглохла; жертвы выказали решительное сопротивление.

Когда ярость битвы улеглась, сменяясь нервной передышкой, Джонс приказал осмотреться.

– Инди, умоляю, как только мужчина может умолять другого мужчину, ответьте: что, что это было?

– Самуэль, где вы?

– Под вами, вы как раз топчитесь на моей спине.

– О, ё! Вставайте, наш свирепый покоритель джунглей, худшее прошло мимо, не задев вас костлявым крылом.

Гарин не пострадал вовсе. Джонс схлопотал порцию пустяковых синяков. Рочестер серьезно рассек себе в темноте бровь, теперь кровь заливала ему левый глаз, Мелани, превозмогая боль, занялась его раной. Бенеша застали замотанным в шерстяное одеяло, с оловянными от страха глазами, его палатка во многих местах была порвана стрелами.

– Ничего, парень, первый раз такое бывает, – профессор сдернул плед. – Давай, сынок, одевайся.

Доктор Гельмут Вернер лежал бездыханный. Сломанная стрела глубоко проткнула сердце врача, из шеи торчала заостренная палочка, чуть толще зубочистки.

Гарин хотел вытащить необычное оружие.

– Не трогайте, Микки, оно отравлено.

В десяти шагах от Вернера прикорнул труп, весь нашпигованный маузерными пулями. Чуть поодаль тянулся кровавый след; кто-то был ранен, но ушел. Возле палатки Гарина нашли тело застреленного им индейца, у хранилища находок увидели еще одного с огромной дырой в животе – заслуга Рочестера. Индиана проведал палатку с археологическим добром. Здесь творился форменный кавардак, многие ящики перевернуты вверх дном, глиняные горшки из пирамиды превращены в черепки. И, о, горе – исчезла доисторическая красотка!

– Немедленно в погоню – они украли мумию! – заорал археолог. – Рочестер, вы со своим глазом сидите на месте, а ты, Збигнев, бери винтовку, Саари, за мной!

Преследователи припустили к поселку туземцев. Подбегая, Инди, Гарин и Бенеш открыли беспорядочный огонь по селению с трех сторон, но наглецы не подавали признаков жизни – жгучие осы возмездия пронзали неодушевленное пространство. Индиана услышал плеск воды:

– К реке, они там!

Гарин на бегу подобрал брошенный факел, вода разверзла лепесток пламени; бойцам показалась отплывающая от берега пирога, на ней перекошенные, размалеванные рожи аборигенов и замотанная ветошью мумия. Индиана, давясь ожесточением, расстреливал беглецов четко, не сбиваясь с ритма, как механический автомат. Гарин тоже пострелял, скорее, из чувства солидарности с профессором, чем по надобности или настрою души. Бенеш не наводил оружия, да в том не было нужды. Борта долбленой пироги разлетались в щепки, в воду пачками валились убитые, очередники сатанински вопили, начиналась паника. Лодка, содержащая драгоценный труп, перевернулась, выставив напоказ свою гнилую тушу. Погрузившиеся в реку кошмарно заревели, вода кипела, их заживо разрывали зубастые пираньи. В минуту кровавая трапеза была окончена, мумию не пощадили – сожрали.

Профессор опустил дымящийся карабин. Главный приз экспедиции, ее жемчужина – мумия, переваривалась в желудках ненасытной рыбы.

* * *

Бенеша загнали на пальму впередсмотрящим, Индиана и Гарин устроились в центре деревни, подложив на красно-желтую ферралитную землю пару чурок. Джонс ждал возвращения туземцев в поселок, вопросы, прорвавшиеся наружу предательским бунтом, требовали окончательного удовлетворения. Петр Петрович, взбудораженный недавними происшествиями, спать не хотел и посчитал удобным отвлечь профессора от его безрадостных дум разговором.

– Так почему древние строили пирамиды? – закинул удочку инженер.

Индиана не сразу понял, чего от него добиваются.

– Пирамиды… Тема без начала и конца. А что вы думаете по этому поводу?

– Насчет пирамид?

– Нет, шире. О мироздании, бытии, если, конечно, вы размышляли об этом.

Гарин приосанился:

– Смотря, под каким углом рассматривать предмет, если с точки зрения конкретного индивидуума, все ясно: в основе действий каждого лежит простой вектор – материальный достаток. Кое-кто может фантазировать, генерировать идеи, это уже элита. Я разбил бы людское племя на четыре категории. К первой, относятся люди, не имеющие воли. Самый ничтожный их каприз или порок берет верх над разумом и сознанием, таких я отношу к растительному миру, они, так сказать, часть флоры. Следующая группа включает в себя людей, обладающих фактором воли в разной степени. Любой человек, ставящий перед собой цель достичь определенного материального уровня, либо продолжить род, а эти две задачи тесно сопряжены друг с другом, и с различной степенью настойчивости добивающийся достижения ее – относятся ко второй категории.

– Разумеется, они хищники, часть фауны. – Джонс с беспощадной веселостью смотрел на собеседника.

Гарин пропустил шпильку мимо ушей.

– Третий тип – аналитики, творцы, склонные к напряженной работе мозга. Сюда относятся крупные деятели культуры, науки, отдельные политики, занятые перемещениями по абстрактному полю мысли. Четвертая категория – избыточно волевые натуры, обладающие к тому незаурядными умственными способностями. Сочетая качества второй и третьей групп, такие «энергетические конденсаторы» своими поляризованными разрядами ведут куда-то прочее стадо. Касательно процесса развития общества в целом, я считаю это частью геологических явлений.

– Как вы сказали? – нотка удивления проскочила в голосе Джонса.

– Лучше так: процесса развития космической материи.

– Очень интересно, – оживился Индиана. – Продолжайте, пожалуйста.

Гарин закурил:

– Никто не знает наверняка, что было до образования современной упорядоченной материи. Припоминаю, Кант, например, писал, что мир находился в состоянии хаоса, этот хаос он считал следствием «вечной идеи божественного разума».

– Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною; и Дух Божий носился над водою, – процитировал Библию археолог.

– Да-да, именно. И вот частицы рассеянной материи – частицы хаоса, под воздействием сил всемирного тяготения устремляются друг к другу, ну дальше пошло – завертелось: звезды, планеты, галактики. Космос. Пять миллиардов лет назад появилось наше Солнце – огромный сгусток энергии, возникающий в результате ядерных реакций. Его сила рассеивается в космическое пространство, малая доля ее попадает на Землю. Наш шарик тоже, не только потребляет внешнюю энергию, но производит свою. Жизнь планеты определяется эволюцией планетарного вещества. В результате термохимических реакций, сотрясающих зону внешнего ядра Земли, образуются металлы, их окислы, летучие вещества и вода. Со временем все это благодаря вулканизму попадает на поверхность. Свободная вода – важнейший итог эволюции протовещества, идущей по пути его спонтанной дегидратации. Внешнее следствие этого процесса – океанизация Земли. Возможно, что стадия океанизации есть финал эволюции протопланетного вещества, а граница Мохоровичича (6) представляет собой погребенную под вулканическим материалом поверхность протопланеты. Мировой океан – молодое геологическое образование преимущественно кайнозойского возраста. Знакомый геолог рассказывал мне, что по его подсчетам Земля в состоянии произвести еще около полутора объемов вод Мирового Океана.

– Нас снова подтопит?

– Смоет!

– Вы умеете плавать? Могу сосватать инструкторшу с рубенсовскими достоинствами.

– Инди, я старомодный однолюб, позвольте закончить мысль.

– Не знаете, от чего отказываетесь.

– Спасибо. Помимо гидросферы важен и другой продукт вулканизации – газовая оболочка. Первоначальный состав ее, по-видимому, был близок к составу глубинных газов. Она содержала водород, метан, сероводород, углекислый газ и прочую дрянь. С началом фотолиза паров выносимой воды, образовались атомы водорода и свободный молекулярный кислород. Постепенно накапливаясь, кислород положил начало химическим процессам, приведшим к окислению глубинных газов. Часть этих газов, в том числе метан, сохранился в коллекторах земной коры, дал начало залежам нефти и газа. По мере очищения от глубинных газов формировалась вторичная атмосфера на основе углекислоты и двуокиси азота, создавались условия появления фотосинтезирующих сине-зеленых водорослей и бактерий.

– Как вы представляете себе механизм перехода атомов и молекул от «неживого» состояния к растениям и бактериям?

– Вы попали прямо в яблочко, Индии. Здесь самое узкое место в моих рассуждениях. Может быть, существовала какая-то промежуточная ипостась, я назвал ее коацерватной (7).

– К чему в дальнейшем привело развитие водорослей уже понятно – к человеку. Не так ли? – улыбка не сходила с небритого лица Джонса.

– Несмотря на ваш скепсис, дорогой профессор, я считаю, что человек, как всякое живое вещество есть функция биосферы, и взрыв научной мысли на рубеже двадцатого века был подготовлен всем прошлым земной биосферы (8). Постепенная цивилизация человечества ни что иное – как форма организации этой новой геологической силы на поверхности Земли. Гомо Сапиенс, проклюнувшийся на свет около пятидесяти тысяч лет назад как активный фактор географической оболочки, в отличие от остальной сосуществующей с ним биосферы, характеризуется наличием разума…

– Боюсь, это относится далеко не ко всем представителям нашего вида.

– …, а с точки зрения экологии, разум – есть высшая способность целесообразно реагировать на изменение внешних условий.

– Так значит, все-таки коацерваты – водоросли – обезьяна – человек, таков наш путь?

– Оставим в покое несчастного Дарвина, ему и так досталось.

– Микки, вы слышали этот анекдот: студент отвечает на экзамене – от обезьяны произошел только один человек – Дарвин. – Инди засмеялся.

Гарин терпеливо выдержал паузу, не мешая профессору порадоваться бородатой остроте.

– Основная мысль Дарвина, – продолжал Гарин, – принцип естественного отбора.

– Человек стремится изменить этот принцип внутри своего вида.

– Естественный отбор не бумажный постулат, как кажется отчаянным гуманистам, а объективный закон. Если человечество его нарушит в глобальном масштабе, оно неизбежно и скоро выродится и погибнет.

– Или трансформируется в другие формы?

– Те, кто трансформируются – будут результатом естественного отбора, – парировал Гарин.

Индиана хлопнул ладонью о колено:

– Вы крепкий орешек.

– Сейчас я постараюсь проиллюстрировать вам непосредственную связь человеческих групп, их уровня культуры с природными условиями.

– Другими словами, местное влияние ландшафтов и климатических зон на характеристику туземцев, на форму черепа, цвет кожи, темперамент и духовное развитие?

– Здесь нечего доказывать – очевидное лежит на поверхности. Возможно, теперь эта явная взаимосвязь не вписывается в рамки политкорректности, потому упоминать о ней считается неприличным, но отменить сие не дано никому. Нет, я пытаюсь взглянуть на эти моменты иначе.

– Извините, Микки, кто вы по образованию? – перебил Гарина Джонс.

Петр Петрович осекся.

– На родине я преподавал в гимназии.

– Похвально, но некий мотив толкнул вас отвергнуть тернистое поприще просвещения безусого юношества, не поделитесь какой?

– Мое совестливое благородство. Я жаждал поделиться со всем человечеством своим открытием, его нельзя причислить к великим, но оно способно преобразить, облегчить людской быт. Я изобрел упаковку для длительного хранения молочных продуктов. Суоми захолустная страна, благие вести из нее не скоро облетают мир, Америка другое дело. Я сел на грязный пароходик и пассажиром третьего класса переплыл океан. Новое отечество отметило меня бешенным золотом, я рассказывал вам.

– Как изощренно, как расчетливо комбинируете природу слов, настоящий гроссмейстер. У меня складывается впечатление, Микки, вы не тот, за кого себя выдаете. Ваши обстоятельства меня не касаются, только не путайтесь у меня под ногами.

Мужчины ошеломляюще долгую минуту оценивающе рассматривали друг друга, просвечивая внутренним рентгеном потроха вероятного соперника.

– Простите, я перебил вас, Саари, вы увлекательный собеседник. – Индиана взглянул на пальму, где маялся Бенеш.

– Благодарю за комплимент, – Гарин провел рукой по волосам, сосредоточился, возобновил прерванную тему. – Мы, люди потребляем через пищу энергию, накапливаемую растениями путем фотосинтеза и усваиваемую животными. Это биохимическая энергия живого вещества. Градус такой энергии сообщает непосредственное воздействие на характер и поведение человека, либо группы людей, потребляющих ее. Я предполагаю, что в результате космического облучения от вспышки сверхновой звезды, на определенных участках земли градус энергии живого вещества сильно повышался (9). Часть людских особей, получившая заряд в избытке, очевидно, мутируют. Мы называем таких мутантов людьми с железной волей, которые ради достижения взлелеянной ими цели не жалеют ни своей, ни тем более жизни других людей. Модусы такого поведения разные: тщеславие, алчность, гордость. Подобных типов немного, но они создают необходимую для развития группы, в которую включены, критическую массу. Именно эта энергия уходит на завоевания, создание обширных империй, написание книг, строительство городов и ваших пирамид. Примеров сколько угодно от Македонского и Чингисхана до Гарина. Индиана, вы же специалист по древностям, возьмите в руки глобус, убедитесь: древние цивилизации сложились на относительно узкой полосе земной поверхности, в благоприятных для развития человеческих организмов ландшафтных и климатических условиях. Племена, народы, которые были вытеснены более сильными, значит, более энергетически избыточными соседями, к югу или северу так и застыли в своем развитии на тысячи лет. Посмотрите на эскимосов, алеутов, пигмеев, аборигенов Австралии, по сути, люди превратились в элемент ландшафта, им не хватает энергии для творческой мыслительной деятельности. Наша мысль – так же продукт невидимой глазу космической энергии, мысль возникает в результате целой цепи биохимических и электрических реакций, происходящих в нервных клетках головного мозга.

– Круг замкнулся, Саари: индивидуумы – сверхчеловеки выплескивали избыточную энергию космического облучения на сородичей, насилием физическим или умственным сплачивали семьи, роды в высокоорганизованные общества, способные превратить в явь сверхзадачу – возвести огромные бесполезные сооружения, то есть, сами эти постройки – окаменевшая энергия космоса. В этом вихре нет места духовному, вы начисто отрицаете духовную составляющую существа человека?

– Не ставьте вопрос так вульгарно. Я принимаю, что Господь Бог создал человека из праха земного «и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою», вопрос в том, что есть Бог? И мне представляется, теологи, церковники и ученые естественных наук движутся с разных сторон в одном направлении – к понятию сути Бога.

– Такое понятие возможно?

– Нет. Но движение к нему предопределено, это условие существования Космоса.

– Движение энергии к познанию самое себя? К ощущению себя?

– Когда это произойдет, вновь случится Хаос. Чередование Хаоса и Космоса, видимо, и определяет постоянный и единый фактор пространства – времени.

На востоке воскресли заросшие верхушки деревьев. Лес наполнялся криками дневных птиц. Светало. Послышалось шуршанье, в поселок вернулись старухи, сменившиеся женщинами помоложе с притихшими детьми и тощими собаками. Индианки попрятались в хижинах на высоких сваях, безотрадно рассматривали в щели белых, занявших центр поселка.

Джонс переменил позу, перераспределяя нагрузку с затекших мышц на отдохнувшие:

– Чтобы обдумать все, затрачена уйма времени.

– Я не экономил.

– Вы видели Тибет, Саари?

– Много раз, во снах.

– Блистательное зрелище! Лет десять назад в обществе человека по фамилии Андерсон и его прелестной дочери Мэрион меня забросило в Непал. Не снискав славы, не сыскав злата, я удалился из высокогорного края, они же застряли неподалеку от Катманду. Андерсон проникся коллекционированием гималайских древностей. Минуло восемь лет, я получил от него письмо. Андерсон сообщал, что ему удалось втереться в доверие к высокопоставленным тибетским монахам, и будто бы ламы позволили ему держать в руках легендарную «Книгу Дзиан». Единственный экземпляр рукописи написан миллион лет до нас в знаковой системе на пальмовых листьях, обработанных чем-то не дающим ей разрушиться. Книга не горит, не страдает от влаги и времени. Об этой реликвии рассказывала Елена Блаватская в своей «Тайной Доктрине», ее труд – толкование «Книги Дзиан», которую кроме самой Блаватской и теперь Андерсона никто из западных людей не знал.

– Блаватская? Никогда не слышал.

– Мадам Блаватская – весьма экстравагантная фигура. Эта русская объявилась в Нью-Йорке примерно в тысяча восемьсот семьдесят пятом году. Ее знавал мой дед. Женщина вздорная, неряшливая, частенько от нее исходил дурной запах, ужасно одевалась и отвратительный акцент, как ваш, Микки. Несмотря на отталкивающую внешность, она обрела популярность среди дам высшего общества Нью-Йорка благодаря модным тогда спиритическим сеансам. Блаватская даже близко сошлась с одним очень уважаемым полковником, ее оригинальные идеи он перевел в практическое русло, вдвоем они основали знаменитое Теософическое Общество. Вот эта несимпатичная персона, якобы комментируя «Книгу Дзиан», вывела следующую схему развития мира: Космос развивается последовательно по закону Гармонии, который действует вечно в вечно пульсирующем мироздании. На заре эволюционного цикла Манвантары волна пробуждения миров изливается в пространство от Всемирного Духа. Жизненный импульс постепенно обращает эфирную первозданность мира в минеральное царство, почти параллельно созидаются люди. По Блаватской, семь Воинов, рожденные волею владыки, выделили людей из себя самих. Лунные владыки – наши «Отцы бескостные» – были завершенными существами своего вида – лунного человека. Первая Раса людей, всего в Станцах оговаривается семь Рас, – «тени своих отцов», как бы «излучения» лунных прототипов, заключалась не в физических, а в воздушных телах.

– Излучение инопланетной субстанции, так сказать, – съехидничал Гарин.

– Понимайте, как хотите, или как можете. Призраки постепенно уплотнились, как и сама Земля, люди – призраки покрылись оболочками и бессознательно набирались опытом земных ощущений. Первая Раса растворилась в теле своего потомства через почкование. Зародыши – «почки» кустились на родительском теле Первой Расы, питались их естеством до тех пор, пока не поели своих родителей полностью, аура родителя «вошла» внутрь организма своего дитяти и просвечивала изнутри. Со временем, когда человек «покрылся» плотным телом, внутреннее тело, сложенное из тонкого состояния материи, к моменту пробуждения разума уже не было заметно.

– Обидно, – Гарин усилием подавил зевоту.

– Вторая Раса – гигантские прозрачные существа без чувств, лучшие из них сформировали Третью Расу – первую цивилизацию нашей планеты. Блаватская утверждает, что обнаруженные на далеком острове Пасхи в Тихом океане шести-девятиметровые скульптуры плоскоголовых людей, лица которых смотрят на восток, есть копии людей Третьей Расы. История Третьей Расы заканчивается на Гималаях триста миллионов лет назад, когда случился очередной потоп. Закат этой Расы сопровождался тем, что двуединые яйценосные люди разъединились на мужские и женские особи, человек научился сочетаться и порождать. Те, кто не имел Искры – разума, спаривались с самками животных.

– Что поделаешь, горцы – народ горячий, – Петр Петрович шумным вздохом замаскировал смешок.

– От этих «браков» пошла раса согбенных чудовищ, покрытых рыжими волосами…

– Почему же непременно рыжими?

– ...., ходивших на четвереньках. Зверь, в крови которого появилась человеческая кровь, оказался злым и агрессивным.

– То есть, чистые, но безмозглые прототипы людей, занесенные сюда инопланетным ветерком, совокуплялись с большими обезьянами, и вот он – Гомо Сапиенс! – Гарин забавлялся от души.

– Нет, появившаяся Четвертая Раса образовалась из достойнейших представителей предыдущей, первые по фенотипу люди – атланты. Они обладали невероятной физической и психологической силой, но использовали свои способности во взаимных войнах. А с обезьянами, Микки, все шиворот-навыворот, Блаватская считает, что не человек произошел от обезьяны, а обезьяны от нас, людей.

– Вот как! – изумился Гарин.

– Неисправимо порочные атланты мужчины с удовольствием занимались сексом с «узкоголовыми» самками, теми, кто бегал на четвереньках. Впрочем, эти «узкоголовые» были гибридами – потомками самок животных и людей Третьей Расы. От совокупления атлантов с самками звероподобного потомства появился предок человекообразной обезьяны.

– Какое моральное падение: атлант – отец обезьян! – язвил инженер, каверзно подхихикивая.

– А помните, Саари, странную оговорку «зверь» о первой жене Адама – Лилит, оброненную святым Иоанном в «Откровении»?

– Как, и Адам туда же? Должно быть, эти полуобезьянки были чертовски привлекательными, – Гарин, уже не сдерживаясь, неприлично заржал.

– Блаватская описывает Лилит так: очаровательная женщина с длинными, волнистыми волосами.

– И Лилит она описывает, ай да мадам Блаватская! Затем произошел потоп?

– Верно. Всемирный Потоп прослеживается в легендах каждого народа и у всех свой Ной. У индусов – Вайвасвата, у вавилонян – Ксиуфр, у шведов – Бельчамер, у греков – Девкалион. Древние германцы в преданиях сообщают, что Сыны Бога очистили Потопом Землю.

– Дальше попробую догадаться сам, появилась пятая Раса. То бишь, мы, получается, не прямые потомки атлантов и даже не рождены от их греховного союза с «обезьянками», проясните?

– Мы составляем Пятую, Арийскую Расу и родиной нашей Блаватская называет Европу.

– Позвольте, профессор, даже я в курсе; арийцы переместились в Европу из Центральной Азии, и что прикажете делать с прочим людом: китайцами или семитами?

– Китайцев, малайцев, монгол, тибетцев, венгров, финнов и эскимосов Блаватская записала не к Пятой, а к одной из подгрупп Четвертой Коренной Расы.

– Чудесно, арийцы – это Пятая Раса, куда отнесли семитов не понятно, а о происхождении чернокожего населения Африки и вовсе опасно говорить вслух. Неужели вся эта сказочная теория только ради того, чтобы исключить возможность происхождения человека от животного мира, разорвать логическую последовательность, привнеся элементы мистики, инопланетного воздействия, опираясь на информацию, которой либо не существует, либо не проверить!

– Вы зря так горячитесь, Микки. Я озвучил эту модель не от того, что разделяю изложенную точку зрения, но, согласитесь, и полностью отрицать ее неправильно. Мыслящий ученый всегда должен резервировать место для сомнения.

Позади Гарина зашевелились колючие кусты, выпуская ободранного старикана.

– Лазутчик? Будь посмелее, подойди, – Джонс являл собой справедливого льва, гнушающегося мизерной подачкой. – Скажи, старче, чем мы обидели вас? Разве мы не платили вам едой, топорами, ножами? Посмотри на своих женщин – они носят бусы, которые мы подарили им, а ваши дети – они с удовольствием жуют нашу жвачку. Я знать желаю: почему вы напали на нас? Не будешь говорить правду, спалю всю деревню, – профессор для убедительности потряс горящим факелом перед дедулей.

Старичок пригорюнился, вздохнул и ответил:

– Шаман сказал: пришельцы созвали злых духов, алчущих завладеть нашими бессмертными душами, прогоним нечестивцев.

– Прохвост! Привести его ко мне!

Старый индеец, пятясь крупом, уполз в репейник.

– Мы немного отвлеклись, – заметил Гарин.

– Да. Поговорим теперь о том, что известно, – Индиана перевел дыхание, – во всяком случае, считается научным. Полагают, что первая, натуфийская культура возникла одиннадцать тысяч лет назад. На плодородной ленте, протянувшейся от Персидского залива через Сирию, Палестину до Египта зародилось огородничество, что привело к появлению оседлой жизни. Первоначальные общины вряд ли насчитывали более трехсот человек, но к восьмому тысячелетию до нашей эры в Иерихоне проживало не менее полутора тысяч жителей. Примечательно, что иудео-христианский Ветхий Завет указывает, примерно, то же время создания Богом Саваофом тверди посреди вод – семь с половиной тысяч лет назад. В пятом-третьем тысячелетии до нашей эры в трех областях земного шара формируются древнейшие культуры: шумеро-вавилонская, египетская и эгейская. Чуть позже восходят дорийская культура долины Инда, связанная с Шумером и архаический мир Китая. Наиболее тесно обменивались информацией Шумер, Раннеиндийская культура, Эллинская и Египетская цивилизации. Начну с Шумера. Это место к югу от Багдада до Персидского залива. В коричневых иссушенных сегодня равнинах была плодородная почва. Ирригация развилась здесь в шестом тысячелетии до нашей эры. Система каналов обеспечивала достаточное количество питания, а это обязательное условие для возникновения городов.

– Профессор, терзаюсь своим скудоумием, откуда, от каких корневищ произрос столь выдающийся народ? В основном-то, дураки плодятся на разных широтах.

– Шумеры, как явствует из их клинописных табличек, так понимали свое происхождение: «Тростник еще не вырос. Дерево не было создано. Не был построен дом. Вся земля была – море. Потом был создан Эриду». Развалины города Ириду найдены к западу от Евфрата, теперь это место называется Тель-Абу-Шахрейн. Здесь до сих пор возвышается полуразрушенная храмовая башня.

Прямыми предками шумеров явились два народа, один, живший на севере Месопотамии – самарпанский, а другой на юге – убайидский. Мои коллеги археологи из Университета Кембриджа раскопали группу холмов, относящихся к шестому тысячелетию до нашей эры. В самом крупном из них Чога-Мами обнаружились городские кварталы, дома с колоннами. В шумерской легенде повествуется о расе чудовищ – полулюдей, полурыб, которые познакомили жителей шумерских городов с письменностью, обработкой металлов. Найдена табличка, где представлена солнечная система с планетой Плутон, открытой современными астрономами шесть лет назад.

– Обратно просматриваются атланты, либо чуткое руководство инопланетян, – не удержался Гарин.

– Но, в самом деле, Саари, почему в высушенной безлесной равнине между Тигром и Евфратом люди вдруг спохватились рыть каналы и возводить плотины, в результате чего произошли поворотные изменения? Здесь выросли первые города мира. Ранняя шумерская литература предвосхитила легенды классической Греции и библейские истории. Расцвет шумерской цивилизации столь поразил современников, что, может быть, именно Шумер послужил прототипом рая в Ветхом Завете. Недавно нашли клинописную табличку, в которой прослеживается связь между шумерским мифом и библейской историей. В ней говорится о чистой и светлой земле, не знавшей ни болезней, ни смерти. В тексте встречаются слова Эдем и Адам. «Эдем» означает «дикая невозделанная равнина», а «Адам» – поселение на равнине. Интересно еще одно обстоятельство, по-шумерски «ребро» обозначается словом «ти», а божество, излечившее ребро стало называться Нинти, что могли перевести на древнееврейский, как «госпожа ребра» и как «госпожа, дающая жизнь». Игра слов вошла в библейскую историю об Эдемском Саде в связи с образом Евы, матери человечества – «госпожа, дающая жизнь». В первой книге «Пятикнижия» говорится: «из Эдема выходила река для орошения рая и потом разделилась на четыре реки». Одна – Евфрат, другая – Тигр, но где Фисон и Гихон? Во время войны я бывал в тех местах, выполнял особую миссию. Мой проводник, из местных, уверял, что река, которая сейчас называется Карун, берет свое начало в Иране и течет к Персидскому заливу, ее можно идентифицировать, как Гихон, а в песках Саудовской Аравии мы натолкнулись на высохшее русло, возможно, когда-то это было рекой Фисон. Как бы там ни было, в Шумере в течение пятого тысячелетия до нашей эры люди стали тратить меньше усилий для удовлетворения насущных потребностей, часть жителей получили возможность посвятить себя не только сельскому хозяйству, но и другим занятиям: ремеслам – гончарному делу, работе по металлу; административной деятельности, службе богам – так родилась цивилизация. Удобные богатые города с дешевыми рынками и ступенчатыми храмовыми башнями все больше притягивали сельских жителей, в итоге, работать на полях становилось некому. Вода вымывала соли из почвы, снижалась ее плодородность. Приблизительно, к двухтысячному году до нашей эры Шумер ослабел, язык его народа позабыли, но шумерская культура не исчезла, она колыбель вавилонской цивилизации, получившей в наследство и шумерскую территорию.