Читать книгу: «Битва за Землю. Дипломатический шторм. Защита плацдарма», страница 3

Жёсткий взгляд попечителя пронизывал, и казалось, он видел всё скрытое в уме Косенко.

– Компаньон-попечитель! – поприветствовал того сразу Косенко. – Как я рад, что вы посетили наш интернат. Надеюсь, вы довольны нашим последним выпуском, пополнившим кооператив на Земле, промышленность и науку – на Лунной базе!

– Верно, директор! – От холода Арктики в голосе попечителя для Косенко, заметно внешне отчётливо, видимо, если бы таковой был, посторонний наблюдатель – «не дай Бог!» – подумал Олег и всё-таки непроизвольно дёрнулся всем телом. – Должен вам сообщить, что все выпускники были нами проверены и вопросы возникли по одному, но по нему нет записи в блоке вашего медицинского центра, хотя по протоколу, он проходил положенную процедуру, но в неположенном месте, перед выпускными тестами. Это внештатная ситуация.

Косенко напрягся, но постарался скрыть свой страх.

– Пропали протоколы обследования? По выпускнику? Но мы не храним записи, если всё нормально и соответствует результатам экзаменов!

Сидевший напротив компаньон оставался бесстрастным и холодным, как утёс Арктики.

– Директор, мы не будем на этот раз проводить проверку вас под химией. Ваш фельдшер уже освободил место. А выпускника мы проверили и взяли на контроль, так что этот бриллиант вашей школы не пропадёт. Но вынужден вам заметить под протокол, что делать правильно по обязанности – это не равноценно тому, чтобы делать правильно обязанности.

– Но попечитель, я вас прошу…

– Это последнее замечание! Если ещё раз мы обнаружим отклонения от должного исполнения культурно-нравственных норм, зафиксированных в уставе главы Русского дома, то контракт с вами будет разорван.

– Разорвать… Нет, конечно же нет! Я обращу внимание на недостатки, и всё будет соответствовать самым высоким требованиям институтов Команды компаньонов, – залебезил Косенко.

– Всё, что я должен был вам сказать, я сказал вам, директор! – Попечитель развернулся и вышел из кабинета.

Косенко отодвинул непослушными руками кресло, вышел из-за стола, слегка покачиваясь, затем соединился с Изольдой:

– Срочно соедини меня с Кудриным! – Потом, увидев её изумление вперемешку с неуверенностью, добавил: – Мне уже нужна та должность, которую он мне гарантировал в федерации. Тебя не забуду здесь!

***

Иван Кузнецов был лидером Команды компаньонов, а так же ими избранным и сохранявшим уже более ста лет свой пост главы Русского дома, и надо отметить, что это при постоянном наблюдении в текущем режиме времени пятью институтами компаньонов за эффективностью его деятельности и при сравнении по результатам с проектами других компаньонов, которые могли его заменить (пока таких и близко не было), все лучшие результаты оставались на двадцать процентов (и это в лучшем случае) ниже по эффективности от аналогичных проектов Кузнецова. Кузнецов работал в Центре управления станции, опорной для торговли и обороны, подвешенной на стационарной орбите над планетой ариев. Сейчас он был сосредоточен на функциях императора системы ариев, и ему вскоре предстоял разговор с председателем Коалиции.

Вокруг него в центре находилась в рабочей готовности приступить по первому требованию к действиям на операционных местах элита компаньонов – избранные из лучших, высочайшей специализации по секторам ответственности единой команды. Они изучали последние сводки информации, поступавшие от членов Коалиции, сосредоточившись на данных из систем Балес, Сецелия, ариев, Тау Дракона и Лунной базы Земли. Беззвучная работа механизмов была бы незаметна, если бы не проявлялась в игре строк на прозрачных голоэкранах, в привлекавшей глаз смене палитры цветов диаграмм или в итоговых звуковых сигналах задействованных глиипов, отмечавших обработанные выводы накопителей аккумулирующих рабочих мест перед официалами группы лидера.

Чеканное в своём спокойствии лицо Ивана сейчас не выражало ничего. И это не потому, что он хотел отделиться или что-то скрыть от своего окружения, когда те изредка, время от времени бросали украдкой взгляды на него. Во взглядах офицеров не было ничего другого, кроме уважения и готовности к действию по приказу или при получении информации, которая дала бы возможность самостоятельно действовать в секторе своей ответственности. Инициатива будет замечена и, как всегда, отмечена на вышестоящем уровне, то есть лидером, а это для офицеров значило больше, чем весомая материальная доплата, следовавшая всегда за нештатным успехом.

Среди этой тихой рабочей атмосферы деятельности людей Иван был наедине со своими мыслями. Через интерфейс виртуального кабинета Иван оперировал с векторами сил, где-то только возникающих, а в большинстве – действующих от усилий многих людей, собранных в группы и действующих с разными целями на планете Земля, в цивилизациях центра галактики, с последующим выводом через его глиип обобщённой схемы сути процессов Коалиции и Земли. Он играл задаваемой им калибровкой то в один процент отклонений, то до десяти – в неясных случаях от вклада в целостность композиции схемы складывающихся мощностей и структур с их векторами за и против их народа, обозреваемую его командой, которая в зону ответственности, кроме Империи Ариев, включала и Землю. Видны были в выстроенной, избавленной от случайных факторов, сущностной виртуальной реальности все красные линии отклонений от установленных норм и показателей состояния в социуме, их причины и нарушения в культурологическом модусе. Иван мгновенно вывел обзор Земли с плавающим масштабированием для поиска опорных объектов перед собой через самый развитый технологически в Коалиции императорский интегратор в VR.

Ему вспомнилось самое начало освоения примитивного виртуального кабинета (VR), в виде сегментированной плоскости, потом – сферы вокруг его внимания. Это было как укрощение бешено сопротивлявшегося коня впервые севшим на него неопытным всадником. Потом Иван осознал, что дело в его собственном мозгу, в его MR* контенте – измеряемом в координатах ментальных измерителей по радиусу доступной когнитивной силы для требуемого негэнта, силой достигаемой преобразованием мозга работой над помысленным мыслителей, опираясь на помысленное мыслителей созидать продвинутый далее свой мысленный ландшафт (mr), а от него уже способность оперировать мыслью сложно выстроенной, объёмной, а потом и объём мысли переводя в динамику изменений – поток структур плана. Только когда его мозг стал обладателем такого ума, мыслящего веками и континентами, астрономическими единицами и многомерными пространствами, он смог полностью освоить подаренный ему прибор с арсеналом сил и их управление мыслью. Но без получения экипировки, изменявшей, подготавливавшей и укреплявшей для этого всё тело, это тоже было бы невозможно.

Города, столицы, леса, горы, моря, идущие по улицам люди, мирные, радующие глаз картины родной планеты: уже сто лет, как он создал Русский дом, доверившиеся ему люди жили это время без глубинной тревоги и давно забыли чувство безнадёжности перед будущей жизнью.

Политики Балеса правильно определили критическую точку в Империи Ариев, и она была, конечно, не в системе звёзд центра галактики, занимаемой империей в Коалиции. Критическая точка Арии находилась далеко, в незначительной периферийной звёздной системе рукава Ориона галактики. Голубая планета была его домом, там он нашёл товарищей, ставших компаньонами, там он встретил девушку, которая с того времени его жена, друг и надёжный помощник, там остались компаньоны, которые не смогли преодолеть свою антипатию к бездне, космосу. На той планете он был три раза за почти сто лет. И то занимался чисто технологическими задачами контакта Земли с империей, установкой гиперсвязи на новых, открытых Бехтеревым принципах и воплощённой компаньонами практически возможностью многомерной комплификации для сигнала с любым информационным пакетом.

Иван движением века убрал контент виртуального кабинета и в задумчивости потёр пальцем кожу около правого глаза. Демократия Балеса – а это были именно они, он в этом убедился – не понимая последствий того, что они затеяли для Земли, думая только о своей интриге в Коалиции и доминировании над системой Сецелия, походя разрушат ещё исторически не устоявшуюся структуру института для воссозданного Иваном сотоварищи общества. Это воздействие агентов Балеса, более всего чреватое не для интерпретации деятельности компаньонов членами Коалиции, а для будущего планеты Земля, и тревожило Ивана в целевой деятельности Балеса, в результатах их вмешательства на Земле. Они решили опять превратить структурированное компаньонами в институции общество, нацию в бесструктурный социум, годный только на биопитание для захиревшей окружающей федерации, и, безусловно, подомнут ресурс всех земных транснациональных и трансконтинентальных промышленных кластеров, завязав их на Балес. Потом попытаются это всё подать как политическую недееспособность компаньонов в Коалиции и всем предъявить в Коалиции звёздных систем галактики, что представляющий звёздную Империю Ариев император некомпетентен, что поставит вопрос о месте ариев в Совете Коалиции. «Ошибка исправляется, когда осознаётся История» – вздохнул Иван, возвращаясь к злобе дня сего, его вывод был подтверждён фактами и умозаключение строго логично – «наши враги сильны, они не ведают пощады, и им не нужен политико-экономический мир».

Был ли он счастлив? Память вернулась к истокам, разворачивала картины промозглой погоды и холода в машине скорой помощи, трясшейся по разбитым дорогам областного города Приуралья, пронизывающего одиночества, иногда согреваемого душевным теплом погибшей подруги, своей безжалостной мести окружению олигарха, походя убившему подругу… Но потом всплыло в душе лицо Лены, без остатка отдавшей себя ему в самый тяжёлый момент его испытания и в конце подарившей ему дочь. Дочь, которая взяла всё лучшее от отца и матери. «Моя жизнь. Мои достижения». Он сконцентрировался: его жизнь разделена с другими, и эти другие – не только его семья.

Жёсткая дисциплина воли, которая закалялась с самой первой метаморфозы, пройденной без искусственной комы в медицинской капсуле… и так четыре раза – сейчас твёрдо вела его по волнам полей памяти поисков, проб, испытаний, ошибок, лепя из нейронов мозга базовую архитектуру для ментальной реальности ума, самим Иваном и культивируемую. Более того, ментальная реальность (MR), выстраиваемая, а потом воспроизводимая трудом всех элементов, от нейронов мозга до его двух глиипов, mr его мозга не стала только его индивидуальным помысленным, посредством нейроконтактов управления регулирующая действительность через помощь искусственных интеллектов и носимого арсенала закреплённой операционки для воспроизведения в подсоединяемых аппаратах виртуальной реальности динамики действительности, отражающих мысль в абстракциях инфопространств, технологически воспроизведённых в системы – глиип и гисп, в модели для компаньонов с их симбионтами искусственных интеллектов экипировки, усовершенствованных научных сектором компаньонов приборов, переродившихся в укреплённые профессиональные глиипы.

Это давало возможность и для других работающих с компаньонами во фронтире знания и действия высшего технологического уровня сохранить достижения своих умов в глиип и ИИ-кластер, а личный симбионт прибора VR помогал выстроить адекватно своему таланту, развить опору ментальной реальности нового качества, в которой только и возможно было оперирование помысленным адекватно грозным фронтам изменяющейся реальности, возможными подсоединяемыми силами и ресурсами через все инструменты арсеналов аппаратуры VR компаньонов и Русского дома. Элитами аристогенеза, институционально способными к максимально богатым нейроструктурам MR для фронтира с реальностью и с максимально полным оперированием всем накопленным арсеналом VR нации… были только три человека из всех компаньонов – его семья. Пока Бехтерев смог только подобрать команду математиков и философов, способных кратковременно удержать в ментальной реальности разворачивание n-многомерности объекта до девятого порядка, опираясь на эталонный образец, воспроизведённый для них кем-нибудь из его семьи, как на костыль.

То, что Зая ходит по многомерности сам для себя, выводило учёных из себя более всего. Иван не отдал котёнка (не как одного из семьи, а как личность малого масштаба, проще – дитя) на препарирование ради науки, несмотря на все уговоры нейрофизиологов от физики.

Он был уверен в жизненности и эффективности оставленных на Земле и замещавших его институтов нации, созданных для народа, и обеспечивавшей координацию развития столицы, созданной на Лунной базе.

Иван, как бы внушая себе, думал: они должны справиться, хотя практически всю имеющуюся элиту он выгреб для освоения биостерильной планеты и обеспечения плацдарма в Коалиции для землян. Власть опирается на личность и делает её одинокой, ибо ответственность за принятое решение лежит только на нём – прав был Иван Грозный. Организованная им положительная социальная динамика всего народа на Земле, поддерживаемая структурой команды как институцией интеллигентного воздействия социального субъекта, должна была заменить его уровень индивидуации самости… Во всяком случае, он на это надеялся.

Команда должна работать. И время для появления ещё одного человека, преодолевающего генетическую ограниченность мозговой мощности усвоенным в образовании пределом когнитивности шестого уровня, давно настало! Не пропустят ли надежду на самую большую социальную ценность человечества его сподвижники на Земле? Он верит в своих компаньонов, это бесспорно, но и отслеживать странности надо. Иван отправил через глиип распоряжение в научный центр Лунной академии – список маркеров, при выходе на который должны быть приняты все меры к привлечению человека в команду и академию.

– Император! На связи председатель Совета Коалиции Гилир! – доложил офицер связи.

– Приветствую вас, Гилир! Могу я узнать, что послужило причиной для вызова? Предложение помощи в биоформатировании планеты ариев от Коалиции?

– Приветствую вас, император! Нет, ничего настолько расточительного я вам не предложу. Вряд ли Коалиция, решая задачи становления цивилизации Омега, может себе позволить заниматься чем-то, что и так уже позитивно решается.

Иван холодно, властно всматривался в лицо, почти человеческое, изображённое в голо напротив.

– Мне нужно сказать лишь несколько слов перед сессией Коалиции. – Ивану было видно, что Гилир колеблется и ему неприятно будет сказать то, что он должен сказать. – Вы нанесли удар, которого никто не ожидал, хотя и не нарушили ни одного пункта ни одного закона Коалиции. Но демократия Балеса потребовала разбирательства и поставила под вопрос правомочность вхождения в Империю Ариев системы Сецелии.

– Разве абсолютный императив уже отброшен Коалицией? – улыбнулся Иван, помня, что его улыбка – плохой тон в дипломатических безэмоциональных обычаях Коалиции, принял невозмутимо спокойный вид и продолжил: – Мы будем на сессии Коалиции и будем открыты любому вопросу и готовы дать ответ по любому нашему действию ради вклада в объединённую галактическую цивилизацию.

На этом Гилир вежливо прервал межзвёздный контакт, а предупреждённому лидеру Земли и Империи Ариев надо было подготовиться по всем вопросам предстоявшего контакта. Если сам вызов был и рутиной, то не между первыми лицами звёздных социумов. Постановка вопросов была тоже на грани порицания деятельности государства и предупреждения о том, что против их меж звёздной системы готовится серьёзный удар. Иван понимал, что поведение Гилира – странное для дипломатии и землянина и выпадает из процедуры протокольной Коалиции. Но если принять социальные и гуманитарные императивы звёздного сообщества, то это можно интерпретировать только как порядочность и муки совести хорошего и порядочного аристократа, практически – «иду на вы».

И это надо хорошо обдумать.

***

Зуммер интерфейса вырвал командора флота Адгона Муса из сладкого сновидения. Открыв слипающиеся глаза, командующий увидел налившуюся ядовито-красным цветом фигуру символа экстренности над голо связи. Прокляв всё и всех, решил опять прикрыть сонные глаза и через интерфейс ознакомиться с полной информацией по закрытому личному каналу со станцией, около которой базировался его флот, оставшийся от группы трёх флотов, но более мощный, чем покинувшие его два вместе взятые. А затем он был выбит и из этого полноценного и привычного уже контакта в только аудиоконтакт – аварийный:

– Бас, – заискивающе обратился дежурный, – со станции поступают странные сигналы. То есть наши флотские системы И-кластеров не могут получить текущую информацию по контрольным параметрам мониторинга, по нашему складированному имуществу на станции, на наших складах обеспечения для кораблей, как по расходникам, так и по запасным агрегатам для транспортов.

Адгон наконец оторвал от подушки голову, тяжёлую после вчерашних неумеренных возлияний с сослуживцами, отмечавшими вместе с ним окончание разбора государственной комиссией из начальников штабов его действий на границе с системой Сецелия. Хотя его сон был посвящён не этим мерзким бюрократам, а прекрасным глазам, и не только глазам, незнакомки, так краткосрочно уделившей ему внимание.

– Я отправлю вас драить боевые башни флагмана бритвенной пастой! Что может случиться с защищённым каналом боевой связи парковочного сектора орбитальной станции Балеса?

Выслушал лопотание дежурного офицера, что эта неразбериха не только со станцией, но и с планетарным портом.

– Э-э-э, бас, – дежурный был настолько выбит из колеи, что обращался в уважительной форме подчинения, применяемой только для высших аристократов столицы, – дежурная команда начала проверять всё час назад, и при задействовании протокола проверки всё нормализуется. Но после этого, как только пользователи включают проверенный канал в работу, сразу идёт шумовая информация в основном из развлекательных программ для нижних слоёв социума. Специалисты считают, что искусственные интеллекты станции выведены из строя, а этого можно достичь только диверсией.

Адгон уже полностью пришёл в себя, сделал несколько шагов по каюте, помассировал свои уши, поморщившись при разминании старого рубца на правой ушной раковине – память, осколочное ранение его молодости.

– Я буду в рубке!

Мус быстро оделся, при этом через ещё активный разбудивший его командорский глиип досмотрел до конца сохранившуюся перед катастрофой связи информацию, относившуюся к катастрофе и скомпонованную в глиипе. Хорошо, что он это сделал до того, как прошёл на мостик флагмана. Среди трёх посетителей, шедших от уже исчезнувшего с парковки каботажника, он узнал ту, которая снилась ему ночью.

Адгон, взойдя на мостик, некоторое время наблюдал за суетой офицеров, переключавшихся с абстрактной хаотической ряби из цветов и звуков в голо и на дисплеях контроля сохранившегося единственного аварийного доступа на примитивную развлекуху для неграждан Балеса по другим. Сделал себе чашечку любимого тина без ароматических добавок, а потом своей властью запустил резервную дублирующую флотскую информационную сеть, спавшую в готовности именно для такого случая.

– Что за… – пискнула дежурная по связи.

На обзорном голо диагностики светились красным обозначенные узлы И-кластера станции и связанные с ними линии планетарного порта.

– Информационная система эскадры, командор? – запросил сохранявший выдержку на посту вахтенный.

Адгон Мус, отметив ажиотаж и паническое мельтешение офицеров в рубке, отдал приказ:

– Наведите порядок. Запустите протокол Омега противодействия вторжению в инфосистемы. Начинайте проверку центров и каналов информатики по станции, для этого отправьте на станцию отделение информационного противодействия под охраной Первого штурмового взвода.

Адгон Мус, выполнив требования протокола, отстранённо наблюдал за уже слаженной работой своих подчинённых, наконец-то избавившихся от паники и восстанавливавших на живую нитку сохранные блоки на их линии от станции. Последствия в виде наказаний после событий на станции будут и по флоту.

Итог расследования был впечатляющие. Со станции был вывезен весь запас энергетических ячеек, топливных стержней, дефицитные управляющие блоки, агрегаты главных систем транспортов и блоки переработки для промышленных комплексов, не забыли и концентраты ценных пород.

Полученные с внешних сканеров прибывавших транспортов данные позволили восстановить картину отбытия тяжёлого транспорта и среднего каботажника, чьих объединённых возможностей по грузоподъёмности как раз хватало для транспортировки пропажи. «Какой в стоимостном выражении ущерб нанесён, даже не берусь подсчитать. Не ошибусь, если годовой бюджет планеты уложится в эти цифры! Но чисто для комиссии должен отправить в погоню крейсерскую звезду с корветами нападения. Уверен, что по ложному следу».

– Приказ для Мартина Джеймса: сформируйте звезду крейсеров, усильте дополнительно тремя корветами нападения из нашей эскадры для преследования каботажника и тяжёлого транспорта, идентификаторы которых приложены к протоколу приказа. Исполнение срочное, по готовности.

Адгон Мус с удовольствием настоящего офицера наблюдал незамедлительное взаимодействие, как безотказное клацанье под движением своей руки затвора старинного огнестрельного оружия из фамильного домашнего арсенала – выстраивание в ордер боевых кораблей сразу, как только им был отправлен приказ. Это привело его в хорошее настроение.

Преследование начали по расчётам из визуальных данных с полученных записей от прибывавших в то время к станции транспортов. Эмиссионные следы разгона кораблей никого не убивших похитителей стратегических ресурсов станции уже давно исчезли из пространства станции для определения анализаторами поиска флота.

«Ну почему это свалилось на меня сразу же, как только я благополучно миновал Комиссию внутреннего расследования? Видимо, стоит подумать о том, что пора менять место службы по локализации в пространстве, пусть более молодые огребают от специальных операций империи у Сецелии!» У Адгона было достаточно ума, чтобы сложить две причины и следствия.

– Командор! – раздался призыв связиста.

– Что ещё? – Адгон был не намерен погружаться в разработку происшествия, по которому составил вполне компетентное мнение. Своё мнение он ценил, тем более была возможность всё спихнуть на руководство станции, которое подставилось по полной программе.

– На связь с вами вышел председатель Избранных Парламента. Он требует немедленно связать его с вами.

Адгон спокойно развернулся к консоли внешнего контакта и включил через интерфейс изоляцию этого контакта от внешнего наблюдения остальными в рубке, затем перевёл канал на свой глиип. В виртуальной реальности глиипа уже была ожидавшая его, несомненно, напряжённая фигура встревоженного чем-то главного лица власти Балеса.

– Благородный Трир, я, как всегда, к вашим услугам! – только и успел со всем почтением изречь Адгон, как его перебили, что было высшей степенью паники для Трира.

– Замолчите. Что вы предприняли для изоляции системы планеты и задержания всех транспортов?

Адгон замер, но это была скорее внутренняя оторопь от такой чрезмерной меры даже для такого вопиюще наглого ограбления.

– Бас, у меня только один флот, составляющий эскадру. Это позволило только отправить в преследование звезду крейсеров и усилить её корветами разведки, что выше позволенного протоколом службы.

Адгон возблагодарил все великие силы, что превзошёл предписания протокола средствами усиления, ибо по уставу достаточно было на торгашей и отделения корветов.

Трир замер. Потом, приняв решение, всё-таки сказал:

– Меня не интересуют материальные ценности, похищенные торгашами. Но к ним попал… э-э… подарок… посылка для председателя Совета Коалиции.

***

– Сообщение от группы Лиа, главнокомандующий.

Иван посмотрел на спокойно-делового офицера центра связи. Тот обозначил символ высшей срочности и высшей секретности над диском голо. Мгновенно Иван инициировал ментальный режим полного внимания, тем самым синхронизировав свой ум с симбионтами для наращивания любого требуемого по мощности режима осмысления, и развернул виртуальные данные от глиипа. Вначале оценил ситуацию с транспортом, смоделированным под каботажника, который развернул все восемь двигателей Умова под защитой брони и напоминал в этом модусе восьми лучевую звезду. Светящиеся, выделенные зелёным треки от активности сброшенных модулей дальнего обнаружения показывали на выстроенной модели, выделяя красным цветом, что их преследовала боевая звезда крейсеров Балеса с усилением из корветов разведки. Чётко определив, показывали соотношение маршрутов погони и уходивших компаньонов с выводом: погоня отдалялась от группы Лиа по расходившемуся треку, уходя к отдалённому сектору пространства без возможности догнать диверсионно-разведывательную группу империи с трофеями даже при её обнаружении через задействование получаемой информации из сети транспортов Балеса в секторе движения Лиа. Манёвры уклонения оказались успешными для отряда империи.

– Главнокомандующий, задание выполнено. Но у нас есть сверхбонус, и его нашёл наш стажёр.

Иван довольно усмехнулся тому, что наблюдал в виртуальном кабинете, ибо в осуществляемой стандартной головиртуальной трансляции для Миха Лиа была видна только активность идентификатора личности корреспондента и размытое объёмное изображение лица, отсылаемое императорским глиипом, а не изменявшееся в радостно-облегчённой улыбке лицо любящего отца от отключённой сейчас камеры прямой трансляции. Стажёром была единственная дочь, которая сейчас с самым серьёзным видом стояла позади Лиа, всё-таки не могла скрыть естественное волнение и разделённое с командой торжество от сверхуспешного выполнения задачи, даже саму возможность исполнить которую вырвала в жёстком конкурсном отборе бывалых профессионалов.

– Главнокомандующий, при выполнении задачи по обеспечению ресурсами находящейся в блокаде Балеса Сецелии мы обнаружили защищённую ячейку хранения для срочной отправки в Совет Коалиции. Мы получили доступ, а ознакомление с обозначениями передаваемого позволило ознакомиться с тайным соглашением Балеса и председателя Совета Коалиции на ближайшую общую сессию звёздного сообщества.

Затем милым жестом Александра, поправив локон непослушной гривы у хрупкой стройной шеи, добавила:

– Мы определили адрес передачи подарка для Дома председателя Совета Коалиции. Сроки передачи жёсткие, но в силу особенностей сговора, охрана малочисленная, хотя и по высшему разряду.

Иван отметил, что командир специальной группы стоит каменным памятником древнему герою и ни единым жестом старается не выдать своего желания.

– Полковник Лиа, вам придаётся яхта из моего резерва, она как раз была направлена к планете содружества и находится ближе всего к точке рандеву Балеса с Домом Гилира. А сверхбонус отправьте курьером на нашу дипломатически внетерриториальную орбитальную платформу у Тау Дракона, там его будут ждать. Все необходимые приказы сейчас будут отданы. Оформите первым биржевым контрактом разворачиваемой торговой станции в Солнечной системе.

Иван, расслабившись в кресле, отстранённо наблюдал в VR выкладываемые мозаикой сегментов параллельные процессы, как глиип распределил, а его симбионт обеспечил картину изменившейся политической реальности в Коалиции.

И в это мгновение появился Зая, вначале подобием чеширской улыбки пресловутого кота тепловым воздействием у его шеи, а затем уже тяжестью всего тела, с разочарованным видом, что не удивил, лёг, устраиваясь на коленях. На этом сеанс контакта закончился. Иван по внезапной улыбке Александры, совпавшей с теплом у шеи, отметил, что та засекла легчайшее информационное возмущение в глиипе императорского сообщения и безошибочно определила присутствие Заи – существа, развившегося из сиамского кота, который был напарником всех её детских игр и шалостей.

Иван отметил нюансы в мимике лиц новых офицеров в рубке, ещё раз подумал, что даже его императорские регалии и появлявшиеся матёрые волки для службы в личной охране компаньонов не производят такого впечатления на новичков, как появление всем известного Заи в боевой рубке «из ниоткуда» и его чисто кошачьи манёвры при размерах, соответствующих хорошей рыси, при устройстве на коленях своего «папы». Конечно, это было связано не столько с не внезапностью появления в помещении «из ниоткуда» или с некрупными размерами когтей и зубов (у овчарок крупнее), сколько с его скрытой, тайной, до сих пор секретной разрушительной мощью.

Зая и сейчас проявил свою самостоятельность, основывавшуюся на мышлении уровня подростка, при этом, буквально, являлся носителем ещё и управляемого термоядерного смерча, когда что-то вытаскивал из многомерного мира, проваливаясь из него в четырёхмерный. Эта его манифестация была предъявлена одному народу, вызывавшему горечь у его «папы» из-за глумления над могилами русского народа, когда-то этнически уничтоженного на той территории. Этому самостоятельному котёнку было достаточно восприятия непрощающей горечи в сознании его любимого человека для действия. Его перемещение вне четырёхмерного мира было до сих пор загадкой для учёных, над которой бились лучшие умы Русского дома в академии в столице нации на Луне. Но что было выяснено точно, так это расстояние: оказалось, что кот мог перемещаться только в пределах звёздной системы.

Иван подсунул руку под грудь котика и довольно расслабился. Раз Зая здесь, это однозначно указывало, что и Лена прибыла в систему и ждёт его на орбитальной гражданской базе у Сецелии.

Поглаживая распластавшегося на коленях довольно урчащего Заю, Иван обдумывал заново ситуацию в выстраиваемой модели: от Земли до предстоящего собрания Коалиции, во вновь открывшихся обстоятельствах. Сложности интриг звёздного сообщества он начал осваивать, ещё только вступив в императорские полномочия на Лунной базе пришельцев из Арии, но во всех изучаемых материалах конкуренция шла в конструктивном тренде. Безусловное требование безо всяких исключений – достижение нового и позитивного уровня для Коалиции. Негативное изменение модуса имеющегося статус-кво соперником всегда было неприемлемым. «Что раскопал Балес? И смог ли, помимо восполнения материальных расходников, сделать предложение, от которого Дом Гилира не смог отказаться? Чтобы действовать, надо понимать. Чтобы понимать, надо знать!»

Переоценив с этой позиции собранные данные, Иван отметил лёгкие нестыковки в позиции председателя Совета за последние три собрания звёздной ассамблеи. «Ну что ж, подождём курьера и заполним недостающей информацией скрытые пока от знания планы соперников». На этой мысли Иван закрыл тему для себя.