– Попался, извращенец, – сказала она ласковым тоном, каким обычно разговаривают в сумасшедшем доме. Как нарочно, лифт болтался на верхних этажах. – Тебя с этой проституткой выселим, а в твою квартиру переселим с чердака бездомных кошек и собак. Хватит им испытывать страдания и прочие лишения!

Оказавшись загнанным в простенок у черного входа, я перепрыгнул через «кустодиевскую красавицу», но она ловко поймала меня за лямку рюкзака.

– Тебе через домоуправление передали письмо, – сказала она тем же миролюбивым голосом. И я в ужасе узнал почерк. – Кстати, вышел указ, что в качестве эксперимента жителям нашей префектуры разрешили есть крыс. Если все пойдет чики-пуки, наш опыт распространят на другие районы города и близлежащие ПГТ.

«Негодяй, как ты мог так поступить со мной! – писала Элоиза. – Я думала, что встретила мужчину своей сексуальной мечты, а ты оказался подонком и растоптал мою душу и тело…»

Еще она написала, что собирается анонимно восстанавливать свою расстроенную пищеварительную систему. А если я вздумаю ее искать, она сообщит о моих преступлениях местным последователям идей чучхе.

Я аккуратно свернул бумагу и вложил в папку «Секретное досье Л.Л. Паукова». Потом заглянул в холодильник. Но итог был неутешительный – от вчерашнего пиршества не осталось даже маленькой лапки.

– Дура! Все равно ты будешь моей! – подумал я с присущим мне оптимизмом. Если наконец-то разрешили питаться городскими крысами, то не за горами очередь мышей-полевок и кротов, этих трудолюбивых дачных ассенизаторов. И Элоиза оттает и проснется к новой жизнедеятельности, как красавица из гроба.

И я отправился за вечерними газетами со сладостным предвкушением.