Читать книгу: «Красные повязки», страница 3

– Слушай, Серега, а можно я сейчас автомат выберу, а ты номер впишешь в реестр или куда там?

– Выбирай, без проблем, заодно и штык забирай.

– А зачем он мне? Мне вроде подствольник положен, штык уже не прилепишь.

– Положено, забирай, на ремень прицепишь или в сидор закинешь, мне без разницы.

– Ну, как скажешь.

Я выбрал автомат с чуть тронутой ржавчиной ствольной коробкой и новый штык-нож. Пока Серега переписывал номера, выглянул из контейнера и заорал, перекрикивая гомон:

– Аркадьевич, двигай сюда, наша очередь!

Старшина только хмыкнул, не препятствуя. Вообще нормальный чувак оказался: не конфликтный, вся жизнь в армии, погранец на Дальнем Востоке, сейчас уже на пенсии, доброволец.

Ввалились взмыленные Аркадьевич с Петей и Егором, командиры отделений, если кто подзабыл. Петя тут же начал качать права, докапываясь до всего на свете. Помощник депутата, что с него взять, хоть и питерский. Мне старшина предложил свалить во избежание суеты и толкотни, что я с удовольствием и сделал. Расписался в журнале, прихватил подсумок, четыре магазина и на выход.

– Ничего себе раритет, – удивились пацаны, разглядев мой автомат. – Он хоть стрелять будет? Вон, коробка вся ржавая.

– Да вы че, братва, конечно, будет, это же «калашников», самая надежная в мире машина. Сейчас почищу, и будет как новенький. Другие еще похуже выглядят.

Я протолкнулся к столу для разборки оружия и успел слить остатки оружейного масла. Треть масленки примерно, почистить хватит, потом добудем. Разобрал – приемлемое состояние, внутри ржавчины нет, и то хлеб. Напряг предохранитель – очень тугой, сколько ни смазывал, таким и остался. Ну ладно, может, еще разработается.

Тем временем остальные получили оружие согласно воинским специальностям или, точнее, вопреки. Был старшим стрелком – будешь снайпером, был разведчиком – будешь сапером, был связистом – будешь гранатометчиком и так далее. Утрирую немного, конечно, но совсем немного. Практически ни у кого воинская специальность не совпадала с новым назначением, понятно, что летчики, вертолетчики, танкисты не у дел, но остальные? Вопрос открытый…

Опять построение, прошлись строевым шагом пару кругов, послушали язвительные комментарии Ветра. Побежали получать броники и каски. Запускали по пять человек, три минуты на выбор, и на выход. Я выбрал броник почище, каску поновее и, довольный собой, начал подгонять по размеру броник, но с ним было что-то не так. Сомнения разрешил Серега.

– Где ты пластину со спины потерял?

А ведь действительно, спина без защиты, черт, на второй заход не пустят точно, затопчут! Что делать?

– Да не переживай, – успокоил меня Серега, – по такой жаре в бронике не айс, увидишь, сегодня-завтра многие свои жилеты облегчат, вырежут пластины, вот и разживешься, или у старшины попроси, может, есть.

– Пластин нет и не будет, – сразу отказал старшина, – покупай сам.

– В смысле, покупай? – удивился я. – У кого? Военторг тут отсутствует.

– Да есть человечек, – ухмыльнулся Серега, – местный, с Ростова. Достанет что угодно: броню, прицелы, каски, ножи, экипировку любую… Накидывает, правда, две цены, но здоровье дороже. Пиши номер.

Ладно, и то хлеб, нужно будет позвонить вечером.

Я рысцой двинул на плац.

– Взво-од! Напраа-во! На полигон – ша-агом марш! Равнение на середину! – выделывался Аркадьевич перед старшими офицерами. Бог ему судья.

Наконец дошли. Общее построение. Наша задача: до обеда отстреляться из автоматов в три магазина. Затем метание гранат: одна учебная, одна боевая «РГД». После обеда занятия по медицине и эвакуации.

Отстрелялись. Мой автомат работает как часы, но зрение подсело, дальние мишени за двести метров не вижу вообще, слил магазин в белый свет. Нужно было очки посильнее покупать, теперь поздно. С рубежа ушел расстроенным. Мнил себя почти снайпером, а тут взводный еще достает.

– Василий, бери бойца и бегом за БК. Получите гранаты – и вперед на огневую позицию.

– Где гранаты получить?

– Ты чего как не родной? Бегом до штаба, там объяснят что и где.

В штабе получили гранаты, инструктора и двинулись на рубеж. Слава богу, в направлении части все меньше брести потом. Толяна я отправил за взводом, до их прихода выполнил броски и завалился в крошечном теньке от врытого бетонного блока. Снял броник, каску. Кайф! Минут пятнадцать удалось полежать, пока подтянулся взвод.

– Так, Вася, ты отстрелялся, уточни, где занятия по медицине будут?

– Аркадьевич, занятия по медицине на том полигоне, а сейчас строимся и на обед – это приказ комбата.

– Принял. Взвод, в две шеренги становись, шагом марш!

Шлепаем снова по раскаленной степи, вода отсутствует, давление шкалит, по ощущениям, под двести, дойти бы, не завалиться, вот позор будет.

Дошли до КПП, и… о, чудо! Рядом с ним на территории части стоял чипок. Большой фургон, содержащий в недрах не меньше тонны минералки, или квасу, или просто воды.

– Построение через сорок минут, попробуй очередь в чипок занять. Может, повезет? – сказал мне Аркадьевич.

Я бегом понесся в казарму за деньгами. Когда вернулся, в очереди уже стояли человек сорок, и я уныло встал в хвосте. Пошли первые отоваренные счастливчики, каждый волок не меньше двух-трех упаковок минералки и кваса. Да, таким темпом мне не хватит ни товара, ни времени. Из середины очереди все громче орали, что пора нормировать: не больше упаковки воды в руки. Нарисовался наш капитан, попробовал пристроиться рядом, не пустили, сунул мне деньги и ушел, напомнив, что выдвигаемся через двадцать минут.

Все-таки фарт со мной. Успел отовариться: три упаковки минералки плюс семь бутылок кваса по два литра. Больше не было, да и не унес бы, рук бы не хватило, осталась только негазированная вода в «пятишках» – тара ценная сама по себе. Отдал одну упаковку Аркадьевичу, одну для красноярских, Толику, две утащил в казарму. Закатил воду под кровать, забрал два пузыря и прикрыл гражданским шмотьем – ходили уже слухи о «крысах». Прилег на шконку хоть пару минут полежать, и почти сразу началось построение по боевой. Влез в броник, накинул, не застегивая каску, и на выход. Видимо, разница температур сказалась: в глазах резко потемнело, уши забило ватой. Я упал, крепко приложившись лбом о соседнюю шконку. Полежал пару секунд, попытался вскочить – как через мясорубку пропустили: голова раскалывается, все тело ватное. В казарму заскочил Саня-пулеметчик из моего отделения, рывком поднял меня на ноги и проявил участие.

– Слышь, Вася, тебе в медчасть нужно, по ходу, солнечный удар словил, пошли, провожу, у меня там братан старший, Миха, валяется с тем же.

– Не, брат. Пошли на построение, а то из медчасти могут домой отправить…

– Ну, смотри, тебе жить.

– Нечего тут смотреть. Тянуть нужно. На Сане куда больше понавешано, а помощника еще не выделили.

Построились, двинули, жара, по-моему, еще сильнее стала, плелись без разговоров, экономили силы, зато дошли в полном составе. Во втором взводе двое слились, в смысле, потеряли сознание на марше, возрастные за пятьдесят, сразу в медчасть и на следующий день домой. Контракт окончен…

На полигоне занятия по медицине, эвакуации и так далее. И почему здесь? Могли на плацу отработать, стрелять ведь не нужно. Но все когда-нибудь заканчивается, закончились и занятия.

По дороге в казарму взводный устроил подобие тренировки: разобрали секторы на марше, падали в пыль по команде к бою, разучили несколько знаков спецназа: стоять, движение и тому подобное. Но шли такой плотной группой, что прилетит, и конец всем. Наколенников, налокотников да и перчаток у половины не было, прочувствовали все камни на дороге, лично я рассадил себе левое колено.

– Аркадьевич, завязывай с тренировками, сдохнем все здесь без всякого боя.

– Ничего, – взводный был на позитиве, – зато комбат видел, отметил, что тренируемся, когда есть возможность.

В столовку притопали за пятнадцать минут до закрытия, пайку получили по остаточному принципу, ну, хоть успели.

После ужина позвонил домой, все нормально, слава богу. Скинул форму, хрустевшую солью, накинул «гражданку», теперь можно немного отдохнуть. Разговорились душевно с Асланом – вояка опытный, всю жизнь на войне, подкинул пару дельных советов.

Но идиллия продолжалась недолго.

– На выход, общее построение!

Вышли, построились. Тут же нарисовался Ветер и начал разбор по поводу сотовых телефонов. Телефоны по окончании учебки всем сдать вместе с документами, особенно касается смартфонов, но кнопочные тоже. Иначе страшные кары: или свои «фэбсы» накроют, или хохлы артой. Неизвестно, что больнее. В подтверждение перед строем выставили бойца с позывным Берсерк – участника СВО в ранних «Барсах». Он рассказал историю, как положили его отделение после того, как кто-то из бойцов отправил фотки домой по ватсапу. Народ большей частью проникся, сдать согласились, тем более обещали не одну проверку до ленточки. Некоторые доказывали, что это абсолютная ерунда, но я все-таки решил сдать, о чем впоследствии не раз пожалел.

Наконец объявили отбой. Я думал, что усну, – прилично вымотался, – но не получилось, видимо, передозировка нагрузок. Так бывает. Пару часов послушал «тигров» со всех сторон и поднялся. Отправился в соседнюю палатку, поставил телефон на зарядку, побродил вокруг, забрал телефон и снова залег. Спать осталось часа три. Это позже научился засыпать в любом месте, в любом положении и в любых условиях. Пока что с трудом входил в ритм.

Раннее утро, подъем, построение через пятнадцать минут – все по старой схеме. Перед столовой большущая очередь. Стояли минут сорок до раздачи, хорошо, что еще не жарко, всего-то тридцать с хвостиком. Оказалось, стояли зря: из съедобного только кусочек запечатанного масла, да и оно не натуральное, а так, горка безвкусной сечки и две сосиски, причем одна сосиска выглядит намного хуже другой, и так во всех порциях. Начал с самой подозрительной сосиски, откусил, проглотил и почувствовал непередаваемую тухлятину. Запил слабым чаем и решительно понес завтрак на мойку. Может, только мне такая попалась? Но нет, все сдавали, минимум по одной сосиске, местные хрюши, наверное, оценят, и то не факт. М-да, утро не задалось. Еще к Сереге нужно сходить, получить подствольник и подсумок с «вогами». Но Серега сам вычленил меня из толпы.

– Барыга из Ростова сейчас подъедет, за КПП ждать будет, сделали заказ?

– Да нет, не успели, сейчас накидаем.

Понятно, что он на проценте. Ну и жук!

– Просто берите на полигон наличные, за лесом будет ждать. А чего пришел-то?

– Да подствольник с «вогами» получить.

– Ясно, лови подствольник и пружину, старую сдашь, «воги» за ленточкой получите, – пробубнил Серега, записывая номер ГП.

– Принял, а что за пружина?

– Эх, деревня! Спросишь у ветеранов, некогда мне тут с тобой.

С подствольником и мелкой пружиной пошел в расположение.

– Слышь, пацаны, берите на полигон наличку, у кого есть, будет на марше барыга с разными ништяками.

– Эт какие ништяки, к примеру? – заинтересовался взводный.

– Не знаю, но, думаю, часы и ножи, броники и каски, берцы и наколенники. Говорят, вещи нормальные, но дорого.

– Нужно посмотреть, – отозвался Аркадьевич, – лично мне часы бы…

Построились в оружейку. Суета, толкотня, без косяков не обошлось. У Коляна из второго отделения пропал автомат прямо из пирамиды. Момент серьезный, достанется многим, но больше всех старшине. Причем лишнего «АК-74» в пирамиде не осталось. Беда!

Построили батальон на жаре, естественно, и начали по спискам сверять номера. Дело небыстрое: почти четыреста стволов сверить!

Подошли проверяющие, сверили номер моего «АК». А если старую опять воткнуть, защелкнется? Воткнул старую, собрал без проблем, автомат к бою готов. А подствольник – нет.

Сергей, наблюдавший за моими мучениями, подошел, забрал автомат, повторил процедуру.

– Ну, не знаю, может, бракованная, хотя непонятно, чему там браковаться? Сходи до старшины, поменяй, как распустят, – посоветовал он.

Старшина был недоволен, что до сих пор не пообщались с барыгой, вследствие этого в замене отказал, мотивируя двумя причинами:

– Нечему там ломаться, брака не бывает. К тому же запасных все равно нет.

Побрел в казарму, не успел зайти, снова общее построение. Взбешенный Ветер проинформировал, что автомат нашли (без уточнений, где и кто виноват), потом раздал пистоны, начиная от комбата и заканчивая взводными. Еще минут сорок, итого до обеда остался час. Есть надежда, что не погонят на полигон: никак не успеем вернуться.

Надежда оправдалась, но частично: оставшийся час гоняли по плацу строевым.

Перед самым обедом снова нарисовался Ветер, отметил, что в нарушение приказа многие в гражданской обуви, и выдал новый приказ – после обеда на полигон только в берцах.

Отобедали на троечку, маршируем на полигон. Жара! Нет, не жара – пекло! Программа для взвода на вечер: минно-взрывное дело и специализация. Старшим стрелкам – по три выстрела из подствольника, снайперам – десять патронов из «СВД», гранатометчикам – три выстрела из «РПГ-7», пулеметчикам – отстрелять два короба по сотке из «ПКМ». В целом вроде не напряженный вечер будет.

Занятие по минно-взрывному делу было интересным: хорошая подача материала, респект инструктору. Типы мин, обнаружение, разминирование – все в поле. Лично я усвоил четко главное: не сапер ты, вот и не лезь. Относительно безопасно можно ликвидировать только лепестки из стрелковки, сам потом неоднократно применял этот навык.

Отзанимались, разошлись по специализациям, стрелков из «ПГ» набралось около тридцати. Стреляют по трое в сгоревший БТР, дистанция сто пятьдесят – сто восемьдесят метров примерно, дальномер или ПСО не дали, так, «на глазок». С НП я видел, что народ в БТР попадал совсем редко, практика нужна как воздух.

Между тем по дороге медленно приближалась группа военных, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся моим взводом, но в неполном составе – отсутствовали гранатометчики и снайперы. Взводный остановил подразделение и направился ко мне:

– Василий, ты чего тут телишься? Мы меняем позиции, сейчас заберем снайперов и на полигон к гранатометчикам, там отдохнем немного.

– Аркадьевич, ты когда меня от отделения освободишь? Достал меня уже такой командир…

– В первый же день рапорт на тебя и Петра написал. Решают пока. Думаю, скоро решат. Вы мне тоже не нравитесь, опыта нет, еще и наглые, как танки.

Дошли до позиций гранатометчиков, больше половины уже отстрелялись и валялись в траве, дымя сигаретами. Мы тоже разлеглись, наблюдая. Наш капитан не препятствовал. Резкие выстрелы «РПГ» больно били по ушам, но все равно – отдых. Никто мозг не выносит, дурных команд не отдает. Народ долбил по сгоревшему корпусу, по-моему, «Т-72», но могу и ошибиться, дистанция метров двести пятьдесят – триста, может, немного дальше, но это же не ПТУР. Прилично, в общем. Из семи выстрелов при мне никто не попал. На рубеж вышел Толик – мичман из моего отделения, видимо, учел ошибки предыдущих стрелков и взял поправку. Результат – выстрел прошел выше танка метра на два и рванул в полукилометре. Крайний боец вышел на позицию – выстрел, почти попал.

– Взвод, стройся! – скомандовал Аркадьевич – в столовую можем не успеть, так что сейчас будет ускоренный марш. – Народ зароптал.

– Отставить построение! – скомандовал инструктор, наблюдая в бинокль. – Траву подожгли, бегите, тушите!

Бойцы энтузиазма не проявили, поэтому тушить отправили Толяна и трех солдатиков-срочников. Возились они примерно час, а мы отдыхали, но все хорошее быстро кончается, потопали в часть…

Дойдя до казармы, переоделись, заварили «Доширак» с тушняком и кофейку попили. Жить можно. Осмотрел ноги: на правой пятке надувалась приличная мозоль, левая немного лучше. Ноги – наше все, запускать нельзя, поэтому пошел искать медика, может, пластырь выдаст какой. У штатного взводного Сани медикаменты отсутствовали, но он мудро посоветовал пластыри не клеить – будет хуже. Побрел искать главного – мелкого бурята за сорок, как звать, не помню.

– Показывай, чего там у тебя стерлось. Э-э-э, да это ерунда, ресурсы еще на тебя тратить. Есть люди, у которых до мяса стерлись.

– Вот я и не хочу стираться, болезни лучше на ранней стадии лечить, согласен?

– Ну, так-то да, держи, насыплешь в носки, наденешь на ночь, утром смоешь, – выдал он мне два пакетика по грамму, по виду и консистенции толченый стрептоцид. Засыпал его в носки и прилип к телефону. Позвонил Егору Селютину, Андрюхе Дунаеву – друзья детства, с Егором вообще в садик вместе ходили. Скинул фотку. Они отметили, что похудел сильно, и, не сговариваясь, посоветовали валить, пока возможность есть. Ожидаемо.

Поднялся до общего подъема, ай, молодца, в носках вместо порошка какой-то липкий гель, даже с кожи снимается с трудом, но мозоли сошли без следа – чудеса! Пошел в душ, народ спит – бинго! Помылся, долго отдирал носки от чудо-порошка, но отстирал вроде.

Утро началось. Подъем, построение, пистоны от Ветра. Пора было двигать на полигон, но тут Аркадьевич подошел к Пете и громко объявил:

– Петя, я снимаю тебя с должности командира отделения, будешь помощником пулеметчика Али. Командиром назначен Иван.

Иван был самый опытный среди нас, ему бы ротой командовать…

– В смысле, снимаешь? Полномочий не имеешь, приказ покажи за подписью комдива и комбата, – брызгал слюнями Петя – знаток любых законов, включая Устав, помощник питерского депутата.

– Не нагнетайте, – поморщился Аркадьевич, – приказ я видел, вечером почитаешь, если принципиально.

– Принципиально сейчас! – продолжал орать Петя.

– Э-э-э начальник, – проснулась во мне бесшабашная юность, – про меня забыл, что ли? Че вообще творится?

– По тебе пока нет приказа, – мрачно ответил взводный. – Все. Иван за главного, двигайте на полигон, я догоню.

За КПП вышли, как положено, строем, дальше разбились по интересам, но в колонне по двое. Иван не препятствовал, только не давал растягиваться. Мужик, конечно, глыба, профессионал до мозга костей, еще на срочке сдал на краповый берет, ветеран второй чеченской, потом в ССО дослужился до майора, два года в отставке по выслуге.

Сегодня в планах на полигоне топография: чтение карт, привязка к местности, ориентирование по компасу, корректировка артиллерии. Разборка, сборка «ПКМ», включая замену ствола, стрельбы из «ПКМ» для пулеметчиков и командиров отделений и подразделений. Здесь я порадовался, что пока не сняли, давно хотел из «ПКМ» пострелять. Занятие по топографии было проведено квалифицированно, интересно, но, как показала практика, бесполезно. Все эти улитки, сетки, квадраты в квадрате – хлам. Для стрельбы по площади нужен очень грамотный корректировщик, за пару часов не научишь.

Отзанимались, пора на обед, семь верст бешеной собаке – не крюк. Я на обед не пошел, решил ноги поберечь. Аркадьевич бы закусился, но Иван воспринял спокойно, только посоветовал не отсвечивать перед начальством и определиться, где пересечемся перед занятиями. Дошел со взводом до полигона, где вчера стреляли из подствольников, и там остался обедать в маленькой тени от НП. Умял в одну каску банку тушенки без хлеба, запил минералкой, потом завел будильник, подремал часок – жить хорошо! А хорошо жить, ну, сами в курсе…

Бойцы стали подтягиваться после обеда, увидел своих и влился в состав. Народ матюгался: обед – отстой, завтра чуть не весь взвод планировал остаться на полигоне по моему примеру. У вернувшегося Аркадьевича поинтересовался насчет приказа, но приказа не было, значит, постреляю из «ПКМ». Должны были отстрелять по малому коробу – сто патронов. Маловато, но за неимением гербовой пишем на простой…

Подобраться поближе или поучаствовать в разборке не получилось, ну и ладно, попрошу Саню разобрать-собрать его пулемет. Фишку при смене ствола я ухватил: часто новый ствол не встает на место сразу, нужно просто немного обработать место крепления тонкой наждачкой. Саня согласился, мы переместились в отползшую тень, и я приступил к разборке-сборке. В принципе ничего сложного, конструкция простая и функциональная, ствол легко меняется в полевых условиях.

Тут к нам подошел Аркадьевич.

– Вы чего отрываетесь от коллектива, все знаете, сами с усами?

– Все знаем, все умеем, остальное заставят, – схохмил я. – А если серьезно, народу там много, а тут наглядно, своими руками.

– Ясно, иди с Иваном на позицию, набивайте три ленты, по сотке.

– А ты че, не будешь стрелять?

– Мне Иван полкороба оставит, ему тут учиться нечему.

– Как скажешь, босс.

Мы получили БК, стали набивать ленты – новые, туго идут. Сначала у меня отсох большой палец, следом колено. Отстегнул магазин, попробовал упирать патроны им, но сразу был остановлен Иваном:

– Ты чего творишь? Продавишь капсюль железкой, держи наколенник.

Даже с наколенником я снарядил одну ленту, хоть и торопился, а Иван – две. Опыт рулит.

Он стрелял первым, положил все мишени на трех дистанциях и обошелся половиной ленты. Я стрелял вторым, на двух ближних закрыл двумя короткими. Дальнюю мишень почти не видел и добил короб. Не знаю, поразил или нет, но зачет сдал.

Отстрелялся Егор, потом Аркадьевич положил половиной ленты первую мишень. Закончили, двинули на ужин. При подходе за стеной части заметили колонну грузовиков: «КамАЗы» и «Уралы» стояли пустые, водителей не видно.

– Наш транспорт на Украину, только маловато что-то, – заметил Аркадьевич. – Ночью добавят, завтра учение по ускоренному десантированию.

После ужина я пошел в душ, помылся, побрился, постирался, хотел попробовать заснуть, но не срослось: явился Аркадьевич.

– Иван и Василий, на выход! Радиостанции получать.

Я сдуру рассчитывал на цифровые, пусть и старые, но где там. Нам выдали «гробы», тип не помню точно, но похоже на «Р-159», штатные у ротных в СССР. Батареи сдохшие, заряд не держат, связь в прямой видимости метров на сто, голосом проще докричаться. Плюс предупредили о материальной ответственности, якобы стоят дорого, выдавали также под подпись. Мы проверили с пацанами, убедились, что связь отсутствует далее ста метров, и я отказался получать данный раритет, да еще непонятно, за какие «большие» деньги. Такой демарш переполнил чашу терпения взводного, и наконец-то меня сняли с должности.

– Приказ будет завтра, я уверен на все сто процентов, или ты как Петя – «законник»? – спросил Аркадьевич.

– Да мне плевать на приказ. Короче, держи это барахло, а я спать.

Вернул «чудо» советской инженерной мысли и лег на боковую.

– Серегу разбуди и отправь ко мне! – крикнул вслед Аркадьевич.

«Серега – это хорошо, – подумалось мне, – еще бы Егора поменять, на того же Вадика, к примеру, и будут рулить пацаны с опытом, тогда вероятность выживания взвода повысится».

Нашел Серегу и разбудил.

– Че случилось? – Он отчаянно зевал.

– Аркадьевич зовет, он на плацу.

– Зачем?

– Не в курсе, сходи и узнай, – немного покривил я душой, добрел до своей шконки и сразу уснул, – вот что значит снять груз ответственности.

Утром подъем, построение. Подошел Серега и хмуро спросил:

– Ну и зачем ты мне такую подставу устроил?

– Ты чего, чувак? Этот вопрос не в моей компетенции. Соскочить хотел, не спорю, а дальше Аркадьевич выбирал, согласно опыту. По-моему, достойный выбор.

– Ну да, конечно, – не поверил Серега и побрел пинать запоздавших бойцов. Теперь это его головняки.

Машин за забором прибавилось, Двенадцать «КамАЗов», восемь «Уралов» и одна «Шишига». Хорошо бы нам в «Урал» сесть, ехать ведь шестьсот километров с хвостиком. Кажется, в ЛНР под Лисичанск, штурмовать, говорят, будем. Обычно немногословный Иван, проанализировав слухи, матерился долго и изобретательно. Следом выдал пару связанных предложений.

– Вести наступление в плотной городской застройке – это не в окопах сидеть, пусть даже под плотным огнем. На это годами нужно натаскивать, и далеко не все выучатся. Здесь не только физика и рефлексы, но и слаженность подразделения. Здесь голова нужна. Эх, да чего базарить! Положат нас всех еще на подступах!

Думаю, психологически Иван начал сдавать именно с этого момента. Последующие движения – лишь следствие надлома…

Последовали учения по погрузке-выгрузке, наш «КамАЗ» № 4 по китайским приметам – хреновая цифра. Но водитель у нас – огонь. Валентин еще в Афгане на «Шишиге» баранку крутил и всю жизнь шофером, при этом крайне мягкий и добрый человек. Очень редко такие люди встречаются в современном мире.

Мы разбились по номерам и давай скакать в машину и обратно, имитируя огневой контакт, подрыв на мине. Эвакуировались с поднятым и откинутым бортом. Развлекались таким образом почти до обеда. Потом общее построение, разбор полетов. Ветер всем командирам накрутил хвосты, попутно спрыгнув с темы: он давал приказ к максимально облегченным занятиям. Поднимаемся по лестнице, чинно рассаживаемся по лавкам согласно боевому расписанию, по номерам.

– Завтра 22 июня – печальная дата для всех, но и символизма достаточно, – заговорил Ветер. – Будем торжественно провожать «Барс-19» в зону СВО. Приедут депутаты, ветераны, духовенство, школьники, будут раздавать гуманитарку. Всем привести себя в приемлемый вид, побриться, постричься, постираться, будет работать парикмахер. Модельные стрижки под ноль – абсолютно бесплатно. Никакой «гражданки», все по форме. Продолжайте занятия, – махнул он рукой и удалился.

Мое место в кунге – второе по правому борту. Трясти будет сильнее и пыли больше, но есть шанс выбраться из машины в критической ситуации. (Подрыв или попадание снарядом.) Одним из первых – нормальный ход. Первым по моему борту – пулеметчик Али из Калининграда. Мелкий и жилистый. Ему немного за тридцать. Веселый тип, постоянно хохмит и каламбурит, нескучно будет ехать.

После обеда сгоняли на полигон. Тренировка по боевому слаживанию в малых группах. Я отстрелял три магазина, и на этом занятия были закончены. Естественно, недели в учебке недостаточно, но все-таки. За такой короткий срок получили необходимый минимум подготовки. Инструкторам 150-й мотострелковой дивизии почет и уважение, и Ветру – за организацию процесса.

Наступила последняя ночь перед отправкой… Мысли, мысли, ни о чем и обо всем сразу, полный сумбур. Завтра телефоны сдадим, и связи с родными не будет. Выдержит ли сердце у Филиппа, как справится жена со старой машиной, как мама, как старший сын Сергей восстановится после операции? Вопросы, которые грызут меня постоянно, а связи не будет…

А как развивается СВО? Вроде пока положительно для нас: всю хохловскую авиацию повыбили, большинство. ПВО-ПРО – тоже. Но сколько наших войск в зоне конфликта? Тысяч сто – сто пятьдесят? А хохлов? Тысяч триста, и это при хорошем раскладе, вероятно, намного больше, плюс принудительная мобилизация, да они миллион наберут, немного напрягшись. И вот тогда нам вломят по первое число, никакая арта не спасет. И вообще, чего я здесь забыл? Больше других надо? Денег подзаработать? Тут заработаешь бесплатный памятник, если будет что хоронить. Ладно, хватит киснуть, все давно решил, коней на переправе не меняем. Я иду рубиться за Россию! С этими мыслями удалось наконец заснуть…

Подъем! 22 июня. Парадная суета явно присутствует. На плацу не гоняют, в душевые очередь, но вода не заканчивается, завтраком накормили обалденным, изобразив что-то типа шведского стола. Вкусно, но мало. После завтрака вынесли столы и пошли за стульями. Притащили около трехсот стульев и были освобождены от всех работ и занятий до обеда.

Праздничный обед выше всяких похвал – умеют, когда хотят! Торжественный митинг в столовой часа на три: выступали ветераны и юные дарования. Когда митинг закончился, на выходе из столовой встречали школьники и волонтеры с подарками. Носки, трусы, мыльно-рыльное, пакет карамели, но самое главное – спиртовой антисептик, реально необходимая вещь!

Построились на плацу, и Ветер выдал напутствие:

– Всем удачи, возвращайтесь! – без всяких хохмочек.

Покружили по плацу под песню «Вставай, страна огромная», батюшка побрызгал святой водой и под «Прощание славянки» вышли за КПП к машинам. Ну, что сказать, растрогало до слез, я вообще человек излишне сентиментальный, но здесь многих проняло. Удачное мероприятие, хорошо проведенное для поднятия духа солдат. Уважение организаторам.

Если кто подумает, что мы сразу получили БК, загрузились в машины и отчалили, то ошибается – это армия. Сначала мы с Али получили шанцевый инструмент на роту (18 лопат и топор) и мудро оставили во взводе восемь штук лопат и топор. Незаменимая вещь, но почему один? Раздали спальники – тоже гуманитарка и тоже вещь нужная, хоть и самые дешевые. Затем пошли грузить боекомплект. В наш «КамАЗ» загрузили два больших ящика – презент от старшины. В одном «ночники», «тепляки», ПСО, ПГО плюс различные ЗИПы, включая пустые магазины. Другой ящик еще больше, но легкий – что в нем, никто не знает, старшина демонстративно опломбировал оба, не вскрывая второй.

Ночью отправка! Повзводно пошли сдавать в архив документы и телефоны. Я позвонил жене, обещал вернуться через два месяца живым и здоровым. С тяжелым вздохом вырубил телефон – все, кончилась прошлая жизнь. До 23.00 сдавали документы, потом еще час ждали команды «по машинам».

Взвод наш перед отъездом пополнился еще двумя бойцами. Саша – ветеран чеченских кампаний и Коля-афганец. Абсолютно без башни чувак, вспыхивает как порох по малейшему поводу. Вновь прибывшие учебку не проходили. Колю определили в саперы, Саню – помощником пулеметчика, проигнорировав их воинские специальности. Набились в кунг, как кильки в банке, старшина, желавший быть поближе к драгоценным ящикам, не влез и ушел в кабину «Урала» № 5. Двинулись без фанфар и маршей, колонна – двадцать четыре машины, тринадцать «КамАЗов», десять «Уралов», одна «Шишига». В добрый путь, пацаны!