Читать книгу: «Властители магии. Книга 2», страница 3

– Спасибо…

Дверь распахнулась, и в комнату заглянул Алек.

– О… Эй, а что тут происходит? – он нахмурил брови, окидывая нас взглядом. – Ты чего рыдаешь?

– Я… – я отпрянула от Криса, размазывая слезы по щекам.

– Ты же знаешь Катю. Обе ноги левые. Споткнулась и ударилась.

– И рыдает?

– Больно… – честно призналась я, чувствуя как рвётся на части сердце в груди.

– Хммм… Понятно. Я приехал, уже собирался искать тебя, а ты тут… ревешь. Кать, а мы ужинать будем сегодня?

– Да, конечно. Сейчас остальные как раз приедут, и сядем ужинать.

2 июля

Ложь…

Опять сплошной обман.

Упрямо смотришь мне в глаза

И повторяешь: "Ты опять мне солгала".

Я знаю, в чём‑то, может,

Я была и не права,

Но лгать тебе в глаза?

Не хочешь ничего понять,

Не хочешь ничего ты знать,

Не хочешь ничего ты слушать…

А, знаешь, надоело унижаться пред тобою,

Без устали твердя, как быть хочу с тобою.

Вернуть любовь ты проиграл последний шанс,

Когда во лжи ты обвинил меня в последний раз.

Хочу оставить лишь в себе

Те чувства тёплые, что берегла к тебе.

Во сне увидишь ты меня в своих объятиях,

Но никогда ты не услышишь больше…

Тревожный стон моей любви к тебе.

Кармен

До чего же я не люблю все эти звёздные сборища! По определению Жени Хиппера эти "звёздные вечеринки" – непременный атрибут всех начинающих звёзд, но по мне это просто сборище тех, кому скучно, да и повод себя показать всем. Всего полгода я таскаюсь по этим тусовкам и меня уже, извините, тошнит от этого всего! Я понимаю, что здесь всегда полным полно журналистов, следящих за каждым твоим шагом и обязательно отмечающих, если тебя не было или же ты что-нибудь натворил. И я не отдыхаю толком, потому что слежу за каждым своим шагом – меня же хлебом не корми, дай только что-то натворить. Большинство людей, которых я тут вижу, мне совершенно не знакомы и мне даже не с кем поговорить, да и не о чем, собственно говоря. Кстати говоря, здесь всегда организовывают шведский стол, в связи с чем, очень многие приходят сюда, чтобы на халяву поесть, попить и покрасоваться перед камерами. Меня же не привлекает ничто из этого. То есть, поесть‑то я всегда рада, но здесь это сделать просто невозможно! Тебя обязательно затопчут и затолкают, не дав даже подойти к столу. Те, кто уже освоились здесь, без проблем расчищают себе дорогу к еде, а я сразу же поставила на этом крест. Лучше дома поесть, чем портить себе настроение, толкаясь в толпе. Как дикари, честное слово! Тем более, начни я так же, как самые ушлые, пробираться к столу, со мной обязательно что‑нибудь случится и выйдет очередная "сенсация" о Кармен.

Я решила, что пора переступить черту. Ведь обратной дороги нет. И того, что было, больше никогда не будет. Надо перелистнуть страницу и жить новыми чувствами, не оглядываясь на прошлое.В последнее время для меня эти вечеринки – очередной повод подольше не быть дома. А последние дни… после поцелуя Никиты… я не находила себе места. Я поняла, что с Алеком у нас нет и половины тех чувств, что с ним, хотя меня и тянет к нему не постижимым образом. Я всегда была огнем в руках Никиты, а с Алеком… всё иначе. Но я должна пересилить себя. Шагнуть в эту опасную реку и плыть по течению. Возможно, чем дольше я оттягиваю, тем тяжелее мне будет.

Женя, как обычно, оставил меня одну и утонул в толпе. В отличие от меня он был здесь как рыба в воде. Я же бесцельно шаталась по роскошным залам. Задумавшись, за что‑то зацепилась ногой, споткнулась и уже представила как "красиво" сейчас распластаюсь по полу. Крепкие руки поддержали меня буквально в полёте, не дав опозориться. Подняв голову, утонула в серых глазах. Неожиданно!

– Ты что тут делаешь? – изумилась я, вместо приветствия и благодарности.

– Работаю… – шепнул он, всё ещё сжимая меня в объятиях. Лучезарно улыбнулся.

– Здесь?.. – снова удивлённо пробормотала и поспешно отстранилась. Слишком близко. – Спасибо, что не дал упасть.

– Всегда удивлялся твоей грации и одновременному умению упасть на ровном месте, – он подмигнул мне совсем как мальчишка и поманил за собой. – Шампанского?.. Оно здесь превосходное, – не дожидаясь моего ответа, он подхватил меня под руку, утягивая в соседний зал.

– Пойдём… – охотно согласилась я, радуясь, что на этот раз я тут не умру от скуки. – Ты же не пьешь?

– А я и не буду. Я за рулём.

Единственное, к чему на этой вечеринке был свободный доступ – к всевозможным напиткам. Их разносили официанты, проворно снующие в толпе.

В половине девятого нас нашёл Женя и объявил, что можно отчаливать домой. Кит любезно предложил меня подвезти: во-первых, он и сам уже собирался уезжать (по его словам), а, во-вторых, мы всё равно с ним живём в соседних домах. Конечно же, мой продюсер не стал перетягивать на себя канат. Он, честно сказать, выглядел немного уставшим и, держу пари, очень хотел спать. Я надеялась, что ушлые журналисты не последуют за нами, и я не привлеку внимания тем, что еду домой не с Женей.

Мы остановились на дороге у высокого забора дома Никиты. Кит вышел из автомобиля и распахнул мне дверцу. От выпитого шампанского у меня немного кружилась голова, хотя я всё же выпила чуть-чуть. Отсутствие еды, очевидно, сказалось. Пока я ехала меня разморило окончательно в теплом салоне. Выходя из машины, запуталась в собственных ногах и упала прямо в объятия Никиты. Он широко улыбнулся, поймав меня, и сердце у меня загрохотало так, что, кажется, его стук можно было услышать. Меня всегда бросало в дрожь от его улыбки и блеска серебряных глаз. Я поймала себя на мысли, что любуюсь им.

– Зайдёшь к нам? – вырвалось само, я, кажется, даже и подумать не успела.

– Нет, – он улыбнулся и поставил меня на ноги, придерживая за локоток. – Уже поздно. Твой Отелло с ума сойдет от ревности. Держу пари, он ничего хорошего о нас двоих не подумает. Меня это, конечно, не смущает…

– Ну, что ж… Тогда спокойной ночи!.. – я улыбнулась, сбрасывая босоножки с ног. Блаженно зажмурилась, подхватив их в руки. Поднялась на носочки и, запечатлев на щеке Никиты поцелуй, неуверенной походкой направилась к своему дому.

Вдохнула и выдохнула, набираясь смелости. Что ж… пора перелистнуть страницу. Вошла в тёмный холл и зажгла свет. Наверное, все уже разошлись по комнатам отдыхать.

Однако не успела я и шагу сделать, как у подножия лестницы чудесным образом возник Алек. Он расплылся в самой прелестной улыбке и направился ко мне.

– Ну что, как отдохнула?

– Замечательно!..

– А что же Женя не зашёл? – он обнял меня за талию и привлёк к себе.

– А он… очень устал и поехал домой… – я решила умолчать про Никиту. Это неминуемо вызовет очередной скандал, а я совсем сейчас на это не настроена. Мне бы на другое настроиться.

– Ага, ясно… Знаешь, солнце, я пойду, прогуляюсь перед сном. Освежусь на ночь глядя… – Алек вскользь поцеловал меня и выпустил из своих объятий.

– Пойдешь прогуляться? – искренне удивилась.

– Да. Душно что‑то…

– Только не долго… – улыбнулась, не заподозрив ничего подозрительного в его словах и действиях.

Он только лишь кивнул и ушёл.

Быстро ополоснувшись под душем, я надела самый, на мой взгляд, сногсшибательный из нарядов. Этот комплект создан явно не для сна. А мне… пора сдаваться. Возможно, в нужном наряде будет нужный настрой. Хмель от шампанского слетел почти полностью: контрастный душ все‑таки прекрасная штука.

Я опустилась в кресло, поджав ноги под себя, и принялась читать очередной роман, решив так убить время ожидания. Главное, не передумать пока его нет.

Часы хладнокровно отсчитывали минуту за минутой. Прошёл уже час с тех пор, как ушёл Алек: время приближалось к половине двенадцатого, а его всё ещё не было. В душу стало закрадываться беспокойство. Я отложила книгу и принялась нервно мерить шагами комнату, то и дело поглядывая на часы. Когда они протикали десять минут первого, я решила переодеться и отправиться искать его. «Ну, куда он мог деться в нашем посёлке?.. Где столько времени одному гулять?…», – внезапный стук входной двери остановил меня на полпути и я, бросив так и не надетый спортивный костюм в кресло, стремглав помчалась в холл.

Едва увидев Алека, потеряла всякую способность говорить и ахнула, закрывая ладонями рот. Вид у него был, мягко сказать, как у человека, вернувшегося с поля боя, а не с прогулки. Футболка вся в земле и разодрана в нескольких местах, на колене спортивных штанов тоже дырка, на локте ссадина, нос разбит, верхняя губа рассечена… Всё свидетельствовало о том, что он только что с кем‑то дрался. И я почему-то сразу поняла с кем. Не хотела верить, но мысль упорно возвращалась.

Обретя, наконец, способность говорить, воскликнула:

– Что случилось?

– Ничего. Иди, спи, – процедил сквозь зубы и, не обратив ни на меня, ни на мой откровенный наряд никакого внимания, стремительно взлетел вверх по лестнице.

Я последовала за ним. Даже если он подрался с Никитой… я тут причем вообще? Однако, едва я собралась войти следом за ним в его комнату, как дверь захлопнулась прямо перед моим носом. Я ошалело уставилась на нее. На наш шум в коридор никто не вышел – привыкли к нашим скандалам. Минут пять я не решалась войти в его комнату, а потом, собрав всё своё мужество в кулак, распахнула дверь.

Алек сидел буквально на воздухе у самого потолка спиной к двери и глядя в окно. Когда я вошла, он не соизволил ни то что спуститься, а даже не обернулся!.. Впрочем, я решила не накалять обстановку и, приняв на лице обаятельную улыбку, самым нежным голосом спросила:

– Алек, что произошло?

Он вздрогнул, словно бы не знал, что я здесь и, не оборачиваясь, буркнул:

– Иди спать. Завтра поговорим.

– Что значит завтра? По‑твоему, я смогу спокойно спать, не узнав, что с тобой приключилось? Впрочем, – игривым тоном добавила, не желая ссориться, – если ты ко мне присоединишься, я не буду больше ни о чём спрашивать.

Он резко спрыгнул на пол и вперился в меня потемневшими серо-зелеными глазами, холодными, словно Арктический лёд. На миг мне почудилось, что в них мелькнула темная тень, и я поежилась. Стало не по себе и я сделала шаг назад. Признаться, такой взгляд далеко не назовёшь дружелюбным.

– И ты ещё смеешь мне об этом говорить?! Мне?!..

– Да что я такого сказала?.. – ошеломлённо пробормотала, совершенно ничего не понимая.

– Ты опять… опять лжёшь! Лжёшь мне!!.. – вскричал он, не сводя с меня злого взгляда.

– Лгу? Да о чём ты?..

– Ты всё время лжёшь!.. – орал он, заставляя меня отступать, пока я не уперлась спиной в дверь.

– Да что я не то сказала? Объясни в чем дело! – я пыталась говорить не громко, однако голос вот‑вот был готов сорваться на высокие ноты.

– Ах, ты не понимаешь?! А здесь всё предельно просто! Ты же мне солгала, что приехала сюда с Женей? Я ведь видел, с кем ты была!..

– Да потому что я вот этого и побоялась! Знала, что будет скандал! – взорвалась я, растерянно разведя руками. – Ты бы всё равно взбесился, даже если бы я сказала тебе правду. Ты злишься и не знаешь на ком выместить свой гнев! Такое впечатление, что это я тебя так разукрасила!..

– Считай, что это сделала ты! – фыркнул Алек и поморщился так, словно бы я была ему омерзительна.

– Я?!.. – буквально задохнувшись от гнева, я готова была броситься на него с кулаками и вдруг поняла, что мои опасения подтвердились. Голос мой неожиданно Осип, словно стал чужим: – Ты подрался с Никитой?..

– Да, с твоим драгоценным Никитой! – рявкнул он и схватил меня за запястья рук. Энергично встряхнул. – Ты всеми так пользуешься ради развлечения, или это я такой чести удостоился?!

– Опомнись, что ты несёшь? Я ведь… – Алек с силой сжал мне руки и слова прервались стоном. – Пусти меня… больно…

– Больно? Ах да, простите, ты же у нас изнеженная девица! Твой Никита никогда не причинял тебе боли… – он скривился в презрительной усмешке и, брезгливо оттолкнув меня, отвернулся.

Не веря в происходящее, я вжималась в дверь, не сводя глаз с мощной мужской фигуры. Алек был сам не свой. Да, мы ссорились уже не раз, но ещё никогда ничего подобного он мне не говорил. Я не могла понять что происходит и молча ожидала развязки скандала. Ведь ничего не было! Ничего, что послужило бы поводом для ревности.

Алек, застыв, словно статуя греческого бога, стоял спиной ко мне, шумно дыша и сжав руки в кулаки. Затем, словно откуда‑то издалека, до меня донёсся его резкий грубый голос:

– Чего ты ждёшь? Шла бы уже к своему драгоценному!.. По‑моему, ему не помешало бы сейчас твоё утешение!

– Боже, ну что ты несёшь!.. Твоя ревность скоро сгрызёт тебя изнутри! – простонала я, не зная как успокоить его и не понимая за что мне досталось. И меня, всё равно тянуло к нему! Словно на каком-то потустороннем уровне. Я должна как-то сгладить скандал. – Хочешь знать, по какой я причине не сказала тебе о том, что меня привёз Никита? Да потому что ты мне всё равно не поверил бы. Я случайно встретилась с ним на вечеринке, а потом он предложил меня подвезти – мы ведь всё равно рядом живём… Ведь не веришь же, да?

– Конечно, нет.

– Тогда чего ты от меня хочешь?

– Чтобы ты от меня отстала! – резко бросил он и обернулся, пронзив меня злым взглядом. – Можешь продолжать ходить «по рукам» и дальше, а мне пользованный товар не нужен!

– Что‑о‑о? – я задохнулась от возмущения, услышав его обвинение. Сжала кулаки и выпрямилась, отлепившись от двери. Внутри что-то дрожало, наиягиваясь, как струна. Да почему я вообще позволяю ему это?! – Я что, шлюха тебе? Да какое право ты имеешь так разговаривать со мной?!

– А разве нет? Да я уверен, что путь на сцену ты пробила себе через диван! Уж твой продюсер наверняка хорошо тебя объездил!

– Да как ты… ты… Ты… Кретин!.. – выдохнула я, не найдя подходящих слов.

– Заткнись! Пошла вон из моей комнаты, – зло прошипел Алек и наклонился ко мне так, что его лицо оказалось в паре сантиметров от моего. – Видеть тебя не желаю, шлюха!

– Ничтожество! – взвизгнула я. – Как ты смеешь так разговаривать со мной? Ты что о себе возомнил?!

– Никогда не смей говорить со мной в таком тоне! – рявкнул он, прервав меня, и со всего маху наградил мою щёку пощёчиной.

Я отшатнулась, не ожидая ничего подобного, и едва устояла на ногах. Он ударил меня наотмашь, словно бы я была какой‑то уличной девкой, привыкшей к подобному обращению. В глазах на миг засверкали звездочки. Было чертовски больно. Машинально поднесла к горящей щеке ладонь. Слёзы, рвущиеся наружу от его обидных слов я сдержала. Не буду больше из‑за него реветь! К черту всё! Было и больно, и обидно. Да, именно обидно. За то, что это сделал именно он – тот, ради которого я рассталась с Никитой, потому что решила, что это правильно. Никогда этого ему не прощу. Внутри меня дрожь, набиравшая обороты, лопнула, словно тонкая ниточка. Я словно сбросила оковы. Кроме гнева и разочарования я больше ничего не чувствовала.

Алек стоял напротив меня, сверкая серо-зелеными огоньками глаз. Вдруг протянул ко мне руку, словно собравшись извиняться, черты его лица неожиданно смягчились. Только теперь уже я презрительно повела плечами. Отступила на шаг назад, и, гордо вскинув голову, холодно бросила:

– Никогда тебе этого не прощу.

– Кать…

– Меня зовут Екатерина Игоревна. Во всяком случае, для тебя – раз и навсегда.

– Дура!.. – фыркнул он, тут же вернув себе на лицо искажённую ненавистью маску.

Я уже взялась за дверную ручку, но усмехнулась, услышав это слово, и бросила на него взгляд через плечо:

– И ты ещё смел говорить мне о любви? Тебя интересовала только постель.

С этими словами я распахнула дверь и вышла в коридор. Видимо привлечённые нашей ссорой, здесь собралось всё наше дружное семейство. На лицах Тэш и Кошки застыло обеспокоенное выражерие, а Крис, скрестив на груди руки хмурился.

– Кармен, извини, но ваши скандалы уже перешли все границы… – Тэш ахнула. О, похоже, фингал у меня всё-таки будет. – Что с лицом?

– У него спроси, – бросила я небрежно.

– Алек, ты что… ударил её? – Кошка, ошеломлённо захлопала глазами.

– Ты совсем рассудок потерял?! Пойдем, я надеру тебе зад! – рявкнул Крис.

– Крис, не опускайся до этого. – попросила я, заставляя посмотреть на меня. – Все пройдет. Не вмешивайся.

– Катя, иди приложи холодное и ложись отдыхай. Я разберусь.

Я знала, что он не послушает. Он сделает то, что считает нужным. Защитит меня. Как всегда.

Поднялась на носочки, обняла и поцеловала его в щечку.

– Спасибо за заботу. Но в этом доме я больше не останусь. Я надеюсь, меня… будут рады видеть в другом месте.

– В борделе. – немедля отреагировал Алек и захлопнул дверь.

Крис зарычал, а я поспешила в свою комнату. Надо уходить. Скорее. Рыдания рвались наружу и я не хотела, чтобы мои слезы видел кто‑то. Я надеялась, что на улице всё пройдёт и ночная прохлада сотрет все печали.

Покрутила головой, не понимая откуда раздалось шипение. Похоже, уже в голове шипит. Пора завязывать жить в слезах и страхе что-то сделать не так.Да как вообще я могла променять нормальные отношения вот на это? Паузу? Дура глупая! Как я сразу не увидела его истинной натуры! Ведь он столько времени винил меня, каждый раз подчеркивая, что я виновата в том, что он оказался за гранью. А я… мать Тереза! Нашлась великомученица! Ну, да, так вышло, сам ведь под огонь попал! А сейчас… хорошо, что все вышло так, как вышло. Давно пора было прекратить эти отравляющие отношения. Никогда ещё никто меня так не оскорблял!..

Застегнула молнию на кофте и принялась нервно расчёсывать волосы, намереваясь собрать их в хвостик. Он думает, что я не переживу расставанье с ним?! Ха! Как бы ни так!.. Никогда я больше и слезинки из‑за него не пророню! Если мне не удастся вернуть Кита, значит, найду себе другого! Ничего, одна не останусь!.. И буду ещё счастлива!

Где-то на подсознании внутренний голос пытался слабо бормотать, что всё это временно. Он одумается, этого не повторится и бла-бла-бла. Передернула плечами, отбрасывая сомнения в сторону. Не знаю что за притяжение между нами было, но больше ничего не будет. Хватит с меня!

Шшшшшшш!

Я швырнула расчёску на тумбочку, завязала волосы в хвост и вышла из комнаты, гневно шарахнув дверью. Широко улыбнувшись, прошла мимо сестёр, направляясь к лестнице. Крис вышел из комнаты Алека, потирая кулак. За дверью была тишина.

– Ты его прибил? – я не смогла сдержать довольную улыбку.

– Отправил отдохнуть. Ему полезно, – он шикнул на Тэш, когда та попыталась осмотреть его рассеченную бровь. – Таня! Угомонись, всё в порядке. Жалею только, что раньше ему не вломил, потому что ты, – он выразительно посмотрел на меня, – не давала.

– Дура была, – я пожала плечами и направилась к лестнице.

– Катя, а ты куда? – почти хором воскликнули Тэш со Светкой.

– Домой, – коротко ответила я.

– В смысле?

– До‑мой, – отчётливо повторила. – К тому, кто меня по‑настоящему ценит и действительно хочет видеть счастливой. Раз уж мне приписали распутство, то может у меня есть шанс хорошо провести остаток ночи. Я была как слепая дурочка. Верила, что всё наладится. Слепо верила в большую любовь, оказавшуюся всего лишь иллюзией, мигом бурного воображения. Но мое будущее не связано с ним. Во всяком случае, не в отношениях. Всем приятных снов, – и я почти бегом сбежала по лестнице и выскочила из дома. Если я ещё немножко задержалась бы, начала бы реветь, а мне не хотелось, чтобы они видели как мне больно.

Рядом с ним моя напускная храбрость дала сбой. Я не могла сдвинуться с места. К горлу подступил ком.Кит открыл дверь почти сразу, словно находился здесь же, в полумраке холла. Его брови поползли наверх, увидев меня на пороге. Он держался за бок рукой. Рассечённая бровь, разбитая губа и наливающийся синяк под глазом, как ни удивительно, делали его ещё более привлекательным. Сам он даже не показал виду, что что‑то произошло, словно бы это его обыденный вид. Очевидно, исцелиться ещё не успел. Лучезарно улыбнувшись, он пригласил меня в дом.

– Ты чего так поздно? Твой… – он щёлкнул выключатель, озаряя пространство вокруг. – Мама дорогая! – ошеломленно воскликнул, когда моё лицо оказалось на свету. – Только не говори, что это ты об дверь стукнулась!..

Я постаралась улыбнуться, но эмоции пересилили. Невидимая рука разжалась, выпуская на волю чувства: по щекам покатились слёзы. Я сделала шаг ему на встречу и судорожно вздохнула. Прижалась к нему, уткнувшись лбом в плечо, как всегда ища защиты и поддержки в его объятиях. Он обнял меня одной рукой и погладил по голове, как дитя. Стало так хорошо в его объятиях, что захотелось, чтобы время остановилось.

– Ну не плачь, Катюша… Ты же сильная…

– Нет, я слабая, Кит. Слабая и глупая. А он…

– Приревновал. Это я уже понял. Видать, я мало ему врезал, раз рука на женщину поднялась. Сломаю к чертовой матери обе руки! – он рыкнул и я прямо почувствовала, что он злится.

– Крис уже отправил его отдохнуть… – всхлипнула я. – Он ни на что, кроме как причинять другим боль, не способен. Вот и с тобой подрался и меня… – я судорожно вздохнула и не смогла договорить, давясь слезами.

– Ладно я! Я мужчина, но поднять руку на девушку?! – казалось Никита был просто вне себя от возмущения. – Тем более, на тебя…

– Как будто бы я особенная…

Кит отстранил меня и посмотрел в глаза, придерживая за плечи. Улыбнулся:

– Ты как всегда напрашиваешься на комплимент!.. – звонко рассмеялся, чмокнув в кончик носа. – Да, ты – особенная и я знаю это как никто другой… Пойдем…

Я машинально последовала за ним и послушно опустилась на диван в гостиной. Кит мгновение внимательно на меня смотрел, как будто обдумывая что со мной делать, и решительно произнёс:

– Надо приложить лёд к твоей щеке, иначе завтра будет синяк!..

– Ну и ладно…

– А вот и не ладно, – наиграно нахмурился он. – Я, конечно, понимаю, что ещё одна статейка в журнале это только очередной Пи‑ар для тебя, но, мне кажется, Женя всё же будет не в восторге… – он усмехнулся и ушёл в кухню.

Через пару минут Кит вернулся и осторожно приложил к моей красной скуле холодный пакет со льдом. Я ощутила приятный холодок и закрыла глаза. Зря отказывалась, ведь синяк на лице – не самое прекрасное зрелище. А лёд, оказывается, приносит облегчение. Когда я вновь открыла глаза, первое, что увидела, а точнее, кого, был Кит. Ну, да, ничего здесь удивительного нет, но… Он так на меня смотрел. Как на запретный плод. Сердце заколотилось в груди как бешеное. Сможет ли он простить и принять меня? Хотя и будет сложно, после того, что я сделала.

– Ну что, красавица, так лучше? – полюбопытствовал Кит, улыбнувшись. – По-моему, тебе даже понравилось…

– Ну, да… – хрипло выдавила из себя и замолчала, не сводя своих глаз с его.

Коснулась его руки и освободила щёку из объятий холодного льда. Повинуясь зову сердца, прильнула к губам Никиты, заставив его откинуться на спинку дивана. Он с готовностью и сладострастным стоном ответил на поцелуй. Мне нужно это! В душе обрадовалась, что его чувства ко мне не перегорели, но вдруг Кит отстранился и выругался в полголоса.

Я удивлённо уставилась на него:

– Что‑то не так?

– Не так?.. – он вздрогнул и поднялся, даже не взглянув в мою сторону. – Да, не так. Не правильно это всё. Ты – с ним, а я не хочу потерять тебя ещё раз. Ты можешь всё отрицать, но ты не сможешь противиться себе и вернёшься к нему, когда обида пройдёт…

– Это не так, – упрямо замотала головой. – Я не хочу быть с ним, мне нужен один ты… Я знаю, нет мне прощения, но… пожадуйста, прости меня… Я не знаю почему так поступила. Меня словно что-то тянуло к нему, а теперь ничего нет. Эта странная связь оборвалась без следа. Здесь я была по настоящему счастлива… Мы оба были счастливы.

– По-моему, ты сама не знаешь, что говоришь.

– Я не знаю? – я вскочила с дивана и, приблизившись к Киту, обвила его шею руками. – Я всё прекрасно знаю. Можешь не верить мне, но я… я могу доказать, что не перестала тебя любить.

Он вздохнул и легонько отстранил меня.

– Не нужно мне ничего доказывать.

– Но я хочу быть с тобой…

– Катя, замолчи, – довольно резко перебил меня Кит. – Ты сама на себя не похожа. Ты всегда была выше этой низости, а сейчас пытаешься упасть на самое дно! Я не знаю, что за чувство в тебе говорит, но мне не нравится то, что ты говоришь. Знаешь, чем ты меня всегда привлекала? Тебя очень не легко добиться и ты всегда была не покорной, но я ждал, я заставлял тебя ощутить всю мою любовь и в конце концов достиг своей цели – ты сама отдалась на волю чувствам, но при этом не покорилась мне. Хотя, мне сначала так и казалось. Даже на поле любви за тобой было последнее слово… Ты всегда была рассудительной и практичной. И ты никогда не использовала людей для каких‑то своих собственных целей. А сейчас что ты делаешь? Ты покорилась обиде, которая заглушила в тебе весь здравый смысл, и хочешь через меня отомстить ему! А я не хочу быть пешкой в этой игре, не хочу, слышишь?

Я поражённо смотрела на него. А ведь он отчасти прав. Только я сама знаю одно: к Алеку я ни за что не вернусь! Между нами, по сути, ничего и не было. Всё закончилось даже не начавшись.

– Я никогда больше не причиню тебе боль, – решительно заявила я, гордо вскинув голову. – Говори мне что хочешь, но я всегда буду такая как есть. Если я тебе не нужна, тогда я… лучше уйду. Так будет лучше для нас обоих. Сейчас вызову такси и уеду к маме…

– По‑моему, пора спать. Ты несёшь чепуху.

– Кит! – я была готова обидеться теперь и на него.

– Ты действительно говоришь глупости, Катюнь. За тебя говорят эмоции, а не здравый смысл. Самое лучшее, что мы можем сейчас сделать – это пойти спать… И твоя комната в полном твоём распоряжении.

Вся готовность к обиде полностью прошла. Я улыбнулась и поцеловала его в щёку:

– Спасибо.

– Какая же ты ещё маленькая девчонка! – засмеялся Кит, обнимая меня за плечи.

– Тогда почему ты от меня отказываешься?

– Знаешь что, Катюша?.. – он показательно зевнул, словно не услышав моего вопроса. – Давай поговорим обо всём утром, а там решим что нам делать? Идёт?

– Слушаюсь и повинуюсь.

– Прекрати… – он хотел что‑то ещё сказать, но лишь покачал головой и, добавив: – Пошли спать, – взял меня за руку, увлекая за собой.