Цитаты из аудиокниги «Преступление и наказание», страница 3

На всем готовом привыкли жить, на чужих помочах ходить, жеваное есть. Ну, а пробил час великий, тут всяк и объявился чем смотрит...

...как бы ни груба была лесть, в ней непременно по крайней мере половина покажется правдою.

Если убедить человека логически, что, в сущности, ему не о чем плакать, то он и перестанет плакать.

Человек вообще очень и очень даже любит быть оскорбленным.

Слова еще не дело.

Я сейчас иду предавать себя. Но я не знаю, для чего я иду предавать себя.

— Любите вы уличное пение? — обратился вдргу Раскольников к одному, уж немолодому, прохожему, стоявшему рядом с ним у шарманки и имевшему вид фланера. Тот дико посмотрел и удивился. — Я люблю, — продолжал Раскольников, но с таким видом, как будто вовсем не об уличном пении говорил, — я люблю, ккак поют под шарманку в холодный, темный и сырой осенний вечер, непременно в сырой, когда у всех прохожих бледно-зеленые и больные лица; или, еще лучше, когда снег мокрый падает, совсем прямо, без ветру, знаете? а сквозь него фонари с газом блистают...

— Не знаю-с... Извините... — пробормотал господин, испуганный и вопросом, и странным видом Раскольникова, и перешел на другую сторону улицы.

Убей ее и возьми ее деньги, с тем чтобы с их помощию посвятить потом себя на служение всему человечеству и общему делу: как ты думаешь, не загладится ли одно крошечное преступленьице тысячами добрых дел? За одну жизнь - тысячи жизней, спасенных от гниения и разложения. Одна смерть и сто жизней взамен - да ведь тут арифметика!

Всяк об себе сам промышляет и всех веселей тот и живет, кто всех лучше себя сумеет надуть!

В чем я виноват перед ними? Зачем пойду? Что им скажу? Всё это один только призрак... Они сами миллионами людей изводят, да еще за добродетель почитают.