Борис Аджиев

Он ведь никогда не был таким! Видно, кто туда, наверх, во власть попадает, все рано или поздно вынуждены…

Ничего, шакалы, я вам праздник-то ещё устрою, – пробормотал он угрюмо и снова напряг свои могучие мышцы…

удивлённо уставились на княжьего племяшку.  – И?.. Что там за байки наплёл этот крысёнок? Я не я, и фекалька

«А ведь за мной наблюдают, нутром чую! – Белогор в очередной раз принялся медленно оглядываться. – Причём, прямо сейчас, сию секунду! Я не охотник тут, я – дичь!» – неожиданно осознал он вдруг для себя самого.

воряй уже врата давай, не томи!.. Ща позыркаем, что там за чудо-юдо такое непобедимое! – Рвёшься в бой? – смотритель одобрительно хмыкнул. – Похвально… Как самочувствие после вчерашнего? Раны не беспокоят? –

Одно дело грабить мирные селения, попутно раздавая оплеухи изнеженным, испорченным цивилизацией западным воякам, и совсем другое – лоб в лоб схлестнуться с дикими непокорными русами, привыкшими всю жизнь с оружием в руках отстаивать свою свободу и независимость, своё право на существование в этом варварском мире.

зеркало. Стекло послушно отразило представительного и весьма симпатичного мужчину. Черные волосы уложены прядь к пряди, короткая бородка расчесана и тоже уложена воском, чтобы не растрепалась от ветра, лицо… Все же он просто прелесть! И возраст здесь ни на что не влияет. Мануэль был очаровательным мальчиком, потом он вырос в прелестного юношу, а потом в обаятельного и красивого мужчину. И неважно, что брак между его отцом и его матерью так и не был заключен. Когда это