Объем 310 страниц
2009 год
12+
О книге
Проза Юрия Вяземского необычна. Она поражает прежде всего особой тонкостью авторского мировосприятия, глубиной и точностью в постижении внутреннего мира человека.
В большинстве своем рассказы Юрия Вяземского – о молодых людях, о попытке проникновения их в тайны Вселенной и собственной души.
Другие версии
Жанры и теги
Отзывы, 2 отзыва2
Купил книгу, прослушав накануне в эфире одной из радиостанций рассказ из книги «Странные умники» под названием «Аппарат Фогельмана». Ранее, как и многие телезрители, знал автора как ведущего популярной телепередачи. Теперь знаю как талантливого, умного и ироничного прозаика. Книга интересна, занимательна, читается с огромным интересом и богата смыслами. Талантливый человек – талантлив во всем! Спасибо, Юрий Павлович, за чудесную книгу!
Читаешь и сразу представляешь программу «Умники и умницы»! Если представить озвучивание написанного автором, то появятся те самые смыслы, которые он и заложил. С одной стороны – рассказы для молодёжи, с другой в каждом из них есть то, что окружает каждого взрослого каждый день! Я думаю, прочитав данный сборник, каждый найдет близкого себе персонажа или, хотя бы, вернется на пару лет, а то и десятилетий назад! Читаем, переживаем и советуем!
Послушай, Валя, неужели ты никогда не был влюблен? - спросил у Шута кто-то из родственников.
Я же вас не спрашиваю, какими болезнями вы болели в детстве, - ответил Шут.
Между прочим, некоторые монахи, проповедовавшие непротивление злу насилием и полное отрешение от мира, в совершенстве владели карате и, случалось, применяли его к тем наглецам, которые мешали им отрешаться и непротивляться.
В сущности, со временем приспосабливается и изменяется только глупость, а ум остается постоянным и независимым — таким, каким был и тридцать лет назад, и во времена Достоевского, и в Древней Греции.
Не надо высмеивать того, кто смешон сам по себе. Надо лишь помочь ему проявить себя, поставить на его пути ловушку, а он сам туда зайдет и сам захлопнет крышку. Вот он, голенький, растерянный и смешной, выросший за бумажной ширмой, защищавшей его от сквозняков и насекомых.
Я предпочитал дружить с другими девочками, с которыми я мог пойти в театр, на концерт классической музыки; с ними мне было свободно и просто, и, главное, с ними не надо было целоваться. Тем более что часто вместе с нами ходила моя бабушка.