Читать книгу: «Симбиоты. Мой самый страстный кошмар», страница 2

Глава 2

Ральвиг

– Раса, названная людьми в честь мифологических существ с белой кожей и светлыми волосами… Ну? Что там за существа в земных преданиях с такой внешностью? Не кроссворд, а сборник загадок. Нельзя было саму расу-то описать? Откуда мне знать, какие там у людей существа в мифах и древних сказаниях?

Ангрид, в самом деле, злился на кроссворд, со всем пылом энергичного военного-тиргона.

Я поднял взгляд на старого друга. Тот усмехнулся, продемонстрировав ровные зубы и хитро прищурил синие глаза.

– Хэльфы? Или ормы? – вскинул я бровь.

– Я, думаю хэльфы. По крайней мере, по буквам подходит именно так. А в честь кого, по-твоему, названы ормы?

– Орков? Гномов? Да кто ж его знает?! Люди, когда заключили с нами пакт о совместном правлении Галактическим государством, ввели этот язык для упрощения и облегчения межрасовых коммуникаций. Так гласит официальная версия произошедшего. А уж что и в честь чего они там называли… Это, знаешь ли, вопрос из вопросов.

Я усмехнулся.

Внезапно раздался сигнал тревоги и очень необычный – словно загудела мощная сирена и одновременно зазвенели колокола.

Я чуть дернулся и задал риторический вопрос – скорее уж так, в пустоту, в воздух. Ответ был известен нам обоим заранее.

– Опять расщепление? Это оно?

– Мгу. А не надо было все-таки проводить тот эксперимент по созданию стационарных пространственных туннелей. Жили без них тысячелетья, и еще бы прожили… Как-то же летали по космосу между планетами… Нахимичили ученые на наши бедные головы… И на несчастные головы попаданцев. Пожалуй, даже им куда хуже. Бедные внезапно вываливаются сюда, и ни тебе дома, ни тебе работы, ни близких. Я бы так не хотел. Даже, если и можно начать все сначала, как бы переродиться…

– Где расщепление? – уточнил я у Ангрида.

– Ого! Рядом с нами! – встрепенулся приятель.

– Направляй туда станцию, а я порулю…

Мы двинулись к месту расщепления пространства, откуда обычно вываливались попаданцы или предметы из параллельной Вселенной.

Само расщепление выглядело эпично – словно гигантская электрически-синяя дыра, внутри которой горят оранжевые факелы. Эдакая зияющая и сверкающая пасть прямо посреди обычного космоса.

В глубине мы увидели несколько тел и быстро направили туда челноки. В месте расщепления нет невесомости, и, если вытащить людей до выскальзывания в космос, обычно попаданцы легко выживали.

Мы с Ангридом двинулись в медицинский отсек, где работали как раз те самые хэльфы в обычных зеленых комбинезонах медслужбы.

Внутри гигантских кроватей-медкапсул лежали два тела: женщина и парнишка…

Я почему-то жутко захотел ее разглядеть – буквально залип, смотрел неотрывно и долго, а в горле неожиданно пересохло.

Красивая женщина, непонятного возраста. Вроде и не юная, но и не пожилая. Мальчик мог быть ее братом или племянником… Но точно не мужем и это обнадеживало.

Фу-уф… Она без мужчины… Слава богам!

Почему меня это так бешено радует?

Я даже чуть дернулся и тряхнул головой. Странные эмоции, ощущения накрывали – приходили – будто волна за волной. И отделаться от них не было способа.

Где-то под ложечкой слегка засосало, стало тепло и одновременно холодно.

Я прошел поле дезинфекции и стерилизации, которое окружало медкапсулу попаданки, и медики расступились, давая мне место.

– Вы спасете ее? – спросил, внутренне вздрагивая.

Уж больно пострадавшей выглядела женщина. Шея и ноги неестественно выгнуты, возможно – и поясница, уж слишком острый угол был между затылком и попой. Кровь и обрывки одежды на теле, рваные раны и гигантские гематомы зияли на всех открытых местах.

И голова… была окровавлена.

Рыжие волосы, смешанные с кровью. Образ надолго засел в голове…

Оранжевое и красное, словно символ пожара… Символ неприятный, граничащий со смертью…

Фактически на женщине живого места не было…

От нее пахло смертью… адреналином, кровью, что железом горчила на языке, и, как ни неприятно, сырым мясом…

Она вдруг широко открыла глаза, и я просто замер, ушел в ее взгляд весь и без остатка.

– Ей ведь не больно? – тихо уточнил у ближайшего медика.

– Нет, она практически ничего не чувствует…

Ответ не обнадеживал, скорее чуть успокаивал. Хотя бы ей не больно…

Хотя бы… не больно…

Теперь уже меня бросило в жар совсем по другой, важной причине.

Мысли метались и путались в голове, эмоции захлестывали и накрывали так, как еще никогда в моей долгой жизни.

И паника… Внутри меня буйствовала паника.

Накручивала пульс и билась в ушах, словно именно там сердце и находилось.

Руки и ноги резко похолодели.

Запах крови становился все более отчетливым, перебивая резкий запах медикаментов и – синтетически-техногенный – от медицинской капсулы.

Похоже, кровотечение так и не останавливалось, невзирая на все усилия врачей.

Медики молчали, и это беззвучие действовало на нервы, намекая на то, о чем я сейчас боялся подумать.

Тишина давила на плечи – вот-вот и ты сгорбишься, поддашься под тяжестью убийственной новости. Именно так я себя чувствовал в эту минуту…

– Ввы же ее вылечите? – повторил, вдруг поражаясь собственному голосу: тихому, скрипучему, как несмазанный механизм – чужому, отчаянному. Я знал ответ, в том-то и дело. Но совершенно не хотел его теперь знать.

При этом спрашивал снова и снова, надеясь на то, что ошибся в предположениях и даже уже без ответа убеждаясь, что прав совершенно, без вариантов…

– Вы ведь ее вылечите?

Ангрид вздохнул и неловко, растерянно помотал головой.

– Это вряд ли… – повторил его жест главный врач. – У женщины разбита голова, позвоночник. Множественные внутренние кровотечения. По факту – у нее уже нет целых мест. Органы, кости, суставы – все всмятку… Плюс к тому еще и внутреннее обезглавливание, когда голова отделяется от тела и остается лишь на куске кожи. Я бы сказал, она безнадежна. Полный фарш, как иногда выражаются люди.

И тут меня окончательно переклинило.

– Спасите ее! – выкрикнул я слишком громко. – Я лично заплачу за выращивание тела. Так ведь уже делают! Создают новое тело и подселяют в него сознание, при помощи пересадки участков больших полушарий. Прошу вас… вы обязаны спасти эту женщину! Сколько потребуется – столько потрачу! Если понадобится, возьму кредит в банке! У меня отличная кредитная история! Да и друзья помогут, даже не сомневайтесь! Я все расходы сразу же компенсирую! Надо – заплачу сверху в качестве премии! Вы, главное, вырастите ей новое тело! Пожалуйста! Прошу вас… ребята… Вы должны… точнее, мне очень нужно… необходимо…

Я говорил, говорил, говорил… Насаживал слова на предложения, подобно бусинам на длинные четки. Врач же молчал, и словно кого-то другого слушал… кивал и не отвечал…

– Да что вы молчите?! – я резко его встряхнул.

– Раль… успокойся. Так делу не поможешь… – попытался образумить меня старый друг.

Внезапно врач встрепенулся и посмотрел на меня:

– Не надо платить, мы и так вырастим тело. Ее потребовала в качестве первой Тая. Так что мы немедленно приступаем к работе.

Я отступил от стола, отшатнулся и двинулся прочь, болезненно осознавая, что эта женщина, вполне возможно, никогда уже мне не достанется. Почему мне вдруг стало так горько и страшно? Почему от ощущения, что она уже никогда не сможет принять мои ухаживания, предложение внутри словно что-то оборвалось и заныло…

Я чувствовал, как стопы ударяются о пол. Буц… буц… буц… Как будто чужие, деревянные.

Тиргоны чаще всего рождались однолюбами, а некоторые – так буквально зацикливались на женщинах. Я же считал себя совсем не таким. Еще ни одна меня так не цепляла, чтобы ушла – и все, конец света. Еще ни одну я так не желал, чтобы до дрожи, до жадности малейших касаний, поцелуев, банально – общения… Чтобы приблизился – и словно магнит тебя к ней притягивает, а ты не в силах противиться…

Еще ни одна меня так не привязывала.

Сейчас же я словно шел в никуда. Ни в рубку управления, где оставил кроссворд, ни в свою каюту, ни к старому другу.

Я просто шел… и было совершенно плевать, куда это движение, в итоге, меня приведет…

Стопы продолжали ударяться о пол, что-то на фоне вещал Ангрид. Я его и слушал, и одновременно не слышал.

– Ну вот, попаданка обрела новую жизнь. Связь с живым кораблем ее здорово изменит. Сделает сильнее, лучше, превратит в долгожительницу. Раль, да ты чего? Раль? Ты вообще тут?

Я повернулся к старому другу.

– Мы никогда не сможем быть вместе…

Он аж опешил, дернулся, ойкнул.

– Тты… она тебе… настолько понравилась. Та самая… Раль? Ты это серьезно?

Я только кивнул.

– Ну можешь попытаться стать для нее вторым, это твой шанс.

– Ты ведь прекрасно знаешь, что нет. Шанс этот мизерный – один из миллиона. К тому же, я могу угодить в связь с какой-то другой первой для звездолета. Претендентам не говорят – к кому они направляются. Что же мне всех первых теперь проверять?

– Если не пытаться, то ничего не получится. Я считаю, ты обязан хотя бы попробовать.

– Хорошо, говори, что ты мне предлагаешь.

– Смотри. В ближайшие несколько месяцев только шесть живых звездолетов будут искать вторых в команду. Ты можешь идти к каждому на испытания в качестве второго… Вдруг тебе попадется та самая женщина…

– А если другая? Если я ей не подойду?

– Это уже частности. Да, шансы невелики. Но если ты, действительно, так в нее втюрился… Думаю, что с другой связь точно не установишь…

– Глупости! Связи строятся не только на любви, не только на желании. На ненависти, например… На полном отторжении… На злости, отчаянии…

– Вряд ли ты возненавидишь некую женщину, которую не знаешь и не видел до этого… Ну можешь не пытаться и дальше страдать.

– Нет! Я попробую! – я выдохнул и встряхнулся.

Действительно! Это – мой единственный шанс! И я его уж точно не стану упускать! В конце концов, даже, если стану вторым для другой – это тоже еще не окончательный приговор. Со временем я научусь контролировать эмоции и могу попытаться найти свою женщину.

– Если нет любви в двойке симбиотов, каждый из них способен отыскать себе пару? Некоторые ведь даже семьи заводят вне корабля! Разве не так? – обратился я к Ангриду, немного приходя в себя от эмоций.

Чего это я?

Ну, в самом деле, чего?

Не обязательно стать первой и вторым, чтобы встречаться и друг друга любить.

Видимо, меня от эмоций переклинило.

Шутка ли – вдруг найти свою женщину – единственную, невозможно желанную, ту самую, сразу потерять из-за ее гибели и снова обрести благодаря Тае.

Тут у любого мозги потекут…

Ой, крыша потечет, как выражаются люди.

– Не совсем вне! Тройки ведь связаны.

– Ну да, они тоже летают на корабле, с тройками. Но это не суть… Ты меня понял. Я буду пробовать. В конце концов, это – мой единственный шанс.

Я как-то немного привел себя в чувство и весь превратился в напряженное ожидание – когда же начнутся поиски вторых.

Я каждый день вставал с одной этой мыслью, а ложился, вспоминая прекрасную незнакомку…

Я и не думал – кто был тот мальчик, как-то даже в голову не пришло уточнить.

Она снилась мне в таких позах и ситуациях… что потом, утром, в душе приходилось долго себя успокаивать, как говорят – натирая до мозолей, передергивая затвор…

Я жаждал ее, я ею буквально уже бредил… Каждую свободную от службы минуту думал о ней… и вспоминал…

В голове проступали все новые детали.

Родинка прямо посередине запястья, словно изысканный природный браслет…

Крошечный шрам в уголке глаза… будто застывшая небольшая слезинка…

Тонкие пальцы… удивительные ножки… высокий, как говорят – балетный – подъем. Она была – само совершенство. И я все сильнее зацикливался на попаданке.

Понимал, что не успокоюсь, пока не отыщу эту женщину и не сделаю ее своей полностью. Потому что я ей принадлежал целиком…

Можно было обманываться и хорохориться. Можно было убеждать себя, что и без нее я проживу, не больно-то и надо…

Но я бы к ней пополз на брюхе, еле живой, выполнил бы любое ее бредовое требование.

Я бы отдал ей все, что имею…

Ничего не попишешь – одержимость тиргонов не миновала и меня тоже.

Глава 3

Фреда

– Это обалденно! Мамочка! Просто невероятно!

Мы с сыном вдвоем изучали Таю, вместе поражались и вместе восхищались.

Медленно шагали из помещения в помещение, и только сдерживали потрясенные возгласы.

Едва установив контакт с живым звездолетом, я сразу же отправилась увидеться с сыном. Это было единственное, что меня интересовало. Мой ребенок, его целостность и сохранность. Хорошо ли с ним обращались, пока я находилась в коме на время выращивания тела и потом, пока мой мозг приживался в эдаком «аватаре».

Теперь же сын стал частью живого корабля, как и я, хотя и не был обязан постоянно жить на Тае и летать с нами. Особенно – на некоторые опасные задания.

Нейф не слышал Таю телепатически, не мог видеть то, что видела берга или ощущать, что она ощущала, но через меня все равно был с ней связан.

Сына поселили на базе МЧС, к которой и относилась наша команда быстрого реагирования. Там для него уже выделили место в школе, и обставили целый дом для нашей семьи.

В общем, убедившись, что Нейф неплохо устроился и что о нем позаботилось новое государство, мы двинулись исследовать мой корабль.

Залы Таи напоминали не столько какие-то каюты, отсеки, сколько походили на громадные светлые комнаты. Даже имитация окон присутствовала. Сейчас, пока мы находились на базе, а именно на огромной космической станции – фактически родине живых звездолетов – за окнами виднелись искусственные пейзажи, созданные фантазией Таи и нейросетью.

Леса с пышными, раскидистыми деревьями: причем, именно с земными: соснами, березками, кряжистыми дубами, осинами, можжевельниками и липами…

Бескрайние луга, опоясанные широкими лентами рек…

Горы, похожие на огромные кокошники, надетые на зеленую макушку равнины…

Вместо кают тут были квартиры. Ну прямо настоящие: с гостиными, с уборными, с рабочими комнатами и всем таким прочим.

– Зачем столько комнат, если бергам, в принципе, не нужна большая команда? Первый, второй, максимум – еще несколько гуманоидов, – удивился Нейф.

– Ну мы же работаем в МЧС. А если потребуется везти пострадавших? Или просто доставить куда-то сослуживцев, кого-то еще… Берги – ведь не только корабли быстрого реагирования на ситуацию, но и звездолеты службы МЧС…

– А остальной экипаж наберешь, как только найдешь второго?

– Да. Вначале нужно укомплектовать симбиотов. А затем уже – набирать всю команду. Причем, мнение Таи тут тоже учитывается. Так что все не так просто и быстро.

– А, что, мы будем носить исключительно униформу? – уточнил Нейф, оглядывая очередное огромное помещение – нечто вроде совещательной, которая будет полезна, как раз именно после комплектации экипажа.

– Маме уже начали выплачивать жалование, как капитану живого звездолета, и она может прикупить себе новую одежду. И тебе тоже, какую захочешь. Платят нашим первым просто отлично. Так что подешевле выбирать не придется.

Это вместо меня громко отозвалась Тая – из внутренних динамиков космического корабля.

– Круто! Я хочу нормальную одежду!

– После экскурсии сядем в комнате отдыха, что-нибудь перекусим – закажем из кухни станции – и посмотрим одежду для тебя и меня. В конце концов, я тоже планирую выходить «в люди», общаться с другими инопланетниками…

– Ага! И, наверное, устраивать личную жизнь? – Нейф вскинул на меня внимательный взгляд.

Я знала – о чем он хочет спросить. Мы ведь с его отцом жили нормально. Не скажу, что прямо отлично, безоблачно… Однако он не изменял, не пил и не бил, и вроде мы часто находили общий язык. Да, в последнее время чувства будто бы охладели. Но это скорее заел уже быт. Денег не хватало, свались домашние хлопоты… Короче говоря – обычная семейная «петрушка», приправленная неурядицами в карьере, кредитами, вечной нехваткой времени, усталостью от всего, ну и так далее…

– Я пока не собираюсь искать замену твоему отцу, – нехотя произнесла я в сторону сына.

– Да я вовсе и не думал в таком ключе. Мы же все равно не вернемся домой. И ты совсем не обязана оставаться одна.

Вот тут он удивил – я аж вскинула брови.

– Я много читал о живых звездолетах, пока тебе выращивали новое тело, – вдруг произнес мой мудрый парнишка. – Иногда первый и второй почти сразу становятся мужем и женой. И это нормально, даже полезно для дела. Им проще управлять своим кораблем в схватках и разных других опасных ситуациях… Они становятся как бы одним целым… Ну и взаимопонимание в такой семье… наверное… на уровне интуиции… Раз оба слышат и ощущают друг друга без слов и лишних телодвижений.

– А ты бы хотел стать вторым или первым?

– Еще бы! Это же – бесконечный источник жизненной энергии! Я жил бы очень долго, даже, если звездолет окажется полностью уничтожен. Я об этом тоже читал в местной сети… Капитаны бергов, пусть и в отставке, практически не болеют и восстанавливаются после таких травм, которые даже местная продвинутая медицина не в силах лечить, не вырастив новое тело. А такое не каждому по карману… Да и мозг приживается далеко не всякий раз, насколько я понял. Можно заплатить, получить «аватара» и все равно умереть…

– Что ж… я постараюсь тебе это устроить.

– В смысле? Не понял? Устроить мне что?

– Должность второго симбиота на берге.

– Меня пока не возьмут на Таю вторым, даже, если бы я и подошел сюда полностью. Я должен, как минимум, школу окончить… Желательно – еще получить диплом звездолетчика. Первый может не иметь такого образования, потому что у него максимальная связь с бергом, фактически – они, словно бы одно целое. Первый слышит, как берг и видит, как он. В момент особенного эмоционального или ментального слияния живой звездолет, как рука или нога – в общем, как часть тела своего капитана… Тот может просто захотеть полететь вправо, не знать, какой рычажок следует жать, но корабль все равно станет слушаться симбиота. Если первому внезапно потребуется выстрелить, ему даже и бомбардир особо не нужен – берг станет сам палить во врагов. Другое дело, что точно прицелиться, рассчитать, как часто нужны очереди и прочее… вот для этого и требуется команда. К тому же, первому сложно за всем уследить. Тем более, в реальной боевой ситуации. Он и второй будут руководить, экипаж же – внимательно следить за маневрами, врагами, оружием и многим другим… Короче, второй должен знать хотя бы азы управления звездолетами, и, разумеется, особенности бергов…

– Об этом ты тоже читал в здешней сети? – улыбнулась я.

– Именно так. Мне ведь сразу, как только очнулся, сообщили, что тебе выращивают новое тело, чтобы затем ты стала первой на Тае… Вроде как она тебя сразу почувствовала.

– Точно так! Я мигом ее ощутила! – снова пришел ответ из динамиков.

– Так что… для Таи я, в любом случае, не подхожу, – с глубоким вздохом произнес Нейф, – Хотя было бы классно летать вместе. И стать эдакой семьей симбиотов. Я слышал, что подобные уже есть…

– Да. На «Ханне» летает такая семья. Отец и дочь – ее симбиоты, – опять ответила моему сыну Тая. – А на «Апреле» – дядя с племянницей. Еще есть «Медфин» – его симбиоты какие-то дальние родственники. У близких по крови и генетике гуманоидов проще образуется нужная связь, легче проходит включение в симбиоз и гораздо быстрее – к нему адаптация. Это давно и точно известно…

– Но у большинства живых кораблей симбиоты – все же не родственники, – вздохнул Нейф. – Так что… это еще бабушка надвое сказала.

– Ничего, ничего… Все еще может срастись…

Я впервые задумалась о том, как все провернуть.

«Тая… Ведь вторые иногда могут меняться?» – спросила уже мысленно, чтобы сын не услышал.

«Могут, если только связь не любовная».

«А если и любовная, но без замыкания нижнего потока вплоть до узла хонтра, все равно ведь получится?»

«Возможно, возможно…»

«Мой сын однозначно со мной прочно энергетически связан. Значит, он подошел бы вторым хоть сейчас, если бы не обстоятельства. Необходимость выучиться, получить профессию и…»

«Возмужать. Ребенок не может отправляться на задания, какие выполняет группа быстрого реагирования станции МЧС».

«Но, тем не менее…»

«Дорогая моя, Фреда. Я вовсе не против тебя осчастливить. Радостный и беззаботный первый для изначального – просто находка. Но я не хочу тебя сейчас обнадеживать. Возможно, мы найдем идеального второго… И им окажется вовсе не твой Нейф».

«А можем и не найти? Разве не так? Только лишь временного. Так ведь случается?»

«Да. Так случается. Но не всегда».

– Мама, ты телепатически общаешься с Таей? – хитро прищурился мой премудрый сынок.

– Да. У нас есть свои, женские секретики. А теперь идем пробовать местные вкусности, а потом заказывать нам новую одежду…

…С этого дня практически месяц я пыталась отыскать подходящего второго.

Через меня проходили и люди, и инопланетники – самые разные.

Хэльфы – напоминающие земных эльфов, как если бы те немного перекачались и зачем-то перекрасили кожу в зеленый, ормы – похожие на людей-птиц. С перьями вместо волос, когтистыми руками и птичьими ногами, ужасно для меня странными. Даже приходили два ардикотта. Так назывались те самые существа, что дико смахивали на мини-Годзилл, которым смеха ради прилепили человеческое лицо.

Эта раса, хотя и выглядела крайне пугающе, на самом деле, была вегетарианской. Ардикотты имели уникальное зрение – видели и вблизи, и далеко лучше остальных, практически непробиваемый панцирь на теле и вполне уживчивый при этом характер. Возможно, именно поэтому в новом государстве – Союзе Разумных и Развитых Рас Галактики – правили люди вместе с тиргонами. Ардикотты даже не пытались оспорить главенствующие позиции этих народов.

И вот день за днем я приходила в «Зал Выбора», где Тая особенно мощно присутствовала – могла и опутать претендента «паутиной», и внушить ему что-то, и даже полностью обездвижить… Один за другим являлись и кандидаты: красивые, странные, уродливые, злые, уверенные в себе, скромные и нахальные… Однако же ни один не подходил Тае…

Я уже практически стала отчаиваться…

И тут появился этот, последний…

Адмирал тиргонов Ральвиг Дельмер.

Сердце екнуло, едва я услышала это имя. Казалось, я уже его где-то встречала…

Лицо же мужчины, что пришел в «Зал Выбора» тоже внезапно показалось до боли знакомым…

Я неожиданно очень хорошо его вспомнила.

Эти большие лиловые глаза… скулы с наростами, вроде брони, красивые черты… мощное тело…

Он, казалось, меня тоже узнал.

Аж окаменел – застыл и молчал.

Несколько минут мы так и стояли… Ральвиг не произносил ни единого слова, я тоже не знала – что сказать кандидату.

И, как бы ни пыталась засунуть подальше, урезонить собственные эмоции… Че-ерт! Я была рада его снова видеть! Да, да, я была очень рада! Я прямо воспрянула духом, когда в качестве претендента появился именно этот тиргон.

Мысль о том, что Ральвиг Дельмер станет вторым, вдохновляла и будоражила, заводила, а это уже было совершенно не к месту. Я должна сделать вторым Нейфа, нынешний симбиот – так, лишь проходной…

Но настроение само собой поднялось, я едва сдерживала улыбку, которая постоянно просилась на губы…

Ральвиг выглядел так, словно одновременно и счастлив, и зол. Хищные черты его заострились, желваки начали метаться по скулам. Однако уголки губ поднялись вверх, как будто он тоже, как и я, сдерживал улыбку. С чего бы?

…И… тут приступила к испытаниям Тая.

Резко «спеленала» мужчину паутиной. Тот аж опешил – разозлился, принялся вырываться. Но не тут-то было – Тая еще сильнее пригвоздила к стене претендента.

Ральвиг рычал, ноздри его раздувались. Большинство кандидатов реагировали спокойней. Я даже удивилась подобному поведению…

Он цветасто выругался – на своем языке, а потом сказал одну непонятную фразу: «Мер аттан вир сенда арфис». Это был старый язык, который тиргоны использовали задолго до того, как в Галактике появились земляне и начали с ними сотрудничать.

Точного перевода я в сети не нашла, хотя моментально мысленно подключилась к компьютеру, который снабжал Таю любой информацией. Даже самой секретной, даже стратегически важной…

Мне подкинули несколько вариантов – как вообще можно трактовать эту фразу.

«Та женщина, не такая, как должна быть».

«Женщина, которая не такая, как была».

«Женская суть не такая, как ей положено быть».

Брр… Просто какой-то худший гугл переводчик.

Все варианты выглядели бредом, как и поведение самого Ральвига Дельмера. Он как будто прямо с катушек слетел. Злился, рычал, снова усиленно вырывался, чем лишь усложнял и без того непростую ситуацию.

Он ведь сам пришел, сам вызвался пробовать! Никто на аркане его сюда не тащил!

И, если некоторые потенциальные вторые, были присланы руководством, или даже правительственными организациями, то Ральвиг добровольно захотел поучаствовать…

Об этом мне сообщили еще вчера.

Плюс адмиралы его уровня вообще не обязаны были пробоваться на вторых. И даже, если бы его попросили, Ральвиг имел полное право послать всех этих просителей к черту. Или куда там посылают тиргоны?

Да что с ним не так, с этим инопланетником?

С чего вдруг подобная бурная и странная реакция?!

Я, что, настолько не понравилась ему в роли первой?

Он увидел меня, узнал и захотел на пойти попятную, отказаться от эксперимента?

В голове крутились самые разные идеи: злили, раздражали и даже отчасти расстраивали.

Да, черт меня возьми! Ощутимо расстраивали!

Хотя я не должна была всего этого чувствовать!

Он – никто для меня и всегда был никем!

Случайным существом, встреченным после спасения!

Да, он часто крутился в моих воспоминаниях и был одним из самых отчетливых образов. Остальных – даже медиков – я едва помнила. Лица казались словно в тумане. Встреть я их, столкнись буквально нос к носу, даже поговори – ни за что не узнала бы…

Я и сама внезапно начала злиться и даже обижаться, как это ни поразительно. Реакция Ральвига меня унижала! Бесила! Раздражала, оскорбляла, как женщину!

Я едва-едва не слетела с катушек. Так и хотелось спросить: «Что? Представитель могущественной расы тиргонов не готов служить в подчинении у попаданки? Или я для тебя недостаточно хороша?»

Ну бре-ед! Вообще какая-то околесица!

Я не должна была, в принципе, думать о том, как он ко мне отнесется. Я должна была просто найти промежуточный вариант, перед Нейфом…

Однако эмоции нагнетались, рвались наружу…

Я изо всех сил сдерживала порывы…

Стиснула зубы, сжала кулаки… Быстро сглатывала и размеренно дышала…

Тая же действовала против меня! Впервые, за все время нашего знакомства и симбиоза – буквально выталкивала чувства и ощущения прямо на Ральвига Дельмера…

Что же происходит? Какого черта? Да что за…

Я мысленно выругалась довольно-таки витиевато и увидела, как Тая в облике эдакой женщины-вамп – с черными волосами и крутыми бедрами – грозится мне пальчиком. Это был образ, который просто возник в моей голове, но очень яркий и достаточно однозначный.

Назад пути уже не было ни для кого…

Ни для Ральвига, ни для меня, ни для берга…

Тая начала испытание на второго…

Теперь не мы – а наше подсознание, энергетика и силовые поля решали, что будет дальше.

Либо мы совместимы, как первый и второй, либо же – нет…

Эмоции усилятся и подавлять их станет труднее… Мы, возможно, захотим друг друга убить, поколотить или даже попытаемся слиться в экстазе…

Процесс был запущен, и конец его неизбежен…

Мы больше не решали собственную судьбу, все решалось где-то еще, без нашего ведома. Даже Тая не имела к этому отношения. А точнее – не могла этим руководить.

«Связь симбиотов с живым кораблем и друг с другом остается таинственной и не до конца изученной даже учеными, которые, в свое время, и вырастили бергов» – вспомнилось со слов моего Нейфа. – «Все, что сейчас об этом известно – было получено путем проб и ошибок. Вначале кораблю давался один симбиот. Через некоторое время он истощался, и оба – берг с первым – впадали в эдакую полукому-полудрему. Почти не двигались и медленно погибали. Затем выяснилось, что обязательно нужен второй – именно он стабилизирует обмен энергиями, полями и делает его безопасным для всех… Почему первый и второй – должны быть именно мужчиной и женщиной, даже, если между ними нет ни влечения, ни симпатии, как в паре, до сих пор неизвестно. Но… иначе не получается никогда».

Мы с Ральвигом были всего лишь пешками в этой шахматной партии неведомых сил… Да, с перспективой стать могущественными ферзями, однако же подневольными фигурами для гроссмейстера.

Нам оставалось только лишь плыть по течению, как бы нас обоих это не бесило, в итоге…