Читать книгу: «Моя жизнь и НЕудивительные приключения», страница 4

Дембель и снова сельская местность. 1970 г

Вот и окончился срок моей службы в СА. Предлагали, уговаривали завербоваться на Всесоюзную стройку то ли ВАЗа, то ли КАМАЗа, я не поддался, мне и Кетрисановки было достаточно.

Приехал домой, вся гражданская одежда не налазит, ходил в армейских сапогах и штанах первые дни. Навестил дружка по техникуму Саню Капшука, тот зовёт на неделю на море поехать, он работает в Форосе, в геологоразведке, они там будущий санаторий разведывали.

– Ты, – говорит, – будешь там отдыхать в тишине и на полной халяве. Поехал с ним, а через 3 дня меня они, геологи поманили работой водителя, контора у них в Симферополе, приехал с документами, отдал завгару. Гляжу, – идёт ещё один завгар, копия первого, меня увидел, кричит,

– Фима, что это за парень?

– Водитель новый, поступает ко мне.

– С меня причитается, отдай его мне, начальника некому возить, сам себя возит.

Оказалось, мало того, что близнецы, ещё и оба заведующие гаражами.

Тут же меня посадили за руль ГАЗ 69 и увёз я начальника в Нижнегорский район, село Новогригорьевка и на полгода опять попал работать в сельскую местность. Правда на выходные мы ездили домой, в Симферополь, и не пустые. В колхозе, где наша контора строила птичники, продукты моему начальнику, а может и всем подряд, отпускали по необычным ценам, что курятина, что мякоть говядины – 1 рубль килограмм. Такие же мини цены и на яйца куриные, яблоки и всего не упомнить.

Без приключений и тут не обошлось. 1970 год, в Крыму повсеместно строились птицефабрики, бройлерные. От села Новогригорьевка километров пять. Вот торжественная сдача объекта, на стройке сабантуй – гости из района, полная столовая гостей, а мне их надо развозить, кого в село, а кого и в Нижнегорск. Думали, наверно, что я трезвый вот и поручили. По дороге в село был ещё один птичник, уже действующий и напротив него один пролёт бетонки не проложили, трубы собирались прокладывать. В этом месте был объезд, тут же, рядом, вдоль виноградника. В колхозе была такая же машина, ГАЗ 69А, агронома возил мой дружок, Саня Колесников. Машины такие сельские труженики называли «бобиками». Встречаю на другой день Сашку, тот рассказывает, мол встретил сторожа птичника, где дорога недостроенная, который поведал ему,

– Сижу возле птичника на лавочке, поздно, ночь уже, вдруг машина, бобик, да быстро так едет, и прямо туда, где нет бетона, кричать? Далеко, да и быстро летит, громко как заорал, сначала ударился передними колёсами в бетон, потом задними, все двери у него открылись, какие-то железки загремели, посыпались, а он даже не остановился.

Саня спрашивает, – Ты был? – Не знаю, но судя по всем четырём рессорам и пропаже ящика с инструментами, всё же я.

Ездить я любил на пределе, педаль газа в пол. А если бы чуть помедленнее, убился бы, пролёт был метров 5!

А в этот же день ещё одно чудо свершилось, наши механики привезли новую машину для побелки, а там ходовая, амортизаторы и рессоры от ГАЗ 69! Опыта мне не занимать, тут же переставил местами. Долго такое не продлилось, стройка завершена, надо искать другую работу.

Пришёл в таксопарк (точнее папа привёл), в кадрах глянули трудовую,

– Ну и что как водитель 2 класса? Стаж нужен 3 года, а тут и до двух лет не дотягивает! Людей надо возить!

Прихожу в автобусный парк,

– О да! Водители нужны!

И стаж им не нужен, 40 человек и больше можно перевозить.

Чудеса, да и только!

В 1967 году добирался я из города Николаева до Симферополя на междугороднем автобусе впервые, ночной рейс, не знал, это участь (иначе не назвать) постигнет и меня через три года. Почему участь? Да если собрать в кучу все невзгоды и происшествия, наверно можно и похлеще выразиться. Особенно врезалась в память поездка зимой (да да поездка! Какой же это рейс практически пустой автобус в Донецк и обратно!) по гололёду. Напарник за рулём, я сижу, гляжу в потолок, сам себя вопрошаю, – зачем тебе это надо? Такая – то работа? Зарплата мизерная, – план ведь не сделаешь. Автобус постоянно ломается, за каждую гайку плати. Ремонтировать – лезь в яму – автобус твой! Воровать (перевозить безбилетных пассажиров) не сметь! Два – три акта на небольшие суммы – перевод в слесаря на три месяца (меня такой «слесарь» чуть жизни не лишил, управляя в наказание электропогрузчиком, воткнул мне вилку – железяка такая торчит, поднимает ею грузы, между ног. Хорошо, что господь наградил меня, рядом стоял парень ростом пониже, – аж побелел, сказал,

– А если бы мне, то всё!

Так что приняли меня сразу, на пригородные маршруты, автобус ЛАЗ 695. Первое что врезалось в память – это слова моего напарника Пети Паршикова, на моё замечание по тормозной системе нашего автобуса.

– Володя, это же автобус, зачем ему тормоза?

Каково, а?

Этот Петя отметился ещё одним шедевром,

– Я, между прочим, принят на работу сюда по «записочке»! – Это когда его начальство начинало доставать.

И ещё об элитной работе, на которую попасть нелегко.

Когда увольнялся Витя Губа, стаж в парке 20 лет, его спросили, мол – почему? Ответ запомнился,

– Да что это за работа? Права покажи, путёвку покажи, билет покажи, контрольку покажи, синдром покажи, «конец» покажи!

Интересно, что последняя бумажка только для межгорода и для таксистов, на водителей автобусов городских и пригородных маршрутов это не касалось. То ли святоши они, то ли ещё чего.

Казахстан. Целина. 1971 г

Симферопольский автобусный парк. Я работаю водителем ЛАЗ 695 по пригородным маршрутам Симферопольского района. Полгода не проработал, вдруг меня – хвать, и снова в армию «забрали»!

МАРШ НА ЗАПОРОЖЬЕ.

Работа или Армия 2.0? Скорее всё же работа, 100% зарплаты за эту армию нам оплатили.

Начало августа. Получаю повестку из военкомата г. Симферополя. Являюсь и тут же получаю вторую, на завтра.

– Явиться к 8.00 с вещами (хотя какие вещи, там же всё дадут!). Вы призваны на специальные сборы по директиве «УМН – 71». Уборка урожая (в простонародье – «целина»).

Явилось нас пятеро, Боря Панкеев, Толя Манухин, эти коллеги из нашего автобусного парка, Витя Веселов и Коля Тёмный, тоже водители симферопольские. Сообщили нам, что за нами приедет машина, мол пока ожидайте. Рядом речка Салгир, сидим под деревьями, ждём, у каждого в чемоданчике кое – что имелось. Пришла машина за нами, ГАЗ 53, бортовая. Пришлось задний борт открывать, Витя Веселов так заждался, что вырубился. За руки, за ноги, загрузили.

Доставили нас в село Перевальное, точнее в воинскую часть. Я про такую и не слыхивал. Ходят там с метёлками, подметают дорожки, какие военные, в непонятной форме, да и лица у них какие – то не стандартные. Оказывается, это военное училище для граждан Африки, Востока и т.д.

Встречает нас командир части, полковник,

– О, ребята! Водители 1, 2 класса! Не подведёте нашу часть на уборке урожая! Идите сейчас в столовую, пообедайте, получите обмундирование, переоденьтесь, принимайте автомобили и вечером у вас марш на Запорожье!

Пошли мы в столовую, ничего армейского не ели, у нас ещё своё оставалось, но по компоту выпили. Идём на склад, понаполучали там сапог, гимнастёрок, бушлатов, еле до автопарка донесли. Август месяц, сели конечно, в тенёк, под деревцо. Открыли чемоданчики, да и задремали. А машин готовят 11 штук, солдатики с ними там копошатся, как никак до Запорожья 400 километров, надо бензин залить, ну и проверить всё, чтоб не было проблем в дороге. Дело к вечеру, а мы даже не переоделись, дремлем. Когда бежит майор,

– Вы почему лежите, переодевайтесь!

Кто – из нас, не открывая глаз,

– Пошёл ты на …!

Убежал, бежит полковник,

– Ребята, сынки!

Опять кто – то,

– Пошёл ты …

– Чтооо? Встать!!! Я сейчас буду применять оружие!!

Ну, мы балбесы, давай ржать! Оружие? Га га га!

– Ах так! Кто смеялся? Хэ.. вам, а не машины!

Меня и Борю Панкеева назначили смеявшимися, машин не дали. Зато дали тем, кто не мог смеяться, спали они. Хотя мне и так бы не дали, я был командиром отделения этих машин, как потом оказалось.

Всего нам на пятерых симферопольцев дали три машины, два бортовых Газ 51 и ЗИЛ 157 с будкой, ВАРЭМ, ремонтная мастерская, Боря при ней слесарь, Толя Манухин водитель. Толя, по правде, тоже хихикал, но на будке ведь зерно не повезёшь, значит не заработаешь, тоже наказание.

Значит вскочили мы, переоделись. Теперь нас от срочников не отличишь (все остальные водители срочной службы). Особенно меня, 22 года, стрижка короткая. Хотя, Коля тот вообще мужик под 40, да и Витя лохматый, нас же в военкомате не заставляли стричься. Подходим к нашему ЗИЛу. И что видим – все шины полуспущены, в двери водителя нет стекла, сама дверь с трудом открывается. Ну, да это мелочи. Я на срочной службе как раз принимал участие в ремонте таких авто, и не просто в ремонте, а в среднем ремонте. Заезжает такой ЗИЛ к нам – мотор с коробкой долой, все три моста долой, ставим другие с капитального ремонта. А тут колесо спустило!

Ребятам говорю,

– Я накачаю колёса,

– Толя, проверь и, если надо, долей бензин в баки (на ЗИЛ 157 их два), масло, воду в двигателе, возьми в запас воду, бензин и масло моторное в канистрах.

– Боря, иди принимай мастерскую, инструмент.

Все машины готовы. Майор, старший колонны, едет в последнем Газоне, следит, чтоб не отстал никто. Наша ВАРЭМка в голове колонны, старший машины в кабине с водителем сержант, сверхсрочник. Мы с Борей сидим в будке, веселимся, ха-ха-ха! Сделали нам хуже! Наливай! Въехали в Симферополь, едем по Кечкеметской (объездная тогда только строилась), на подъёме заглохла наша мастерская, выходим, о! а ещё и закипела! Полез я в бензобак, э, да он пустой! Лезу во второй, а его нет! Я Толику,

– Ты как проверял?

– Я по приборам, – говорит.

Воды нет в запасе. Слева стройка, девятиэтажка, послали срочника, бежит назад, вода хлещет, ведро дырявое, хотя и новое. Под шум волны послали ходока в магазин, был там наверху, на повороте. Ну хоть какая-то польза была от этой суматохи.

Вот наконец всё залили, завели, трогаемся, едем. Стемнело, пост ГАИ

п. Октябрьское 45 км Московской трассы. Останавливают. Выходим, инспектор говорит, что у нас фара болтается. Опять я, – надо накидной на 19!

Колонны нашей нет, отстала. Сели на обочине, вчетвером, сверхсрочник с нами. Открыли чемоданчик.. Тут наш Толя, водитель, не вынес тягот воинской службы, мы его в будку отнесли, там куча камер лежала, запасных, чем не постель? Подъехали наши, Боря сел за руль, едем втроём в кабине. Перед Джанкоем опять оторвались от колонны, да и заскочили в Джанкой, на вокзал, припасы пополнить, в чемоданчике.

Снова выехали на Московскую трассу, постояли, нету наших, может проехали уже? Давай догонять. Доехали до Чонгара, стоят наши, майор ругает нашего сержанта. Опять повод, теперь уже «Мадеры» пригубить. В результате я оказался самый крепкий, сел за руль, остальные трое в будке, спят.

И вот светает..Запорожье..Но оно остаётся в стороне, слева. А на перекрёстке, где пост ГАИ, смотрю нас уже ждут военные регулировщики, показывают, куда ехать. Оказывается, этой ночью (наверно, чтобы дороги нашими машинами не захламлять) ехали автомобили из Мелитополя, Одессы и даже из Симферополя!), и вот самое смешное.

Подъезжаем, вижу стоят машины, много палаток армейских, солдатики которые стоят, какие строем идут. Всё внимание, ясно на нас, вновь прибывших. Нам регулировщик показывает, где, куда и как становиться, чтобы машины строем стояли. Вот стали.

Я вылезаю из кабины через окно, в белой футболке, военных брюках, тапочках и в фуражке сверхсрочника. Открываю дверь будки, вылезает мой экипаж, – Боря тоже в тапочках и футболке, ну и лица у них после пыльных камер и не только от этого.

Построили нас в две шеренги, лейтенант принимает личный состав своего взвода. Я стою во второй шеренге, полумёртвый, не столько пьяный, сколько не спавший вторые сутки, да и припекает, – август месяц. Фамилии называет. Вот и меня,

– Младший сержант Курочкин! (тут я пошутил, все знают, как врачи перевирают наши фамилии, у моей это рекорд)

Молчу, то ли задумался, то ли придремал.

– Младший сержант Курочкин!

Отвечаю,

– Ну, я.

– Выйти из строя!

Выхожу, пилотка из сапога торчит, бляха ремня ниже пояса висит, на гимнастёрке три пуговицы расстёгнуты, рукава до локтей закатаны.

– Как стоите? Пятки вместе, носки врозь!

А я ему на тему похода кое – куда.

Он, то ли охренел, то ли не расслышал, но промолчал. Лейтенант наш был не кадровый, не военное училище заканчивал, а военную кафедру при институте. Загнали его, как и нас по директиве, на уборку. Вся беда была в том, что с 1969 года срочникам начали давать новую форму. Дали в Перевальном и нам, пятерым из Симферополя. А остальных 45 приписников из Запорожья одели в старую. Сразу видно, где срочник, где «партизан», то есть из приписного состава. И лейтенант доставал меня уже в эшелоне до самого Урала, пока кто – то из сверхсрочников не шепнул ему про мой «партизанский» статус.

Вот собралась вся рота, под 100 машин, прибыли на станцию Запорожье – Товарная. Загоняем грузовики на платформы, обживаем жильё в вагоне, собрали средства на нечто, что хорошо помогает от сухомятки. Дорога дальняя – Казахстан. Кому идти? не помню почему и как, но пошёл я. Сверхсрочники отказались, мол, не с руки почти офицерам за водкой для рядовых бегать (ну, предположил я! 53 года минуло, тонкости стёрлись, местами). Но идти солдату опасно, а как патруль? Вытребовал себе гимнастёрку шерстяную с погонами сержанта, портупею, и фуражку. Солдатам такое не положено. Взял Толю Манухина, чтоб не скучно было. Перемахнули через забор, пришли в магазин, загрузили чемодан вином, тяжёлый, не поднять. Идём, Толик тащит чемодан.

– Помоги, говорит,

– Не могу, – отвечаю, – подозрительно будет, офицер тащит баул, а солдат налегке.

Шутил, конечно. Ну люблю я это дело! Иду ещё и командую,

– Левой! Раз – два – три!

Толян злится. Он кстати, мой сосед, с детства вместе по Марьино шлялись, потом на мотоциклах гоняли.

Подошли к забору, портупею в карман, фуражку под мышку, теперь чтоб своё начальство не увидело.

Ну, не посрамили честь воинской части? Хорошо полковник не видел. Хотя, что мы знаем, что они видели, чего не увидят никогда?

Да что это я? Честь сберегать надо было в Кокчетавской области, не помню какого района. А туда ещё добраться надо. А сначала погрузить наших сто грузовиков на ж.-д. платформы, загнать нас 130 человек в теплушки, это которые приспособлены и для перевозки лошадей в том числе, где нет ничего, кроме дощатых полатей для сна и посиделок. Да и амортизации, как у пассажирских вагонов нет и близко! Потому трясет и болтает в трёх плоскостях!

А потом 3 тысячи километров за 26 суток, каково? То ломимся по 10 часов без остановки, а как быть без удобств? Двора нету, нету и удобств. То стоим, только под вагонами присели, брум!! Тронулись, вылезай! То стояли под городом Курганом, станция Логовушка, двое суток, чуть там не переженились. Потом от города Петропавловска 500 км марш на колёсах. А там не Крым, и даже не Украина. Дороги в зачаточном состоянии, да ещё и миражи какие – то.

Вот прибыли мы в свой целинный совхоз, в центральной усадьбе нас не поселили, а километрах в десяти, на ХПП. Заселили в коттедж, точнее жилой многоквартирный дом для работников.

А что, по меркам Северного Казахстана очень даже ничего…для ХПП – хлебоприёмный пункт. 2 этажа, 2 подъезда. правда из удобств только свет и стёкла в окнах. Не достроен был. Насыпали нам соломы на полы, застелили мешковиной рулонной, дали подушки, одеяла. А подвал был роскошный, бетон, прямо бункер, и окошко под самым потолком, сделали там батальонную губу, гауптвахту. Меня начальником, по совместительству, правда старшина роты, кусок (сверхсрочник на общедоступном языке) звал меня выводным – Выводной! Выведи арестованных на променад!

Шучу про променад, ясен хэ. Прицепили какую полудохлую дверь, ключ от амбарного замка дали мне. Привозят человек пять, загорелые, такие. Закрыли их. Думаю, как я их буду выводить? А ну как они меня поведут. Принёс им пожрать, коснуться замка не могу – оголили электропровод и прицепили к двери. Кинулись, а их и нету уже, вывалили окошко и свалили (не иначе как до тавтологии сподобился). Как и закончилось моё начальствование.

У нас в роте было 100 срочников, все водители и 50 партизан, из Запорожья, они подменными водителями. Обратил я внимание – вся сотня машин выехала, а я один скитаюсь., ни одного «запорожца» не видать. Когда единожды эта группировка запорожская вдруг взяла меня с собой..

В роте у нас из машин самый крутой УРАЛ, но бензин жрёт литров 50. Тогда ещё дизелей на них не придумали, кажется.

Подгоняют на зорьке УРАЛ к нашему коттеджику.

Нас 10 человек, залезли в кузов и километров 60 до реки Ишим, берега крутые, обрывистые, но есть места – подойти можно, за речкой сразу же кишлак. Вода чистая, довольно быстрая, много кустов, камышей, там и гуси гогочут. Распределяются обязанности, у них отработаны штатные единицы. Шучу, хотя… Костровые собирают дрова на костёр, цепляют ведро эмалированное, уже картошка варится, двое с удочками наловили пескарей, остальные охотники – набрали голышей, и пуляют в гусей, попадание в бочину не считается, надо шею перебить. Пока я ходил в село за водкой, кто-то попал, иду обратно – уже ощипывают. Гусятина конечно была жёсткая, но зубы тогда ещё имелись. Пескарей жарили в миске солдатской, алюминиевой, было вкусно. Как это всё местные терпели? Ведь не один раз наши вояки это проделывали! Как меня сельские в плен не взяли, или в заложники.? Ведь я же поначалу не знал, что гусей будем красть! Видать потому меня и пригласили, чтоб под поезд положить, если что. Хотя, может я и сгущаю краски.

. Но вот уже же поздно, машины нет, собрались, пошли навстречу. Километров пять прошли – едет, отработал на поле, возили мы пшеницу из – под комбайнов, подборщиков. Сначала на комбайн цепляется косилка, ложится валок, за пару дней он должен дойти – подсохнуть. Потом идёт подборщик, зерно наполняет бункер, комбайн останавливается, ставит флаг, – мол налетай, грузись, машины стоят вокруг поля, поле 2 на 2 км. Я, для общего развития выпросился сделать полный круг на косилке, валок, был корявенький, но был. Но зато напрыгался я от души, надолго хватило воспоминаний.

Дождей не было, с уборкой пшеницы мы управились быстро. Грузимся снова на ж.-д. платформы, правда, на этот раз дали-таки и пассажирские вагоны, теплушки, никак, закончились, а может и пассажирские освободились. И потянули нас, в этот раз довольно быстро, не подженишься по дороге, прямиком в Одесскую область, на этот раз на буряки. Всего на десять дней хватило терпения у начальства, созерцать наши помятые лица. Конечно не всех, только десятерым сделали хуже, лишив возможности внести свой скромный вклад в дело уборки урожая 1971 года. Моя вся вина заключалась в том, что меня невзлюбил мой командир взвода, лейтенант. А вдруг, наоборот, полюбил, пожалел меня, чтобы два месяца я не мок под холодными дождями и не стучал зубами на ветру под снегом. Во всяком случае, когда они в декабре вернулись, красавчика Толю Манухина было не узнать, то ли негр, то ли бомж.

Посылают наших шесть машин в совхоз, не вспомнить какой. К 6 утра, чтобы были на месте. У нас своя, полевая кухня, поели. Приезжаем, я в контору, там все уже на местах. Говорю директору,

– Вот, торопились, не успели позавтракать,

– Сколько вас?

– Семеро.

– Бухгалтер, выпиши ему семь рублей.

Показываю своим,

– Парни, это нам, потом разберёмся.

Приезжаем на поле, буряки свалены в кучи, бабульки сидят, обрезают ботву. Завидели нас,

– Сынки, идите, поснедайте!

У каждой узелок, и винца предлагают, мои не пьют, ну а я уважил.

Загрузили первую машину, я с ней на разгрузку, ж.-. д. станция километров пятьдесят. Там кафе, сижу жду своих. Через пару часов начали подъезжать. Подходят два мужика, высчитали меня, бездельника.

– Надо две машины под уголь, одну маленькую, одну большую. Ехать 30 километров. За маленькую 15 рублей, за большую 25 рублей. И помогаете разгружать. Вас кормим, тебя поим, им даём с собой.

Заворачиваю из своих ЗИЛа и Газона. Приезжаем в село, пока ребята ссыпают уголь, я уже на кухне, хозяйки готовят яичницу с домашней колбаской, наливают по бутылке вина ребятам, мне в кружку. Поужинали, выходим,

– Парни, вот ваши 15 и 25, а свои 7 я в кафе обронил!

– Ха-ха-ха!

Все довольны.

И вот за все наши непосильные подвиги на уборке урожаев на Украине и в Казахстане на нашу работу, в автобусный парк города Симферополя, телегу майор, ротный прислал, нелицеприятную. Созвал нас с Борей комсомольцев, парторг Игорь Васильевич Бойков, пожурил немного, посмеялись и этим всё кончилось. Где-то уже в декабре, заходим с Борей Панкеевым, он тоже в телеге красовался в наш ресторан при автовокзале Симферополя, глядь – какие люди!!! – сидит наш майор, и его помощнички из нашей автороты. Оказывается, штаб корпуса был через дорогу, приезжали они из Запорожья по целинным делам., там сейчас «Киевский ряд» – рынок. Позвали его за наш стол, сел, красавец, может даже войну Великую Отечественную захватил, но мы не жлобы, вспоминать не стали и корить, а просто бахнули по 200 грамм и пообщались, нам то всё равно ничего по его письму не было.

P.S. Может сложиться впечатление, что мы все, и всё наше окружение горькие пьяницы. Ну что ж, вам судить. Но проработать двадцать пять лет на пассажирском транспорте под неустанным контролем медслужбы за наличием синдрома алкогольного опьянения…наверно, конченым алкашам было бы нелегко..