Почему автофикшн вдруг стал так популярен — вопрос для отдельного поста. Дебютный роман Софьи Асташовой мне видится представителем жанра от двадцатилетних (не нашла, сколько лет писательнице, возможно, ошибаюсь). История девочки Сони, которая поступила в школу литературного мастерства и влюбилась в преподавателя, в Мастера.
И Мастер этот совсем не булгаковский, здесь Мастер=Господин. Вся Сонина жизнь сводится к тому, чтобы угодить ему, носить тапочки, смешить и одеваться под японскую школьницу, ведь ему это так нравится. Читаешь и хочется отвернуться, как будто случайно подсматриваешь то, что видеть не должен.
Книга болезненна и откровенна, но без излишний жалости к себе. Нет заломанных рук, тонких ключиц и бесконечного анализа собственных травм. Соня вообще мало пишет про себя, мы ничего не знаем про её детство, про её историю до встречи с Мастером, всё сосредоточенно именно на Нём, будто без Мастера нет и Сони. В контексте их отношений существуют и Сонины проблемы, алкоголизм, РПП, как подтверждения того, какая она ничтожная.
Обособленная от Мастера Соня просачивается только в тексте, в стиле написания, в многочисленных отсылках на поп-культуру. Соня утверждает, что она ничтожна, но сам текст, его своеобразная красота противоречит этому, от того ещё больнее наблюдать за этим унижением. В самых жёстких моментах повествование от первого лица меняется на рассказ от третьего лица, героиня отделяется от самой себя.
Если говорить о фигуре Мастера, то вместо ожидаемого героя-любовника тут неприятный нарциссический мужик средних лет. Он мерзкий, с самого первого знакомства отталкивает своими некорректными шутками. Соня постепенно прозревает и начинает его ненавидеть.
Отзывы на книгу «Вероятно, дьявол», страница 2