Читать книгу: «Сияющие миры Ацамаза Харебова. Философия и сила образа»

Иллюстратор Ацамаз Харебов

© Виктор Харебов, 2025

© Марина Харебова, 2025

© Ацамаз Харебов, иллюстрации, 2025

ISBN 978-5-0068-2464-5 (т. 1)

ISBN 978-5-0068-2465-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие / Preface

«Служить Добру и ценить Красоту – значит оставаться человеком даже среди хаоса. Картина – это не изображение, а мост между душой и миром. Через него приходит свет. Добро и Красота – это два крыла, на которых поднимается душа.» – Ацамаз Харебов

Эта книга не является альбомом в привычном смысле слова, хотя в ней есть картины. Она не является и научным исследованием, хотя в ее текстах можно уловить оттенки философского анализа. Перед читателем – иной жанр, особое пространство созерцания и размышления. Это книга-путешествие, в котором картины художника Ацамаза Харебова становятся не просто иллюстрациями, а порталами в многомерные миры, а эссе – путеводными заметками и откликами на переживание этих миров.

Мы привыкли воспринимать живопись глазами, но редко прислушиваемся к тому, что она «говорит» нашему внутреннему миру. Взгляд на картины Ацамаза Харебова открывает не только красоту форм и богатство красок, но и глубинные вопросы: о времени и вечности, о разрушении и созидании, о памяти и предчувствии, о присутствии и одиночестве. Это вопросы, на которые невозможно дать окончательный ответ, но можно вступить с ними в медленный, доверительный разговор.

Каждое произведение художника словно оставляет в воздухе вибрацию, которая требует ответа. И этот ответ рождается в форме слова – философского, образного, слова, в котором мысль и чувство переплетаются. Так картины и эссе образуют диалог, продолжающийся в сознании читателя.

Философские эссе, собранные в этой книге, не претендуют на то, чтобы «разъяснить» или «объяснить» картины. Скорее, они стремятся уловить дыхание мысли, рождаемой в момент созерцания. Здесь нет готовых формул, но есть намеки на то, что каждый из нас может ощутить, если позволит себе замедлиться и вслушаться.

Каждое эссе сопровождается репродукцией картины Ацамаза Харебова. Иллюстрации расположены сразу после текста, чтобы читатель мог воспринимать мысль и образ в их естественном единстве.

Чтение этой книги – приглашение к внутреннему путешествию. Останавливаясь у каждой картины, всматриваясь в ее образы и символы, переходя к эссе, а затем возвращаясь к своим собственным мыслям, читатель становится участником триединого диалога: художник – слово – созерцающий. И именно в этой встрече рождается подлинное понимание искусства как духовного опыта.

Картины – это окна в иные измерения. Вглядевшись в них, мы начинаем ощущать дыхание пространств и миров, которых прежде не знали, но которые таинственным образом узнаем. Здесь время течет иначе: замедляясь до вечности или ускоряясь до ослепительной вспышки.

Эссе, сопровождающие полотна, подобны отражениям в воде: они не дублируют картину, а преломляют ее, показывают отблеск в мире мысли. Иногда отражение оказывается яснее самого предмета, иногда – зыбким, дрожащим от ветра, но всегда живым.

Каждая страница – как шаг в лабиринте: картины становятся дверями, слова – коридорами, а читатель – странником, идущим навстречу свету. Где-то он увидит руины Атлантиды, где-то – праздник одиночества, где-то – предчувствие новой звезды. Но все эти сюжеты соединяются в одно: в движение души, ищущей смысл в образах.

Картины Ацамаза Харебова можно увидеть как зеркала памяти, где отражаются забытые переживания и утерянные слова. Они напоминают нам о том, что в глубине души всегда хранится нечто большее, чем мы способны осознать. Иногда картины звучат как голоса будущего, тихо пророчащие то, что еще не свершилось. Эти голоса ведут нас сквозь тьму и туман к тому, что должно открыться лишь в свое время.

И тогда эссе становятся не просто словами, а путевыми заметками странника, записанными на берегах этих внутренних морей.

Каждый, кто откроет эту книгу, окажется на перепутье: перед ним будут окна, зеркала, карты и голоса. Но лишь он сам решит, какой путь выбрать. Ведь искусство не дает готовых ответов – оно дает ключи к дверям, ведущим в бесконечность.

– — – — – — – — – — – — – — – — – — – —

«To serve Goodness and to cherish Beauty is to remain human even amidst chaos. A painting is not merely an image, but a bridge between the soul and the world. Through it, light enters. Goodness and Beauty are the two wings on which the soul ascends.» – Atsamaz Kharebov

This book is not an album in the conventional sense, although it contains paintings. Nor is it a scientific study, though its texts sometimes carry the tone of philosophical analysis. What lies before the reader is another genre – a special space of contemplation and reflection. It is a book-journey in which the paintings of Atsamaz Kharebov become not mere illustrations, but portals into multidimensional worlds, while the essays serve as guiding notes and responses to the experience of those worlds.

We are accustomed to perceiving painting with our eyes, but we rarely listen to what it speaks to our inner world. Looking at the works of Atsamaz Kharebov reveals not only the beauty of form and richness of color, but also profound questions: about time and eternity, about destruction and creation, about memory and foreboding, about presence and solitude. These are questions for which no final answer can be given, yet into which one can enter in a slow, intimate dialogue.

Each work of art seems to leave a vibration in the air, demanding a response. That response arises in the form of a word – philosophical, figurative, a word in which thought and feeling intertwine. Thus, the paintings and the essays form a dialogue that continues within the reader’s consciousness.

The philosophical essays collected in this book do not claim to «explain» or «decode» the paintings. Rather, they seek to catch the breath of thought born in the moment of contemplation. There are no ready-made formulas here, but there are hints of what each of us may sense if we allow ourselves to slow down and listen.

Each essay is accompanied by a reproduction of a painting by Atsamaz Kharebov. The illustrations are placed directly after the text, so that thought and image may be perceived in their natural unity.

Reading this book is an invitation to an inner journey. Pausing before each painting, studying its images and symbols, moving on to the essay, and then returning to one’s own reflections, the reader becomes a participant in a triadic dialogue: artist – word – contemplator. And in this meeting is born the true understanding of art as a spiritual experience.

The paintings are windows into other dimensions. Looking into them, we begin to feel the breath of spaces and worlds we did not know before, yet which we mysteriously recognize. Here time flows differently: slowing into eternity or rushing into a blinding flash.

The essays accompanying the canvases are like reflections in water: they do not duplicate the painting but refract it, showing its echo in the world of thought. At times the reflection appears clearer than the object itself; at other times it trembles, quivering in the wind – but it is always alive.

Each page is like a step into a labyrinth: the paintings become doors, the words corridors, and the reader a wanderer walking toward the light. Somewhere he will see the ruins of Atlantis, elsewhere the festival of solitude, elsewhere the premonition of a new star. Yet all these scenes unite into one movement: the journey of a soul seeking meaning in images.

The paintings of Atsamaz Kharebov may also be seen as mirrors of memory, reflecting forgotten experiences and lost words. They remind us that in the depths of the soul there is always something greater than we can consciously grasp. At times the paintings sound like voices of the future, quietly prophesying what has not yet come to pass. These voices guide us through darkness and mist toward what can only be revealed in its proper time.

And then the essays become more than words – they become the traveler’s notes, written on the shores of inner seas.

Whoever opens this book will find themselves at a crossroads: before them lie windows, mirrors, maps, and voices. Yet only they will decide which path to take. For art does not offer ready answers – it offers keys to doors that lead into infinity.

Философия картин / The Philosophy of Paintings

Картина – это окно в мир, который нельзя измерить временем и пространством. Она не подчиняется законам логики, но слушает законы сердца. В каждом мазке заключена тайна: там, где кисть касается холста, рождается не изображение, а дыхание иного измерения.

Философия картины в том, что она становится живым собеседником. Зритель не стоит перед ней, как перед вещью; он вступает с ней в диалог, как с существом. Картина задает вопросы, на которые невозможно ответить сразу. Она открывает двери в пространство, где образы становятся метафорами, а метафоры – путеводными нитями к смыслу.

Картина не копирует действительность. Она подобна зеркалу, в котором отражается не внешний мир, а внутренний. Художник превращается в медиатора между тайной бытия и человеком. И каждый зритель, соприкасаясь с картиной, открывает собственное зеркало: в нем оживают его воспоминания, его тревоги, его надежды.

Картина – это молитва без слов. Она обращена не к уму, а к сердцу. Она соединяет миф и философию, прошлое и будущее, народное и вселенское. Так живопись перестает быть «искусством изображения» и становится искусством откровения.

В этом и заключается философия картины: она не объясняет и не доказывает. Она ведет. Ведет туда, где человек впервые остается наедине с самим собой – и, быть может, впервые слышит голос тишины.

Ацамаз пишет не красками, а вибрациями света и внутренней тишины. Его картины – это не предметный мир, а отпечатки переживаний, образов, мыслей, которые не найти в словах. Каждый цвет – как голос, каждая линия – как дыхание, каждый переход тонов – как путь души через радость и тревогу, свет и мрак, память и прозрение.

В картинах Ацамаза нет случайности. Даже абстракция у него – это не игра форм, а путь к сущностному. Там, где другие видят хаос линий и пятен, у него раскрывается ритм вселенной, ее тайная гармония. Это метафизика, вплетенная в живопись: неописуемое становится видимым, невидимое – ощутимым.

– — – — – — – — – — – — – — – — – — – —

A painting is a window into a world that cannot be measured by time or space. It does not obey the laws of logic, but listens to the laws of the heart. Within every brushstroke lies a secret: where the brush touches the canvas, there is born not an image, but the breath of another dimension.

The philosophy of painting is that it becomes a living companion. The viewer does not stand before it as before an object; he enters into dialogue with it, as with a being. The painting asks questions that cannot be answered at once. It opens the door to a realm where images turn into metaphors, and metaphors become guiding threads toward meaning.

A painting does not copy reality. It is like a mirror in which not the outer world, but the inner one is reflected. The artist becomes a mediator between the mystery of existence and the human being. And every viewer, standing before the painting, finds their own mirror: in it awaken their memories, their anxieties, their hopes.

A painting is a prayer without words. It speaks not to the mind, but to the heart. It unites myth and philosophy, past and future, the voice of a people and the voice of the universe. Thus, painting ceases to be «the art of depiction» and becomes the art of revelation.

This is the philosophy of painting: it does not explain and it does not prove. It leads. It leads to the place where one is, perhaps for the first time, alone with oneself – and perhaps for the first time, hears the voice of silence.

Atsamaz paints not with colors, but with vibrations of light and inner silence. His paintings are not about the material world; they are imprints of experiences, images, and thoughts that words cannot contain. Every color is a voice, every line a breath, every transition of tones a journey of the soul through joy and anxiety, light and shadow, memory and revelation.

In Atsamaz’s art, nothing is accidental. Even abstraction for him is not a game of forms but a path to essence. Where others might see chaos of lines and spots, he reveals the rhythm of the universe, its hidden harmony. This is metaphysics woven into painting: the indescribable becomes visible, the invisible becomes tangible.

Раздел I. Философские
и метафизические образы

Разбито… / Shattered…

Из хаоса линий, острых углов и вспышек цвета проступает человеческое лицо. Его взгляд прямой и ясный, но окружение похоже на осколки зеркала или стекла, в которых отразились эмоции и переживания. Это лицо – не только портрет, а символ души, которая пережила удар, потерю или внутренний кризис.

Название «Разбито…» задает ключ: перед нами состояние, когда привычный мир распался на части. Красные и яркие мазки – следы боли и страсти; бирюзовые и голубые линии – холод осколков; желтые – проблески надежды. Все это складывается в образ человека, чье внутреннее «я» оказалось окружено разломами.

Но в центре – глаза. Они смотрят сквозь хаос и остаются целыми, живыми. В этом – главное послание: даже когда жизнь разбита на фрагменты, сущность человека сохраняется. Личность может быть искажена осколками, но взгляд – это то, что связывает нас с целостностью.

Картина говорит о том, что каждый проходит через моменты разрушения – личные, эмоциональные, социальные. Но именно в трещинах проявляется глубина: осколки отражают нас с разных сторон, заставляют видеть себя иначе.

– «Разбито…» – это признание боли, но и вера в то, что из осколков можно собрать новый образ, новое «я».

Осколки не означают разрушения. Они лишь указывают на новый путь: собрать фрагменты опыта и превратить их в свет. Даже через трещины проступает живой взгляд – напоминание, что человек сильнее любого надлома.

– — – — – — – — – — – — – — – — – — – —

Разбито… (худ. Ацамаз Харебов)

Shattered… (art by Atsamaz Kharebov)

From the chaos of lines, sharp angles, and flashes of color, a human face emerges. Its gaze is direct and clear, yet the surroundings resemble shards of a mirror or glass in which emotions and experiences are reflected. This face is not merely a portrait, but a symbol of a soul that has endured a blow, a loss, or an inner crisis.

The title «Shattered…» provides the key: before us is a state in which the familiar world has broken into fragments. Red and bright strokes are traces of pain and passion; turquoise and blue lines – the coldness of the shards; yellow – glimpses of hope. Together, they form the image of a person whose inner self has been encircled by fractures.

Yet at the center are the eyes. They look through the chaos and remain whole, alive. This is the main message: even when life is broken into fragments, the essence of a person endures. The personality may be distorted by the shards, but the gaze is what connects us to wholeness.

The painting speaks of the fact that everyone goes through moments of destruction – personal, emotional, and social. Yet it is precisely in the cracks that depth is revealed: the shards reflect us from different angles, compelling us to see ourselves differently.

– «Shattered…» is both an acknowledgment of pain and a belief that from the fragments one can assemble a new image, a new self.

Shards do not mean destruction. They only point to a new path: to gather fragments of experience and transform them into light. Even through the cracks, a living gaze emerges – a reminder that the human being is stronger than any fracture.