Испытание

Описанные события вымышлены и не имеют под собой реальной основы, все совпадения случайны, имена и фамилии также вымышлены.

Часть первая

 
На дворе 21 век,
А мы по-прежнему пещерные люди.
 

Глава 1

Василий Палыч М…, в узком кругу просто Вася Склочный, был невероятно, сказочно богат. Но, в отличие от большинства обладателей внушительных состояний, он деньги свои не афишировал. И сына своего воспитывал в строгости, то есть денег не давал. Не то чтобы совсем не давал, просто аппетиты у Арсения Василича были неумеренные. А в остальном – не пойман – не вор, делай сынок что хочешь, но не попадайся! Попадешься, тебе же хуже. Потому как Вася Склочный не просто так имел это прозвище. Сыночка запирал в подвал, оборудованный так, что любое гестапо позавидует, и лично шкуру сдирал, при этом еще, не переставая, нотации читал. Естественно, сын научился многому, но в основном тому, что делишки свои надо обстряпывать идеально.

Жена у Василия Палыча померла давно, Сеня еще семилетним мальчиком был. Говорили, померла от тоски. С тех пор он больше не женился, незачем. Наследник у миллиардов имеется, мальчишку воспитывал он сам, а продажный женщин и без того полно. Да и не любил он женщин. То есть, он их конечно любил, но как вещь, на час, два, не больше.

Когда Сене исполнилось 14, он впервые попытался дать папеньке отпор. Побит был до бесчувствия, но отец остался им доволен. А к двадцати годам Арсений Васю Склочного аккуратно замочил, делишки свои он таки научился идеально обстряпывать.

И перешла папина финансовая империя к молодому человеку. К чести Арсения Василича М… можно сказать, что он был именно из тех, кто даже когда деньги тратит на удовольствия, все равно в прибылях остается. И если его отец избегал публичности, то Сеня не прятался, хотя и светиться, как некоторые тоже не любил. Отцовы конкуренты, когда Вася помер, обрадовались было, что сейчас мальчика избавят от лишних хлопот и его денежки к рукам приберут, но у Сени зубы оказались покрупнее папашиных. После того, как он методично обул нескольких, остальные со вздохом признали: мальчик свое дело знает, и лучше к нему не соваться, себе дороже. Вот так, к двадцати восьми годам Арсений М… был фигурой в финансовом мире влиятельной, меру таинственной и, как бы это поточнее… опасной. Бизнес у него был разнообразный, но почти весь белый. Не считая одного маленького невинного развлечения.

У Арсения был гарем. Самый настоящий, как у какого-нибудь средневекового восточного султана. Только, в отличие от султана, который своих баб в Босфоре топил, надоевших наложниц он продавал в очень дорогие закрытые бордели. Разумеется за баснословные деньги, каждая окупалась с лихвой, каких бы затрат не стоила. И уж конечно, если кто в его гарем попадал, тому ходу на волю уже не было. Надо сказать, что про это тайное увлечение смутные слухи ходили, и среди женщин определенного сорта его гарем стоял в рейтингах повыше, чем гарем султана Брунея. Посвященные в тайну дамы за право попасть в наложницы к Сене убить готовы были, но только попасть туда было не просто.

Потому что у Арсения М… был пунктик. Наложниц он себе выбирал из самых что ни на есть домашних, умненьких, чистых и порядочных девочек. Думаю, не стоит говорить о том, что красавицы были все как на подбор. У него была развитая агентурная сеть, по всем вузам страны, да и не только нашей. Выбирал долго, обстоятельно, за каждой очередной жертвой велась длительная слежка. А потом девочка в один прекрасный день бесследно исчезала. Следы заметали четко, не зря он своим людям платил колоссальные деньги, все жертвы либо погибали по официальным бумагам, либо уезжали в дальние страны, далеко и надолго, в общем, все чисто. Держал Арсений свое маленькое грязное развлечение в секретном месте, и охраняли его получше, чем алмазный фонд. Иногда женщины беременели, тогда им предстояло оставаться в той райской тюрьме до конца своих дней. Или Сениных.

Ибо, как в анекдоте, либо ишак сдохнет, либо падишах. Кстати, еще неизвестно, что на самом деле хуже. Распоряжения на случай своей смерти Арсений Василич предусмотрительно оставил. И официальные, обо всех своих активах, и неофициальные, касающиеся некоего поселения, спрятанного в живописнейшем месте, посреди огромного частного владения. Но как он там собирался решить судьбу своих рабынь – тайна, покрытая мраком.

Странно, конечно, это все было, потому что женщины на Арсения и так вешались. Молодой мужчина, сильный, привлекательный, даже красивый, не говоря уже о том, что умопомрачительно богатый. Зачем ему был этот дорогостоящий и хлопотный "белый слон", оставалось загадкой, когда он без труда мог получить любую. Какие тайны подсознания всплыли, может, отцово воспитание свою роль сыграло, а только гарем свой Арсений воспринимал очень серьезно, как нечто жизненно важное. Оставалось, правда, непонятным, почему своих бывших продавал в бордели, вроде бы надоели – так отпусти, и дело с концом, но… И тут, видимо детские комплексы срабатывали, а может гены…

Хотя в остальных своих делах наш герой придерживался определенного кодекса чести, надо сказать, что слово «честь» в данном случае не пустой звук. Он не шельмовал, не наживался на пенсионерах и инвалидах, мог даже разово пощадить конкурента, если тот был достоин помощи. С его точки зрения. Подлости не терпел, расправлялся моментально. Если расценивать непредвзято, Арсений М… был интересный и талантливый человек, хотя и имел некоторые пункты, на которых его клинило.

Как бы то ни было, а был Арсений М… богат, неженат, перспективен и соблазнителен для женского пола до крайности.

* * *

После окончания курса на архитектурном факультете начиналась обмерная практика. А деканат так подгадал, чтобы совместить ее с обзорной поездкой по Золотому кольцу. Инициатива нового декана Малявина. Молодой мужик, 40 лет, энергия через край, побольше бы таких. В общем, рано-рано утром затемно каждая группа погрузилась в свой автобус и выехала, досыпать собирались по дороге. Первая остановка должна была быть во Владимире. Ночью пошел слабый дождик, зато не жарко. Ехали быстро, дорога свободная, редкое счастье в наше время – без пробок.

И вдруг, откуда она только взялась, с проселка выскочила фура, груженная бревнами, и влетела в крайний автобус. Водитель пытался справиться с управлением, даже почти удалось, но дорога была мокрая. Машины занесло, поймали еще штук десять легковушек, слава Богу, никто насмерть не убился. Правда, раненых оказалось много, скорые сновали туда-сюда, полиция. Саша Савенкова с архитектурного угодила в больницу в числе тех, кого доставляли в тот день с места происшествия. Сотрясение, растяжение связок на левой руке, ссадины, синяки, но все это не смертельно. По-хорошему, девочку можно было выписать на второй день. Так и считал врач скорой помощи, который ее осматривал, так и было на самом деле. Но, когда девушку поместили в больницу, состояние ее внезапно ухудшилось, и она скончалась в тот же день, не приходя в сознание. Родителей ее уже не было в живых, тетка с мужем в это время отдыхали в Испании. Пока им дали знать, пока они смогли вылететь, пока добрались, девочку похоронили. Тетка убивалась сильно, единственная племянница, но что поделаешь… Это жизнь.

Так не стало студентки Александры Савенковой, зато в одном интересном поселении, что скрыто среди гор, появилась новая безымянная наложница под номером 44.

Глава 2

Саша приходила в себя с трудом, голова тяжелая, кажется, сейчас лопнет, все тело болит. Она долго не могла вспомнить, что же такое случилось. Потом таки вспомнила. Авария. А она значит, в больнице… Только больница какая-то странная. Вошла женщина в белом халате, девушка попыталась у нее узнать хоть что-нибудь про остальных, но та разговаривать с ней не стала. Молча осмотрела ее и ушла. А больная осталась гадать, куда это она попала.

Встать удалось в первой попытки, в голове, конечно, кипящая лава переливалась, но, если двигаться медленно, то это все не так страшно. Подошла к окну, отдернула занавески. В первый момент стало даже смешно, совсем как в Кавказской пленнице. На окне решетки, а за окном – пропасть. Нет, пейзаж шикарный, слов нет, скалистые горы, красота… но где она находится, черт побери! Как она туда попала!

Принесли поесть, опять же молча. Александра пыталась спрашивать вежливо, потом уже на крик срывалась, а все бесполезно. Как-то это уже совершенно перестало ей нравиться. По всему выходит, что ее похитили и держат тут у черта на куличиках. И место откровенно напоминает тюрьму. Но обращаются бережно, лечат, кормят отменно. Кавказская пленница все больше и больше всплывала в памяти. Саша подумала, что по закону жанра, скоро должен объявиться и "товарищ Саахов", и приготовилась ждать.

Однако, смех смехом, а она мучительно перебирала в непрерывно ноющей голове разные варианты, за что могла угодить в эту уютную палату с зарешеченными окнами, и кроме двух-трех штрафов за парковку в неположенном месте ничего за собой не припоминала. Похитить ее ради выкупа? И кто будет платить тот выкуп? У тетки с ее мужем денег не ахти, так, обычные люди, с обычными, невеликими зарплатами, ну квартира у нее трехкомнатная, так совершенно обычная, и район тоже так себе. Какой с нее выкуп? Не подходила она под эту категорию, и ее дамская интуиция совершенно ясно говорила, что тут кроется нечто иное. Но что?

Саша рассмеялась своим мыслям:

– Как есть, похитил вас девушка какой-нибудь "товарищ Саахов". И теперь или он ведет вас в Загс, или вы его к прокурору! Было бы смешно, если не так нелепо. Через неделю тетка приедет, как бы ей сообщить, она же волноваться будет…

Девушка была погружена в размышления, да она и не обращала внимания на камеры под потолком. Их было три, они отслеживали малейшее движение.

* * *

Мужчина, сидевший в своем рабочем кабинете за три девять земель оттуда, смотрел на экран. Немножко побилась, но повреждения не сильные, скоро все заживет. Ее надо будет перевести в специально подготовленные апартаменты и подержать немного в неведении, это здорово подогревает женское любопытство, и поднимает либидо. От этого они делаются покладистыми. А они и должны быть покладистыми. Его женщины.

Он рассматривал ее очень внимательно, удивляясь самому себе. Обычно избранницы, достойные похищения с помощью таких многоходовых комбинаций, были потрясающе красивы. А эта… Ну свеженькая, чистенькая на вид. Но не красавица вовсе. Фигурка ничего, грудки немного маловаты, но зато очень тонкая талия при крутых бедрах. Но бедра, даааа… очень неплохие бедра, и ноги довольно длинные, тонкие щиколотки. Не идеал, конечно, но пикантная фигурка. Больше всего его умиляли такие маленькие "ушки" на ее заднице. С лица она казалась ему породистой. Глаза зеленые, точнее болотные, волосы – как жидкий шоколад, а кожа бледная, почти без румянца. Губы забавные, уголки загибаются кверху, нижняя губка полнее верхней, а в левом углу маленькая родинка. Симпатичная девчушка.

Но на фоне остальных его наложниц – серенькая мышь. И почему он обратил на нее внимание? Он и сам не знал ответа. Только год назад, случайно увидев ее фото, на которых она смеялась вместе со своими однокурсниками, почувствовал странный "мурашек". Тогда и сказал – она. А так-то ведь ему готовили ее подругу, та была красавица, настоящая модель, и домашняя, все как он любит. А только выбрал он эту.

Арсений Василич улыбнулся. Устроить столкновение на шоссе в мокрую погоду, да еще и так, чтобы никто всерьез не убился. А до того устроить Малявина деканом на архитектурный, еще массу вещей по мелочи, например, тетке подсунуть горящую путевку в Испанию с 50 % скидкой. Вести девчонку почти целый год, надо же было убедиться в том, что она не имеет вредных привычек. Даааа. Делом занимались высококлассные профессионалы. И заплатил он им столько, что на эти деньги в космос слетать можно. Так чего он ждал от этой девочки?

Чего такого он от нее ждал, если заплатил за нее больше, чем за любую другую из его коллекции?

Вот тут бы и объяснить, что Арсений М… имел потребность иногда чувствовать себя кем-то вроде бога. Иными словами, он, властвуя над своими женщинами, моделировал жизненные ситуации, в которых раскрывались все тайные черты их характера. И если девушки не оправдывали его ожиданий, то есть, не удовлетворяли тем морально-психологическим требованиям, что он предъявлял им, от них попросту избавлялись. Продавали в дорогой бордель. И дальнейшая их судьба Арсения уже не интересовала. Отработанный материал.

Скажете, чудовищно? Чудовищно, так. Кто давал ему на это право? Никто, право сильного, право хищника. Хищника, уверенного в том, что он вершит чужие судьбы по указанию свыше. Ну, проблемы воспитания, что тут скажешь, а может гены…

Весь вопрос в том, зачем, с какой целью он все это делал?

А вот это был его секрет. И видимо, это и было его слабое место. У каждого Ахиллеса есть своя пятка.

* * *

Пять дней в палате при полном молчании обслуги были для Саши нелегким испытанием. Она сначала пыталась вежливо заговаривать, потом орала благим матом, потом угрюмо молчала, потом начала умолять. А когда поняла, что безрезультатны все ее потуги, враз успокоилась. Вспомнилась фраза Воланда:

– Никогда ничего не просите, гордая женщина. Все сами предложат.

Как там было у Булгакова дальше, Савенкова не совсем точно помнила, но смысл от этого не менялся. Раз ее заперли здесь, заботятся и пылинки сдувают, значит, в этом есть какой-то смысл. Надо просто запастись терпением.

Больше она не кричала и не лила слез. Хотелось чем-то занять себя, спокойным тоном попросила принести ей что-нибудь почитать. Принесли. Планшет без подключения к интернету, но книжек в него было закачано немерено. Причем, все книги про любовь. Даааа… Нет, она, конечно, любила женские романы, но нельзя же день и ночь питаться этой патокой. На следующий день снова обратилась с просьбой:

– Будьте любезны, мне бы хотелось немного разнообразить чтение. Нельзя ли достать книги по истории, архитектуре… задачник по математике хотелось бы и тетрадку… писать. Пожалуйста.

Все это вежливо, корректно, не повышая тона, прямо принцесса в заточении. Она и была вроде как принцесса на горошине, друзей у Саши еще со школы была масса, а вот парня не было. Все перебирала, не нравился ей никто. И хотя у Савенковой был веселый нрав, но реагировала она на разные раздражители иной раз очень флегматично. А еще обожала комментировать все про себя. Вот даже сейчас, произнося эти фразы с непроницаемым лицом, она в душе отрывалась по полной, награждая немыслимыми эпитетами и обслуживающий персонал, и таинственного "товарища Саахова". При этом все сожалела, что в ее палате нет того самого знаменитого сервиза на двенадцать персон (девяносто шесть предметов). Чем гостя встречать, когда он заявится, что об его голову разбить, спрашивается?

Великая вещь – чувство юмора. Только одно это позволило ей продержаться и не начать биться в истерике. Потому что было ей страшно. Страшно по-настоящему. И чувство безысходности навалилось, предчувствовала девочка, что ей отсюда уже не выйти.

На следующий день обнаружила, что ее просьбу исполнили. На сей раз принесли большой ноут с огромным экраном. Естественно, без инета, но все что она просила, и еще массу компьютерных игр. Оставалось только поблагодарить. И начать жить в этих условиях, ожидая, когда же они изменятся. А жизнь эту неизменно и бесстрастно фиксировали камеры, которые она таки обнаружила. В первый момент она была неприятно поражена, а потом подумала, что небольшой дискомфорт от этого всевидящего ока не сильно меняет суть дела. Она здесь в любом случае пленница и деваться ей некуда, только спокойно ждать своей участи. И если она и тосковала, то была минутная слабость.

* * *

– Итак, пять дней прошло, девчонка совершенно успокоилась. Никаких внешних признаков волнения. Ну и психика, позавидовать можно. Да ее в космос спокойно отправлять… Легко… Усложнить что ли задачу? – мысли задвигались в нужном направлении.

Мужчина слушал доклад по очередному коммерческому проекту, а сам шарил по экрану монитора (предусмотрительно повернутого так, чтобы докладчику не было видно, что именно шеф там разглядывает на экране), следя за неподвижно сидевшей у ноутбука девчонкой. В какой-то момент она уставилась в пространство и чему-то рассмеялась. Доклад был интересный, прекрасные возможности. Да. Однако то, что было на экране, почему-то интересовало Арсения больше.

Пора с этим заканчивать. Он свернул окно и ушел с головой в родные финансовые дебри.

* * *

Лечили Сашу хорошо, рука практически поджила, почти не болела, да и голова прошла. Правда нагрузку на руку давать еще долго нельзя будет. Она попыталась, боль так и прострелила. Но в остальном – выздоровление идет полным ходом. И мучило Савенкову предчувствие, что скоро обстоятельства ее заточения изменятся. Только вот в какую сторону. Оставалось только считать варианты. Совсем как Штирлиц. Информация к размышлению.

Еще раз.

Похитили из-за денег? Три раза нет. Давно бы уже потребовали.

Похитили инопланетяне? Ей самой стало ужасно смешно. Хотя… Не стоит так быстро отказываться от этой гипотезы…

Похитили ради ее прекрасной красоты? Саша вздохнула. И где та красота прекрасная? Скажите уже, чтобы она ее тоже увидела.

Похитили на органы…? Тут она поежилась, но по зрелом размышлении пришла к выводу, что нужные органы у нее все внутри. А значит, слегка покоцанный внешний вид изъятию органов не помеха, сразу же разрезали бы и выпотрошили. Стало быть, можно вздохнуть с облегчением, но расслабляться рано.

Похитили для опытов…

Для опытов…

Вот это как-то ближе всего. Только опыты бывают разные, медицинские, психологические, сексуальные. Дальше ей уже расхотелось продолжать. Потому что всем этим занимаются исключительно извращенцы, а ей значит, повезло вляпаться. Вот для таких экспериментов, как правило, и требуется хорошее здоровье жертвы. Бррррр…

Пока Саша таким образом выстраивала картину реальности, в комнату в очередной раз прошла дама-медработник в белом халате, пощупала пульс, осмотрела, удовлетворенно кивнула и вышла. Вообще теток из обслуги было три, одна явно врач, вторая приносила еду, а третья убиралась в комнате. И все молча!

Вскоре принесли ужин, вот чем-чем, а питанием Александра была довольна. Все легкое, диетическое, свежее и очень вкусное. Даже придраться не к чему. Поужинала, посидела в постели, почитала. А потом вдруг навалилась сонливость, глаза закрылись сами собой, и она провалилась в полное бесчувствие.

Очнулась утром. Во рту странный привкус. Села.

Так… так… Так! Комната-то совсем другая! И кровать другая! Блин!

То-то ей вчера показалось странным. Это что же, в еду снотворное подложили, или газ пустили… Сашу передернуло от невольного ужаса. Она же совершенно беззащитна… Господи… Молиться только остается. Потому что никакой другой надежды нету.

– Будут бить – будем плакать, – сказала она себе, решив вылезти из постели и осмотреть новое "жилище".

Раньше ее держали в комнате с зарешеченными окнами, ну и там еще была ванная. А теперь комнат было три. Гостиная, спальня и кабинетик. И ванная, большая ванная. Но окна опять же зарешеченные. Ее ноут стоял в кабинете, там же были и книги. Планшет лежал на тумбочке перед кроватью. Кровать неприятно поразила Сашу. Огромная, с металлическими спинками, наводящая на разные мысли о том, как эту кровать можно использовать. Из спальни была дверь в ванную и еще обнаружилась гардеробная. Как ни была озадачена и испугана Саша, все равно не смогла сдержать громкого смеха. Она все думала, что тут разыгрывается "Кавказская пленница"? А вот и нет, тут разыгрывается "Великолепный век"! Хюррем султан, прошу любить и жаловать, блин! В гардеробной было много разной одежды, но большинство из нее явно скопировано с нарядов того самого сериала. Ой, а европейские платья… Корсеты, кринолины… Но это еще не все! Полно было странных кожаных шмоток, гламурно конечно, но… Кошмар…

Так может тут кино снимают?

Ага, приватное. Гардероб явно для ролевых игр.

Сердце у нее сжалось. Вот и сузился круг поисков. Понятно, какие эксперименты ей светят. Обидно стало и жалко своей молодой жизни. Кончилась жизнь, что теперь с ней будет? Не хотелось становиться чьей-то игрушкой, ой как не хотелось… Но, снова сказав себе ту же фразу, Савенкова постаралась успокоиться.

– Реально вам, мамзель Савенкова, пока ничего не угрожает, проблемы следует решать по мере поступления. Тем более, если вы ограничены в средствах и действиях. Сидите, матушка, тут, как попугайчик в клеточке. Осталось только бантик на шейку нацепить и кувыркаться в колечке. Ааах… А наши сейчас на практике… Кстати, а что у нас тут с архитектурными излишествами? Хоть осмотреться…

Она попыталась выглянуть в окно. Решетка мешала, но все равно, из новой тюрьмы было видно намного больше, стало понятно, что содержат ее в каком-то замке. Замок красивый, похож на готические, ужасно красивый, но весь какой-то пряничный, что ли. Нет в нем духа старины, не пахнет он кровью средневековых войн. Но душа архитекторши немедленно возопила, что надо изучить все поближе и повнимательнее, а потому она больше часа вытягивала шею и вертела головой во все стороны, чтобы увидеть как можно больше. Через час просто устала, да и шея заболела, зато некоторое впечатление смогла составить. Она только вернулась в спальню, когда наружная дверь открылась.

Ей как раз принесли покушать. А прислуга-то новая… Попробовала заговорить. Опять молчание в ответ. Пожала плечами, есть и хотелось, и смотрела она на еду с опаской. Еще отравят. Потом плюнула на все и стала кушать.

* * *

Как занятно наблюдать за этой девчонкой, он еще никогда не уделял никому из своих пленниц столько времени. Сегодня она проснулась в новых апартаментах. Легкое недоумение и все. Разглядывала одежду в гардеробной – хохотала, потом битый час пялилась в окно. Обычно при виде одежды девицы ум теряют, пока не перемеряют все, не успокоятся, а эта смеялась, правда, потом помрачнела. Что, надеется сбежать? Арсений усмехнулся, у него еще никто не сбегал. Он смотрел очень внимательно, анализировал язык тела и пришел к выводу: да, она осматривала замок, но скорее с научным интересом! Ай да номер 44…

Нет, ему не дадут спокойно посмотреть, Кого опять принесло! Надо сказать секретарю, чтобы не пускала кого ни попадя.

Избавился от посетителя. Снова глянул на монитор, сказал себе:

– Интересный экземпляр. Еще немного. Еще пусть потомится. А потом начнем испытания.

Странно это прозвучало бы для стороннего слушателя, если бы таковой нашелся. Что за испытания? Казалось бы, все и так ясно, зачем похищают глупых маленьких девственниц?

Ан нет. Вот тут-то и всплывают проблемы воспитания, а может и гены…

Для того, чтобы это понять, надо бы вернуться в детство мальчика Арсения. Матери он лишился, когда ему было семь лет. Прислуга шепталась, что она померла вовсе не от тоски. Возможно. Сеня случайно увидел красную полосу на шее мертвой матери. В гробу она лежала красивая, вся в цветах, а он бился в истерике, не хотел верить… Случайно, пока его, вопящего, от тела отрывали, кусочек шеи и открылся. Мама Лена была для мальчика всем, можно сказать, что они были вдвоем против того мира, в котором властвовал отец. Она была безопасной обителью, стеной, защитой. И эта стена рухнула.

Его отец, Василий Палыч, был тяжелый человек, его жене приходилось несладко. Постоянное унижение, насмешки, пренебрежение и вместе с тем дикая ревность. Плохо сочетается, но сочеталось. В доме всегда вертелось множество шлюх, он пользовался ими, когда хотел, мог сделать это даже на глазах у жены, но она всегда была невозмутимо холодна. А ведь она его любила. Любила, когда выходила замуж, любила и потом. И он ее тоже видимо любил, но очень уж извращенно. Любил, конечно, иначе чего бы так ревновал? Мог убить любого, если ему казалось, что жена благосклонно посмотрела, или улыбнулась. И Сеня помнил, такое как-то произошло. После того случая мать вовсе перестала разговаривать с отцом, а он как с цепи сорвался. Совсем озверел. Накануне Арсений слышал урывками, как Вася Склочный в очередной раз издевался над ней. И в тот раз она ответила. Негромкий голос матери произнес:

– Ты нравственный урод, Василий. Моральный садист и манипулятор.

– Я? Садист? Это же ты всегда отказываешь мне – ядовито осведомился отец, – А я к тебе и пальцем никогда не прикоснулся. Хотя следовало разок шкуру спустить, умнее стала бы.

– То, что ты делаешь гораздо страшнее, – сказала мать и ушла к себе.

А на утро Сене сказали, что она умерла от тоски. Арсений М… так и не узнал, что же случилось с его матерью. Покончила с собой или ее убил отец. Подозревал, что все-таки покончила с собой. Слишком уж Вася Склочный бесился и крушил все в доме в то черное утро.

Потом уже отец не раз повторял Арсению с какой-то особой злостью:

– Предала она тебя. Предала, взяла и бро-си-ла. Не нужен ты ей был. Все женщины твари, предать нас готовы в любой момент. Все предают! Все шлюхи. Все.

– Моя мать не шлюха! – ярился семилетний мальчик, заливаясь злыми слезами.

Отец только смеялся:

– Ишь, разорался, подожди, вырастешь, сам убедишься. Любая предаст. Только дай ей возможность. Покажи ей спину, доверься.

Мальчик дрожал, молча злился, держа ответные слова в себе. А Василий Палыч продолжал учить:

– Запомни, они все шлюхи. Нет ни одной, достойной доверия. Вырастешь, убедишься сам.

При таком постоянном внушении ядовитые семена нет-нет, да и западают в душу, как ни сопротивляйся. Ну вот. Мальчик вырос, стал мужчиной. Очень богатым, привлекательным мужчиной, с большими, просто неограниченными возможностями. И так уж вышло, что отцовские тезисы в отношении женщин он опробовал. И да, старик оказался прав. Не выдерживали женщины испытаний. Ни одна.

Конечно, отдельная тема, что испытания эти превратились для Арсения Василича в тайную вторую жизнь. И личные качества он в этой жизни проявлял совсем не те, что в обычной жизни. Но кто ему был судья? Богатых не слишком строго судят, а слишком богатых не судят вовсе. А Бога они не боятся. Предполагается, что возмездие их не настигнет, потому что откупятся. Наивное заблуждение, не откупится никто. Свое возмездие мы носим в себе.