Ветер перемен

– Нет, мессир.

– Тогда прошу вас выдвигаться к реке. Припасами мы вас обеспечим.

– Вот за это спасибо, мессир.

Довольный маркграф откланялся и вышел из штаба. Но вместо него вбежал интендант с побитым лицом. Под глазом нашего начхоза синел, наливаясь фиолетовым цветом, огромный синяк.

– Мессир, – заорал он с порога, – ограбили…

– Кто нас грабит? – спросил я, с интересом разглядывая интенданта.

– Комендант, мессир, нас ограбил! Забрал солдатскую амуницию, без приказа. Силой!

– Это я приказал одеть штрафную роту. Напишите требование на выдачу всего, что забрали, я подпишу… Но если при сверке там окажется, что вы дописали лишнее, заплатите в три раза больше в казну. Ступайте и не мешайте. У вас полно работы, не отвлекайтесь и не отвлекайте нас.

Грозить интендантам смертной казнью за воровство и приписки – пустое дело. Они больше боятся потерять деньги, чем жизнь. Поэтому наш интендант приписывать ничего не будет, побоится.

– Итак, господа, – обратился я к присутствующим после ухода начхоза, – задача у нас простая. Наш берег высокий, мест переправ немного, и все их надо перекрыть. Ваш полк перекрывает вот этот участок, – показал рукой обозначенную на карте переправу, – и контролирует фланги до этих границ слева – мельница, справа – роща. Все понятно?

– Вполне, – ответил начальник штаба. – Но, мессир, откуда у вас сведения, что противник перешел в наступление?

– Мне эту информацию, господа, передал скорпион его величества вместе с картой. Кто, говорить не буду, это тайна.

– Мессир, надо послать гонцов в соседние полки…

– Не надо! – отрезал я. – Я сам им сообщу. Иначе они прибудут к реке после нашего поражения, в качестве пленных. Вы, господин полковник, назначаетесь командиром этого полка, раз прежний командир пошел в рядовые. На вас лежит вся ответственность по обороне. – Я оглядел присутствующих офицеров, а те ждали моих новых приказов. – Все, господа офицеры. Нечего сидеть в штабе и отращивать зады. За работу, господа. За работу!

Я замахал руками, поднимая офицеров, и первым вышел из штабного барака. Оглядел построенные батальоны и хмыкнул:

– Хм. Ну, для местного воинства вполне сносно. Хотя… – Я не стал продолжать, подошел к коню, сел и телепортировался в следующий лагерь.

За четыре часа я поднял по тревоге весь корпус. Разжаловал в рядовые сотню офицеров. Подавил бунт в третьем лагере, где командиром оказался очень борзый полковник, который послал меня лесом с моими командами. У него, видите ли, отец начальник штаба столичного гарнизона. В итоге он был мной повешен на воротах полевого лагеря.

Тут я подстраховался. Суд производили офицеры полка, а я выступал как обвинитель. Всем я донес одну важную мысль. Кто проявит в военное время преступное милосердие к изменникам короны, будет приравнен к предателям. Никто не хотел разделить участь зазнавшегося полковника. Тот еще успел перед кончиной поднять комендантскую роту и пытался меня арестовать. Комендант стал рядовым, а лейтенант, что не послушал его команды, комендантом.

Когда все три полка с наступлением утра покинули места дислокации, я убыл в столицу провинции под названием Старая Крепость. Там собирались войска ополчения, прибывавшие из центральных провинций. Это были отряды лордов, и мне нужно было заставить их выполнять мои приказы. А гордые бароны и графы, это те еще вояки – анархисты, да и только.

Отряды прибывали телепортом и располагались у стен города. Военный комендант города принял меня весь красный и злой.

– А что я могу сделать, мессир. Они не слушают команд. У них каждый себе командир. Сил привести их к подчинению вашим приказам у меня нет. Вот они и пьют, и насилуют, и грабят.

– Понял, – кивнул я, понимая его проблемы. – Анархия здесь мать беспорядка. Будем наводить порядок.

Я развернул своего коня и убыл в лагерь, где под небом, запорошенным мелким дождем, стояли палатки, шатры, навесы и шалаши. Столпотворение повозок и гул множества праздных людей в амуниции.

Я был один. Их около пяти тысяч. Но отдельно стоял лагерь военных магов, собранных по городам, что прибыли к мессиру Кронвальду на усиление. Их было пять или шесть десятков, и я считал, что мне хватит этого числа магических бойцов, чтобы навести порядок в ополчении. Причем его нужно было навести в кратчайшие сроки. Вместе с ними я прибыл в ставку ополчения. Им командовал назначенный мессиром Кронвальдом маг-пространственник из гильдии магов, мессир Герхард. Который в страхе удрал в город. Пришлось посылать за ним.

В лагере на нас откровенно плевали. Я ехал на коне к центру, где расположился так называемый штаб ополчения и где стоял гул крутой пьянки.

Маги, ученики магистратуры, лишенные управляющего начала и осуществляющие координационные функции, прятались по своим шатрам.

Я вошел в большой шатер, огляделся. В шатре за столами сидело больше десятка лордов с женщинами с низкой социальной ответственностью, которые всегда сопровождали армии в походах. Всего, как сказал комендант города, прибыли пока пятнадцать лордов с дружинами. Лорды не спешили к местам будущих боев.

«Очень хорошо, – подумал я, – меньше нужно будет бегать по лагерю в поисках остальных».

Я вышел в боевой режим и, нимало не сомневаясь, от души всем лордам набил морды, до бесчувствия. Затем вышел из боевого режима и под ошарашенными взглядами магов приказал заместителю командира ополчения собрать остальных лордов. Но оказалось, они кутили в городе.

Ладно, решил я, и напустил на лагерь не просто страх, ужас. Он поплыл по воздуху, парализуя воинов и всех, кто был в лагере.

На своем коне я подъехал к знамени королевства и, усилив голос магически, приказал всем собраться у стяга.

Когда через полчаса меня окружили лишенные воли дружинники, маркитанты, мастеровые и проститутки, я произнес проникновенную речь. Из которой если вырезать некоторые слова о долге пред королем, можно было понять, что я повешу любого, кто не выполнит мой приказ. И тут же озадачил плотников установить пять виселиц.

Капитанам дружин я приказал построить дружины на поле за лагерем и дал срок час. Если кто не успеет исполнить приказ, будет без суда и следствия казнен как предатель и посажен на кол на глазах у всех. Рабочие стали разбирать шатры и вкапывать колы в землю.

Я только поражался, как мессир хотел воевать такой неуправляемой армией? И начинал понимать, что тот и не предполагал, что можно как-то воевать по-другому. Разгульно, не спеша, с бабами и пьянками. Так воевали их деды и отцы. И еще я понял, что несмотря на все приготовления, Вангор был обречен на поражение и оккупацию империей. Да. Року удалось разложить королевство, и где-то я жалел, что не стал подданным империи. Скорее всего, после моих действий в укреплении дисциплины войск, мессиру Кронвальду не поздоровится. Но тут уже ничего не поделаешь. У нас говорили – взялся за гуж, не смотри на лица. Кого надо повесь, кого надо поощри. Вот я этим и занимался. Хотя червячок сомнений разрастался внутри меня все больше и больше. А кормили его сомнения в правильности моих действий. Наконец, я решил перестать его кормить и сказал сам себе: раз я сомневаюсь, значит, делаю правильно, вразрез планам Рока. На этом и успокоился.

Перед собравшимися я снова выступил и рассказал, какие тяжелые наступили времена. Любое отклонение от моих приказов будет равняться предательству. В военное время предателей казнят. Сообщил, что лорды на совещании обсуждают план мероприятий по отражению атак, а отрядам лордов нужно выдвигаться под командованием капитанов и занимать полевые лагеря армейского корпуса. И ждать дальнейших приказов. Разделил их на три отряда и приказал следовать своим ходом, не дожидаясь лордов. Что капитаны восприняли вполне спокойно. Лорд он и есть лорд. Он в битве на коне с копьем, а дружина под капитанами.

С лордами у меня получился отдельный разговор.

Когда они смогли видеть и слышать, то увидели себя у эшафотов, а лагерь пустой. Их небрежно подняли на ноги, и хмель моментально выветрился из них, когда по моему приказу вернувшийся командир ополчения стал дрожащим голосом зачитывать приказ. Там были описаны преступления, которые совершили лорды и их воины, и выносился приговор военно-полевого суда – повесить.

Я сидел на коне и смотрел на побледневшие лица лордов. Я знал, что скоро начнутся крики. Не имеете права. И точно, сразу несколько самых сообразительных закричали:

– Мы дворяне! Не имеете права!..

Их поддержали остальные лорды, и начался галдеж. Я подождал, когда они накричатся, и поднял руку. Крики умолкли.

– Господа, – начал я негромко, заставляя их напрячь слух и прислушаться. – У нас война, а вы пьете, не слушаете приказов командира, что назначен приказом короля. Вот вы, барон, – указал я на крепыша без бороды с широкими скулами и узкими, как у калмыка, глазами, – что сделаете своему капитану, если он пошлет вас в лес и не станет выполнять приказ.

– Я? – переспросил он и тупо упер в меня мутный взгляд. – Я его повешу как собаку…

– Вот вы и ответили на вопрос, имею ли я право вас повесить. Отвечаю. Во время войны действует правило: приказ командира – закон для подчиненного. Вы его не выполнили и ослушались приказов короля, и значит, вас стоит повесить за измену… Вы знаете кодекс дворянина…

– Постойте, мессир, но еще нет войны! – воскликнул высокий стройный господин.

– Ошибаетесь, господа, она началась вчера. Войска империи двинулись к границе королевства. А вы здесь пьете и не подчиняетесь приказам. Это саботаж приказов короля.

– Мы не знали, мессир…

– Это не освобождает вас от ответственности, – не сдавался я. – Вы мобилизованы королем. Он назначил вам командира, и вы попираете королевские приказы. Кто вам дал такое право оспаривать решения короля?

Мои слова ввели всех лордов в ступор. Естественно, они не думали о такой возможной трактовке своих действий. Привыкшие к полной власти в своих владениях, они думали, что им все позволено и в других.

– Мессир, мы виноваты и просим снисхождения, – вновь выступил высокий. – Мы своим ратным подвигом искупим вину пред королем.

«А он не дурак», – подумал я и приказал магам:

– Освободите этого господина. Он говорит правильные слова и достоин снисхождения и милости его величества.

Некоторое время лорды молчали, переваривая услышанное. Затем взгляды их остановились на виселицах, где рабочие подвешивали веревки, и хором заорали, что тоже хотят искупить свою вину.

Я недолго думал и приказал суду, состоящему из магов, оформить протокол признания вины лордами и их чистосердечное раскаяние, после этого каждый из них по одному подходил и ставил на протоколе свою печать, соглашаясь с написанным.

Теперь если кто рыпнется отыграть назад, я потрясу перед ним и королем этим протоколом. Как и на Земле, так и тут – что написано пером, не вырубишь топором. В пылу пьяного затмения, испугавшись суровости Верховного мага, они подписали себе если не смертный приговор, то индульгенцию мессиру Кронвальду.

Я же не превысил полномочия мессира Кронвальда как главнокомандующего, а действовал согласно уложению о дворянстве и войне. А там много чего было строго прописано. Писалось, можно сказать, кровью во времена давней войны с империей. Только это уложение давно не использовали. Но и не отменили.

Всем лордам я сообщил, что командующим силами ополчения милостью короля назначен маркграф тан Хромель, и все дружины и все лорды переходят под его начало. Заместителем Хромеля я назначил высокого дворянина, что первым проявил разумность. Им оказался граф тан Приедас из южной провинции на границе с Вечным лесом. Вторым заместителем по магической поддержке дружин я оставил сбежавшего мага-пространственника с наказом больше не сбегать и не позорить гильдию. Маг был рад снять с себя ответственность и, лишь соглашаясь с моими словами, усердно кивал головой.

Граф оказался деятельным и решительным организатором. Он тут же уточнил у меня, какие дружины куда «навострили лыжи». Я его оставил здесь принимать пополнение и разъяснять всем непокорным лордам волю короля. И оставил быстро подготовленную магами-адъютантами выписку из уложения о дворянстве, для ознакомления всем выскочкам. Граф прочитал сей документ и приподнял бровь.

– И что, вы будете строго ему следовать? – спросил он.

Я серьезно ответил:

– Господин граф. Я знаю, что многие лорды спят и видят себя в составе империи. Их император примет без всяких условностей, его величество в этом случае ждет смертная казнь, и всю его семью тоже. Меня также не помилуют как врага империи. Так чего мне жалеть тех, кто спокойно может перейти в подданство императора. Я казню любого, кто помешает мне сражаться и побеждать. А его величество примет эту жертву как очищение дворянства от льстивых предателей. Он тоже хорошо понимает, что его ждет в случае поражения в войне. И его, и его наследника. Никто не будет оставлять в живых того, кто в будущем может создать проблемы. Это понятно? А мести дворян я не боюсь. После войны навряд ли найдется тот, кто посмеет на меня шикнуть или косо посмотреть, если мы победим. А если нет, я погибну в бою, как надлежит верному слуге короля.

Моя речь произвела на графа сильное и, я бы даже сказал, неизгладимое впечатление, и я видел, что он проникся и понял, что архимаг шутить не намерен. Он стал серьезен и кивнул.

– Я понимаю, мессир, и готов поддержать вас во всем.

– Вот и хорошо, граф, – я похлопал его по плечу. – Ваши усилия не останутся забытыми.

Глава 2

Закрытый сектор. Королевство Вангор. Столица. Резиденция гильдии магов

Я понимал, что мои усилия не останутся без внимания недоброжелателей мессира Кронвальда, и намеревался встретиться с ним и мастером Грондом сразу же, как только улажу дела с армией. Но надо было подумать, как все это преподнести старику. Не дай бог его удар хватит.

Думать – было самым слабым местом в моей биографии. Виктор Глухов был не очень расторопен, в меру ленив. Лучше сказать, повидавший в жизни многое флегматик. Дальше носа не видел и не высовывался.

Ирридар был человеком действия, хоть и соображал быстро, но решал вопросы с уклоном – сначала набить морды, а потом разбираться в сути. Вот как тут мыслить? Один тормозил, другой жаждал крови. А я уже летел к архимагу, ректору Азанарской академии и командующему корпусом в одном лице, на всех крыльях телепорта. Ломал голову, с чего начать и чем закончить? И, как всегда, ничего не придумав, понадеялся на свое многослойное сознание.

Симбионты, сидящие во мне, молчали, словно их и не было. Даже критики не прозвучало в мой адрес с их стороны. Ну или похвалы. Хотя от них разве дождешься чего хорошего. Один квартирант, вытащенный мной, как вытяжка из растения лианы, говорит: тупой студент. Другая, производная от таблетки, утверждает, что я легкомысленный тип.

«Спят, что ли?» – подумал я и очутился в столице. На коне. Сам этому удивился. И от телепорта направился по брусчатой мостовой к издалека видимой башне.

Пришли суетные мысли. Зачем маги строят колокольни без колоколов?

Не пожарные же они. И тут же лениво их откинул в сторону.

С трепетом внутри, правда с небольшим, прошел в гильдию и у секретаря архимага потребовал немедленной встречи. Тот, зная мой характер, спорить не стал и бочком, бочком, метнулся к двери в кабинет и тут же доложил. Типа, проход свободен, мин нет.

Старик встречал меня нерадостный, даже, как я заметил, несколько испуганный. Ну правильно. Я бы тоже на его месте испугался, но после моих известий.

«Ишь как насторожился, нахохлился, смотрит странно», – подумал я и, скупо улыбнувшись, можно сказать, с ходу взял быка за рога. Сам удивился.

– Недобрый день, мессир, – сухо, но с легким поклоном уважения поздоровался я и подумал с огорчением: «Твою же дивизию! Чего это я так начал разговор?»

– Как вы сказали, риз? – переспросил архимаг и сдвинул на нос очки. Я впервые его видел в очках. И чего зрение не лечит? Ведь может…

– Для вас, мессир, я просто Ирридар. Разговор есть. Можете позвать мессира Гронда?

Мессир Кронвальд побледнел. Лоб его покрылся испариной. Он вытер его рукавом, хотя платок лежал на столе.

«Пробрало старика». Это шли какие-то чужие мысли. Вроде не мои, но в моей голове.

Мессир горестно скривился и промямлил:

– Я даже уже боюсь такого начала, Ирридар. Присаживайтесь. Сейчас позову. Он тут в гильдии… Обедает…

Я сел и сложил руки на столе, сцепил пальцы и продолжал думать, с чего начать? Хотя понимал. Начало было положено, и весьма драматично.

Мастер явился, как всегда, телепортом. Он внезапно возник у меня за спиной и крякнул:

– Эх… Опять он. Простите, ваша светлость. С чем на этот раз?

Я повернулся.

– Мастер, я для вас и мессира Кронвальда студент или Ирридар, ну можно еще тан Аббаи. Присаживайтесь, многое надо обсудить.

– Я, пожалуй, пойду повешусь, – помрачнел старый безопасник. – Если этот любимец богов, который не умеет думать, начинает разговор о том, что надо много обсудить, то верно нас уже оккупировали, и это только малая часть неприятностей, что нас ждет.

Мессир Кронвальд с тяжелым вздохом достал из-под стола бутылку «Лозы» и, налив два стакана, подумал и неохотно налил третий.

– Выпей, – с безысходными интонациями в голосе проговорил он, протягивая стакан другу, – а потом иди травись.

– Я вешаться хотел, – уточнил Гронд. – Все так плохо?

– Еще не знаю, – ответил архимаг, – Ирридар тан Аббаи сейчас расскажет.

Мы молча выпили, словно были на поминках, поставили стаканы, и два старика уставились на меня.

В их блеклых от прожитых лет глазах плескалась тревога. Я посмотрел на одного, потом на второго.

– Не все так плохо, мессиры, – я решил смягчить впечатление. – Я вовремя успел вмешаться.

– Во что? – уточнил Гронд.

– Значит так, – я перешел к главному. – Я своевременно узнал, что имперские войска, не дожидаясь подкреплений из магов и осадных машин, выдвинулись для атаки на Вангор. Впереди идет дворянское ополчение и наемники. Всего около двадцати двух тысяч конных и пеших. Их цель – ночью подойти к границе, пересечь ее и, обойдя укрепленные лагеря корпуса, выйти на оперативный простор.

– Куда выйти? – спросил сидящий с открытым ртом мессир.

– К городу Старая Крепость, чтобы отсечь резервы и поставки припасов. Следом выдвигаются имперская конница и панцирная пехота. Думаю, их план такой. Атаковать и уничтожить по частям корпус. Потом осадить Старую Крепость. Это могут сделать наемники, а войска империи устремятся вглубь королевства…

– Это не шутка? – снова спросил Гронд. – Имперцы не стали ждать магической поддержки?

– Не стали, – подтвердил я. – Она скоро подойдет, когда осадят Старую Крепость.

– Где сейчас ополчение империи? – быстро спросил Гронд и посмотрел на архимага. Тот понял его правильно и достал из стола карту. Расстелил ее и заботливо разгладил морщинистыми руками. Руки мессира немного предательски подрагивали, открывая его волнение.

Я показал, какими путями идут войска империи и примерное их место нахождения сейчас. Это не суворовские войска и не монгольская конница. Это бароны, конты и графы, что не спешат на войну и передвигаются со скоростью пешехода. Привалы длятся часами. Пока им повара готовят пищу, потом застолье, потом отдых после обеда… Более пяти лиг за ночь они не проходят. Ленивые.

– Думаю, к вечеру они будут у реки, – пояснил я.

– Император нас перехитрил, – прошептал побелевшими губами мессир Кронвальд. – Он начал наступление на месяц раньше, чем мы думали. Уже не успеем вывести корпус к реке…

– Вы бы не успели, если бы даже были там, мессир, – сделав горестное выражение на своем лице, прервал его я.

– Почему? – с удивлением спросил он.

– Потому что там, в лагерях, царит предательство и разгильдяйство, преступная беспечность. Я так бы охарактеризовал положение вещей. Командиры не хотят выполнять ваши распоряжения и не хотят выдвигаться к реке. Они саботируют под разными предлогами приказы и просто ничего не делают.

– Я это предполагал, – мессир зло ударил кулаком по столу. – Повешу мерзавцев, достали эти благородные, тупые морды… в рядовые разжалую…

– Уже, – облегченно произнес я.

– Что уже? – Оба старика непонимающе посмотрели на меня.

– Я взял на себя смелость покомандовать, мессиры. Обстановка, понимаете, этого требовала.

– Как покомандовать? – оба спросили в один голос. – И тебя послушали?

– Ну, – замялся я. – Мне пришлось надеть иллюзию мессира Кронвальда. Нужно было как-то выгнать войска к реке. Пришлось взять командование в свои руки, ну и принять некоторые жесткие решения. При этом я увидел, что приказы мессира Кронвальда старшие командиры игнорируют. Пришлось принимать крайние меры…

– Какие? – громким трагическим шепотом спросил мессир и облизал пересохшие губы.

– Лучше я напишу все на бумаге, мессиры. Ситуация сложная, и я думаю, что скоро жалобщики пойдут чередой к ризу Крензу. А тот к королю.

Мессир, не отрывая взгляда от меня, прошептал:

– Убил, негодник. Взял и убил. Теперь точно надо вешаться.

Гронд протянул мне лист бумаги. И произнес вполне хладнокровно:

– Пиши. Верю, риз, ты сделал все правильно, раз все еще жив. Крон, не паникуй.

Я попросил еще два листа и вышел в ускоренный режим. Стал подробно описывать все, что сделал ради короля и мессира. В красках и поэтической форме геройской баллады.

Мессир Кронвальд, когда я вышел из ускоренного режима, увидел исписанные листы и подскочил на месте. Я протянул обалдевшим старикам три листа, исписанные убористым почерком, и достал из сумки протоколы, признания и решения полевого суда. Все аккуратно сложил и протянул мессиру.

Гронд глянул на листы и сердито пробурчал.

– Если у тебя было все с собой, зачем просил листы? Читай, Крон, мне жуть как интересно, за что король тебя казнит.

Мессир вытаращился на друга и выругался.

– Ну вы пока читайте, а я отлучусь на пару часиков. И просьба. Без меня ничего не предпринимайте.

– Иди и возвращайся скорее, – буркнул мессир и, надвинув на глаза очки, стал читать.

– Ты вслух читай, старый каторжанин, – прорычал Гронд. А меня как ветром сдуло и прямо в будуар фрейлины королевы, мадам Элен.

Ее я там не застал и, применив скрыт, отправился на ее поиски. И я нашел ее вместе с королевой, в спальне королевы.

Королева немного располнела. С хорошо выпирающим животиком лежала на кровати, на высоко подложенных подушках и болтала с фрейлиной.

Ситуация сложная, понял я. Появиться в спальне ее величества невозможно по многим причинам. И что делать? Я посмотрел на фрейлину и, войдя в ускоренный режим, схватил ее за талию и перенесся с ней в ее комнату. Вышел из режима ускорения и зажал рот чуть было не закричавшей женщине.

Она широко раскрыла глаза и мычала.

– Тише, – проговорил я, – есть одно важное дело.

Я осторожно отпустил руку и оставил открытым рот мадам Элен. Она быстро пришла в себя. Вот что значит жить во дворце. Какая выдержка, любой бы позавидовал.

– Как вы тут оказались, риз? И каким образом меня похитили?

«Ого! – подумал я. – Она уже знает о моем карьерном росте». И ответил:

– Как всегда, телепортом. Смотрю, вас нет у себя, и пошел искать…

– Но если вы так хотели меня, могли бы немного подождать. Зачем переносить меня сюда, и как вы это сделали? Вы могучий маг, риз, и баловник.

Глазки мадам масляно заблестели. Она расправила плечи и выставила большие полушария могучей груди, нацелив их на меня.

– Мадам, мне нужна встреча с королевой, – оборвал я ее навязчивый флирт.

– Что, опять неприятности?

– Да, нужно срочно поговорить.

– Хорошо, молодой человек, я вам верю. Хотя вы не всегда держите слово. – Она кокетливо окинула меня взглядом. – Мне надо сообщить о вас королеве.

Я, не раздумывая, снова ухватил ее. Вышел в скрыт и перенес в спальню королевы, вышел из боевого режима, оставаясь под скрытом.

Мадам ойкнула и прижала руку к груди. Королева удивленно посмотрела на фрейлину.

– Элен, вы куда так внезапно пропали и… Так же появились?

– Ваше величество, меня похитил риз Ирридар тан Аббаи. Он хочет с вами встретиться. У него важные известия.

– О!.. Но я не готова, я не одета… – растерянно залепетала смущенная королева. – Где он?

– Он у меня в комнате. У него важные известия, ваше величество.

– Но как он попадет сюда? – Королева растерянно огляделась. – А я не могу вставать, лекарь запретил…

– А сюда ему можно? – спросила Элен.

– Можно, но так, чтобы никто не видел.

– Я уже тут, – тихо проговорил я, стоя у изголовья кровати.

Королева вздрогнула и отодвинулась.

– Как вы сюда попали, риз? Это опасно и неприлично…

– Нет времени объяснять, ваше величество… Меня вынудили тревожные обстоятельства.

– Элен, – властно произнесла пришедшая в себя королева. – Посторожи за дверью.

Фрейлина присела и потупив глаза вышла. Прикрыла за собой дверь.

А дальше ее величество заставила меня снять штаны, а сама бесстыдно задрала ночную рубашку и широко раздвинула белые, не знающие света светила ноги. Теперь все происходило при свете свечей. Она жарко дышала мне в ухо и крепко сжимала поднятыми ногами. Стонала и просила: быстрее, еще быстрее…

Испытав несколько раз восторг плотской любви, она откинулась на спину и расслабилась, но не отпустила меня. Удержала руками на себе.

– Я знаю, – прошептала она мне в ухо. – Это твой ребенок, негодник. Но я рада этому. Говори, зачем пришел?

Я на секунду впал в ступор. Как она могла знать, что этот ребенок мой?

– Женщины это чувствуют, – произнесла она, увидев на моем лице промелькнувшее смятение.

– Ваше величество…

– Для тебя, милый, я Гияна, – прервала она меня.

– Гияна. Тут вот какое дело: имперские войска неожиданно выступили к границе Вангора. Мессир Кронвальд узнал это от меня и принял командование армией. Но не все командиры готовы быстро и четко выполнять приказы. Он неожиданно встретил сопротивление командиров и старших офицеров. Они, по всей видимости, решили предать его величество и стали саботировать приказы под разными предлогами. Тогда мессир стал действовать жестко. Он разжаловал часть офицеров в рядовые и навел порядок. Заставил войска выйти навстречу врагам. Одного полковника, сына начальника штаба столичного гарнизона, он казнил за открытый мятеж… Тот поднял восстание, которое мессир подавил.

– Какой молодец! Какой мессир решительный мужчина!.. – восхитилась королева. – И что?

– А то, что теперь его будут съедать интриганы и жаловаться королю. Вы должны, Гияна, ему помочь. Если его отстранят от командования или свяжут ему руки запретами наводить дисциплину, мы потерпим поражение, и враг прорвется в королевство. Что тогда станет с вами и королем, представить несложно. Кроме того, у вас должен родиться наследник, моя королева… Еще он арестовал лордов, что отказались воевать.

– Отказались?! – воскликнула возмущенно королева.

– Да, Гияна, они пьянствовали, грабили, насиловали женщин и ждали подхода врага, чтобы сдаться.

– Скоты! – возмутилась королева. – Им это с рук не сойдет.

– Мессир провел расследование, и они подписали признание, потом были помилованы и убыли к месту назначения, – пояснил я. – Мессир Кронвальд действовал жестко, но наладил дисциплину, прикрыл границу.

– Я поняла, – улыбнулась королева. – Я все сделаю, милый, не беспокойся. Иди ко мне, – и она повлекла меня к себе. Потом отпустила и встала на четвереньки. – Возьми меня так, – прошептала она…

– Читай! – Гронд наседал на мессира, а тот постоянно сбивался на возмущенные реплики.

– Полковник Чермиталь поднял мятеж, – читал архимаг, – и пытался меня арестовать. Силами верных его величеству войск мятеж был подавлен, а полковник… Это какой-то кошмар… – Мессир Кронвальд отложил лист. – Чермиталь сын начальника штаба столичного гарнизона и друг семьи Крензу. Меня повесят…

– Хватит сотрясать воздух своими страхами, читай, – подгонял друга спокойный Гронд. Мессир придвинул очки на глаза. – Крон, все хотел тебя спросить, почему ты носишь очки? Ты стал слепнуть? – неожиданно поинтересовался Гронд.

– Нет, так я выгляжу безобидно, – отозвался мессир, – враги, увидев меня в очках, совершают ошибки. – И вновь погрузился в чтение. – Бу. Бу, бу, – невнятно читал он и этим злил Гронда.

– Что ты бубнишь, старый маразматик? Читай внятно, – сердито проворчал Гронд.

– …Полковник был осужден военно-полевым судом, как того требует уложение о дворянстве во время войны, и был казнен позорной смертью как предатель, через повешение. Что-о-о-о? – Мессир выронил лист. – Он повесил сына Чермиталя?…

Он вновь уткнулся в лист и прочитал скороговоркой:

– Был осужден военно-полевым судом, как того требует уложение о дворянстве во время войны, и был казнен позорной смертью как предатель, через повешение… Нет, Гронд, это не может быть правдой. Это он так опять шутит. Как в тот раз, когда его принесли птицы из далекой страны.

– Хм… Думаю, Крон, наш мальчик не шутит, и там у тебя действительно созрел нарыв предательства. Кто тебе подсунул командиров полков? Старший Чермиталь?

– Да. А что?

– А то, что они тут в столице сговорились предать его величество и по-тихому сдать королевство. Вроде бы и на войну отправились, а на самом деле просто ничего не делают для победы. Малыш прав. Тут надо выжигать каленым железом. Что еще он пишет?

– Он пишет, что подавил бунт лордов, которые отказывались выполнять приказы. Пьянствовали, бесчинствовали и насиловали горожанок. Тут вот, – он пошелестел, перебирая листы. – Протокол заседания военно-полевого суда, еще решение суда, признательные показания, помилования и список лордов, что решили искупить свои преступления на поле брани… Гронд, что делать? Он меня подставил под виселицу. Мне эти твари столичные такого не простят…

– Простят – не простят, Крон. Это уже не важно, – задумчиво произнес Гронд. – Главное, что ты успел вывести войска на границу.

– Я-а-а?

– А кто? Все будут говорить, что ты. Риза никто не видел. Так что прими это как факт. И знаешь, врага остановят, если там будет он.

– Он? В каком качестве? О чем ты?…

– Он должен, Крон, быть там в твоем качестве, а ты будешь здесь в своем. Как ты думаешь, куда отправился наш пострел?

– Куда?… Да почем мне знать, куда ходит этот ненормальный…

– Я думаю, к королеве. И бьюсь об заклад на десять золотых илиров, что та снова увидит вещий сон, как ты спасаешь королевство. Тебе надо только внимательно прочитать все, что он написал, и с этими фактами идти к Меехиру. Он не дурак, хоть и пьяница. Но жизнь свою ценит высоко. Он почему тебя, а не военного назначил командовать армией на юге? Потому что тебе доверяет. А генералам нет. Он тебе еще спасибо скажет, что почистил двор от предателей. Так что не бойся. Ты прикрывай его дела здесь, а он пусть там громит врага. А он сможет. Надо будет, позовет всех орков себе на помощь.