Перейти к аудиокниге
Эта и ещё 2 книги за 399 ₽
боль оставляет в нашей памяти гораздо более глубокие метки, чем мгновения радости. Врут те, кто утверждает, что плохое быстро забывается. Покажите мне хоть одного человека, которого изменило счастье, и покажу вам сотни, кого изменила боль.
боль оставляет в нашей памяти гораздо более глубокие метки, чем мгновения радости. Врут те, кто утверждает, что плохое быстро забывается. Покажите мне хоть одного человека, которого изменило счастье, и покажу вам сотни, кого изменила боль.
Человеку нужен человек. Все так банально и просто, старо, как мир.
Каждое утро, просыпаясь, мы думаем, что у нас есть двадцать четыре часа, чтобы начать новую жизнь. В понедельники, в первые числа месяца и года на нас снисходит еще большее обострение «синдрома отложенной жизни». На самом деле, нет никаких часов. Сломанных или работающих, оставленных или запущенных в обратном порядке. Есть всего лишь один момент. Здесь и сейчас, которые всегда определяют нашу жизнь. Их всегда достаточно.
Каждое утро, просыпаясь, мы думаем, что у нас есть двадцать четыре часа, чтобы начать новую жизнь. В понедельники, в первые числа месяца и года на нас снисходит еще большее обострение «синдрома отложенной жизни». На самом деле, нет никаких часов. Сломанных или работающих, оставленных или запущенных в обратном порядке. Есть всего лишь один момент. Здесь и сейчас, которые всегда определяют нашу жизнь. Их всегда достаточно.
Не думала, что такое бывает – всего несколько минут общения с человеком, и вот вы уже как два магнита, постоянно притягивающихся друг к другу, несмотря на то, что ваши души имеют абсолютно противоположный заряд. Правильно говорят: чувства приходят, когда их совсем не ждешь.
Не думала, что такое бывает – всего несколько минут общения с человеком, и вот вы уже как два магнита, постоянно притягивающихся друг к другу, несмотря на то, что ваши души имеют абсолютно противоположный заряд. Правильно говорят: чувства приходят, когда их совсем не ждешь.
Сердце щелкает в груди, сигнальные огни давно сгорели, и я увяз в ней, как голодный шмель в кленовом сиропе.
Сердце щелкает в груди, сигнальные огни давно сгорели, и я увяз в ней, как голодный шмель в кленовом сиропе.
Я могу быть бесконечно сильной и независимой женщиной, но в мире есть так мало вещей, способных заменить надёжные и сильные мужские плечи. Родные и крепкие, теплые. Такие, чтоб как за каменной стеной, где ничего не страшно и любая жизненная трагедия превращается в дым, который рано или поздно растает, развеется.
Я могу быть бесконечно сильной и независимой женщиной, но в мире есть так мало вещей, способных заменить надёжные и сильные мужские плечи. Родные и крепкие, теплые. Такие, чтоб как за каменной стеной, где ничего не страшно и любая жизненная трагедия превращается в дым, который рано или поздно растает, развеется.
Недосказанность убивает больнее, чем неприглядная правда, выпущенная пулей в упор.
Недосказанность убивает больнее, чем неприглядная правда, выпущенная пулей в упор.
Но человек так устроен – боль оставляет в нашей памяти гораздо более глубокие метки, чем мгновения радости. Врут те, кто утверждает, что плохое быстро забывается. Покажите мне хоть одного человека, которого изменило счастье, и покажу вам сотни, кого изменила боль. Я видел их лица, когда они делали свои первые шаги, через физические страдания, после месяцев мучительных тренировок. И да, их глаза в эти моменты светились самым настоящим неподдельным счастьем, а я завидовал им, потому что очень давно не испытывал ничего подобного.
Но человек так устроен – боль оставляет в нашей памяти гораздо более глубокие метки, чем мгновения радости. Врут те, кто утверждает, что плохое быстро забывается. Покажите мне хоть одного человека, которого изменило счастье, и покажу вам сотни, кого изменила боль. Я видел их лица, когда они делали свои первые шаги, через физические страдания, после месяцев мучительных тренировок. И да, их глаза в эти моменты светились самым настоящим неподдельным счастьем, а я завидовал им, потому что очень давно не испытывал ничего подобного.
– Не переживай, Лиз. Родители очень тобой гордятся. Они очень любят тебя, вне зависимос
– Не переживай, Лиз. Родители очень тобой гордятся. Они очень любят тебя, вне зависимос
ный, грубый, упрямый, безжалостно ироничный, заносчивый, наглый…что никак не мешает мне забраться любопытными пальцами
ный, грубый, упрямый, безжалостно ироничный, заносчивый, наглый…что никак не мешает мне забраться любопытными пальцами
Чтобы воспользоваться акцией, добавьте нужные книги в корзину. Сделать это можно на странице каждой книги, либо в общем списке: