Читать книгу: «Варлорд. Северное Сияние. Том II», страница 5

Я всерьез надеялся, что кабриолет на ходу. И как оказалось, не ошибся – технику знаменитого завода в Зиндельфингене так просто не убить. Без задержек я раскидал по сторонам декоративные деревянные решетки разломанной беседки, увитые плющом, освобождая кузов машины. Обошел вокруг, заглядывая под днище. Вроде не вывесился, должен выехать.

Сел за руль, включил настройку сидений и зеркал под себя, подождал, пока загрузятся автопилот и все программы помощи водителю. Подождал, пока на проекции лобового стекла появится сразу с десяток предупреждений о том, что машина в таком состоянии ехать не может. Особо повеселило сообщение, что закончилась омываечная жидкость блока осветительных приборов. Насмешило потому, что и весь блок осветительных приборов спереди тоже закончился после встречи с решеткой ворот еще вчера.

Когда я смахнул все сообщения, рамка лобового стекла горела красным – показывая, что ехать нам никуда нельзя. Я заставил материализоваться в руке кукри и вскрыл панель приборной доски слева от руля. После переключил один из штекеров и вынул аварийный блок. Красная рамка безопасности сразу пропала, а приборная панель перемигнулась, оживая.

– Воу, как ты умеешь, – восхитился Валера.

Это, кстати, не я умел, а Олег. В Южных районах Высокого Града, в общем-то, так все умели, потому что обслуживание программы безопасности водителя слишком дорогое удовольствие. Даже на машинах городских служб они не всегда работают.

Двигатель зарычал, колеса взвизгнули в скольжении по обломкам дерева, и мерседес вполне бодренько выехал из разломанной декоративной беседки. Не полагаясь на камеру заднего вида, я по старинке развернулся держась рукой за подголовник сиденья Валеры. Проехавшись задом по газону, развернулся и остановился у ворот. Валера вместе со мной выпрыгнул из машины, и мы вдвоем оттянули одну створку, только-только машине проехать.

Полицейские за нашими манипуляциями наблюдали со смешанными чувствами: во-первых, мы сейчас (по всем признакам) угоняли машину, а во-вторых – проникли на частную территорию. Но туристические полицейские к нам не лезли, потому что рядом с нами были черные, а этим было вообще фиолетово – не их зона ответственности.

Прежде чем сесть в машину, мы с Валерой привели ее в божеский вид: окончательно оторвали правое зеркало, привязали буксировочным тросом (он тут как провод вытягивался) полуоторванный бампер и расчистили щерящиеся дыры на месте разбитых фар от осколков. На задний мост еще намоталось достаточно зеленых веников плюща, которым была увита разломанная беседка, но их вырывать мы не стали, так и поехали. За нами, как командант и обещал, двинулась машина с тремя бойцами. Договорился с начальством, надо же.

На большой скорости миновав длинную прямую магистраль острова-пальмы, мы выехали в город. Воскресенье, раннее утро – машин вокруг немного, людей тоже. Те же, кто были, смотрели и провожали нас взглядами с интересом – мы, в общем-то, закон нарушали, передвигаясь на такой убитой машине.

У магазина одежды я остановился.

– Зачем? – спросил Валера.

– В приличное место идем, – пояснил я необходимость и обернулся к сопровождающим полицейским. – Парни, мы на пять минут!

В магазине воспользовались прет-а-порте принтером. Вышли посвежевшими и чистыми, облаченными в костюмы, в которых принимали участие в недавней вечеринке. Печатать костюмы гимназистов как-то не решились – план у нас отличный, но эмблему гимназии на одежде вряд ли кто поймет. Особенно Татьяна Николаевна – наверняка ведь подумает, что я это вновь специально.

Запрыгнув в машину, не утруждая себя открыванием дверей, выехали с парковки, и я порулил в сторону делового квартала с небоскребами. Ошибиться в направлении было сложно, планировка улиц простая. Так что еще пара минут, и мы были у бело-зеленого дерева из трех небоскребов Некромикона. Припарковались на элитной гостевой парковке – допуск куда нам обеспечило полицейское сопровождение.

Без задержек выпрыгнули из машины и двинулись к широкому крыльцу, накрытому футуристическим козырьком, а троица полицейских шагала следом. Я чувствовал напряжение сопровождающих – броня у них четвертого поколения, никаких ментальных блоков нет.

Три башни небоскребов были соединены не только общей крышей, но и общим основанием первого этажа. Широкие двери из белого матового стекла бесшумно разошлись перед нами, открывая путь в огромных размеров просторный холл, напоминающий многоуровневый терминал аэропорта. Людей здесь, несмотря на ранний час, было немало – прямо как в пятом терминале лондонского Хитроу. Даже внешне похоже по составу и внешнему виду посетителей – время к восьми утра, как раз когда прибывают караваны воздушных судов, везущих пассажиров с Кариб и Восточного побережья США.

Беспрепятственно прошли мимо дежурной охраны – наш статус как пропуск сработал; да и контроля на первом этаже серьезного не было, здесь первый этаж как огромный деловой и торгово-развлекательный центр. Осмотревшись, мы с Валерой двинулись вглубь холла к лифтовым шахтам, которые были похожи на огромные сказочные деревья, вплетенные в архитектуру из стекла и бетона.

Проходя мимо одного из кафе, я запнулся, увидев знакомое лицо. Валера едва в меня не врезался и что-то сказал. Но я не слушал – дьявольское предчувствие все усиливалось, добавляя какого-то удивительного куража. Кроме этого, появилась спокойная, будто кем-то нашептанная уверенность в правильности действий.

– Михаил! Михаил! – закричал я, привлекая внимание. Внимание, несомненно, привлек, а вот нужный человек не обернулся.

– Ты кому? – удивился Валера.

– Да вон, скрипач, – показал я в сторону террасы кафе, где расположился с утренними кофе и круассаном тот самый музыкант, с которым меня познакомила в одном из бутиков Анастасия. Я его бы и не заметил, если бы не футляр с музыкальным инструментом, прислоненный к столику.

Если уж творить дичь, то лучше делать это с музыкой. Эстетически правильнее.

– Михаил! – крикнул я еще раз, наконец привлекая внимание знаменитого скрипача.

Музыкант обернулся и, увидев нас с Валерой, сдержанно обрадовался. Поднялся, подошел, кивком поздоровался и выжидательно посмотрел.

«Он же Василий, а не Михаил», – между тем удивился Валера.

– Михаил, приветствую, – одновременно с Валерой произнес я.

Черт, точно! Василий Михайлов же. Ну, у меня на имена память неидеальная.

– Артур, – коротким кивком поприветствовал меня музыкант. Надо же, и на Михаила согласен, поправлять не стал. А мне теперь его по правильному имени неудобно называть.

– Михаил, у меня к тебе есть просьба. Ты сможешь сыграть мелодию… которую ни разу не слышал, если я тебе мотив напою?

– Ох… – не сразу ответил озадаченный скрипач. – Нет ничего невозможного, но без гарантий.

– Отлично, давай попробуем, – согласился я. – Тунц, ту-ун, ту-ту-тун-тун, ту-ту-тун-тун, ту-ту-тун… Ты-ын, тын, ты-ты-тын, тын, ты-ты-тын…

Напевая главный трек из Игры престолов, я даже как дирижер воображаемой палочкой водил.

Василий Михайлов смотрел на меня очень сдержанно, стараясь никоим образом не выказывать эмоции. Сглотнув, немного нервничая, он достал скрипку и на слух взял первые аккорды.

– А-афигеть! – поразился я его идеальному слуху. – Удивительно, простите, – тут же исправился. Но вскоре мелодия пошла куда-то не туда, а у меня появилась идея.

– Михаил.

– Да? – прервался он.

– Посмотри мне в глаза.

Скрипач посмотрел. Я снова напел, только теперь добавив чуть силы во взгляд. Мои ментальные способности позволяли мне не только сейчас воспроизводить что-то из глубин своей памяти, но и передавать это объемным мыслеобразом.

Может быть, с кем-либо другим это бы и не подействовало, но скрипач был действительно талантлив – и уже буквально через минуту в зале раздался волнующий мелодичный наигрыш. Неслышимый, впрочем, во всеобщей суете.

– Михаил, у меня к тебе просьба. Можешь сейчас сыграть это перед случайной публикой? Здесь недалеко, дел на пять минут.

– Я не уверен, что готов выступить перед случайной публикой. Можете поподробнее об условиях?

– Все просто. Мы сейчас наверх, попробуем попасть в гости к директору филиала, нужно будет сопроводить наигрышем наше появление в верхнем холле, – показал я взглядом на небо.

– Подскажите, что это за мелодия? – невпопад уточнил еще более озадаченный происходящим Василий Михайлов.

– Сам придумал не так давно, – только отмахнулся я. – Можешь забрать себе. Так что, едем?

– Едем, – услышав о том, что может забрать мелодию себе, моментально принял решение музыкант, который, судя по отстраненному взгляду, был все еще среди башен Винтерфелла.

Жестом поманив за собой полицейских, мы уже втроем двинулись к лифту. С мелодичным звуком открылись створки, и мы вошли внутрь вместе с несколькими людьми. С мелодичным же звуком двери лифта закрылись, пол толкнул в ступни, и на краткий миг появилось ощущение невесомости. Семьдесят четыре этажа – я на панели посмотрел, мы преодолели за считанные секунды и вскоре оказались на крыше.

Гостевой купол, в центре которого мы вышли, выполнял роль своеобразного шлюза. Здесь заканчивалась городская земля и начиналась территория корпорации. Обстановка вокруг была схожа с нижним холлом – я бы охарактеризовал это как бездушную жизнь. Серый пол, серые балки перекрытий, а в остальном преобладание стерильности белого, причем без прямых линий, которые чужды природе. Но здесь не было никаких растений, а зелень наблюдалась лишь на эмблемах корпорации на форме административных работников. Зато зелени было много за стеклом – зеркально тонированное снаружи, изнутри оно взгляд не останавливало, и по периметру купола были видны многочисленные растения полей и садов. И, в отличие от нижнего холла, здесь людей практически не было.

На наше появление обратили внимание, но довольно сдержанно. Несколько девушек администраторов у круговой, немалого размера стойки посмотрели на нас, но никак больше пока не реагировали.

Все девушки за стойкой, кстати, были живыми. Неудивительно – все же большинство обитателей первого мира в какой-то степени ретрограды и общению с андроидом всегда предпочтут живого человека. А некоторые и вовсе могут бездушную человекообразную машину принять за оскорбление.

Не приближаясь пока к стойке информации, откуда за нами пристально наблюдали, мы прошли на террасу кафе, точь-в-точь как та, с которой только что затянули с собой Михаила. Сопровождающие нас полицейские внимания не привлекали, но я чувствовал, что они серьезно нервничают и ощущают себя не в своей тарелке. Еще бы – это не их территория, думаю, если бы не мы, они бы в жизни здесь, в небоскребе Некромикона, не оказались.

– Михаил, – обернулся я на скрипача.

– Начинать?

– Да, но лучше подальше от нас. Мне нужно, чтобы ты отвлек на себя внимание прекрасной игрой.

– Игра обязательно должна быть прекрасна? – едва улыбнулся скрипач.

– Вполне возможно, на тебя будут смотреть тысячи глаз с магическим сиянием, – совершенно серьезно сказал я ему.

Музыкант после моих слов даже спину выпрямил – понял, что игра стоит свеч. Тем более что вокруг живых глаз наблюдалось меньше сотни – гостевой купол в отличие от нижнего был почти пуст. Осмотревшись и еще раз мне кивнув, скрипач пошел к эскалатору ведущей на смотровую площадку галереи.

Я достал карточку ориентировки и, отрегулировав размер на самый маленький, вывел изображение фигуры Марии Луисы. Покрутил маленькую, едва двадцать сантиметров в высоту проекцию, запоминая контуры тела женщины до мельчайших деталей.

К нам между тем подкатил по незаметным направляющим робот-официант. Приняв заказ, он отправился к стойке, я же убрал таблетку ориентировки. Затаив дыхание и закрыв глаза, я сосредоточился и максимально сконцентрировался. Мне сейчас предстоит довольно сложная задача, которую я сам даже слабо представляю. Потому что мне надо осмотреть внутренним радаром весь северный лист и засечь Марию Луису, если подходящее под ее антропометрические данные тело осталось там в ожидании обратной замены. И еще маяк на ее местоположение поставить.

Вдох, выдох.

Василий, который уже поднялся на галерею, беззвучно провел смычком по струнам, явно подготавливаясь. Ему потребовалось всего несколько секунд, и вскоре удивительно четко и громко первые аккорды музыки из Игры престолов зазвучали над сводами зала. Естественно, все живое внимание обратилось на скрипача.

Еще вдох, и еще выдох.

Наверняка ведь и защита присутствует, как бы мне мозг себе не сплавить – подумал я перед тем, как бросить все силы на создание сканирующего импульса. Это был прямой аналог ведьмачьего инстинкта Геральта из Ривии; кстати, и получилось у меня подобное, скорее всего, потому, что именно эта визуализация эффекта помогла сформировать желание действия. Это было нечто похожее на выход в изнанку – буквально компиляция всех тех способностей, которыми я понемногу овладевал.

В результате перед внутренним взором я увидел схематичное и размытое изображение всего комплекса северного лепестка. Множество красных тепловых контуров фигур, многие из которых были близки к желтому – неасапианты. И в одном из помещений я увидел искомое – прямо красноватым сиянием привлекло внимание нужное тело, сходное с параметрами антропометрии Марии Луисы.

Сканирование длилось всего долю секунды, еще столько же требовалось на постановку маяка. Не на тело – я бы так не смог, а на привязку к местности. Получилось, после чего я очень быстро вернулся из изнанки обратно в реальность. И сразу начались неприятности: либо вернулся в реальный мир слишком быстро, либо сработала ментальная защита сканируемых помещений, но ощущения были – как будто с разбега врезался в грубую бетонную стену. Я очень четко услышал, как лопаются сосуды, и лицо у меня сразу залило кровью. Полилось из носа, ушей, и даже перед глазами все заслонила багровая пелена кровавых слез.

Усилием сдержав крик, я свернулся как эмбрион и рухнул на пол, зубами закусив рукав предплечья. И все же, не выдержав, застонал сквозь зубы от боли – в голову словно несколько раскаленных штырей засунули, а в череп над бровями будто сумасшедшие демоны колотили молотками.

Валера уже присел рядом, но я отстранил его руку. Жить буду.

– Ни хера себе чихнула, – сплюнув наполнившую рот кровь, прокомментировал я произошедшее глухим голосом.

Оперевшись на руку Валеры, я поднялся, пытаясь сфокусировать взгляд. Скрипка по-прежнему звучала над сводами зала, привлекая внимание, но несколько человек оглянулись на меня. И смутно, сквозь застилающие глаза кровавые слезы, я высмотрел ближайшего полицейского.

– Дай шлем, пожалуйста, – попросил я его. От моего вопроса полицейский несколько удивился. Секундная заминка, после которой полицейский стянул с себя каску и протянул мне. Надев шлем, я подождал несколько секунд, после чего почувствовал легкое покалывание – заработала встроенная медицинская система, убирая кровь.

В ушах зашелестело помехами настройки, и наступила чуть потрескивающая тишина. Есть связь.

– Командант?

– Здесь.

– Видео работает?

– Работает.

– Окей, тогда смотрите и слушайте, – произнес я.

И попробовал открыть забрало. И не получилось: затворный стопор, находящийся на шлеме за бугром встроенной камеры нашлемного прицельного комплекса, переводиться в открытое состояние не желал.

– Жестче, – подсказал хозяин шлема из-за спины.

«Да епта!» – раздраженно помог я себе универсальным заклинанием и резким ударом – так, что голова дернулась, выбил стопор. Забрало с напряженным жужжанием и с громким щелчком прянуло вверх.

«Jobs, twayu mat`», – сморщился я, потому что от резкого движения в голове взорвался еще очаг боли.

– Михаил! – помахал я скрипачу, который сделал паузу и перестал играть. – Можешь погромче? – в наступившей тишине поинтересовался я.

– Насколько громче? – с галереи поинтересовался музыкант.

– Сильно громче.

Кивнув, музыкант сделал пару шагов назад, взял свой футляр от скрипки и совершил несколько манипуляций. У него там усилитель звука встроенный – догадался я еще до того, как музыка зазвучала так, как полагается – теперь заполняя все пространство вокруг.

После всего произошедшего – выступления Михаила и моего падения со стула, все внимание оказалось сконцентрировано на нас. И во взглядах сотрудников чувствовалось настороженное волнение. Не обращая внимания на нескольких ждущих посетителей, девушки на стойке администрации быстро кому-то что-то докладывали, а вокруг нас уже курсировало несколько охранников.

– Вы с нами не ходите, лучше за парнем присмотрите, – прежде чем двинуться вперед, сообщил я полицейским и показал на играющего скрипача. И повернулся к принцу:

«Валер, погнали?»

Глава 5

Когда приближался к стойке, стянул с головы шлем, после снял пиджак и на ходу вытер окровавленное лицо. Предусмотренного платка в кармане не было, да и не помог бы он. Пиджак, впрочем, тоже не сильно помог – кровь плохо впитывалась в ткань подкладки.

Валера, который держался чуть за моим плечом, шагал с каменным лицом, но по его эмоциям я чувствовал – ему происходящее одновременно и нравится, и пугает. Не в смысле страха, а в смысле опаски оценки наших действий обществом.

– Доброе утро, – широкой улыбкой приветствовала меня самая главная девушка за стойкой. Потому что все остальные были в зеленых блузках, а она одна в белой – именно к ней я и шел.

Приветствуя меня, никакого удивления она не высказала, хотя выгляжу я вызывающе: белоснежная рубашка, заляпанная каплями крови, скомканный пиджак и полицейский шлем в руках. Но даже несмотря на мой вид, девушка ни жестом, ни взглядом не позволила себе непрофессиональных эмоций.

– Доброе утро. Мне нужен директор филиала корпорации Эн-ка-эр-ком в Хургаде, – доверительно сообщил я.

– Вам назначено? – поинтересовалась администратор невозмутимо.

– Нет. Но мне необходимо увидеть его прямо сейчас.

– К сожалению, это невозможно, – всем видом выражая букет участия, сожаления и искреннего сочувствия, произнесла главный администратор. Говорила она, растягивая слова. И хотя смотрела мне прямо в глаза, я видел, что периферийным зрением она наблюдает за происходящим за моей спиной.

– Доброе утро. Могу как-то помочь? – как и ожидал, через мгновенье раздался рядом предупредительный голос.

Обернувшись, увидел за спиной холеного господина. Высокий, с посеребренными висками статный мужчина в классическом костюме с эмблемой корпорации на лацкане пиджака. За ним стояли сразу четверо охранников, все в контактных комбинезонах – первом уровне защиты.

– Мне нужен директор филиала корпорации Эн-ка-эр-ком в Хургаде, – произнес я.

Музыка из Игры престолов между тем все набирала силу – Михаил красавец, как играет.

– К сожалению, господин Даниель Райс на данный момент отсутствует, – вежливо кивнул мне мужчина. – Может быть, мы пройдем в более комфортные комнаты для важных гостей, вы озвучите свой вопрос, мы попробуем связаться с господином Райсом и назначим удобное для встречи время? Или, может быть, я в пределах компетенции смогу вам помочь?

Подошедшего господина мой удивительный вид на первый взгляд тоже нисколько не смущал. Хотя он явно нервничал – я даже заметил, как скользнул его взгляд прямо в объектив камеры прицельного комплекса у меня на шлеме.

– Да и действительно, может, вы сможете помочь? – вдруг вполне натурально обрадовался я.

– Если это будет в моих силах, – предупредительно кивнул мужчина.

Достав из кармана брюк таблетку ориентировки, я со звучным щелчком положил ее на стол. После чего сразу активировал изображение и рядом появилась вполне натуральная на вид проекция головы Марии Луисы. По плечи, как на фотографии паспорта, только объемная.

– Этот человек сейчас находится на территории корпорации Эн-ка-эр-ком в городе Хургада?

Статный господин несколько растерялся. Судя по всему, он не был в курсе происходящего с клоном уборщицы. Я вообще думаю, что об этом мало кто в курсе, даже директор филиала – наверняка в деле максимум пара доверенных человек из службы безопасности.

– Ваши системы контроля допуска позволяют вести учет прибывающих в здание людей. Если в течение пятнадцати секунд я не получу ответ, буду считать, что он отрицательный и Марии Луисы Фернандес в здании нет, – доверительно сообщил я седовласому господину.

В отличие от наших с Валерой лиц, данные на Марию Луису седовласый господин уже видел в дополненной реальности, проецируемой из линз, – я видел, как загорелся у него огонек активности. И судя по тому, как господин вздрогнул, он понял, что я это заметил.

Раз. Два. Три…

Секунды вдруг потекли очень медленно, а скрипка Михаила с волнующим струны души наигрышем зазвучала удивительно громко.

Седовласый господин явно не желал давать ответ на вопрос, потому что дело ясное – мое появление здесь дело темное. Его задачей было навязать мне беседу с тысячей важных, но ненужных слов, давая бесконечные комментарии к моим вопросам, но не давая ответов.

На седьмой секунде я взглядом показал Валере, что пора. Принц стоял чуть в стороне, ему сподручнее. Мелькнуло росчерком – первого охранника Валера вырубил ударом ноги в шею, второго и третьего, в пируэте, отправил спать, втыкая ребро ладони в основании черепа, а четвертого – единственного успевшего среагировать и обернуться, выключил быстрым и резким тычком кулака в челюсть.

Тела неожиданно потерявших сознание охранников еще не упали, а мы с седовласым господином уже бежали вперед, к стене с проходом в северный лепесток построек. Бежали быстро-быстро – все возможности своего организма мой спутник вкладывал в бег, на остальное – даже на крик, у него просто не оставалось сил. Потому что я держал его руку в очень жестком захвате – и чем сильнее давил, тем быстрее он бежал, стараясь скрыться от непереносимой боли.

Время поджимало, активная часть акции началась, так что тормозить перед дверью я даже не стал. Седовласый господин врезался головой в стену – по-моему, на фоне боли в вывернутом суставе на контакт лица со стеной он даже не сильно обратил внимание. Я в момент удара перехватил его руку и положил ладонь на считывающий сканер. Двери открылись, и мы с Валерой забежали в проход.

Навстречу нам рванулось сразу несколько охранников, все неасапианты. Они даже подняли оружие, но Валера успел первым – он вошел в скольжение и, переместившись будто скачком в пространстве, вырубил двоих. Третий даже удивиться не успел, потому что ему в голову, с противным чмокающим звуком разбивая в кровавую маску лицо, ударил брошенный мною шлем.

Подхватив покатившийся шлем, я завернул его в пиджак, завязав рукава, – потому что видео пишется и не надо никому видеть то, что сейчас произойдет. Едва упаковав шлем, я побежал вперед, все дальше и дальше – интуитивно пытаясь понять, как лучше двигаться в сторону поставленного мною маяка.

И лишь через несколько секунд – удивительно долго для столь серьезной организации, зазвучал мерзкий ревун сирены и замигала подсветка красного аварийного освещения. Поползли в сторону закрываемые двери, даже зачем-то заработала аварийная система пожаротушения. Либо кто-то с перепугу активировал, либо наоборот – у кого надо, есть ведь информация, что я прошел инициацию в огненной стихии. И если от меня ожидают стихийного Огня, залить все водой на моем пути – идея отличная.

Но вода мне абсолютно не мешала. Потому что у меня была сила темных искусств – сформированный мною клинок Тьмы открывал нам проход вперед безо всяких мешающих условностей, таких как двери.

Пара взмахов, удар ногой, и часть стены отлетела в сторону, и мы с Валерой свернули из коридора. Оказались в большом зале открытого офисного пространства со множеством столов. Несколько десятков работников находились в откровенном недоумении – кто-то просто мок под льющейся водой, испуганно озираясь, кто-то пытался спасти технику и бумаги.

Промчавшись между столов, мы вышли через панорамную стеклянную стену – Валера выбил секцию перед нами простейшим импульсом. Миновав осколки стекла, выскочили на крышу, миновали трубы вентиляции и еще какие-то трубы – системы кондиционирования, судя по шипению фреона. Да, я не удержался и сделал вжух – все же не с визитом вежливости сюда пришли.

Перепрыгнув на соседнюю крышу, мы проскочили через открытый амфитеатр – видимо, для общих собраний. Маяк тела Марии Луисы был уже совсем рядом. Потухший было клинок Тьмы в моих руках вновь затемнел непроглядным мраком, открывая нам проход, и мы через стену врубились в нужный корпус.

Помещение, в котором оказались, напоминало морозильную камеру забойного цеха. Только стерильную, и вместо освежеванных шкур на направляющих были развешаны капсулы с телами в анабиозе. Здесь нас уже ждали – загрохотали выстрелы, вспучились рваными дырами перекрытия, заискрился металл балок от попаданий пуль. Мы с Валерой на месте не стояли – оба вошли в скольжение. Уже привычно я двигался словно в толще воды, преодолевая сопротивление ткани реальности и ускоряя себя в течении времени.

Встретившие нас неасапианты-охранники здесь были в полной броне, но, к счастью, не пятого и не шестого уровня, как наши Шевалье, – какой бы ни была могущественной корпорация, каждый подобный бронекостюм стоит на учете. Те же бронекостюмы, которые были на неасапиантах, неудобств нам не доставили. Андре слишком хорошо нас учил последние месяцы, и его методы накладывались на наши возможности – ведь что меня, что Валеру с малых лет готовили убивать других людей в сложных для нас ситуациях.

Первый неасапиант оказался сбит с ног – вновь брошенный мною шлем попал ему в голову, сминая забрало и дезориентируя. Второй едва-едва меня не достал – когда я в подкате подсек его ногу. Пули – которые я видел в полете, настолько ускорился, свистнули совсем рядом, даже рубашку на плече порвали. Усилием я смог уклониться, отбивая ствол стреляющего в меня охранника в сторону.

Перехватив оружие, заплетая ноги неасапианта и роняя его на пол, вбил приклад в стык между шлемом и воротником кирасы, ломая противнику шею. Хрустнуло синхронно – Валера, как сухое деревце, прямым ударом ноги сзади сломал защитную черепаху кирасы и позвоночник того неасапианта, кому я в голову зарядил шлемом, ненадолго лишив ориентации в пространстве. Этот неасапиант, кстати, последний живой оставался до этого момента – остальных Валера уже превратил в нечто совсем неприглядное.

Впрочем, и сам Валера сейчас мог напугать кого угодно – не превратившись полностью в оборотня, он частично изменил свое тело: черты его лица исказились, клыки вытянулись, ощеренная верхняя губа приподнялась – сейчас принц был похож на антропоморфного хищного зверя, нечто среднее между человеком и ягуаром.

Когда все пятеро неасапиантов умерли, я начал стремительно перемещаться от одной колбы к другой, разглядывая лица погруженных в анабиоз людей. Валера в это время был занят созданием себе возможности стрелять. Рецепт весьма прост – нужны элементарные умения первой помощи, дар к магии, немного биогеля и руки того, у кого есть доступ к использованию штурмовой винтовки. И еще, желательно, навык свежевания шкур – для быстроты и оперативности процедуры.

Выглядело то, что сейчас делал Валера, очень неприятно для впечатлительных натур. Именно поэтому, освобождая шлем от намотанного пиджака, я сделал это так, чтобы око камеры на принца не смотрело – не нужно это изображение полиции. А шлем я надел, потому что нашел Марию Луису.

– Командант, у нас похищенная гражданка Содружества, возможно криминал, – оповестил я полицейского, вместе с оком камеры глядя на подвешенную к потолку капсулу с находящейся в анабиозе Марией Луисой Фернандес. Женщина плавала в густом зеленом геле; лицо ее было открыто и без маски – жидкостное дыхание, распространенная технология в этом мире.

Створки двери в этот момент поползли в стороны, и сразу загрохотали выстрелы – Валера выпустил весь магазин в проем, тут же его меняя, и почти одновременно перекинул мне вторую винтовку – как оказалось, он успел сразу две подготовить.

Я невольно поморщился – стрелять «с чужих рук» довольно неприятное занятие, а я брезгливый. Но, отодвинув в сторону рефлексии, попытался осторожно задействовать внутренний радар. Черт, совсем недалеко явно формируются сразу две штурмовые группы, и, если сейчас полицейские здесь не появятся, мы попали.

Позади нас вдруг ощутимо грохнуло – в стену здания ударился боком конвертоплан. Удар был довольно грубым, зато причалила машина ювелирно – так, что боковая десантная дверь оказалась напротив вырезанного мною прохода, в который уже один за другим попрыгали бойцы полицейского спецназа.

Рядом с нами вдруг разверзся самый настоящий вулкан – казалось, вокруг были только дульные вспышки, грохот выстрелов и скачущие по полу мириады гильз. Полицейские били через стены, явно по меткам в прицелах – уничтожая в зоне видимости всех, у кого имелось в наличии оружие.

Ощутимо ударило и стихийной магией (ого, откуда одаренные у городской полиции?), а пушки отвалившегося от стены конвертоплана начали вскрывать здания вокруг нас, явно отстреливая на все деньги всех, у кого после сканирования выявлялось в наличии оружие.

А мне нравятся такие незатейливой простоты методы – невольно восхитился я действиями высадившихся бойцов, которые без сантиментов просто уничтожали вокруг все, что движется. И, судя по плотности огня, все, что не движется, тоже.

Несмотря на небольшой филиал ада рядом с нами, я обратил внимание на оружие прибывших полицейских, которые тройками уже начали вытягиваться в коридоры здания. У большинства из них в руках были штурмовые винтовки SAR-101 в пустынной раскраске – у городской полиции Хургады такого оружия просто нет.

Мои предположения оправдались в самой полной мере. Сто рублей золотом поставить готов – наверняка сейчас в полицейской форме переодетые британские ребята из Особой воздушной службы, или бойцы полка Парас, или из какого другого полка 16-й парашютной бригады, расквартированной на Ближнем Востоке. Шанс взять за уязвимое место корпорацию Некромикон, причем в столь явной вотчине Франции, лидера Трансатлантического союза, никто упускать точно не собирался. Ну, пусть не взять, но весьма ощутимо дернуть.

Рынок в этом мире поделен и зарегулирован, и такой повод – похищение свободного гражданина, сопряженное с покушением на владеющего одаренного, – отличный способ в конкурентной борьбе получить преимущество, прижав конкурента: профранцузский Некромикон, который кормит половину Африки и протекторатов сублиматами и морковкой, напрямую бодается на рынке с British South Africa Company, они же BSAC, – корпорацией, которая кормит сублиматами и бобами вторую часть Африки.