Читать книгу: «Оттепель», страница 6

Как давно я живу здесь, но никого из проживающих в доме не знаю, хотя они между собой общаются. Только меня стороной обходят. Чувствуют, что ли, на уровне неких инстинктов.

Как порой удивительно устроен мир и люди в нём, я не перестаю удивляться. Никогда не сможешь понять о чём сейчас думает тот человек, невозмутимо прошедший мимо снежного обстрела. За добродушной улыбкой, возможно из вежливости, он может скрывать разрушающие мысли.

Пора и мне вернутся к делам. Наконец удалось выяснить кто стоял за похищением, всполошившим тогда не только администрацию, но и охранку, в последствии. Шороху Илья Фёдорович там, конечно, навёл. Они легко и быстро нашли всех причастных, которые сдали организатора.

Проблем эти товарищи с тех пор не доставляли, а вот зачинщика само собой нужно убрать, вот только формулировка босса была неожиданной. Не под такой случай, я бы сказал. Он дал выбор на моё собственное усмотрение, между: убить, или сдать системе.

Когда ставлю на чашу весов Сибирь и смерть, то для себя лично хотел бы второй вариант. Не знаю: то и другое в равной степени страшно. Потеря свободы, или абсолютная неизвестность? Хм… По-моему, здесь вообще нет верного ответа.

На вокзале меня ждали двое из охранного. Всё, как оговорено: они задержат парня, если подам сигнал, либо просто заберут труп.

Прибыв на место, мы последовали плану, составленному наспех в дороге, и я вошёл внутрь старого деревянного дома. Крыша частично обвалилась, отчего в помещение назойливо пахло плесенью и дымом от только что затушенного костра.

Он не только ждал нас, но и совершенно не собирался убегать. Парень немногим старше меня, сидел у стены, укутавшись в лёгкую куртку.

– Долго же старый скупердяй меня искал… Браво, даже личного пса подослал, – рассмеялся он, приподняв на меня взгляд.

До этой секунды, я не сомневался, чем закончиться данная поездка. Он много про меня знает, и нельзя, чтобы носитель компрометирующей информации вышел отсюда живым. Это ведь разумно? К чёрту сомнения, будь на моём месте он, пристрелил бы уже.

– Наверняка ты рассчитывал, что наша встреча состоится на твоих условиях.

– Чего мнёшься там? От малого, разгромившего мой склад я ожидал большей решительности, – подкурив сигарету, парень беззаботно приподнял голову вверх, тяжело выдыхая. – А впрочем, если желаешь поболтать, почему нет? Мне есть, что рассказать.

– Не заговаривай зубы, – процедил я, поёжившись от сквозного ветра.

– Послушал бы, ничего ведь не знаешь, – продолжил он, усмехаясь. – Скажи: это всё, здесь, похоже на будущее, о котором каждый мечтает?

– Если живёшь в таких условиях, то это только твоя проблема.

– Да? Наивный. Подожди немного, инструмент. Преступный мир пережуёт и тебя, после чего выбросит на помойку. Старые вещи заменяют новыми, но куда же девать использованных? М…? Я – это ты, в недалёком будущем.

– Не понимаю.

– Знаешь ведь уже сказку. Сколько нужно, год? Два? Позанимайся грязной работёнкой, подумаешь! Но это ведь ничто, когда впереди чистый лист жизни. Как бы не так, пацан. А память сотрёшь? Руки отмоешь? Ты, навсегда, человек, который умеет только убивать. И за которым обязательно придут, не обольщайся.

Я отшатнулся, на секунду представив, что окажусь в подобной ситуации, но быстро взял себя в руки. Чего он только не скажет сейчас. Так ведь? Только чтобы сбить с толку и свалить.

– Наёмник, который может всё оставить в прошлом, – это мёртвый наёмник. Ты преступник, очнись, всё финал. Не дано для нас иного пути. Или думал, всё будет так просто?

На резко подкосившихся ногах, я рухнул на пол, ощутив сильное головокружение. Блин… По правде говоря, у меня не было сомнений до сегодняшнего дня, что Илья Фёдорович сдержит слово, потому был готов перетерпеть…

– В какой-то период времени ты накапливаешь информацию, так или иначе чем-то интересуешься, углубляешься, и становишься неудобен.

Встав на ноги, я подошёл к окну и махнул рукой, подав охранке условный сигнал. Они быстро вывели парня из барака, удалившись в своём направлении.

Да уж…, меня всё ещё потряхивает от его слов. В теории, оно может быть правдой, но выводы делать по одному человеку всё равно нельзя.

Возвращался домой я в одиночку, думая, как буду действовать дальше. Значит он, как и я, работал у Ильи Фёдоровича. Поэтому не было конкретного приказа? Занятно.

Хотелось бы больше разузнать про неудавшегося похитителя, скорее всего далеко не всё так однозначно, это понятно, но все они многое скрывают, а я, получается, полностью открыт. Так не пойдёт.

Если хочу не только выжить, но и выбраться из этой трясины оставшись при своём, нужно что-то придумать…

Ночью я долго ворочался, не давали покоя всякие мысли. И сдавшись перед бессонницей, вышел на кухню согреть для чая воды.

Илья Фёдорович, там, в Сибири, ведь он ничего особенного и не обещал, я сам, в общем-то надумал себе не пойми чего. Одна только мысль, что можно выйти из тюрьмы намного раньше положенного, затмевала любой здравый смысл.

Этот человек ничего не делает просто так. Понимать бы наперёд, что он точно знает, и почему не сказал сразу, что это был его бывший сотрудник.

Может намеренно столкнул нас вместе. В его стиле развлекаться.

Значит буду ориентироваться по ситуации.

Вчерашняя чистота на улицах, сегодня превратилась в грязевую кашу, обмякая под противным, моросящим дождём.

Кое где, под ногами ещё трескается не скользкий лёд, а на небе всё так же серо.

Солнца хочется. Света.

– Эй! Вы даже ничего не скажете?!

– М? Да я что-то отвлёкся и прослушал, чего хотел? – невозмутимо затянувшись никотином, спросил Илья Фёдорович.

– Понятно. Нет! Это невероятно, вы даже… Вы…! – глубоко вдохнув, я присел на стул возле стола, и сурово посмотрел на Илью Фёдоровича. – Ни одного! Приличного слова.

– Не утруждайся.

Закатив глаза, я продолжил:

– Хорошо. Значит я прекращаю наше сотрудничество, и сейчас же пойду в охранку, расскажу им обо всех наших делишках! Вам всё ещё плевать, Илья Фёдорович? Мне – да. Терять ведь нечего! Раньше я хотя бы знал, что не виновен, а теперь-то, что!?

Отпив глоток, остывшего на подоконнике чая, босс натянул раздражённую ухмылку.

– Твоё право, иди. Но. Мало ты Никольский знаешь. Михаил, действительно, был изобретательным и исполнительным. Такими кадрами не часто разбрасываются, а в жизни случается всякое. Я отпустил его; в самом деле просто отпустил. Говоришь, нечего терять? Ну что же. Раз такое твоё решение, то не смею задерживать.

– Не понимаю… – опустив глаза в пол, я проглотил плотный ком в горле. – Вы сказали, что пытались неоднократно избавиться от него ещё до похищения. Да и сейчас, он ведь уже никогда не выйдет на свободу. Так разве отплачивают ценным людям?

– Наёмники по своей природе долго не живут, и не говори, будто тебя об этом не предупреждали. Миша не в первый раз встаёт поперёк горла, мы взрослые люди, и я свои проблемы должен решать на корню.

– Всё то у вас всегда так складно, будто речь готовите.

– Да. Всю ночь писал мемуары. Ну а ты, если не передумал, то вали, не мозоль глаза. Обещаю, по тебе уж, я точно скучать не буду, – раздражённо прошипел он, зажёг спичку и поднёс к сигарете.

Пожав плечами, я позволил себе немного расслабиться и наконец выдохнул, ощутив, как заболели от напряжения рёбра.

– Вообще я думал, что ты убьёшь Михаила. Зная твою вспыльчивость.

– У меня был выбор. Если хотели убить – дали бы конкретный приказ. А вдруг вы не можете сделать этого из жалости или по доброй памяти?

– Никольский! – вскипев от негодования, крикнул Илья Фёдорович. – Иди уже отсюда. Куда хочешь!

– А, значит, угадал! Неужели вы умеете привязываться к людям? Ну кто бы мог подумать, – рассмеявшись, сказал я, выходя из кабинета. – До завтра!

– Уходи говорю!

Место помощника до сих пор пустует, но в самом здании работа «кипит», как и всегда…

Было видно, что Илья Фёдорович очень быстро раскусил мой фарс, но и я ему не поверил. Пускай, каждый просто останется при своём.

Дома, я упал на свой мягкий диван, прикрыл глаза и задумался, как так быстро привык к нынешнему комфорту, образу жизни. Память о прошлом постепенно меркнет в густом тумане, хотя и забыть полностью это невозможно, но раны больше не кровоточат. Прекратились кошмары. В некотором роде, я даже счастлив, хоть и цена была неоправданно высока.

Послышался осторожный стук, и я неохотно поднялся, но не успел открыть, как Мария сама распахнула дверь моей квартиры и ворвалась внутрь.

– Как безответственно не запирать двери! – ткнув указательным пальцем мне в грудь, запричитала девушка, но тут же улыбнулась и устроилась в кресле. – Никуда не собираешься?

– Нет.

– Удачно зашла, получается? – Захихикала девушка. – На улице холодно, я замёрзла, а ты, что, даже чаю гостю не предложишь?

– Конечно. Извини.

Её перемены настроения не угадаешь, отчего я всегда чувствую себя виноватым, либо растерянным. И в то же время, когда Мария рядом, мне гораздо спокойнее.

– Что-то случилось? Выглядишь бледным, не заболел?

– Плохо спал, – коротко ответив, я вернулся с чашкой и поставил на журнальный столик рядом с Марией.

– Ладно. Ты долго собираешься интригу держать, или наконец расскажешь мне всё? Саш, я ведь не отстану с вопросами. Корчи сколько хочешь свою недовольную физиономию, а поговорить об этом придётся.

– Понимаю. Извини, я должен как-то уложить в голове, как… Чёрт, – замявшись, я откинулся на спинку дивана и запрокинул голову вверх. Слова путаются даже в голове, как же это непросто.

– От твоего молчания ещё сильнее любопытно! К тому же, я уверена, что готова принять всё, и ничто меня не напугает. Ну расскажи, – заныла девушка, ёрзая в кресле от нетерпения.

– Прекрати Мария.

– Ты не сможешь всю жизнь, в одиночку, держать всё в себе.

– Это проще чем ты думаешь.

Недовольно хмыкнув, она отбросила волосы назад, подошла ко мне и усевшись рядом, прижалась, положив свою голову на моё плечо.

– Не перебор? – аккуратно отодвинувшись, спросил я, и тут же отвёл в сторону взгляд почувствовав, как быстро забилось сердце. – Подобными манипуляциями ты всё равно ничего не добьёшься.

– Добьюсь, – ухмыляясь сказала Мария, и тоже отодвинулась, ослабив напор.

– Пей свой чай, а не доставай.

– Вот как! Ну да, как я вообще посмела прийти, отвлекать от важного самобичевания. Обычно у людей это называется поддержка. Я же тебе всё рассказываю, всегда! Потому что мы друзья. Хотя ты, видимо считаешь иначе.

Скрестив руки на груди, она посмотрела на пол, оценивающе перевела взгляд на комнату, меня, и недовольно скривилась, медленно покачав головой. Утреннее напряжение оказалось полной ерундой в сравнении с тем, что она заставляет меня пережить сейчас, не сказав при этом ни единого слова.

– Ты можешь приходить когда захочешь…

Вот только, скорее всего не захочешь меня видеть, как только узнаешь правду. Подумал я, но произнести это вслух не решился.

– Я знаю! Слушай, у меня столько новостей накопилось, так что приготовься! – и Мария затараторила, перечисляя последние новости, которые с ней случились за прошедшую неделю.

Глава 9

Глубокой ночью в дверь раздался настойчивый грохот. Выругавшись про себя, я поднялся с кровати и побрёл в тёмный коридор. Не забывая о осторожности, вытащил из кармана пальто пистолет, прокрутил в замочной скважине ключ и сделал несколько шагов назад. В квартиру тут же ворвался тёмный силуэт. Незваный гость, тяжело дыша упал на колени у порога, и облегчённо выдохнув посмотрел на меня.

Это ведь Михаил? Какого чёрта… Выглядит плохо, но в темноте сложно понять, насколько серьёзно он ранен.

– Сбежал? – спокойно спросил я, подойдя ближе.

Поразительно, он всё-таки смог отбиться от охранки.

– Мелкий слушай, мне некуда больше пойти. Дай отдышусь, – быстро проговорил он, и закашлялся кровью, заляпав дверь и пол у самого входа.

Брезгливо поджав губы, я захлопнул дверь и вернулся к Михаилу с зажённой лампой.

– Похищение, манипуляции, тупые обезьяны меня вообще-то подстрелили, и ты как ни в чём не бывало заваливаешься сюда, потому что просто некуда идти, – недовольно заворчал я, бросив парню влажное полотенце, и сел в кресло. – С хрена ли ты решил, что я стану помогать?

– Ха. Ой тебя по касательной ранили, не ной! И всё-таки, нам есть что обсудить. Я, знаешь ли, гораздо дольше тебя во всём этом дерьме, я нужен тебе, как источник информации. Ну и…, разве не каждый преследует свои цели, разве нет? Ты вот тоже, далеко не святоша…

– Замолчи, – тихо перебил его я, непроизвольно закатив глаза.

Если Илья Фёдорович прознает, будут проблемы. Но… Выгонять живого человека на мороз, в таком состоянии, тоже как-то неправильно. Подойдя к окну, я осмотрел окрестности. Вроде никого, и всё же кто знает, что скрывается за углом в тёмной, неосвещённой улице.

– Я понимаю, что ставлю тебя в непростое положение, особенно после того случая…

– Какой догадливый.

– Да никто даже не подумает искать меня здесь: после всех наших тёрок, только сумасшедший дал бы убежище, – широко улыбаясь заключил он, поднявшись на ноги. На полу образовалась небольшая лужа крови, и я, тяжело выдохнув посмотрел на него ещё раз.

Дружок не из слабых, раз умудрился извернуться от ареста, да ещё и до меня добрался, не притянув хвост. Один на один он раздавит меня как хренову букашку, мне бы не помешал такой союзник…

– Кровь сам убирать будешь, – коротко закончил я, и ушёл на кухню, чтобы нагреть воды для чая.

Михаилу, само собой нужен врач, но в наших обстоятельствах придётся довольствоваться остатками какой-то марли, скорее всего даже не моей, и спиртом.

После некоторых неумелых манипуляций, нам удалось остановить кровотечение, и парень устроился на диване.

Сомневаюсь, что прийти сюда было единственным вариантом. Имея таких друзей, не обратиться к ним за помощью? Странно. Ещё и заявился безоружным, смелости ему не занимать. А мне не стоит расслабляться, кто знает, что этот чёрт способен ещё выкинуть.

Утром я с трудом растолкал спящего Мишу. У него сильный жар и слабость, что абсолютно естественно.

Пусть сегодня отлёживается, а я подумаю, что делать дальше. Может и правда, чего полезного расскажет.

– Мне нужно к Илье Фёдоровичу, он наверняка уже знает о твоём побеге. Спрошу хоть, какие дальнейшие планы и решу, как лучше будет поступить.

– Стой! – подорвался Михаил. – Что бы он тебе не сказал, не выдавай меня. Понимаю, свалился на голову не пойми как, самому тошно, но поверь, мы в одной лодке.

– Угу, – промычав про себя, я вышел в коридор одеваться.

– А на что тебя старикан взял? Ну вот, на самом деле: видно, что не деньгами, выглядишь как бедный родственник. Неужели правду говорят, в тюрьме успел побывать?

– Тебя это не касается. Я пошёл.

Захлопнув дверь, я на всякий случай запер квартиру на все имеющиеся замки. Хотел не отсвечивать лишний раз, но, как всегда, влез в ещё большие неприятности.

Илья Фёдорович, кто бы сомневался, в скверном настроении и понятно почему.

Выслушивая возмущения в сторону охранки и всех возможных непричастных, я решил, что помогу Михаилу покинуть город. Даже если это решение самое идиотское из всех принимаемых мною. В этом, единственной проблемой станет добраться до вокзала незамеченным, да и железная дорога ближе, чем пристань. Шансов будет больше избежать патрулей.

– Никольский! Ну почему ты его не пришиб?! Видишь, сколько проблем теперь из-за тебя!

Босс так сильно кричит, что у меня на почве недосыпа разболелась голова.

– Почему из-за меня-то сразу? – Отведя в сторону взгляд, тихо возмутился я.

– Немедленно найди паршивца и убей! Всё. Он доигрался, надоело!

– Это, конечно, ваши дела… Но мне кажется в этом нет необходимости. Михаил находится не в том положении, чтобы доставлять вам неприятности, а у меня много другой работы.

– Вот ты чёрт драный, не много ли себе позволять начал, а? Исполняй приказы!

– Конечно-конечно, – отмахнувшись, я поспешил покинуть его душный кабинет. Насквозь пропитанный сигаретным дымом.

После похищения он всё ещё слишком дёрганый, много выпивает по вечерам, а утром срывается на каждого, кто под руку попадёт. Такой большой дядька, и не умеет себя в руках держать. Мне, если честно, с тех пор самому бывает страшно, во многом из-за чувства потери контроля.

Это уже не карманные кражи, понятное дело, одними пинками не отделаешься.

Никто из них не говорит правду друг о друге целиком, но есть стойкое ощущение, что Миша не самый плохой человек. Если в моём мире, такое определение, вообще можно отнести к людям.

Дома всё в порядке. Гость мирно спит на диване, так безобидно, без сюрпризов.

– Миша, просыпайся, – потрепав его за плечо, проговорил я и пошёл на кухню.

– Ай! – дёрнулся он, подняв голову с подушки. – О, вернулся. Старик в бешенстве, да?

– Сегодня вечером ты должен уйти. Уезжай как можно дальше отсюда, я знаю путь, по которому доберёмся до железной дороги, а дальше – сам.

– Саш, я тебя понял. Как думаешь, свидимся ещё? – ловко подскочив на ноги, усмехнулся он.

– Надеюсь нет, – устало пробормотал я налив две чашки чая.

До вечера мы старались больше не общаться. Объяснения уже ни к чему, а ему стоит отдохнуть и настроиться на предстоящую поездку. Не завидую, но и помочь больше нечем. Илья Фёдорович говорил на эмоциях, я уверен, он остынет и оставит вскоре Михаила в покое, но до тех пор ему лучше исчезнуть.

В ночи, под тусклыми уличными фонарями мы прошли первый переулок и остановились в тени соседнего здания. Его рана больше не кровоточит, но жар так и не спал за день. Двигаться пришлось неспешно, с остановками. И как только показался вокзал, я, ничего не сказав напоследок, ушёл в обратном направлении, быстро скрывшись среди деревьев.

Оставшуюся ночь меня терзала тревога. Видел ли нас кто-нибудь, узнает ли босс о моём поступке.

Наливая пятую кружку чая, я услышал шорох со стороны коридора и подойдя ближе увидел лежавший конверт у двери. Редко мне приходит почта, скорее никогда, если не считать недавней, едино разовой ситуации.

Хм… Это же… Из дома? Такими неразборчивыми каракулями написать мог только… Хм, Семён.

Мачехе, на всякий случай, я как-то оставлял адрес этой квартиры, но судя по почерку, писала не она.

Понять содержание не особо получилось, но в груди тяжело защемило. Может это всё бред, но вдруг действительно случилось что-то плохое… Что вынудило его просить помощи.

С самого раннего утра я решил лично всё проверить, потому отложив дела направился первым поездом в деревню.

Почему-то на пути к дому, я всегда ощущаю непреодолимый страх. Внутри всё начинает дребезжать, вынуждая развернуться и убежать прочь. «Таким, ты никому не нужен», что-то в этом роде, ведь даже пьянки отца оказались не настолько позорны, чем-то чудовище, которым стал я. И если вредные привычки бросить можно, то убийства, громоздким валуном будут тянуться за мной до конца жизни.

Одно дело понимать головой, какую совершил ошибку, как это неправильно, но лучше не думать, что было бы, прими я иное решение. Пять безнадёжно долгих лет в Сибири, за то, чего не делал. Просто, потому что сволочи решают за нас словно мы марионетки.

Наведывался ведь сюда не так давно, и ничего не предвещало. Дверь открыта настежь, и это в такую-то погоду. Имею ли право вмешиваться в дела семьи, к которой больше не имею отношения? Но Семён, сделал столько действий как для ребёнка, ради того, чтобы послать письмо.

Изнутри послышался неразборчивый рёв пьяного отца, и первая игла воспоминаний тут же вогналась глубоко в грудь. Этот тон, голос. Кажется, что от него я никогда не слышал ничего другого.

Медленно переступив порог, посмотрел по сторонам и увидел на кухне его, сидевшего за столом. Ничуть не изменился, только старше стал. Гораздо старше. На столе валялись какие-то, странного вида помои, две бутылки без этикетки с известной жидкостью внутри, а рядом, в этом хаосе облокотилась о стену мачеха с отёкшим, бурым синяком на лице.

– А ты ещё кто такой?! – зарычал мужчина, подняв на меня залитые спиртом глаза. – Э! Вали отсюда.

– Какая же мразь.

– Чего-о?! Ты чё хамить сюда припёрся выродок! – пошатываясь, отец поднялся и наваливаясь пошёл прямо на меня, тяжело выдыхая, понёс на неустойчивых ногах свою тушку.

Сделав шаг назад, я махнул ему, призывая идти следом на улицу. Семёна нигде не видно, но скорее всего он прячется дабы не видеть этого дерьма.

– Саша, не надо! – закричала перепуганная женщина, подорвавшись следом за нами.

– Не вмешивайтесь, – сквозь зубы прошипел я, и подхватив отца за руку, силой потащил на улицу. Тот, что-то пробурчал, но не растеряв задора перед предстоящими разборками, бодро попытался замахнуться здоровенным кулаком.

Пьяные движения слишком предсказуемы, и увернувшись от прямого удара, я толкнул его коленом в живот, повалив на грязную землю.

– Вот ведь, сыночек, – закряхтел он, пытаясь встать на ноги, чего я ему сделать не позволил, со всей силы ударив ногой в бок.

– Узнал? Сволочь – задержав дыхание, я изо всех сил пытался унять дрожь, доставая из заднего кармана свой браунинг. – Знаешь, что это за вещица? – наклонившись ближе к нему, тихо спросил я и навёл ствол в голову отца.

Сколько лет я мечтал высказать всё, что о нём думаю, но теперь понимаю, насколько бессмысленным будет наш диалог. Он даже не сразу узнал меня!

Нажав на курок в нескольких сантиметров от его охреневшего лица, я почувствовал, как тело мужчины обмякло от страха, а стеклянные глаза словно навыкате, не моргая смотрели на меня. Похоже, в эту секунду к нему ненадолго успело вернуться сознание.

– Выдыхай. О тебя ещё и руки марать, много чести.

Спрятав пистолет, я вернулся в дом, и бегло осмотревшись нашёл мачеху с Семёном. Он вырвался из рук матери, и резво подскочив с места, вцепился мне в рукав пальто со всех своих детских сил.

– Всё хорошо, ты молодец, – осторожно улыбнувшись, сказал я, погладив мальчика по голове. Но переведя взгляд обратно на женщину, во мне вспыхнула новая волна злости.

– У меня нет слов, Зоя Андреевна. На себя плевать, но Сёма ещё не может себя защитить! Ждёте, пока сможет?

Она пристыженно опустила глаза, и сползла вниз по стене, громко зарыдав в голос. Отец осторожно прокрался на кухню, всё так же бешено смотря на меня, и плотно закрыл за собой дверь.

– А что ты предлагаешь!? – вдруг крикнула мачеха, не поднимая лица с колен. – Нам идти некуда!

Поджав губы, я сдержался чтобы не ответить на эти, совершенно не трогающие истерики. Мне тоже некуда было идти. Я тоже умирал от голода и холода, молясь, чтобы всё поскорее закончилось.

– Можете пожить у меня.

Женщину шокировало внезапное предложение, настолько, что спорить она не стала, уйдя собирать незначительные пожитки. Отец носа так и не показал, полностью игнорируя происходящее, похоже заливает пережитый стресс.

А я, подхватив мальчика на руки, сказал, что мы будем ждать мачеху на вокзале, и уверенно покинул это место. Теперь уже зная, что вижу эти стены, и некудышного родителя, в последний раз.

Было, конечно, крайне глупо махать оружием прямо на улице, но оно того стоило, как не крути. Увидеть в этих глазах ужас, чтобы он хоть на мгновенье понял, каково оно, из тирана упасть до уровня беззащитной жертвы. О, это бесценно.

Он бил меня в детстве, просто потому что мог, был сильнее. На то не нужно было никаких причин. Чтобы я не делал, это его только раздражало. Само моё существование, стало для отца просто поперёк горла, а я так наивно пытался понять – за что.

Да просто так. Просто… Он такой.

Уже в вагоне, когда поезд тронулся, и показалось, что всё позади мачеха нарушила молчание.

– Откуда у тебя пистолет? – прошептала она, как можно тише, чтобы никто не услышал.

– Ну украл, а что? Послушайте, я не собираюсь перед вами оправдываться, мне плевать, что вы подумаете. Я сюда приехал только из-за брата, – отвернувшись в окно, я ещё крепче прижал к себе мальчика. Не сказать, что из большой любви всё это было сделано. Просто хорошо понимаю его боль, как собственную, ещё свежую рану.

– Спасибо, Саш.

Добравшись до города, я как смог провёл краткую экскурсию от вокзала до своего дома, по местным лавкам и магазинам, которых здесь предостаточно, в отличии от деревни.

Кажется, уезжал рано утром, а время порой летит так быстро, что до квартиры мы добрались лишь к вечеру. Семён, переполненный впечатлениями, вымотался и захотел спать, поэтому я постелил ему на своей кровати, а себе обосновал место рядом, на полу.

Зоя Андреевна всё это время сидела за столом на кухне, боясь сделать лишнее движение.

– Я здесь бываю мало, поэтому распоряжайтесь квартирой как посчитаете нужным. Деньги оставлю. Ну, и устраивайтесь, никуда не выгоняю, – поставив на плиту кастрюлю с водой, сказал я, и достал две чистые чашки.

– Спасибо. Это слишком большая помощь…

– Угу.

Закончив пить чай, я нашёл какое-то постельное и для мачехи. В распоряжение ей достался диван, который я сдвинул к стене у окна для удобства и собрался идти спать, но стук в дверь, в очередной раз расстроил эти грандиозные планы.

Выглянув в глазок я и напрягся, и успокоился одновременно. Конечно, это всего лишь Мария, да и на часах ещё не слишком поздно. Осторожно выйдя наружу, я тихо поприветствовал девушку и предложил спуститься на улицу.

Будет слишком неловко, если мачеха решит, что ко мне как к себе домой, ещё и вечером, приходят какие-то девушки.

– Я помешала? – удивлённо спросила она, терпеливо наблюдая как тихо я пытаюсь стащить с вешалки верхнюю одежду.

– Нет.

– Ладно. Я в общем-то ненадолго забежала, узнать, всё ли хорошо. Ты в последние дни как будто не в себе…, поэтому хотела сказать, что больше не буду мучать расспросами. Расскажешь всё, как будешь готов.

– Спасибо. Давай, я схожу оденусь и проведу тебя домой.

– Не надо! Ещё не слишком поздно, не волнуйся, – внезапно запротестовала Мария, нервно хихикнув.

– Ладно. А я действительно, бедно выгляжу? – смущённо спросил я, посмотрев на своё отражение в оконном, грязном стекле.

– Ну… Я постараюсь завтра зайти, мы обязательно об этом поговорим! Спокойной ночи, Саш! – подмигнув, сказала она и побежала по грязной тропинке в сторону своего дома.

Махнув на прощание, я посмотрел на свои окна в одном, из которых тускло горел свет. Правильно ли это, однако придётся привыкнуть к тому, что временно живу не один.

Вся сегодняшняя ситуация никак не выходит из головы, разбудив не самые приятные воспоминания. Пьяный отец, такие же дружки. Шум, ругань, тонны бутылок повсюду. Я и сам был готов оттуда сбежать, вот только всюду сплошное безразличие, в котором не было видно и проблеска хоть какой-то надежды.

Поднявшись на свой этаж, я тихо вошёл в квартиру и сбросив пальто закрыл дверь на ключ.

– Друзья приходили? – спросила мачеха, прибирая старые газеты со столешницы.

– Да. Спокойной ночи.

В тёмной комнате, я кое как снял уличную одежду, забрался под тонкое покрывало, и сон мгновенно вытеснил из головы различные тревожащие мысли.

Я проспал целую половину следующего дня, и смог подняться лишь к концу обеденного времени. Не вспомню уже, когда позволял себе подобные вольности, но усталость рано или поздно должна была взять своё.

Илья Фёдорович ещё должен находиться на рабочем месте, и как бы не хотелось идти туда, я должен передать некоторые документы, о которых забыл, и прощупать обстановку с Михаилом.

На улице сегодня настоящая весна. Солнце успело прогреть достаточно, чтобы растаял последний снег, и даже настроение будет жалко омрачать предстоящим разговором.

Приоткрыв входную дверь кабинета, я осторожно просунул голову внутрь, чтобы оценить обстановку.

– Заходи! – подняв на меня глаза, улыбаясь сказал Илья Фёдорович. Он сегодня в хорошем расположении духа. Какая неожиданная редкость, значит моя суровая казнь состоится не сегодня. – Саша, у меня для тебя есть довольно увлекательное поручение. Мечтал попутешествовать?

– Не думал об этом. А…, куда? – удивлённо спросил я, закрывая за собой дверь.

– Садись, я тебе всё сейчас расскажу.

Кивнув, я пододвинул стул ближе к столу и расположился на своём обычном месте, напротив босса. Неужели не спросит про Михаила?

– Один мой хороший товарищ из столицы пожаловался на нехватку людей в своём штате. Ехать далеко, но я подумал, что тебе такой опыт лишним не будет. Там совершенно иной уровень, за то какие навыки усвоишь. Всего-то месяц, прекрасная возможность, да?

Отрицательно покачав головой, я удручённо посмотрел на Илью Фёдоровича, и судя по его счастливому лицу, моё мнение учитываться не планировалось.

– Когда нужно ехать?

– Сегодня вечерний поезд, примерно к девяти часам, и, если успеешь собраться, это будет идеально. Сейчас выдам деньги на расходы, билеты. Тебя там встретят, всё устроят, так что ни о чём не переживай.

Взяв со стола плотный конверт, я машинально сунул его в задний карман и пошёл к выходу.

– Никольский. Не подведи меня перед людьми. Удачи.

– Справлюсь, – сухо согласившись, я вышел за дверь.

Целый месяц в таком большом городе. Это может быть интересно, но я никогда не думал, что будет возможность выбраться так далеко от Приморья, поэтому не был готов к подобным, внезапным, предложениям. От чего, конечно же, чувствую сильное беспокойство.

Вернувшись домой, я достал походную сумку, и задумчиво осмотревшись, начал думать, что лучше буде взять с собой. Попутно оповестил мачеху об отъезде.

Кстати, можно ведь сюда не возвращаться. Это вполне бы решило некоторые проблемы с привязанностями, которые сложно оборвать, да и в целом покончить с грязной работой. Заманчивая мысль, но от себя убежать будет гораздо сложнее. Кому ещё я нужен, умея только убивать?

Бывает, думаю: вот не получиться жить с чистого листа никогда, невозможно изменить личностью, стереть прошлое.

Сложив вещи, я посмотрел на часы. Времени достаточно для того, чтобы попрощаться с Марией, она имеет право знать, хотя бы, об отъезде.

Никогда не был внутри её дома, даже близко подойти боялся. Если родители вернулись, мне стоит воспользоваться обходными путями. И осмотревшись, я приметил удобное место, где проще всего перебраться через забор.

В крайнем окне промелькнула хрупкая фигура, я присмотрелся и увидел девушку. Она так умиротворённо читала за столом книгу.

О её семье я ничего не знаю, но видя в каком дорогом доме они живут, не сложно догадаться, насколько им может не понравиться нечто вроде меня.

Вздохнув, я осторожно постучал по стеклу, привлекая внимание Марии.

– Как необычно, – открыв окно, улыбаясь отметила она. – Только не говори, что пришёл похитить меня на свидание. А то ведь соглашусь!

Девушка ещё сильнее расплылась в хитрой ухмылке, накручивая на палец тонкий локон рыжих волос.

– В другой раз – обязательно. Мне нужно уехать, на месяц, и я подумал, что тебе стоит об этом сказать.