Часто сложные вещи, открытые людьми с благими намерениями, с течением времени теряют актуальность, а иной раз даже поражают своей абсурдностью. Каждое общественное явление должно иметь срок годности и заменяться тогда, когда этот срок подходит к концу. В противном случае нас ждёт застой. Человек должен расти и развиваться, постоянно самосовершенствоваться, иначе жизнь его померкнет в череде рождений и смертей. Перед нами стоит главная задача – точно определить, какое именно явление нужно оставить позади, чтобы не избавиться от действительно важного.

На первый взгляд идея книги покажется вам абсурдной, возможно, вы отбросите её с гневным: «Что за глупость?!», но не спешите делать выводы. Вчитавшись, вы можете заметить то, о чём и сами не раз размышляли.

Пролог

– Я плохо помню те времена, старость постепенно съедает остатки воспоминаний, но я обязан рассказать тебе о них, ведь жить мне осталось совсем немного.

В уютной детской комнате с сиреневыми слонами на обоях и крохотной люстрой в форме распустившегося цветка на потолке, маленькая девочка засыпала в кроватке. Её прадедушка расположился у изголовья, в мягком кресле, обитом рогожкой. Скрюченные ревматизмом пальцы перебирали по набалдашнику трости ручной работы, а глаза, потерявшие былой цвет, с теплотой глядели на сонное личико правнучки.

– Мне было то ли сорок, то ли пятьдесят лет, и я владел огромной промышленной компанией, собирающей автомобили и самолёты. Дела шли отлично, и денег хватало с лихвой. Семья Викъянко ещё никогда не была настолько богатой.

Технический прогресс не стоял на месте, и мы двигались с ним в ногу, придумывая новые способы совершенствования выпускаемых продуктов. То время можно было по праву считать торжеством науки и техники. Страны запускали летательные аппараты в космос и даже строили станции на орбите нашей планеты. Люди открывали новые способы лечения старых болезней и познавали виртуальное пространство. Пока однажды в мире не появилась… магия.

Лицо девочки прояснилось, именно этого момента она ждала, ведь череду странных прадедовских определений она не понимала.

– Именно так люди назвали ту силу, которая в дальнейшем овладела умами миллиардов. До появления магии о ней писали в художественной литературе. Там она становилась частью придуманных фантастами миров. Существовали и статьи в развлекательных журналах, где авторы предполагали, как бы сложилась жизнь в нашем мире, будь в нём магия.

– И вышел к миру человек, и продемонстрировал он чудеса. Предметы вокруг него двигались, словно живые, а хворавшие люди, что его обступали – исцелялись. Старые машины заработали без горючего, и тысячи ламп загорелись от прикосновения его пальцев, – протараторила девочка шёпотом заученную фразу. Она делала ошибки в словах, не понимая до конца их значения, но произносила их с должным страхом и благоговением.

Морщинистое лицо старика исказило выражение недовольства. Брови съехали к переносице, губы сжались в тонкую линию, а пальцы, до того отбивавшие ритм по набалдашнику, – замерли. Не девочка расстроила его, а фраза, которую заставило заучить её общество, тот трепет, что оно внушило ребёнку по отношению к новой, неизведанной силе.

– Не совсем так, родная, но ты едва ли поймёшь, о чём я толкую, по крайней мере, сейчас. Запомни, во всём нужна гармония и мера, и каждый человек на планете вправе иметь выбор. Выбор такой не должен порицаться. А если кто-то попытается совершить выбор за тебя, попытается убедить тебя, что верный путь лишь один – беги, дитя, беги без оглядки, ведь ловушка вот-вот захлопнется.

Девочка молчала, испуганно глядя на прадеда. Она лишь ждала конца непонятной детскому уму истории.

– Сначала люди приняли новость за шутку, смеялись, когда кто-то начинал говорить о магии серьёзно. Потом пришло смущение и непонимание, отчего людей, уверовавших в странную силу, становится всё больше. О событии твердили на каждом углу. Полосы газет разрывались от статей о новом явлении, социальные сети заполнили комичные картинки, где пользователи обыгрывали сложившуюся ситуацию; ведущие приглашали на телешоу учёных и политиков, чтобы обсудить произошедшее. Интернет заполнили видео с людьми, творящими чудеса, которые я, конечно, принимал за подделку. Для меня они были фокусниками, иллюзионистами, словом, шарлатанами, не более. Я думал, что мода на чудеса вот-вот пройдёт, скоро появятся опровержения и люди, в конце концов, просто забудут обо всём, но магическое движение только набирало обороты.

Старик увидел, как правнучка сладко зевнула, всем своим видом сообщая, что более не намерена слушать продолжение, и в скором времени благополучно заснёт. Но начав рассказ, прадед планировал его закончить, в тайне надеясь, что заложит в крохотную головку хотя бы каплю полученного им знания. Заложит сомнение, которое позволит вырвать родную кровь из лап сложившейся системы.

– Вокруг человека, о котором вам так много рассказывают в саду, вместо того, чтобы учить чему-то полезному, сначала собралась малая группа последователей, тех, кто уверовал в его силу, тех, кому он продемонстрировал её. Эти последователи путешествовали по городам, устраивая представления, принимаемые многими людьми за обычное шоу. Однако находились и те, кто присоединялся к группе. И вот, они образовали общину. Община превратилась в официальную организацию, с личными целями и интересами. Они транслировали весть о новой, неизвестной ранее силе и её учении, через интернет, телевидение и газеты. Новость как вирус распространилась по миру, ведь к тому моменту множество людей увидели чудеса своими глазами. Но вот в другой части планеты появился ещё один человек, творящий нечто подобное. А позже ещё и ещё.

Скептики захотели испытать таких людей, уверенные в их провале. Но нужно было определить границы магии, её рамки. Маги могли манипулировать предметами, заставлять их двигаться вверх и вниз, взад и вперёд, но создать новые или заставить исчезнуть существующие они не могли. Они лечили людей, но не воскрешали. Они генерировали энергию, позволяющую работать бытовым приборам без электричества в привычном его понимании, но не могли управлять космическими телами и боялись менять погоду.

Результаты проверки потрясли весь мир. Свершилось чудо, немыслимое, невозможное. И люди стали называть силу «магией», воспользовавшись старым, давно придуманным определением. С этих пор прежний мир перестал существовать.

В дело вступила наука. Многим учёным захотелось узнать, откуда взялась уникальность таких людей. Несколько магов даже позволили изучить себя. Они проходили тест за тестом, сдавали всевозможные анализы, проходили компьютерную томографию, разве что резать себя не давали.

Девочка вздрогнула под одеялом, ведь на слове «резать» прадед громко усмехнулся. Глаза ребёнка то и дело смыкались, но она упорно старалась держать их открытыми, ведь прадеда она любила и уважала больше всех в доме.

– Учёные практически ничего не обнаружили, кроме разве что слабых изменений в размерах желудочков мозга, как при шизофрении.

– А что такое «шиофрения»? – спросила девочка, поправив под мышкой плюшевого зайца. Её заинтересовало только последнее слово, поскольку остальные она просто не запомнила.

– Болезнь такая, но тебе рано об этом знать, да и пользы от этой информации…

Прадед на секунду замолчал, переводя дух и подбирая слова, чтобы скорее закончить и так затянувшийся рассказ.

– Все, как один, они твердили, что знали о силе внутри себя давно, но почувствовали её прямое воздействие недавно. Сложившаяся ситуация выглядела как бредовый сон, – прадед повысил голос, возмущённый собственными воспоминаниями. – Когда магия неоспоримо стала частью нашего мира, этот самый мир начал изменяться под неё.

Дверь в детскую открылась, и в просвете показалась высокая мужская фигура.

– Ты опять за старое, дед, – возмутился вошедший. – Она совсем ребёнок и не понимает того, о чём ты говоришь.

– Понимаю! – запротестовала девочка, оторвав голову от подушки.

– Помолчи, – оборвал её мужчина и снова обратился к старику. – Хватит забивать ей голову. Чего ты добиваешься?

– Они всё отняли у нас, – выдохнул старик, набирая новую порцию воздуха в грудь. Его внук знал, что за этим последует сцена. – Мы творили, создавали, хотели на Марс полететь, а что имеем теперь! Они обманули нас! Обманули всех! Восхищённые чудесами, мы проморгали захват власти и смену научной эпохи временем пустых сказок о великой и всеобъемлющей магии!

На крики прадеда из соседней комнаты пришла молодая женщина. Она выглядела встревоженно. Запахнув плотнее халат, она протиснулась в узкую щель приоткрытой двери, подходя ближе к старику.

– Пойдём, дедушка. Манис пора спать.

– Я хочу дослушать! – заявила девочка, хотя сама с трудом сдерживалась, чтобы не погрузиться в дрёму.

– Завтра, Манис, дослушаешь завтра, – мягко отозвалась мать, аккуратно взяв старика под руку. Тот не сопротивлялся, но его грудь всё ещё вздымалась от возмущения, а глаза излучали горькую тоску.

– Под видом благих намерений, девочка, они состряпали новый мир, удобный им одним. Они придумали складную историю, называющуюся Учением о Магии, а затем заставили вас поверить в неё, забыв о том, каким наш мир был раньше. Когда такие как я исчезнут, некому будет рассказать о старом мире.

– Да хватит уже, – грубо бросил мужчина, открывая дверь шире, чтобы выпустить жену с прадедом, а затем, чуть смягчившись, пожелал девочке приятных снов.

За дверью между стариком и молодыми разразился спор. Прадед обзывал внука последними словами, говорил, что он продался системе, приспособился, и когда умрёт его отец, он окончательно превратит некогда промышленную компанию в дешёвую пародию. Женщину он обвинял в терпимости к режиму и неправильном воспитании дочери. Молодые же, наоборот, требовали, чтобы старик перестал пичкать девочку информацией, которая усложнит ей в дальнейшем жизнь.

Манис до последнего прислушивалась к голосам родных, но вскоре её глаза закрылись, дыхание замедлилось, ручки расслабились так, что плюшевый заяц скатился с кровати, и она забылась глубоким, сладким сном.

На следующий день её прадеда не стало.

Глава 1

Манис, удерживая в левой руке воздушный винт, аккуратно поправила стальную опорную шайбу с болтами крепления. Это четвёртая попытка сделать всё правильно и получить оптимальную частоту вращения. Новый винт более «тяжёлый», и в этот раз проблем возникнуть не должно.

Закручивая болты, Манис думала о вынужденной поездке в один из внешних кругов города, где знакомый перекупщик сможет снова подогнать ей топливо, подходящее для двигателя, приобретённого у него же год назад. Она надеялась, что очередной партии хватит не только на проверку работы мотора и вращения винта, но и на короткий полёт, который она жаждет совершить в скором времени. Правда, нужно будет дождаться дня Магии. В этот праздник последователи запускают в небо тысячи магических огней, а в храмах произносятся хвалебные заклинания, весь город погружается в шум множества голосов, создавая идеальные условия для пробного полёта.

Манис пристроила винт и отошла назад. Убрав с лица засаленную вьющуюся прядь, она осмотрела творение, которому было отдано несколько лет её жизни. Серый летательный аппарат, созданный по старым прадедовским схемам, возвышался над ней на пару голов. Металлическая конструкция увенчивалась крыльями размахом в девять метров. Старый двигатель занял место на носу и скрылся от осуждающих глаз за алюминиевыми пластинами. Колёса: два покрупнее и одно поменьше – образовывали под корпусом треугольник. Над этим треугольником, держась на центральной балке, расположились пилотское кресло и крохотное пассажирское.

Конструкция выглядела тощей и убогой, детали – невероятно старыми. Манис только догадывалась, где перекупщик достал их. Наверняка он сотрудничал с бродягами, не боящимися покинуть пределы города, чтобы отправиться в Пустые земли. Каждый выбирал подходящий именно ему способ заработка, а с другой стороны, многие из них и вовсе выбора не имели.

Всё же, некоторые детали она забрала со старого склада, которым владела её семья. Согласно новым законам, многие из них подлежали утилизации, поэтому пропажи нескольких никто не хватился.

Манис вспомнила день, когда вместе со знакомым техником тащила из внешнего круга двигатель. Тогда ей пришлось подкупить трёх магов общественного порядка и мальчишку служку около их дома, тот отвлекал родителей, пока она загружала двигатель в лифт, поднимающийся в её мастерскую.

Яркий луч солнца, ударивший со стороны длинной обзорной площадки, на которую выходила мастерская, словно прожектор, выделил творение Манис из мусора, оставшегося после напряжённой ночной работы. Девушка восприняла это как знак, тут же воспряв духом. Сколько бессонных ночей и истерик от того, что она не понимала, как ей присоединить ту или иную деталь, ведь кроме схем она ничего не имела – маги давно стёрли из информационной сети все древние знания о строении самолётов, автомобилей, кораблей. Всё это заменили маголёты, магомобили и магокорабли – пустышки, как их называла Манис.

Встреча с Правидом, техником с маголётного завода Викъянко, стала для Манис великой удачей, ведь он, имея хотя бы крохи профильного образования, в разы лучше разбирался в древних схемах. Его дед застал времена, когда завод, на котором Правид сейчас работал, назывался «авиационным». Он помог ей на самых сложных этапах, но львиную долю Манис сконструировала сама, заработав этим несколько шрамов на ногах и руках.

Манис стянула с себя потную коричневую робу, оставшись в лёгкой светлой майке. Нежно притронувшись к корпусу самолёта, она прошла на обзорную площадку. Выложенная серой плиткой и утыканная изгибающимися статуями полуголых людей, та тянулась на несколько сотен метров, уводя наблюдателя, посетившего её, к океаническому горизонту. Ровная линия делила пространство на голубой и глубокий синий цвет. Пейзаж мог бы быть идеальным, если бы не уходящие вниз каменные строения таких же вычурных и безвкусных домов жителей одного из внутренних городских кругов.

Промышленники и крупные торговцы старались выделить своё жилище острыми пиками и зеркальными стенами. Где-то они добавляли разноцветие, в виде ярких полотен со странными, понятными им одним рисунками. Кого они хотели этим удивить или поразить, Манис не знала, да и могла ли она осуждать соседей, ведь её собственный отец недавно установил на доме нечто подобное. Хорошо, что о мастерской он пока не вспоминал, иначе виртуозная затея пошла бы коту под хвост.

Однако не только промышленники вызывали у Манис тоску и негодование. Стоило повернуть голову влево и поднять глаза к небу, как над обзорной площадкой возникали титанические высотки, буквально протыкающие пиками облака. Они словно с усмешкой глядели на крохотную Манис, заигрывали с ней, грязно подмигивали.

Башня магической коммуникации и энергетики, правительственная башня, Центральная башня магов и жилой небоскрёб, предназначенный для политиков, титулованных чудотворцев, звёзд шоу-бизнеса и прочих, угодных режиму персонажей, – закрывали обзор на внешние круги города Разнан, одного из главных городов мира. Пустые земли с обзорной площадки мастерской тоже не удавалось разглядеть из-за городских строений, поэтому Манис оставалось радоваться имеющейся у неё возможности созерцать океан – не многие в Разнане могли похвастаться тем же. Далеко за его пределами находился ещё один огромный город – Чимеки. Он так же, как и Разнан состоял из городских кругов: на внешних ютилась беднота и мелкие торговцы, а внутри города концентрировался весь «свет» народа – магическое сообщество и его прихлебаи.

А что между ними? Океан и острова, о которых города давно забыли, сконцентрировав всю мощь и влияние в выбранных местах. Попасть в соседний город могли в основном только жители внутренних кругов – магические перелёты слишком дорого стоили, а альтернатива при этом отсутствовала. Путешествия же по воде постепенно отмирали – на текущий момент в Разнане уже закрыли три верфи, занимающиеся производством пассажирских судов.

Манис собралась вернуться в мастерскую, как по небу, выскользнув из-за коммуникационной башни, пролетел крохотный рекламный маголёт. Ни крыльев, ни пропеллера убогая конструкция не имела, да и к чему они, если полётом управляет маг, сидящий внутри. Разноцветный овал с задекорированными металлом боками, выпустил из своих недр примитивный громкоговоритель.

«Вас не устраивают частые перебои домашнего электричества? А внутридомовая связь не позволяет продуктивно переговорить с коллегами по работе? Возможно, вы пользуетесь услугами неквалифицированного мага! Компания „Магический работник“ поможет подобрать специалиста с лучшими характеристиками и высшей магической квалификацией. Это важно, ведь фактически вы пускаете сотрудника в свой дом. Он живёт и работает рядом с вами. А если вы ищете мага для ночной смены…»

Манис, не дослушав рекламу, скрутила неприличный жест в сторону маголёта и быстро покинула площадку. Время близилось к обеду, а ей ещё нужно было успеть попасть во внешний круг. Но прежде, чем туда идти, стоило заручиться помощью Правида. Пусть Манис сочувствовала людям внешних кругов, боялась она их не меньше. Загнанные правительством в кабальные условия, они с лёгкостью могли напасть на жителя внутреннего круга.

– Опять всю ночь сидела над своим проектом?

Манис вздрогнула от неожиданности. Как только её глаза привыкли к приглушённому свету мастерской, она увидела маму, рассматривающую на одном из рабочих столов пеньки догоревших свечек.

– Твоё счастье, что отец сюда не заходит и не знает, что именно ты тут делаешь, – продолжила Намрата, не дождавшись ответа дочери.

– А ты знаешь? – небрежно бросила Манис, открыв шкаф с вещами. Так как спала она здесь же, то в мастерскую по её указанию притащили кровать, шкаф и трюмо. Последним она практически не пользовалась. Для мебели Манис выделила в помещении крохотный угол, отделив его от остальной части мастерской тонкой ширмой.

Мама прошла мимо самолёта, с интересом осмотрев приборную панель.

– Конечно, отчего же мне не знать. Отцу ты наплела, что конструируешь макет, но я-то знаю, что это не просто макет. Ты собралась самолёт сделать, не так ли?

Манис криво улыбнулась.

– Сделала.

Мама устало потёрла глаза и, бережно собрав длинное с множеством оборок платье, села на узкий диванчик у дальней стены.

– Ну и зачем это нужно? Хочешь, чтобы у отца были проблемы?

Глаза Манис недобро сверкнули.

– Я же не дура. Полечу в день Магии. Никто не узнает.

– Но зачем? – не унималась мать.

Манис вытащила из шкафа широкие коричневые штаны с тонким поясом и завязками на щиколотках, и свободную синюю рубаху без пуговиц.

– Что это за нищенский наряд, – лицо матери исказилось гримасой отвращения. – Только не говори, что собираешься в этом выйти на улицу.

Манис молча одевалась, игнорируя вопросы. Водрузив на ноги тонкие сандалии, без камней или цветных вставок, таких модных в Разнане, она подошла к брошенной в углу грязной тряпице и накрыла ею самолёт.

– Зачем ты пришла? – спросила она, когда последняя деталь летательного аппарата скрылась под тканью.

– Хотела убедиться в том, что ты помнишь о сегодняшнем вечере.

– Ты о сборе богатеев подлизывающих Джаду Халнаику?

– Тише, дочка. Ты что! – мама быстро замахала рукой, заговорщически оглядываясь.

– Тут никого нет, а телефон я держу внизу, нас не услышат.

– Но мой-то телефон здесь.

В Разнане, как и во многих других городах, действовала магическая связь. Крохотные, заряженные магической энергией аппараты, позволяли жителям города общаться, однако вскоре после появления данного рода коммуникации участились аресты жителей внутреннего и внешнего кругов, что доказывало наличие слежки через магические вибрации.

В ответ на испуг матери, Манис безразлично пожала плечами.

– Так не носи его. Ты всё равно бо́льшую часть времени сидишь дома. Когда последний раз на улицу выбиралась?

Мама смущённо отряхнула назойливую нитку с пышного рукава.

– Мне и тут неплохо.

Манис обошла цепь рабочих столов и достала из широкого напольного ящика два тяжёлых рюкзака в форме цилиндров. Каждый закрывался сверху плотной крышкой, а ремни, удерживающие конструкцию на спине, были явно прикручены к цилиндрам уже после покупки. От рюкзаков пахнуло резким маслянисто-терпким запахом, дошедшим до Намраты, поскольку женщина тут же скривилась и прикрыла нос платком.

– Это ещё что за дрянь? – возмутилась она.

– Чем меньше ты знаешь, тем убедительней врёшь отцу, – улыбаясь, заметила Манис.

– Играешь на материнских чувствах, негодница.

– А как же. Ладно, мне пора идти.

Манис открыла дверь на лестницу, решив, что лифт сегодня использовать не будет, а то вдруг домашний маг решит сделать себе перерыв, и она застрянет на полпути к нижним этажам.

– Погоди, – окликнула её мать, всё также прикрывая нос. – Я попрошу Читу занести тебе вечернее платье. Я заказала его у одной славной портнихи, что живёт кру́гом ниже. Она так умело пришивает оборки. Не кривись, погоди. Так вот, Чита занесёт тебе платье и даже поможет расчесать эти грязные патлы. Кстати, о патлах, помой голову, как вернёшься.

Манис закатила глаза, при этом решив оставить в тайне тот факт, что не только голову она давно не мыла.

– Ты женщина, моя дорогая, и должна ухаживать за собой. По крайней мере, до тех пор, пока живёшь за счёт твоего отца.

– Удобная фраза, учитывая, что этот самый отец не дал мне устроиться техником на завод. Он хотел, чтобы я шла в администраторы магической Коллегии, будь она неладна. Крутила там своим задом перед зажравшимися богатеями. Очень интересно. Да что там завод, он даже в теплицы не дал устроиться, поскольку они находятся во внешнем круге.

– Всё верно, ты должна держать курс только вверх.

– Не все же могут быть звёздами шоу-бизнеса и управляющими. Если каждый в этом мире устремится вверх, то кто запечёт для тебя обеденную курицу или вырастит овощи для рагу? Кто вычистит выгребную яму? Магия, к сожалению, пока ещё не может заставить дерьмо исчезнуть.

Намрата всплеснула руками и охнула.

– Откуда такие выражения! Чтобы я их больше не слышала.

Манис развернулась и пошла вниз по деревянным, покрытым лаком, ступеням, выслушивая упрёки, посылаемые мамой ей вслед. Последняя фраза Намраты прозвучала так: «Не забудь привести себя в порядок, негодница, приедет Вирта Феса с семьёй, а мы давно хотели вас свести!»

«Вирта Феса, – недовольно повторила имя Манис, – такого индюка ещё поискать».

Дом Викъянко построили в Разнане ещё при деде Манис, до этого они жили в небольшом городке в центре континента. Тот городок за ненадобностью маги сровняли с землёй, а сейчас он наверняка зарос деревьями и кустарниками. Правда Манис могла только фантазировать на этот счёт, ведь родилась она уже в Разнане.

Их крепость, а именно так называл дом Ло Викъянко, отец Манис, имела пять этажей и мансарду, где как раз и расположилась мастерская. Три нижних этажа предназначались для званых вечеров, там же имелись гостевые комнаты, ведь большинство приглашённых оставались с ночёвкой. Слугам дома, а также нанятому магу, выделялись комнаты на третьем этаже. Два оставшихся верхних уровня делила непосредственно семья Викъянко, но когда не стало деда, а Манис переместилась на мансарду, Намрата и Ло остались там одни.

Дом с каждым годом всё больше походил на типичное жилище богатых людей внутреннего круга. Картинные рамы, ручки дверей, мебель, посуда, декор на стенах – получили позолоту, преобразив дизайн дома в вопиющую безвкусицу. Нет, гости, безусловно, были в восторге. Кто-то даже сказал: «Наконец-то вы привели дом в порядок». Однако для Манис следование моде Центральной башни магов казалось верхом глупости. К чему показывать свой достаток таким примитивным способом? Разве то, что вы живёте в пятиэтажном доме, не есть показатель состоятельности. А ведь резная мебель с позолотой стоит намного дороже.

Манис миновала лестничные марши, освещённые лампами в форме цветочных бутонов и украшенные абстрактными картинами популярных художников. На этот счёт Манис тоже имела своё мнение, но старалась о нём не распространяться. Как и позолота, абстрактная картина для неё выглядела ещё большей глупостью. В творческой среде подобные «шедевры» расценивались как нечто глубокое и таинственное, тогда как городские пейзажи художников внешнего круга считались бездарщиной и китчем. Но разница заключалась лишь в том, кто именно рекомендовал ту или иную картину. Если бы высокородный маг, живущий на самой верхушке города, заявил, что городской пейзаж внешнекруговского бродяги – это новое веяние в моде, картину тотчас бы продали за баснословные деньги какому-нибудь певцу или модели. Манис раздражало, что богатеи их круга вешали на стены не то, что им действительно нравилось, а то, что считалось модным. Хотя многие из них заходили куда дальше, убеждая себя в том, что модная мазня на стене невероятно красива.

Поприветствовав пару молоденьких горничных, подготавливающих первый этаж к приёму гостей, Манис вышла во двор. Дом Викъянко окружал дивный цветущий сад, за которым круглый год ухаживала парочка пожилых садовников, старых знакомых давно отошедшего в мир иной деда. Три круглых фонтана циклично посылали ввысь тонкие водяные струи, осыпая брызгами окружающие их цельные мраморные скамьи. Самым забавным в этом процессе было то, что фонтаном, как и многими коммуникациями в доме управлял маг. К слову, Манис увидела его медитирующим в тёмно-зелёной гуще кустарников. Это был невысокого роста мужчина лет сорока с редкой рыжей бородкой, увенчивающей узкий подбородок. Манис сделала правильно, что не поехала вниз на лифте, порой во время медитации маг засыпал, и электричество вместе с водой резко прекращали поступать в дом.

Обычно Манис не здоровалась с ним, злилась на рыжего чудака, как на продукт сложившейся системы. Не справедливо, но такой уж она была. Каждый раз видя его самодовольную рожу, Манис вспоминала о двух годах жизни, в течение которых строила самолёт, чтобы доказать людям внутренних и внешних кругов – существовать без магии возможно, летать без магии возможно, жить без магии возможно, нужно только включить мозги.

За забором, толстые прутья которого оплёл декоративный плющ, открылась городская улица, полная разодетых людей и транспорта, поражающего клоунской расцветкой и дикими декоративными деталями. Охранник на пропускном пункте кивнул Манис, затворив за её спиной ворота.

По чистым, выложенным бордовой брусчаткой, тротуарам гуляли парочки. Мода на одежду во внутренних кругах не могла не удивлять и даже ужасать Манис. Столь сильный разброс в её форме и виде выглядел комично. Рядом с мужчиной в отутюженных брюках и жакете на одну пуговицу, гордо подняв голову, шла давно не молодая дама с голыми бёдрами и глубоким декольте. На голове её ютилась тирольская шляпа едкого малинового цвета, с трудом закреплённая на пышной шевелюре. Следом за этой парочкой шагала другая, где мужчина ограничился широкими брюками, по форме напоминающими меха гармошки, а его пассия укуталась в накидки практически с головой, оставив на виду лишь крохотный овал лица. Всё бы ничего, но эти пары явно испытывали дискомфорт: дама в шляпке постоянно поправляла декольте, откуда то и дело норовили выпасть груди, а закутанная в дорогие ткани женщина, раз за разом, спотыкалась, стоило полам одежды попасть под туфли на высоченном каблуке. Мужчина с массивными гармошками вместо брюк был вынужден широко расставлять ноги, чтобы не упасть, а тот, что гулял в жакете, сильно вспотел, ведь на улице стояла летняя жара. Но сколько же гордости несли они на разукрашенных косметикой лицах.

Манис снова вспомнила мамин наказ выглядеть достойно к приезду Вирты Феса, а ведь этот парень наряжался примерно так же. Когда она видела его последний раз, его холёное лицо сияло стразами.

Подавляя приступ отвращения, испытываемый каждый раз при выходе на улицы города, Манис, закинув на оба плеча по тяжёлому рюкзаку-цистерне, отправилась в сторону отцовского завода, на котором работал техник Правид.

Она ловила осуждающие взгляды от беззаботных богатых жителей внутреннего круга Разнана, в своё время удачно попавших в коммерческую струю. Наверняка их возмущал вид девушки, а также едкий запах цистерн на её плечах, при том, что многие из дам, попадавшихся на пути, душились цветочными парфюмами до степени газовой атаки.

Промышленники делили уровень с моделями и актёрами, чья заслуга заключалась лишь в том, что родились они с приятной физиономией и понравились одному из магов кру́гом выше. Актёрский талант сошёл на нет с появлением специальных магических эффектов в кино, поэтому теперь эти люди представляли собой лишь красивую картинку на экране. Модели так и вовсе превратились в набор дорогих компаньонок и компаньонов. И все они лезли вверх, поближе к правительству, поближе к верховному магу. Вот и отец Манис хотел, чтобы дочь отправилась в Центральную башню магов, но её отвратительный характер и не самое красивое лицо, с которым она отказывалась что-либо делать, нарушили его планы.

Улица делала плавный изгиб вдоль заборов огромных соседских домов. Между тротуарами, по гладкому полотну дороги курсировали магомобили. Овальные, квадратные и круглые задекорированные ящики на отшлифованных и позолоченных колёсах перевозили благородных пассажиров из одной точки внутреннего круга в другую. На корпусе одних магомобилей расцветали тканевые цветы, на других – соединялись абстрактные узоры. От всего этого разнообразия у Манис рябило в глазах.

Сначала она не хотела ловить такси, но поняла, что быстро на двух ногах к заводу не доберётся. Первым попавшимся магомобилем стало многоместное такси с квадратной крышей, на которой из двух лент был составлен пышный бант. Внутри сидела молодая парочка. Увидев летящие к дальнему сиденью цистерны, они брезгливо поморщились. Мужчина хотел было что-то сказать, но увидев, как Манис вытаскивает пачку пэйсов, чтобы расплатиться с управляющим транспортом магом, тут же отвернулся.

Всю дорогу парочка отворачивалась, закрывая нос рукой с платком, Манис же улыбалась с чувством выполненного долга. Она обожала ставить жителей внутреннего круга в неловкие ситуации. Те же, в свою очередь, почему-то боялись заявить о своём неудобстве, что раздражало Манис ещё сильнее. Цистерны воняют и это факт, так почему бы не попросить её выйти и сесть в другое такси? Ответ один – страх показаться грубыми и невоспитанными по отношению к человеку с пачкой пэйсов, даже если он явно нарушает ваше право на приятную поездку.