Девушка, которая побеждает

Глава 2. «Я решил, что ты сбежала!»

Утром заключительного дня в городке Маунт Лавиния я вместе с Шалика отправилась на местную железнодорожную станцию с ржавой крышей, чтобы купить билет на поезд в Матару. В деревянной будке с маленьким окошком со мной поздоровалась пожилая женщина и, на удивление, подробно рассказала о многообразии предлагаемых билетов.

Оказалось, что в ланкийских поездах было три класса. Первый – для богатых туристов и состоятельных местных жителей, второй – для экономных туристов и представителей среднего класса, и третий – для бедных, где уже не важно, турист ты или местный житель. Я решила остановить свой выбор на втором классе. На первый лишних денег все равно не было, а с третьим рисковать пока не хотелось.

– Не обольщайся. Второй класс тебя тоже удивит. А вот приятно или нет ты сама скоро узнаешь, – рассмеялся Шалика. – Эй, ты чего такая грустная?

– Все хорошо. Тебе показалось. Мне просто не хочется уезжать, – соврала я.

На самом деле я грустила из-за нашего расставания. Мы были знакомы всего два с половиной дня. Но за этот весьма короткий промежуток времени Шалика успел стать моим хорошим ланкийским другом. И мне было особенно грустно от осознания, что мы с ним больше никогда не увидимся. Парень, казалось, понял причины моего уныния и предложил еще раз встретиться в конце моего путешествия по Шри-Ланке:

– Мы можем навестить мою семью. Я покажу, как живут настоящие ланкийцы. Тебе точно понравится!

Я поблагодарила его за предложение и сказала, что подумаю. Хотя мы оба прекрасно знали, что я не смогу его принять. Мое путешествие только начиналось и планировать что-то дальше пары дней было абсолютно бессмысленно. Поэтому мы, наконец, обменялись контактами – до этого момента вся наша коммуникация строилась на доверии и возможности встретиться в заранее оговоренное время на пляже, где работал Шалика, улыбнулись друг другу и крепко обнялись под звуки приближающегося поезда. Через минуту я вместе с чемоданом и рюкзаком за плечами запрыгнула в вагон и отправилась навстречу новым приключениям.

***

– Шалика был прав.. – сказала я вслух с разочарованием, когда обнаружила, что в вагоне второго класса не было свободных мест.

Так я узнала о том, что билет на Шри-Ланке – это всего лишь возможность зайти в поезд. А уже будешь ты стоять с чемоданом у выхода или сидеть на полу в проходе – вопрос, исключительно, времени и везения.

Ехать мне предстояло не менее трех часов, поэтому я разместилась возле выхода и подперла плечом стенку. Делать было нечего и я стала с любопытством разглядывать ланкийский поезд, который выглядел довольно старо, если не сказать – раритетно. Кое-где не доставало окон, поэтому закрывать двери не имело никакого смысла. Все поверхности были покрыты ржавчиной, включая самые обычные вентиляторы, которые были установлены в обоих концах вагона и, казалось, разносили пыль вместо воздуха. По крайней мере, слой грязи на вращающихся лопатках и защитном корпусе был довольно-таки внушительным.

Количество и разношерстность пассажиров удивляли еще больше. В начале вагона сидела местная женщина с грудным ребенком на руках, рядом с ней – парочка ланкийских бабушек и молодых парней. Чуть поодаль были видны лица туристов – от смазливых и накаченных серферов из Австралии, до влюбленных парочек из Европы и таких же, как и я, одиночных туристов со всего земного шара.

Я стояла возле выхода до тех пор, пока ко мне не подошел местный дедушка. Он посмотрел по сторонам и тихо произнес:

– Большая часть пассажиров выйдет на следующей остановке. Поэтому смотри в оба, если хочешь насладиться остатком пути сидя в пусть и не в комфортном, но все же кресле.

– Вы уверены? – вырвалось у меня.

Но я быстро исправилась и поблагодарила его за весьма ценную информацию. Дедушку это ни капли не смутило. Он был только рад развеять мои сомнения, а заодно и пообщаться на отвлеченные темы. Дедушка, чье имя я не запомнила, а может даже и не спросила, оказался очень интересным и начитанным собеседником. Много десятилетий назад он обучался медицине в Советском Союзе. Был в Москве, Санкт-Петербурге и даже в Минске. Но больше всего меня поразила фраза:

– Я знаю, что Беларусь и Россия – это разные страны, в которых живут разные люди.

Я была приятно удивлена. Ведь девяносто девять процентов ланкийцев, которые задавали мне один и тот же вопрос по поводу моего происхождения, понятия не имели о существовании такой страны как Беларусь. Не говоря уже о том, чем ее народ мог отличаться от другого. Мы общались до тех пор, пока поезд не остановился, и дедушка вместе с сотней других пассажиров не растворился в людском потоке на неизвестной мне железнодорожной станции.

Дедушка оказался прав. Вскоре я сидела возле открытого окна и любовалась ланкийскими пейзажами, которые то и дело мелькали перед глазами. Дорога шла вдоль побережья, и первые полчаса я ехала с открытым ртом, поражаясь тому, насколько красивой может быть природа! Ослепленный ярким солнцем Индийский океан, тропические джунгли, колоритные местные деревни.. Казалось, что после таких сногсшибательных видов ни о каких претензиях к ланкийским поездам не могло быть и речи. И только я вошла во вкус, только смирилась с тряской в духе американских горок, только забыла про все неудобства – как наш поезд резко остановился.

Уже через пять минут по вагону поползли слухи о поломке двигателя, починка которого обещала растянуться на неопределенный срок. Всем сразу стало понятно – застряли мы надолго. К окнам прильнули таксисты, желающие подвезти бедолаг-туристов за кругленькие суммы, и вагоны медленно, но верно стали пустеть.

Спустя час в поезде остались лишь местные жители и упрямые туристы, в числе которых была и я. Спешить все равно было некуда. И я могла себе позволить потратить час-другой на ожидание, с любопытством наблюдая за всем происходящим. В нашем вагоне находилось только два белых человека – я и мужчина из Германии. Мы оба оказались в заложниках сломавшегося поезда, поэтому скрепив наше знакомство понимающей улыбкой, мы решили объединиться.

– Качественное общение всегда лучше пустого негодования. Верно? – сказал он, прекрасно зная о том, что его вопрос был риторическим, и сел рядом.

История немецкого мужчины оказалась еще более спонтанной, чем моя. В один прекрасный день он проснулся с четким желанием отправиться в путешествие, о чем незамедлительно сообщил своей жене, детям и работодателю. Ждать ему не хотелось, поэтому уже вечером того же дня он купил билет на самолет, собрал рюкзак, а наутро уехал в аэропорт и без какого-либо плана улетел на Шри-Ланку. Не знаю, как он все это провернул, но выглядел он максимально счастливым и воодушевленным.

Наши истории были похожи, но это не мешало удивляться смелости друг друга. Я восхищалась его решительностью и умением наслаждаться жизнью. Ведь сорваться на другой конец земного шара в пятьдесят с хвостиком куда сложнее, нежели в двадцать четыре. Мужчина, в свою очередь, отметил мое желание одновременно путешествовать, волонтерить, да еще и работать удаленно.

– Ты очень смелая девушка! – сказал он не без гордости. – Я таких еще не встречал.

Мы так увлеклись беседой, что даже не заметили, как наш поезд тронулся. Остаток пути было решено провести в одиночку, поэтому мы поблагодарили друг друга за теплую беседу и пожелали удачной поездки. Ведь для нас обоих она только начиналась. Прощаясь, мужчина добавил, чтобы я была аккуратнее. Ведь, по его словам, одиночное женское путешествие по Азии – та еще авантюра. А я и не спорила.

Дорога до Матары, включая незапланированную поломку поезда, заняла больше пяти часов. Не успела я выйти из переполненного пассажирами здания железнодорожного вокзала, как на меня набросились, будто-то стая голодных собак, водители тук-туков. Все они наперебой выкрикивали цены и пытались забрать мой чемодан. В итоге я сдалась, не в силах противостоять их давлению, и согласилась на четыреста рупий до хостела. Даже не догадываясь о том, что таксист содрал с меня в три раза больше положенного.

Около пяти часов вечера – в самый ленивый и спокойный час перед закатом, тук-тук остановился возле старой обветшалой вывески под названием «TropiTurtle Guesthouse». Водитель достал мой чемодан, забрал деньги и быстро уехал в неизвестном направлении, а я так и осталась стоять на проезжей части, боясь пошевелиться.

Меня неожиданно сковал страх перед совершенно новым опытом, ради которого я, собственно, и прилетела в Юго-Восточную Азию. Там, за скрипучей железной калиткой, ждало волонтерство. А вместе с ним – новые люди, обязанности, вызовы и, скорее всего, максимальный выход из зоны комфорта. Я сделала вдох, выдох – необходимый ритуал, который всегда спасал в моменты неопределенности, и открыла дверь.

Во дворе было пусто. Поэтому я снова набралась смелости и вошла в дом, который представлял собой двухэтажное здание не самой новой и качественной постройки. Внутри я увидела трех мужчин разного возраста. Один, который постарше, был низкого роста, ланкийской внешности и обладал очень знакомыми чертами лица. Оба других были явно моложе и выглядели как европейцы.

Я сразу догадалась, что мужчина в возрасте и был тем самым руководителем волонтерского проекта, с которым я неоднократно переписывалась, договариваясь о поездке. Он же, напротив, смотрел на меня немного удивленными глазами, пытаясь понять, кто я такая и что меня сюда привело.

Я немедленно представилась, протараторила заготовленную речь, а потом все так же быстро и без остановки рассказала о приключениях, которые настигли меня в дороге. Молодые ребята-европейцы слушали меня с улыбкой, а Сидней, так звали хоста, лишь спустя пару минут понял, что я та самая Виктория, которую он ждал еще с утра.

В том, что Сидней меня не узнал, не было ничего удивительного. Всего за пару дней жизни на острове я превратилась из ухоженной офисной сотрудницы с прямыми волосами, легким макияжем и городским стилем в одежде в самого настоящего хиппи – растрепанную кучерявую девушку с небрежной пучком на затылке и красным от загара лицом, которому как нельзя кстати подходили поношенные домашние шорты, майка с катышками и куча ярких тканевых браслетов. Тем не менее, мой внешний вид идеально соответствовал месту, куда я приехала, и роду деятельности, которым я планировала заниматься.

***

Немного предыстории. Это был второй по счету волонтерский проект, в котором я согласилась принять участие. Изначально я должна была ехать на север страны и обучать детей из неблагополучных ланкийский семей английскому языку. В этом проекте было много смысла и даже возможности принести ценность этому миру. Но внутренний голос, вкупе со страхом, неуверенностью и неготовностью полностью покинуть свою зону комфорта, твердил об обратном.

Не скажу, что мне легко в этом признаваться, но я банально струсила. Я испугалась того, что мне целый месяц придется жить в деревянной лачуге, спать на полу, ежедневно сражаться с вездесущими насекомыми, а также ходить в туалет и душ на улице. Обязательное ношение саронга на протяжении всего проекта и необходимость проводить большую часть времени с ланкийской детворой в учебных классах, если они, конечно, существовали, пугала еще больше. Собственно, поэтому я и решила принять другое предложение, согласившись на роль помощника в хостеле в Матаре.

Только вот о хостелах я в то время тоже ничего толком не знала. А все потому, что сама никогда в них не останавливалась. Мое представление о хостелах основывалось лишь на субъективных комментариях их постояльцев, которые высказывали диаметрально противоположные мнения.

Одни с пеной у рта доказывали, что хостелы – это пристанище бедных, одиноких и легкомысленных скитальцев, которые следуют зову пустого кошелька и не хотят обременять себя какими-либо обязательствами. Другие же утверждали, что проблема кроется в самих людях, которые не разделяют специфику и ценности хостелов. По их словам, они объединяют людей со всего мира, помогают им общаться, знакомиться, обмениваться опытом и знаниями, а также дают возможность чувствовать себя как дома вдали от родных и привычных стен.

Я не знала, кто прав и кому следует верить. Но что-то мне подсказывало, что из-за мнения первых я много лет не решалась останавливаться в хостелах, а благодаря мнению вторых все же решила согласиться на авантюру на Шри-Ланке.

Мой новый волонтерский проект находился в туристической деревне Матара, которая ещё несколько лет назад считалась обычным рыбацким поселком. Хостел «TropiTurtle» представлял собой два небольших скромных домика, которые располагались через дорогу от Индийского океана. Его постоянными гостями были молодые путешественники и любители приключений из Англии, Германии, Австрии, Франции и Австралии. Судя по фотографиям к описанию проекта, сам хостел выглядел весьма посредственно. Складывалось ощущение, что его хозяину было абсолютно все равно на внешний вид своего заведения. Зато на территории располагался прекрасный и ухоженный сад, где росли бананы, папайя, маракуйя и много других экзотических фруктов.

Дата старта волонтерского проекта была назначена на конец октября – низкий сезон среди туристов, которые привыкли наводнять остров с середины ноября, если не позже. Моей обязанностью было работать около пяти часов в день, шесть дней в неделю. Я должна была встречать гостей, готовить для них завтраки и отвечать на все интересующие вопросы, а также мыть посуду, подметать полы, убирать листья во дворе и следить за бронированиями. За выполнение данных обязанностей мне полагалось бесплатное проживание в собственной комнате и полноценное трехразовое питание. Бонусом ко всему вышеперечисленному шла возможность жить на берегу Индийского океана и круглосуточно наслаждаться вечным ланкийским летом.

***

В тот самый вечер, когда я переступила порог хостела и познакомилась со всеми его обитателями, меня неожиданно накрыло лавиной эмоционального опустошения. Моя жизнь до Шри-Ланки была весьма скучной и однообразной. А тут всего за пару дней произошло столько невероятных событий, знакомств и приключений, что моя нервная система банально не выдержала и попросила немедленного выхода накопившихся эмоций. Как итог, вместо разбора вещей и совместного ознакомительного ужина я закрылась в комнате и прорыдала несколько часов к ряду.

У меня была самая настоящая истерика. Поэтому я даже не обратила внимание на состояние комнаты, в которой мне предстояло жить в ближайшее время. А она уж точно оставляла желать лучшего! Я не заметила отсутствие подушки, нормального окна и чистых полотенец. А также приняла как данность непрошенных соседей, в числе которых были вездесущие муравьи, надоедливые комары и милые гекконы. Возможно, я бы быстро пришла в чувство, познакомься я в тот вечер еще и с летающими тараканами. Но по счастливому или не очень стечению обстоятельств наша встреча перенеслась на другое время.

Утром следующего дня – еще до рассвета, я быстро вышла из дома, чтобы никто не заметил следы вчерашней истерики. Мое лицо настолько сильно опухло от слез, что нуждалось в немедленной реабилитации. Поэтому вместо долгих раздумий я схватила полотенце и немедленно отправилась к океану.

Я искупалась в теплой воде, смыла с себя тревоги и сомнения, которые не давали уснуть накануне, и босиком отправилась на прогулку по дикому пляжу, расположенному всего в десяти минутах от хостела. Мне определенно стало лучше, и я чувствовала, как на смену подавленному настроению приходило принятие происходящего. В тот момент я пообещала, что не сдамся и сделаю все возможное, чтобы не возвращаться в прошлую жизнь. Я села на песок и стала наблюдать за солнцем, которое медленно поднималось над горизонтом, а затем – все так же медленно и плавно устремлялось вверх..

Не знаю, сколько времени я провела в таком положении. Наверняка немало, потому что очнулась я от слов Сиднея:

– Доброе утро, Виктория. Вот ты где! А я решил, что ты сбежала!

Он улыбнулся и присел рядом, предварительно уточнив, не возражаю ли я против этого. Мой хост выглядел значительно добрее и великодушнее, чем мне показалось накануне вечером. И я в очередной раз убедилась, что первое впечатление бывает ошибочным, особенно если у вас с собеседником не совпали ожидания относительно друг друга.

Сидней поинтересовался, как мои дела, с удовольствием выслушал историю моего побега на Шри-Ланку, немного рассказал о волонтерстве в хостеле и еще раз уточнил, чего я ждала от этого опыта. Не скажу, что мой ответ отличался оригинальностью. Но кроме поиска смысла жизни и своего предназначения – стандартного набора абстрактных целей, которыми грешат многие скитальцы, я сказала, что хотела бы научиться медитировать.

Я ожидала чего угодно – смеха со стороны Сиднея, какой-нибудь фразы в духе: «Виктория, какая же ты наивная!» или «Тебе точно нужен волонтерский проект?». Но никак не того, что уже через пару минут буду сидеть с закрытыми глазами в позе лотоса и под чутким руководством Сиднея пытаться концентрировать внимание на кончике носа.

Естественно, у меня ничего не получилось! За эти несчастные пять минут я прокрутила в своей голове столько событий, ситуаций и диалогов, что невольно усомнилась в том, а действительно ли мне нужна была эта медитация. На что Сидней снова улыбнулся и сказал, что это типичная ошибка всех новичков – бросить дело до того, как успеешь в нем разобраться.

Мы еще долго сидели на пляже в то утро, разговаривая о целях моего путешествия. Пока я, наконец, не признала, что далекие от комфорта условия жизни и волонтерская работа – это как раз то, за чем я сюда и приехала. Я хотела проверить себя на прочность, с достоинством пройти все испытания и открыть в себе новые способности. Но за этими искренними желаниями скрывались страх, неуверенность и слабость. Я боялась, что не справлюсь. Сидней видел сомнение в моих глазах и снова повторил фразу, которую написал мне накануне моего отъезда на остров:

– Ты выглядишь слишком городской девушкой. Ты уверена, что волонтерство в хостеле – это то, чего ты действительно хочешь?

– Я.. эм.. То есть, да! Я готова!

– Отлично! Нам пора идти. Скоро проснутся гости и их нужно кормить завтраком.

Глава 3. Волонтерские будни

На кухне меня встретила гора грязной посуды, разодранные от частого использования губки для ее мытья, многолетний жирный налет на стенах и баночки со специями, за которыми прятались тараканы. Не обращая внимания на всю эту вакханалию, Сидней взял засаленную сковороду и разбил туда пару яиц. Потом достал бывшую когда-то белой чашку, которая из-за налета приобрела темно-коричневатый оттенок, и заварил чай. На деревянной дощечке, которая слегка почернела от плесени, он ловко нарезал помидоры, переложил их в единственную – более менее чистую тарелку и, взяв вилку, по которой пять минут назад пробежал очередной таракан, как ни в чем не бывало, понес завтрак постояльцу.

Мои глаза округлились до таких размеров, что Шалика уж точно никогда бы не сказал, что я похожа на китаянку. Не знаю, что меня удивило больше всего – антисанитария или способность не замечать апокалипсис у себя перед носом. Казалось, что каких-то полчаса назад я общалась с совершенно другим человеком на пляже. Ведь с одной стороны, Сидней создавал впечатление ответственного, рассудительного и вполне себе адекватного человека. А с другой, у меня в голове не укладывалось, как можно было довести свой хостел до такого состояния! И при этом продолжать принимать гостей, да еще и пользоваться помощью волонтеров.

Планы на день определились сами собой. Я объявила генеральную уборку на кухне, чтобы хоть немного спасти ситуацию. О том, чтобы вымыть все до блеска не могло быть и речи, а вот улучшить положение вещей было в моих силах.

Кухню я в итоге убрала. Убив не только целый день, но и кожу на пальцах своих рук. Даже вспоминать не хочется, каких усилий мне это стоило. Но когда всего через день я заметила, что все стало возвращаться в первоначальный вид, мне ничего не оставалось, кроме как разочарованно вздохнуть, отпустить сутки тяжелой и, к сожалению, бесполезной работы и перейти к выполнению других обязанностей.

«Я точно хочу быть волонтером?» – этот вопрос я задавала себе каждое утро, потому что волонтерские будни оказались не такими романтичными, как я себе их представляла. А все потому, что Сидней уже давно пустил на самотек дела в хостеле. И единственное, чем мне приходилось заниматься в первые дни проекта, так это спасать ситуацию и наводить порядки там, где это было не только возможно, но и имело хоть какой-то смысл.

Вскоре, когда количество немытых поверхностей, грязного постельного белья и вездесущего мусора заметно сократилось, я наконец-то смогла выдохнуть. По крайней мере работа стала занимать гораздо меньше времени – не больше четырех часов в сутки. А в оставшиеся двадцать часов, включая сон, разумеется, я теперь могла делать все, что мне заблагорассудится.

Каждое утро я просыпалась в половине шестого утра. Делала я это с будильником, потому что мои биологические ритмы совершенно не хотели перестраиваться на новый лад – по белорусскому времени это было всего лишь три часа ночи. Я с большим трудом вставала с кровати, смотрела в зеркало на свое вялое и опухшее от сна на неудобной кровати лицо, а потом медленно брела на дикий пляж, чтобы искупаться в океане. Пару раз я пробовала заменить походы на пляж на утреннюю йогу в нашем саду, но неугомонные москиты быстро дали понять, что мне там не место.

Плавание удивительным образом помогало взбодриться и заряжало необходимой энергией на целый день. «Черт возьми, я начинаю свое утро на берегу Индийского океана!» – не могла я нарадоваться. А затем возвращалась в хостел, чтобы успеть приготовить завтрак постояльцам, пока меня не опередил Сидней.

Океан был моим другом, помощником и источником силы. Благодаря ему я не обращала внимания на весь хаос, который творился в нашем хостеле. И если утро мне нравилось начинать на широком диком пляже вдали от «TropiTurtle», то все остальное время я, наоборот, любила проводить на пляже прямо напротив нашего хостела – маленьком клочке земли для интроверта, где росли высокие пальмы, стоял маленький стол с пластмассовыми стульями и была максимально уединенная атмосфера. Там же висел разорванный гамак и всем своим видом давал понять, что когда-то здесь было действительно приятно валяться с книгой во время послеобеденного зноя. Только вот плавать там не рекомендовалось, потому что вход в воду был отнюдь не безопасным. Правда, узнала я об этом ценой проб, ошибок и разодранных в кровь ног.

Сидней регулярно брал меня с собой в Матару, где мы закупались продуктами для постояльцев, пили сок королевских кокосов или просто обедали. Иногда мы ездили на серфинг споты, где я выступала в роли наблюдателя, пока Сидней ловил волны. Там я читала книги, плавала где-то неподалеку или гуляла вдоль берега с мотивационными листовками «Save the Rainforest», которые вручала всем прохожим туристам. Сидней был уверен, что мы делали благое дело. А я, по правде говоря, до сих пор сомневаюсь, что мои действия хоть как-то поспособствовали спасению тропических лесов.

Как-то утром, когда забот по дому было минимально, Сидней решил, что пришла пора освоить мне скутер. До этого момента все мои поездки были исключительно в роли пассажира, и я даже думать боялась о том, чтобы стать водителем мопеда. Первые и, понятное дело, неудачные уроки Сидней решил провести в саду на территории хостела. Начал он с азов, но я все равно никак не могла запомнить правильное расположение рычагов управления и постоянно путала газ с тормозом. Несколько раз я въехала в банановое дерево, затем в стену, а потом и вовсе упала в кусты с папайей.

Сидней очень любил свой сад, поэтому дабы спасти деревья, за которыми он ухаживал не первый год, он предложил продолжить уроки вождения на проезжей части, где было больше места для маневров. К счастью, движение там было далеко не самым оживленным, и моей жизни могли угрожать лишь немногочисленные тук-туки, велосипеды или пешеходы. Сидней вручил мне шлем, еще раз показал, как включать зажигание, убедился, что я все таки могу ехать по прямой, и оставил меня одну.

Как итог, ближайший час вся ланкийская деревня смотрела на то, как я долго и упорно училась водить скутер, катаясь туда-сюда по улице со скоростью двадцать километров в час. Не скажу, что у меня хорошо получалось, но, главное, я больше не падала. А заодно и подняла настроение местным ланкийским подросткам.

Сидней не стал принимать у меня экзамен и уверенно сказал:

– Поздравляю! Теперь ты можешь брать скутер и ехать, куда тебе захочется.

Тем не менее, выезжать в город я не спешила. Уж слишком меня пугало хаотичное ланкийское движение вкупе с необходимостью одновременно принимать быстрые решения, следить за дорогой и управлять мопедом. Пустая деревенская дорога была моим максимумом. А затем я и вовсе выбрала другой – куда более безопасный способ передвижения. Я садилась на старый ржавый велосипед, которому доверяла гораздо больше, и отправлялась на экскурсии по банановым рощам, местным деревням и тропинкам вдоль безлюдных пляжей.

В один прекрасный день я решила, что хочу сделать вылазку на пляж, который располагался в пятнадцати километрах от нашего хостела. В то время я не очень дружила с онлайн и оффлайн картами, поэтому тот факт, что мой маршрут пролегал через оживленные трассы, меня нисколько не смутил.

Спустя десять минут мой ржавый велосипед медленно полз по дороге, а рядом на бешеной скорости проносились скутеры, тук-туки и гигантские автобусы-убийцы. Я молилась неизвестным богам, клялась, что больше никогда не выеду на азиатскую трассу на велосипеде, но при этом продолжала ехать вперед в поисках того самого идеального безлюдного пляжа.

Пляж я в итоге нашла. И он был даже лучше, чем я себе его представляла. Но не думаю, что риск того стоил. По крайней мере, возможность быть сбитой автобусом в любую секунду выглядела очень даже реальной. Впрочем, это был не единственный инцидент, который произошел со мной в Матаре.

День не заладился с самого начала. Сперва я отключила звонок будильника, вследствие чего благополучно проспала утренний поход на пляж. Потом обнаружила красные точки по всему телу – с большой долей вероятности, укусы местных насекомых. А еще разбила стакан, испугалась геккона, который уже давно жил в моей комнате, и в добавок ко всему, захлопнула входную дверь в хостел, когда выносила мусор. Ключа у меня, разумеется, не было, а звонить в дверь я не решилась, боясь разбудить постояльцев. Что же касается Сиднея, то он уехал на утренние уроки по серфингу и должен был вернуться не раньше, чем через два часа. Поэтому, чтобы не терять время зря и не сидеть под дверью с мусорным ведром, я решила прогуляться по деревне.

На улицах было подозрительно пусто и, в какой-то степени, даже одиноко. Я шла по грунтовым дорогам, рассматривала солнечные лучи, которые игриво переливались на золотистых куполах буддийских храмов, и то и дело проваливалась в собственные мысли. Поэтому я даже не заметила, как ко мне подбежала бездомная собака.

Это сейчас я очень люблю собак и с удовольствием с ними играю, если выпадает такая возможность. Но пару лет назад я была тем человеком, кто старался держаться от них подальше – желательно, на максимально безопасном расстоянии.

Я мгновенно запаниковала и постаралась прогнать животное. Но мое действие имело обратный эффект. Не прошло и пары мгновений, как в мою сторону стали сбегаться и другие собаки. Ситуация, явно, выходила из-под контроля, и за считанные секунды меня окружила дюжина бездомных псов, которые игриво прыгали, царапались и даже пытались меня укусить. Страх парализовал мое тело и единственное, что я смогла сделать в тот момент – это громко разрыдаться, продолжая в глубине души надеяться на спасение.

Не знаю, сколько времени я провела в таком состоянии и как далеко все могло бы зайти, если бы не местный мужчина, который внезапно появился в поле зрения. Он, по всей видимости, возвращался с утренней ловли и уж точно не планировал оттаскивать стаю собак от напуганной до смерти иностранки. Мне не известно, что мужчина услышал раньше – громкий лай или мои крики, но он незамедлительно поспешил на помощь. Ланкиец быстро и без слов разогнал всех псов, а потом также неожиданно, как и появился, скрылся в тени высоких пальм, оставив меня наедине с застывшим на губах:

– Спасибо..