Читать книгу: «Жизнь служанки – 2. Сага о Мэри и Маше»

Глава 1 Тяжко быть кухаркой в эпоху Регентства.

Незерфилд, Пемберли, Лонгборн и прочие Розингс Парки – это не только гостиные, утренние и музыкальные комнаты, парки, библиотеки и спальни. Это ещё и кухня со столовой. А то и не одной…

Вчера Мэри подвернула ногу, спускаясь по чёрной лестнице. Нога опухла и сильно болела. Прибежавший конюх, немного понимавший в лечении лошадей, быстро вправил вывих, но сказал, что с неделю ей придётся максимально поберечься. Мисс Хилл уже выздоровела и со смехом заметила, что стараниями Мэри пока можно обойтись её участием на кухне. Помощница кухарки возьмёт на себя, помимо чистки каминов, ещё и подачу хозяевам горячей воды, освобождение ночных ваз и пыль. Пока Мэри, вооружившись ножом, будет чистить картофель, морковь, лук, их шинковать, мыть посуду и помогать месить тесто.

Так Мэри спустилась на кухню, воспринимая это как личное падение. Ещё бы. Из младшей горничной стала старшей, потом камеристкой мисс, даже побывала исполняющей обязанности экономки – высшая ступень в иерархии английских слуг! И такое падение – на самое низшее место – помощницы кухарки. Хорошо хоть, всего на несколько дней.

В современных старинных усадьбах настоящей кухни 18-19 века вы уже не встретите.

Ремонты, усовершенствования и прогресс уничтожил практически до основания память предков, которых кормили тем, что готовилось в этих стенах. Нет уже ни тех плит, ни печей, ни старинных светильников, что освещали лица и руки усталых работников ножа, топора, скребка и скалки. Немногие режиссёры опускаются на нулевые этажи старых поместий, чтобы показать нам, как жили, работали и творили настоящие чудеса скромные женщины в передниках. Не только потому, что это дорого, но ещё и потому что это…

…Забытое ремесло. Для того, чтобы попасть в это царство вкусных запахов и сытной еды нам потребуется обойти поместье. С тыльной стороны, в углу, обязательно отыщется неприметная дверка, от которой вниз идут истёртые каменные ступени. Это мир, мало нам знакомый, отделённый от не только сословными преградами, но и культурными. Мало кто из нас мечтает жить или гостить среди шума, тесноты, чада, пара и грязи, куда уж без неё. Мир, в котором весь труд – ручной! Холодильник – это место в подвале с крепкой дверью, обитой войлоком, полное огромных кусков льда, посыпанного соломой. Миксеры, мясорубки, блендеры, кофемолки, грили, тостеры и кофеварки заменяют руки кухарки. А ещё она – художник! Мало блюдо приготовить вкусно. Его надо красиво подать.

Кексы! Один из них – с тмином. Помните "Отель ,,Бертрам", в котором повар сохранил настоящий рецепт? Вам не хочется его попробовать? Кексы, пирог с крыжовником и ростбиф – всё рядом. Это и есть та самая подача по-французски. Время подачи а ля рюсс ещё не пришло, но грядет. Осталось недолго! Хлебный пудинг с абрикосами красуется на столе, красные апельсины из Испании устроились рядом с террином и вдалеке маячит спаржа в соусе. Вот она, красавица! Вкусно, жирно и очень опасно для муслиновых платьев. А это – цыплята с языками! Куриное филе на фото отварное, бекон, зажаренный до хруста, цветная капуста и отваренные и нарезанные говяжьи и свиные языки.

Увы, на столе у Беннетов или в Незерфилде языки лежат целиком, а вместо куриной грудки румянятся зажаренные целиком маленькие цыплята или перепёлки.

Тот самый салат из огурцов, которым Лидия и Кити на постоялом дворе угощали сестёр, возвращающихся из Лондона, где Джейн полгода гостила у дядюшки и тётушки Гастингс. Обратите внимание на деликатность подачи – кожура с огурчиков аккуратно срезана. И никакой сметаны или Майонского соуса!

Пирог с крыжовником. Тесто песочное, сверху – безе подпечённое. Внутри сочная кислинка, а сверху хрусткая карамельная нежность взбитых с сахаром яичных белков. Не для такого ли пирога чистила крыжовник мисс Эйр в пасторском домике своих кузенов? Сэндвичи с креветкой: нежно румянятся морские раки на тоненьких ломтиках хлеба со срезанной коркой. Им отдали должное! Морепродукты свежайшие можно было достать редко, только на побережье или зимой. Логистика, господа, железных дорог ещё не существует, как и рефрижераторов.

Террин из оленины нарезан ломтями так, чтобы подцепить вилочкой или лопаткой слоёный ломтик и на тарелочку к себе переложить. Кусочки оленины, картофельное пюре, специи и к нему обязательно – кислый соус из красной смородины. Мммммм.... И это только первая перемена из двух-трёх перемен званого обеда.

Сами понимаете, что гости всё не съедят. Останется и слугам полакомиться и ещё на пару завтраков и обедов сохранится в кладовке на льду. Царство жара и ароматов голодным не останется.

Читая книги Остин, лорда Байрона и Вальтера Скотта (сестрицы Бронте – писательницы-викторианки) мы видим не тесные комнатки прислуги, в которых горничные делят на двоих одну кровать (так теплее), рукомойник (и ночной горшок) или кухню с её жаркими печами и отсутствием водопровода и канализации. Нет! Авторы рисуют перед нами утончённых леди и джентльменов, просторные гостиные и будуары.

А я приглашаю вас сюда, в мир прислуги!

В полутёмном коридоре чёрных лестниц шныряют туда-сюда люди, за некоторыми дверьми слышны гневные или назидательные голоса. Экономка или её помощница выговаривает незадачливой горничной за исцарапанное ведерко для угля или кастелянше – за то, что в лучшем постельном белье хозяйки дворовая кошка устроила гнездо, в котором родила свой выводок.

Дворецкий делает внушение лакею за невычищенные сапоги хозяина, конюха журит за потрескавшиеся уздечки, а садовника – что вообще попался на глаза хозяевам, когда они изволили прогуливаться. Да и вообще, мало ли огрехов можно найти в чужой работе, если постараться? Мы идём дальше, в царство света, запахов и вкуса. Островок чудес.

Знаменитое британское карри с обилием специй в 1810 году вы тут не найдёте. Оно станет царём кулинарии только во времена Виктории. А сейчас правит слегка безумный Георг III, в периоды его затмений заменяемый на троне сыном Георгом, будущим Регентом (с 1811 года по 1820, и IV – с 1820 по 1837). На столах уже есть картофель, много рыбы и морепродуктов, баранины, сливок, масла и сыров.

Что была та ночь, что привиделась…

Не стыдясь и не прячась, гордо и открыто возвращалась ранним утром Машенька в девичью светлицу. Чуть свет уж дворня на ногах. Печется хлеб: белый пшеничный – для господ, ржаной – для дворни. Поливаются клумбы цветника барыни, Анны Павловны, почивающей почти до полудня. На скотном дворе мычат коровы, которых уже подоили и гонят из хлева на выпас.

Метут и моют полы в огромном доме товарки Машеньки. Истопник чистит камины, горевшие в гостиной барина и будуаре хозяйки, натирает замшей сияющие бронзовые прутья каминной решётки и щипцы. Своей очереди ожидают длинные, до полутора метров, домашние курительные трубки Сергея Михайловича Каменского. Протирают от пыли мебель горничные. Горницы хозяйские – их вотчина.

Совсем скоро позовут на завтрак дворню, плывёт в воздухе аромат перловой каши, полночи упревавшей в остывающей печи. Зато к утру, густая и разваренная крупа, залитая прямо в миске разбавленным молоком (кто бы цельного дворне дал полакомиться!), да с ломтём свежего ржаного каравая, она даст сил на весь долгий день начала лета. В следующий раз поснедать (поесть) удастся только в сумерках. В обед пробегут ребятишки по работам с корзинами хлеба и крынками с квасом – вот и перекусили.

Машеньке от переживаний и волнений при мысли о еде тошно становится. Как вспомнит, как носилась по спальне Сергея Михайловича – и опаляют щёки стыд за себя и гнев. Как посмела-то?! Как гневно и презрительно на барина смотреть себе позволила?! Чернавка безродная, чем грозит тебе твоё своеволие?

Она и думать забыла о письме. Как прибежала в светлицу, схватила свой сарафан с рубашкой, так мигом и переоделась, сунув письмо в крохотный сундучок с личными пожитками, прячущийся под лавкой. Наряд театральный, в коем так опрометчиво смело Машутка Диану изображать изволила, аккуратно сложив, чтобы не испортить, отнесла в башенку, где классы сценические находятся. Там и гардеробная была, и декорации хранились ещё с забав театральных батюшки нынешнего барина.

За попорченные костюмы жестоко управляющий взыскивал с виновного. Плёточкой дань взимал, болью, криком да слезами. Рисковать своей спиной Маша опасалась. А как снесла одёжу бесстыжую, так быстро свой урок на сей день получила – стиркой на речке заняться, вместе с другими девушками.

На мостках весело. Звонко выводит Матрёна песню о нежной встрече, страсти и горьком расставании. Такт ей отстукивает девчата вальками по мокрому белью, а то и подпевают, самостоятельно разложив песню на два, а то и три голоса. Присоединившись к подружкам, Машенька и свой голос вместе с вальком присоединила к общему делу. Да вскоре пожалела о пропущенном завтраке, к обеду от голода уж и голова кружиться стала. Накануне-то вечерять ей не довелось, танцевала с перепугу, как оглушённая, да без завтрака. Ну, дурища, что тут скажешь!

Потому обрадовалась мальчонке с хлебом да квасом, как брату родному. Долю свою ржаного хлебушка жевала медленно, квасу вдвое против обычного выпила. Товарки не противились. Понимали, через что девка прошла.

Догадывались, да пока не расспрашивали. Захочет девушка поведать о пережитом – сама расскажет, а постесняется, так они и сами знают. Большая часть из них уже прошла через барскую спальню. Барин-то выдумщик: то гречанками девок нарядить велит, то римлянами, то персиянками. А то и в русском сарафане велит Камаринского сплясать. И улыбаться солнечно, радостно…

После обеда распарило так, что девки, развесив постиранное бельё на кустах ракитника и ивах, побежали купаться. Тут-то и обратили девушки внимание, как спокойно Маша в воду вошла, зашептались между собой, запереглядывались. Кто и улыбнулся хищно: мол эта ягодка барину не досталась целёхонькой, до него кто-то полакомился. А Маша молчала, как воды в рот набрав. Она тут пришлая, настоящих подруг и родни нету, заступиться, помочь или пожалеть её некому будет.

Целый день на воздухе девушки провели, к закату только и воротились с охапками чисто выстиранного, выбеленного на ярком солнышке белья. Тут и к ужину позвали. Никогда ещё Машенька не радовалась миске окрошки да пирогу с кислым серым капустным крошевом, как в этот раз. И пусть усадьба графов Каменских изрядно богаче хозяйства господ Благодатских, тут тоже дворню в узле держали. Не в чёрном теле, хлеба вволю было, даже тем податным крестьянам, кто "в кусочки" ходил, изрядно подавали. Хоть хлеб ржаной для дворни пекли с мякиною да четвертой частью картофеля. Его белые клубни Маше уже доводилось чистить и мелко на тёрке тереть.

Дворня крепостная, она ведь в куда худшем положении была, чем остальные крепостные. Ни дома своего, ни двора, ни хозяйства, ни курицы, ни кусочка земли. Ничего своего, кроме того, что надето на тебя, да одёжи на смену, да лапотков, самостоятельно сплетённых, да гребня с лентой для волос у девушек. А есть дворяне, что немногим крестьян богаче. Ткани и еда качеством получше, а всё едино – экономия и рационализм.

Ибо живут крестьяне и их хозяева в большинстве своём натуральным хозяйством. И наиболее ощутима эта разница с наступлением весны и лета, когда перед Рождеством выплачен оброк, запасы подъедены и в деревенские домишки подкрадывается голод. До первого сенокоса бывало, что коров к стропилам под брюхо подвешивали, чтобы от голода не упала не только в крестьянских коровниках. Солому с крыш снимали для скотины. Сами выживем и в холоде-сырости весны и начала лета, а коли скотина падёт, так и детишки не выживут, с голоду опухнут. При первой травке старались вывести своих Бурёнок на выгон побогаче, детишки вдоль дорог первый сорняк рвали. Лебеда да крапива – они ведь не одну семью от голода и смерти спасли.

Корни лопуха тоже в дело шли – после половодья сочные да сладкие хрусткие корешки для ребятишек – первое лакомство. Про письмо-то заветное Машенька вспомнила, только когда спать на полати укладывалась. В темноте немного прочтёшь, так что всё интригующее подождёт. Утро вечера всяко мудренее.

Глава 2 Сокровища небританского стола

Как и обещала давеча, делюсь рецептами блюд, которые стояли на столах британских аристократов (и дегенератов), среднего класса и простого люда.

Первое, на что прошу обратить внимание – самым ходовым напитком того времени были пиво и эль. Их пили мужчины и женщины, дети, взрослые и старики в огромных количествах вне сословных различий. Просто потому, что пиво варили, то есть вода подвергалась если не кипячению, то длительному нагреву до весьма значительных температур – точно. Опасные возбудители острых кишечных заболеваний гибли. Если не от нагрева, то от возникающего в процессе брожения спирта. И благоденствовали в сырой воде, которую пили очень редко. Потому что опасно! И мылись редко по той же причине: опасно и дрова дороги. Молоко пили только в деревне, до города оно доехать просто не успевало. Скисало безбожно.

Аристократы, богатые торговцы и промышленники могли позволить себе вино. Детям его разбавляли водой. Учитывая плотную заселённость острова, отсутствие канализационных очистных систем и слив отходов в реки, из которых брали воду для питья и приготовления пищи…от дизентерии, отравлений, холеры и прочих радостей гибло огромное количество народа. Особенно детей.

Морсы, квасы, компоты и взвары британцы не употребляли. Лимонад из лимонов возник лет на 150 позже позже. Но не будем о грустном! Сварим эль. Его не фильтруют, не пастеризуют. Зреет он 4 недели (терпения вам!). В отличие от пива температура брожения выше: от 15 до 24°С. Срок хранения недолог, да и не надо. Выпьют раньше!

Нам понадобится: для сусла пророщенный ячмень или солод. Я использую солод для кваса, такая густая вязкая темно- коричневая паста продаётся во многих магазинах. Вода, термометр до 100°С, дрожжи (лучше элевые или пивные, на крайняк можно прессованные хлебопекарные, нельзя – сухие из пакетиков), хмель, имбирь (по желанию). Здоровенная посудина, в которой этот состав будет бродить. Минимум – хорошее пластиковое ведро или стеклянная бутыль. И терпение! Его понадобится мноогоо.

20 л воды, 4 кг солода, 1 упаковка элевых дрожжей (они отличаются от хлебопекарных), хорошая жменя зрелого хмеля (50гр). Перемолотый солод всыпаем в воду, нагретую до 77°С, постоянно помешивая. Котёл нужно накрыть крышкой и подождать полчаса. Подогреть его до 72°С и оставить ещё на 30 минут. И ещё раз нагреть. Можно использовать кипятильник, но температурный контроль соблюдаем обязательно. Отфильтровать сусло и параллельно подогреть 4 л воды для промывки. Отработанный промытый солод выбрасываем, котёл моем и переливаем отфильтрованное сусло. Его нужно довести до кипения и сразу добавить треть подготовленного хмеля. Кипятим в течение 55 минут и всыпаем оставшийся хмель, кипятим сусло ещё 5 минут.

Сусло сливают в бродильную ёмкость и рассыпают дрожжи по поверхности. Брожение длится 2 недели в прохладном месте без доступа прямых солнечных лучей. После окончания ферментации пиво разливаем по бутылкам и оставляем зреть ещё на 4 недели. Увы, мой любитель домашнего эля ушёл в лучший мир, пить его больше некому. Я предпочитаю сидр. Его тоже активно употребляли британцы. Он считался напитком женским и фермерским.

Спаржа в сливочном соусе по-итальянски была царицей стола.

Спаржа (я её видела только в дикорастущей форме, в наших магазинах благородных сортов не встречала) 600 – 800 гр, сливки 500 мл, молоко 500 мл, итальянские травы десертная ложка без горки, сыр твердый 150 -200 но, 4 ст. ложки муки с горкой, 150 гр хорошего сливочного масла.

В сотейнике топим масло и всыпаем травки, прогреваем их буквально полминуты и туда же всыпаем муку. Обжариваем муку в масле до кремового цвета и приятного орехового аромата. Тонкой струйкой выливаем молоко и сливки. Тут можно подключить погружной блендер, он отлично гомогенизирует соус бешамель (это именно он) и превратит его в нежнейшее создание. Солим по вкусу, доводим на небольшом огне до состояния густого, но нежного соуса консистенции сметаны. Не переварить! Отливаем половину в соусник (его подадим на стол отдельно), в остальной соус раскладываем ровным слоем спаржу. Посылаем мелко натёртым сыром и запекаем в духовке при 160- 180°С не больше 20 минут.

Подаём горячей в стеклянной огнеупорной посуде, она хорошо держит тепло. Едят спаржу ножом и вилкой, отрезая ломтики и укладывая ножом кусочек на зубчики. Не накалывая! Действуем при этом очень осторожно – соус может преподнести неприятный сюрприз вашему костюму. Спаржа на вкус сочная, травянистая, у неё много общего с зелёной стручковой фасолью. Спаржу можно подать сырой или запечь без соуса. Соус подаётся отдельно, при сервировке. Сырую спаржу можно есть руками, этикет дозволяет.

Белый суп по-Незерфилдски

Я вам предлагаю приготовить по рецепту из книги «Опытная английская экономка» (The Experienced English Housekeeper) миссис Элизабет Раффальд (первое издание – 1769 год, за ним последовали ещё 13 переизданий и как минимум 23 пиратские версии). Миссис Раффальд называет свой белый суп идеальным. Пусть её, проверить невозможно. Рецепт заморочный! Теперь я понимаю, почему Николс ("Г и П") так долго его готовил…

Варим бульон из 3,5 л воды и половинки тушки цыпочки. 100 г бекона нарезать, 100 г белого риса, 6 горошин чёрного перца, 2 луковицы разрезанных на четвертинки, 4 стебля сельдерея крупными ломтями, 2 филе консервированного анчоуса (можно пренебречь) и небольшой пучок ароматных трав (тимьян, эстрагон он же тархун, майоран, петрушка, кинза – по желанию) помещаем в марлевый мешок и варим вместе с курицей. После готовности курочки 1,5 часа, вынимаем мешок, а бульон остужаем и вновь нагреваем. Всё, что в мешке, вам больше не понадобится. В утиль. Курочку можно подать отдельно

Я предупреждала! Впрочем, бигос я тоже таскаю с промороженного балкона на плиту 3 дня подряд, и ничего....

Тем временем измельчим в блендере 100-150 гр миндаля и варим его в бульоне 10- 15 минут. Миндаль предварительно ошпаренный и очищенный (Если лень заморачиваться, этот пункт можно пропустить, но супчик получится в лёгкую крапинку, что даже симпатично!)

По идее, полученный суп надо процедить от миндаля, но я смолола его в пыль и немного задолбалась. Поэтому просто плюнула (не в суп!), отдельно размешала в сливках (300 мл) один желток, выключила газ и влила смесь в суп. Сразу же интенсивно перемешала и посолила. Варила я его на день рождения. Народ прикола не понял, но вкус оценил, особенно дамам понравилась нежная миндальная текстура.

Пирог крыжовенный

Тесто: 160 г муки, 100 г масла, 1 яйцо, 1 ч. л. сахара, щепотка соли. Муку, масло кусочками, яйцо, сахар и соль быстро перетираем руками в крошку и вымешиваем тесто. Зреет в холодильнике в пакетике 30 минут. Форму выстрелить пергаментом, тесту дать чуток согреться, раскатать и выложить в форму. Выпекать с грузом из фасоли. Остудить, не вынимая из формы. Уложить на корж готовый Заварной крем: Стакан молока, 2 ст. ложки сахара и одна – муки завариваются на огне при постоянном помешивании. 2 желтка с частью молока взбалтывается и тонкой струйкой вливается в кипящий крем. Варим ещё пару минут.

На крем лягут ягоды из обычного крыжовенного варенья без сиропа и Меренга: 3 белка, 6 ст ложек сахарной пудры взбиваются до крепких пиков. Запекать в духовке при t 180° 40-45 минут, да румяной корочки.

Пирог простой, отлично заменяет Пасхальный кулич.

Пачка хорошего сливочного масла, по стакану муки и сахара, 4 яйца, полстакана молока, щепотка кардамона, пакетик ванилина, рюмочка коньяка, 200 граммов сушёных абрикосов и ананасов. Кусочек прессованных дрожжей из Магнита. Дрожжи активизируем в теплом молоке. Растопленное масло, соль, сахар и яйца растираем, добавляем муку, всё вкусняшки и молоко с дрожжами. Вымешиваем тесто. Оставляем бродить в тепле на пару часов, в холодильнике можно на ночь оставить. Выпекаем при t 160-180°С минут 25-40 до зарумянивания. Время запекания зависит от размера и высоты формы. Плоский пирог пропечётся быстрее, высокий – чуть дольше.

Готово! Наслаждаемся.. Про цыплят с языками писать не буду!

Это отварные цыплята и такие же отварные свиные языки. Целиком! Красиво уложены на тарелке с отварной цветной капустой или отварным/запечённым картофелем. НарезАть мясо заранее во времена Регентства было кощунством. Каждый желающий отрезал себе то, чего хотел. Нож и вилка к блюду прилагались. За столом не жеманились и ели с аппетитом.

Но это блюда скорее аристократичные. Еда людей попроще будет попозже. Пока Лидия в Брайтоне вертит хвостом.

Дева на заклание

Коротки на Руси летние ночи. Вот только погасли на западе всполохи заката, как через пару часов на востоке начинает стремительно выгорать ночная тьма, уступая небо серо-голубому рассвету. "У каждой тучи есть серебряная подкладка", как-то услышала Машенька англицкую поговорку от бывших хозяек. И так она ей понравилась, что долго потом Машенька облаками любовалась. Действительно: к земным просторам тучи-облака обращены тёмным и серым толстым подбрюшьем, а к небесам и Господу – белоснежной нежной пушистостью, позолоченной солнышком. Вот и сейчас она ощущала себя тем самым облаком.

Едва рассвело и народ в людской стал тихонько шевелиться, чтобы первыми успеть к отхожему месту в садовом домике, как Машенька, нащупав в сундучке давешнее письмо, побежала его почитать без свидетелей на воздух.

Увидав одну из двух бумаг, выпавших из конверта, Машутка глазам своим не поверила.

ВОЛЬНАЯ ГРАМОТА

И ниже изящным женским почерком сообщалось, что "Сего числа, 25 июня, Лета Господня, одна тыща восемъсот десятого, раба божия дворовая девка госпожи Анны Павловны Каменской, Мария дочь Никиты Иванова, навечно на волю отпускается за деяние, исполненное ея для спасения жизни хозяйки своей, Анны Павловны Каменской, вдовы Генерал-аншефа Михаила Федотыча Каменского."

А ниже – две подписи свидетелей, сверху – печать Гражданской палаты. И дата трёхдневной давности. Это, выходит, она уже вольная перед хозяином Диану изображала?…

По щекам девушки семнадцати лет текли слёзы. Одновременно – радости и унижения, счастья и горечи, уязвлённой девичьей гордости и …потери. Вторая бумага, вложенная в конверт оказалась её паспортом. Оторванная от отца и матушки, добрых хозяев, увезённая от дома за тридевять земель, она теперь имеет право идти на все четыре стороны. Вот куда хочет, туда пускай и отправляется! Без друзей и знакомых, без поддержки и защиты. И без копейки денег!

А что вы хотели?! Волю дали – пляши и радуйся, в девицах нетронутой осталась – пой от счастья. А что теперь нет в усадьбе бывших хозяев ей теперь места – так это ясней ясного.

Ни куска хлеба, ни миски каши или щей теперь ей не положено – свобода, она, оказывается, и с привкусом горечи бывает. Выходит, она уже третий день, как живёт в Сабурово, работает и столуется из господской милости. Сбился на сторону венец, которым велено было украшать головы сабуровских дворовых девок. Это не кичка и не повойник бабы замужней, что волосы закрывают, не платок, в которых бабы в поле, на скотном дворе или службах работают. Всё актёрки носили такие венцы, чтобы сразу отличить их бесправие.

У простой крепостной девки или бабы есть своя изба, какой бы худой та не была, есть печь и светец, веретено и ухват, горшки в печке и лавки по стенам, иконы в красном углу и лампадка у икон. Бывалоча, что и корова есть, и овечки или коза, куры и кролики в садике, жених или муж. Право в церковь ходить и обедню стоять – тоже. Дворня даже этих прав не имела. Как не имела вообще никакой собственности и желаний. Отпустят ли хозяева всенощную отстоять или велят в церковный праздник работать, хотя за это и от Синода можно знатно огрести неприятностей. Позволят ли выйти замуж или велят век около себя куковать? Всё в барской воле!

Понурившись, зашла Маша в комнаты управляющего, протянула ему документ и отстранённо наблюдала, как взлетели в удивлении косматые брови, как недоверчиво зашевелилась густая борода. Да против воли барской не попрёшь! Достал он с полок книги учётные, нашел среди строчек недавних внесённую запись о её покупке и вписал дату освобождения от крепостной зависимости дворовой девки и актёрки, захлопнул тяжёлый переплёт.

– К барыне зайди, в ножки пади, да благодари слёзно за такое благодеяние. Пару недель в поместье ещё поживи, да барам своим прежним хоть отпиши, может, денег тебе до дому добраться отправят. Работать в доме будешь, даром в Сабурово никого не кормят. Ступай. Да Бога благодарить не забывай. Воля, она, матушка моя, не каждому так в ладошки падает.