Читать книгу: «СлучайНики», страница 5

Время шло, любопытство множилось, и в один из дней Толик не выдержал. Улучив момент, заглянул в мастерскую. На верстаке в окружении всевозможного инструмента стояла металлическая конструкция, отдаленно напоминающая санки – полозья с рулем! На более детальное рассмотрение времени не было, и мальчишка по-быстрому ретировался, удовлетворив свое бьющее через край любопытство.

В преддверии Нового года отец спросил у сына о желаемой расцветке будущего подарка – синий или красный? Толик, подумав, выбрал красный. И вот в праздничном мерцании гирлянд ему преподнесли долгожданный сюрприз:

– Ну, сынок, держи! – торжественно вручая сани, произнес отец.

Завороженно рассматривая замысловатую конструкцию, Толик принял подарок.

– Эти санки не простые! А очень быстрые, – предупреждая, объяснял отец. – Видишь, здесь тонкие полозья, как на коньках, узкие длинные пластины, установленные на ребро. Скользить должны великолепно по укатанному снегу и льду. Руль изгибает полозья и меняет траекторию движения, а вот этим рычагом следует тормозить.

Вновь обуреваемый нетерпением первой поездки на новых санках, Анатолий в томлении дожидался утра. Ему снился волшебный сон, как он мчится с горы, всех обгоняя…

И вот, проснувшись ни свет ни заря, наспех собравшись, Толик подхватил подарок и нараспашку с развевающимся за спиной шарфом помчался за приключениями. К слову сказать, горка была знатная, вернее это не совсем горка, а длинная улица вдоль холма – километра два прямой, как стрела, дороги. Все предпочитали кататься с середины, с самого ее крутого спуска. Решив не взбираться на самую вершину холма, Толик сел на своего «коня» в привычном для старта месте, оттолкнулся и… полетел вниз. Не поехал, а именно полетел! Сани мчали его так быстро, как он никогда прежде не ездил – словно автомобиль. Нет – как ракета! Испытав непередаваемый восторг от «полетов», запыхавшийся и румяный мальчишка вновь и вновь устремлялся на горку.

Дождавшись друзей, Анатолий гордо хвастался своими новенькими санками, взахлёб расхваливая их скоростные характеристики и креативную конструкцию.

– Тут и руль есть, и тормоза!

Округляли глаза его товарищи и дружно просили позволения прокатиться. Юноша великодушно разрешал им это сделать, мысленно представляя их восторг от «полета» на его «Ракете» – так он про себя называл свои скоростные сани, а друзья после первого же спуска единогласно именовали их картом (маленький гоночный автомобиль без кузова).

Пролетели каникулы, началась школа. Анатолий, едва высиживая уроки, бежал домой за «Ракетой» и – мигом на горку. Однажды, придя из школы немного пораньше, Толик прибежал на горку и решил прокатиться с самой ее вершины. Уже собравшись отправиться в затяжной спуск, он вдруг услышал оклик:

– Тоооля, подожди меня!

Обернувшись, он увидел округлую фигуру своего друга Славки, смешно бегущего навстречу вприпрыжку с портфелем за спиной.

– Подвези меня! – подбежав ближе, запыхавшись, попросил он.

– А не испугаешься с самой верхотуры ехать? Будет быстро! – опасливо предупредил товарища Анатолий.

– Не! С тобой не страшно, – самоуверенно высказался Славка, переминаясь с ноги на ногу.

– Ну, садись, коли не боишься, – улыбнувшись, разрешил Толик.

Примостившись сзади, Славик стиснул друга руками и, собравшись с духом, прошипел на ухо:

– Я готов, поехали!

Повторив знаменитую фразу космонавта, Толик отпустил тормоза и покрепче обхватил руль. Оттолкнувшись ногами, придал первичное ускорение своему «карту».

Постепенно набирая скорость, «Ракета» устремилась вниз. Встречаемые прохожие, дома, деревья, столбы и дорожные знаки молниеносно пролетали мимо, казалось, что сани уже превысили допустимую разрешенную скорость движения, но гонщики еще не добрались даже до середины горки.

Славик, по-видимому, зажмурившись изо всех сил, крепче сжал Толика руками, уткнувшись лицом ему в спину. Сам же «водитель» пригнулся ближе к рулю, подобно пилоту гоночного автомобиля, четко следя за траекторией движения на «гоночной» трассе.

Вероятно, пройдя порог «сверхзвуковой» скорости, ракетоподобные сани быстро приближались к финишу, стремительно скользя к крутой части спуска, предвещающей еще большее ускорение. Откуда ни возьмись впереди образовалось неожиданное препятствие в виде толстой тетки с двумя ведрами в руках, неуклюже бредущей наперерез движению «болида». Отчаянно применив маневр уклонения, Толик вывернул руль в сторону, пытаясь уйти от столкновения. Пролетев в считанных сантиметрах от бранящей их на все лады тетки, ребята выскочили на лед, широко расползшийся вокруг колонки, и в неуправляемом порыве устремились напрямик в бетонный фонарный столб. Вновь налегая на руль всем телом, дергая до упора рычаг тормоза и пытаясь тормозить пятками, Толик с трудом немного изменил направление скользящего полета и увернулся от надвигающейся катастрофы «вселенского масштаба».

Но радость его была совершенно не долгой. Буквально в следующее мгновение сани обрели под полозьями укатанный снег, резко повысив маневренность. Неожиданно войдя в широкий поворот, они накренились на одну сторону, поймав баланс неуверенного равновесия на одном полозье. Чудом избежав опрокидывания, «Ракета», получившая ускоряющий импульс на льду, скользнула по новому, незапланированному маршруту – в стену из кустов.

Заслонив руками лицо, Толик – незадачливый пилот – бросил управление, отдавшись воле «автопилота», готовясь к неминуемому столкновению. Отхлестанные упругими ветками, ребята, тараном с треском пробивая просеку в девственных колючих кустах, вырвались на открытое место, сопровождаемые веером ломаных веток и снега. Открыв на мгновение глаза, Анатолий увидел, что «Ракета», оторвавшись от земли, стремительной кометой неумолимо приближается к стройным зонтикам борщевичных зарослей. Обстреливаемые снегом, вперемешку с комьями земли и веток, ребята, смертоносным метеоритом кося хрупкие стволы борщевика, ворвались в их чащу, где неожиданно вошли в состояние невесомости, разлетевшись сбитыми кеглями в разные стороны.

Кувыркаясь, словно спутник над Землей, ребята пролетели несколько метров. Толик совершил жесткое приземление, хорошо приложившись спиной о мерзлую почву, слегка припорошенную снегом. Сосчитав все искры, мерцающие перед глазами, он, наконец, смог разлепить веки и увидеть над собой бескрайнюю синеву неба. Кряхтя, как старый дед, юноша осмотрел место приземления. Вокруг был бурелом из веток, перемотанный сухой паутиной «бешеного» огурца. Ни саней, ни попутчика в пределах видимости не наблюдалось! Выбрав направление, Анатолий побрел на поиски Славки, предположив, что он должен обнаружиться впереди, дальше по склону. Раздвигая молодые побеги ракит, Толик услышал слабые стоны товарища. «Наверно, он очень сильно ушибся!» – предположил неудачливый «пилот», устремившись на звук, в страхе увидеть нечто более ужасное.

В трех метрах впереди Толя обнаружил искомое: Славка лежал навзничь, раскинув конечности в стороны, и натужно стонал.

– Что с тобой?! – подбегая ближе, выкрикнул товарищ.

– Уууу! – протянул Славик, кривя исцарапанную физиономию.

«Наверно, что-то сломал себе!» – промелькнула мысль.

– Спина болит, – сквозь зубы прошипел друг.

– Давай вставай, сейчас пройдет, – суетясь над другом, не зная, чем помочь, произнес Анатолий. Вроде обошлось! Славка, морщась от боли, поднялся и стал озираться по сторонам.

– А где мой портфель?! – вдруг спохватился он.

– Наверно, дальше улетел, – предположил Толик, поддерживая товарища под руку.

С трудом ковыляя, друзья отправились на поиски портфеля. Сначала им начали то тут, то там попадаться тетрадки и учебники, хаотично разбросанные на местности, а затем и сам ранец обнаружился, открытый и с оторванными лямками. Собрав его содержимое, ребята двинулись в обратную сторону в надежде отыскать место крушения и найти сани.

Поднявшись едва не на четверть склона, друзья обнаружили потерянное транспортное средство. Сани, до половины скрытые под снегом, торчали из овражка. Отковыряв «Ракету» с погнутой вдребезги передней частью и вывернутым назад рулем, горе-товарищи обреченно двинулись в сторону своей улицы в предвкушении серьезной взбучки от родителей.

Их подозрения, разумеется, оправдались, еще бы: дети, отпущенные из дома чистенькими и здоровыми, возвратились, будто с поля боевых действий – едва живыми, исцарапанными, в ссадинах и синяках, в рваной одежде, с испорченным скарбом и с подозрением на переломы.

Как и следовало ожидать, кара была страшной: Славику запретили общаться с другом и вообще строго-настрого «рекомендовали» обходить его десятой дорогой. Толика же наказали построже, добавили еще несколько рубцов на одном месте, лишили санок и на месяц посадили под домашний арест.

– Это был последний день, когда я видел свои сани, – вздыхая, подытожил отец, вспомнив до мельчайших подробностей события того памятного спуска.

– Как вы вообще не убились?! – удивляясь услышанной истории, поинтересовался я.

– Чудом, – лаконично ответил мой папа. – Чудом!

Я же, вдохновленный идеей, загорелся восстановить эти легендарные санки и почти преуспел в этом, но время не стоит на месте, я сам подрос и обзавелся новыми современными санями, к тому же появились другие заботы и дела, ходить на горку мне стало некогда. В итоге отцовские сани с гордым названием «Ракета» обрели реинкарнацию в других бытовых приспособлениях… А история об их фееричном спуске останется на страницах этого рассказа, как красочная иллюстрация безрассудного поведения лихой юности и назидательный совет – лучше тише да дальше, чем быстрее, но с таким результатом!

Кошки-рыбки

Какая романтика – отправиться поутру на рыбалку. Выйти на улицу в прохладную сонную зорьку и побрести к извилистому берегу реки. Пробраться сквозь туманную дымку, ступить в искрящееся драгоценными самоцветами царство росы. Нарушить своими шагами шаткий покой лоснящейся свежестью травы, сбивая на мокрую землю блестящие искорки влаги. И, устроившись на склоне обрыва, закинуть удочку и вслушаться в робкую тишину пробуждающейся от ночной дремоты природы. Изредка тревожным звоном послышится трель разбуженной птицы, шорохом шмыгнет в траве полевка, раздастся пронзительный всплеск потревоженной водной глади, а издали донесется скрип несмазанных дверных петель. Немного озябнув, дожидаться первых теплых солнечных лучей, наблюдая за восхождением лучезарного светила под аккомпанемент трезвонящих побудку петухов.

Такая картинка рисуется в моем воображении, когда я представляю себе поход на рыбалку. Хотя, честно говоря, я не могу отнести себя к заядлым рыбакам, скорее так, – любитель, но скоротать время за этим увлекательным занятием я весьма не прочь. Единственное, что омрачает такой поход, – это отсутствие самого улова. Дело в том, что стоит мне взяться за снасти и собраться на рыбалку, как клев тут же прекращается, и не только у меня, но и у ближайших ко мне рыбаков. Связываю я такую закономерность исключительно со своим невезением, но подозреваю, что и речные обитатели старательно избегают встречаться со мной, будто им «доносит разведка» о моем приближении и потенциальный улов покидает квадрат, в котором я закидываю удочки!

Но однажды, когда лет мне было поменьше, а энергии во мне побольше, я увязался с дядей на удачную для меня рыбалку.

– Вставай, племяш! – тормоша за плечо, шепотом будит меня дядя.

– Чего?! – сквозь сон недовольно бормочу я.

– На рыбалку пойдешь? – склонившись надо мной, тихонько спрашивает дядя Петя.

– Да, да! Ща, соберусь и пойдем!

– Давай быстрее, а то рыба разбежится!

– Еще же темно!

– Самое оно! Сейчас самый клев!

– Уже встаю!

Натягиваю на себя теплые штаны, надеваю толстый свитер, закутываюсь в куртку и, нахлобучив вязаную шапку, зевая во весь рот, выхожу во двор.

– Ну, что, собрался?! Рыбак! – подмигивает мне дядя, возясь с удочками в сарае.

– Собрался! – тру глаза кулаками, еще не до конца проснувшись.

– Сам же хотел на рыбалку сходить!

– Ну не в такую же рань!

– А днем клева нет! Надо именно утром ходить.

– Дядя Петя, а где моя удочка?

– Вот, держи! – протягивает мне длинную бамбуковую удочку дядя.

– А другой нет, посовременнее? – возмущаюсь я, беря в руки длинную жердь.

– Это отличная удочка! Знаешь сколько я на нее рыбы поймал?! – многозначительно восклицает дядя. – Бери, бери, сам убедишься, что удочка волшебная!

– Хорошо бы, а то когда я бываю на рыбалке, рыба обычно не клюет! – уныло говорю я, но в душе, как обычно, надеюсь поймать большой улов.

– Вот еще напридумывал! Рыба у него не клюет! – не верит мне дядя. – Чего ж тогда на рыбалку вдруг захотел?

– Дома же скучно одному, все друзья разъехались, мне делать нечего! – погрустнев, признаюсь я.

– Ты смотри, бабушке не говори, что тебе делать нечего, она быстро найдет работу!.. – ухмыляется дядя, вывозя из-под навеса свой скутер. – Ладно, хватит болтать попусту! Пора в путь!

Посадив меня перед собой, дядя завел железного «коня», и под бодрое урчание двигателя мы помчались на дальний пруд в соседнюю деревню.

В целях сохранности личного транспортного средства дядя оставил скутер во дворе у своего знакомого и, подхватив снасти, повел меня вниз к мерцающему в утренних лучах солнца водоему. Пройдя по узенькой тропке вдоль прибрежных зарослей, дядя нашел небольшой пятачок берега, освобожденного от камыша. Тут уже была воткнута рогатина и даже имелся хорошо имитирующий лавку ствол сухого дерева.

– Вот, отличное, прикормленное место! – достав из сумки баночку с червями, произнес дядя. – Ты лови здесь! А я пойду немного дальше, буду возле того дерева! – показывая на крону раскидистой ракиты, растущей неподалеку, добавляет он. – Не побоишься быть один?

– Нет, не побоюсь! Ты же ведь рядом! – бесстрашно заявляю я.

Получив от меня утвердительный ответ, дядя направился к примеченному дереву, оставляя меня одного.

Скрывшись за высокими зарослями камыша, дядя пропал из вида, но еще некоторое время напоминал о своем присутствии шелестом сухой осоки и камыша. А я насадил червяка на крючок, закинул его в воду и, присев на импровизированную лавочку, принялся взглядом гипнотизировать поплавок. «Ловись, рыбка, большая и маленькая!» – мысленно призывал я подводную братию. Но та, как и ожидалось, вблизи болтающегося на мелкой волне поплавка не показывалась и вообще не подавала вида, что в принципе обитает в здешнем водоеме. «Наверно, опять эти рыбы прознали про меня и теперь старательно обходят мою засаду стороной, или, быть может, еще спят?!» – думалось мне, но, так или иначе, клева не было совершенно. Сменив очередного задубевшего червяка на свеженького, я вновь отправил наживку в короткий полет, закидывая крючок как можно дальше. Снова принялся следить за маленьким цветным пятном поплавка на черной водной ряби. Внезапно оранжевый буек скрылся из вида. От неожиданности я не сразу сообразил, что клюет! Молниеносно поднявшись, я резко дергаю удилище, ощущая в руках приятное сопротивление пойманной на крючок рыбы. От столь резкой подсечки рыба вылетает с фонтаном водных брызг на несколько метров вверх и летит в высокие заросли за моей спиной. Отправляюсь на поиски «летучей» рыбки и вскоре нахожу небольшую, чуть больше ладони, плотвичку. Вот это да! – радуюсь я неожиданному улову. Первая поклевка – и сразу удача!

Забрасываю новую наживку и уже с нетерпением ожидаю поклевки. Наверно, в мире что-то случилось! Но не проходит и пяти минут, как поплавок резко ныряет, теряясь в воде. Наученный опытом, на этот раз подсекаю осторожно, но уверенно. И вот в моем ведерке уже две захваченных в плен плотвички.

Очередной заброс червя в прохладное озеро, и несколько минут спустя – очередная уже поклевка. В голову начинают лезть страшные мысли, что все это везение неспроста! Наверно, сейчас снег выпадет либо еще произойдет какой катаклизм, но чтобы мне вот так везло – это просто непостижимо! На мое счастье, в этот день все мои критические приметы были разрушены до основания несказанным, по моим меркам, количеством улова.

– Как у тебя дела? – донесся от дерева голос дяди.

– Я уже пять штук поймал! – радостно кричу в ответ.

– А я только одну! – совсем не весело отвечает дядя. – Плавает рядышком, дюбает, но не ловится! Зараза! – ругается он на плохую рыбалку.

За следующие полчаса мне удается поймать еще две рыбины, маленькие, конечно, но всех вместе их у меня уже семь штук, а значит, на ужин для всей семьи должно хватить.

Вскоре послышался громкий шелест и треск ломающегося сушняка. Это дядя пробирается напрямки сквозь «забор» из осоки.

– Поехали домой! – заявляет он, приблизившись к ведерку, заполненному моим уловом. – А ты прилично рыбы наловил! – считая пойманных плотвичек, удивляется дядя. – А говорил, что у тебя не клюет! А сам меня обогнал! – показывает мне свой улов из трех карасей и одной плотвы дядя.

Честно говоря, его улов был хоть и меньше моего, но вот качеством гораздо лучше, одна плотва по виду тянула на килограмм!

– Не знаю, что сегодня произошло, но клев у меня хороший, – переполняемый гордостью за себя говорю я. – Наверно, это твоя волшебная удочка помогла!

Дядя смеется, перекладывая пойманный улов в полиэтиленовый пакет.

Свернув рыбалку, мы собрали снасти и по-шли за нашим скутером. Дядя всю дорогу уверял меня, что он к ужину пожарит такую обалденную рыбу, от вкуса которой я должен буду свои уши проглотить!

А я весь путь гадал, что же такого произошло, что мне удалось обогнать по количеству выловленной рыбы дядю – профессионального рыболова, и чем такой успех обернется для меня впоследствии! В хороший исход как-то слабо верилось!

Не успели мы доехать до дому, как нам навстречу вышел закадычный друг моего дяди. Перебросившись парой фраз, они договорились о встрече для решения какого-то срочного дела. А, как известно, их союз не предвещал ничего хорошего! Я с грустью догадался, что сегодня за ужином жареной рыбки точно не попробую. Так оно и случилось. Дядя вернулся домой уже под вечер, успел попотрошить рыбу и, придавив крышку на чугунке кирпичом, оставил улов до утра в холодке у двери подвала.

На следующий день, проснувшись по своему обычному расписанию – в десять часов утра, я вышел во двор, где заметил у входа в закуту дядю Петю, рубящего на корм скоту бурак.

– А рыбу будешь жарить на обед? – подойдя ближе спросил я о животрепещущем своем желании побыстрее откушать обещанное ушепроглотное блюдо.

– А нету больше рыбы! – ответил мне дядя, гримасой подкрепляя свои слова.

– Как это нет?! – не верю его словам, думаю, что дядя шутить изволит. – Ты меня разыгрываешь?! – стараясь выяснить правду, возмущаюсь я.

– Честное слово! – бьет себя в грудь дядя, смотря на меня честными, но виноватыми глазами.

– Что-то случилось?! Она испортилась за ночь? Ты ее сжег? – не сдаюсь я и продолжаю допытываться.

– Нет! – качает головой дядя. – Ее кошки съели!

– Как так съели? – едва не плача произношу я.

– Очень просто! Кирпич с крышки столкнули и всю рыбу перетаскали! Я утром вышел во двор, а у них тут пир горой идет, сидят возле чугунка и нагло жрут твою рыбу, – рассказывает страшную правду дядя.

– И что ты с ними сделал? – интересуюсь я судьбой гадких кошек, мысленно представляя картину жестокой расправы.

– Одну по хребту успел огреть палкой, а остальные разбежались…

Вот так и не удалось мне тогда отведать улов со своей удачной рыбалки. С того памятного случая уже много лет прошло, а такой продуктивной рыбной ловли у меня больше не случилось. Если и выбираюсь на речку порыбачить, то всегда с опаской забрасываю удочку, до сих пор считая, что рыба, предчувствуя мое присутствие на берегу, откажется попадаться на крючок. Но в очередной раз, начиная эту игру в кошки-рыбки, тешу себя надеждой, что сегодня у меня будет рекордный улов, но, увы, счет пока в пользу хитрых рыб!

Туфля поэта

Как-то раз к нам в Домлит пришел известный и, если так можно выразиться, титулованный поэт, имя которого я называть не стану, чтобы случайно или косвенно не оскорбить этого человека, а буду в дальнейшем именовать героя этой новеллы загадочным К. Одет наш герой был подобающе своему высокому статусу – во все белое – рубашку, пиджак, брюки, и даже туфли были молочно-белыми! Но по пути с ним приключилась незадача – на одной туфле отстала подошва. И пришлось элегантного вида поэту неуклюже хромать, задирая вверх носок одной ноги. Но войдя к нам в кабинет, он старательно держался как всегда важно, с гордо поднятой головой.

– Марина! – немного повелительным тоном призвал поэт мою коллегу. – У вас нитки есть?

– А что случилось? – участливо поинтересовалась девушка.

– Вот, подошва отвалилась! – приподнимая ногу в разваленной туфле, продемонстрировал гость.

– Так вам клей нужен! – оценив увечную обувь, предложила Марина и начала производить поиски, но, не обнаружив искомого, поинтересовалась у меня:

– Виталик! А клей «Момент» ты не видел?

– Думаю, должен быть в той черной коробке! Но если его там нет – значит, он закончился, – ответил я и через мгновение добавил:

– Возьми вот пузырек с суперклеем! Этот надежней!

Приняв мою подсказку, Марина передала гостю клей и моток изоленты на всякий случай.

В это время как раз пришел Николай Иванович и, увидев собрата по перу, пригласил к себе в кабинет на аудиенцию. Мы же с Мариной продолжили свое рабочее бремя, на некоторое время позабыв про поэта.

Вскоре К. вышел из кабинета нашего начальника и направился ковыляющей походкой в конференц-зал. В руках он держал выданные нами материалы для ремонта.

Надо отметить, что К. очень консервативный человек, современные новшества не принимает, в связи с чем даже не имеет сотового телефона, предпочитает стационарный, возможно даже дисковый! Вспомнив эту его характерную особенность, я поинтересовался у Марины:

– А он таким клеем пользоваться умеет? К полу не приклеится?!

– Ага, приклеится! Будут у нас два писателя в зале стоять – бюст Грину и К.! – хихикнула моя коллега.

– Нет, не так! – развивая шутку, добавил я: – Представь, что ты ведешь экскурсию и говоришь: «Это у нас бюст всемирно известного писателя А. Грина, а рядом установлена туфля величайшего поэта К., случайно приклеенная им самим – на века!»

Оценив получившуюся шутку, мы с Мариной засмеялись в кулачки, чтобы нас не услышал поэт, в этот момент осваивающий сапожное дело.

Минут через пять К. вернул нам клей и, уже в починенной обуви, в привычном для себя амплуа, прошествовал горделиво-вальяжной походкой к выходу. Не подозревая, что благодаря нашей с Мариной фантазии мог увековечить себя не только в стихах, но и уникальным монументом, подобного которому нет на нашей планете!

Подарок судьбы

Собравшись в отпуск, я запланировал, что проведу все каникулы в расслабленной неге, загорая под южным солнцем и купаясь в теплом море. Но в процесс воплощения этого безупречного плана судьба внесла свои коррективы!..

Как-то так повелось, но в отпуск я обычно выбираюсь с большой компанией своих родственников. Вот и этот раз не стал исключением, я с семьей моего двоюродного брата отправился к берегу Черного моря – в Лазаревское! А что! Море, солнце, горы и курорты гостеприимного Сочи неподалеку! Что еще для счастья надо простому россиянину!

В общем, долго ли, коротко, добрались мы до вожделенного моря. И подражая большинству отдыхающих, принялись организованной стайкой посещать местный пляж и прогуливаться по достопримечательностям: то в дельфинарий заглянем, то отправимся на поиски дольменов на горной цепи, а иной раз и на экскурсию устремимся.

Большую часть отпуска все запланированное протекало по намеченному графику, погода была изумительная, солнышко пригревало, но не жарило, а вода в море располагала к длительным заплывам. Но в один из дней набежали кучные облака, затянули лазурную синь неба серыми кучерявыми тучами. А хлынувший холодный дождь разогнал отдыхающих и, заняв их места, повсеместно накрыл собой всю прибрежную полосу пляжей.

В это время, подозреваю, в мои стройные планы и вмешалась судьба, решив нарушить их «затянувшийся» ритм.

Казалось, в столь неблагоприятных погодных условиях отдых должен быть безнадежно испорчен. Но наша дружная компания не стала впадать в хандру и запираться по номерам в ожидании налаживания погоды, а предусмотрительно запаслась спонтанно купленными билетами на ледовое представление «Ромео и Джульетта» Ильи Авербуха. Ведь это так романтично, – посчитали мы, наткнувшись накануне на рекламные афиши, – летом побывать на ледовом катке и восхититься красотой фигурного катания!

Довольные, что наш отдых не будет омрачен проливным дождем, мы устроились в уютных креслах туристического автобуса и отправились в Сочи, где предполагалось посещение Олимпийского парка и просмотр потрясающего ледового шоу. Развлекаемый веселым щебетом гида, наш автобус бодро рассекал струи дождя, пробираясь по узкому серпантину горной дороги. Ничуть не утомленные, мы в конце поездки были порадованы погодой, преподнесшей приятный сюрприз в виде пробившегося сквозь рваные тучи солнца.

Ступив на чистый асфальт Олимпийского парка, наша маленькая компания испытала гордость за страну, увидев россыпь громадных стадионов. Мы осознали подвиг проделанной строителями работы и великолепное проведение недавних зимних Олимпийских игр 2014 года. Никто из нас так и не смог приехать в Сочи во время того памятного события, но, как и большинство зрителей планеты, мы с интересом и восхищением на телеэкранах наблюдали за разворачивающимися здесь спортивными баталиями.

Времени до начала спектакля было еще предостаточно, и мы с нетерпением ожидали от нашего гида-сопровождающего позволения на прогулку по площади Флагов. А гид, как нарочно, медлил с разрешением, все рассказывая об истории строительства стадионов, а затем принялся заунывно напоминать нам, «малым детям», про правила поведения и месте сбора по завершении спектакля, особенно подчеркивая время отправления автобуса, грозя опоздавшим, что автобус может их не дожидаться, и таким лицам придется добираться до места ночевки самостоятельно. Нервно дожидаясь окончания инструктажа, вся группа, и мы вместе с ней, с готовностью соглашалась с подобными драконовскими мерами. Все дружно кивали, что после спектакля никуда не свернут, а прибудут к месту сбора организованно и в срок. Между прочим, спектакль на льду должен был закончиться в начале десятого вечера, и, естественно, никто из нашей вновь прибывшей группы оставаться ночевать под открытым небом не собирался, а искать гостиницу в Большом Сочи ночью, сами понимаете, – вообще утопия!

И вот звучит условный «стартовый свисток» – разрешение от нашего гида-сопровождающего, и группа заправских «спортсменов» резво устремляется на фотосессию с олимпийскими объектами. Не упуская выпавшего шанса прикоснуться к истории, мое семейство родственников, обгоняя других, помчалось к ближайшему строению: огромному стадиону «Фишт». Самый большой из всех, он возвышался над нами своей причудливой формой – согнутые лодочкой две ладони, укрывающие под собой зеленое блюдце газона. Именно такое сравнение возникло у меня, когда я увидел впервые характерный изгиб разделенной на две половины крыши этого стадиона. Затем, разогнавшись, мы двинулись к ледовым дворцам – «Большой» и «Шайба». На этих аренах проходили соревнования по хоккею с шайбой, а значит запечатлеться на фоне огромной застывшей капли (стадион «Большой») нам следовало обязательно, что мы, конечно, и сделали. Оторвавшись от «преследователей», далее мы устроили фотоохоту у крытого конькобежного центра – «Адлер-Арена», где во время олимпиады наматывали круги шорттрекисты. И, заметив неподалеку небольшую арену для кёрлинга – «Ледяной куб», оккупировали все подходы к ней, неистово фотографируясь на ее фоне. Совершив в таком шальном темпе почти полный оборот по площади, наша компания финишировала, добравшись до одного из самых значимых и красивых олимпийских объектов – ледового дворца спорта «Айсберг». Ярко-синее с прожилками голубых оттенков строение, уподобляясь своему названию, притягивало наши взгляды. На его территории проходили соревнования по фигурному катанию, и сегодня, в нем же, должно состояться ледовое шоу.

Осмотрев все архитектурные объекты за половину часа, мы устремили наши восторженные взоры на возвышающийся в центре площади факел-фонтан в виде стилизованной Жар-птицы. Приблизились мы к нему как раз вовремя, зазвучала музыка и в небо вырвались длинные разноцветные струи воды, меняя свой напор в ритм с мелодией. Радости нашей не было предела, и вновь начавший накрапывать дождик был не в состоянии погасить разожженный в нас огонь восторга. Успев сфотографироваться у олимпийских факела и колец, мы, застигнутые врасплох усиливающимся дождем, побежали обратно к «Айсбергу», укрываясь под одним на всех зонтом, но довольные и окрыленные, навстречу новым впечатлениям…

Отстояв в очереди, мы, наконец, были пропущены внутрь современного спортивного дворца, в его белый индустриальный интерьер. Но любоваться им нам было недосуг, мы торопились быстрее попасть в зал. С ходу устремились на лестницу, ведущую на нашу трибуну.

Отыскав и заняв свои места, мы в ожидании начала представления с интересом рассматривали причудливые декорации. И вот погас свет, зазвучала тревожная музыка, и в центре арены, на льду, в лучах прожекторов появилась фигура Алексея Ягудина – исполнителя роли Меркуцио. Зал разразился бурными аплодисментами, а затем стих, втянутый в разворачивающийся на арене процесс – спектакль начался!..

Спустя час оглушительные звуки музыки оборвались на пронзительной ноте, подчеркивая всю трагичность происходящего с героями шекспировской драмы – подошел к концу первый акт.

Совершенно ошарашенные сопереживанием происходящему на ледовой арене, мы с неохотой покидали трибуну, выходя в холл, так сказать, освежиться.

Мои родственники разбежались по своим делам, кто в туалет, кто в буфет, а я остался их ожидать у входа на лестницу, всматриваясь сквозь пелену дождя в мерцающие огни фонтана. Внезапно, заговорчиски подмигивая, ко мне подбежала возбужденная невестка Аня:

– Я тут случайно подслушала от местных сотрудников, что после спектакля будет проводиться фотосессия с Ягудиным и Тотьмяниной! – зашептала мне в ухо родственница.

– Надо будет обязательно попасть на это селфи! – с ходу согласился я с еще не проверенной информацией.

Дождавшись прихода остальных, мы с Анютой наперебой поведали о заманчивой возможности получить у звездных фигуристов автографы. Вняв столь неожиданным новостям, мои родственники сошлись в единогласном мнении, что хорошо бы заполучить по такому автографу и сфотографироваться со спортсменами на память. Рассредоточившись по холлу, наша «банда разведчиков» по крупицам начала добывать информацию, проверяя достоверность слуха. И вскоре мы наскребли достаточно подтверждающих данных, выяснив место «засекреченной» фотосессии.