Читать книгу: «Эпифаня открывает двери», страница 4

Глава 5 Дом на краю

Эпи откинула челюсть от удивления: место, где она оказалась, совершенно не походило на туалет. А еще оно не походило на такое официально строгое здание суда. Но неизвестным интерьер она бы не назвала: беспорядок, пыль и старинные вещи. Все предметы выглядят так, как если бы из них выжали все сочные краски. Все это сумеречное великолепие до краев заполнено тусклым желтым свечением.

– Мы же не в туалете, верно? – Сразу же догадалась девочка.

– Нет, не в туалете… – торжественно прошептал психиатр с труднопроизносимым именем.

– Я уже была здесь. Совсем недавно. – Твердо выговорила Эпифаня.

– Да, была. Про давность – трудно сказать. Особенно здесь. – Бородач говорил с неким безумным придыханием, почти идеально округлив глаза.

– И вы. То есть я. Я раскрыла ваш секрет, и теперь вы нашли меня, выкрали и хотите, чтобы я замолчала навек?

Глаза доктора зловеще заблестели в свете тусклых ламп. Так он выглядел зловеще. Эпи даже невольно оглянулась на дверь – хоть какой– то путь к отступлению.

Адвокат расставил свои руки в стороны и радостно вскричал:

– Чушь! Ты попала ко мне в дом, что в принципе невозможно. И мне стало любопытно. Кстати, я – Открыватель Дверей.

И он рывком протянул девочке руку. Та неловко, но попыталась ответить на рукопожатие, но помешали наручники. Бородач покосился на оковы, подумал с мгновение, ударил себя по лбу и движением искусного иллюзиониста освободил Эпифаню от цепей.

Эпи застыла с открытым ртом, до конца не поняв, как это ему удалось.

– Вот так лучше. Но если ты соскучишься по ним, то они будут лежать во-он там. – Проговорил бородач и бросил кандалы с наручниками через плечо. Цепи звякнули где– то во мраке комнаты.

– Спасибо – кивнула Эпи отходя от шока. – А Открыватель Дверей, это ваша профессия?

– И профессия и имя.

– А как же Шуб…

– А. Шуб…Как его там… Я протянул судье не визитку, а этикетку от газировки. Знаешь ее? «Доктор Шубельшпинцыншинкин. Мозгоправ» – ментальная газировка? Ну конечно не знаешь! Ее не продают в вашей Вероятности.

– Ментальная Газировка? Вероятность?

– А, это что-то вроде возможной или вероятной вселенной. Не совсем полноценной. Но я открою тебе секрет, только ты – никому! Все вселенные не полноценные. Везде чего– нибудь да не хватает.

Эпи поняла, что ничего не поняла. Она потрясла кудрявой головой и оттуда сама по себе высыпалась фраза:

– Так кто же вы? Волшебник?

– Начнем сначала. – Бородач закатил глаза. – Я – Открыватель Дверей. А ты – Эпи, верно? Я буду звать тебя Фаня. Так забавно.

– Это все так похоже на волшебство. – Протянула Эпи оглядывая комнату.

– Не волшебство и не магия. – Замотал головой Открыватель, тряся своей бородой. – Просто ошибка Создания. Нарушение бытия. Или само бытие? Кто его знает?

– А нам не надо вернуться? – Эпи указала на дверь. – Получается, я сбежала. А сбегают только трусы и преступники! А меня просто подставили!

– Хочешь вернуться туда, к этим засахарившимся чудовищам? – Открыватель наклонился вперед, убирая руки за спину. – Ну, тогда, валяй. Вперед.

Он кивнул в сторону двери. Старинная, деревянная, она сейчас нависала над Эпи острой секирой палача.

Эпи никак не могла решиться сделать даже шаг к ней. Ведь там, за дверью, ее ждет обозленный на нее народ Ихса, притом обозленный не по заслугам. А еще ее там приговорили к утоплению.

Девочка сглотнула, ощущая, что в горле застрял целый ком непонятно чего. Протянула руку и легонечко кончиками пальцев коснулась шероховатости дверной доски. Еще чуточку подождала, набрала в грудь весь воздух, какой только смогла. И только тогда рискнула открыть дверь.

Но вместо судейского коридора с полицейским, она оказалась в самой густой кромешной темноте, какую только можно себе представить. Сонный желтый свет, сочившийся из пары десятков окон, немощно выхватывал из тьмы то застывший листок, то камень, то поржавевший фонарный столб.

– Не хватает только сверчков, – задумчиво произнес Открыватель дверей из-за Эпиного плеча.

– Где мы? – одними губами спросила Фаня, глядя в чернильную темноту загадочной ночи.

– Я уж думал, ты никогда не задашь этот вопрос. – Открыватель наградил Эпи осуждающим взглядом. – Это Вращающийся Остров и мой дом. Дом, что всегда с краю. Он всегда на краю любой улицы в любом городе. Он находится с краю каждой карты, так что там ты его не найдешь. Кроме того он никогда не в центре истории, он с краю даже самого времени!

– Это как?

– Это значит что сейчас мы Нигде и Никогда. – Бородач небрежно пожал плечами.

– А отсюда можно выбраться?

– Мне кажется, ты уже это однажды сделала, пятясь от меня, как напуганный речной рак! – скороговоркой сказал Открыватель.

Эпи покраснела. Признаться в том, что она испугалась – для нее страшнее казни.

– Вас было двое, и я не знала что ожидать, – выдавила она.

– Двое? – Брови Открывателя удивленно дернулись. – Ах, ты про это!

И тогда он указал на черное круглое окно в другом конце комнаты.

– Это Зеркало. – Сказал он. – Черное зеркало из Пустотного Обсидиана. Это Обсидиан такой черный.… Самое черное вещество в Создании! Он вообще не отражает свет. Рядом с ним даже лампочки гаснут.

– Зеркало, которое не отражает? – Удивилась Эпи.

– Зеркало, которое впитывает любое известное нам излучение. – Кивнул Открыватель. – Но оно отражает что-то еще. Наши темные стороны, потаенные личности. Что– то весьма запретное. А я… Я люблю разговаривать с ними. Знаешь ли, за последние тысячелетия тут собеседников кроме единорога и не было.

– Единорога?

– Да. Кстати, не наступи на него.

Эпи даже отпрыгнула в сторону. Но у ее ног никого не оказалось. Поняв, что вокруг никого нет, она посмотрела на бородача, как на безумца.

– Он, что? Такой маленький? – спросила Эпифаня.

– Кто ж его знает? Он бесцветный. И невидимый.

– Ясно. – Для галочки произнесла девочка. Но тут ее в ногу что-то толкнуло. Что-то недовольно фыркнуло и звонко заржало. А потом раздался стук маленьких копыт.

– Старайся на него не наступать. Ему это не нравится.

Эпи всегда мечтала погладить единорога. Как и все дети, что впервые узнают об этих сказочных созданиях. Когда-то она искренне верила, что единороги живут в лесу, что вокруг Ихса. Но как можно погладить то, чего не видишь?

Она присела на корточки и нерешительно пошарила рукой вокруг себя – нет, никого.

Открыватель тем временем прыгнул на диван. Его борода невесомым покрывалом упала следом за ним. Он перегнулся через спинку и очень скоро достал откуда-то стальной цилиндрический кофейник и две маленькие перламутровые чашки. Все это дело оказалось на приземистом столике. Он очень скоро наполнил чашки, одну из которых протянул Эпи.

– С судом мы разобрались. Я тебя спас от казни, так что не благодари. – На одном дыхании протараторил он. – А теперь расскажи, как тебе в прошлый раз удалось попасть ко мне сюда?

– На самом деле, я не знаю. – Призналась Эпи. – Я до сих пор думаю, что это волшебство.

Но Открыватель уже шумно отхлебнул кофе и внимательно сверлил девочку взглядом. Так что Эпи деваться было не куда. Она прокашлялась и начала свой рассказ, стараясь не упускать ни единой мелочи. Открыватель все это время даже не моргнул. Он только и делал, что прихлебывал из своей чашки.

– Значит, какая-то «говорящая» книга, мальчонка-фокусник, живая тень и куча ключей? – Наконец, спросил он.

Эпи кивнула.

– И только один ключ и одна дверь? Верно? Этот ключ? – Открыватель достал из кармана маленький плоский ключик, украшенный несколькими засечками.

Эпи носилась с этим ключом недолго, но все равно узнала его. И она снова кивнула.

– Понятно! – Открыватель торжественно поднял руки вверх. Но затем снова их опустил. – Нет, не понятно. Ключ – забирай. Мне он уже не нужен.

Эпи приняла ключ и задумчиво проговорила.

– Та тень. Она выбила у меня из рук Радужный Клинок, а потом он оказался в музее. Меня подставила тень?

– Тень? – хмыкнул Открыватель, пытаясь налить себе еще кофе. – Тени не подставляют. Тени отбрасываются!

– Кстати. – Эпи продолжила свою мысль. – С этим клинком, точнее с материалом связана эпидемия? Как вы его назвали? Ванхар Виллар Мигос? Что это?

– Понятия не имею. – Открыватель перевернул кофейник, но там, видимо, ничего не осталось. – Это я выдумал. Знаешь? Налету. Суд – это такое дело, где постоянно надо говорить. Нести несусветную чушь. Да что такое!

– Я нашла его возле камня! И камень ожил! – Вспоминала Эпи.

– Видимо, эта история подождет. – Заключил Открыватель, отбрасывая кофейник в сторону. – Кажется, у меня закончился кофе! Быстро, надо поспешить!

Произнес он это с ужасной тревогой в голосе. Обычно так кричат, когда начинается пожар. Он вскочил и поспешил в один из коридоров, так быстро, что за ним не поспевала его собственная борода.

Эпи пришлось следовать за ним. Этот дом оказался больше, чем девочка себе представляла – длинные темные коридоры с рядами дверей, утопающие в полумраке залы с арками и тонкими колонами. А еще лестницы и как минимум три этажа.

После небольшого марафона они оказались на кухне. Точнее это походило на кухню. Здесь были печи и кастрюли. Целые горы немытых кастрюль! В некоторых из них даже завелась жизнь! В буквальном смысле: они покрылись густым пушистым мхом, плесень во многих из них разрослась так, что превращало их в настоящие грибные клумбы. И эти грибы даже светились!

– Так здесь.. .Нет, не здесь! – бубнил себе под нос Открыватель, шарясь по верхним полкам.

Оттуда сыпалась пыль, цветные бумажные брикеты, какие-то странные жестянки самых разнообразных форм и размеров.

– У вас.. .У вас кофейная зависимость? – скромно поинтересовалась Эпи.

– Зависимость? Нет! – Рявкнул Открыватель, сверкая сверху самым безумнейшим взглядом из всех. – Просто без кофе скучно! А, вот же ты где!

Он вытащил откуда– то из темноты старую потертую банку. Он погладил ее, как котенка, спрыгнул вниз и засыпал пару ложек ее содержимого в ближайший чайник. Залил водой, поставил на огонь и расплылся в самой блаженной из всех улыбок. Но счастье быстро ушло с его лица. Глаза снова округлились, жилка у глаза задергалась.

– Пресвятой конец Эпохи! – выкрикнул он, хлопая себя ладонями по бокам. – Сахар!

И он опять кинулся ковыряться в многочисленных ящиках. Но на этот раз искомого он не обнаружил. Тогда Открыватель пулей вылетел из кухни. Эпи же проследовала за ним.

И опять вниз по крутым лестницам и забег по мрачным коридорам. В конце пути они оказались в большом зале. Судя по стеклянному потолку и окнам в пол – некогда это было оранжереей. Но сейчас это место являло собой настоящий музей, заполненный всякой редкостной всячиной! Настоящий клад для искателя приключений, коим Эпифаня себя считала. Ее окружало и экзотическое оружие, и таинственные статуэтки со злобными рожами, и золотые изделия самых разных форм и размеров. Тут же находились каменные и бронзовые таблички, пожелтевшие свитки и страницы древних книг, вдоль и поперек исписанные самыми непонятными символами из всех!

Бородач тут же кинулся трясти старинную урну, украшенную таинственной резьбой. Что до Эпи – то она заворожено разглядывала все присутствующие сокровища.

– Вы… Вы храните сахар здесь? – Для приличия спросила она, трогая пальцем великолепный меч своими размерами и, скорее всего, весом, превышавший саму Эпи.

– Где я только его не храню! – отозвался Открыватель.

– А это все откуда? – Эпи перешла к красовавшимся на изъеденном молью сукне странным головоломкам – бронзовым сферам и кубам со стершимися насечками.

– Ты про пыль на полу, занавески или безделушки? – Не поворачиваясь к девочке, Открыватель Дверей отложил урну и теперь погружался в глубины разбросанных здесь же деревянных ящиков.

– Ну, эти… Сокровища!

– Так. Сувениры. Собирал их, то там, то тут. Я сентиментален. Все время беру что-то на память. Но, вот беда, не помню, где взял добрую половину.

Эпи скептически покачала головой, возвращаясь к «сувенирам». Выглядели они уж точно не как простые безделушки. Особенно странные зеркала у самой стены. Помимо ее Открывателя и всего музейного интерьера в каждом из них отражались и другие люди. Одетые в странные одежды эти люди стояли на месте, не реагируя ни на что. Но они находились только в зеркалах – в зале же было пусто. Немного жутковатое зрелище. Фаня попыталась дотронуться до одного из несуществующих людей и протянула руку к тому месту, где, судя по отражению, он стоял. Но рука ни на что не наткнулась. В зеркале же она прошла сквозь грудь угрюмого лысеющего мужчины, облаченного в алую тогу.

– Призраки? – Эпи с удивлением рассматривала свою руку. – Тут есть призраки? Или это опять «Пустотный Обсидиан»?

– Не призраки и не обсидиан. – Открыватель Дверей отвлекся от ящиков. – Это картины Атлоса. Художники там настолько искусны, что их картины отражали реальность, как зеркало. Вот они отражают ее и до сих пор. А эти парни просто местная знать, кто заказывал себе портрет. Наверное, хотели показать, что мир вокруг меняется, а их величие неизменно.

– А это вы! – вскрикнула девочка, указывая пальцем на стену.

– Нет, просто похож.

– Я не про «зеркала», я про это. – Эпи тыкнула в маленькую рамочку, скрывавшую под стеклом помятую и пожелтевшую газетную вырезку. Заголовок и статья написаны неизвестным языком. Но на фотографии точно изображен Открыватель! У него нет бороды, прически а-ля «встрепанный одуванчик» и выглядит он не так, словно пережил Великую Чуму. Но это точно он! Молодой и счастливый, поднимает большие пальцы рук.

– Да, возможно. – Печально кивнул бородач подходя к Эпи. – Вот только когда это было?

– А что тут написано?

– Не знаю,…Забыл….А перевести мне это так и не удалось. Я даже не помню, где сделали эту фотографию. Сам момент этот где– то в моем разуме спрятан, но я не помню к нему дорогу.

– Так давно?

– Когда живешь в доме, в котором нет времени, не понимаешь, что давно, а что недавно! – развел руками Открыватель. – Лучше взгляни на это. Называется Бесконечная Песня.

И он указал на еще одно зеркало. На этот раз его поверхность напоминала воду – лужу, над которой идет слабый дождь. Круги от капель возникали, расширялись и таяли.

– Дождь?

– Нет. Это Рябь или Циркулярное письмо. Его используют Вдохи – народ с идеальнейшим слухом. Каждый круг соответствует звуку. Круг расширяется – меняется тональность. Тает – становится глухим. А когда они пересекаются, рождается комбинация. И таких комбинаций море! Хочешь послушать?

Эпи не успела ни согласиться, ни отказаться. Она вообще не поспевала отвечать на все действия слишком живого бородача, а он уже достал из-за пазухи маленький фонарик и направил его свет на живую поверхность «картины». И тут же зал наполнился таинственным и прекрасным пением из десятков, сотен, а то и тысяч различных голосов. Местами голоса превращались в утробный гул, а местами звенели как струны гитар.

Открыватель выключил фонарик и пение умолкло.

– А сахара я так и не нашел. – Угрюмо добавил он. – А это значит одно! Мы идем за сахаром!

– А… – Эпи хотела спросить: «а как же быть с судом, Ихсом, сбежавшим Ховином, эпидемией, ее добрым именем и еще с целой кучей всяких дел», но Открыватель закрыл ей рот.

– А, когда мы идем за сахаром, весь остальной мир подождет.

Глава 6 Гудящие острова

Открыватель схватил Эпифаню за руку и вприпрыжку подбежал к двери входа в оранжерею. Небрежным движением ноги он захлопнул дверь и неприятно оскалился:

– Смотри, детка, как это делается! Одна дверь здесь – другая там. Путешествие в любую точку Создания абсолютно бесплатно и в любое время дня – только шагни за порог!

– А разве нам не надо к главному выходу? – пискнула Эпи. Хотя в ее голове вторым сердцем билась мысль: «Спроси, что такое Создание! Спроси, что такое Создание!» .

– А чем эта дверь хуже другой? – Пожал плечами Открыватель. Он ссутулился, потер ладони друг о друга, выставил их вперед и принялся что-то нашептывать.

– Колдуете! – Фаня лукаво прищурила один глаз. – Я так и знала, что это магия.

– Нет. – Качнул головой бородач. – Я просто хулиганю. Все делается проще.

И он толкнул дверь вперед. Дверь скрипнула и открылась совершенно не в ту сторону, в которую должна открываться. Яркий дневной свет, что вырвался из-за двери мигом ослепил Эпи, которая уже привыкла к местному желтому полумраку. Могильная тишина дома, который все время с краю тоже нарушилась – она наполнилась визгливыми криками чаек и шумом прибоя.

– Еще одно чудо в копилочку. – Выдохнула Фаня заворожено.

– Добро пожаловать на борт, Эпи-Швэппи! – Выкрикнул Открыватель. Он быстро натянул помятую матросскую фуражку, что валялась здесь же среди грязной ветоши.

Они вышли наружу и их ноги сразу же погрузились в разогретый песок.

Используя свои ладони, как козырек, Эпифаня огляделась. Они стояли на побережье. Океан невероятного малахитового оттенка с ревом обрушивал на соседние скалы тяжелые волны. Солнце зависло где-то в вышине, над заросшими пестрой растительностью холмами. Широкая прибрежная полоса, усыпанная зеленым песком, убегала далеко в обе стороны и терялась за поворотом.

– О! Повезло! – крикнул Открыватель и бросился наполнять этим песком свои карманы.

– Зеленый песок? – удивилась Эпифаня.

– Именно! Зеленее некуда! Оттенок северной тайги и болотного великолепия! Он ценнее золота в трехстах Вероятностях! Кстати, насчет золота, смотри, Фаня! Монета!

И он протянул Эпи горсть песка, в которой поблескивала золотая монета.

Та приняла ее и осмотрела. Это точно не денежная единица Ихса. Она вообще никогда таких монет не видала! Рубленые края образуют шесть неровных граней. И «орел», и «решка» обозначены сложным геометрическим узором.

– У тебя, Эпи-Швэппи, есть редкий дар влипать в истории. – Пояснял Открыватель. – А у меня… Я просто очень удачлив. О, еще одна!

Бородач продолжал как ребенок ковыряться в прибрежном песке, а Эпи продолжила оглядываться по сторонам. За их спинами оказалось полуразрушенное здание, дверь которого и послужило им проходом. Серые стены лачуги облупились и почернели от плесени. Крыша провалилась внутрь. Окна – выбиты, внутри в комнатах произрастают молодые деревца.

Цифра на выцветшей металлической табличке обозначали номер четыреста четыре.

– Каждый раз четыреста четвертый. – Проворчал Открыватель. – О, еще одна! Видать штормом выбросило затонувшие сокровища!

Эпи, чем черт не шутит, тоже решила покопаться в зеленом песке и найти несколько золотых монет. Но Открыватель оказался прав у него –феноменальное везение. А вот Эпифаня таким не обладала. Она пропустила сквозь пальцы целую гору песка, обошла линию прибоя, заглянула под камни, но, кроме вонючих алых водорослей, недовольных крабов и старой бутылочной пробки ничего не нашла.

– Ладно, деньги у нас теперь есть! Пойдем, глянем, что есть тут в магазинах? – Открыватель весело похлопал себя по карманам. В одном из них звякнули монеты. В другом – зашуршал песок.

– А тут есть магазины?

– Здесь есть двери. – Бородач указал на заброшенную лачугу. – А это значит, что есть цивилизация. А если есть цивилизация, то есть и магазин! Пойдем!

И они зашагали по изумрудному пляжу, любуясь местными красотами.

– Так что такое эти ваши Вероятности и Творение? – наконец спросила Эпифаня

– Создание. – Поправил Открыватель. – Создание это абсолютное все, что могло и может быть. А Вероятности – это как его части. Не такие разнообразные, но все, же прикольные. Вот это одна из вероятностей.

– Это как параллельные миры? – Начала догадываться Эпи, но ее собеседник отрицательно потряс головой.

– Не совсем. – Начал он. – Вот, смотри, представь, что есть океан, в котором творится такое, чего представить нельзя! И в этом океане….

Но его перебили. Ужасный гул, схожий со звуком медной трубы, огласил округу, распугав сидящих на берегу чаек.

– Какой чистый гул! – произнес Открыватель, поправляя свою фуражку.

– Люди? – Поинтересовалась Эпи.

– Может быть. А может быть и звери! Представь, какого размера должна оказаться такая зверушка!? Да она размером с десяток поющих китов или размером с одного кита, но огромного!

Глаза Открывателя загорелись исследовательским интересом. И Эпифаня одобрительно кивнула, ей самой хотелось увидать «огромного поющего кита». Настолько, что она и забыла про Вероятности и Создание.

И они ускорили шаг. Пляж завернул за угол и привел их к утесу, сутуло возносящемуся над океанскими волнами. На его вершине расположился коренастый полосатый маяк. За утесом же спрятался небольшой городок в пару десятков зданий.

Тропа под их ногами сменилась грубой булыжной мостовой, с обеих сторон от них выросли обвитые вьюном фонарные столбы.

– И здесь должен быть сахар? – поинтересовалась Эпи, разглядывая почерневшие деревянные фасады. На ее взгляд городок казался вымершим.

– Где-то же он должен быть! – кинул в сторону Открыватель.

– Я просто решила, что вы.… Если умеете так легко перемещаться.… Хм… В вероятностях? То могли найти место и посахарнее.

– Тихо ты! – шикнул Открыватель.

В это время перед ними появилась группа детей.

Эпи прекрасно понимала, что она совершенно в ином мире, ожидала увидеть людей с другим цветом лица, чешуей вместо волос или, хотя бы, с тремя глазами. Но дети оказались совершенно нормальными и по всем меркам выглядели как земные.

– Иди пока с ними поиграй. – Открыватель махнул в их сторону бородой. – Кажется, они твоего возраста!

– Еще чего! – Надулась Эпифаня. – Малявки же!

Открыватель только пожал плечами. Он принялся изучать вывески и заглядывать в окна, но, судя по всему, все лавки были закрыты.

– То ли мы слишком рано, – молвил бородач ,– то ли слишком поздно. Эй! Ребятки! А где тут магазин?

Дети старались держаться от чужаков на расстоянии. Глядели они на них как на что-то диковинное и к тому же заразное. Услышав обращение от чудного бородача, они как один указали на огромное покосившееся от старости здание, напоминающее гигантскую бочку.

– Благодарю! – отсалютовал им Открыватель и дернул Эпи за руку.

– Странные они какие-то. – Шепнула Эпи.

– Поверь! Для них мы такие же странные! – ответствовал бородач.

Огромной «бочкой» оказалась таверна. Пропитанная морским соленым ветром дверь скрипнула. Тут же за ней звякнул кубический медный колокольчик. Они оказались в темном истертом и поношенном зале, как брат-близнец схожим с сотней тысяч таких же залов в прибрежных и портовых тавернах. Стены украшены чучелами огромных рыб, рулевыми колесами кораблей, старыми навигационными картами, якорями и канатами. Масляные лампы с закопченными стеклышками дарили помещению слишком мало света, так что оно полностью утопало в темноте.

– А я вас слушаю. – Из тьмы раздался низкий сдавленный голос. Айсбергом из мрака появился и обладатель голоса. Вслед за ним нарисовалась и его косая улыбка. Этот человек напоминал старый полусгнивший деревянный ящик, не первый год путешествующий из порта в порт.

«Это мужчина или женщина?» – подумала Эпи, оглядывая его лицо. – «Наверное, мужчина! У него же есть усы».

– О да, вы не местные! – Взвизгнуло создание.

«Нет.… Если так подумать женщина.… Очень древняя! Но эти руки! Ими сваи гнуть можно… Может, мужчина?»

– Ах, мы! – прокашлявшись, выпалил Открыватель. – Да, почти! Я сэр Коалос Дэ Них, известный астроном и геолог. А это – Эпи, моя внучка. Точнее праправнучка если под таким углом посмотреть.

«А эта дурацкая одежда – не очень мужская….»

– Вы новые лица в моей таверне, – недоверчиво прохрипел человек ящик.

«И волосы собраны в пучок со спицами…»

– Это потому, что мы совершенно недавно прибыли, – кивнул Открыватель.

«Татуировка в виде якоря?»

– При всем моем уважении, господин Коалос, – человек-ящик сильно зажмурил свой глаз и еще сильнее оскалился, – но в порт Урабороса уже шесть недель не заходили корабли…

– Мы добрались на поезде! – Радостно объявил Открыватель.

– На поезде? На наш остров?

– Это особый поезд…

«Или все же женщина?» – прищурилась Эпи. – «Эти ресницы!».

– И вы, конечно, совершенно не знаете о Проклятие Урабороса? – Человек-ящик не то злобно улыбнулся, не то скривился в удивлении.

– Конечно же, нет! – Открыватель поднял руки вверх. – А у вас есть сахар?

– А что за проклятие? – пискнула снизу Эпифаня.

Открыватель удивленно покосился на девочку, а бочкообразный незнакомец, ухмыльнувшись, ответил:

– В этом городе по ночам пропадают взрослые уже несколько недель. Найти их никто не может, хоть и прочесали весь остров от берега до берега. Скоро тут останутся одни дети…

– А как же вы? – Протянула Эпи с подозрением.

– А моя очередь, видать, еще не пришла…. – Зловеще выдохнул «ящик» и облизнул растрескавшиеся губы.

– И дайте-ка я угадаю. – Спросил Открыватель Дверей. – Проклятие началось вместе с этими «гудками»?

Не успел он окончить фразу, как откуда-то издалека до них донесся утробный гул. На этот раз он звучал очень печально. Квадратный человек помрачнел, высморкался и кивнул.

– Нет. – Мрачно заметил он (или все же она?).

– Значит, гудки были до проклятия? – Открыватель наклонил голову набок и приблизился к неприятному собеседнику.

– Нет – в смысле сахара нет. – Ответил тот. – Но есть пустые комнаты и горячий суп.

– А горячий чай? – С надеждой в голосе спросил Открыватель.

– Не знаю, о чем вы говорите. Не знаю, я ни о каком чае. Есть Хнар и есть ром в избытке.

Открыватель выложил на стол перед кубическим господином несколько монет и снял комнату. Туда же он заказал и два горячих обеда, две чашки хнара и бутылку рома.

– Мы остаемся? – Шепнула Эпи, когда они вдвоем оказались в старой комнате, чем-то напоминающей корабельную каюту.

– Ага. – Кивнул Открыватель.

Он с ногами запрыгнул на одну из кроватей и, подняв облачко серебристой пыли, несколько раз подпрыгнул.

– Но тут нет сахара! – Эпи округлила глаза. – Разве мы не за ним сюда пришли?

– За ним. – Пожал плечами мужчина. – Но, посмотри, сколько здесь всего интересного! Остров, город детей, гул, пропажа взрослых, сокровища! Еще этот милый страшный тип…. И ты.

– А что я?

– Фаня, Фаня. – Покачал головой Открыватель .– Ты же понимаешь, что мы с тобой находимся в другой реальности? Совершенно отличной от той, к которой ты привыкла?

– Немного, – Эпи почесала голову.

– А ты когда-нибудь была хотя бы в другом городе? Не только в Ихсе? А в другой стране, где живет другой народ?

Эпи покачала головой.

– Ты понимаешь, что в другой стране, хотя бы на другом конце света люди разговаривают на другом языке? И уж тем более в другой реальности? А ты… Ты поняла, что говорит этот милый человек!?

– Ну, да… Я думала, он говорит на нашем…

– А вот фига с два! Я был у вас в Ихсе и там говорят совершенно на другом языке. Мне-то легче, я знаю много языков. А вот ты…

– Я просто его понимала. – Пожала крошечными плечами Эпифаня.

– Просто понимала. – Прошептал Открыватель. – Это не просто так!

– Может, я избранная? – пошутила Эпи.

– Ага! Только осталось узнать, кто за тебя проголосовал. – Прищурился Открыватель.

Дверь отварилась, и в нее, кряхтя и кособочась, протиснулся хозяин таверны с подносом. Обуглившийся котелок, две деревянные плошки и ложки, а так же старый чайник две чашки и пыльная бутылка со стаканом.

Только сейчас, учуяв запах еды, Эпифаня поняла, что ее желудок уже который день молит о помощи. Пища оказалась весьма сытной хоть изысканной ее и не назовешь: суп напоминал слегка сжиженную рисовую кашу с рыбой, а странный напиток вообще не на что не был похож. Что-то между соком алоэ и отбродившим кефиром.

Одной этой порции Эпифане хватило, чтобы отправить голод с жаждой в заслуженный отпуск. Она откинулась на кровать, как насосавшийся клещ и разбросала руки в разные стороны. Открыватель же сел в позу лотоса, и прихлебывая из бутылки, уставился в окно, на океан.

– И.. .как начнется наше приключение, Открыватель? – Сдерживая отрыжку в горле, поинтересовалась девочка.

–Будем ждать. – Открыватель поиграл бровями. – Что до меня, то ты тоже это заметила? В этом мире есть люди с волосами! А значит, я найду либо цирюльника, либо ножницы! И да, зови меня ОД – это аббревиатура, а я обожаю аббревиатуры!

Эпи кивнула.

– Отлично. А пока мы ждем, можешь пойти познакомиться с местными! Я обожаю знакомиться с местными.

Но Эпи отказалась. Кроме голода все это время она так же успела заработать недосып чудовищных размеров. И стоило ей хоть чуть-чуть пригреться и почувствовать под спиной что-то более мягкое, чем деревянная скамья, как глаза ее сами закрылись, а сознание унеслось вниз по течению сновидения.

Сон ее напоминал танец пьяных бабочек посреди раскаленного лета. То там, то сям вспархивали воспоминания о последних днях. Опять множество вопросов, но ни один из них не мог пробиться сквозь густую патоку дремы. Время от времени она всплывала на поверхность реальности, но особых изменений в ней не было. Вот Открыватель смотрит в окно, а вот он вышел и пропал. Через некоторое время он снова здесь и что-то делает за столом. Позже – стоит у зеркала и что-то делает со своей бородой.

Солнечный луч, что пробивался сквозь окно, преодолел всю комнату, покраснел, взобрался высоко на стену, где потускнел и потух.

Снова раздался загадочный гул, выдернув Эпи из лап сна окончательно. Та вскочила на кровати и оглядела комнату.

– О-Дэ? Ты здесь? – Задала она вопрос пустоте, но пустота не ответила.

Прямо сейчас в рыжей голове девочки дикой птицей в клетке билась идея рассказать Открывателю об одноглазой гадалке и ее картах. Сквозь сон Эпи вдруг поняла, что всё ее гадание оказалось невероятно правдивым. И ключ, и дверь и тот, кто может двери открывать. К тому же он оказался и старым и безумным и любопытным…. Вот только это был один человек.

Эпифаня пару раз подпрыгнула на кровати, заставив ту жалобно скрипеть, затем она успокоилась и присела.

– Осталось только понять, кто хочет открыть одну дверь! – Вслух подумала она. – Ведь ты можешь открыть все двери? То есть.… Любую дверь!

Немая тишина проглотила ее слова и ничего не ответила.

Эпи встала, обошла комнату кругом. Ничего нового здесь не добавилось. Девочка остановилась возле зеркала. Ее отражение смотрела на нее все тем же пронзительным взглядом и все с той же манерой задирать подбородок. С минуту она покорчила сама себе рожи. Но тут что-то звякнуло у ее ног. Это оказались огромные грубые портные ножницы, небрежно оставленные здесь в небольшой горе седых волос.

ОД все-таки нашел ножницы, чтобы состричь бороду! Вот только всю ее он не состриг – волос на полу слишком мало для его-то шевелюры. Значит, он начал стричься, а потом отлучился по каким-то важным делам? Учитывая его суетность – не мудрено! Эпи даже представила себе эту картину: вот ОД стоит перед зеркалом, срезает несколько клоков своей бороды, затем поднимает палец, вспоминая о чем-то неотложном, и выбегает в дверь. Или все же выпрыгивает в окно?