Читать книгу: «Эксперимент «Тринадцать»», страница 3

5. Короткий поводок

Асю слишком долго держали на коротком поводке. Сначала строгая бабушка делала это из самых лучших побуждений. Единственную успешную модель отношений Георгина Савельевна, привыкшая командовать трехтысячным коллективом фабрики, перенесла в семью. Ячейку общества, состоящую из бабушки и внучки, время от времени сотрясали революции. Пока Ася была маленькой, она думала, что так живут все, поэтому ограничения ее не тяготили. Вскоре стало понятно, что бывает и по-другому, а в основе отношений могут лежать не только запреты и распоряжения, но и чувства. С того времени переносить требования бабушки стало сложнее, а на компромиссы стороны идти не хотели.

В условиях жесточайшего контроля на фоне начавшихся конфликтов Ася-подросток неожиданно нашла убежище, свое место силы – мотокружок. Она уговорила тренера, который хорошо знал нрав Георгины Савельевны, взять ее без бабушкиного дозволения. Многоходовка сокрытия тренировок, придуманная Асей, сработала, а в семье на какое-то время установился мир. Ася наизусть выучила правила дорожного движения, освоила мотоцикл, мастерски научилась им управлять. Она чувствовала энергию движения, становилась с «Ниндзей» одним целым, удивляла тренера легкостью выполнения нетипичных заданий.

Чтобы ее тайна не вылезла наружу, Ася вела себя как паинька, но обман вскрылся. Разразился скандал. Девочка понимала, что ее аргументы не будут услышаны, поэтому применила запрещенный прием: не пришла домой ночевать. Приключений искать она не собиралась, поэтому безопасно провела время в школе, спрятавшись в кабинете биологии. Утром Ася объявилась сама, и, найдя железную леди в растрепанных чувствах, заявила, что если бабушка запретит ей занятия в кружке или накажет тренера, то в следующий раз она убежит по-настоящему.

Несмотря на небольшие «победы», свобода не забрезжила и при поступлении Аси в университет. К контролю бабули добавился присмотр ее хорошей подруги – заместителя декана факультета психологии, куда и определили Ворожцову. Наверное, поэтому Ася воспользовалась первой же возможностью отпочковаться.

Игоря она встретила на вузовском мероприятии. Приглашенный гость, безупречно одетый и уверенный в себе, сразу покорил женскую часть аудитории, остальную – завоевал остроумными шутками во время выступления.

К Асе он подошел сам, оказавшись неожиданно неловким в личном общении, но всплывшая, так кстати, тема мотоспорта подбросила огонька в беседу. Они условились о встрече, потом о второй. Однажды Ася, подогретая очередной ссорой с бабушкой, обнаружила себя прижатой голой спиной к холодному стеклу окна его спальни. Она хотела остановить Игоря, но передумала и лишь, краснея, предупредила: у нее это впервые. Он и подумать не мог, что в свои сорок станет номером один в жизни такой яркой и красивой двадцатилетней девушки. Первый раз прошел почти так, как она представляла, партнер был тактичен и трогательно нежен.

Ася, не раздумывая, согласилась жить в его стильной новой квартире. Одна. Игорь обитал в апартаментах в центре. Ее немного смутило, что бабуля почти не гневалась, но, поразмыслив, нашла аргумент, оправдывающий нестандартное поведение: Георгина Савельевна переложила ответственность за внучку на обеспеченного и известного в городе мужчину.

Довольно скоро Ася поняла, что попала под иной вид контроля – ревность. Игорь встречал ее после учебы сам или отправлял за ней водителя. Сначала это выглядело мило, и она таяла от счастья. Потом он явился за ней на площадку автошколы, где проходили занятия, удивив Асю осведомленностью о том, где, когда и с кем она тренируется. Несмотря на то, что они жили раздельно, Игорь знал обо всех ее передвижениях. Чувствуя, что перегибает, он пошел навстречу Асиным просьбам и устроил ее на работу. Не скрыл, что директор агентства – его хороший знакомый, но умолчал, что, как владелец, имеет доступ и активно пользуется внутренней системой наблюдения.

Любила ли его Ася? Что это были за отношения? Сейчас она затруднялась ответить на этот вопрос даже себе. Да, взрослый, самостоятельный, обеспеченный, он полностью взял на себя Асины расходы, баловал ее подарками и путешествиями. Однако покорил он ее тем, что легко подхватывал любую тему, не смеялся над ее странными практиками, поддерживал научные изыскания, даже познакомил с директором лучшей городской библиотеки.

Игорь приезжал к ней почти ежедневно, но редко оставался на ночь. Прошел год, другой, а предложение делать он не торопился. Даже когда Ася попыталась обсудить текущий статус их отношений, Твердый отшутился: «Рано мне еще жениться».

6. Побочка свободы, или А-а-а… и зеленый игуан

Москва. Тринадцатое августа 2023 года, воскресенье

В голове звенели колокольчики. Она никак не могла проснуться. Наконец до нее дошло, что кто-то требует открыть дверь. Ася вскочила с кровати и едва удержала равновесие. После вчерашнего штормило. Кое-как она справилась с пижамой.

Дверной звонок надрывался, не переставая.

«Только не это. Пожалуйста, только не это!» – взмолилась Ася, но на пороге в строгом костюме для поездок действительно стояла ее бабушка – Георгина Савельевна Ворожцова.

– Мда, – оценила та вид внучки. – Может, ты пригласишь меня войти?

– Да, прости, проходи… – прохрипела Ася.

Бабушка вошла на кухню, брезгливо перешагнула через коробку из-под пиццы и свернувшиеся клубком черные колготки.

– Сейчас, – Ася сгребла со стула разорванную блузку и юбку. Убрала со стола и кинула в мойку грязные стаканы. Полотенцем вытерла стол. – Присаживайся.

Бабушка отыгрывала свою роль профессионально. Пауза продлилась ровно столько, чтобы Ася осознала глубину своего падения, но не успела выстроить линию защиты.

– Собирайся.

– Георгина Савельевна, я никуда не поеду.

– Твой бунт напоминает мне похмельный штурм Зимнего дворца революционной матросней. Что ты с собой сделала?

Ася молчала. Во-первых, у нее горло пересохло, а во-вторых, пока бабушка на сцене, другим артистам там места нет.

– Пицца, дешевое вино, бардак и похоть. Стоило ради этого бежать в столицу? Во что ты превратила свою жизнь? Я не узнаю внучку, – лицо бабушки отражало великую скорбь по утрате внучкой нравственного облика, дискредитации правильного питания и низвержению системы хранения вещей.

– Все верно. Твоей внучки здесь нет. Нет той девочки, которая не имела права голоса. Нет той девушки, за которую ты решала, где и чему учиться, с кем и о чем общаться, куда и для чего ходить! – выпалила Ася.

– Конечно, разве можно было рассчитывать на благодарность? Мои бессонные ночи, любовь и забота, мой дом и хлеб ничего не значат!

Эта манипуляция была Асе хорошо знакома, поэтому уже не трогала.

– Спасибо, спасибо огромное! Только я выросла. Я хочу жить одна! Сама, своей жизнью, а не твоей.

– Ну хорошо, я не заслужила твоего уважения, – продолжала давить бабушка. – А как же Игорь? Ты сама его выбрала. Он столько для тебя сделал, а ты даже не посчитала нужным поставить его в известность, что у тебя другие планы. Вижу, что и я помешала твоей серьезной самостоятельной жизни.

Бабушка, не смущаясь, осматривала разодранную на лоскуты блузу.

– Потянуло на биологический мусор? Свобода ударила не только в голову? Кажется, ты переплюнешь собственную мать.

Асю затрясло. Снова Георгина сумела выбить ее из колеи.

– Убирайся!

– Что? – Георгина Савельевна и сама хотела бы взять последние слова обратно, но они уже сделали свое дело.

– Убирайся!

Этот акт бабушка с треском проиграла, поэтому, поджав губы, удалилась.

Самое противное, что она права. Девушка понимала: самостоятельная жизнь началась как-то не так.

Обретя свободу, Ася исследовала ее с жадностью. Первое, что она сделала – сиганула с тарзанки. Получив выброс сначала адреналина, а потом и эндорфинов, решила, что этого мало, поэтому освоила прыжки с парашютом. Нервы пощекотала, но эффект быстро улетучился.

Ася «пошла в народ». Клубы разочаровали. Общение там напоминало каменный век, где посетителям для объяснения их целей и желаний хватало пары жестов. Алкоголь и вредная еда давали удовольствие в моменте, но непривыкший к сомнительным экспериментам организм реагировал соответственно.