Охота на вепря

© Евменов В.В., 2021

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Глава 1

Последняя электричка, только что прибывшая из города, медленно тронулась от маленькой поселковой станции, оставив в одиночестве на перроне молодую светловолосую девушку. Ее выбеленные гидроперитом прямые волосы были аккуратно собраны в хвост блестящей металлической заколкой. Стройную фигуру подчеркивало немного укороченное летнее белое платье с алыми маками, а на ногах, совершенно не попадая ему в тон, красовались новехонькие светло-бежевые туфли на низком каблуке.

Под тусклым светом одинокого фонаря она еще раз мельком заглянула в свой цветастый, исписанный иностранными надписями целлофановый пакет и, убедившись, что все документы на месте, сделала уверенный шаг по направлению к темнеющим впереди деревьям.

Эту девушку звали Нина Кольцова, и всего неделю назад ей исполнилось семнадцать лет. Настроение у юной блондинки было просто прекрасное. Еще бы – только сегодня утром она обнаружила себя в списке поступивших в педагогический институт, куда стремилась попасть с тех пор, как впервые переступила порог родной школы. Нина с детства мечтала, что она, как и мама, всю жизнь будет учить детей в сельской школе. Поэтому, когда сегодня утром, 28 июля 1989 года, Нина увидела в приказе о зачислении свою фамилию, она в то же мгновение оказалась на седьмом небе от счастья.

Эта эйфория сохранялась у нее до самого вечера. Возможно, поэтому, несмотря на поздний час и потеряв всякую осторожность, она решила сократить путь до дома, выбрав самую короткую дорогу.

Идти по главной улице, тянущейся длинной дугой вдоль всего поселка, ей совершенно не хотелось, поскольку путь занял бы много времени. Переполняемая эмоциями будущая студентка жаждала лишь одного – как можно скорее обрадовать маму новостью о своем поступлении в институт. Долго не раздумывая, Нина смело шагнула в темноту небольшой лесополосы, расположенной вдоль железной дороги. К тому же этот путь она проделывала множество раз, тропинку знала почти наизусть.

Однако, зайдя по этой дорожке в глубь лесных зарослей, она внезапно ощутила необъяснимое беспокойство. «Нехорошее предчувствие» с каждой секундой становилось все сильнее и сильнее. Из глубин сознания одна за другой стали всплывать тревожные мысли, что она, вероятно, совершила ошибку, выбрав этот маршрут, ведь время уже неумолимо идет к полуночи. Луна на небе еще не взошла, и вокруг стояла такая кромешная тьма, что буквально на расстоянии вытянутой руки невозможно было ничего разглядеть. Лишь тени деревьев и кустарников чернели со всех сторон, и в этом пугающем мраке, словно нанесенные кистью неизвестного художника, вырисовывались размытые пятна всевозможных оттенков серого цвета.

И все же ни нарастающее беспокойство, ни темнота ночного леса так и не смогли остановить ее. Упрямо вытянув вперед левую руку и немного склонив голову, чтобы защитить лицо от случайного попадания веток, Нина шагала вперед.

Внезапно справа раздался отчетливый хруст веток, а вслед за ним лесную тишину нарушили чьи-то тяжелые и, как ей показалось вначале, крадущиеся шаги. Мгновенно остановившись, она замерла, боясь теперь даже шелохнуться. Нина буквально всем телом ощущала чье-то присутствие за ближайшими деревьями. Тяжелое хрипловатое дыхание и приглушенные гортанные рыки чередовались с очень странными, чем-то похожими на тихое бормотание звуками.

И вдруг все стихло.

Ужас холодной пеленой стал медленно окутывать хрупкое тело семнадцатилетней девушки, все туже и туже стягиваясь ледяным узлом на шее. В горле возник комок, во рту пересохло, а тело стала бить противная мелкая дрожь. Находясь на грани обморока, она держалась из последних сил.

Однако пауза была недолгой – жуткие звуки повторились вновь, и уже намного ближе. А следом, не более чем в десяти метрах от нее, в кустах с другой стороны тропинки раздался громкий треск. Звук ломающихся веток за мгновение нарисовал в ее воображении яркий образ, словно кто-то огромный и очень тяжелый пробирается к ней напролом сквозь кусты. «Дикие кабаны!» – догадка как вспышка озарила юное сознание.

Она сразу же вспомнила рассказы соседки тети Зины, которая совсем недавно жаловалась ее матери, что в этом году дикие свиньи совсем потеряли страх и повадились ходить по ночам в огороды селян. А причиной тому был охраняемый государством кабаний лесной заказник, располагавшийся совсем недалеко, в каких-то семи или восьми километрах от их поселка.

«Бежать! Нужно бежать!» – пришло ей в голову единственное решение. Собрав всю волю в кулак, не разбирая дороги, Нина бросилась вперед, вложив в свой рывок всю душу. Однако, не пробежав и двадцати метров, она зацепилась ногой за торчащий из земли толстый корень. Споткнувшись, девушка со всего размаху упала и растянулась во весь рост на лесной подстилке. Ее блестящая заколка слетела с волос и с характерным металлическим звоном ударилась о ближайшее дерево.

Несколько оглушенная внезапным падением, Нина на миг растерялась. Ободранные коленки горели огнем, саднила разбитая нижняя губа, во рту ощущался солоноватый привкус крови, а в голове мелькала предательская мысль: «Может, затаиться, и они меня не найдут?» Но замешательство длилось всего лишь мгновение. Уже в следующую секунду хруст веток слева стал значительно громче, а топот тяжелых шагов участился – кто-то очень быстро к ней приближался. Мгновенно забыв обо всем, Нина вскочила на ноги, отбросила в сторону пакет с документами, чтобы тот не мешал бежать, и что было сил рванула в темноту ночного леса.

Ветки с силой хлестали по лицу и телу, разрывая в клочья тонкое летнее платье и норовя ежесекундно ранить глаза. Чтобы хоть как-то от них защититься, беглянка выставила перед собой руки. Однако это не сильно помогало – кисти и предплечья вскоре были ободраны в кровь и приносили нестерпимую жгучую боль при каждом прикосновении. Но Нина терпела и, стиснув зубы, продолжала бежать. Она прекрасно понимала, что сейчас идет гонка со смертью и проиграть в ней нельзя.

Хорошо зная этот лесок, Нина на бегу попыталась сориентироваться. «Туда!» – решила она, увидев перед собой небольшую прогалину. И тут же заметила, что треск ломающихся кустов и топот преследования прекратились.

Выбежав из леса на участок скошенного луга, она остановилась, чтобы перевести дух и немного передохнуть. Тяжело дыша всей грудью, она быстро оглянулась назад, напряженно всматриваясь в темноту лесной чащи. «Никого… – мелькнула в голове спасительная мысль. – Кажется, мне удалось оторваться от преследования».

Стояла почти абсолютная тишина, которую не нарушали даже крики ночных птиц. Все вокруг словно замерло. На темном небе наконец-то медленно выплыла из-за туч убывающая луна. Неярким рассеянным свечением она тускло осветила окружающее пространство – лес, луг и виднеющиеся невдалеке крыши поселковых домов. Осматривая знакомые окрестности, Нина с радостью отметила, что находится уже совсем рядом со своей конечной целью – до родного дома оставалось всего каких-то двести метров, если идти напрямик. С облегчением выдохнув, полностью обессилевшая от только что пережитой погони ночная путница торопливо зашагала через луг в сторону поселка.

Быстро идя вперед, девушка внимательно смотрела себе под ноги, чтобы снова не споткнуться обо что-нибудь. Когда-то этот участок луга использовался для совхозных нужд, его периодически вспахивали. Но вот уже два года как его забросили по каким-то неизвестным причинам. Теперь совхозное поле превратилось в заросший травой ухабистый луг, на котором повсюду встречаются хорошо замаскированные разнокалиберные ямки и бугры.

Не забывала Нина и поглядывать по сторонам – страх преследования все еще держал ее в напряжении.

– Скорее бы попасть домой, – тихо произнесла она вслух.

И тут же увидела впереди нечто, заставившее ее в буквальном смысле слова остолбенеть.

– А-а-а! – закричала она, и ее с головой накрыла новая волна дикого ужаса.

Всего в каких-то двадцати метрах от нее, рядом с большим раскидистым кустом, темнел зловещий силуэт огромного животного. Но не это испугало Нину, а то, что на нее смотрели в упор два глаза, светящиеся в темноте желтоватым огнем, и в этих двух светящихся точках читались лишь безумная ярость и звериный гнев. Путь к дому оказался отрезан. Издав очередной пронзительный крик, беглянка метнулась обратно в сторону леса.

Но на этот раз убежать далеко ей не удалось. Она не пробежала и пары десятков шагов, как удар в спину чудовищной силы отбросил ее, словно тряпичную куклу, далеко вперед. Нина со всего размаха врезалась головой в стоящее на краю лесополосы большое старое дерево. Дикая звенящая боль немыслимой силы пронзила насквозь ее существо. Эта боль, словно непрерывный поток электрического тока, мгновенно залила все внутри нее, заставив трепетать каждую клеточку молодого тела, которое в отчаянии кричало в окружающее пространство: «Это конец!!!» Как перегруженная электрическая цепь выбивает предохранители, так и разорвавшееся на части сознание девушки не справилось с лавиной болевого потока и погасло.

Все это произошло за какое-то мгновение и стало последним, что видела и чувствовала в своей недолгой жизни Нина Кольцова.

Глава 2

Ззз!.. Ззз!.. Ззз!.. Ззз!..

Громкий настойчивый звук заливал все пространство комнаты. С трудом разомкнув сильно отекшие за ночь веки и не проснувшись еще окончательно, Василий Кутепов пустым стеклянным взглядом уставился на источник звука, коим являлся красный дисковый телефон с небрежно обмотанной синей изолентой трубкой. Настырный аппарат продолжал трезвонить. С огромным трудом подняв с дивана крупное грузное тело, мужчина медленно направился к столу, где стоял телефон. Подняв трубку, он нехотя поднес ее к уху.

– Участковый. Старший лейтенант Кутепов слушает, – тихо произнес милиционер охрипшим голосом.

– Вася, это я, Оля Сырцева, твоя кума! У нас беда! Ниночку Кольцову, учительницы нашей дочку, кабаны в лесу насмерть загрызли! – зазвучал в динамике женский крик, чередующийся с едва сдерживаемыми рыданиями.

– Чего?.. – довольно глупо и нелепо переспросил участковый, до которого с похмелья плохо доходил смысл услышанного.

– Приезжай скорее! Ох, беда-беда!.. – продолжала причитать женщина на том конце линии.

– Скоро буду. Ждите, – буркнул он в трубку и положил ее на место.

Кутепов стоял посреди комнаты. Его довольно прилично качало из стороны в сторону. Голова после вчерашней попойки с соседом трещала и гудела на все мыслимые и немыслимые лады. Осознание только что услышанного в телефонной трубке ему давалось с большим трудом.

Собравшись наконец с мыслями, он предпринял еще одну попытку сконцентрироваться на произошедшем событии. «Итак. Кабаны загрызли человека. Такое иногда случается. Редко, правда, но бывает», – таким образом, довольно примитивно начали движение мысли в голове не до конца еще протрезвевшего участкового. Но затем, постепенно набирая обороты, до него стал доходить весь трагизм случившегося. «Господи, да это же серьезное происшествие – человек погиб!.. Так. Первым делом мне требуется срочно прийти в себя. Иначе, если так и дальше пойдет, меня выгонят из милиции ко всем чертям. И будут правы на сто процентов», – уже гораздо критичнее рассудил Василий.

Он вспомнил, что в поселке Аниканово, откуда он был родом, раньше бывали случаи нападения диких животных на людей. Правда, это случалось еще до его рождения, где-то в начале 50-х годов. Как рассказывала позднее его мать, об этих событиях даже писали в центральных газетах. Завелся тогда у них в округе вепрь – кабан-секач, или «лесной убийца», как прозвали его в народе. «Значит, история повторяется. Все в этой жизни повторяется…» – почти на философской ноте рассудил участковый.

Он не спеша подошел к грязному умывальнику на кухне и взглянул на себя в старенькое зеркало. Увиденное в нем отражение отнюдь не добавило ему хорошего настроения: из зеркала на участкового посмотрело опухшее, сильно помятое лицо явно немолодого мужчины. На толстых щеках топорщилась трехдневная щетина, взлохмаченные короткие волосы клоками торчали во все стороны. «Сам уже стал, как вепрь», – пришла ему в голову первая мысль.

Дальнейший осмотр лица показал, что верхняя губа довольно сильно разбита. Кровь на ране запеклась толстой коркой, а сама губа выглядела отекшей и реагировала болью на малейшее прикосновение. Он аккуратно потрогал ее изнутри языком и тут неожиданно обнаружил пропажу. Поспешно открыв рот, участковый ахнул – справа отсутствовал верхний клык, а его место занимал лишь темный кровяной сгусток, заполнивший собой всю лунку когда-то присутствовавшего здесь зуба. Кутепов закрыл рот и, глядя в отражение своих серо-голубых глаз, со злостью вымолвил:

– Ну, Колька! Кранты тебе настали! Это, приятель, не алкашам деревенским морды воротить! Ты на кого руку поднял!? Ты на представителя закона покусился! – громко негодовал Василий, представляя, что он обращается к своему оппоненту.

Воспоминания, словно из темной глубины, начали медленно всплывать на поверхность его воспаленного и утомленного алкоголем сознания. Начало вчерашней попойки он помнил достаточно хорошо. Около семи часов вечера они с соседом Николаем и его кумом решили немного выпить по случаю отсутствия жены кума Тамары. Женщина недавно устроилась в пионерский лагерь кухонным работником с постоянным проживанием на третью смену. Колькин кум по такому торжественному случаю выгнал отборный самогон, благо брага уже давно свое отбурлила. Ну и соответственно Николай пригласил в гости участкового принять активное участие в данном дегустационном мероприятии – и как соседа, и как законного представителя местной власти. Однако, едва трехлитровая стеклянная банка сего знатного продукта была наполовину опорожнена, случился внезапный конфуз. Будучи уже в изрядном подпитии, Колька начал приставать к Василию со своей домашней закуской. А закуской, помимо свежих овощей, лука и хлеба, было соленое сало.

– Съешь сальца! Ну съешь хотя бы кусочек моего домашнего сала! – упрашивал он участкового, хотя отлично знал, что Кутепов с детства не ест свинину.

Тому была веская причина. Когда Василий был еще совсем маленьким мальчиком, его родная бабка всегда держала в хозяйстве свинью, а то и не одну, на откорм и убой. Ребенок в силу своего малого возраста тогда еще не знал этого, и так случилось, что волею судьбы мальчишка сдружился с бабкиным поросенком по кличке Борька. Да еще как сдружился! Поросенок был смышленый, а маленький Вася приносил ему из дома объедки, подкармливая своего нового друга. Дружба мальчика со свиньей продолжалась до самого Нового года. А на Новый год Борька оказался главным блюдом на праздничном столе у бабки. Для Васи это стало личной трагедией, мир в его глазах словно перевернулся с ног на голову. Новогодний праздник ребенок встретил в истерике. Этот случай так сильно врезался ему в память, что до сих пор, даже став взрослым мужчиной, Кутепов не мог полюбить это ключевое событие года. А кроме того, с той поры он категорически отвергал свинину во всех ее проявлениях, чем немало удивлял окружающих.

Сосед Николай знал эту историю, но все равно шутки ради решил позабавиться – пристал к участковому с домашним салом. Терпение пьяного милиционера в какой-то момент лопнуло, и получил тогда Колька от старлея кулаком правой руки точно в левый глаз. А поскольку приставучий сосед был сам довольно сильно пьян, статус участкового не смог спасти Кутепова от сдачи. Судя по отсутствующему зубу, сдача была неравноценной.

Что было дальше в тот вечер, участковый не помнил. Да и если уж говорить начистоту, не слишком-то он и хотел вспоминать.

– Ну, подожди, Николай! Как только разберусь с убийством, сразу к тебе приду за расчетом! – обозленно бормотал Василий, бреясь на скорую руку, чтобы хоть как-то привести себя в человеческий вид.

Через пятнадцать минут, вместо завтрака выпив пол-литра крепкого помидорного рассола, милиционер сел за руль видавшего виды, битого, ржавого, давно не крашенного милицейского «уазика». Заведя мотор с третьей попытки, местный блюститель закона выехал на место преступления в соседний поселок.

Глава 3

Место преступления он обнаружил без особого труда. Уже издали, по толпе селян, плотными рядами стоявших у самого края лесополосы, можно было понять, где именно все произошло.

Покинув машину, Василий прямиком направился в ту сторону. Еще даже не подойдя близко, участковый понял весь ужас произошедшего здесь события. На фоне яркой летней зелени, прямо под стволом старого раскидистого дерева, на земле лежало бело-красное бесформенное пятно, лишь отдаленно напоминающее человеческое тело. «Соберись!» – строго сам себе приказал старший лейтенант. Вытянувшись для солидности во весь свой немалый рост, он шел вперед уверенной походкой представителя власти.

В свои тридцать четыре года Кутепов имел довольно плотную комплекцию, и при весе около ста двадцати килограммов и росте в сто девяносто сантиметров выглядел весьма внушительно.

При виде подошедшего милиционера люди стали быстро и молча расступаться в стороны, пропуская его к месту преступления. Василий отчетливо слышал, как тихо, стараясь не шуметь, селяне переговариваются между собой, обсуждают сегодняшнее убийство, а заодно и его личность. Ведь ни для кого не было большим секретом, что старший лейтенант Кутепов в последнее время часто прикладывается к бутылке, так как этот факт наглядно демонстрирует его внешний вид.

Где-то невдалеке справа рыдала, громко крича не своим голосом и пытаясь вырваться из рук крепко державших ее односельчан, мать погибшей девушки. Ее истошные вопли эхом разносились на всю округу. Подобные моменты всегда были для Василия отдельным испытанием, поэтому, стараясь абстрагироваться от ситуации и не позволяя себе подходить к выполнению служебных обязанностей эмоционально, Кутепов сконцентрировал все свое внимание непосредственно на месте преступления и обстоятельствах происшествия.

Подойдя поближе, милиционер первым делом отметил, что труп сильно обезображен. Тело погибшей лежало на спине, головой по направлению к лесополосе. Тонкие девичьи руки были раскинуты в разные стороны, а правая нога неестественно вывернута в коленном суставе. Создавалось впечатление, что кто-то с огромной массой наступил на колено и раздавил его. Это предположение могло быть недалеким от истины, так как на размозженной коже довольно четко отпечатался след от крупного кабаньего копыта. Светлые волосы убитой были растрепаны и залиты кровью, которая успела свернуться и поэтому придавала им неприятный красно-коричневый оттенок. На голове в теменной области зияла обширная рана с рваными краями. Как предположил участковый, повреждение возникло вследствие сильного удара головой о ствол дерева, на коре которого также остался большой кровавый след. Тонкое летнее платье, разодранное в клочья, демонстрировало окружающим неприкрытую наготу обезображенного тела. Брюшная полость убитой была грубо вспорота, внутренности вывалились наружу и лежали теперь рядом с телом на зеленой траве. Вокруг жужжали и кружили в непрерывном жутком некротическом танце вездесущие мухи, со всех сторон облепившие ночную жертву.

Кутепов старался бесстрастно фиксировать в памяти все особенности расположения тела и ран, чтобы затем максимально точно отразить все это в протоколе, поэтому на мрачную картину с мухами он пытался обращать как можно меньше внимания. Он задержал дыхание, но вскоре, не в силах дальше сдерживаться, Василий быстро отвернулся и отошел в сторону, чтобы незаметно для окружающих привести свое дыхание в норму.

Отдышавшись, участковый вернулся к месту происшествия. Сфокусировав взгляд на поверхностных ранах, милиционер бесстрастно констатировал факт, что на теле и конечностях жертвы имеются множественные хаотично расположенные рваные укусы разного размера и глубины. Причем в некоторых местах довольно крупные куски плоти были буквально вырваны из тела несчастной крепкими и острыми зубами.

Кутепов по возможности стойко переносил эту часть работы. Даже когда волны тошноты неумолимо подкатывали к горлу, он упрямо старался убедить самого себя, что это всего лишь последствия вчерашней пьянки, не более того.

«Несомненно, все это очень похоже на нападение крупного дикого животного, вероятнее всего, кабана. Сбив девушку мощным ударом в спину, он, по всей видимости, навалился на жертву всем телом, а затем вспорол ей живот острыми клыками. Очень, очень на это похоже. А затем он нанес множественные укусы по всему телу… Пока что все складывается довольно очевидно», – начал выстраивать версию случившегося старший лейтенант.

Вокруг лежавшей на земле мертвой девушки отчетливо виднелись следы кабаньих копыт. Судя по их размеру, все они принадлежали одному и тому же животному, явно очень крупному. Кроме того, повсюду, куда ни кинь взгляд, были следы человеческих ног. «Людей здесь прошло уже немало… Впрочем, чему тут удивляться – вон сколько зевак собралось, – рассудил участковый. – Что ж, похоже, все ясно. Налицо факт нападения диких кабанов – несчастный случай… Так, надо еще разок все осмотреть, пройтись по лесополосе. И позвонить в райотдел майору Кошкину».

Приняв такое решение и ощутив, что на него накатывает очередная волна похмельного синдрома, Василий отошел в сторону. Показывать плохое самочувствие посторонним людям он сейчас никак не желал.

Совместив личную потребность в срочном уединении с необходимостью осмотра места преступления, участковый решил пройтись до станции и осмотреть окрестности. Едва углубившись в лесок, он вновь увидел множественные следы от кабаньих копыт, которые на мягкой лесной почве отпечатались особенно хорошо. И еще повсюду лежал свежий кабаний помет. Пройдя еще сто пятьдесят метров, Кутепов обнаружил бесхозно валяющийся рядом с тропинкой большой цветастый целлофановый пакет. Он поднял его. Внутри оказались ручка, тетрадки и документы на имя погибшей девушки. Оглядевшись, Василий обратил внимание, что немного в стороне от тропинки трава сильно примята. Подойдя поближе, он увидел две поверхностные, но довольно широкие борозды. «Возможно, здесь она шла, споткнулась и упала. Но почему бросила пакет с документами?.. Нет, что-то в моем рассуждении не так… Скорее всего в этот момент она уже от кого-то убегала. Значит, кабанов она встретила раньше, ближе к железнодорожной станции», – рассудил участковый. Повторно обойдя по кругу это место, он нашел в траве около старого трухлявого пня металлическую заколку. Василий нагнулся, чтобы поднять ее, но угодил рукой во что-то мягкое – в траве, в тесной близости с женским аксессуаром, оказалась навалена в самом неприглядном виде большая куча кабаньих экскрементов. «Все-таки это были кабаны, проклятые! Будь они неладны!» – не на шутку разозлился старлей, с остервенением вытирая руку об высокую траву. Для себя он в ту же минуту принял окончательное решение: это стопроцентный несчастный случай, и дальше искать здесь нечего.

В обратный путь Василий двинулся более расслаблено, изучая окружающий лес уже довольно поверхностно и невнимательно.

Вернувшись к исходной точке и подойдя к старому вязу, под которым лежал труп, он присел на корточки, собираясь писать протокол осмотра места происшествия. Он уже расстегнул было свой кожаный планшет, но в этот момент его внимание привлек подозрительный белый предмет, торчащий из коры вяза. Нагнувшись, Кутепов крепко сжал его пальцами, с силой потянул на себя и извлек наружу.

Это оказался крупный обломок кабаньего клыка. В этом участковый ничуть не усомнился, поскольку со свиньями он имел дело с раннего детства. Единственное, что его смутило – размер обломка. Это была концевая часть кабаньего клыка, однако по его диаметру можно было предположить, что его хозяином являлся очень крупный зверь, намного крупнее обычных вепрей.

– Ничего себе кабанчик! – непроизвольно воскликнул удивленный милиционер.

Он аккуратно завернул находку в лист чистой бумаги и положил сверток в карман служебного кителя. Клык мог стать важной уликой и вещественным доказательством нападения дикого животного на человека.

Составив протокол осмотра места происшествия, Кутепов перешел к опросу возможных свидетелей. Первым, с чего начал участковый, был вопрос к присутствующим о том, кто именно обнаружил труп. Оказалось, тело обнаружила соседка погибшей, пенсионерка Зинаида Михайловна Зорина, которая рано утром спешила на первую электричку и решила немного сократить путь до станции. Она пошла напрямик через луг к тропинке через лесополосу, где и обнаружила девушку.

– Зинаида Михайловна, вы, когда увидели тело, ничего здесь не трогали? – стандартно проводил допрос свидетельницы участковый.

– Что вы, что вы, Василий Иванович! Я как только увидела эту страсть, так сама чуть концы не отдала! – запричитала пенсионерка. – Даже не знаю, как обратно до дома добралась!.. Я сразу все мужу рассказала. А он к председателю нашему побежал в сельсовет, но того на месте не оказалось. Зато была его помощница, секретарь, Оля Сырцева. Она позвонила вам по телефону.

– Понятно, – коротко ответил Кутепов и, окинув всех взглядом, вновь поинтересовался: – Может быть, кто-то еще что-нибудь видел или слышал? Может, поздно вечером, ночью или рано утром?

Однако ответа он так и не получил – все как будто в рот воды набрали. «Ну, нет – так нет», – подумал Василий и уже собирался начать писать следующий протокол, но внезапно откуда-то из-за спин собравшихся послышался скрипучий старческий голосок:

– Мне есть что сказать…

Сквозь толпу протиснулся дедок – небольшого росточка, сухонький, но еще довольно крепкий, в затертом до дыр синем спортивном костюме с эмблемой «Динамо» и видавшей виды, засаленной по краям голубой спортивной кепке.

– Мне есть что вам рассказать, товарищ милиционер. Зовут меня – Кузьма Петрович Галанов, а живу я вон в том доме. – Старик показал рукой на маленький деревянный домик, следующий по улице за домом погибшей. – Я, знаете ли, к старости стал плохо спать по ночам. Бывает, если погода хорошая, ночью во двор выхожу – воздухом подышать, кузнечиков послушать али шорохи какие ночные звериные. Ночью все хорошо слышно. Даже то, как наши девчата с ребятами в леске озорничают. Я все слышу. – Произнеся это, дед почему-то повернулся к односельчанам с хитрой улыбкой. – Так вот, значит. Вчера вечером, едва начало смеркаться, по всей нашей округе кто-то стал разъезжать на машине – туда-сюда, туда-сюда. Я любую машину в нашем поселке могу по звуку мотора определить, слух у меня музыкальный! Правда, вижу я теперь плохо – совсем слепой стал к старости. Ну, да ладно. Так вот, эта машина была не местная. Точно говорю, в поселке у нас таких нет. А потом, как только стало чуть светать, я снова вышел во двор – до ветру, так сказать… Впрочем, не об этом сейчас. Так вот, я ее опять услышал. Но звук был уже далеко и он быстро удалялся… А машина эта – марки «УАЗ», это точно. Вот с каким звуком вы сейчас подъезжали, точно такой же был и у него, почти один в один. – Старик заулыбался беззубым ртом и важно замолчал.

– Спасибо, Кузьма Петрович, только что мне делать с этой информацией? Какая от нее польза, если погибшую растерзали кабаны? – несколько растерянно спросил участковый.

– Ну, не знаю, это вам решать. Я лишь докладываю, что слышал этой ночью, – смутился старик и нахмурил седые брови. – Да, вот еще что вспомнил. Ночью к этому «уазику» грузовик еще какой-то подъезжал, кажется, «ГАЗ-53». Постоял так с минутку и дальше поехал. А «уазик» после этого сразу завелся и уехал.

Выслушав эту, как тогда ему показалось, совершенно постороннюю и не относящуюся к делу информацию, Кутепов еще раз поблагодарил старика за бдительность и вновь обратился к присутствующим с тем же вопросом.

Внезапно вперед вышла девушка с испуганным бледным лицом и категорично заявила, что грузовик, про который рассказывал пенсионер Галанов, принадлежит местному пионерскому лагерю. По ее сведениям, на нем ездит шофер Серега, который в последнее время зачастил в гости к Наташке Ряповой, дочери главного бухгалтера.

– У них роман, – добавила рассказчица.

Выслушав и эту информацию, старший лейтенант принял решение перейти к следующему этапу – все равно других свидетелей не нашлось.

Оставалось побеседовать с матерью погибшей девушки. Собравшись с мыслями, Василий сделал попытку задать ей интересовавшие его вопросы, но это оказалось невозможно, поскольку она явно была не в себе.

Зато соседи охотно пояснили, что Нина должна была приехать домой только сегодня утром на первой электричке, поэтому мать вчера ее не ждала.

Все в этом деле наконец-то начинало становиться на свои места, поэтому Кутепов по-быстрому закончил заполнение документов и проследовал в сельсовет. Из комнаты председателя он позвонил начальству в районное отделение милиции и подробно доложил о случившемся и о результатах проведенного им осмотра места происшествия.

– Виктор Сергеевич, когда можно ожидать приезда оперативно-следственной группы? – задал в конце доклада главный для себя вопрос участковый.

– Василий, слушай, тут такое дело… Никого сейчас нет. Все уехали на срочный выезд. У нас тут в райцентре цыгане устроили поножовщину с местными, поэтому группа освободится не скоро, а областных я беспокоить не хочу. Раз уж ты уверяешь, что это стопроцентный несчастный случай в чистом виде, может, тогда ты сам все оформишь? А завтра к утру все бумаги привезешь к нам и передашь дежурному следователю. Я думаю, всем так будет удобнее. А труп в любом случае отправляй в судмедэкспертизу… Да, и не забудь съездить к егерю в кабаний заказник – с этими кабанами нужно принимать какие-то срочные меры, – строгим голосом добавил майор Кошкин.

– Так точно, – ответил старший лейтенант Кутепов и повесил трубку.

«Вот почти и все дела», – облегченно вздохнул участковый, все мысли которого сейчас были заняты лишь одним вопросом: как можно скорее опохмелиться. Сходив к машине, он достал заранее припасенный личный фотоаппарат и детально «отщелкал» место преступления и тело жертвы с разных ракурсов. «Раз такое дело, возьму на себя и работу криминалиста. Лишь бы побыстрее разделаться со всем», – хмуро пошутил сам с собой Василий. С каждой минутой он чувствовал себя все хуже и хуже. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди, а во рту было так сухо, что язык стал напоминать ему наждачную бумагу.

С большим трудом дождавшись прибытия сантранспорта и окончания погрузки тела, Кутепов поспешно запрыгнул в милицейский «уазик» и, несмотря на совершенно разбитую деревенскую дорогу, на максимальной скорости помчался на заимку к егерю. Все эти проблемы с кабанами, честно говоря, его волновали очень мало. Значительно больше занимало его мысли то, как бы поскорее вернуться домой и в срочном порядке «поправить здоровье».