Читать книгу: «Алексей Кольцов. Его жизнь и литературная деятельность», страница 13

Мы, конечно, не можем здесь указывать на все лучшие произведения Кольцова: это значило бы испестрить цитатами целые десятки страниц. Но мы все-таки должны отметить самые характерные его песни, служащие выражением различных сторон его таланта. Мы уже привели ранее прекрасные описания степи у Кольцова (так же хорошо описаны у него лес и поле), а сейчас указали на его отношение к труду крестьянина, к горю и радостям труженика.

Русская беззаветная удаль как стремление вырваться во что бы то ни стало из тяжелых условий жизни, губящих могучие силы, и разгуляться на просторе «во всю душеньку», а вместе с нею и вера в родное «авось» прекрасно выражены в целом ряде пьес: в «Песне разбойника», в знаменитом «Хуторке», в «Песнях Лихача Кудрявича», «Удальце» и так далее.

В любовных песнях, имеющих частью значение автобиографическое, поэт возвышается до трогательного, хватающего за душу лиризма… Кому из читателей не нравились эти строки из стихотворения «Не шуми ты, рожь»:

 
Сладко было мне
Глядеть в очи ей,
В очи, полные
Полюбовных дум…
И те ясные
Очи стухнули,
Спит могильным сном
Душа-девица!
Тяжелей горы,
Темней полночи
Легла на сердце
Дума черная!
 

А вот строки из песни «Не весна тогда»:

 
Вьюги зимние,
Вьюги шумные
Напевали нам
Песни чудные,
Наводили сны,
Сны волшебные,
Уносили в край
Заколдованный…
 

Так же прекрасны стихотворения «Последний поцелуй» и «Разлука». Печальная доля женщины – удел того общества, где вырос поэт, – с замечательною силой выражена в глубоких по чувству жалобах:

 
Ах, зачем меня
Силой выдали
За немилова,
Мужа старого!
 

А драма печального положения людей, богатых силами души и талантом, но обреченных стихийною судьбою томиться в нелюбимых условиях жизни, – драма собственной жизни поэта! – с какой силой и грустной прелестью выражена она в целом ряде высоко-прекрасных песен: «Горькая доля», «Путь», «Дума сокола», «Светит солнышко», «Много есть у меня» и других! Какою силою поэтического таланта веет, например, от нижеприведенных строф:

 
Соловьем залетным
Юность пролетела,
Волной в непогоду
Радость прошумела!
 

(«Горькая доля»)

 
По летам и кудрям
Не старик еще я:
Много дум в голове,
Много в сердце огня!
 

(«Путь»)

 
Иль у сокола
Крылья связаны?
Иль пути ему
Все заказаны?
 

(«Дума сокола»)

И каким грустным аккордом звучит заключительный куплет песни «Много есть у меня», сначала широкой и размашистой:

 
Но я знаю, на что
Трав волшебных ищу;
Но я знаю, о чем
Сам с собою грущу…
 

Но мы не можем выписать здесь всех кольцовских шедевров и отсылаем читателя к его известной книжечке.

Мы повторяем, что только благодаря врожденному сильному таланту, благодаря глубокому влиянию народной жизни и природы, глубокому знанию этой жизни и любовному проникновению во все подробности народного быта можно было написать такие прекрасные песни, какие мы находим у Кольцова. При всех своих внутренних достоинствах они до того гармоничны, что сами просятся на музыку, чем и объясняется то обстоятельство, что они были излюбленным материалом для многих русских композиторов. Список музыкальных пьес, написанных на слова Кольцова, – список, вероятно, не совсем полный – мы приводим здесь, в дополнение к очерку.

Мы уже указывали, что пребывание Кольцова у друзей, в Петербурге и Москве, где кипели философские споры и дебатировались глубокие вопросы «о тайнах неба и земли», не прошло бесследно для его поэтической деятельности. Под влиянием идей, воспринятых там, в кружках литераторов, но не вполне, может быть, осознанных и разработанных поэтом, написано большинство так называемых «дум» его. Эти стихотворения представляют большею частью раздумья сильного, но не изощренного образованием ума, для которого закрыты многие расширяющие духовный горизонт сферы знания… В думах поэт старается разрешить величайшие проблемы жизни мира и духа или, лучше сказать, не разрешить, а поставить только вопросы об этих вековечных тайнах. Думы, конечно, далеко не имеют того значения, как песни. Они менее удачны и по форме, но, тем не менее, и среди них попадаются прекрасные вещи. В особенности хороши те пьесы из этого отдела или те части этих дум, в которых поэт обращается от мучающих его сомнений о природе и жизни к сладкой вере и надежде. «Тяжелы мне думы – сладостна молитва!» – восклицает он.

В известной молитве «Спаситель, Спаситель, чиста моя вера!» прекрасно выражена печаль духа о неведомом грядущем, о «темной могиле», о том, чем заменится «глубокое чувство остывшего сердца».

Следует также отметить в отделе дум прекрасное стихотворение «Могила». Интересно также и стихотворение «Поэт», поражающее глубиною и образностью мыслей, правда, недостаточно обстоятельно разработанных.

Но, говоря об увлечении Кольцова в эту пору «высокими материями», мы все-таки должны сказать, что сильный и трезвый ум поэта предостерег его от туманных мистических бредней, которые часто становятся уделом менее сильных духом людей, отдающихся области глубоких вопросов о «началах начал». Эти свойства ума Кольцова ясно выражены в его известной пьесе, посвященной кн. Вяземскому: «Не время ль нам оставить».

В заключение мы должны сказать о роли, которую поэзия Кольцова играла в том плодотворном стремлении нашей интеллигенции к изучению народа и к народности в литературе, которое, оформившись в тридцатых – сороковых годах, выразилось особенно сильно в последнее время. Эта роль Кольцова, творчество которого представляет богатый вклад в сокровищницу знаний о народе, кажется, мало отмечается литературными историками. А между тем эта роль немаловажна. Уже сами произведения поэта дают, как сказано выше, богатый материал для ознакомления с характером и жизнью народа. А светлые образы пахаря и жницы, этих кормильцев и поильцев земли русской, вырастающие из каждой строчки кольцовских песен, служили правдивым ответом на те представления о народе как о «холопе» и стаде баранов, которые были так свойственны крепостному времени… Но эти простые люди, герои песен Кольцова, не были такими низкими существами: у них был целый мир своих дум, забот, радостей и печалей, стремлений и надежд, – и весь этот мир ясно смотрит со страниц книжечки поэта-прасола… Такие произведения, рисуя поэтическими, прочувствованными, но вместе с тем и правдивыми красками народный мир, считавшийся по недоразумению вместилищем только одной грубости и животности, в общем должны иметь громадное значение в пробуждении интереса к нему и желания поближе с ним познакомиться. Песни Кольцова в форме романсов проникали в самые богатые и значительные салоны и познакомили их завсегдатаев со светлым миром крестьянства, изображаемым поэтом.

Что касается прогресса нашего поэтического языка – влияние Кольцова здесь тоже не осталось бесследным: он обогатил его, узаконив в нем многие новые простонародные обороты и простую русскую речь… Впервые открытая им для поэзии и воспетая жизнь народная не могла не найти впоследствии и других певцов «народной радости и горя», на которых в известной степени влиял своими песнями поэт-прасол. Из таких певцов можно указать, например, на Некрасова и Никитина.

И если б Кольцов, крупный, истинно народный поэт (после всего сказанного мы имеем право назвать его этим достойным именем), мог теперь встать из могилы, то он убедился бы, что не всуе жил и страдал на земле… Бедный прасол, представитель – по рождению и обстановке, но не по уму и стремлениям – «темного царства», тщетно рвавшийся к закрытой для него области знания и умерший с тоскою о недостигнутом идеале, он вводит обширный круг читателей в светлое царство своей благородной поэзии; он открывает нам закрытую до того для поэтического изображения область души народной, – души этих вечных тружеников, обделенных светом знания, но в тяжелой борьбе с невзгодами все-таки не утративших человеческого образа… Он заставляет нас любить нашего пахаря, сочувствовать ему и печалиться его печалями… И звуки кольцовских песен, величавых и широких, как родные степи и поля, и трогательно печальных, как стон пахаря в этих степях и полях, не исчезнут бесследно из памяти читателей…

Источники

1. В. Г. Белинский. Сочинения. Изд. Солдатенкова и Щепкина.

2. А. В. Кольцов. Стихотворения.

3. М. Ф. Де-Пуле. А. Б. Кольцов в его житейских и литературных делах и в семейной обстановке. СПб., 1878.

4. «Воронежская беседа» за 1861 г.

5. А. Н. Пыпин. Белинский, его жизнь и переписка.

6. И. И. Панаев. Литературные воспоминания. Воспоминания о Белинском.

7. И. С. Тургенев. Полное собрание сочинений. Т. 10. 1884.

8. Русские люди. Изд. М. О. Вольфа. Т. 2. 1866.

9. М. Парунов. Кольцов и его песни. СПб., 1874.

10. П. Полевой. История русской литературы. СПб., 1872.

11. Н. А. Добролюбов. А. В. Кольцов, его жизнь и сочинения. Изд. А. И. Глазунова. М., 1865.

12. Наши деятели. Изд. Баумана. Т. 8. 1880.

13. Журналы «Русский вестник», «Отечественные записки», «Дело», «Телескоп», «Библиографические записки», «Сын отечества», «Русский архив», «Русская старина», «Исторический вестник» и др.

14. Газеты «Киевские губернские ведомости», «Дон» и др.

Приложение. Список стихотворений Кольцова, положенных на музыку русскими композиторами

Для одного голоса (с аккомпанементом фортепиано)

«Ах, зачем меня силой выдали…» Песня. П. Булахов, К. Вильбоа, И. Романус, А. Рубинштейн, кн. Н. Трубецкая, А. Христианович. Цыганские песни.

«Без ума, без разума меня замуж выдали…» Песня. А. Даргомыжский, кн. Н. Трубецкая. Л.

«Бегство» («Уж как гляну я на поле…»). Малашкин, Б. Прокунин.

«Веселый час» («Дайте бокалы!»). Н. Афанасьев, Алябьев, Баранович, А. Дюбюк, Ельховский.

«Всякому свой талан» («Как женился я, раскаялся…»). Даргомыжский.

«В непогоду ветер…» Песня. Баранович, П. Булахов, Дроздов, П. Москалев, В. Соколов, А. Христианович. Цыганские песни.

«В поле ветер веет…» Песня. А. Астафьев, А. Варламов, В. Глинка, Г. Ломакин, Б. Прокунин, В. Соколов, А. Христианович.

«Где вы, дни мои…» Песня. Баранович, Л. Малашкин, И. Н. Офросимов, В. Соколов, А. Христианович.

«Глаза» («Погубили меня твои черны глаза…»). Бобриков, А. Варламов, Воротников, А. Дерфельдт, Добрушина, А. Дюбюк, Клеффель, Л. Малашкин, И. Н. Офросимов, Рахманинов, И. В. Романус, Титов. Цыганские песни.

«Горькая доля» («Соловьем залетным…»). П. Булахов, А. Варламов, А. Дюбюк, В. Соколов.

«Грусть девушки» («Отчего, скажи, мой любимый серп…»). Афанасьев, Виардо-Гарсиа, А. Гурилев, Кашперов, Л. Малашкин, А. Христианович.

«Два прощания». А. Дюбюк.

«Деревенская беда». А. Дюбюк, О. Дютш.

«Доля бедняка». В. Соколов.

«Дума сокола». В. Де-Витте, Кашперов.

«Дуют ветры…» Песня. К. Вильбоа, Н. Дмитриев, А. Рубинштейн, Усатов, А. Христианович. Цыганские песни.

«Если встречусь с тобой…» Песня. Вителяро, М.И. Глинка, А. Даргомыжский, А. Дерфельдт, А. Дюбюк, А. Рубинштейн, М. Сухоровский. Цыганские песни.

«Женитьба Павла». А. Дюбюк.

«Измена суженой». Божановский, А. Варламов, Векшин, А. Дюбюк, А. Гурилев, В. Соколов.

«Исступление» («Духи неба, дайте мне крылья сокола скорей!»). М. Балакирев, Бобриков, И. Н. Офросимов, А. Рубинштейн.

«Как здоров да молод…» Песня. Н. Дмитриев, А. Дюбюк, Кашперов.

«Кольцо» («Я затеплю свечу…»). А-ский, П. Булахов, А. Гурилев, Даргомыжский, Зайцев, Черников.

«Косарь» («Не возьму я в толк»). Мещеринов.

«Крестьянская пирушка». А. Дюбюк, М. Мусоргский.

«Люди добрые, скажите…» Песня. Божановский.

«Лес» («О чем шумит сосновый лес?»). А. Дерфельдт, Сокольский.

«Лес» («Что, дремучий лес…»). Б. Прокунин, Д. Усатов.

«Мир музыки» («В стройных звуках льются песни…»). А. Евгеньев, Б. Шель.

«Много есть у меня…» Песня. Зайцов.

«Молитва» («Спаситель, Спаситель!»). И. Игнатьев.

«Молодая жница» («Высоко стоит солнце на небе…»). К. Вильбоа, Махотин, А. Христианович.

«Не весна тогда жизнью веяла…» Песня. А. Дюбюк, Кашперов, А. Киреев, Г. Ломакин, А. Рубинштейн, А. Христианович.

«Не мне внимать напев волшебный…» Цыганские песни.

«Не на радость, не на счастье…» А. Дерфельдт, В. Соколов.

«Не разливай волшебных звуков!..» Л. Малашкин.

«Не скажу никому…» Песня. Архангельский, М. Бернард, А. Даргомыжский, Н. Дмитриев, Донауров, О. Дютш, И. Игнатьев, Г. Кузминский, Л. Малашкин, И. Помазанский, Шахт, Шашина, К. Шидловский.

«Не шуми ты, рожь…» Г. Арнольд, Воротников, А. Гурилев, Кушелев-Безбородко, Лазарев, Н. Щербачев.

«Ночь» («Не смотря в лицо, она пела мне…»). А. Дюбюк.

«Нынче ночью к себе…» Песня. Петров, В. Соколов.

«Очи, очи голубые…» Песня. Д. Кладищев, И. Романус.

«Перед образом Спасителя». Н. Дмитриев, А. Дюбюк.

«Перепутье» («До чего ты, моя молодость…»). Бегичева.

«Перстенечек золотой…» Песня. Баранович, Божановский, А. Варламов, Г. Демидов, Капри, Ларме, Пригожий, И. Романус, А. Рубинштейн, Н. Стрекалов.

«По-над Доном сад цветет…» А. Дюбюк, Кавелин, М. Мусоргский.

«Последняя борьба». Цыганские песни.

«Последний поцелуй» («Обойми, поцелуй…»). М. Балакирев, Бларамберг, Де-Витте, Лобанов, И. Романус, бар. Фитингоф, Штуцман. Цыганские песни.

«Приди ко мне, когда зефир…» М. Балакирев, Баранович, Н. Самсонова, Энгель.

«Путь» («Путь широкий давно…»). Эггерс.

«Песня Лихача Кудрявича» (первая). Архангельский, Н. Афанасьев, Векшин, Воротников, А. Дюбюк, Кашперов, Е. Климовский.

«Песня Лихача Кудрявича» (вторая). Мещеринов.

«Песня пахаря». Н. Бороздин, Н. Самсонова.

«Песня разбойника». Афанасьев, М. Балакирев, Л. Малашкин, К. Вильбоа.

«Песня старика». М. Балакирев, А. Варламов, И. Макаров, В. Соколов.

«Раздумье селянина». Баранович, Бороздин, А. Бурнашев, А. Копылов, Д. Усатов.

«Разлука» («На заре туманной юности…»). А. Гурилев, А. Христианович.

«Расступитесь, леса темные…» Песня. А. Христианович.

«Расчет с жизнью». К. Вильбоа, Де-Витте, Ржевский, В. Соколов.

«Светит солнышко…» Песня. Н. Дмитриев, Б. Прокунин, А. Христианович.

«Сирота» («Не прельщайте, не маните…»). И. Макаров, П. Щуровский.

«Соловей» («Пленившись розой, соловей…»). Арцыбушев, А. Глазунов, Данилевская, Д. Кладищев, Ладухин, А. Рубинштейн.

«Старая песня» («Из лесов дремучих…»). А. Рубинштейн.

«Так и рвется душа…» Песня. К. Альбрехт, М. Балакирев, А. Варламов, Горбенко, Де-Витте, Н. Дмитриев, А. Иванов, Кашперов, Кушелев-Безбородко, Лобанов, Ржевский, Смирницкая, В. Соколов, И. Сетов, Н. Щербачев.