Хроники. Том 1

Я всегда любил в ней вот что: она никогда не считала, что за ее счастье отвечает кто-то. Я или кто-нибудь еще. В ней всегда было ее собственное встроенное счастье.

... счастье не валяется на дороге. Счастье и есть дорога.

У природы есть средства от всего, и за ними я как правило шел к ней.

С Роем [Орбисоном] никогда не поймешь, что слушаешь - марьячи или оперу. Он не давал расслабляться. <...> Он пел, как профессиональный преступник. Обычно начинал низко, еле различимо, некоторое время держался этого диапазона, а затем начинался поразительный спектакль. От его голоса чесались трупы, и ты неизменно бормотал себе под нос: "Чувак, это невероятно".

Если разобраться, я не написал ни одной политической песни. Потому что музыка не может спасти мир.