Читать книгу: «На краю Ойкумены. Цикл «На земле и в небесах». Книга вторая», страница 3

Шрифт:

«Песня, которую пела женщина, была странная, страшная, необычная. Она пыталась остановить слова, срывающиеся с ее губ, но они продолжали звучать». Слова песни несли угрозу, мелодия усиливала безотчетный страх. Точный смысл нам, землянам, оставался неясен. Спектакль завершился за полночь, но никто из землян не думал о сне. Первым обрёл самообладание Лавр:

– «Марсианские хроники» сжечь! Пусть ее читают в Секторе НАСА. Патриотизм – наше оружие. Мы не позволим галлюцинациям сорвать государственную задачу. Вода Марса – наша, российская вода!

– Именно, господин обер-прокурор, – поддержал его я, – Несогласных – расстрелять на месте несогласия.

Он замолчал, и долго сверлил меня противоестественным девичьим взглядом, пытаясь понять, серьезно я говорю или нет.

– Сжигай-не сжигай, – неожиданно вступил в разговор Суббота, – Мы ее успели наизусть выучить. Если вам не терпится что-то сжечь, у меня тоже нашлась бумажная книга. Как попала в багаж, не припомню.

Он передал книгу Лавру. «Граф» мыслил удивительно трезво. Я успел прочитать название: «Сборник постановлений Правительства РФ по развитию космонавтики и освоению околосолнечного пространства». И с трудом удержался от приступа смеха. Сопротивление Лавра сломлено. И не силовым методом. Следующим сдался Том. Происшедшее в китайском Секторе осталось тайной. Возможно, у них и не было агента спецслужб. Да и зачем он, если они все мыслят в едином, национальном ключе? То есть все так или иначе – агенты в любых обстоятельствах.

Излучатели сняли с боевого дежурства. Сектора сблизили так, что стало возможным соединить их безшлюзовыми коридорами. Но Земля не торопилась. Зеркала не появлялись, как и грозный красный шар. Однако ожидание неприятностей, внедрённое в нас песней на яхте, не оставляло. Наш Сектор ежедневно навещали Венлинг и её коллега Бию – очень маленькая, почти карликовая китаянка, похожая на скромненькую девочку-школьницу. Российский экипаж познавал ритуал восточного чаепития. После недели тренировок все три «дружины» собрались на родине чайного церемониала. Да, на родине – ведь над куполом развевается национальный флаг.

Круглый невысокий стол, горящие свечи, расслабляющий аромат. Никакого Марса рядом, никакого давления неведомой угрозы. Я смотрел на Венлинг, слушал нежный голосок Бию, вплетённый в восточную мелодию и тихий звон фарфоровых чашек.

– Виртуализация способна поглотить и муху, и слона… В ритуалах – спасение. Бытие – субстанция ускользающая…

Вот тебе и школьница! Вон как Лавр сидит – челюсть отвисла, хоть подвязывай. Он таких слов и слыхом не слыхал. А уж в таком исполнении! И возникла надежда: вдруг его пробьёт искра человеколюбия? И не понадобится полное разоружение двух агентов почти дружественных стран.

На общем чаепитии я попытался понять тех, в ком не успел разобраться как следует. Из моей команды – Субботу и Бужанского. Из НАСА – Дэна, экзобиолога и океанолога с безобразно накачанными мышцами; Эйбла, энергетика нашего общего корабля; и Альфи, даму с красивым природным загаром, ответственную в своём Секторе за жизнеобеспечение. Из китайцев загадка Шан и Вэйж. Но тут определить что-то без винного застолья проблематично, лица их выражают абсолютный нейтралитет.

В целом положительные мальчики и девочки, подготовленные, крепкие, психоустойчивые. Были… Почему же они так легко ложатся под своих спецагентов? Преданность национальным идеям? При чем здесь она? Соединить их, идеи, слить в единую концепцию хотя бы в таких проектах – и ноль вопросов.

Но… Ведь и МКС уже столько лет нет! Висят над планетой сразу несколько станций, дублируют все основные научные программы. Толк минимальный при максимальных расходах. В основном слежкой друг за другом заняты. Вот и хаос вокруг Земли. И тут будет не лучше. Я посмотрел на Лавра – тот сидит скованно, как китайский болванчик. Когда он таким стал? Не родился же идеалом суперпатриота?

Территориальное объединение и общее невинно-чайное застолье активизировали Марс. На этот раз нам показали своеобразный художественный – или документальный? – фильм по книге Рэя Брэдбери. Они ее тоже заучили наизусть. Я смотрел на происходящее через иллюминатор китайского Сектора и слушал Бию, вполголоса на русском языке воспроизводящую строки из «Марсианских хроник».

– «Они жили на планете Марс, в доме с хрустальными колоннами, на берегу высохшего моря, и по утрам можно было видеть, как миссис К ест золотые плоды, растущие из хрустальных стен…»

А за прозрачным стеклопластиком расстилалось бескрайнее море. Но всё остальное – как в древней земной фантастической книге.

– «Под вечер, когда древнее море было недвижно и знойно, и винные деревья во дворе стояли в оцепенении, и старинный марсианский городок вдали весь уходил в себя и никто не выходил на улицу, мистера К можно было видеть в его комнате, где он читал металлическую книгу, перебирая пальцами выпуклые иероглифы, точно струны арфы. И книга пела под его рукой, певучий голос древности повествовал о той поре, когда море алым туманом застилало берега и древние шли на битву, вооруженные роями металлических шершней и электрических пауков».

А вот эти строки соответствуют истине почти точно. Словно их автор на самом деле собственными глазами видел демонстрируемое нам. Вот и заключительная сцена… Слушаю Бию и стараюсь проникнуть в предназначенный нам, землянам, смысл поставленного действия. Марсиане привязали его к книге Рэя, потому что она – земная. Так, посчитали они, будет понятнее. Потому что задействует все наши чувства, эмоции, переживания. Знание, сплетённое с эмоциями, не может не изменить состояние человека. А через него – воздействовать на решения и поступки.

– «В то утро миссис К, словно вылепленная из жёлтого воска, стояла между колоннами, прислушиваясь к зною бесплодных песков, устремлённая куда-то вдаль.

Что-то должно было произойти.

Она ждала.

Она смотрела на голубое марсианское небо, словно оно могло вот-вот поднатужиться, сжаться и исторгнуть на песок сверкающее чудо.

Городок бурлил. Марсиане входили и выходили из домов, они приветствовали друг друга, на них были маски – золотые, голубые, розовые, ради приятного разнообразия, маски с серебряными губами и бронзовыми бровями, маски улыбающиеся и маски хмурящиеся, сообразно нраву их владельца».

Всё! Занавес закрылся, зеркало исчезло.

На этот раз я уверен: нам показали настоящий, реальный Марс. Потому что в заключение пришло предупреждение – без всеземного объединения у нас не будет и единого шанса на освоение Красной планеты. Мало того, – свернётся и Лунная программа.

Через день – в обмен на книгу Рэя? – мне подарили марсианскую книгу. Повинуясь внутреннему импульсу, сопровождаемый давящим взглядом Лавра, я натянул скафандр и вышел. Она лежала у входа, поблескивая металлом. Но я знал, что это – Книга.

Металл светленький, страницы шелестят, изгибаются, но не мнутся. Знаки расположены строчками, некоторые повторяются. Алфавит? Это потому что я не китаец… Но и алфавит зубрить не надо – Книга сама себя читает, и звуки родного мне языка рождаются в сознании. Говорящая, телепатическая Книга. Что означает: куда нам со всей нашей астронавтикой и лазерами до марсиан! Открылось пока только Вступление. Или Предисловие. Условие Контакта – диалог между двумя едиными солнечными цивилизациями. Едиными…

Итак, они не повелись на объединение исследовательской Базы. Чужой суверенитет не примут. Игр в демократию не признают. Просто возьмут и закроют Марс для землян. Как – совсем неважно. Внешний вид Книги и мой комментарий улетели на крыльях радиоволн. Но слова пилота к делу не пришьёшь, их на Земле не примут за аргумент. А систему письма там не расшифровать. Грустно стало так, что я готов разрыдаться. Мы на пороге Встречи, но она – скорее всего – не состоится.

Море – оно никуда не уходило. Аравийская Земля и кратер Кассини – его дно. Марс давно спрятался от Земли снаружи: мы видим и ощущаем то, чего на деле нет. И наша База трехсекторная, великолепно серебряная, присутствует не на Марсе, а где-то рядом с ним. Мы тут – временные тени, претендующие на колонизацию чуждого мира. Вооруженные агрессоры, готовые за право первого уничтожить сами себя. Патриоты планетарного масштаба…

Мы с шефом надеялись на положительное решение ООН, безоговорочно поддержанное всеми государствами. Но все получили жёсткие инструкции от родных правительств. «Никаких территориальных уступок соседям по исследовательской станции!» – так в концентрированном виде выразил высшую волю Лавр. Приоритет страны – и никак иначе. Другими словами: вода Марса или наша, или ничья. Резонно – первенство здесь решит все спорные проблемы там. Как им доказать, что приоритет здесь невозможен? Лавр ожил, наполнился прежней энергией, словно ничего и не происходит перед его носом. Готовится разводить мосты с НАСА и китайцами. И сверлить марсианскую кору. Таким путём можно стать героем и войти в вечность. Виртуальную государственную вечность.

Плевать на Лавра! Дальше Предисловия Книга не дается. Шелестит светлыми страницами, пружинит тёмно-сиреневой твёрдой обложкой. Отодвинув Вожачка, я вошёл в шлюзовой отсек, натянул скафандр. Требуется побродить в одиночестве, иначе расплачусь или разорву Лавра с Томом на мелкие кусочки. Далеко уйти не удалось. Остановил марсианин, облаченный в легкую накидку цвета неба, с металлической маской печали на лице. Мы постояли минуту, затем медленно двинулись в сторону кратера – океанской впадины. Подошвы моих ботинок оставляли ребристые следы, босые ноги марсианина не взвихрили и микрограмма пыли. В своей реальности, думаю, он идёт по воде.

Говорил он кратко, но фразы разворачивались моим сознанием в целые страницы смыслов. Под занавес беседы расспросил о биографии Рэя Брэдбери. И, прощаясь, продекламировал:

Я прямо одеревенел. Откуда он это? Из меня что-ли вытащил?

– Решил я, это образ твой…

– Не мой, – прошептал я пересохшими губами, – Это стихи одного из моих любимых поэтов. Его нет среди живых…

Всё! Мы потеряли не только живой Марс. Мы потеряли всё Небо…

Пока я бродил и беседовал с марсианином, власть в российском Секторе распоряжением из недостижимой столицы перешла к Лавру. Владимир Иванович – его зам. Свежий шеф встретил меня ехидной усмешкой и объявил:

– С этого момента я запрещаю пилоту Чмелю выход наружу без моего личного разрешения.

Я попытался озвучить кое-что из полученного недавно знания, но он остановил меня:

– Вы находитесь под неизвестного типа внушением. И распространяете психическую заразу кругом. Вы – вредный психопат, как врач утверждаю.

– Психопатический гений? – с надеждой спросил я.

– Вы на грани безумия. Теряете лицо гражданина. Но ваши способности я признаю. На Земле разберутся…

Безумное наваждение… Да мне такого не придумать и за сто лет. Ладно! С судьбой экспедиции ясно. Но свою-то могу откорректировать? Шелестящая металлом Книга всегда со мной. Лавр делает вид, что её нет. Иллюзия, наведённая психом-пилотом. Думаю, он уверен в истинности собственных умозаключений. И действует искренне, убежденно. Без идиотов нигде не обойтись.

К скафандрам не пробраться. И что? Я переворачиваю прохладные страницы и мысленно говорю с их автором. Положил рядом «Марсианские хроники», раскрыв на портрете Брэдбери. Как теперь называть мою комнату три на два метра? Каютой? Или карцером? Иллюминатора даже нет. Можно наблюдать за внешней ситуацией через монитор. Механическим электронным глазом.

Рыдать расхотелось, до прибытия подкрепления к Лавру восемь месяцев. Срок моего предварительного заключения? Прибудут и другие резервы, в том числе в конкурирующие Секторы. Противостояние поднимется на вершинный виток. Задача каждой стороны: держать две другие под непрерывным наблюдением и находиться в недоступности для внезапного нападения. Они решили освоить Марс привычными земными методами. Что предпримет в ответ Красная планета, не предугадать. Но я уверен – обещание своё они выполнят. При несоблюдении Условия – никаких у нас перспектив. Не видать ни воды, ни даже временных поселений.

Книга раскрылась сама по себе. Металлический шелест прервал размышления. Я поднялся с кровати, посмотрел на себя в зеркало. И удивился: что это? Или кто? Нет, я, без сомнения, но… Рубашка в зеленую и пурпурную полоску, синий пиджак, джинсовые брюки, кроссовки. Такого набора у меня никогда не было. Да и быть не могло. А, вот в чём дело! Только что я не седой, да и в лице оптимизма не хватает. А так – вылитый Рэй.

– Мы решили, тебе понравится такой наряд, – раздался близкий шёпот, – «Марсианские хроники» инициированы нами, как предупреждение, как назидание. Но земляне так неразумны… Агрессивно бестолковы…

Я широко раскрыл глаза. Стена, отделяющая карцер от внешнего мира, исчезла. Передо мной расстелилось бескрайнее слегка волнующееся море. Рядом покачивается деревянная лодка. У мачты с поднятым парусом замерла марсианка. Без маски. Ее золотой взгляд излучает призыв. К моим ногам от борта протянулась световая полоска трапа. Я нахмурился, он ушёл обратно. Пройду так, босиком по воде… Для Марса я чист душой, как и Рэй.

– Ты волен не исчезнуть у нас. Станешь одним из тех, с кем говорят звёзды.

Потянуло оглянуться, но я оттолкнул импульс из несуществующего прошедшего времени. Меня ждёт другая грамматика. Позади в пространстве уже ничего из того, что было. Или не было? Там то же море. Аравийское… Как оно звучит на их языке? Или на моём?

А главный вопрос личной жизни теперь: с какой ноги делается первый верный шаг? С правой или левой?

Зеркало из Андалусии

Рустам отвернулся от монитора, поднялся с кресла, напряг мышцы торса, медленно расслабил. Полегчало. Вздохнул, подошёл к окну. За двойным стеклом и туманно-нечётким отражением его фигуры синий вечер. Двойное полупрозрачное зеркало, а как искажает! Лоб горячий, ладонь холодная. Привычная психосоматика или предчувствие? Рука потянулась к книжной полке и выбрала «Сказание об Иштар-Инане». Открыл случайную страницу. У Инаны среди даров – волшебное зеркало! У Македонского было такое же. Дальновидение, быстродействие… Невозможно, не в микромире живём. Или тысяча вторая ночь подступает? Нужна другая книга! Зажмурился, снова доверил выбор руке. Что здесь? Шахерезада рассказывает о странном месте в легендарной Андалусии. Дворец под двадцатью четырьмя замками. И там Зеркало! Арабские сказки – закодированная вневременная реальность. Вход в близкие миры. Близкие – значит достижимые. Непонятные совпадения! А начало им положил некий «Страж Зеркала», разыгрывающий в Интернете странную игру. Интермедию с множеством лиц. И у него зеркало!

Страж наверняка робот. Активен в сотнях групп всех социальных сетей, аккаунты процветают, максимум друзей и подписчиков. Никто о нём ничего не знает, в реале не найти – полтергейст виртуального мира. Рустам ведёт с ним диалог третий месяц, пытаясь определить, кто творец суперпрограммы. Алгоритм вскрытию не поддаётся. Не отсюда ли тревога? Страж охватил влиянием и корпорационно-государственное управление. За ним явно скрыт аномальный интеллект! Если инопланетяне, то в их руках или щупальцах вся инфраструктура планеты. Страж Зеркала везде, его не уничтожить, не изгнать. Разве что ликвидировать все действующие носители информации. Технически возможно, но вызовет коллапс. И всё равно не поможет!

Интуиция связывает усиление беспорядка на Земле с появлением Стража. Фундаментальный принцип Эмми Нётер применим и к социуму. Необходимость сохранения основных параметров в любой системе! Энергия бытия не исчезает, пока жива симметрия. Вселенная или человеческое сообщество – неважно. Физика и сознание неразрывны, взаимозависимы – факт реальности. Хозяева программы неизвестного происхождения раскачивают стабильность мира, ускоряют энтропию! Не исключено, через колебания вакуума. К такому выводу пришёл Рустам, исследуя влияние Стража Зеркала на мир людей. Сегодня исследование завершено.

Преодолев приступ страха, Рустам поместил анализ виртуальной загадки во всех доступных сетях. Передвинул к компьютеру прикроватный столик с бутылкой рома «Вампир», тарелочку с мармеладом и зефиром. Набил трубку любимым «Ларсеном». Выпустив клуб дыма, включил телевизор. Наступил час «Футурум-Вестей», новостной программы Стража Зеркала. Налил полстакана и выпил единым духом. Выдохнул, отправил следом кусочек мармелада.

Нормальный контраст, и вовремя: Страж предложил ужасное видео. Над мегаполисом полупрозрачный красный купол странного смога. Высотки деформируются, как бы плывут-искажаются в горячем воздухе. Дороги пузырятся, асфальт лопается, транспорт встал. Люди бегут в природу, в заброшенные деревни и хутора. Но они ничего не умеют. Ни строить-ремонтировать жилища, ни добывать воду, ни готовить пищу на огне. Даже не знают, как разжечь правильный костёр. Не понимают, что из растущего-живущего кругом съедобно или ядовито. Люди обречены – склады продовольствия и прочих ресурсов в городах или рядом с ними недоступны. Картина обречённой цивилизации… Неужели репортаж из будущего?

– Какое страшное фэнтези! – шепчет поражённый Рустам.

И слышит ответ Стража из динамиков компьютера:

– Фэнтези, друг мой Рустам – техническая литература. Руководство по поведению в небывальщине. Тебе ведь не интересен голый вымысел.

Рустам вздрогнул. Началось! Неизвестная программа реагирует на опубликованный анализ.

– Я разделяю твою любовь к древним сказаниям, Рустам! Хочешь взглянуть на ту Андалусию? Я покажу кое-что. Предварительно…

Как Страж угадал ту самую страницу тома арабских сказок? Экран показывает двести семьдесят третью ночь Шахерезады. Удивительно красивый, цветной дворец-замок. Распахиваются ворота, камера следует мимо фонтана во внутренние помещения. На стенах красочные фрески, всюду драгоценности. Взгляд Рустама фиксирует детали. Столик Сулеймана из зелёного изумруда. Псалмы на золотой бумаге, украшенной каменьями. Книга о свойствах камней и растений, составлении ядов и противоядий. А в ней подробная карта того мира. Запечатанные кувшины эликсира, способного превращать серебро в чистое золото. А в дальней, самой большой комнате: «Зеркало – большое круглое и дивное, сделанное из разных составов для пророка Аллаха Сулеймана, сына Давида, – мир с ними обоими! И когда посмотрит в него смотрящий, он увидит воочию все семь климатов». Так написано в книге. И так сказано Стражем. Зеркало!

Страж предложил разговор по Скайпу. Взволнованный Рустам сделал три глотка из бутылки, забыл закусить и согласился. Лицо на экране симпатичное, мужское. Не старше тридцати, располагает…

– Рад встрече, брат, – сказал Страж приятным баритоном, – Ты в растерянности? Не веришь собственной правоте. Гадаешь, кто перед тобой. Считай меня скрытой мудростью своего мира.

Рустам проглотил нервный комок и спросил:

– А своей мудрости у нас нет?

– А то ты не в курсе… Сам же написал: развитие цивилизации привело к накоплению перекосов в технологиях, дестабилизации социума. Симметрия нарушена, критический уровень близок. Близится эра анархии, хаоса. Так?

– Симметрия? – Рустам глотнул рома, – Ты из червоточины? К нарушению законов сохранения энергии могут привести и пространственные дыры. Кротовые норы. И Земля ни при чём. Я ведь и такой вывод сделал.

– А почему не наоборот? – возразил Страж, – Нарушение законов сохранения приводит к образованию тех самых дыр-проколов? С Великой Пустотой не шутят. Она отзывается на любую активность Наблюдателя. То есть человека. Ибо всё создано и завязано для и на него. Но об этом ещё побеседуем. Что ты брат Рустам, сам желаешь? Для себя?

– Мудрости. И посетить тот дворец.

– Легко! – воскликнул Страж, – Как я рад! И что ты выберешь из тех сокровищ? Злато-серебро? Столик Соломона? Волшебный эликсир?

– Зачем? – удивился Рустам, – Зеркало! Зеркало, сделанное для Соломона. Оно не простое…

– Но это же сказка! Ты веришь в них?

– В такие – да, верю!

После «Футурум-Вестей» пошли официальные сообщения. Сняты с должностей ведущие программ, редакторы, инженеры студий. Начато расследование. Несколько раз упомянут анализ Рустама с указанием фамилии. Скоро к нему явятся. На это он и рассчитывал.

Явились ребята крепкие, закалённые, без особых примет. Иван Петров, блондин выше среднего роста, со сжатым в линию ртом. Пётр Иванов, шатен чуть пониже, с полными, но бледными губами. Он и начал разговор:

– Полковник, вы ветеран спецназа и понимаете. Откуда взят анализ планетарной обстановки? Вы после увольнения увлеклись научной картиной мира. Но вы же не профессионал-учёный. Советую ничего не скрывать!

– Ну-ну, – вмешался его коллега, растянув губы в подобии улыбки, – Рустам Валерьевич, простите, но мы обязаны выяснить источник информации…

Рустам плеснул в стакан рома и молча выпил. Шатен Иванов продолжил:

– Так. И в чём же главная причина происходящего?

– Я же написал: чужой искусственный интеллект внедрился в цивилизацию. Через червоточину или как – пока неважно. Цель мне не совсем ясна. Догадки имеются. Хотите?

– Непременно, – отреагировал Петров.

– Вмешательство ожидается реальное. Задача – изменить стратегию технического развития. Почему-то она им не нравится. Или мешает как-то. Их уровень гораздо выше нашего.

Гости переглянулись, и добрый шатен Иванов сообщил:

– Руководством создан специальный отряд из представителей различных служб. С включением профессионалов. Ученых и прочих. Мы – за вами…

Рустам вздохнул, допил, закусил зефирчиком. И сказал:

– Не предлагаю, вы на службе. Спецотряд? Хорошо, с чего-то надо начинать. Но передайте руководству: я буду работать при гарантии полной свободы действий. Ведь уцепились за мой анализ? Сама ситуация не так напрягает, как выводы? Если нет – попробуйте без меня…

– То есть как полная свобода? – удивился блондин Петров.

– А так – фиксируйте, анализируйте… Помогайте. Но не вмешивайтесь в ход процесса административным путём. Но это я не к вам. К руководству, – Рустам расслабленно улыбнулся.

Специальный отряд получил максимальные полномочия. Рустам ограничил общение двумя: командиром и консультантом. Командир отряда, Толя Шелуханов, полный, но подвижный, среднего роста генерал в усах наподобие казацких, источал бездну обаяния. И сразу очаровал Рустама хитрым и добрым взглядом. Но первым лицом держал себя Сима Бейтич, представитель секретного НИИ.

Свежий выпуск «Футурум-Вестей» шокировал отряд. Страж сообщил о создании в некоторых странах тайных спецподразделений, предназначенных отыскать источник вмешательства в жизнь планеты. Улыбнулся один Шелуханов. И спросил:

– Рустам, так это точно не происки врагов-конкурентов из-за бугра? Глобальный ВПК, объединение корпораций и тому подобное?

– Точно нет, – ответно улыбнулся Рустам.

Сима, строгим взглядом остановив следующий вопрос командира, принялся рассуждать об инвариантности лагранжиана. И выразил сомнение в связи происходящего с гравитацией и микромиром. Рустам не успел ему ответить. «Вести» завершились, на экране возникло лицо Стража Зеркала.

– Сима, ты не прав, – голос звучал проникновенно, ласково, – Ваша глобальная культура стремится к саморазрушению. Единой всепланетной системы ценностей не наблюдается. Нет у вас общей нравственно-духовной основы. Рустам приведёт отряд туда, где вы получите необходимые инструкции. Он ваш проводник, другого не будет…

Рустам ткнул пальцем в точку на карте. Шелуханов хмыкнул, приказал определить маршрут и согласовать со всеми инстанциями. У Рустама заныла давно зажившая рана в плече.

– Больно? – спросил с сочувствием Шелуханов.

– Кварки-глюоны возмущены, – очень серьёзно ответил Рустам, – Масса протона грозит уменьшиться…

– Как это? – удивился Сима.

– Господа учёные почему-то решили, что уровень цивилизации определяется суммой потребляемой внешней энергии. Чем больше – тем выше. Глупость! Вот где твой внутренний потенциал, Сима Бейтич? – не удержался от иронии Рустам, – Человеческий, не животный? В чём он?

– Да, с энергией микрокосма мы действительно не в ладах, – поддержал Шелуханов, – Но как к ней подойти, вот в чём вопрос!

В аэропорту назначения их настиг свежий выпуск «Футурум-Вестей». На экране телеприемника здание Дворца. Сердце Рустама дало сбой. А что, если Соломон на самом деле владел ключами к тайнам мира?

– Но этого дворца в реальности нет, – удивился андалусский гид, – Вы же не планируете визит в прошлое?

У Рустама запищал смартфон. На экране лицо Стража. И строгий голос:

– Дворец есть. И как только друг мой Рустам приблизится, обретёт полную реальность. Для незваного он недоступен.

– Так этот дворец может возникнуть где угодно! – воскликнул Рустам, – Здесь важен зов души!

Командир уже докладывал по телефону руководству. Страж улыбнулся и сказал:

– Толя! Передай: пусть не ищут ни замок, ни меня. И не надо спецназа для захвата. Я со всеми встречусь.

Во Дворец разрешено войти троим: командиру, учёному и Рустаму. В помещении с Зеркалом встретил человек в лёгком светлом костюме:

– Зовите меня Дарко, – сказал он узнаваемым голосом, – Я робот, как определил Рустам, но не совсем… Предисловий не будет. Начинаю собрание тех, от кого зависит будущее Земли.

На круговой стене проявилось множества лиц в рабочей обстановке. Президенты, премьеры, топ-менеджеры мирового уровня… Дарко задержал взгляд на лице Рустама и пояснил:

– Правящая элита. Надеюсь, и мыслящая.

И обратился к приглашённым:

– Вы никогда не собрались бы в такой тёплой обстановке. Заменить вас на других – несложно. Но, думаю, договоримся. Печати и нотариусы не понадобятся. Каждое слово, каждый жест надежно фиксируются. Информирую высокое собрание о реальной ситуации…

Краткая пауза. Собрание демонстрирует спектр высоких руководящих чувств.

– Анализ друга моего Рустама достаточно точен. Вакуум взволнован. Чуть изменится плотность, энергия – и он закипит. Начнётся локальная дестабилизация. Причина – процессы на Земле. Дисгармония! Вы погрузились в сновидения виртуальности, утонули в эрзац-культуре. Редкий умеет писать рукой, воспринимать интеллектуальные тексты. Ваша жизнь – технизированная подделка истинного бытия. Вы околдованы небытием, наступающей Тьмой. А ваше искусство – подделка подделки. Вы – пожиратели собственного времени. Сумма энтропии резко возросла. Локальный всплеск ложного вакуума ознаменует конец вашего пребывания на этом свете. Солнце исчезнет из Галактики. Но наши миры связаны! Люди Инаны способны себя защитить. Цена – отделение от вас. Да, предстоят крупные энергозатраты, но мы выйдем из кризиса. А ваш мир распадётся на атомы. Не исключено, и на кварки. Договор Спасения отправлен каждому из присутствующих на собрании. Поправки не предусмотрены.

Президент-лидер возмущённо заявил:

– Фантастика! Заговор! Игнорировать ультиматум!

И Дарко, улыбнувшись Рустаму, объявил:

– Ровно на минутку отключаю места вашего пребывания от всех видов энергии. Вы не сможете ни выйти из кабинетов, ни связаться с кем-либо.

Экраны показали панику самых влиятельных вельмож планеты. Через минуту Договор единогласно одобрили.

– Вопрос к тому, с кого всё и началось, – сказал родной президент, – Рустам, ты давно знал истину?

– Нет, – ответил Рустам, – Я шёл к анализу и выводам долго. Времени у военного ветерана достаточно. И сейчас не всё понимаю. Зеркало и Дарко… Они оба и центральный процессор, и вход в тот мир, и лицо Инаны, и обозреватель-браузер, и многое, о чём и помыслить трудно, – он прокашлялся, достал из кармана фляжку, отпил глоток, – У них контакт с Землей с давних времён. Надеялись, что мы сами изменим стратегию технологического развития. Земной конец света отзовётся у них. Придётся нам вернуться в Сказку. К жизни без излишеств…

– Но Дарко – робот. А кто и где Хозяин? – спросил Сима Бейтич.

Дарко сделал шаг в сторону. Плоскость Зеркала пошла круговыми волнами. Из них вышел человек и протянул руку Рустаму:

– Рад встрече, брат. Согласен на должность полпреда Земли на Инане?

И, обратившись к ликам земных вождей, завершил встречу:

– Меня зовут Гариб. Дарко – моё второе Я. Альтер-Эго. Связь между нами непрерывная и моментальная. Для вас между нами нет разницы. Инана – имя звезды и планеты. В вашем небе есть отражение… Добавлю к сказанному Дарко. Мы – в одной системе. Две половинки одного целого. Энтропия целого равна сумме энтропий его частей. Это и у вас известно, даже без логарифмов. У нас она низкая, у вас быстро умножается. В итоге регрессирует вся система. В вашей научной картине мира царит непознаваемая беспричинность. Масса формул с плавающими поправками и константами, калейдоскоп теорий, Эверест гипотез. Узкоспециализированное мышление. Макрокосм с микромиром не стыкуются. Первопричина – отказ от единого Закона для всего сущего. Выполнение Договора проконтролирует Дарко. Рустам уйдёт со мной. А вам – срочно демонтировать техносферу. Дел много…