Сила орхиса

Глава1

Ведуньи

На краю дремучего леса стояла покосившаяся от времени маленькая крытая тесовой крышей избушка. До ближайшей деревеньки было рукой подать, да только старая бабушка и внучка жили отдельно, подальше от шумных, неугомонных селян. Жили вместе, слушали пение птиц и стрекотание кузнечиков летом, шум дождя и завывание ветра осенью, свист пурги и вой волков зимой, грохот грома и журчание ручьёв весной. Старая бабушка каждое утро заплетала свои длинные седые волосы в косы до пят и выходила рано утром на крыльцо полюбоваться восходом лучистого солнца. Её когда-то васильковые глаза стали совсем уже выцветшие, серые, но ещё достаточно зоркие, чтобы подмечать всё, что творится вокруг маленькой избушки. Её внучка Мелисса всё лето пасла коз и помогала бабушке по хозяйству. Рвала в лесу и на лугу лекарственный травы: череду, медуницу, зверобой. Приносила бабушке охапки, а она вязала из трав пучки и вешала их сушить под навес с камышовой крышей. Бабушка была ведунья. Любую хворь человеку помогала преодолеть. Потому из окрестных сёл, тропинка к её избушке никогда не зарастала.

Однажды ранним весенним утром, когда лишь первый лучик света коснулся листвы трав, сверкающих росой, Мелисса пошла пасти белых козочек. Вдруг не то шум, не то дуновение ветра заставило оглянуться назад девушку. Посмотрела она в сторону леса и замерла. Стоял перед ней конь белый, белый, а в седле сидел молодец красавец. Глянул он орлиным взглядом на девушку, топнул конь ногой о землю, и всё исчезло будто в тумане.

− То ли сон, то ли явь? − подумала девушка. − Глухомань кругом, леса не проходимые, да болота топкие. Не может здесь быть таких богатырей. В окрестных деревнях все мужчины землю пашут, да скот выращивают, а чужак навряд ли к нам заглянет.

Оставила Мелисса козочек пастись на лужайке, а сама в лес зашла. Не далеко совсем, чтобы ненароком медведя не встретить. Много их в лесу развелось, часто стали в деревню наведываться. Прошла вдоль зарослей цветущего шиповника.

– Вот радость! – громко воскликнула девушка.

Под сосной семейка сморчков. Набрала она грибов в льняную сумочку.

− Будет чем зимой хворь лечить!

И пошла по тропинке назад на лужайку, как вдруг услышала шорох, не то стон, не то крик. Остановилась девушка, огляделась. Ветер шумит, качает вершины деревьев. Пошла она дальше, слышит опять звуки странные.

− Может зверь в капкан попал? – подумала Мелисса и остановилась.

Тихо в лесу, слышно лишь как кузнечики стрекочут на зелёной лужайке, да чёрные жуки усачи копошатся на сосновых веточках. Вдруг видит, летит сорока.

− Сорока, сорока! – крикнула Мелисса, − всё ли в лесу спокойно?

Затрещала сорока, затрещала и стала кружить над зарослями молодых сосёнок. Подошла к ним девушка, раздвинула сосновые лапы и ахнула. Лежит на земле молодец, тот, что утром ей привиделся. Залита кровью его белая одежда и торчит из его груди стрела из чистого золота. Взяла она в руки его ладонь. Холодна ладонь как лёд. Погладила его по гладко выбритой щеке, застонал юноша.

− Как мне быть? Оставить здесь, может зверь его покалечить. И кричать бесполезно, далеко деревня.

Быстрее лани побежала Мелисса по лесной тропе, по большой дороге. Прибежала в кузницу на краю деревни.

− Кузнец, кузнец! Беда, беда. Лежит в лесу молодец. Сразила его вражья стрела.

− Стрела? Наши охотники с капканами ходят. О войне не слышали. Кто ж это, иностранец или наш шутник? – спросил кузнец, не прекращая раздувать пламя мехами в кузнечном горне. Шумят меха, словно дышат, раздвигает планки мастер, соединённые собранной в складки кожей – вдох, сдвигает – выдох. Воздух, шипя, выходит из мехов через сопло – глиняную трубку на узком конце мехов и сквозь отверстие в горне нагнетается в печь, поддерживая гудящее пламя. Горячий воздух с запахом гари, непривычный для Мелиссы, не даёт вздохнуть полной грудью.

− Кузнец, быстрее, его нужно к нам в избушку отвезти, а то медведь его раньше нас найдёт.

− Беги в деревню, нет у меня времени, только нагрел поковки.

− Не успею я найти людей. В поле все. Человек умирает. Помоги!

− Неси клещи, − крикнул кузнец подмастерью.

Подмастерье, молодой высокий, худой парень с длинными волосами цвета половы, ловко подхватил красную полупрозрачную от жара поковку клещами из горнового гнезда и положил её на «лицо» наковальни.

− Вспомни, кузнец, как мы вылечили твою жену. Разве так на добро отвечают?

− Не могу, − взяв в руки молот, ответил кузнец. − Заказ у меня на сто подков.

− В груди молодца стрела золотая воткнута. Отвези его к нам в дом, а стрелу себе забери. Кузницу новую построишь.

− Не говорят ли уста, твои сладкие, неправду? – спросил кузнец, внимательно посмотрев на девушку.

− Не могу я лгать. Почему не веришь мне?

− Хорошо. Гаси печь, Журавль, – сказал подмастерью кузнец. – Запрягай кобылу.

Подмастерье вытер руки о ветошь, сняв с себя кожаный фартук, подошёл к чану с водой, стоявшей возле печи. Он, ловко зачерпнув глиняной плошкой воду, плеснул её в печь на горячие раскалённые угли. Облако белого пара со свистом вырвалось из горна, клубами поднимаясь к закопчённому потолку кузни.

− А можно ли до того места на повозке проехать или дебри там непроходимые? – обратился кузнец к девушке.

− Можно, можно. Я дорогу покажу.

Поехали на повозке в лес кузнец, подмастерье и Мелисса. Тучи чёрные на небе сгустились. Начал слегка накрапывать летний дождь.

− Если до ливня не успеем твоего молодца найти, застрянем в лесу. Дорогу развезёт. Что делать будем? – ворчал кузнец, погоняя плетью кобылу.

− Дождя не будет, − ответила Мелисса и посмотрела на небо, сплошь затянутое тучами.

Ласточки парили высоко в небе. Она знала, что эти птицы безошибочно предсказывают ненастье. Приближающийся дождь предвестник низкого полёта ласточек. Журавль, сидя возле Мелиссы, пристально смотрел на неё всю дорогу. А она, привыкшая к таким взглядам, не обращала на него внимание. Они подъехали к лесу, поросшему соснами с могучими стволами и раскидистыми кронами. Под ними росла низкая, зелёная

трава. Мелисса спрыгнула с повозки и показала рукой на заросли молодых сосёнок.

– Вот это место. Идёмте.

Трое подошли к еле живому юноше. Мелисса присела рядом и тихо сказала:

− Он ещё жив. Несите его в повозку. Осторожно не заденьте стрелу, иначе рана откроется.

Журавль с кузнецом отнесли молодца в повозку. Прикрыли его кошмой.

− В путь! Сначала в кузницу поедем. Там я остриё стрелы срежу, иначе не вынуть его из раны, – сказал кузнец.

Мелисса молча качнула головой в знак согласия и закинула тяжёлую русую косу на плечо.

Уже вечерело, когда они добрались до места. Юноша белый как полотно лежал на повозке. Кузнец сходил в кузню, принёс большие щипцы. Журавль с девушкой приподняли раненого. Коваль щипцами откусил наконечник стрелы. Мелисса, зажмурив глаза от напряжения, выдернула золотую стрелу из раны юноши. Тот застонал, но глаза не открыл.

− Больно плох он, – прошептал кузнец. − Выходите?

− Да. Мы с бабушкой и не такие ранения лечили. Выходим!

Она приложила к кровоточащей ране платок. Потрогала ладонью лоб раненого.

− Нельзя терять время. Скоро стемнеет, − сказала беспокойно девушка.

− Успеем. Ждите меня здесь. Скоро вернусь, – сказал кузнец и завернул золотую стрелу в кожаный мешок. Его приземистое, коренастое тело под тяжестью трофея согнулось, будто нёс он громадный молот, а не тонкую стрелу.

− Подальше положишь, поближе возьмешь, – приговаривал он, унося добычу.

Спрятав в кузнице богатство, нежданно свалившееся, он вернулся к повозке.

− Едем!

Глава 2
Молодильные яблочки

− Пусть хворь тебя отпустит, пусть силы к тебе вернутся, пусть солнце тебя согреет, пусть слёзы не прольются, – шептала бабушка, махая над юношей, лежащим на топчане посреди избушки, пучком тлеющего зверобоя¹¹.

− Уходи хворь, уходи боль, уходи зараза. Защити зверобой молодца от проклятия и сглаза.

В узкие окошки избушки заглядывали первые утренние лучи солнца. Клубы дыма зверобоя причудливыми завитушками струились в столбе солнечного света.

А Мелисса тем временем пошла на опушку леса. Она остановилась на поляне, сплошь заросшей луговыми травами: мятликом, овсяницей, полевицей. То тут, то там виднелись колосовидные, фиолетовые в крапинку соцветия ятрышника²².

− Ятрышник, дай силу богатырскую. Дай здоровье недюжинное. Помоги на ноги поставить юношу несчастного, – приговаривала девушка, отодвигая ножом дёрн и выкапывая круглые белые клубни салепа.

− Берём один самый молодой, как учила меня бабушка, а второй, прошлогодний оставляем в земле. Расти ятрышник, за лето у тебя ещё один молодой клубень вырастет. Дождичком тебя польёт, солнышком пригреет, и ты снова силы наберёшься. А мне дай эту силу могучую в клубне твоём молодом.

Принесла Мелисса туесок берёзовый с ятрышником, вымыла его ключевой водой и поставила в чугунке на печь варить. А бабушка всё вокруг молодца хлопотала. Обработала ему рану соком плакун травы³³, чтобы «волчьего мяса» не было. Перевязала чистым лоскутом.

− Рана у него не очень большая. Крови много потерял, а может стрела была отравлена. Не приходит паренёк в себя. Пойду я к охотникам за жиром медвежьим в деревню. А ты Мелисса, сама здесь хозяйничай, − сказала бабушка и, накинув на плечи кружевной белый платок ушла.

Положила Мелиса на грудь молодцу камень яшмы, чтобы легче ему стало, он глаза и открыл. И говорит голосом слабым, но громко:

− Кто ты красавица?

− Я Мелисса. Внучка ведуньи. Мы вылечим тебя, и ты пойдёшь туда, откуда пришёл.

− Долго ли я так лежу? Что со мной? – спросил юноша.

− Лежишь ты здесь со вчерашнего вечера. Сразила тебя золотая стрела в лесу.

Задрожал молодец, сжал кулаки, заскрипел зубами, застонал, закрыв глаза.

− Как он мог так поступить? – сквозь зубы прошептал он.

− Съешь эти клубни, − попросила девушка и поднесла ему на глиняной тарелке варёный ятрышник.

− Что это? – поморщился юноша. − Чувствую запах конского навоза.

– Это очень полезное кушанье. Все яды из тебя выгонит и силу вернёт.

Он съел несколько клубней и улыбнулся: − Ах, вот они какие молодильные яблочки! Спасибо тебе красота! Я уже чувствую, как силы возвращаются ко мне.

− Через неделю ты будешь здоров. Ятрышник всех быстро на ноги ставит. Его называют кукушкины слёзки. Народ считает, что, когда кукушка подкладывает своё яйцо другим птицам в гнездо, она горько плачет и из её слёз вырастает этот чудо-цветок.

Незнакомец слушал, внимательно осматривая убранство избы. Под самым потолком в узкие окна с кусочками разноцветных стёкол струился дневной свет. Солнечные зайчики то тут, то там прыгали по полкам с глиняной утварью и белой расписанной разноцветными узорами глинобитной печи.

− Что же я тебя разговорами мучаю? – спохватилась девушка. − Слаб ты ещё очень, отдохни. А я пока приготовлю тебе лечебный суп из кореньев и зелени.

Молодец кивнул головой и заснул.

Мелисса сварила суп из кусочков моркови, сельдерея, посыпала зеленью любистка. Налила суп в глубокую миску и добавила кусочек барсучьего жира. Она тихо подошла к ложу, где спал незнакомец, и поставила миску у изголовья на маленький деревянный столик с ножками из причудливо извитых корней дерева, в надежде, что юноша проснётся от запаха такого невероятного аромата, исходившего от её с любовью приготовленного блюда. Но незнакомец сладко спал. На его белом лице не было ни тени боли или страха. Спал как младенец. Мелисса невольно стала разглядывать его, любуясь и одновременно опасаясь, что он может внезапно открыть глаза и поймать её взгляд. Его лицо, освещённое скользящими лучами света, излучало покой и счастье. Закрытые глаза с длинными чёрными ресницами, окружённые фиолетовыми тенями, орлиный нос, как крылья ворона брови, небритый подбородок, бледные потрескавшиеся губы, придавали суровый вид, а тон кожи выдавал его молодость. Тонкие, чистые черты лица говорили, что он умён и не может быть не добрым человеком.

Хлопнула входная дверь. Мелисса быстро села возле пряслица на длинную широкую лавку, стоявшую возле стены. Вошла бабушка с крынкой, горлышко которой было завязано холщовым лоскутом.

− Принесла я жир медвежий, теперь выздоровеет наш постоялец.

− Выздоровеет, выздоровеет, − ответила Мелисса, теребя в руках веретено с напрядёнными белыми нитками из козьего пуха.

Прошла неделя. Гуерино, так звали молодца, окреп и собрался рано утром в путь. Бабушка с Мелиссой собрали ему в дорогу нехитрый провиант: буханку домашнего ржаного хлеба на молочнокислой закваске, холщовый мешочек с ятрышником.

Вышли парень с девушкой из избушки рано утром. Приближающийся рассвет окрасил небо в сизо-голубой с лавандовым отливом цвет. Соловей на ветке берёзы пел одну из тех прекрасных песен, которые можно услышать лишь в мае, потому что только весной он поёт о любви. Мелисса решила показать гостю короткую дорогу до ручья, а там он выйдет на большую дорогу, найдёт обоз и попутчиков. До ручья было рукой подать, но парень с девушкой шли молча по узкой тропинке, едва касаясь друг друга рукавами одежды так медленно, что, когда они пришли к ручью, солнце было уже в зените.

− Мелисса, почему ты такая красавица и умница живёшь здесь одна, далеко от людей? – спросил её юноша.

− Ты сказал красавица? Все так считают, что я красавица. Поэтому и прячусь от людей, – ответила задумчиво девушка. − Говорят самая тяжёлая судьба – это испытание несметными сокровищами, золотом. Не знаю, никогда не была богата. Что такое болезнь, нищета, даже голод и бездомность, мне знакомы эти чувства. Мне подарила судьба красоту. Моя внешность не даёт покоя прохожим и знакомым. Любая другая девушка обрадовалась бы такому счастью. Но я не рада. Я считаю, что красота это − как богатство, тяжелое испытание. И выдержать его нужно достойно. Красота как ароматный плод, все хотят откусить от него кусочек. Но если это позволить сделать, от плода в мгновенье ока ничего не останется. И поэтому я как могу, храню себя, свою душу от разграбления орды жаждущих насладиться красотой.

− А мне ты можешь подарить счастье видеть твою красоту и быть тебе верным другом?

− Да, но мы расстаёмся сейчас. Увидимся ли? – тихо произнесла девушка.

− Через два новолуния я приеду за тобой. А сейчас мне нужно идти. Меня ждут очень важные дела.

− У тебя есть враги?

− Я думал, что нет. Но оказалось…, − юноша задумчиво посмотрел вдаль.

Мелисса открыла корзинку.

− Возьми этого голубя, − протянула ему птицу девушка. − Когда доберёшься до места, отправь мне весточку.

Гуерино засунул голубку за пазуху просторной льняной рубахи и протянул Мелиссе додекаэдр − предмет из бронзы с двенадцатью гранями с выступами шишечками на каждой.

– Это мартин. Видишь, в каждой грани есть круглое отверстие? А там внутри лежит кристалл кварца. С помощью мартина можешь узнать всё, что захочешь. Подумай о событии, поставь его у изголовья и спи. Тебе приснятся все ответы на вопросы. Я легко говорю с тобой на твоём языке и понимаю тебя, хотя никогда его не слышал. Ты тоже сможешь понимать другие языки благодаря додекаэдру. Стоит он дороже золота. Спрячь его и никому не показывай.

Глава 3
Джакомо

Каждую весну на лесной опушке пышно расцветала яблоня. В её розовых с пятью лепестками цветках весело копошились пчёлы. Весенний ветерок шелестел листьями в её кроне, сдувая бледно розовые лепестки и они, кружась, плавно ложились на землю будто снежинки. Вся трава была усыпана белым, и казалось издали, что зелёное дерево стоит посреди сугроба. Летом на яблоне всегда висело одно единственное яблоко. Сначала оно было с горошину, потом с грецкий орех. Могучее дерево питало соками плод, и он наливался и наливался из бледно зелёного превращаясь в желтоватый с розовым бочком. Каждый год приходил к яблоне седовласый старец. Бережно снимал яблоко и клал себе в суму. А потом медленно брёл по узкой тропинке на закат солнца, мягко ступая кожаными башмаками по зелёным былинкам и поднимая клубы придорожной пыли.

− В этом году, − размышлял старец, – яблоко на редкость налилось, сочное и благоухающее. Хороший получится из него эликсир.

Он подошёл к своему дому, вырубленному из брёвен, и открыл входную дубовую дверь. Вытер о камышовую циновку пыльные башмаки и, закрыв засов, подошёл к огромному столу, стоящему посреди маленькой комнаты.

− Мне нужно разрезать это волшебное яблоко на триста шестьдесят пять кусочков. Ровно столько, сколько дней будет в этом году, − сказал старик и достал самый острый нож.

В дверь настойчиво постучали.

− Кто там ещё, в такой поздний час? – заворчал старик и, шаркая башмаками, отправился к двери. В ответ он услышал кашель.

– Это ты Жорка? – спросил старик и отодвинул тяжелый засов.

Дверь, лязгнув металлом, распахнулась. На пороге стоял двухметровый исполин с мечом в руке. Его пурпурная накидка ниспадала с плеч, открывая на груди блестящие доспехи с гравировкой из диковинных узоров. Незнакомец в одно мгновенье схватил левой рукой за шиворот старика, а правой поднёс к его горлу меч.

− Яблоко или жизнь? – прорычал он, сверкнув глазами.

Старик от тяжести кулака пришельца упал на колени и прошептал:

− Яблоко, яблоко.

− Отдай яблоко! – приказал незнакомец.

Старик поднял вверх голову пытаясь разглядеть лицо этого монстра в металлическом шлеме с султаном из белого конского волоса, ввалившегося в его жилище.

− Мне нет жизни без яблока. Пока ем яблоко, живу, – прошептал старик, сжимая ладонью в длинном рукаве халата, рукоять ножа, которым пару минут назад хотел разрезать сладкий плод.

Незнакомец понял, что толку от старика не будет и огляделся вокруг, шаря взглядом по тесной каморке. В тот же миг старик, что есть силы, вонзил в кожаный сапог негодяя свой нож. Взвыв от боли тот ослабил хватку. Старик рванулся из объятий пришельца и, покатившись кубарем по полу, исчез в проёме между стен, крикнув на прощанье:

− Джакомо, мы ещё встретимся!

Джакомо присел от боли.

− Гадкий старикашка! Я тебя ещё поймаю! – в ярости воскликнул он.

Сняв сапог из телячьей кожи, громила осмотрел неглубокую кровоточащую рану. Перевязав ногу лоскутом тонкой материи, оторванной от накидки, он обулся и стал крушить всё, что попадалось на глаза: шкафы с какими-то банками и бутылками, кровать с пуховыми перинами, стол, заставленный котелками и тарелками. Яблоко, которое старик спрятал в глиняный горшок, перед тем как отворить дверь, покатилось по полу, выпрыгнув из разбитого сосуда.

– Вот оно!!!− заорал Джакомо и подхватил плод.

– Вот оно моё молодильное яблочко! Власть моя! Я король, я господин, я порядок, я карающий меч, я… Ладно надо идти. Иначе среди этих тёмных людишек, в этих глухих местах не знаешь, чего и ждать.

Он вышел на улицу, вскочил на вороного коня и поскакал галопом на запад. Через несколько дней пути, миновав лес, реку и озеро, посреди равнины окружённый благоухающими полями трав, Джакомо увидел город Лётур. Чёрные тучи затмили небо. Понуро спотыкаясь, шёл чёрный конь.

− Что ты конь спотыкаешься? Не рад, что домой возвращаешься? – сам с собой говорил наездник.

Тёмные мысли будоражили его воображение. Джакомо думал:

− Я самый лучший буду на свете правитель. «Каждый имеет право на жизнь», − говорил отец. Да. Но не каждый достоин жить. Лежит Гуерино мёртвый. Уже наверно волки растащили по норам его косточки, не осталось от него даже мокрого места. Потому что я решаю отныне, кому жить, а кому прахом быть. Только я смог добыть это треклятое яблоко. Сколько молодцев голову сложили в его поисках? Я смог его достать, выходит по праву королевство моё. Гуерино нет, значит, у отца нет выбора. А то всё: «Он старший, он умный». А я? А я хитрый! Ты не ожидал Гуерино, что я тебя убью? Напрасно. Ты думал, что бабка тебя заговорила? А мне Оракул шепнул, что одолеть тебя можно лишь золотой стрелой. Что я и сделал, золото на стрелу не пожалел. Золото копил, не ел, не пил, не развлекался. И вот настал тот час, когда мне выковал её кузнец. Она как огонь горела на солнце, моя стрела. И радость переполняла мою грудь. Золотую стрелу я носил всегда с собой в колчане. Я знал, что убью тебя и стану наследником трона. А ты мечтатель и книжник, что ты знаешь о настоящей жизни? Что ты знаешь об утехах и радости наслаждения богатством и властью? Ты дуралей, став правителем сделал бы вельможами рабов. Ха-ха-ха.… А сам бы им прислуживал! Ха-ха-ха…

Он достал из кожаной сумки яблоко. Положил его на ладонь. Хоть солнце и не освещало плод, но и в полумраке оно благоухало сладким ароматом, а его тонкая глянцевая кожура поблёскивала розовым румянцем.

− Пахнет уж больно сладко! А по преданию пахнуть оно должно конским навозом. Неужели не оно? Яблоко волшебное, а выглядит как обыкновенное, − недовольно рассуждал Джакомо.

Он спрыгнул с коня.

− Для верности опущу его в конский навоз, чтобы перебить этот яблочный запах.

Он покатал яблоко по навозной кучке, завернул его в платок и вскочил на своего коня. Тот галопом помчал его к городу, окружённому крепостными стенами увенчанными зубцами в виде ласточкина хвоста. Воин, с дозорной вышки видя, кто приближается к Лётуру, предупредил стражников. Стража открыла ворота. Затрубили трубы, оповещая горожан о прибытии королевского отпрыска.

Джакомо энергичным шагом, прихрамывая, вошёл в спальню короля. Тот еле живой лежал на роскошной кровати. Возле его ложа смиренно сидел старый лекарь.

− Отец, отец! – закричал Джакомо.

− Тихо, – показал ладонью старец.

− Он умирает? – шёпотом спросил принц.

− Он только что заснул, − ответил лекарь.

Джакомо протянул ему узелок.

− Я принёс, то, что ты просил.

Лекарь понюхал платок, улыбнулся и протянул к узелку свои костлявые пальцы, выглядывающие из широких рукавов бархатного халата, подвязанного на поясе толстым шнурком с кисточками на концах так, чтобы полы одежды не мешали ему заниматься своими обязанностями. Он, обхватив ладонями узелок и бережно, будто взял в руки бесценную и очень хрупкую вещь, произнёс:

− Да. Вы, Ваше Высочество, принесли то, что надо.

Лекарь тихо подошёл к столику в углу комнаты. Положил узелок на серебряное блюдо и развязал платок.

− Кхе-кхе, − кашлянул старец.

Лекарь надел на нос очки, ещё раз рассмотрел со всех сторон плод и с изумлением сказал:

− Не может так выглядеть молодильное яблоко.

− Что, что? – спросил Джакомо, вплотную подойдя к старому лекарю.

− Здесь плодоножка, а у молодильного яблока её не должно быть.

− Какая плодоножка? Сейчас сам пойдёшь его искать! – шикнул на него принц. − А ну-ка дай его отцу.

− Минуточку, – сказал лекарь и, взяв в руки скальпель, аккуратно разрезал яблоко на две части.

Он опять удивлённо посмотрел на Джакомо поверх очков.

− Здесь семечки внутри. Это не молодильное, а обыкновенное яблоко.

Джакомо схватил лекаря за шею и принялся душить, приговаривая:

− Дай его отцу, не то я сейчас тебя…

− Дети мои, – сказал отец тихим голосом. − Дети, дети.

− Я здесь, − сказал Джакомо, швырнув лекаря за тяжёлые портьеры.

Он подошёл к кровати. Отец лежал худой с жёлтой сморщенной кожей на лице. Джакомо подумал: − Дни твои сочтены король и выбора у тебя нет!

− Где Гуэрино? Вы вместе отправились искать молодильное яблоко. Где он?

− Гуэрино меня бросил на развилке дорог. Сказал, что пойдёт в леса, где ведьмаки живут, а я пошёл в страну великанов и добыл тебе яблочко.

Принц сгрёб кусочки яблока со стола, положил их на серебряный поднос и преподнёс угощение отцу. Лекарь выполз из-за портьер на четвереньках, снимая с головы паутину, чихнул и хитро посмотрел на суетившегося Джакомо.

− Благодарю. Поставь поднос. Лиям мне приготовит лекарство из молодильного яблока. Я снова буду здоров. Ведь уже много дней и ночей я не могу подняться с постели после того, как упал с коня. Надеюсь, что молодильное яблоко вернёт меня к жизни, − сказал тихо король Бертолдо.