Глобальные фальсификации и аферы на службе «хозяев денег». «Глобальное потепление», «истощение озонового слоя», «СПИД», «перенаселение Земли», «пандемия коронавируса» и другие

Римский клуб: «парниковая» афера

Как я уже неоднократно писал, Римский клуб, созданный полвека назад, занял отведенную ему «экологическую нишу» в системе институтов, призванных проводить в жизнь политику Комитета 300 (таких, как Королевский институт международных отношений, Банк международных расчетов, Тавистокский институт, Германский фонд Маршалла, общество «Мон Пелерин», Фабианское общество и т. д.).

Указанный Комитет – мировая элита разных стран, рвущаяся к власти над всем человечеством. Все институты, обслуживающие Комитет 300, в той или иной мере призваны решать такие задачи, как сокращение численности населения на планете, де-индустриализация мировой экономики, размывание национальных суверенитетов государств, поощрение глобализации в интересах транснациональных банков и корпораций, изменение сознания людей и превращение их в биороботов, создание на финише Единого мирового правительства, которое будет управлять планетой и оставшимся в результате жесткого отбора стадом биороботов. Бенефициарами всего этого обширного и долгосрочного плана должны стать те, кого называют «мировая элита», «члены Комитета 300», «олимпийцы», «хозяева денег» (главные акционеры Федеральной Резервной Системы США), «атланты» (так их назвала Айн Рэнд в своем романе «Атлант расправил плечи»), «сверхчеловеки» (по Ф. Ницше) и т. д.

Каждый из институтов, входящих в систему Комитета 300 («дочерние» структуры Комитета) решает перечисленные выше задачи по-своему, у каждого имеется своя специфика, свое место в планах мировой элиты. Если говорить об «экологической нише» Римского клуба в системе институтов Комитета, то это решение указанных задач посредством интеллектуальных спекуляций на проблемах экологии. Некогда экология была специальной отраслью биологической науки. Это наука о взаимодействиях живых организмов и их сообществ между собой и с окружающей средой. Термин впервые предложил немецкий биолог Эрнст Геккель в 1866 году в книге «Общая морфология организмов». Примерно столетие термин был очень специальным, им пользовались узкие профессионалы.

И вот, неожиданно с конца 60-х годов прошлого века об экологии заговорили везде и на всех уровнях. Экологическая проблематика была запущена на высокие орбиты мировой науки, политики и даже экономики. В понятие «экология» были внесены новые смыслы. Оказывается, что под экологией стали пониматься, в первую очередь, разнообразные отношения человека и человеческого общества с природной средой. Следовательно, проблемы экологии вышли за узкие рамки биологической науки. Они стали проблемами социально-экономическими и политическими. Такому масштабному пониманию и восприятию экологических проблем способствовали в значительной мере первые доклады Римского клуба. Начало было положено докладом, подготовленным американским профессором Массачусетского технологического института (МТИ) Дж. Форрестором в 1971 году. Первым официальным докладом Клуба считается работа «Пределы роста», подготовленная в 1972 году профессором МТИ Деннисом Медоузом. Оба доклада представляют собой результаты расчетов, сделанных на основе прогностических моделей с помощью мощных компьютеров. Рассчитывалась динамика таких глобальных показателей, как численность населения планеты, объемы производства промышленной и сельскохозяйственной продукции, изменения запасов основных видов природных ресурсов, загрязнение окружающей природной среды. Расчеты проводились по нескольким сценариям. Но результаты были примерно одними и теми же: в течение нескольких десятилетий произойдет полное истощение природных ресурсов на планете, а уровни загрязнения атмосферы и гидросферы станут опасными для жизни людей. И все это из-за высоких темпов роста народонаселения и промышленности. Вывод такой: человечеству грозит экологическая катастрофа при сохранении нынешних тенденций по народонаселению и промышленности. Единственный выход для человечества – заморозить численность населения и уровень промышленного развития на планете.

В мире с начала 70-х гг. всячески нагнетался экологический психоз. Во-первых, в 1972 году в Стокгольме была проведена очень представительная конференция ООН по вопросам охраны окружающей среды, на которой был принят План действий из 109 пунктов. В честь конференции был установлен Всемирный день окружающей среды – 5 июня. Во-вторых, в конце того же 1972 года во исполнение указанного Плана была учреждена Программа ООН по окружающей среде (ЮНЕП). Несколько позднее был также создан Фонд окружающ ей среды. В-третьих, Римский клуб, который, собственно, и заварил всю «экологическую кашу» в мировых масштабах, продолжил подготовку новых докладов. Эти доклады еще более запугивали человечество. И тем самым облегчали Комитету 300 и его «дочерним» структурам решать их задачи.

Еще раз повторю, что экологическая проблематика использовалась (за редкими исключениями) «олимпийцами» (одно из названий членов Комитета 300) для того, чтобы решать свои шкурные интересы. Но они всегда прикрывались риторикой об озабоченности судьбами всего человечества. Ради достижения своих шкурных интересов Комитет и Клуб покупали нужных ученых, которые должны были доказать то, что нужно «олимпийцам». За столетие до этого сильные мира сего уже потренировались на «теории эволюции» Чарльза Дарвина и сумели убедить многих людей в том, что человек произошел от обезьяны. За век люди умнее не стали. А сильные мира сего уже натренировались обманывать людей ссылками на «науку» и «ученых». Желающие могут подробнее познакомиться с этой темой, прочитав мою книгу «Лжепророки последних времен. Дарвинизм и наука как религия» (2017 г.).

Таких обманов в части, касающейся экологических проблем, со стороны таких, казалось бы, «авторитетных» организаций, как Римский клуб, ЮНЕП, ЮНЕСКО, ВОЗ, ВМО (Всемирная метеорологическая организация) и др. можно насчитать немало. Наиболее яркий пример – раздувание гипотезы о глобальном климатическом изменении (потеплении) в результате «парникового эффекта». А указанный эффект является следствием повышения концентрации углекислого газа в атмосфере планеты в результате выбросов этого газа промышленностью и транспортом. Сейчас трудно сказать, кто первый запустил в оборот такую версию. Но я прекрасно помню, что еще в начале 70-х годов эта версия имела статус «гипотезы». Серьезные эксперты, конечно, знали о проблеме «парникового эффекта», но в те далекие времена считали, что проблема маргинальная, что человечество гораздо раньше сможет погибнуть от многих других неблагоприятных факторов (например, загрязнение продуктов питания пестицидами). В первых докладах Римского клуба угроза «парникового эффекта» также не педалировалась.

Но постепенно эта угроза из разряда гипотез стала превращаться в полноценную теорию. И уже в 80-е годы было верхом неприличия в научных и околонаучных кругах оспаривать такой «медицинский факт», как глобальное потепление. Причем такое потепление могло привести к непредсказуемым последствиям. Например, к таянию ледников и повышению уровню Мирового океана, затоплению многих городов и целых стран и т. п. В обществе стали возникать самые настоящие фобии, связанные с наступающим климатическим коллапсом. В СМИ появились заголовки со словами «тепловая смерть Земли», «климатический апокалипсис», «парниковый шок» и т. д. Считается, что Римский клуб – площадка, где собираются или заочно общаются самые-самые «интеллектуальные» люди планеты. Именно они многими воспринимаются как носители истины в последней инстанции. Что же думают и говорят они по поводу «парникового шока»? – Судя по тем докладам, которые выходят под грифом Римского клуба, они версию «парникового шока» воспринимают как теорему Пифагора. Т. е. никаких сомнений она у них не вызывает.

Возьмем последний доклад Клуба «Come On! Капитализм, близорукость, население и разрушение планеты», подготовленный в 2018 году специально к полувековому юбилею организации двумя президентами Клуба – Эрнстом Вайцзеккером и Андерсом Вийкманом, при участии тридцати четырех других членов. Скажу, справедливости ради, что доклад достаточно сильно отличается от предыдущих, причем в лучшую сторону. То ли авторитет организации стал резко падать и его руководители решили восстановить доверие к Клубу со стороны общественности. То ли руководители и члены Клуба вышли из-под опеки самого главного и неформального руководителя – Дэвида Рокфеллера (умер в марте прошлого года) и решили воспользоваться неожиданно образовавшейся свободой и стали говорить то, что думают. Как сказано в одной из отечественных рецензий на доклад, «многие идеи „Come On!“ скорее найдут понимание у традиционалиста, чем у классического либерала, но многие другие вызовут протест у обоих. Жесткая критика капитализма, неприятие финансовых спекуляций, отказ от материализма и редукционизма, призыв к альтернативной экономике, „новому Просвещению“, холистическому мировоззрению, планетарной цивилизации – такова повестка, предлагаемая Римским клубом».^[11]

Не буду сейчас отвлекаться на анализ достаточно радикальных идей последнего доклада, но обращу внимание читателя на то, что в докладе опять фигурирует «парниковая» тема, и при этом нет никаких признаков, что авторитетные авторы ставят под какое-нибудь сомнение эту теорию.

Римский клуб совместно с ООН и такими специализированными его органами, как ЮНЕП, ВМО и др., к 80-м годам прошлого столетия выработали следующий план борьбы с надвигающейся угрозой климатической катастрофы. Во-первых, необходимо хотя бы остановить дальнейший рост выбросов углекислого газа (СО₂) в глобальных масштабах. Во-вторых, для каждой страны должна быть установлена квота по выбросам с учетом численности ее населения, размеров территории, уровня экономического развития, наличия лесов (поглощающих СО₂) и ряда других факторов. В-третьих, возможно межгосударственное перераспределение реальных объемов выбросов за счет того, что страны с излишками выбросов покупают недоиспользованные квоты у других стран. В-четвертых, на глобальном уровне учреждается Углеродный фонд, который управляет рынком квот и организует функционирование рынка углеродных квот. Весь этот план осуществляется на основе одного или нескольких международных соглашений.

В 1997 году был подписан Киотский протокол, который и призван был обеспечить реализацию указанного плана. Быстро стал расти рынок углеродных квот, к 2010 году объем сделок на нем достиг 120 млрд долл. За счет средств Углеродного фонда помимо всего финансировались различные исследовательские проекты, которые нужны были для более полного и глубокого обоснования глобального углеродного проекта. Одним из главных заправил глобального углеродного проекта стал Альберт Гор, тот самый, кто в 1993–2001 гг. был вице-президентом США, а в 2007 году удостоился Нобелевской премии мира с формулировкой «за вклад в борьбу с глобальным экологическим кризисом и климатической катастрофой». Удивительным образом за время его борьбы с экологическим кризисом состояние Гора увеличилось с 2 млн до примерно 100 млн долл.

Странно, вне поля зрения общественности оказались мнения тех ученых и специалистов, которые сомневались в теории «парникового эффекта». А некоторые не только не сомневались, но называли эту теорию обманом. Сравнивая ее, например, с лжетеорией Ч. Дарвина о происхождении человека из обезьяны. На то, чтобы убедить значительную человечества в том, что человек еще вчера был обезьяной, потребовались десятки лет. Для того, чтобы убедить почти все человечество в том, что оно может погибнуть от выбросов СО₂, потребовалось всего несколько лет. Межправительственная мадридская конференция ООН 1995 года провозгласила глобальное потепление научным фактом.

Такие ударные темпы признания объясняются тем, что сегодня имеются мощные СМИ и интернет, чего не было во времена Чарльза Дарвина. Во второй половине позапрошлого века против теории эволюции восстали десятки тысяч ученых из разных отраслей науки. И в наши дни, оказывается, против лжетеории «парникового эффекта» выступили также десятки тысяч ученых. Слава Богу, еще не все ученые присягнули на верность Маммоне.

Тема изменений температурного и климатического режима планеты слишком обширная. Формат статьи не позволяет изложить ее даже телеграфным языком. Отмечу лишь, что на сегодняшний день имеются многочисленные точки зрения, согласно которым: 1) глобальное потепление возможно, но оно обусловлено иными факторами, нежели выбросы СО₂; 2) никакого кардинального изменения глобального климата в ближайшие десятилетия вообще не ожидается, могут быть лишь годовые колебания температуры, которые были на протяжении всей истории существования планеты Земля; 3) имеет место тенденция к устойчивому и долгосрочному снижению среднегодовой температуры биосферы Земли.

Число сторонников указанных альтернативных теорий среди людей науки не меньше, а, скорее, больше, чем тех, которые озвучивают официальную «углеродную версию». Уж больно она сомнительная, если не сказать абсурдная. Credo quia absurdum («Верую, ибо абсурдно») – латинское выражение, приписываемое раннехристианскому писателю Тертуллиану. Но сторонники абсурдной «углеродной версии» не столько верят, сколько послушно исполняют социальный заказ Комитета 300, который проплачивает этот «научный» абсурд. То ли на всех денег не хватает, то ли часть ученых еще сохраняют совесть, но сторонников альтернативных теорий, по моим наблюдениям, все еще больше, чем сторонников официальной версии Римского клуба и ООН.

Чтобы не быть голословным, приведу конкретные факты и примеры. Фредерик Зейтц (Seitz), бывший президент Академии наук США, многие годы боролся с указанной лжетеорией. Против этого обмана подписали коллективную петицию 17 тысяч американских ученых. Об этой климатической афере и противодействию ей со стороны международного научного сообщества можно прочитать в материале «Глобальное потепление и озоновые дыры – наукообразные мифы».^[12]Это интервью, данное член-корреспондентом РАН Андреем Капицей, сыном того профессора Петра Капицы, который был членом Римского клуба. Он согласен с Зейтцем и десятками тысяч ученых по всему миру, что Киотский протокол 1997 года – афера в интересах мировой олигархии. Он справедливо отмечает, что не климатическая катастрофа, а именно этот протокол и «стоящие за ним тенденции – подлинная угроза человечеству и тяжелый удар по его будущему».

В истории борьбы честных ученых против климатической аферы можно выделить так называемый климатгейт (от англ. Climategate, назван по аналогии с Уотергейт) – скандал, связанный с утечкой в 2009 году архива с электронной перепиской, файлами данных и программами их обработки из отделения климатологии университета Восточной Англии в Нориджe. Это отделение – одно из трех основных поставщиков климатических данных для Межправительственной группы экспертов по изменению климата (МГЭИК, англ. IPCC) при ООН. Попавшие в широкое обращение данные и материалы их предварительного анализа по теме мирового климата не просто расходились с теорией «климатической катастрофы», а были прямо противоположны ей. Повторная утечка произошла в 2011 году. Эту историю назвали Климатгейт 2.0.

Для тех, кто хотел бы несколько глубже познакомиться с деталями научной несостоятельности теории «тепловой катастрофы», рекомендую книгу Валентина Борисовича Сапунова «Грядет глобальное похолодание».^[13]

Как бы там ни было, но Комитет 300 и находящиеся в его услужении Римский клуб и ООН продолжали продвигать проект борьбы с углеводородными выбросами и климатической катастрофой. В 2015 году в Париже была проведена Глобальная климатическая конференция – один из крупнейших в истории человечества международных форумов. На ней Киотский протокол 1997 года был заменен на новый, Парижский протокол. В связи с этим известный климатолог Джеймс Хансен назвал текст соглашения «мошенническим». Многие критики называют новый протокол «соглашением об увеличении эмиссии». Известный британский экологический активист и журналист Джордж Монбио назвал соглашение «комически односторонним», имея в виду отсутствие в нем ограничений на добычу ископаемого топлива. Перспективы Парижского соглашению по климату сегодня весьма туманны. Большинство стран, участвовавших в Глобальной климатической конференции, заявили, что не собираются выходить из соглашения. И это при том, что на США, по некоторым оценкам, приходится от 25 до 40 % техногенных выбросов в атмосферу Земли. Такая фанатичная приверженность договоренностям дополнительно создает подозрение, что реальные цели этих договоренностей далеки от декларируемых экологических и климатических целей.

Протокол углеродных мудрецов

О глобальной «климатической» афере

Климатическая повестка дня международных форумов

Изменение климата на планете – постоянная тема многих международных форумов. Вот, например, на прошедшем в начале нынешнего года в Давосе очередном Всемирном экономическом форуме одним из главных вопросов было обсуждение мер предотвращения возможной климатической катастрофы. Не раз эта тема поднималась и на ежегодных саммитах G-20. Этой темой уже почти с момента своего создания в 1968 году занимается такая международная организация, как Римский клуб. Уже не приходится говорить о бесчисленных мероприятиях по климатической теме в рамках ООН и ее специализированных учреждений – ЮНЕП (Программа ООН по окружающей среде), ЮНКТАД (Программа ООН по торговле и развитию), ВМО (Всемирная метеорологическая организация) и т. д. Апогеем всего явилась Конференция по климату в Париже, посвященная климатическим изменениям, она проходила с 30 ноября по 12 декабря 2015 года. В ней принимало участие почти две сотни государств и юрисдикций. Это один из наиболее грандиозных международных форумов в истории человечества. На нем был принят ряд резонансных решений.

Почему тема климата сегодня стала столь актуальной?

Тема климатических изменений при обсуждении международных вопросов стала сегодня такой же привычной, как, скажем, другие традиционные темы вроде международной торговли или гонки вооружений. Еще полвека назад о климате думали только метеорологи, геофизики и специалисты по сельскому хозяйству. Политиков, дипломатов и государственных деятелей в их профессиональной деятельности совершенно не интересовал климат. Что же произошло за эти полстолетия?

В конце 60-х – начале 70-х гг. в списке проблем, которые стали обсуждаться на мировых экономических, политических и научных форумах, неожиданно появилась охрана окружающей среды, экологическая проблема. К этой теме неожиданно проснулся интерес в США, где в эти годы был принят ряд серьезных законов по охране атмосферы, водной среды и по борьбе с твердыми промышленными и бытовыми отходами. Своеобразным катализатором интереса к экологической проблематике в США, Западной Европе и других странах Запада стал созданный полвека назад Римский клуб – международная организация интеллектуалов, которая призвана была оценивать будущее человечества, определять возможные угрозы и вызовы и предлагать способы решения возникающих проблем. Римский клуб стал готовить доклады, содержащие прогнозы, причем прогнозные модели просчитывались на мощных компьютерах, что придавало убедительность оценкам, выводам и рекомендациям Клуба. Опуская многие детали, скажу, что прогнозы прочили человечеству катастрофу. При одних сценариях катастрофа должна была наступить в результате истощения природных ресурсов, при других – в результате загрязнения и изменения химического состава биосферы. Проще говоря, предсказывался экологический кризис. В лучшем случае он должен был привести к резкому ухудшению условий жизни людей (в том числе к росту заболеваемости и сокращению срока жизни), либо даже к полной гибели человечества. Римский клуб своими шокирующими докладами породил самую настоящую панику. В 1972 году ООН провела представительную международную конференцию по окружающей среде в Стокгольме. На конференции было принято решение об учреждении специализированного учреждения ООН – ЮНЕП (Программа ООН по окружающей среде). Выяснилось, что в рамках актуальной экологической проблематики существовало несколько угроз, связанных с повышением концентрации различных вредных веществ в биосфере.

«Парниковый эффект» и «тепловая смерть Земли»

Уже к концу 70-х годов на первое место вышла угроза, связанная с так называемым «парниковым эффектом» в атмосфере Земли. Идея «парникового эффекта» была уже давно знакома климатологам, геофизикам, метеорологам. Она впервые была изложена еще в 1827 году французским физиком и математиком Жозефом Фурье в статье «Записка о температурах земного шара и других планет», но – в очень абстрактном виде. Мысли Фурье были развиты и углублены в конце XIX века шведским физиком и химиком Сванте Аррениусом, который случавшиеся в истории Земли изменения температуры атмосферы связал с изменениями концентрации в ней углекислого газа (СО₂). Наконец, в 70-е годы прошлого века одновременно несколько авторов в разных странах неожиданно высказали примерно одну и ту же мысль: изменение температуры Земли в условиях промышленной цивилизации почти неизбежно, причем в сторону ее повышения. Причина – повышение концентрации в атмосфере углекислого газа в результате гигантских и постоянно растущих масштабов сжигания угля, нефти, природного газа, других видов топлива промышленностью, транспортом, в быту. Дополнительный вклад в потепление могут вносить и некоторые другие газообразные вещества. Например, метан, попадающий в атмосферу в ходе добычи углеводородов. Они получили название парниковых газов (ПГ).

В общем, человечеству грозит потепление под влиянием техногенной деятельности. А потепление, в свою очередь, может привести к не очень просчитываемым последствиям для сельского хозяйства и условий жизни человека. Впрочем, некоторые последствия просчитываются: глобальное потепление может привести к таянию ледников, повышению уровня мирового океана, затоплению прибрежных территорий, в которых проживает значительная часть населения Земли. Под воду могут уйти многие города. Короче, над человечеством нависла угроза нового всемирного потопа. Я лишь самыми общими штрихами описал апокалиптические картины, которые в последние десятилетия прошлого века стали рисовать некоторые специалисты по климату и окружающей среде. Но которые с большой охотой стали подхватывать многие политики и государственные деятели. Даже с трибун международных организаций стали звучать слова «климатическая катастрофа», «климатический апокалипсис», «тепловая смерть Земли» и т. п. Выражаясь словами классика марксизма, идея «парникового эффекта» в кратчайшие сроки «овладела массами».

Глобальная мобилизация против «тепловой смерти». Киотский протокол

В итоге в 1992 году на международной конференции ООН по окружающей среде в Рио-де-Жанейро («Саммите Земли») была принята Рамочная конвенция ООН об изменении климата (РКИК). В ней декларировались общие принципы действия стран по проблеме изменения климата. Документ был подписан более чем 180 странами мира, включая Россию и все другие страны бывшего СССР. Конвенция вступила в силу 21 марта 1994 года. Не сбавляя темпов, ООН продолжила борьбу с «тепловой смертью Земли» и в 1997 году на встрече в Киото (Япония) был согласован и подписан документ, который представлял собой конкретный план действий по реализации общих принципов РКИК. Этот документ получил название Киотского протокола. Он предписывал развитым странам и странам с переходной экономикой сократить или стабилизировать выбросы парниковых газов. Первый период осуществления протокола начался 1 января 2008 года и продлился пять лет до 31 декабря 2012 года. В течение последних двадцати лет Киотский протокол часто приводили в качестве примера того, как в глобальных масштабах можно решать проблемы охраны окружающей среды с помощью рыночных механизмов. Речь идет о механизме торговли квотами на выбросы парниковых газов (страны, у которых выбросы ПГ превышают квоту, могут покупать права на выбросы у тех стран, которые своих квоту не используют полностью). Основные обязательства взяли на себя индустриальные страны: Евросоюз должен сократить выбросы на 8 %; США – на 7 %; Япония и Канада – на 6 %; Страны Восточной Европы и Прибалтики – в среднем на 8 %; Россия и Украина – сохранить среднегодовые выбросы в 2008–2012 годах на уровне 1990 года.

Киотский протокол: Россия, Китай, Индия, США и другие

27 сентября 2015 года на саммите Глобального развития в рамках Генеральной Ассамблеи ООН глава МИД РФ Сергей Лавров заявил о перевыполнении Россией своих обязательств по Киотскому протоколу, приводя данные об уменьшении выбросов от энергетического сектора в России за последние 20 лет на 37 %. Примечательно, что развивающиеся страны, включая Китай и Индию, обязательств по Киотскому протоколу на себя так и не взяли.

По состоянию на 25 ноября 2009 КП был ратифицирован 192 странами мира (на эти страны совокупно приходится 63,7 % общемировых выбросов). Примечательно, что США КП так и не ратифицировали.

Заметным исключением из этого списка и являются США. Более того, США, а вместе с ними и Канада вышли из КП. Инициатива отказа от ратификации КП и последующего выхода из Протокола Соединенных Штатов принадлежала тогдашнему президенту США Джорджу Бушу. Обосновывая отказ США от принятия протокола, Буш заявил, что требования договора нанесут ущерб экономике США в размере 400 миллиардов долларов и оставят без работы 4,9 миллиона американцев. Итак, за пределами КП оказались Китай с долей в мировых выбросах углекислого газа, равной 27,3 % (оценка на 2016 год), США, у которых доля составляет примерно 16,0 %, Индия (6,8 %), Канада (1,6 %), большая часть развивающихся стран (которые Протокол подписали, но для них никаких обязательств не предусмотрено). Получается, что около половины всех выбросов СО₂ никак не регулировались Протоколом.

Создается впечатление, что вся каша была заварена ради того, чтобы запустить рынок квот на выбросы ПК. Кто-то рассчитывал, судя по всему, заработать на этом рынке. На это рассчитывали и некоторые бизнесмены в России. Промышленное производство России по сравнению с базовым 1990 годом очень сильно просело, выполнение обязательств по Протоколу в силу такого падения не вызывало особых проблем. В российской экономике образовались некоторые «углеродные излишки», которыми и захотели торгануть на мировом рынке. Тема рынка углеродных квот выходит за рамки данной статьи. Если говорить коротко, то создать толком его так и не удалось, а надежды российских бизнесменов заработать на нем не оправдались.

Продолжение Киотского протокола – Парижское соглашение по климату

Несмотря на эфемерность успехов в борьбе с климатической катастрофой с помощью Киотского протокола, ООН не ослабила своих усилий на этом фронте. В конце 2015 года в Париже собралась представительная Конференция по климатическим изменениям, о которой я сказал в начале статьи. Подписанное на конференции соглашение стало продолжением КП, устанавливало новые рубежи по сокращению выброса парниковых газов, определяло страновые квоты. Цели, озвученные на конференции, были крайне амбициозными и поистине глобальными. Участники форума договорились, что комплекс мер должен обеспечивать сдерживание процесса потепления. До 2100 года температура на планете не должна повыситься более чем на 2 градуса Цельсия. А для этого нужно: 1) расширить круг стран, которые практически будут снижать выбросы парниковых газов (по сравнению с КП); 2) подходить к определению квот для каждой страны дифференцированно, с учетом ее экономических, природно-географических и даже культурных особенностей; 3) обязать все страны представлять необходимую информацию для установления квот, а также публиковать отчеты о выполнении обязательств. Участники пришли к выводу о необходимости создания Глобального Зеленого Фонда. На начальной стадии реализации Парижского соглашения (дата старта – 2020 год) в указанный Фонд должно поступать не менее 100 млрд долл. Средства должны пойти на финансирование мероприятий в тех странах, где выбросы ПГ наибольшие. Т. е. в экономически развитых странах. Фонд должен формироваться за счет глобального «зеленого» налога.

Киотский протокол и Парижское соглашение как глобальная афера

И вот теперь я перехожу к главному. Многие люди, хоть немного разбирающиеся в климатологии и проблемах окружающей среды, восприняли весьма критично и Киотский протокол, и Парижское соглашение по климату. Некоторые даже не стеснялись в выражениях при оценке этих документов. Российская академия наук в ответ на просьбу российских властей выразить свое мнение в отношении Киотского протокола в 2004 году дала достаточно исчерпывающую справку (за подписью президента РАН Юрия Осипова). Вот ключевые положения ответа ученых: 1) «Киотский протокол не имеет научного обоснования»; 2) «Киотский протокол неэффективен для достижения окончательной цели Рамочной конвенции ООН…»; 3) «Ратификация Протокола в условиях наличия устойчивой связи между эмиссией СО₂ и экономическим ростом, базирующемся на углеродном топливе, означает существенное юридическое ограничение темпов роста российского ВВП».

А что касается Парижского соглашения, то могу привести высказывание известного климатолога Джеймса Хансена в статье, опубликованной в «Гардиан»: он назвал указанное соглашение «мошенническим».^[14]

Вся климатическая истерия последних десятилетий, затеянная политиками и подпитываемая невежественными и продажными журналистами, равно как и недобросовестными и не менее продажными представителями корпорации ученых (некоторые из них имеют даже титулы Нобелевских лауреатов), построена на сплошных обманах. Или, как сейчас принято говорить, «фейках». Достаточно сказать, что несмотря на гигантские масштабы развития промышленности и сжигания нефти, природного газа и других видов топлива, создаваемые при этом выбросы углекислого газа ничтожны на фоне некоторых природных источников парниковых газов. Например, тех, которые возникают при извержениях вулканов. Кроме того, механизмы биосферы поддерживают баланс углекислого газа в атмосфере за счет поглощающей способности Мирового океана и лесов. Я не буду пересказывать азы климатологии и перечислять аргументы критиков затеянной глобальной углеродно-климатической аферы, получившей благообразное название «Киотский протокол» и «Парижское соглашение по климату».

Я уже упомянул выше, что честные ученые во многих странах мира уже многие годы пытаются докричаться до общественности и объяснить, что «парниковый эффект» – даже не гипотеза, а откровенное надувательство.