Читать книгу: «Полозов. Игры разума. Том 3», страница 3

– Это вам комната нужна? – подозрительно осведомилась она, внимательно оглядывая их с головы до ног.

– Нам бы посмотреть их для начала, – подала голос Алиса. – Ваш пацан сказал, что у вас имеются свободные комнаты.

– Свободные? – нахмурилась она. – Вам, что ли, две нужно?

– Желательно, – кивнул Петя. – А что, какие-то сложности с этим?

– У меня одна только осталась, не обессудьте. Но просторная, с большой кроватью, – прищурилась она. – Скоро должны постояльцы съехать, освободится ещё одна, но сами понимаете, обещать ничего не могу. Они точной даты отбытия не говорили.

– Ладно, показывайте, – махнул рукой Петя, понимая, что для того, чтобы выспаться сейчас этого будет вполне достаточно.

Позже, если всё же потребуется, можно будет заняться поиском другого жилья.

Алиса, бросив странный взгляд на Полозова, промолчала, вот только это не укрылось от хозяйки.

– Ну пойдёмте, что ли, – понятливо улыбнувшись, женщина зашагала вглубь двора.

Просторный двор, буквально, утопал в зелени, причём это были не цветы, а фруктовые деревья, которые уже вовсю начинали цвести. Вымощенная потемневшими деревянными плашками широкая садовая дорожка привела их к крепкому крыльцу отдельно стоящей от основного дома постройки.

Покопавшись в недрах передника, хозяйка выудила металлическое кольцо с двумя ключами. Открыв дверь, она молча указала на проём.

Комната понравилась им с первого взгляда.

Деревянный пол, который даже и не подумал скрипнуть под их весом, простая, но добротная мебель, четыре небольших окна, которые в солнечный день должны пропускать достаточно света, чтобы помещение не казалось угрюмым.

– Удобства во дворе, – продолжила женщина. – Если захотите помыться – говорите мне. Степан, наш рабочий, принесет и лохань, и воды наносит сколько потребуется. Три рубля в неделю с каждого, если столоваться будете сами. Если с моим питанием – то полтора рубля сверху на неделю. У меня немного дороже, нежели в гостиницах, но и казусов никаких не будет, – уверенно добавила она. – Гостиница – есть гостиница, там может всякое случиться. Здесь же можете жить спокойно, никто вас не побеспокоит. За вещи тоже не переживайте, у нас не воруют.

– Откуда такая уверенность? – прищурился парень. – Что ни разу не было никаких эксцессов?

– А кто в здравом уме решится устраивать дебош во дворе родной сестры одного из уважаемых в городе авантюристов? – подбоченилась она. – Дураков тут быстро учат.

Видимо это было сказано не только с целью успокоения постояльцев, но и с целью их предостережения от необдуманных поступков.

«Вот как? – тут же заинтересовался Полозов, не подав виду. – Это уже интересно».

– Меня можете звать Ладой. Моего племянника, Пашку, вы уже успели узнать. Если что-то по мелочи: записку какую отнести или город показать – смело можете обращаться к нему. Копейку дадите, он и рад будет.

Петя вытащил из кармана наугад одну ассигнацию. Ею оказалась десятирублёвка, которую он тут же протянул Ладе.

– Здесь и за жильё, и за питание. Как закончится – дайте знать, – окончательно решил Полозов.

– Может я самовар взгрею? – настроение женщины заметно улучшилось, как только ассигнация исчезла в недрах её передника. – Чаю попьём травяного с мёдом, а?

– Можно и чаю, – кивнул Полозов.

Спустя полчаса они сидели на широкой терассе, прихлёбывая чай с баранками, связку которых Лада присовокупила к пышущему жаром самовару.

– Если собираетесь подходить к жизни в Мёртвом со своим укладом – сразу хочу вас предостеречь, что так дело не пойдёт, – макнув кусок баранки в плошку с мёдом, Лада отправила её в рот. – Хоть город и считается имперским, но законы здесь совершенно другие. Неприятностей можно огрести на ровном месте по незнанию. Вот вы откуда к нам приехали?

– И чем здешний уклад отличается от остальных городов? – проигнорировал её вопрос Петя.

– Чем? – удивилась женщина. – Да абсолютно всем. Вот смотрите: у вас лихие люди есть? Шалят? Убивают? Грабят?– поинтересовалась Лада.

– Лихие люди есть везде, – философски заметил Полозов – А если вам скажут, что их где-то нет, можете смело считать, что вам врут.

– Здесь немного по-другому, – уверенно возразила женщина. – За воровство – смерть! Грабёж, убийство, ежели снасильничал кого без согласия, наказание одно – смерть. С лихими людьми здешние не церемонятся. Если поймали – в управу вести не будут, сразу пошлют за дознавателем и похоронной командой, чтобы тело забрали.

– То есть как? – изумился Петя. – А жандармы, полицейские, городовые в конце-концов? Они куда смотрят? Да и так же можно кого угодно прихлопнуть, сказав, что он у тебя хотел кошелёк украсть. Кто проверять будет?

– Можно, – победно усмехнулась Лада. – Конечно можно. Вот только, когда попадёшь к дознавателям с разбирательством, там тебе и край придёт. Проверят на правдивом камне и всё вскроется. И если ты не лиходея загубил, а безвинного – самого за ним вслед отправят.

«Правдивый камень? – услышал Петя что-то новое для себя. – Это что ещё за штука? Детектор пульса что ли?».

Сделав себе пометку: «подробнее узнать о правдивом камне», Петя задумался. Действительно, если здесь царят подобные порядки, нужно держать ухо востро, чтобы по незнанию не вляпаться в какую-то дурно пахнущую историю, что по словам хозяйки – проще простого.

– И что же, можно по всему городу гулять спокойно, ничего не боясь? – удивилась Алиса. – Как-то не верится…

– Ну ты-то резко так с места в карьер не рви, – иронично хмыкнула Лада. – Оружие под рукой нужно иметь всегда. Люди здесь разные попадаются. Те, кто знают свое дело крепко – следов, как правило, не оставляют.

– Ну вот теперь больше похоже на правду, – рассмеялся Полозов. – Лихих людей нет, но револьвер держи заряженным.

– А вот здесь ты не угадал, – покачала головой Лада, которая, поняв, что её не собираются одёргивать, давно уже перешла на «ты». – С «огнестрелом» здесь сурово. Право на открытое ношение имеет только полиция и патруль. Остальные должны или дома его держать, или переносить в специальных чехлах. Оружие отдельно – заряды к ним тоже отдельно.

– А жандармы? Им тоже нельзя?

– Нет их здесь, – отмахнулась Лада, поворачивая краник самовара.

Долив чаю в чашку, женщина с видимым удовольствием сделала большой глоток, несмотря на то, что напиток был ещё довольно горяч. – Да и что им здесь делать конным? Крамолу искать? – рассмеялась она. – У нас лошадьми пользуются только разве что фермеры для обработки полей.

Петя с Алисой слушали, не перебивая. Да и не было нужды, так как женщина сама рассказывала всё, что их на данный момент интересовало.

– Город живет круглосуточно. Запрета на ношение оружия, как я уже сказала, здесь нет, но в черте города лучше его не применять, – продолжила напутствовать их женщина. – Так же строжайше запрещено применение магии в районах, вплотную граничащих с Заслоном. Даже бытовой.

– Отчего же так с магами, – удивился Петя. – Есть причина этому?

– Мёртвый не переносит никакой магии, – совершенно серьёзно произнесла Лада. – Среди авантюристов много одарённых, но спроси любого из них: можно ли обращаться к магическому дару за Заслоном? В лучшем случае тебя назовут идиотом.

Новость была довольно неприятной, поскольку парень, размышляя о вылазке за Заслон, ставил именно на свой родовой дар. А сейчас, получается, все его навыки в Мёртвом бесполезны. Это плохо.

Кислое лицо парня не укрылось от внимательного взгляда Лады, которая моментально поняла причину.

– Ты что – одарённый? – как перед прыжком подобралась она. – И какой направленности, ежели не секрет? Надеюсь, не огненной?

– Нет, что вы, – натянуто улыбнулся Петя – Я только считаюсь Одарённым. По факту же – вот, – взяв чашку, в которой плескалось ещё больше половины напитка, парень сделал сосредоточенное лицо, будто магическое воздействие было для него чем-то запредельным.

Когда из чашки повалил пар, он вымученно улыбнулся, вернув чашку на стол.

– Это что ты только что сделал? – недоверчиво поинтересовалась Лада, на всякий случай немного отодвинувшись. – Чай нагрел, что ли?

– Да, – смутился Пётр. – Это, увы, мой предел, который уже при всём желании не переступить. Не смогу сотворить даже огонёк, чтобы трубку раскурить.

– Вот оно что… Ты поэтому решил податься в авантюристы? – понятливо кивнула женщина. – Теперь понятно. Хотя, на мой взгляд, зря ты это. В империи полно работы на любой вкус. Нашёл бы ты себе занятие поспокойней, чем прогулки за Заслон. Молодой ведь ещё. Сгинешь, как и многие до тебя.

Не найдя, что ответить, Петя счёл нужным промолчать. Влезать в спор с Ладой, которая, похоже, не первый раз проводит подобные воспитательные беседы, он желанием не горел, понимая, что стоит только её зацепить и о спокойном отдыхе можно будет забыть. Заговорит до смерти.

Нужное впечатление у хозяйки он уже создал, так что нужно теперь его придерживаться, чтобы ненароком не выдать реальный уровень владения даром. Но, с Петиным опытом, ему было не привыкать.

– Ты не обижайся, что я так к Одарённым с опаской, – смягчившись, продолжила она тем временем. – Пару лет назад у меня постоялец был один. Тоже маг, черти бы его забрали. Жил себе спокойно, пару раз даже за Заслон сходил с одной из старых команд. А потом в одну из ночей просто взял и сжёг к чертям пристройку, в которой квартировал. И сам сгинул, и мне головной боли добавил, паршивец. Разумеется, никто мне ничего не восстановил, потому, как некому уже было. И добро его тоже вместе с ним сгорело. Так бы продала что-то из его вещей, хоть убытки покрыть частично… Не иначе баловался бездумно магией своей проклятой, – помрачнела женщина. – От бесов вся магия эта…

– Не переживайте, – сочувственно заверил её Полозов. – Для разогрева чая у вас есть самовар, а экспериментов я никаких ставить не собираюсь. Мне ещё после этого, – он указал на чашку, – пару дней восстанавливаться.

– Хорошо тогда, – Лада и не подумала скрывать облегчения от такой новости. – Тогда живите спокойно. Вижу, что люди вы нормальные, так что проблем, думаю, не будет. Лишь бы не буянили, да плату вовремя вносили.

– Договорились, – Петя поднялся, отодвигая стул. – Спасибо за угощение.

Внезапно, скрипнув, калитка во двор распахнулась, впустив мужчину, с первого взгляда на которого можно было совершенно точно сказать, кому он приходится родственником.

Помимо стати, они с Ладой были похожи внешне, вот только только если у неё лицо было более миловидным, то у её брата – с резкими чертами, будто вырубленное из старого крепкого дерева

Уверенно заперев калитку он направился к отдыхающими, не забыв с неодобрением зыркнуть на пароцикл, стоявший на подножке.

– А вот и Архип, – искренне обрадовалась Лада.

– Доброе утро, – цепко окинув их компанию взглядом, мужчина остановился на Алисе. Вот только колючий взгляд мужчины Полозову абсолютно не понравился.

– Новые постояльцы? – внешне мягко поинтересовался мужчина, – протянув Пете свою ладонь, больше похожую размером на лопату, он крепко пожал руку парню.

Петя даже сам себе не мог сказать, почему, перед тем как ответить на рукопожатие, он наскоро подал в энергетические каналы своей ладони немного силы. На всякий случай.

Не сделай он этого, мужик бы сломал бы ему пальцы, словно сухой хворост.

«И зачем, спрашивается, так делать? Чего ты хотел добиться, дядя?» – сделав над собой усилие, чтобы не сломать авантюристу руку, Петя слабо улыбнулся, поймав слегка удивлённый взгляд Архипа.

От внимания парня не укрылось непроизвольное движение мужика, рука которого чуть дёрнулась к поясу, где в ножнах висел большой кинжал.

«Что ж вы все резкие здесь такие?».

– Пётр, – вежливо представился Полозов.

– Архип, – коротко ответил тот, выпустив руку парня. – Ладушка, а у нас есть что-нибудь поесть, кроме чая с баранками? Голодный, как волк, – пожаловался он, снова бросив на Алису странный взгляд.

– А ты совсем не изменились, дядька Архип, – внезапно произнесла девушка. – Всё так же куришь, как паровоз! – она наморщила носик. – Тараканов можно травить этой вонью.

– Ты откуда меня знаешь, девонька? – насторожился он. – Могу сказать совершенно точно – я тебя никогда не видел. Кто такая?

– Стоит подрасти немного, так уже и всё, – делано шмыгнула носом Алиса. – Когда на шее носил, обещал, что картаса мне поймаешь и приручишь. А теперь говорит, что никогда не видел. Вот мужики, вообще на слово верить вам нельзя.

– Не может быть, – прошептал мужчина после долгой паузы, невольно делая шаг вперед. – Алиска? Да чтоб меня! Ты, что ли? Но как? Невероятно!

– Так! – внезапно произнесла Лада, в полной тишине. – Может мне кто-нибудь что-нибудь объяснит, в конце концов? Архип?

– Я бы тоже не отказался послушать, – пробормотал Полозов, расслабляясь. Парень, уже понял: обстановка только что неуловимо изменилась и драки не предвидится.

– Архип! – повторила Лада, теряя терпение, словно она была не сестрой, а, как минимум, женой. – Кто эта девушка? И откуда она тебя знает?

– А это, Ладушка, дочка Гордея, – тепло улыбнулся девушке Архип, не замечая, что глаза женщины зло сверкнули, при упоминании отца Алисы.

«Похоже, придётся искать другое место жительства», – вздохнул Полозов, моментально сообразив, чем может быть вызвана подобная реакция. – Алиса, дорогая, ну вот кто тебя за язык тянул?".

Глава 4

Столешница из морёного дуба, смялась под сильными узловатыми пальцами, словно горячий ломоть хлеба, но хозяин кабинета не обратил внимания на эту досадную мелочь. От разлитой в воздухе силы, казалось, вспыхнут гобелены на стенах из сероватого мрамора.

– Захар, ты понимаешь, что именно ты мне говоришь? И кому ты это говоришь? – голос вопрошающего дрожал от переполнявшего его недовольства. – Я ж тебя, сукин ты сын, в порошок сотру вместе с твоим семейством! О каком контроле над ситуацией ты мне сейчас заявляешь? Или это не ты до сих пор так и не смог найти общего языка со своим отпрыском? Так ты мне скажи, если я чего-то не знаю!

На великого князя Полозова эта речь не произвела должного впечатления. Да и ничего хорошего не выйдет, вздумай он сейчас оправдываться перед Романовым.

Подобные вспышки монаршего гнева были для него не внове. Князь слишком хорошо знал характер императора, чтобы эту выволочку принимать близко к сердцу.

Безусловно, какие-то репрессии последуют, не без этого, но и Полозов и сам Романов прекрасно понимали, что гнев рано или поздно испарится, а тяжёлая работа на благо государства никуда не денется. Особенно та работа, которую можно было поручить лишь определённым людям – надёжным и преданным душой и сердцем.

Незаменимых не бывает. Так, кажется, говорится?

Вот только чем чаще Полозов задумывался над этим утверждением, тем яснее понимал – автор этих слов никогда не слышал о Тайном Приказе, и, тем более, не знал всех сложностей взаимоотношений родов Романовых и Полозовых.

– Ваше величество, – деликатно кашлянул Захар Андреевич, после чего продолжил спокойным тоном. – Я никоим образом не снимаю с себя ответственности за произошедшее. Более того, признаю: случившееся – результат моей, и только моей, недоработки. Вот только посудите сами… И вы и я были прекрасно ознакомлены с результатами предварительных замеров его магического потенциала. Три замера, с разницей в год и полтора. Никаких предпосылок к тому, что у него раскроется родовой дар, не было. А если быть уж совсем точным, то за последние триста лет – это второй такой случай.

– Вон как ты заговорил, – удивился император. – Решил своего сынка с Распутиным в один ряд поставить? Иш ты… Второй случай… Ты, наверное, считаешь, что эти статистические данные могут меня успокоить, и внезапное раскрытие родового дара у твоего сына вызовет молчаливое одобрение? – глаза цвета грозового неба потемнели от гнева. – А может мне тебе ещё орден пожаловать?! – громыхнул голос императора. – Нет, Захар! Моё терпение закончилось. Я и так закрывал глаза на твои выкрутасы. Не спорю, ты сделал очень многое. В чём в чём, но в лени и попустительстве тебя точно не упрекнуть. Мне только одно интересно, – пытливо прищурился Романов. – Как ты сумел обойти данную мне клятву? – удар раскрытой ладонью по столешнице отдался дребезжащим звуком в тонких хрустальных плафонах огромной люстры. – Ну же, я жду ответа!

– Клятва работает, как и прежде, – ровно ответил Полозов, поджав губы и отведя взгляд. – Я по-прежнему верен вам, как и весь оставшийся род Полозовых. Ничего в отношениях наших родов не изменилось и не может измениться.

– Оставшийся. говоришь? – не нужно было обладать магическими способностями, чтобы ощутить напряжение, готовое, будь на то императорская воля, смять не только этот кабинет, но и полдворца в придачу. – Может я ослышался? Или ты мне сейчас посмел на что-то намекнуть? – прошипел Романов. – Ты не ошалел часом, Захарушка? Или тебе чистый воздух северной провинции в голову ударил?

Полозов, хмуро глядя поверх головы императора, промолчал. Здесь тоже ответа не требовалось. Правитель, не способный тонко чувствовать настроения подданных и различать весь спектр смыслов и подтекстов, вложенных во фразы, не смог бы столько лет крепкой рукой удерживать российский престол.

Не дали бы. Свои бы сожрали за милую душу.

Плохо было другое: оба прекрасно всё понимали.

Полозов слишком умён, чтобы жонглировать словами в ответах. Император это осознавал, но требовать ответов теми методами, которые могли бы использоваться с представителями других дворянских родов, он не мог.

Вернее, мог, но в здравом уме ни за что бы не стал этого делать, так как пёс, посаженный на цепь, помимо незаслуженной обиды на хозяина, имеет обыкновение срываться и убегать, как только перестанет чувствовать тяжесть цепи. И может пройти много времени, прежде чем его изловят и снова привяжут подле конуры.

– Значит вот, как мы с тобой поступим, княже, – наконец, принял решение хозяин кабинета. – С этого момента ты отстраняешься от всех дел, касающихся Приказа. В течении недели тебе надлежит передать все текущие дела графу Орлову. После его доклада мне, удаляешься в своё поместье и не кажешь оттуда носа до моего личного распоряжения. Видеть при дворе я тебя пока не желаю. Ты меня понял?

– Как будет на то ваше высочайшее повеление, – скрипнул зубами князь. – Не сочтите за чрезмерную наглость, государь, но считаю, что недели будет недостаточно для того, чтобы в полной мере посвятить Орлова в тонкости. А учитывая нездоровые шевеления на восточной границе, ваше решение может быть опасным для империи…

– Это уже не твоего ума дело, Захар, – раздражённо рявкнул император. – Я сказал! И да… хоть к Силе взывай, хоть к попам беги свечки ставить! Но, если с носителями крови Романовых, пока твоего отпрыска ловят, что-то произойдёт – пощады не ждите! Если паршивец наделает беды – лучше бы всем вам быть уже мёртвыми!

Пронизывающий холод, от высвобожденной силы смерти, пронёсся по помещению, пробирая до костей. Никто из мужчин не обратил внимания, как в дальнем углу, около вычурной тахты, где император любил собираться с мыслями, в клетке застыла канарейка, коготки которой медленно разжались. Крохотное невесомое тельце беззвучно свалилось на деревянное дно клетки, навечно замерев.

– Что лично ты предпринял для того, чтобы доставить его в столицу? – требовательно спросил Романов. – Или ты настолько обрадовался преемнику, что решил ничего не делать?

– Я лишь сумел выяснить, куда именно он направился, – глухо произнёс Полозов, игнорируя язвительный тон императора.

Будь на то воля князя, он бы ни за что не сказал этого императору, вот только противиться клятве он, действительно, не мог. Пока не мог…

– Вот как? – на лице императора впервые промелькнула заинтересованность. – И куда же?

– Мёртвый.

С десяток секунд император пронизывал князя взглядом, после чего задумчиво кивнул.

– Уже легче. Хорошо, Захар. Моё решение ты слышал, – пригладив полы белоснежного кителя, Романов отрывисто бросил, взяв в руки одну из бумаг, лежавшую на столе, показывая тем самым, что аудиенция окончена. – У тебя неделя.

Испрашивать императорского позволения, чтобы самому отправиться за сыном в Мёртвый, было сейчас так же бесперспективно, как и взывать к милости инквизитора, заносящего пылающий факел над костром. И даже если предложение будет действительно стоящим, император мнения не изменит.

Слово монарха крепче гранита, это известно всем.

Возможно, когда император немного остынет, у Полозова и получится воззвать к благоразумию. Но надеяться на это не стоило: характер Романова был не сахар.

Практически на выходе, Полозов увидел идущего ему навстречу Орлова. Ну кто бы сомневался?

– Доброго дня, князь, – нарочито мягкий тон графа не ввёл Полозова в заблуждение. – Не знал, что вы уже вернулись из поездки, но искренне надеюсь, что она была лёгкой и непринуждённой.

– И вам моё почтение Сергей Ефимович, – кивнул князь. – Спасибо, всё хорошо. Воздух северных провинций весьма бодрит, – усмешка выскочила непроизвольно, но, как оказалось, кстати, поскольку на лице Орлова промелькнула тень досады. – Вы меня простите, я бы с удовольствием продолжил беседу, но сейчас весьма спешу. Думаю, у нас ещё будет время наговориться. Сергей Ефимович…

«Он уже знает, – понял Полозов. Не прошло двух дней, как он вернулся из Светлореченска, а император не только успел принять решение о его смещении с поста, но и поставить об этом в известность Орлова. – Ну ничего, кто я такой, чтобы спорить с решением императора? Вот только я бы на твоём месте, граф, преждевременно не радовался», – усмехнулся князь, обозначая лёгкий наклон головы.

– Захар Андреевич, – процедил Орлов. – Хорошего вам дня!

– Взаимно.

Легко сбежав по ступенькам, ведущим в императорский сад, Полозов направился к выходу.

Очень редко, когда в его распорядке находились лишние минуты, он не отказывал себе в удовольствии пройтись по идеально вымощенным дорожками, любуясь результатами трудов многочисленного штата флористов и садовников.

Иногда Полозов задумывался: могла бы быть спокойнее его жизнь, стриги он кусты в императорском саду? Ну а что? Подчинение лишь главному распорядителю и ответственность только за определённый участок сада. Красота же?

«Кого ты пытаешься обмануть, Захар? – ехидно возразил внутренний голос. – Ты и так работаешь, можно сказать, тем же флористом. Вот только орудия труда у тебя иные и участок немножко побольше».

Забравшись в личный паромобиль, без опознавательных знаков в виде гербов и вензелей, коими любят украшать свои повозки аристократы, Полозов откинулся в водительском кресле, прикрыв глаза.

– Пётр, Пётр, – с досадой выдохнул князь. – Если бы ты знал, как же ты не вовремя.

* * *

Уже после того, как Полозов покинул кабинет, в книжной полке, занимавшей всю немаленькую стену, открылась неприметная дверца, из которой выскользнула серая тень.

– Ты меня когда-нибудь до инфаркта доведёшь, – беззлобно проворчал Романов, скосив глаза на визитёра.

Молчаливый слуга, служивший императору уже несколько десятков лет, с видимым неудовольствием покосился на безнадёжно испорченный письменный стол, покачав головой. Вздохнув, он подошел к настольной лампе, маяком возвышавшейся на столешнице.

Ловко свернув матовый плафон, извлёк оттуда записывающий кристалл.

– Егор, проследи, пожалуйста, чтобы это попало сам знаешь куда. Как сделаешь всё – доклад. И – осторожнее. Мне бы не хотелось заниматься поисками подходящей кандидатуры на твоё место. Всё запомнил?

Это был давний своеобразный ритуал.

Романов ворчал по привычке, а слуга делал вид, что внимательно слушает, хотя его высший магический ранг, о котором, кроме них двоих, никому не было известно, служил гарантией: в случае чего, слуга не только справится с любой поставленной задачей, но и сможет стать весьма неприятным сюрпризом уже в качестве силовой поддержки.

– Всё будет сделано, государь, – кивнул Егор. – Скажите, ну сколько можно безобразничать? – пробурчал он. – Третий стол за полгода. Куда это годится?

– Нашёл из чего проблему делать. Распорядишься, чтобы доставили новый, – отмахнулся Романов, на что получил ещё один вздох.

Иногда императору казалось, что абсолютно всех личных слуг специально обучают нарочито тяжело вздыхать, а умение входит в список навыков, коими обязательно должны обладать выпускники подобных школ.

Егор мог бы очередной раз мог начать долго пояснять, что даже императорское слово не властно над процессом изготовления изделий из морёной древесины, которые выполнись исключительно для дворца очень ограниченными партиями, но знал – всё зря. Поэтому не стал этого делать.

– Вам нужно испортить ещё примерно два стола, государь, – упаковав кристалл в замшевый мешочек, Егор бережно спрятал его во внутренний карман куртки.

– Почему два? – удивился Романов.

– Чтобы гарантировано остаться без мебели на три года, – пожал плечами слуга. – У стояновской мануфактуры наконец-то закончится дуб, в ход пойдёт лиственница. Вы же этого добиваетесь, ваше величество?

– Вон, – скривился император, почувствовав лёгкий укол стыда.

Да и кто ему мог попенять настолько прямолинейно, кроме верного Егора, с которым он воспитывался с самого детства?

– Поручением моим лучше займись, а не советы здесь раздаёшь. И скажи, чтобы прекратили мариновать Орлова в приёмной.

– Надеюсь, вы всё как следует взвесили, перед тем как принять это непростое решение, – тихо бросил напоследок Егор, исчезая тем же самым способом, которым появился.

– Поучи меня ещё, – пробормотал под нос император, сделав вид, что не расслышал.

Усевшись в жутко неудобное кресло, которое настолько опостылело на несколько месяцев, что Романов с радостью сменил бы его на обыкновенный деревянный стул из какого-нибудь кабака среднего пошиба, он бросил мрачный взгляд на разбросанные бумаги.

Вспомнив слова Егора, император железной хваткой задавил в себе мысль сотворить из этого кресла то, что произошло только что со столом.

Пока можно терпеть. В конце концов, это кресло – одно из немногих предметов, помогающих чувствовать себя живым человеком с ноющей поясницей, а не одним из бездушных механизмов Петербургского завода по производству движителей.

Когда дверь в помещение осторожно открылась, впуская графа Орлова, владелец кабинета снова был собран, ничем более не напоминая очень уставшего от государственных дел старика.

* * *

Долгого разговора с Архипом и заметно помрачневшей Ладой не вышло, поскольку после плотного завтрака, который сам собой организовался после самовара, у молодых людей, как по команде, начали закрываться глаза. И неудивительно – дорога выдалась не из лёгких, и Пётр с Алисой изрядно вымотались, добираясь сюда.

Из короткой беседы, перемеживающейся эмоциональными восклицаниями Архипа, который был, явно, не готов к этой встрече, Петя понял, что авантюрист когда-то состоял то ли в одной команде, то ли в артели с Гордеем – отцом Алисы.

Обстоятельств гибели отца девушки никто касался. Что Алиса, что Архип, эту тему старательно обходили.

Увидев их состояние, Архип, переглянувшись с сестрой, немедленно выпроводил их отдыхать, пообещав, что после того, как они проснутся, он ещё будет здесь.

Полозов заметил, что хозяйка несколько раз порывалась сказать что-то, но то ли не нашлось настолько удобного момента, то ли виной стала странная фраза, смысла которой парень не понял, брошенная авантюристом Ладе на какой-то дикой смеси старославянского языка и, кажется, латыни.

Несмотря на относительно тёплый приём и обещание не беспокоить молодых людей во время их отдыха, Полозов, после того, как попал в комнату, всё-таки наложил на окна и входную дверь несколько сторожевых конструктов.

Город им незнаком, порядки здесь царят свои, так что если кто-то и вляпается в Петины конструкты, решив потревожить их покой, то последствия можно будет списать на действие охранных артефактов. Эта маленькая ложь вполне удастся, так как подобные устройства хоть и были редки, но заоблачной дороговизной не отличались и разрушить их легенду о скромных путешественниках, которые решили попытать счастья в Мёртвом, теоретически не могли.

– Не вздумай ко мне приставать, – пробурчала Алиса, сбрасывая обувь на пол и укладываясь на своей половине кровати. – Иначе… я за… себя…

Через несколько секунд она уже тихо сопела, оборвав фразу на полуслове, а Петя мог только догадываться, что она имела в виду. Да и неважно это было, поскольку он собирался последовать её примеру.

Последнее, что успел подумать Полозов, перед тем как вырубиться: «Нужно будет пообщаться с Архипом, на предмет Мёртвого. Глупо упускать подобный источник информации, раз всё так удачно получается».

Пробуждение вышло скомканным. Проснувшись от резкого движения сбоку, Петя, не задумываясь, сформировал в ладони конструкт с воздушной составляющей.

Сам по себе он был безобидным, но закачав достаточное количество силы, можно было пользоваться конструктом, как обыкновенной воздушной волной, отбрасывая, в случае надобности, от себя потенциальную опасность.

– Ты чего? – хриплым шёпотом спросил Полозов, заметив, что Алиса стоит около кровати, всклокоченная и с затравленным взглядом.

Видя, что она не собирается ему отвечать, к чему-то прислушиваясь, парень медленно поднялся с кровати.

– Алиса, что происходит?

– Кажется, я что-то почувствовала, – напряжённо произнесла девушка. – Странное чувство. Будто где-то рядом слабый менталист, но одновременно, вроде, и не здесь.

– И чем это грозит? – напрягся Петя. – Нас могут обнаружить?

– Не знаю, – девушка испугалась, это было заметно. – Так раньше никогда не было.

Через несколько секунд она присела на корточки, сжав голову ладонями. Когда глаза девушки приняли осмысленное выражение, Алиса слегка помассировала виски кончиками пальцев, глубоко вдохнув несколько раз.

– Ты даже представить не можешь, до чего это дерьмовое ощущение, – устало вздохнула она. – Будто внутри кто-то проходится жёсткой щёткой прямо по мозгам.

– Уверена, что это такой же, как и ты?

– Нет, не уверена. Но, очень похоже, – плюхнувшись на кровать, Алиса потянулась за обувью, которая так и продолжала валяться на полу. – И вообще, тревожно здесь как-то. Будто что-то давит, – пожаловалась она.

Ничего не ответив, Петя начал проверять свои конструкты. Похоже, хозяева слово сдержали: ни к дверям, ни к окнам, ни к его пароциклу так никто за это время и не подходил, что тоже было весьма странно.

Тот же Павлик, пользуясь их отсутствием, должен был облазить их транспорт снизу доверху. Но – нет.

Или парнишке Лада сделала «лёгкое внушение», наказав строго-настрого не приближаться к имуществу гостей, либо Петя погорячился с выводами, и здесь просто было так не принято.