Всему вопреки

16.

Элизабет велела поставить большой стол для жителей деревни, которые придут на праздник урожая. Ей хотелось отблагодарить народ за их труд и преданность хозяину земель Карлайлов.

К обеду в замок прибыли бродячие артисты, которых разыскали гонцы и пригласили в замок Кардонис от имени его хозяев – лорда и леди Карлайлов. Те охотно согласились показать представление во время празднования дня урожая.

Вот, все были в сборе, все готово, и глашатае протрубили в рожки, возвещая о начале праздника. Лорд и леди Карлайл двинулись к поляне с тентами в окружении гостей и своих людей. Все расселись по местам. Со своего места поднялся Энтони:

− Сегодня мы с вами, − все затихли в ожидании слов хозяина земель Карлайл, − собрались, чтобы отпраздновать день урожая. Этот праздник у нас не отмечался уже много-много лет, а сегодня вновь собрал здесь народ для празднования. И все это благодаря моей супруге леди Карлайл! – за столами прошел гул одобрения. – Я поднимаю свою чашу за мою жену! За леди Карлайл!

И все подхватили громко:

− За леди Карлайл! За леди Карлайл!

Элизабет очень удивилась и растрогалась словами мужа и тем, что их с таким энтузиазмом, с такой благодарностью воскликнули все остальные.

− Ты молодец, − похлопала по руке свою дочь леди Говера.

Тем временем праздник набирал обороты: на поляне развлекали публику актеры, разыгрывая небольшие басенки. Народ покатывался от смеха. Мужчины поднялись и куда-то ушли. «Готовиться к турниру», − догадалась Элизабет. Еще неподалеку организовался турнир по стрельбе из лука для мальчиков-подростков. Элизабет оглядывала всю поляну, и ей нравилось увиденное. Особенно потому, что организация праздника урожая ˗ ее рук дело. Конечно, не без помощи всех домочадцев, но она рада, что ее предложению пошли навстречу с такой охотой.

Затрубил рог, возвещая о начале турнира. Все присутствующие направились в сторону расчищенной площадки. Площадка имела форму прямоугольника, с одной и с другой длинных сторон уже стояли всадники, держа наготове зачехленные пики, чтобы не поранить соперника. Вперед, к зрителям выступил Макгроув и произнес громко:

− Правила турнира требуют безопасности для участников и его зрителей, поэтому пики зачехлены. Побеждает тот, кто дольше удержится в седле. Бой идет парами. Победитель продолжает бой со следующим участником. Побежденный покидает турнир. Каждый воин вправе получить благословение от дамы сердца. Итак, первые участники турнира! Лорд Фредерик Фарделл и маленький лорд Дарелл Фарделл. Прошу вас подойти к своим дамам сердца.

Дарелл и лорд Фарделл спешились и подошли ближе к зрителям. Отец подошел к леди Говере:

− Моя дама, прошу Вашего благословения в битве.

Леди Говера поцеловала мужа в лоб и прикрепила к его плечу брошь с изображением птицы.

− Благословляю Вас, лорд Фарделл, на трудный и неравный бой, − громко произнесла супруга.

Все, кто слышал эти слова, разразились смехом, ибо бой действительно был неравным: между зрелым мужчиной и юнцом. Но лорда Фарделла не смутили насмешки – игра есть игра, − он отошел к своей лошади и так ловко вскочил в седло, что лошадь затанцевала под ним. В толпе прошел гул одобрения.

Настала очередь младшего Фарделла просить благословения у своей дамы сердца. Дарелл искал глазами Анну, но его взгляд упал на нежную фигурку Мары, которая стояла рядом с его сестрой. Элизабет перехватила взгляд брата и покачала головой, давая понять, что его затея дурная. Дареллу словно сделали вызов, и он прямиком направился к Маре. Девушка растерялась и стояла с расширившимися глазами.

− Милая дама, благословите меня на турнирный бой, − юноша стоял, слегка опустив голову, но наблюдая за смятением на лице той, к кому он обратился.

Мара шепотом обратилась к Элизабет:

− Что мне делать?

− Ты должна поцеловать его в лоб, сказать, что благословляешь, и подарить что-то свое… − леди Карлайл больше расстроилась, чем рассердилась на брата, но традиции предписывали исполнить ритуал.

Мара была почти на голову ниже Дарелла, а потому ему пришлось встать на одно колено, когда она потянулась, чтобы поцеловать воина в лоб.

− Благословляю тебя, − пробормотала девушка, почти оцепеневшая от происходящего – ей очень понравился запах, исходящий от будущего лорда Фарделла, который она почувствовала при поцелуе.

− Мара, надо еще что-то подарить, − напомнила ей Элизабет.

Мара будто встряхнулась:

− Но у меня ничего нет… Хотя подождите… − и с этими словами девушка вынула из своих волос розу и прикрепила ее в складках плаща Дарелла.

Толпа загудела, предвкушая турнирные игрища. А Макгроув снова подул в рог, тем самым давая понять, что первый бой начинается.

Отец и сын, оба верхом на лошадях, у обоих в руках длинные пики, разошлись по разным сторонам площадки, развернули лошадей и помчались друг на друга, крича один и тот же боевой клич: «Фарделл верхом, враг ничком!».

Первый подход был удачным для обоих воинов. Никто не упал с лошади, но, разъезжаясь, Дарелл задел рукояткой своей длинной пики лошадь Фредерика, отчего та попыталась встать на дыбы. Лорд Фарделл быстро успокоил своего коня.

Толпа смеялась, кричала и улюлюкала, подбадривая воинов турнира. Второй подход был менее удачливым для Дарелла: он хоть и был крепким юношей, но против отца все-таки не устоял. Не выдержав силу удара пикой, Дарелл пошатнулся в седле, а потом и вовсе потерял равновесие из-за тяжелой пики, и сполз с лошади.

Прозвучал рог и Макгроув выкрикнул:

− Первый победитель на турнире! – и вокруг раздался оглушающий рев одобрения и поздравлений.

Дарелл подумал, что его проигрыш остудит чувства Мары к нему, но, посмотрев на девушку, понял, что ошибался. Мара смотрела на него во все глаза, а увидев, что и он смотрит на нее, улыбнулась ему ободряющей улыбкой. Сердце Дарелла встрепенулось, словно птичка, и он улыбнулся Маре в ответ.

Эту сцену Элизабет не видела, так как отошла отдать распоряжение Жанин об оплате за представление артистам. Они хотели покинуть земли Карлайлов до наступления темноты. Но взгляды молодых людей видела Анна. «Все гораздо хуже, чем я думала, − подумала, кусая свои губы, служанка. – Значит, надо действовать немедля». Открыто Анна не могла подойти к Дареллу, но решила пробраться в его покои сегодня ночью, чтобы своими ласками заставить будущего лорда Фарделла забыть об этой Маре.

Тем временем, турнирную площадку прибрали, Дарелл ушел, а лорд Фарделл ожидал нового соперника, восседая верхом на лошади. Наконец, Макгроув протрубил в рог и громко объявил:

− Второй бой турнира! На площадке победитель первого боя лорд Фредерик Фарделл и Адриан Макфлай!

На середину площадки выехал друг и соратник лорда Карлайла.

− Кто ваша дама сердца, Адриан? – выкрикнули из толпы. Никто не видел в обществе Адриана Макфлая ни одной девушки, а потому было любопытно, кого он выберет себе в дамы сердца. И не потому, что был он, может быть, уродом. Нет. Адриан Макфлай не уступал в своей стати и внешности самому лорду Карлайлу, а потому и удивительно, что нет у него девушки. Молодой воин медленно осматривал собравшихся. Он увидел очень грустную девушку, молодую женщину, и захотел ее ободрить. Адриан спешился и направился к Анне.

− Милая дама, позвольте попросить Вашего благословения на турнирный бой.

Анна, до этого стоявшая с опущенной головой и придумывая один план за другим по избавлению увлечения будущего лорда Фарделла Марой, не видела происходящего вокруг себя до обращенной к ней фразы. Она подняла голову и посмотрела в серые глаза воина.

− Это я? Мне?.. – пролепетала Анна.

− Так Вы благословите воина на турнир?

− О, да, конечно! Благословляю тебя на турнирный бой! – Адриан наклонился к девушке, чтобы той было удобнее дотянуться до его лба.

Анна сняла ленту со своего платья и прикрепила ее на руку Макфлая.

Протрубил рог, и турнир продолжился. Анна уже позабыла про свои коварные планы, она смотрела только на Адриана. Еще никто так учтиво с ней не разговаривал, и девичье сердечко дрогнуло от такой вежливости.

Адриану не повезло: Фарделл выбил его из седла после первых двух проходов. И Макфлай именно упал с лошади, а не скатился с нее. И, видимо, упал не очень удачно, потому что встал не сразу. Когда же он поднялся, то среди всех нашел глаза своей дамы сердца, подмигнул ей своими стальными глазами, улыбнулся и пошел с площадки турнира.

В третьем бою сошлись уже выигравший два раза лорд Фарделл и со свежими силами лорд Карлайл. После провозглашения своего имени лорд Карлайл подошел к Элизабет и попросил благословения:

− Моя любимая дама, благословите меня на турнирный бой!

− С превеликой радостью, муж мой! Будь осторожен! – и с этими словами Элизабет поцеловала мужа в подставленный лоб и повязала на его руку узкий лоскут ткани, по рисунку напоминающий платье на ней.

Итак, третий бой турнира начался! На этот раз лорду Фарделлу достался крепкий соперник. Или лорд просто устал, проведя с победой два боя. Но только лорду Карлайлу удалось выбить из седла тестя со второго раза. Первый проход вообще получился таким, будто два лорда просто выехали на прогулку. А гости праздника гудели от возбуждения и предвкушения интересной развязки.

Лорд Фарделл от удара Энтони потерял равновесие на лошади и начал заваливаться набок, притом так неудачно, что, свались он, повредил бы себе шею. Увидев это, лорд Карлайл соскочил со своей лошади и, подбежав, успел подхватить тестя и водрузить обратно на лошадь, восстановив равновесие.

Все люди ободряюще зашумели, а хитрый Макгроув провозгласил:

− Турнир окончен! В этом году победителем стал… (все замерли и замолчали в ожидании) Победителем стал… Лорд Фарделл!

Кто-то одобряюще закричал, а кто-то и возмущенно. В конце концов, кто-то громко потребовал объяснений такой расстановки.

− Правила турнира гласят о том, что победителем становится тот, кто дольше своих соперников удержится в седле на лошади. Все соперники лорда Фарделла оказались на земле раньше него. И неважно, что лорд Карлайл просто помог своему тестю не свернуть шею.

Все загудели, как и прежде, разделившись на два лагеря. Но тут вышел вперед сам лорд Карлайл, хлопнул по плечу Макгроува, поднял руки вверх, призывая к молчанию. Когда все успокоились, Энтони произнес громко, чтобы все услышали:

− Макгроув прав! Правила звучат о победителе: «Кто дольше всех удержится в седле…» Не будете же вы отрицать, что дольше всех оставался в седле лорд Фарделл? Значит, победитель он.

Сначала народ молчал, а потом одобряюще зашумел. И, наконец, толпа взревела и проскандировала: «Лорд Фарделл! Лорд Фарделл! Лорд Фарделл!»

К Энтони подошла Элизабет, заглянула ему в глаза и проговорила: «Я горжусь тем, что ты сделал! Спасибо!». И поцеловала мужа у всех на глазах. Ситуация была спасена, а конфликт погашен, так и не начавшись.

17.

К вечеру на поляне были то там, то сям зажжены костры, но часть гостей уже разошлась, готовясь ко сну. Под открытым небом оставались только самые стойкие из празднующих: жители деревни. Элизабет распорядилась, чтобы со столов не убирали ничего до самого последнего гостя, а потому сейчас там царило веселье и слышался смех.

Сама Элизабет взирала на все это с балкона. К ней сзади подошел Энтони и обнял жену за талию.

− О чем ты задумалась, дорогая? – спросил он, вглядываясь туда, куда устремлен взгляд супруги.

− Энтони, у нас с тобой не было времени даже поговорить сегодня. А я утром разговаривала с Марой, − Элизабет вздохнула и повернулась к мужу. – Она всерьез увлечена Дареллом.

Энтони слегка нахмурился, а Элизабет продолжила:

− Я говорила ей и о том, что мой брат вряд ли будет ей верен, так как до этого не был верен ни одной девушке. И что ей всего тринадцать, и ему еще пока тоже… − Лиззи говорила обеспокоенно, взахлеб, глядя мужу прямо в глаза. Но Энтони пока молчал.

− Я хотела поговорить с Дареллом перед праздником, но не успела. А потом уже было не до этого. И вот теперь завтра утром они уже уезжают.

− Да, я знаю, что они уезжают завтра очень рано, − откликнулся лорд Карлайл, − и я знаю, что нам делать с этой ситуацией.

− Ты знаешь, правда? – Лиззи с надеждой глянула на мужа.

У Энтони заплясали озорные огоньки в глазах. Он привлек к себе за талию жену, прижал покрепче и прошептал:

− Сейчас мы не будем делать абсолютно ничего, кроме этого.

И с этими словами Энтони поцеловал жену в губы долгим и страстным поцелуем.

− Я соскучился по тебе, моя жена, − голос его был наполнен такой страстью, что не оставалось никаких сомнений в том, какого именно рода скука одолевала мужчину.

Элизабет поддержала мужнину игру:

− Что же вы, лорд Карлайл, раньше этого не сказали? Мы бы сбежали с праздника, − и прижалась всем телом к нему еще сильнее.

− Ах ты, лисичка! – простонал уже возбужденный Энтони. – А ну, иди ко мне! – и с этими словами он подхватил жену на руки и понес в их спальню.

Не спалось не только хозяевам замка. Еле дождалась их ухода с балкона Мара. Она также знала, что Фарделлы уезжают наутро, и решила взять дело своей судьбы в свои руки. Девушка пробиралась в комнату, отведенную для юного лорда Фарделла. И потому−то она оказалась там же, на балконе.

Дождавшись ухода брата с его женой, она продолжила свое движение к возлюбленному. А шла она через балкон потому, что у ее дверей вечно крутится Бесс, служанка Элизабет. Девушка уже догадалась, что это распоряжение Лиззи присматривать за ней, но на жену брата не сердилась. Просто дозор Бесси немного усложнял задачу встречи с Дареллом. Но балкон – хорошая штука. Особенно когда знаешь расположение всех комнат в замке.

Вот и заветная дверь, которую Дарелл не запер из-за необычно жаркого в это время года вечера. Мара заглянула в комнату, где на стенах тускло плясали отблески пламени костров, разожженных на поляне. Если балкон еще освещался луной, то внутрь комнаты лунный свет не попадал настолько, чтобы можно было сразу увидеть происходящее.

Когда же глаза Мары привыкли к полумраку, она поняла природу непонятных звуков, исходивших из комнаты ее любимого: на кровати лежал Дарелл, а на нем сверху, как на жеребце скакала Анна, служанка леди Говеры. Оба были так заняты, что не заметили вошедшую девушку, пока она не вскрикнула, зажав рот рукой.

Мару заметила Анна. Но вместо того, чтобы прекратить свои «скачки», Анна выгнулась так, чтобы сопернице было лучше видно, чем они тут занимаются с Дареллом.

Девушка не могла двинуться с места, словно зачарованная всем происходящим. Вскоре Дарелл дернулся и с криком наслаждения сел, прижимая к себе любовницу, все еще сидящую на нем верхом. И только потом, открыв глаза, он увидел фигурку в проеме двери на балкон.

− Мара? – удивился он. – Мара?! Что ты тут делаешь? – но Мара уже пришла в себя и кинулась прочь.

− Мара, подожди, дурочка! – беззлобно крикнул юный лорд, скинул с себя Анну, обмотался наспех простыней и бросился за девушкой.

В темноте комнаты лежала на постели Анна и улыбалась то ли счастливой улыбкой, то ли злорадной.

Мара не побежала далеко, ведь она не знала, что Дарелл последует за ней. Она только забежала за угол и остановилась, чтобы перевести дух и осмыслить увиденное.

− Мара, − из-за угла вышел молодой лорд Фарделл.

Девушка вздрогнула от неожиданности и отступила на шаг.

− Не убегай, прошу тебя, − Дарелл протянул к девушке руку, − не бойся меня.

− Я и не боюсь, − девушка вызывающе вздернула подбородок, хотя у самой сердце выпрыгивало от страха и тоски.

− Что ты делала в моей комнате? – Дарелл наклонил голову и с любопытством уставился на девушку. Ему хотелось одновременно и отругать ее, и прижать к себе, защищая от всех мыслимых и немыслимых бед.

− Я… − замялась Мара, − я… − она посмотрела на своего возлюбленного, на его улыбающиеся глаза, такие ярко-синие от света луны, и решилась:

− Я шла к тебе.

− Мара, − укоризненно покачал головой юноша, − разве ты не знаешь, что девицам не следует ходить по ночам в комнату, где проживает мужчина? Разве ты не знаешь, что там может произойти? – голос Дарелла понизился почти до шепота, а сам он медленно шагал в сторону девушки.

У Мары голова пошла кругом не столько от слов, сколько от веющего интимностью голоса. Она облизнула пересохшие губы, что не укрылось от юного лорда. Он чуть не застонал, так захотелось ему избавить эти губы от сухости своим поцелуем.

Девушка не знала, что и сказать. Она только смотрела на возвышающегося над ней молодого мужчину, закутанного ниже пояса в простыню, и думала, как хорошо было бы прижаться к его обнаженной груди и ощутить под руками упругость мышц его рук.

− Так что ты хотела найти в моей комнате? Зачем ты шла ко мне? – голос Дарелла вывел Мару из ее мечтательных мыслей и вернул в реальность. И она снова решилась:

− Дарелл, скажи, я тебе нравлюсь? –Дарелл чуть не закашлялся от такого прямого вопроса, и он не сразу нашелся, что ответить этой юной девушке, но такой прекрасной и желанной. Но Мара смотрела прямо ему в глаза и ждала ответа, хоть у нее самой и тряслись поджилки от собственной смелости.

− Мара, − тихий голос Дарелла приобрел некоторую хрипотцу от волнения, − ты самая прекрасная девушка на всем свете. И ты мне очень нравишься.

− Но тогда почему ты… Почему Анна… Ну, вы с ней там… − если бы был день, то было бы видно, как покраснела Мара. Но вокруг не было иного освещения, кроме луны на небе. И даже костры уже погасли, и затихли звуки праздника на поляне.

− Ох, дорогая, не я должен бы тебе объяснять такие вещи. Но раз уж так сложилось… Что ж, мужчины и женщины отличаются друг от друга не только внешне. Мужчинам время от времени нужна женщина, чтобы снять… гм… напряжение, скажем так.

Дарелл посмотрел на Мару, которая опустила голову, слушая этот ответ, протянул руку, поднял и повернул ее голову за подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза.

− Но знаешь, что, милая, я бы лучше провел это время с тобой, чем с Анной, − у Мары перехватило дыхание, и она вздрогнула. А глаза ее открылись еще шире.

− Но ты еще не жена мне и по возрасту не сможешь ею стать еще три года. А чтобы не разочаровать потом мою юную супругу, я практикуюсь на других женщинах.

− Су… супругу? – у Мары все поплыло перед глазами от слез. – Дарелл, о, Дарелл!

− Да, любовь моя. Не хотел терзать твое сердечко раньше времени, но, видимо, так распорядились боги, − и с этими словами Дарелл наклонился и поцеловал Мару в губы нежным поцелуем.

А Мара все-таки осуществила желанное: прижалась к любимому всем телом. Юноша не ожидал такого и застонал от возникшего желания, но нашел в себе силы оттолкнуть столь обожаемую девушку.

− А теперь ступай, любимая, иначе быть беде на мою голову и позору на твою. Я же этого не хочу. Береги себя… для меня, – и молодой лорд Фарделл подтолкнул девушку в сторону ее комнаты.

Мара послушалась и побрела к себе. Дарелл смотрел ей вслед, пока она не скрылась за углом, бросив на прощание ему взгляд. Затем пошел к себе. Все тело его пылало и жаждало разрядки.

На его постели лежала и дремала Анна. Это было кстати. Молодой мужчина, как никогда неистово, овладел женщиной, едва ли понимая, кто под ним. Его мысли были заняты юной девушкой, такой открытой, такой невинной и доверчивой, такой обожаемой и желанной. Он постарается свести на минимум их встречи, так как частые пребывания друг с другом будут очень мучительны для них обоих. И это все три года, пока малышке не исполнится шестнадцать лет. И вот тогда она будет принадлежать ему. А до тех пор… у него есть Анна для удовлетворения его мужских потребностей.

18.

Мара была на седьмом небе от счастья, а потому долго не могла уснуть. Ее переполняли чувства. И сознание того, что она так же любима и желанна, как любит и желает сама, не давало ей успокоиться всю ночь. Только под утро она забылась глубоким сном, а потому не слышала, как уезжали гости.

Проводить гостей вместе с супругом вышла Элизабет. Пока Дарелл возился со своим конем, она все-таки решилась заговорить с ним о Маре.

− Дарелл, я видела, как вы переглядывались с ней. Но она еще ребенок! Ей же только тринадцать! – Элизабет стояла, заламывая перед собой руки, пытаясь донести до брата свое беспокойство.

− Лиззи, малышка, я знаю, что Маре тринадцать. Мне тоже. И это не мешает мне иметь женщин, когда только пожелаю. – Дарелл понимал беспокойство сестры, но он был бы не он, не заставь ее еще больше волноваться.

− Дарелл, ты невозможен! – воскликнула Элизабет, и тут ее скрутил приступ тошноты и рвоты.

Дарелл перепугался за сестру и, бросив возиться с лошадью, подскочил к согнутой пополам от спазмов Элизабет.

− Что с тобой? Ты не заболела? Может, вчера на жаре еда испортилась? – такую заботу Дарелл еще никогда не проявлял. Во всяком случае, такого Элизабет не помнила. И даже сквозь спазмы рвоты она отметила эту перемену в брате.

Как только приступы рвоты прошли, Лиззи выпрямилась и с улыбкой поглядела на брата.

− Не переживай, Дарелл, такое бывает с каждой женщиной в браке с неистовым мужчиной.

Лицо у Дарелла сначала вытянулось, а потом приобрело счастливое выражение. Он подхватил свою сестру, оторвал от земли и покружился с нею несколько раз.

− Лиззи, малышка, неужели ты скоро станешь мамой? – он так бережно поставил сестру на пол конюшни, что Элизабет усомнилась, ее ли это брат.

− Да, скоро у меня самой будет малышка или малыш.

− Почему же лорд Карлайл нам ничего не сказал?

− Потому что лорд Карлайл сам об этом узнает только сегодня.

− О чем лорд Карлайл должен сегодня узнать? – в конюшню вошел Энтони.

Дарелл поднял обе руки вверх:

− Это тебе твоя супруга расскажет, а мне уже пора. Меня, наверное, уже все заждались.

− Да, и я как раз шел узнать, не нужна ли тебе помощь.

− Нет, я уже выхожу. – И с этими словами Дарелл вывел своего коня под уздцы из конюшни.

− Так что я должен узнать сегодня, леди Карлайл? – повернулся к супруге Энтони.

− Об этом позже поговорим. Когда ты отведешь меня к озеру, − ответила Элизабет и вдруг, спохватившись, кинулась вслед за братом:

− Ой, Мара!

Выбежав во двор замка, Элизабет увидела, что вся кавалькада готова двинуться в путь. Лиззи подбежала к сидящему верхом брату:

− Дарелл, ты мне так и не ответил ничего относительно Мары, − зашипела она, чтобы только брат мог ее услышать.

Дарелл наклонился к сестре, погладил ее по щеке и сказал:

− Не переживай, малышка, все будет хорошо. Не забивай себе этим головку, теперь тебе надо думать о другом.

Элизабет посмотрела в глаза брату и, увидев, насколько он изменился, поняла: да, все будет хорошо, и на брата можно положиться. Тогда она успокоилась и отошла, давая дорогу всадникам.

Гости выехали через ворота и устремились к своему дому. Лиззи глядела им вслед. К ней подошел Энтони, встал рядом и спросил:

− Так о чем я должен узнать?

Элизабет повернулась к мужу:

− Собери нам еды, я схожу возьму плед. Мы с тобой идем на озеро, к которому ты обещал меня отвести после праздника. И вот там-то я тебе все расскажу.

Не сказать, что лорд Карлайл был доволен таким ответом, но что-то в лице супруги подсказывало, что такую новость стоит подождать.