– Ничего. Правда, редко обращаются ко мне за помощью, предпочитают самолечение, траволечение и сорокоградусную терапию. Одно слово дикари. Вот про, что было бы хорошо написать. О том, как человек кардинально поменял свою жизнь. Разве это не чудо?

Алексей оторвался от своей тетради, посмотрел на Афанасьича.

– Это замечательный случай. Я о нём обязательно напишу. А как вас зовут, кстати?

– Никита.

Москвичи тоже представились.

Никита Афанасьич разлил чай в кружки и поставил их гостям.

– А покрепче чая ничего не найдётся? – спросил Семён.

Алексей осуждающе посмотрел на приятеля.

– Найдем, конечно же, что уж.

В комнату вошла красивая белокурая девушка в белой кофточке.

– А это Нина, племянница моя, – представил её гостям фельдшер.

За час уговорили бутылку самогона под разговоры за жизнь. Никита ушёл спать в сени, постелив гостям в избе. Нина недолго посидела с гостями, не притронувшись к спиртному, а потом ушла ночевать к соседке. Афанасьич сказал, что это её дом, а он лишь арендует его бесплатно за помощь в работе по хозяйству. Какой он хозяин, было видно по забору и другим признакам. Никита сказал, что Нине двадцать пять лет. Она живёт в Усть-Кишерте, где работает учителем начальных классов.

Алексей лёг на кровати у окна, а Семён у печки на диване. Из сеней доносился храп Афанасьича.

– Спишь? – спросил Семён.

– Нет.

– Как тебе Нина?

– Молодая девчонка. Милая.

– И всё?

– Зацепила она тебя.

– Есть такое дело.

– Слабоват ты, Сёма, на передок.

– Это не слабость, а естественное состояние нормального мужчины.

– А как же твоя, Бэмби?

– Это святое. Я же не всерьёз это всё, а только помечтать.

– Ты и мечтать? Это что-то новенькое. Я думал, ты суровый прагматик, а тут…

– Ничто человеческое мне не чуждо. Я удивляюсь, как ты можешь долго обходиться без женщины. Проститутками хоть пользуешься?

– Нет.

– Я так и думал.

– Это всё для меня не так важно. Ты думаешь, у меня женщин не было? Не было секса? Всё у меня было.

«Ишь, какой, – подумал Семён. – Зацепил его разговор о женщинах. Может быть, наступил ему на больной мозоль?» Потом он вспомнил про хозяина дома. Ему не спалось, поэтому он крутил в голове всякие дурацкие мысли, лишь бы о чём-то думать, когда не можешь уснуть. Этот Никита просто неудачник. Бросить дело и уехать сюда в жопу мира. Зачем? Устал? Все устают, но сдаются только слабаки. Разве у него не было моментов в жизни, когда опускались руки, и хотелось всё бросить? Да сколько раз. Он же не сразу стал таким успешным бизнесменом. В девяностые годы ему приходилось торговать на рынке шмотками, потом появились свои ларьки и палатки. На него наезжали бандиты, менты и налоговая инспекция. Два ларька у него сжигали. Его квартиру грабили дочиста два раза. Потом наступила хоть какая-то стабильность. У Семёна сложилось что-то вроде минибизнесимперии. Он имел несколько автостоянок в Подмосковье, три магазина электроники и две конфетных фабрики. Эти фабрики он получил в собственность путём рейдерского захвата, действуя в паре с одним высокопоставленным чиновником. Тот имел свою долю в этом бизнесе, которую потом Семён выкупил у него. Рейдерство штука, конечно, аморальная и незаконная. Семён ясно осознавал это и даже какое-то время переживал по этому поводу, но потом успокоился. Ведь, это настоящая естественная жизнь, где сильный пожирает слабого. Если бы он оказался на месте тех неудачников, у кого он забрал фабрики, его бы также кинули и всё отобрали другие более сильные люди.

Ночью начался дождь и окончился лишь к обеду. Семёну не хотелось выползать из запущенного, но уютного жилища странного фельдшера. Алексей узнал у Никиты примерные адреса некоторых людей, чьи данные фигурировали ранее в прессе по теме аномальных явлений в зоне. Семён и не знал, что его приятель так тщательно подготовился к поездке. Сначала навестили некоего Павла Никифорова. Он в какой-то газете рассказывал о ведроголовых людях, выходивших из леса и словно растворявшихся воздухе. Это был уже пожилой мужчина с большой бородой-лопатой, весь седой. Ему было уже хорошо за шестьдесят. У него был с виду ухоженный дом с постройками во дворе. Никифоров принял москвичей сначала за сотрудников спецслужб или других каких-то важных государственных органов.

– Это давно было. Я уже не помню, что я там говорил, – отбрыкивался он от гостей, уже жалея, что пустил их во двор.

– Так в газете стоят ваша фамилия и имя, – напомнил Алексей.

– Да? Я не помню.

– Вот так дела. Значит, не было ведроголовых людей? – в голосе Алексея отчётливо прозвенели нотки грусти и разочарования.

– Может были, а может быть и не были. Может ведроголовые, а может быть и неведроголовые.

– А другие чудеса? Или явления? Вы помните? – продолжал опрос Алексей.

– Да было что-то: летало над лесом. Что именно не припомню уже точно.

– А вы знаете кого-нибудь из местных жителей, кто что-то здесь видел из разряда аномального и непознанного?

– Трудно сказать. Зайдите к Лёхе Гришину. Он от меня через три дома живёт.

Лёха оказался словоохотливым пропитым алкашом. Мозги у него от алкоголя изрядно протухли и прокисли. Он выглядел старше своих пятидесяти пяти лет на пятнадцать. От него было очень трудно отвязаться. Он заманил москвичей в своё логово, пропахшее мочой и какой-то кислятиной. Было легко понять, что в доме давно не хозяйничала женская рука. Лёха рассказывал про встречи с инопланетянами, о том, как летал на другие планеты с ними и чудом вернулся обратно, о том, как в небе показывали что-то типа кино. Всё это было набором давно известной и опубликованной в газетах информации, которую видимо Лёха почерпнул от кого-то ещё.

Вышли от Лёхи на улицу. Алексей был несколько расстроен. Семён улыбался.

– Ну как? Не пропала ещё вера в чудеса? – ехидно заметил он.

– У нас есть ещё два адреса.

По этим адресам не оказалось людей, которые были нужны искателям.

– Идём на первую точку, – сказал Алексей.

И они пошли на Центральную поляну. Это было знаковое место для всех искателей и туристов.

– Странно, что тут никого нет. Раньше тут полно было туристов, – заметил Алексей, бросая огромный рюкзак на землю.

– Все поняли, что тут нет никаких чудес, вот и разъехались по домам, – предположил Семён.

– Если ты не веришь в то, что делаешь, то зачем ты это делаешь? Я не могу понять, – спросил Алексей.

– Чисто спортивный интерес. Для меня это что-то вроде экзотического трэвела.

Разбили палатку. Вечером развели костёр. В котелке варился суп из тушёнки и макарон, который помешивал деревянной ложкой Алексей.

– Пахнет вкусно, – признался Семён.

– Давно не был в таких ситуациях, а помню все рецепты самых простых блюд, которые можно приготовить на природе, – сказал Алексей.

Начало темнеть. Приятели хлебали суп из одного котелка. В небе начали зажигаться звёзды.

– Слушай, а место-то тут жутковатое. Деревня далеко, кроме нас никого нет, – сказал Семён.

– Ты же не верил в инопланетян и прочие чудеса, – напомнил ему Алексей.

– Да хрен с ними инопланетянами, мало ли что ещё может быть тут.

Улеглись в палатке, закутавшись в спальные мешки. Семён быстро уснул, захрапел, а Алексей вспоминал свою непутёвую жизнь. Его зацепили слова Семёна, намекающие на его якобы неполноценность в отношениях с женщинами. Он вспомнил события двухлетней давности. С Елизаветой его познакомил старый общий знакомый. Лиза преподавала географию в школе. Ей было сорок восемь лет, как и ему. Она не была симпатягой, но зато с ней было о чём поговорить. В её квартире было полно книг. У неё не было детей, как и у Алексея. Они были чем-то похожи: два одиноких путника, плывущих каждый на своём судне по океану суеты и бессмысленных страстей и стремлений. У них даже был секс. У Лизы была отдельная квартира, где Алексей мог наконец-то бросить якорь и прекратить движение по извилистой, ухабистой линии своей судьбы. Но внутренний голос звал всё равно куда-то в дорогу, в какую непонятно. Он не был рождён для спокойной семейной жизни. Ему всегда чего-то не доставало, чего-то хотелось достичь, а чего он и сам не мог себе толком объяснить. Алексею вовсе не были чужды радости земные, в молодости он много чего перепробовал, даже групповуху в студенческой общаге. Он даже как-то замутил роман с проституткой. Она давала ему бесплатно, продолжая выходить на панель каждый вечер. Это было в сказочные девяностые годы. В какой-то момент Алексей стал отговаривать её бросить свою позорную работу, но её, как оказалось, всё устраивало. По мере взросления и старения секса становилось всё меньше, да и Алексею меньше этого хотелось. Он потерял в какой-то степени интерес к этому приятному для любого нормального полноценного мужчины делу. Страдания и бедность не озлобили его, а наоборот укрепили его дух и убедили в том, что он идёт правильным путём, но куда именно он пока и сам не мог понять. Хотел ли он детей? Да, когда был женат, но жена его была настолько не приспособленным к жизни созданием, что он боялся за неё и ребёнка. Таким, наверно лучше без детей, да она и сама не очень стремилась к материнству. Ещё после жены у него был роман длиной в месяц с девушкой Оксаной, которая была его моложе на двенадцать лет. Она работала обычной продавщицей в магазине одежды. От неё Алексея штырило не по-детски. Про такие случаи ещё говорят: снесло голову. Она была не только красива, но и сексуальна. Алексей хотел на ней жениться и наделать с ней, как можно больше детей. Возможно, таким путём подсознательно он планировал её удержать рядом с собой. Но вскоре выяснилось, что у Оксаны помимо него было ещё пяток кавалеров, среди которых оказались поперспективнее, чем Алексей с его неухоженностью, неуживчивостью и неустроенностью. Он ей понравился своей оригинальностью и какой-то своеобразной харизмой, чудаковатой, но в то же время притягательной своей таинственностью. Через месяц Оксана разгадала его тайну. Он был просто обычным неудачником с кучей говна в голове, строившим из себя непонятно кого. Она была неместная из Курской области. Конечно, такого чудака легче было охмурить и женить на себе, уговорить прописать к себе в квартиру, но так как Алексей толком не обладал ни одной жилплощадью в столице, отдавая право управлять семейными квадратными метрами сестре и тётке, то и этот вариант отпадал.

Наконец Алексей уснул. В небе показался бледный круг луны. В лесу заухал филин. Перед палаткой догорали угольки костерка. Из палатки доносились храп Семёна и посапывание Алексея. Что-то заурчало со стороны леса. Тёмный силуэт приближался к палатке. Это был медведь большой и мохнатый. Он добрёл до палатки и потянулся носом ко входу в неё.

Наступило утро. Первым из палатки выполз Семён. Он потянулся, прошёлся до ближайшего дерева, справил нужду и пошёл обратно. У остатков костра, которые едва-едва дымились, Семён заметил что-то коричневое и поднял это с земли. Лицо его перекорёжила страшная гримаса. Он огляделся вокруг и увидел разбросанные пустые консервные банки на траве.

– Лёха! Лёха! – заорал он.

Сонный Алексей вылез из палатки.

– Ты чего?

– Смотри это пух медведя! Я знаю! Я был на охоте! И гляди – банки разбросаны беспорядочным образом, когда мы их собрали вчера в одну кучу. Нас мог задрать медведь, а у нас нет даже оружия!

– У нас есть два топора.

– Я бы сказал топорика.

– Ты так напуган? Я тебя не узнаю.

Семён смутился. Как он мог показать свой страх этому недотёпе? Он бросил небрежно пух на траву.

– Причём тут испугался? Это дикий лес. Я не собираюсь умирать раньше времени. Мне нужно закончить ещё уйму дел. Это тебе всё по барабану, а от меня зависят судьбы людей, которые у меня работают. Почему ты не подумал об оружии, когда планировал это путешествие?

– У меня нет охотничьего билета.

– У меня тоже, но здесь это наверняка необязательно. Это же жопа мира.

– Я не слышал, чтобы тут звери нападали на людей, поэтому не обеспокоился об этом.

– Ладно, хорошо, что пронесло, что будем дальше делать?

– Пойдём дальше по намеченному маршруту.

Семён подумал пару секунд и заметил:

– Ты прав, топор это отменное оружие, я буду всегда его держать наготове.

Собрав вещи и палатку, приятели отправились на юг. Пройдя три километра, они вышли на поляну. Это место называлось Скопино по названию старообрядческой деревни, которая когда-то находилась здесь.

– Опа, а тут оказывается уже кто-то есть, – заметил Семён, бросая рюкзак на траву.

На поляне он насчитал шесть палаток.

– Да, странно, что никого не было на Центральной поляне в этот раз. Видимо все сталкеры и туристы переместились сюда, – сказал Алексей.

Они разбили палатку и принялись готовить обед.

– Смотри знакомые рожи.

Семён указал кивком головы в сторону оранжевой палатки около большого кустарника в шестидесяти метрах от них. Он сидел на раскладном стульчике и читал скачанную книгу в своём смартфоне. Алексей в это время выгребал рыбные консервы в варево в котелке. Закончив эту процедуру и облизнув ложку, он посмотрел в указанную приятелем сторону.

– Ирония судьбы, – сказал он.

– Я бы сказал точнее насмешка.

Семён иронично улыбнулся.

Около оранжевой палатки крутились трое парней и одна девчонка студенческого возраста. Это были те самые парни, с которыми Семён подрался в поезде.

– Я думал, они в полиции в клетке сидят, а они на воле прохлаждаются, – посетовал он.

– Так ты ж сам отказался составлять на них заявление, – заметил Алексей.

– И то верно. Сблагородничал. А, может быть, стоило наказать этих утырков. Там же был ещё один потерпевший. Я надеялся, что он даст на них показания.

– Тот, который первый огрёб люлей от этих молодчиков?

– Именно.

– По-моему он сам был ещё тут субчик, явно сидевший, а у таких не по понятиям писать заявы ментам.

– Да уж. Что за страна?! Где мы живём? Кругом одни урки, дебоширы, драчуны и алкаши. Я удивляюсь, как это государство существует вообще. Видимо каким-то совершенно волшебным образом. Здравым умом это никак объяснить невозможно.

– Я это давно уже понял.

– Да ну?

– Ну да.

– И почему не свалил до сих пор?

– А зачем?

– Как зачем, чтоб пожить по-человечески.

– Так меня и тут всё устраивает. Я не ищу в жизни лёгких путей.

Пообедав, приятели двинулись в ближайший лес. Алексей шёл впереди, пользуясь палкой, как посохом. Семён себе соорудил тоже посох, который получился поменьше размером.

– Что мы тут ищем? – спросил Семён.

– Следы аномальных явлений.

Семён усмехнулся.

– Смешно? – Алексей заметил его реакцию.

– Да есть маленько.

Алексей остановился у неглубокого оврага у обгоревшей осины, взглянул на компас.

Семён выдохнул.

– Фу-х.

И сел на поваленное дерево.

– Мы найдём дорогу обратно? – поинтересовался он у товарища. – Километров пять уже точно накрутили от стоянки.

– Должны. Если верить некоторым источникам в пяти или десяти километрах отсюда находится космодром на западе или северо-западе.

– Какой ещё космодром?

– Обыкновенный космодром.

– Типа Байконура?

– Ага, только с него взлетают не земные ракеты и спутники, а инопланетные звездолёты.

– Вот это да. И ты в это всё веришь?

– Нет, но проверить хотелось бы. По записям источника двигаться к космодрому надо через болотистую местность, но болота я тут что-то не наблюдаю. Пройдём ещё?

– Давай только немного.

Они прошли ещё с полкилометра и упёрлись в болотистую местность. Земля под ногами была зыбкой. Местами нога уходила под землю едва ли не до середины голени.

– Вот для чего ты взял посох? – догадался Семён.

– Да.

– Дальше идти нет смысла – ни пять, ни, тем более, десять километров, мы не преодолеем до заката.

– Может быть, попытаемся всё же?

– Не стоит рисковать так.

Они вернулись на стоянку. Разожгли костёр у палатки. В котелке вскипятили чай. Поужинали одними консервами. Семён лёг около костра и загадочно вгляделся в сумеречное небо над лесом, в котором то здесь, то там зажигались жёлтые звёзды.

– А ты знаешь, в этом что-то есть. Костёр. Лес. Аномальная зона. Придурки с палатками. Я, конечно, не верю во всю эту дребедень с инопланетянами; но есть в этом какая-то романтика, какая-то движуха здоровая. Тут просто отдыхаешь от дел, от бытовухи и суеты, – пофилософствовал вслух Семён.

Алексей сидел с другой стороны от костра и громко прихлёбывал горячий чай из кружки. Он отвлёкся от чая, подумал и сказал:

– Для меня всё это и есть настоящая жизнь. А все эти бытовые радости в кавычках, суета города, гонка за успехом, за баблом и бабами – только бессмысленная трата времени.

– Везёт тебе – можешь обойтись без всей этой мишуры жизни.

– Это не везение, это образ жизни и мыслей.

– А, что, если это всё из-за того, что ты просто неудачник, который нашёл таким нехитрым образом выигрышное обоснование всем своим провалам и промахам?

Алексей задумался.

– Извини, я не хотел тебя задеть, просто вырвалось как-то само собой, – понял, что сказал лишнее, Семён.

Алексей отхлебнул чаю, тихо рыгнул и сказал:

– В твоих словах есть логика. Ты успешный человек, и я тебя уважаю за это искренне. Может быть, ты и прав.

– Я не хотел тебя расстроить.

– А я не расстроился.

К ним подошёл молодой человек в красной спортивной куртке.

– Я Иван, – представился он.

– Очень приятно, – сказал Семён. – Чем обязаны?

– Хотел пригласить вас в нашу компанию.

Иван и компания представляли собой шесть молодых людей в возрасте от восемнадцати до двадцати двух лет. Это были в основном отчисленные из вузов студенты, находящие в поиске смыслов жизни, дальнейшего существования и приключений. Иван выглядел самым адекватным из всех остальных. У него было интеллигентное лицо и спокойная манера поведения. Худой Илья был одет небрежно в коричневый свитер и рваные джинсы. У него была всклокоченная причёска русых волос и тревожный бегающий взгляд. Миша в серой курточке всё время молчал. Он был самым тихим и незаметным в компании. У него были очки-лупы с толстым стеклом. Кудрявый Слава в чёрно-красной клетчатой рубахе был душой компании. Он наигрывал на гитаре и пел: