Читать книгу: «Ярмарка Фей», страница 2

Энни и король

Король на охоту поехал весной.

В лесу по дороге размытой

За ланью погнался, звеня тетивой,

Отстал и остался без свиты,

Один потерялся без свиты.

Пришлось в чаще тёмной ему ночевать,

Укрывшись плащом средь деревьев.

А утром, явившись на берег ручья,

Он встретил красавицу Энни,

Он встретил прекрасную Энни.

«Не бойся, тебе я не сделаю зла,

Я лишь заблудился немного…».

«Тебя провожу я, – сказала она, —

Но мы пойдём длинной дорогой,

Пойдём самой длинной дорогой».

Весь день прогуляли по тропкам лесным

И к вечеру вышли к деревне.

Там юный король, улыбаясь, спросил:

«Ты станешь женою мне, Энни?

Пойдёшь под венец со мной, Энни?».

Ему рассмеялась красотка в лицо,

Сказав: «Мне бродяга не пара.

Когда б сам король предложил мне кольцо,

Ему бы я не отказала,

Ему бы я не отказала».

Цветные шатры показались в полях,

И в воздухе реяли флаги…

«Скажи, чем я хуже того короля

И чем король лучше бродяги?

И чем король лучше бродяги!».

Ответила Энни: «Пожалуй, ничем!

Узнать тебя в общем-то просто…

Но плащ королевский подходит тебе

Чуть больше, чем эти обноски,

Чуть больше, чем эти обноски».

На свадьбе весёлой три ночи, три дня

Гуляли в окрестных селеньях.

И славили вслух своего короля,

А вместе с ним умницу Энни,

Прекрасную мудрую Энни.

Энни и дракон

Сражались рыцари, словно львы,

И вот завершён поход!

Король вернулся с войны живым,

Ликует простой народ.

Над башней реет лазурный стяг,

Героям несут вина.

Но ходят слухи: не дремлет враг,

И снова грядёт война.

Соратников старых зовут на пир,

Съезжается в замок знать…

Лорд-канцлер молвит: «Простите, сир,

Вам кое-что нужно знать:

Вчера у нас на исходе дня

Случилась ещё напасть».

Король бледнеет: «Ужель меня

Энни не дождалась?»

«Она ждала вас, сто дней подряд

Бегала на балкон,

А на сто первый спустилась в сад —

Её утащил дракон…».

Король ударил рукой о стол

И закатил глаза:

«Хочу, чтоб он к нам на пир пришёл

Мне есть, что ему сказать!».

Дрожит от топа копыт земля,

Посланники весть несут

Дракону. Лично. От короля.

С припискою: «Сэр, вы плут!

Таскать без спросу чужих невест

Очень нехорошо.

Я жду от вас извинений. Здесь!».

И… в общем, дракон пришёл.

«Прошу простить, – поклонился он,

Пряча зелёный хвост. —

Вернуть вам Энни готов давно,

Но есть небольшой вопрос:

Она в пещере моей сейчас

Довольна судьбой вполне.

Послала к чёрту меня и вас,

И жить больше негде мне».

Сказал король: «Чтобы я простил,

В верности мне клянись:

Тогда я точно смогу спасти

Шкуру твою и жизнь.

Годы сплетутся в века – пускай,

Но если придёт война

В мой бесконечно любимый край —

Ты станешь защитой нам».

«Клянусь, клянусь! – закричал дракон. —

Сил моих больше нет»…

А что же Энни? Пришла домой

С мешком золотых монет.

И ключ от пещеры отдав из рук,

Сбила с дракона спесь:

«Будет наука тебе, мой друг,

Не обижать принцесс».

Уводящая Скот

А ту, что ходит в полях босой,

Зовут Уводящей Скот.

Она умоет коней росой

И в гривы им дождь вплетёт.

От хитрых эльфов не жди добра —

Ищи потом тех коней…

Но говорят, что её сестра

Уводит в холмы людей.

У первой голос смешлив и тих,

Вторую боятся все…

Однажды встретил одну из них

Бесчестный торговец Сэм.

Трясётся, бледный: «Не тронь меня!».

Но поздно, спасенья нет.

А та смеётся: «Продай коня!

Я дам целых пять монет».

«Какое счастье, – подумал Сэм, —

Ей нужен совсем не я…».

И тут же молвил: «Не пять, а семь

Хочу за сего коня».

Она хохочет: «Бери хоть всё,

Но не жалей потом…».

И сто монет по одной кладёт

Всё ближе ко входу в холм.

Карманы нового сюртука

Не тянет приятный груз.

Мечтает Сэм: «Вот пойду в кабак —

На месяц вперёд напьюсь.

Ах, только б листьями и трухой

Мой клад поутру не стал…».

Он спрыгнул прямо в открытый холм

И там навсегда пропал.

Ещё с неделю соседи вслух

Судачили: «Ну дела!

Выходит, это не та из двух —

Другая сестра была».

Но всё же доподлинно ни один

Не был уверен в том:

Ведь Сэм, по признанью его жены,

Был ещё тем скотом.

Грайне и Диармайд

– Ты меня любишь, Грайне? – спрашивает король.

Она отвечает:

– Конечно. Я – птица, а ты моё небо.

Если ты кубок, то я вино. Если ты хлеб – я соль.

Впрочем, с тобою рядом не нужно хлеба.

Страстью твоей сыта я, счастьем хмельным пьяна;

Ты мой любимый муж, я – твоя жена.

– Может, станцуем, Грайне? – радуется король.

– Чтобы не зря музыканты терзали тугие струны.

Грайне плывёт, как лебедь, косы черны, как смоль,

С ней так легко считать себя снова юным.

– Ах, кто же там с ритма сбился, стройный

нарушив круг?

– Это герой Диармайд, он мой лучший друг.

Позже, когда король танцевать устал,

Грайне идёт с Диармайдом в весёлый пляс.

– Я королева. Значит, ты мой вассал.

И подчинишься – я не приму отказ!

Кто от постылого мужа меня спасёт?

В сказках твердят: любовь побеждает всё!

Значит, безлунная полночь поможет нам —

И пусть это будет только моя вина.

Смущён и бледен Диармайд – решиться нелегко.

Подносит чашу королю нетвёрдою рукой.

И пьёт с улыбкой сюзерен, не чуя подлой лжи.

Заснули гости за столом.

– Бежим, бежим, бежим!

Чаща влюбленных скроет. Ветер развеет боль.

Грайне с утра прошепчет:

– Я – птица, а ты моё небо.

Если ты кубок, то я вино. Если ты хлеб – я соль.

Впрочем, с тобою рядом не нужно хлеба.

– Ты меня любишь, Грайне? – хмыкает Диармайд.

Он ей не верит. Но был бы поверить рад.

Король, проснувшись, был взбешён. Кричал:

– Не может быть!

Велел за другом и женой погоню снарядить.

– Нам всем ни отдыха, ни сна не знать, пока я жив!

– О, Грайне, что же делать нам?

– Бежим, бежим, бежим!

Долгие годы странствий прошли, как миг.

Скалы крутые встали к плечу плечом

Двух беглецов у моря король настиг —

Вышел навстречу ему Диармайд с мечом.

И опустил клинок, мол, давай руби!

Пусть твою месть направит рука судьбы.

Дружбу былую выжег любовный жар.

Король замахнулся… но не нанёс удар.

– Был ли ты счастлив, друг мой?

Вроде простой вопрос.

Но Диармайд не в силах выдавить даже слово.

Он промолчит, а Грайне… Грайне не сдержит слёз.

Молвит король:

– Нам уже не вернуть былого.

Вас ненавидеть должен, но не хватает сил…

Честно признались бы – я бы вам всё простил.

Не мне судить, кто виноват, – пускай решает

жизнь

Какие всходы прорастут на почве вашей лжи.

Он спрятал в ножны острый меч, вздохнул и прочь

ушёл.

А Грайне всхлипнула:

– Теперь всё будет хорошо.

Луна, смотревшая с небес, вершила колдовство:

Зайчонком стала Грайне вдруг, а Диармайд —

лисой.

Под звёздным небом не дано им встретиться опять,

Лишь до скончания веков —

Бежать, бежать, бежать.

Август и Августина

– Запустим круговую всем на радость,

А первым отхлебнёт трудяга Август.

Пусть осень будет сытной, не дождливой.

Что у тебя в корзинке, расскажи нам?

– Я вам принёс туман и ветер свежий,

Ворчащий гром, зарницы, вкус надежды,

Звон колокольцев, пряный запах яблок —

Берите что угодно, мне не жалко!

– Всё хорошо… Вот только сердце сжалось.

Скажи, о чём ты плачешь, добрый Август,

Когда дождит холодными ночами?

Давай, излей друзьям свои печали!

– Легко спросить, куда трудней ответить:

Она была мне ближе всех на свете.

Я буду вспоминать, пока не сгину,

Упрямую сестрицу Августину.

Мы выросли из сумерек июля,

В пшеничном море, как в волнах, тонули,

Зарянок озорных кормили просом…

Потом она влюбилась – и серьёзно.

– Ты говоришь так, будто это плохо!

– Сперва никто не ожидал подвоха,

Но нашептали мне лихие ветры:

«Твоя сестра якшается со смертным».

Довольно глупо из-за дел сердечных

Лишаться колдовства и жизни вечной…

Мне, может, лучше было промолчать бы,

Но я сказал, что запрещаю свадьбу!

Стал взгляд её острей калёной стали…

А после мне полёвки рассказали,

Что обвенчались двое над обрывом

Среди чертополоха и крапивы.

Они ушли, не размыкая руки,

Состарились среди детей и внуков,

А мне, покуда жив, жалеть придётся,

Что я не смог смирить дурную гордость.

Я каждый год надеюсь, что не поздно:

Натягиваю лук, сбиваю звёзды —

Увы, они скрываются за краем,

Всегда мечты чужие исполняя.

Теперь ты знаешь, что в моей корзине:

Непрожитые годы Августины

И горький мёд незавершённых судеб…

Но урожай, поверь, богатым будет!

Почему святой Патрик изгнал из Ирландии змей?

Змея говорит: эй, Патрик! Ну что ты тут

начинаешь?

Нормально сидели вроде – и вдруг «выходи

за дверь!».

Готова поспорить, Патрик, что всякий, кого ты

знаешь,

От виски будет шипеть и ползать —

Шипеть и ползать – поверь.

Змея говорит: послушай, я прямо не знаю даже:

Хоть ты из Рима, но в целом милый, хотелось бы

без обид.

Не отрицай, приятель, исконных традиций наших:

Борьба с коварным зелёным змием

Ирландцам ваще претит!

Всё, что было и будет выпито,

Всё, что было и будет выпито,

Всё, что было и будет выпито

Нам досталось отнюдь не зря.

Нынче снова удача выпала,

Нынче снова удача выпала,

Нынче снова удача выпала,

Не проспите её, друзья!

Змее отвечает Патрик: подруга, да ты обалдела!

Ну что за люди! Вернее, змеи: так цапнуть и

норовят!

Пусть знает зелёный Эрин: изгнал я тебя за дело.

Кто сам всё выпил – всё виски выпил —

Тот точно ползучий гад.

Всё, что было и будет выпито,

Всё, что было и будет выпито,

Всё, что было и будет выпито

Нам досталось отнюдь не зря.

Нынче снова удача выпала,

Нынче снова удача выпала,

Нынче снова удача выпала,

Не проспите её, друзья!

«За что змей изгнали, папа?» – когда-нибудь

спросят дети.

Ты знаешь, что им ответить: нет места у нас таким!

А истина где-то рядом – и проще варёной

редьки —

Когда есть виски, не будь гадюкой:

Пей сам и делись с другим.

Всё, что было и будет выпито,

Всё, что было и будет выпито,

Всё, что было и будет выпито

Нам досталось отнюдь не зря.

Нынче снова удача выпала,

Нынче снова удача выпала,

Нынче снова удача выпала,

Не проспите её, друзья!

Час предрассветный

В час предрассветный, коль близок восход,

Ночь неохотно права отдаёт,

Травы дурманят и пахнут мучительно сладко.

Сумерки мира ложатся шатром

И неизвестно, что будет потом.

Будем довольны лишь мигом одним,

Что с блеском солнца развеется в дым.

Мигом одним, как всегда ослепительно кратким.

В час предрассветный, коль близок восход,

Вновь в подземелья откроется ход:

Есть только час, чтоб спуститься туда по ступеням.

Сорок пролётов – и вы уже там,

Снова откроется вашим глазам

Озера гладь, где под чёрной водой,

В сон погруженный могучей рукой,

Дремлет дракон, и на чешуе пляшут тени.

Перед рассветом мне дан только час

В озере том искупаться хоть раз:

Тут же со скрипом откроются старые двери.

По подземелью послышится стон,

И в одночасье проснётся дракон.

Крылья поднимет и в небо взлетит,

Мир содрогнётся, и солнце сгорит…

Солнце сгорит в чёрной пасти огромного зверя.

В час предрассветный сквозь сумрачный лес

Я пробираюсь, и я уже здесь —

Вновь у ступеней, ведущих вглубь чёрного грота.

Лестница вниз предстаёт предо мной.

Мокрых перил не касаясь рукой,

Я по ступеням, что тонут в крови,

Тенью скольжу, и шепчу: «Потерпи…

Слышишь, иду. Тебе ждать остаётся недолго…».

Король-сокол

В час, когда на мглистый берег выпадет роса,

Небо тучами затянет ветер с чёрных скал,

Берегись пускаться в путь по диким волшебным

лесам:

Ночь не время для людей,

Но время для тайны,

Время для тайны,

Которую ты искал.

Тает лунная дорога, манит за холмы —

Раз оступишься случайно, переступишь грань,

И окажешься не здесь, а там, где сбываются сны,

Там, откуда не найти

Дороги обратной,

Дороги обратной

Сквозь слишком густой туман.

В небе сумрачном, крылья раскинув,

Ворон чертит круги.

Встретишься взглядом с ним —

Не миновать беды.

Но коль попросишь, то фейри лесные

Спрячут твои следы

И защитят твой край,

Если придут враги.

Раз слова твои правдивы, помыслы чисты,

Ты найдёшь на всё ответы, но какой ценой?

Звон холодного железа подобен словам пустым,

Год прошёл или века —

Нет смысла и цели,

Смысла и цели

Вести безнадёжный бой.

За зимой приходит лето – вечная ничья —

В круге смерти и рожденья не прервётся нить.

Но, увидев отражение в водах лесного ручья,

Ты сумеешь отстоять

Свой долг или право,

Долг или право:

Быть тем, кем желаешь быть.

Если захочешь небо увидеть

Ближе, чем в прошлый раз,

Значит, пришла пора

Тебе защищать других.

В небе сумрачном, крылья раскинув,

Ворон чертит круги.

Но, встретившись взглядом с ним,

Ты не опустишь глаз.

Плащ из соколиных перьев подбери в траве —

Вспомни собственное имя и свою судьбу,

Ты тогда узнаешь ту, что хранила верность тебе,

В дни, когда никто не верил,

Что ты возвратишься,

Ты возвратишься,

К сердцу найдя тропу.