Атлантика

Пролог

Существо поднималось из глубин. Оно услышало зов, кто-то хотел поговорить. Тысячетонные массы воды послушно расступались, пропуская тварь к солнцу. Здесь, в разломе, в царстве давления и мрака, создание чувствовало себя уверенно. Отдавать приказы, следить за пространством – это так естественно.

Но теперь оно двигалось вверх.

Вряд ли войны удастся избежать. Да и не война это вовсе, а вытеснение одного вида другим. Неизбежность. Но сейчас маленький человек предлагал альянс, хотел заключить перемирие. Посланник представлял серьёзную структуру, которой существо опасалось.

Ловушка?

Вряд ли.

Крохотный кораблик, служивший пристанищем переговорщику, нельзя считать серьёзной угрозой.

Мои дети расправятся с ними.

Тварь скользила во тьме, транслируя в пространство координаты будущей встречи. Отовсюду спешили хищники. Нарезали круги, держались на приличной дистанции. Пусть мясники знают, что здесь собрались превосходящие силы.

Бесконечный подъем.

Человек ждет. Знает, что путь существа долог. Знает, с кем имеет дело. Но не испытывает страха.

А зря.

Теперь океана нужно бояться.

Часть 1. РЕКРУТ. Глава 1

Денис вернулся из командировки глубокой ночью.

Впрочем, можно ли называть командировкой поездку в Польшу на клубничные плантации? Его ведь никто никуда не отправлял. Сам вызвался. Нашел фирму-посредника, заплатил причитающиеся сорок баксов, оформил трудовую визу и медицинскую страховку. И поехал на все лето, оставив семью в Гродно. Ни друзей, ни попутчиков.

Затея поначалу казалась дурацкой. Фермером Денис себя не считал, вырос в городе, деревню не переваривал всей душой. Но то – белорусские деревни. Знакомые, вернувшиеся из соседней Польши, рассказывали много всего интересного. Работа, мол, тяжёлая, но по семьсот евро в месяц будешь получать. Для человека, скитающегося по биржам труда, это аргумент. У Дениса жена, двое детей. Стабильной работы нет, сплошные договора подряда. То комплектовщик на складе, то грузчик «на выезд», то охранник в местном «Евроопте». И всё – ненадолго.

А без работы никак.

Во-первых, жену и детей кормить надо. Во-вторых, оплачивать жировки. А в-третьих… очередной налог на тунеядство. По городу ходили слухи, что можно «попасть» на стопроцентную коммуналку. А такого удара семейный бюджет не вынесет.

Так что Денис отправился на заработки.

И не пожалел.

Поначалу было тяжело. Ежедневно по десять часов ты согнут в три погибели, на клубнику смотреть тошно. Болит каждая мышца, каждый сустав. Потом привыкаешь. Прилетает недельная получка, и резко начинает расти мотивация.

Жили в небольшом домике, оснащенном холодильником и электроплиткой. Душ на всех, в комнате по шесть человек. Но и к этому можно привыкнуть. Тут и русские тебе, и украинцы, и даже один армянин. Полный интернационал. В домике обнаружился бесплатный вай-фай, и Денис каждый вечер созванивался с Катей. Та звала детей, и создавалось впечатление, словно никуда не уезжал. Просто вышел за молоком в соседний магазин или отправился погулять на речку.

Туда и назад Денис ехал через Варшаву. Сначала автобусом с пересадкой, затем – прямым поездом до Гродно. Билеты купил заранее, чтобы не волноваться.

И вот он дома.

Уставший, но довольный. Душу приятно согревают полторы тысячи евро – то, что осталось «чистыми», без учета расходов на жилье и питание. Теперь можно отдохнуть. И подумать о будущем.

Честно говоря, будущее не радовало. Цены все время растут, а вот зарплаты стоят на месте. Да и найти приличную вакансию стало сложно. Раньше Денис работал на машиностроительном заводе, но попал под сокращение. Может, оно и к лучшему. Восьмичасовой график с двумя выходными за копейки – это не для него. Денис считал себя свободолюбивым человеком и постоянно искал лучшие решения… Вот только они не находились.

Денис думал обо всем этом, влезая в душ. Он старался вести себя тихо – дети и жена мирно спали по своим комнатам. Включил горячую воду, с наслаждением подставил голову под тугие струи. На улице царил сентябрь. Ночи стали холодными, а с юга надвигался грозовой фронт. Еще немного – и город утонет в слякоти, осенней депрессии, безысходности. А пока… пока ветер шуршал в переулках палой листвой и играл свой извечный блюз на водосточных трубах.

В зеркале отразилось лицо тридцатилетнего мужчины – побитого жизнью, но еще не превратившегося в законченную мразь. Уже наметилась трёхдневная щетина, это подождет до утра. Как и рюкзак, поставленный на сиденье в прихожей.

Электрочайник на кухне успел закипеть и отключиться. Денис мельком глянул на магнитные часы, прилепившиеся к дверце холодильника.

6.10.

До восхода солнца еще целый час.

Жена и дети поднимутся через двадцать минут. Катя работала учителем в местной гимназии, преподавала историю. В эту же школу ходил и Максим, их старшенький. Олесю пришлось отдать в сад, хотя изначально этого делать они не планировали. Предполагалось, что компьютерная игра, сценарий к которой писал Денис, озолотит их, выведет на новый уровень. Случилось иначе. Команда разработчиков постоянно менялась, краудфандинг не дал желаемых результатов. Крутые ребята из силиконовых долин проектом не заинтересовались. Вот и перебивался Денис с грузчика на комплектовщика, а дети воспитывались в типичных белорусских садиках.

Жили они в съемной двушке, в тихом гродненском дворике. Старый дом, соседи – преимущественно пенсионеры и безработные алкаши. На большее с их доходами рассчитывать не приходилось. Всё лучше, чем поселиться с Катиными родителями. Теща невзлюбила зятя с первого взгляда. Нищеброд, хочет жить не как все. А ведь могла Катенька выйти замуж за того мажорного паренька, сына начальника милиции. Сейчас жила бы в Минске, ездила по пять раз в год на море. В Таиланд, Грецию, Эмираты. Родителей вытянула бы из бедности. Но нет, нашла себе…

К счастью, Катя не разделяла точку зрения матери. Молодой учительнице было двадцать восемь, и она во всем поддерживала мужа. Верила в то, что он найдет выход. Знала, что старается. Не пьет и курить бросил ради нее.

Денис вышел на балкон с чашкой кофе. Распахнул настежь пластиковую раму и позволил осени войти в дом. Мрак робко заглянул в квартиру, вполз под рубашку, просочился в ящики старого книжного шкафа. От кофейной кружки шел приятный аромат.

Сырость.

И холод.

Окна двушки выходили во двор – глухой, загороженный от внешнего мира соседними домами и шлагбаумом. Всюду росли деревья, в тени которых прятались лавочки, песочницы, горки и турники. На этих турниках по субботам пенсионеры выбивали ковры. Но сейчас всё тонуло в непроницаемом мраке. Далеко впереди вспыхнул оконный квадратик – кто-то начал собираться в школу или на работу.

Над миром повисла утренняя тишина.

Денис поднес чашку к губам. Сделал обжигающий глоток. С наслаждением впитал тепло африканских пустынь. Внутри ширилось тихое домашнее умиротворение. Он здесь. Это хорошо, сейчас больше ничего не нужно. Через несколько минут он увидит проснувшуюся жену, обнимет ее и прижмет к себе. Потом начнет будить закрывающихся подушками детей. Обычный ритуал. Простые слова, простые вещи.

Вдалеке прошумел автомобиль. Арка противоположного дома на мгновение очертилась светом фар. И вновь – тишина, предутренний мрак, переходящий в серость, и звездные клочья над головой.

Люди начали просыпаться.

Вспыхивали новые квадратики, слышались голоса, гремела посуда. Потолок отчаянно заскрипел – это ожила полная соседка, имени которой Денис не знал. Кажется, она работала бухгалтером в ЖЭСе…

В гостиной запищал будильник.

Пора.

Денис быстро допил кофе и вышел с балкона, отрезав ночной холод дверью. Ополоснул чашку под холодной водой и отправил на решетку сушилки.

Всё.

Теперь – время обнимашек, как любила говорить Олеся. Папа приехал, и кое-что привез. Ведите себя хорошо, дети.

Окно проводило Дениса тяжелым взглядом.

Глава 2

Всю первую половину дня он проспал. Едва провернулся ключ в замочной скважине, и жена с детьми покинули квартиру, завалился в постель и погрузился в беспросветное ничто. В первые минуты в мозг прорывался шум дождя, потом и этот звук отодвинулся на задний план восприятия.

Денис открыл глаза в половину второго. Дико хотелось есть. Выбравшись из постели, он побрел на кухню, разогрел в микроволновке остатки вчерашнего ужина и неспешно позавтракал. Грязные тарелки отправились в мойку – он займется посудой чуть позже. В ванной Денис старательно почистил зубы, принял душ и побрился. Вернувшись на кухню, наполнил водой чайник, утопил черную кнопку в боку и пошел разбирать рюкзак. Часть вещей сразу отправилась в стиральную машинку. Остатки еды, купленной еще в Польше, пришлось выбросить. Подарки жене и детям он аккуратно разложил по комнатам – так, чтобы коробки сразу бросались в глаза. Денис обожал сюрпризы, поэтому сувениры ждали своего часа.

Косметика перекочевала в ванную, термос, кружка, складной нож и пищевой контейнер – на кухню. Ноутбук – в зал. Документы и деньги – на верхнюю полку шкафа-купе. Сейфа у них с женой не было, а в банке свои скудные сбережения Денис не хранил. В последние годы он не доверял банкам и различным государственным структурам. Вероятность того, что в квартиру влезет вор гораздо ниже, чем шансы на заморозку вклада при нынешней ситуации…

Закипел чайник.

В дороге Денис успел отвыкнуть от джезвы, так что пришлось заваривать кофе прямо в кружке. К счастью, помол достаточно мелкий. Тщательно размешав жидкость, он вышел на балкон.

Во дворе было сумрачно.

Асфальт мокрый, лужи вперемешку с палой листвой. Деревья – в золоте и багрянце. По небу неслись ошметки дождевых туч, в просветах иногда мелькал тусклый солнечный диск. Из подъезда вышла одинокая старушка и начала подкармливать кошачью орду. Коты стекались к ней, как звери к Ною перед потопом – шипели, дрались, исступленно мяукали. Денис спокойно пил кофе и наблюдал за представлением.

Дом, милый дом.

Вернувшись на кухню, он взялся за посуду. Тщательно вымыл все тарелки и кастрюли, вылил из термоса остатки ночного чая и сполоснул ёмкость под сильным напором воды. Вычистил кружку, ставшую коричневой от многодневного использования. Хорошенько прошелся губкой по жирному контейнеру. Вымытая посуда тут же отправлялась на решетку сушилки. Да, хотелось бы купить посудомоечную машину, но с деньгами туговато. Никакой предсказуемости на ближайшие месяцы. Если и удастся найти что-то подходящее, это будет за пределами страны.

Зазвонил телефон.

Денис вытер кухонным полотенцем руки и выбежал в коридор. Трубка гудела в кармане ветровки.

Катя.

– Привет, родная.

– Привет. Не спишь?

– Я уже посуду помыл.

– Молодец, – похвалила жена. – Если купишь в магазине вкусненькое, я приготовлю праздничный ужин.

– Здорово. Хочешь, я приготовлю?

– Отдыхай. Успеешь похозяйничать.

– А что взять?

– Я там на столе список оставила. И еще кое-что…

Голос супруги слегка изменился.

– Ты о чем? – насторожился Денис.

– В почтовый ящик забросили. Сам посмотри, вечером обсудим. Ладно, у меня звонок. Целую, пока.

Денис вспомнил, что не застелил кровать. Положив телефон обратно в карман ветровки, он пошел исправлять положение.

На кухонном столе действительно лежали две бумажки. Первая оказалась вырванным из тетрадки клетчатым листом, исписанным аккуратным почерком жены. Список продуктов. Вторая бумага представляла собой вскрытый конверт. Официальный конверт с пропечатанными адресами – отправителя и получателя. Отправителем значился местный исполком. Денис извлек из конверта послание и пробежался по строчкам, мрачнея с каждой секундой.

Письмо счастья.

До сведения Дениса Васильевича Томилина доводили, что он числится в базе данных, как «лицо, не участвующее в финансировании государственных расходов». И государство, конечно же, хочет знать, почему Денис его не финансирует. Для этого Денису предлагали явиться на заседание комиссии, созданной при исполкоме, и пролить свет на характер своей деятельности.

Это плохо.

Очень плохо.

Денис слышал о том, что «тунеядцы» будут по полной оплачивать все коммунальные платежи. На сто процентов. Кроме того, ему начнут задавать всякие неудобные вопросы, захотят справки с работы или еще что-нибудь. Найдут, что захотеть.

Квартиру Томилины снимали по договору у хороших знакомых, уехавших из страны лет пятнадцать назад. Деньги приходилось отправлять электронными переводами. Договор предусматривал регистрацию, а это означало утяжеление жировок. Насколько? С этим еще предстояло разобраться.

Вздохнув, Денис снова включил чайник. Притащил на кухню ноутбук, достал зарядное и подключился к розетке. Батарея почти села, и на панели задач в крохотный прямоугольник вписалась молния.

Так, Интернет оплачен. Уже неплохо. Денис развернул окно браузера и начал усиленно гуглить все, что было хоть отдаленно связано с «тунеядством». Оказывается, комиссии начали работать летом, а в нехорошую базу Дениса включили еще в начале года. На протяжении всей осени с неправильными гражданами будут усиленно общаться. Кого-то отправят в ЛТП, кого-то заставят работать, у кого-то заберут ребенка. Остальным пересчитают «коммуналку» по новым тарифам в январе. И придется платить.

Закипел чайник.

Денис порылся в шкафчиках, нашел пачку «Тесса» и залил кипятком фруктовый треугольник. Чашку он поставил рядом с ноутбуком и продолжил свои поиски. На форумах писалось много чего. Вроде бы, в «Одном окне» принимали бумаги трудовых мигрантов и убирали таких людей из «тунеядской» базы. В некоторых случаях возникали дополнительные вопросы. Что это за случаи? Никто предвидеть не мог – всё зависело от членов комиссии.

В магазин Денис выбрался к половине третьего. Накрапывал мелкий дождик, но было еще достаточно тепло. Шаги гулко разносились под сводами арки. Оказавшись на Урицкого, он спустился по мощеному склону, свернул еще дважды и вышел к крохотному магазинчику с единственной рабочей кассой. Внутри было тесно, но хозяин ухитрился заполнить стеллажи всем необходимым для жизни. Загрузив корзину едой из списка, Денис стал в очередь к кассе. Пенсионерка преклонного возраста, стоявшая перед ним, долго считала копейки, прежде чем смогла расплатиться за пакет молока и пачку манки. Почерневший алкоголик с бутылкой плодово-ягодного вина в руке покосился на корзину Дениса. Мгновение – и в глазах пятидесятилетнего мужчины промелькнула ненависть. Денис обернулся и увидел точно такое же выражение на лице полной женщины, с трудом втиснувшейся в проход между кассой и макаронными полками.

Расплатившись, Денис вышел из магазина.

Атмосфера, царившая в городе, ему не понравилась. Люди были злыми, готовыми растерзать любого, кто был способен купить замороженную рыбу или кусок ветчины.

Что-то надвигалось.

Глава 3

После обеда квартирная жизнь закипела. Сначала приехали Катя с Максимом, началось распаковывание подарков. Мальчишка чуть до потолка не подскочил, когда вскрыл коробку с радиоуправляемым вертолетом. Солидная модель, с долгоиграющими батарейками. Катя получила кое-что из косметики. Денис по крупицам вытаскивал из супруги информацию о том, к чему она присматривается. Катя была убежденной поклонницей естественной красоты, поэтому никаких помад, теней и прочей «штукатурки» в их доме не водилось. А вот за волосами и кожей жена ухаживала тщательно. В ванной скопилась целая коллекция шампуней с растительными экстрактами, скрабов, бальзамов и других, не менее загадочных для мужчины вещей. Так что Денису пришлось основательно побегать по польским магазинам, прихватив с собой осевшего в Варшаве приятеля в качестве переводчика…

Катя ухаживала за собой при любых обстоятельствах. В одежде женщина предпочитала классический стиль. Никакой аляповатости, «цветочков» и прочей безвкусицы. Стройная фигура. Черные, слегка вьющиеся волосы. Правильные черты лица. Коллеги по работе были уверены: Катя пользуется краской. Денис знал, что это не так. Жена любила повторять, что и в старости не будет краситься. Лучше благородная седина, чем «бордово-фиолетовая дичь», успевшая примелькаться во дворе. Пожилые соседки, по утверждению Кати, напоминали ей Мардж Симпсон.

Максим был обычным пареньком, слегка хулиганистым, но это, по мнению жены, объяснялось гиперактивностью. Светлые волосы, высокий рост – это в деда по материнской линии. Лицо, как у папы. Денис узнавал в сыне себя – того исчезнувшего в водовороте событий мальчонку, улыбающегося миру со старинных полароидных фотографий…

Родителям приходилось частенько сталкиваться с замечаниями в дневнике. Некоторые шедевры учительской словесности были написаны с грамматическими ошибками. Скандалы Катя мастерски гасила, используя систему личных договоренностей. В школе это несложно. Учитель всегда может отыграться на «полезных» оппоненту учениках. Снизить показатели успеваемости, перетащить олимпиадника… Рычагов хватает. Так что замечания Максиму писали, но серьезных репрессий за этим не следовало.

Наскоро перекусив, занялись приготовлениями вечернего пиршества. Денис с Максимом приступили к нарезанию овощей и рыбы, а Катя поехала за Олесей. Было решено забрать дочку пораньше, она ведь соскучилась по отцу.

– Ты всегда теперь будешь уезжать? – спросил Максим, сражаясь с картофелечисткой. – Каждое лето?

Денис пожал плечами.

– Если будет работа. Пока всё нормально…

– Я не хочу, чтобы ты уезжал, – серьезно заявил Максим. – Мне скучно. Помнишь, мы собирались с палатками на озеро? Ты еще в прошлом году обещал.

Тут не поспоришь.

Денис закупился туристическим снаряжением – четырехместной палаткой, ковриками и спальниками, котелком, рюкзаками… Даже топорик с резиновыми накладками приобрёл. Но планам не суждено было свершиться. Свирепствовал кризис, денег становилось все меньше. А зимой ягоды никто не собирает. Но как объяснить это второкласснику, который скучает по отцу?

– Съездим, – буркнул Денис. – Может, что-то лучшее подвернется. А хочешь – свожу тебя на скалодром? Или в веревочный городок?

– Я еще маленький, – возразил Максим. – Скалодром – для больших.

Денис не был уверен в своей правоте, поэтому не стал продолжать спор. Для себя отметил – нужно узнать про скалодромы. А заодно поискать себе работу на ближайшие месяцы. По договору подряда.

Катя привезла Олесю.

Девочка тут же бросилась на шею отцу и поцеловала его в щеку. Денис обнял малышку, стараясь не испачкать платьице грязными руками. Олеся своей внешностью полностью скопировала мать. Только глаза ей достались от папы, это уже все знакомые подметили.

– Папочка, ты мне что-нибудь привез?

– Загляни в комнату.

Олеся прямо в кроссовках побежала в детскую. Вскоре оттуда донеслись радостные вопли.

Катя с улыбкой наблюдала за происходящим.

Через полтора часа, когда все поели, и дети умчались в свою комнату, Денис заварил себе и супруге чай. Оба пили без сахара, печенья и других вкусностей, способных за считанные месяцы уничтожить женскую фигуру. Да и мужскую тоже.

– Прочитал? – спросила жена без лишних предисловий.

Денис сразу понял, о чем пойдет разговор.

– Да.

– И что думаешь? – он поймал на себе взгляд супруги. Встревоженный, надо сказать, взгляд.

– Валить надо.

– Куда?

– Из страны.

Жена фыркнула.

– Есть много вариантов, – Денис начал разговор, который вел в тупик. Он слишком хорошо знал свою жену. Стабильность, у нас двое детей, нельзя рисковать. Денис, напротив, был уверен, что зону комфорта необходимо рвать – иначе ничего не добьешься. – В Польше люди хорошо живут. И в Прибалтике. Там простая уборщица делает три твоих школьных зарплаты вместе с классным руководством и факультативами. Не напрягаясь, два через два. Оформляешь рабочую визу, потом ВНЖ…

– Язык, – перебила Катя. – Мы не знаем этих людей, их законы. Порядки другие, всё другое. Как в школе детям учиться? Куда они поступят?

– А здесь куда? – возразил Денис. – На программиста или в иняз, а потом два года в деревне отрабатывать за гроши? Сама подумай. Язык выучим. Другие справляются, и мы справимся.

– А квартира?

– Снимать.

– Всю жизнь?

– Как и здесь. Ты ничего не купишь в этой стране. В кредит только. Рабство на всю жизнь…

На несколько секунд жена задумалась.

– Знаешь, – тихо произнесла она, – ты почему-то думаешь, что все будет легко. Что нас ждут там с распростертыми объятиями. Я учитель, понимаешь? Кого я там буду учить? Или в уборщицы предлагаешь податься?

Денис думал об этом уже пару месяцев.

– Нет. Но есть куча других решений. Сейчас многие работают на фрилансе. Можешь завести канал на Ютубе. Расскажешь подписчикам, как переехать. Про сложности, и все такое. Это популярно сейчас.

Катя фыркнула.

– Ден, ты меня поражаешь.

– Ладно, – он решил сменить тему. – Я знал, что это бесполезно. Поищу работу какую-нибудь. Официальную. Хоть на пару месяцев.

– Вот, – в голосе жены прозвучало одобрение. – Дело говоришь. А то дети уже по отцу соскучились. Макс – в особенности.

Ругаться не хотелось. Тем более, что у Дениса были определенные планы на ночь. После ужина они с женой проверили «домашку» Макса, с боем одолели ненавистную математику и обсудили школьные новости. Олеся пожаловалась на то, что в садике плохо кормят, она не наедается.

– А что дают? – заинтересовался Денис.

– Кашу, – сообщила девочка. – И сосиски.

– Две? – уточнила Катя. Жена знала все схемы, используемые школьными и детсадовскими поварами для выноса продуктов из столовой. – Целые?

Девочка наморщила лобик.

– Половинки. Их режут.

– Ясно, – кивнула жена.

Денис тоже всё понял.

Перед сном он попытался немного поработать над сценарием игры, а заодно пройти новую локацию и поискать баги. Но быстро отказался от этой идеи. Хотелось просто побыть с семьей. Под шорох осеннего дождя и бормотание интернет-радио. Шевчук пел о мертвых дождях и темной душе.