Цитаты из аудиокниги «Энциклопедия мифов. К-Я», страница 7

Тут все немного не так, вот в чем дело. Причинно-следственные связи то ли вовсе не работают, то ли существуют по каким-то иным, неизвестным мне законам: скажем, под ярким фонарем вовсе не обязательно должно быть светло, тьма на этом участке может оказаться даже более густой, чем на противоположной стороне улицы, где не то что фонарей – окон освещенных, и тех нет. Воздух здесь имеет некий особый цвет; когда дует ветер, краски сгущаются и, кажется, даже меняют оттенок в зависимости от его направления. Да и с плотностью атмосферы творятся странные вещи: на некоторых участках пространства я ощущаю сопротивление среды, почти столь же сильное, как если бы я шел по горло в воде; зато встречаются и такие места, где меня словно бы тянут вперед, толкают в спину, так что можно вовсе не двигаться, а лишь расслабиться, покориться этой настойчивой, ласковой силе и пулей лететь в предопределенном, но и желанном направлении. Я не слышу звука собственных шагов, зато подошвы моих туфель оставляют яркие фосфоресцирующие следы на асфальтовой тверди. А когда я останавливаюсь, полы моей куртки продолжают развеваться, словно я по-прежнему торопливо шагаю вперед.

С трудом припоминаешь? Это ничего, у нас с тобой теперь все будет именно «с трудом», ибо предстоит нам вытаскивать живых, трепетных рыбок из поросшего тиной стоячего пруда. И учти: очень, очень немногих сумеем вытащить мы с тобой. А для прочих навсегда останемся несбывшимся обещанием, пугающей, прекрасной сказкой, смутным предрассветным сном. Ясно тебе? Надеюсь, что ясно…

Ночью все кошки серы, да. Но как горят в темноте их янтарные, изумрудные, бриллиантовые очи – почти как освещенные окна укутанных тьмою домов…

– Что же получается? Мы хотим казаться хуже, чем мы есть?

– Да нет, пожалуй. Это не совсем точно. Ничего такого мы не «хотим». Просто стесняемся…

– Стесняемся не показаться хуже, чем мы есть, да?

– Вот. Это уже точная формулировка.

– Еще бы! Мы все как-то вдруг синхронно уяснили, что следует прикидываться умненькими, ироничными, расчетливыми, хладнокровными тварюшками. Но ведь… Мы не совсем такие?

– Мы совсем не такие, ясен пень. Мы – нежные, сентиментальные, чувствительные, недолговечные комочки органики. Мы – страшно сказать! – добрые и хорошие. Признаваться в этом чрезвычайно, неописуемо стыдно. Поэтому мы стараемся не выдать себя даже в мелочах. А совершив оплошность, сгораем со стыда, отворачиваемся к стене, губы – в кровь, зубы – в крошку. Непереносимо!

- ...Вся твоя жизнь сейчас – сплошная дорога. Вернее, много дорог. Мотаться будешь, как челнок. Между городами, между мирами, между явью и сном, между жизнью и смертью. Но тебе ведь по душе дорога?

– Думаю, да. Поездка из Москвы мне очень понравилась. Никаких событий, кроме самого пути. В голове – только дорожные знаки. Закаты часа на полтора, бабушки с клубникой на обочине, ночевки в лесу. Порошковый концентрат счастья.

– Ну видишь, повезло. Не всякому выпадает судьба по вкусу. Это я тебе как гадалка говорю.

– Дальняя дорога, значит. Метафизический туризм, между жизнью и смертью – лихо закручено!.. А чем дело-то кончится? Это ты мне можешь как гадалка сообщить?

– Ишь чего захотел… В твоих делах не один черт ногу сломит. Могу сказать одно: если все пойдет правильно, дело не кончится. Вообще. Никогда.

Для дружбы не требуется некая телесная близость. Слова на экране монитора - как-то слишком уж пресно. Тут все же в глаза смотреть надо, дыхание слышать.

Близорукий разум, дальнозоркое сердце - обычное дело.

Когда тебе пятьдесят, а никаких чудес в твоей жизни не было и вроде бы не предвидится, ожидание становится требовательным и неистовым, и разум готов в любую минуту уйти, обиженно хлопнув дверью...

Лучшее, что может сделать женщина за сорок - исчезнуть, оставив вместо себя мало-мальски пристойного двойника...

Ловлю себя на том, что думаю - как пишу. Не довольствуюсь косноязычным внутренним монологом, где большая часть высказываний - по ту строну слов, а собираю воедино ватные комочки смыслов и цветные стеклышки образов, старательно, как домовитая птичка, мастерю из них гнездо, хоть и знаю, что мне в этом уютном убежище не усидеть. Даже в памяти вряд ли останется хоть что-то из слов, только что слепленных воедино в темноте, под прикрытыми веками. Для кого стараюсь? Неведомо.