Читать книгу: «Двенадцать»

Глава 1

«– Восемь или девять? Было восемь или девять?»

В висках застучала кровь, отзываясь мерзким гулом в затылке. Глаза в это время интенсивно моргали, бегло вращались и ловили окружающее вокруг пространство, а сознание после беспокойного сна не могло оперативно привести меня в здравое и осознанное состояние. Точнее сказать, я никак не мог прийти в мобилизованное и готовое к действиям состояние, мой мозг усиленно сопротивлялся из-за неожиданно напавшего страха. Капли холодного пота на лбу и появившейся ручеек страха между лопаток помогал быстрее проснуться.

«– А может это просто приснилось? И не было никаких вспышек?» – мне хотелось, чтобы это не было явью, только не со мной, не с нами.

В доме была непроглядная тьма, запах жилого деревенского дома и почти абсолютная тишина. Тишина была «почти», так как натренированный слух едва различал легкое сопение спящих в своей комнате жены и двоих детей, двух сыновей шести и одиннадцати лет. Последние пять лет нам приходилось спать в отдельных комнатах, мне в основной, а семье в их комнате – бункере. Комната бункер, чтобы было понятно, представлял из себя скрытый под полом куб со стенами из дерева. Вход был оборудован по старинке, с лазом в полу на кухне. В бункере семья жила, а точнее, пряталась вместе с пятью курицами, петухом с традиционным именем Петя и котом Метью.

Забавно, что у петуха и кота были имена, а у куриц нет. И имена то какие – Петя и Метью, как будто специально подчеркивали сегрегацию, не равенство одного биологического вида над другим. Вот только не понятно было, кто из них был на более высоком уровне развития. Петя исправно жил жизнь петуха, благодаря которой снабжал нашу семью двумя яйцами в день. А Метью жил жизнью кота – хищника, и исправно охранял и защищал наши скудные запасы крупы и макарон от посягательства грызунов.

Крупа и макароны. Хах, снова мысли про крупу и макароны. Раз о них думаю, значит я полностью проснулся и готов к действиям.

На сколько дней, недель или месяцев еще их хватит? Последние два с половиной года семья питалась два раза в день, получая тот минимум питания, чтобы поддерживать жизнь и энергию. Но парни то растут, им требуется больше еды, поэтому рацион становился больше. Сначала мы снизили порции мне, далее пришлось срезать количество еды и супруге. Со временем мы стали есть один раз в сутки, оставляя еду парням. Яйца доставались только детям, спасибо Пете и его безымянным партнершам. Как, кому и куда дальше снижать порции, об этом приходилось думать постоянно, найти дополнительные ресурсы для питания с этого года стало почти невозможно.

Когда то, года три назад, мы попробовали развести больше куриц, и даже оставили пару яиц от Петиных подруг, была надежда на естественный ход природы по размножению Петиного же биологического вида. Вот только через три месяца после появления птенцов стало понятно, что кормить восемь птиц будет невозможно, и мы потеряем не только несушек, но и ежедневное количество яиц. Тогда у нас получился или случился праздник, и мы последний раз если куриный суп. Нет, это было уже не три, а четыре года назад.

«– Так, быстрее!!! Их было восемь или девять? Девять? Восемь? Почему не семь или пять? Их же должно быть четное количество. Значит, восемь?»

Проклятые числа, которые не уходят из головы, числа, которые заставили резко проснуться. Забавно, что эти числа стоят рядом, и в сумме дают семнадцать, и разница между ними всего один. И сумма возраста детей тоже семнадцать, а я в комнате один. Зачем я об этом думаю, пока холодный пот страха растекается от лопаток до поясницы, а скорость пульсации висков от каждой такой мысли растет…

Так. Спокойно, мне надо осторожно приподняться с кровати и посмотреть в окно, прислушаться к звукам на улице. Всполохов света в комнате нет, звуки ровно те же, когда проснулся, движения воздуха тоже не чувствуется. Кажется, что приснилось. Все же странно ведут себя цифры, странно, что их всегда можно скомбинировать и получить нужный успокоительный для себя ответ. ЦИФРЫ, они такие….

Но, на всякий случай, сегодня точно никому нельзя выходить из дома и ни в коем случае не шуметь. И ни в коем случае не выпускать на улицу Метью.

Глава 2

Глава II.

В некотором роде, наш образ жизни и сегрегация не сильно отличались от окружавшей нас действительности. У нас были Метью и Петя, у Пети были спутницы, у Метью не было. У Пети был варианты продолжения жизни через потомство, у Метью они были гипотетические, если случится чудо и он встретит спутницу своего биологического вида.

Так же получалось и у нас в семье. У нас с супругой были дети, а вот у них могла быть мизерная вероятность в будущем стать родителями, если, как и у Метью, случится чудо. Хотя, что об этом думать, старшему для этого надо минимум восемь или девять лет, да и младшему через семнадцать лет будет двадцать три, та самая пора, когда необходимо стремиться стать отцом. Опять эти ЦИФРЫ, опять они.

«– Восемь или девять? Их было восемь или девять?»

Мне сейчас всего или уже 48 лет, моей Ирине столько же, мы родились в Советском Союзе в 1988 году, с разницей в восемь месяцев, при чем Ира была старше. Наш старший сын родился, когда нам было уже больше тридцати лет, в 2025 году. Через пять лет родился младший, и тогда, примерно через год, мы переехали в заброшенную деревню в глубинке, в лесу, недалеко от реки, протекающую через большое рыбное озеро. Для чего и почему мы переехали, одному Богу известно, до сих пор не понимаю, хорошо это или плохо. Все это легко могло закончиться для всех нас всего шесть лет назад, и не надо было бы просыпаться по ночам в холодном поту от страха за жизни своих родных, которые сидят в подвале, три раза в неделю выходят на 17 – 25 минут на солнце, когда солнечный день, и снова прячутся. Цвет их кожи, состояние волос, взгляд каждый раз говорят мне, что может быть мы приехали и убежали от ЦИФРЫ зря? Цифры не меняются, они всегда выстраиваются в последовательность со своей закономерностью. Ведь как-то цифры и люди начали существовать вместе до моего рождения, продолжали быть во время моего детства, юности, начала взрослой жизни. Почему сейчас из-за цифр моя семья пребывает в подземелье, ограничено дышит, ограничено питается, ограничено живет. Сыновьям уготована участь Метью, и когда они перейдут в половозрелый период, очень вероятно будут предъявлять нам с супругой претензии за их ритм жизни, потерянное время и что они не могли быть как все. Если мы сможем протянуть до этого времени.

Крупа и макароны заканчиваются с бешенной скоростью. Ну и не будем же мы питаться трофеями Метью. Очень надеюсь, что мы не дойдем до этого состояния. Или не настанет тот момент, когда Метью станет нашим блюдом.

Вы спросите, почему мы оказались в таких странных, стесненных и даже ужасных условиях. Все просто. Это из-за чисел, точнее, из-за ЦИФРЫ. Цифры теперь везде, в голове автоматически ты ищешь и, что удивительно, всегда находишь числовые последовательности и закономерности во всем, что с тобой или вокруг тебя происходит. Эта способность почти мгновенно находить числовые последовательности во всем и пугает, и очаровывает одновременно.

Например, когда ты закинул удочку, зачем-то тут же начинаешь считать круги на воде. Если ты их насчитаешь четное количество, то с этого заброса поймаешь рыбу, а если их будет нечетное число, значит был холостой заброс и ты останешься и без рыбы, и без наживки.

Последний раз на рыбалку я ходил две недели назад, и все время было нечетное количество кругов. На следующую рыбалку планировал пойти через две недели, так как уже знаю, что цифра по их графику не следит за нашим местом и озером в течении трех часов с частотой 28 дней. Этого времени должно быть достаточно, чтобы успеть поймать пару хороших рыбешек для семьи, требухи курицам и хвостов для Метью. Главное, не оставить следов от дома до места рыбалки и обратно, двигаться нужно на велосипеде не по густой траве и не по грунтовой дороге, а на стыке обочины, так цифра не увидит изменения на земле.

«– Восемь или девять? Их было восемь или девять?» – может, после последней рыбалки я оставил следы и поэтому они прислали скавенгеров?