Читать книгу: «Вы у меня посмеётесь!», страница 5

Патриотические стихи

Путин и народ

Рыбаки у берега сидели,

Угасал пылающий закат,

Над рекою  тихо,  еле –еле

Слышался родной душевный  мат.

Вдруг, как в сказке, расступились волны

И на берег, взглядами искря,

Все экипированы по полной,

Вышли тридцать три богатыря.

Сняли ласты, выплюнули воду,

Галстуки поправили слегка

И, проинспектировав природу,

Мужикам общупали бока.

А потом, прикинувшись кустами,

В запонки сказали : – Берег чист!

И явился перед  рыбаками

Небольшой такой аквалангист.

Взгляд проникновенен аж до жути,

Несмотря на тину в волосах…

Мужики присели: – Это ж Путин!

Вон и чёрный пояс на трусах!

– Здравствуйте! Владимир. Буду краток.

Скоро всё изменится у вас,

Будет счастье, рыба и достаток –

Я нашёл в реке подводный газ!

Шок от судьбоносности момента

Мужиков как громом поразил!

Счастье просто видеть президента,

А в трусах и с газом?  Эксклюзив!!!

Тут один с огромнейшим усильем

Разомкнул заклеившийся рот:

– Надо срочно выпить за Россию!

И за нас, ну, в смысле за народ!

-За народ!– Владимир подобрался,

Потеплела глаз холодных синь,

Пригубил полстопочки и сальцем

По-простому, скромно закусил.

Оглядел леса, поля и дали,

Отряхнулся от текущих дел:

– Нет ли тут у вас в кустах рояля?

Я бы вам про Родину попел…

Мужики переглянулись хмуро,

Что не захватили инструмент…

– Не хватает нам пока культуры.. -

Загрустил с народом президент.

В общем, спели под стакан и ложки,

В унисон, без всяких запевал,

Про Россию-мать, про путь-дорожки,

И в конце –«Интернационал».

Президент расслабился впервые,

Поглядел на всполохи зари:

– Как же хорошо у нас в России!

Ширь! Природа! Люди! Пескари!

Зацепило мужиков неслабо

И, решившись, кто-то от души

Вдруг сказал: – Ещё по сто и к бабам?!

Бабы наши тоже хороши!

Все засуетились в предвкушеньи,

Но Владимир, даром что ослаб,

Твёрдо заявил, как поздний Ленин :

– Не до баб, ребята! Не до баб!

Всё ж на мне! Пашу, как в шахте с тачкой!

Нефть, алмазы, запуски ракет…

А ещё ведь погулять с собачкой,

Заплатить за воду и за свет!

Некогда, буквально, склеить ласты,

Вот, на правой – трещина насквозь…

Как назло, ещё и педерастов,

Извиняюсь, много развелось…

Всё понятно. Некогда, конечно…

Но помочь-то мужики хотят -

Все решили, что хоть в части женщин

Каждый за вождя внесёт свой вклад!

И, познав с народом единенье,

Получив поддержки крепкой нить,

Вождь пошёл вершить предназначенье

И всем сердцем Родину любить!

Поступью своей хозяйской, валкой

Он ушёл, как водится, вперёд…

Мужики вздохнули: -Ласты жалко!

Так, по кочкам, до конца порвёт…

В спину посмотрели умилённо:

-Президент, а посмотри, как прост!

И, достав из ватников погоны,

Сели обмывать прибавку звёзд.

За это надо выпить!

(  Российский математик Григорий Перельман доказал гипотезу Пуанкаре и отказался от вознаграждения в один миллион долларов США)

Мне рассказал тут за стаканом

Сосед Петрович во дворе,

Что нашим Гришей Перельманом

Решён прикол Пуанкаре.

Француз такое забубенил,

Что академики Земли

Сто лет «сидели на измене»,

Пытаясь взять, но не смогли.

Задачку эту с подковыром

С компьютером и тонной книг

Решали все евреи мира,

А результат – без масла фиг.

А наш, отечественный, Гриша

С одним простым карандашом,

Доев форшмак, на битву вышел

И, таки, победил бином!

Назло надменному французу

Без транспортира, на глазок

Он так загнул гипотенузу,

Как и компьютер бы не смог.

Он положил трёхчлен квадратный

На оси «хэ», а также «у»

И сразу стало всем понятно,

Кто в арифметике есть «ху»!

И, рот открыв от изумленья,

Общественность в лице ООН

Решила Грише в поощренье

Деньгами выдать миллион.

Но, ненавидя шахер-махер

От буржуазных закулис,

Григорий всех послал их на хер

И гордо плюнул в ихний приз.

Тем самым показав буржуям,

Что здесь, в России, им не тут –

Здесь, людям счастие даруя,

Гусары денег не берут!

В России  сами все с усами,

А кое-кто и с бородой,

Не все тут  с римскими носами,

Но всех  не купишь жалкой мздой!

И, очень уважая Гришу,

Я поднимаю свой стакан

За русский дух, которым дышит

В России каждый Перельман!

Про Родину

Вроде народом-то ведь не уроды мы,

Много в народе природных доброт,

Так почему же юродива Родина

И пародиен любой поворот?

Вечные мороки, чёрные вороны,

Наглухо вороты, враки, враги…

А по дорогам непоротой сворою

Бродят породистые дураки.

Бывшие идолы крашены в иродов,

Выросшим выродкам  кайф  у корыт…

………………………………………….

Так и живём, как убогие сироты,

Смыслом навыворот, смехом навзрыд…

Пупкин и шпионы

(Шпионская катавасия с Пупкиным Васей)

Ох, не любят русских иностранцы

И ведут жестокую игру

Против нас МИ-6 и «Сигуранца»,

БНД,  «Моссад» и ЦРУ*.

Чтоб ослабить нашу оборону,

Чтоб начать с позиций силы речь,

Шлют они агентов и шпионов,

Подло тыча в нас коварства меч.

Так, под видом тихих коммерсантов

(Мол, «йа-йа, натюрлих, миру-мир»**),

Два спецальных супердиверсанта

Обманули добрый наш ОВИР.

С целью вызнать Родины секреты,

Где у нас алмазы, нефть и газ,

Привезли с собою пистолеты,

Две отмычки,  голубей и квас.

В результате мощной проработки

Пупкин В. был взят на карандаш,

Починявший в комнате проводку,

Там, где сейф хранится главный наш.

План был  прост – набравши компромата,

(Например, что Пупкин, типа, гей),

Сейф открыть, секрет узнать и в НАТО

Отослать почтовых голубей.

Но в ориентации извилин

Пупкин сроду в жизни не имел,

И тем самым план сорвал Василий,

Голубей оставив не у дел.

«Всё равно, – решили эти гады,

Гладя пистолетов рукоять, -

Не дадим мы Пупкину пощады

И заставим Родину продать».

И, втеревшись в Васино доверье,

Угостивши квасом с коньяком,

Приступили, затворивши двери,

К Васе со змеиным шепотком:

-«Мы тебе и виллу на Гаваях,

И впридачу с пятым бюстом мисс,

Океан,  кокосы, попугаи,

Только ты нам сфоткай карту, плиз!».

Вася был прочнее цитадели,

Русским матом с них сбивая лоск,

И тогда шпионы погрубели,

И, направив  пистолеты  в мозг,

Заявили :  – «А иначе  в кожу

Мы тебе щас вколем препарат

И ты, Васья, больше пить не сможешь

И  на баб не  бросишь даже взгляд».

Тут, представив этот вред здоровью,

Вася от отчаянья затих,

Но поставил жёсткое условье -

Тут же с горя выпить на троих.

Под пароли, адреса и явки

Быстро ими выпит коньячок,

Кто-то шустро сбегал за добавкой

В близлежащий водочный ларёк.

Через час забавная картина -

Вася спит, без майки и проблем,

Рядом бездыханные вражины,

В смысле – бездыханные совсем.

Не помог им «антидот»  хвалёный,

Принятый для трезвости голов,

Потому что к водочке палёной

Организм был очень не готов.

Вася ж, утром вышедший из комы,

Как увидел тел и козней  тлен -

Заключил: -«А хрен вам , костоломы! “

И добавил: -«И кокосам –хрен!»

И, с опаской похмелясь «Игристым»,

Рассказал где надо про вражин,

Вновь уйдя  чинить с душою чистой,

Натурал и честный гражданин,

Так и не узнав, что всё заранье

Просчитала славная ЧеКа,

Что под видом продавщицы Мани

Отпускала водку из ларька…

          ……………….

Крах у нас  шпионам обеспечен,

Потому что козням вопреки

«Органы» в стране крепки. И печень!

……И не пи…асы мужики!!!

Примечания к вышенаписанному тексту

*  - разные иностранные  коварные разведки

** – непереводимое выражение, свидетельствующее об исключительном миролюбии и добродушии произносящего его иностранца

Кто там вышел из тумана?

Как-то утром, рано – рано

На российском рубеже

Вышел немец из тумана,

Наторевший в грабеже.

Хочет бить и резать тоже,

И для этих страшных бед

У него в кармане ножик,

Две гранаты и кастет!

Фриц воскликнул : «Доннерветтер,

«Яйки, млеко, сало  дай!»

Хмур был, зол и неприветен -

Ну типичный негодяй!

Но российские туманы

Чем обычно хороши?

В них таятся партизаны,

Это  – вынь и  не греши!.

Первым показался  ёжик

С навигатором в руке,

Представитель молодёжи -

Мил, небрит и в рюкзаке.

А за ним походкой шаткой

Вышел в кожаном пальто

Конь, а может быть, лошадка -

Под пальто не видно  кто.

Дальше дедушка с клюкою

По фамилии Пихто,

Замыкающею в строе

Шла с бычком поэт Барто.

И, воздействуя на уши

Громкой песней боевой,

Догоняла строй  Катюша

Из тумана над рекой…

Не замедлив появиться,

Поэтесса, конь и дед,

Ёж с певучею девицей

Гансу  бросились вослед !

Ведь российские яички

Нам самим потребны тут

И фашистские привычки

Нашим людям  – не «зергут»!

Ёж кольнул иголкой точно,

Конь –  копытом, дед – клюкой!

Поэтесса била строчкой,

Катя –  песней огневой!

Получи, фашист, за НАТО,

За испорченный туман,

За ножи и за гранаты

От  российских партизан!!!

…И пошли, закончив,  к лесу

Двадцать пять минут спустя

Лошадь  с детской  поэтессой,

Ёжик – милое дитя,

Старый дедушка в ушане,

Катя с песней про любовь…

А фашист лежит в тумане,

На траву пуская  кровь…

Так вот  группа мирных граждан

Просигналила о том,

Что у нас  не любят каждых,

Кто без денег и с ножом

За яйцом придёт в Россию,

В наш родной густой туман!

…Хоть  сиреневый, хоть синий,

Хоть похожий на обман…

Патриотическое письмо

(Другу, уехавшему в отпуск в Испанию)

Я весь киплю от возмущенья,

Как будто  чайник поутру!

Ну как родной пейзаж осенний

Сменять на чуждую жару?!

Отринув листья на аллеях,

Полянки и в росе лужок,

Рванули вы на Пиренеи,

Где только  пальмы да песок…

Вот что вам эта «Эспаньола»?

Зачем вам Гибралтарский шторм,

Фуен (о, господи!) гирола

И Бени (извините!) дорм?

Я слышал, в их Эстремадуре

(Вот тоже, господи прости…)

Едят лягушек, вот, в натуре,

Их кушая живых почти!

Что, мало лука вам с капустой?!

Как только деньги зашуршат,

Так черимойя (чтоб ей пусто!)

Милей, чем наша черемша!

А кто заквасит, Пушкин, что ли,

Капусту на зиму под гнёт?

Кто уберёт картофель с поля,

А также прочий корнеплод?!

Ведь там ни дач, ни огородов,

Там даже гречки нашей нет!

Я уж молчу про культпоходы

На Петросяна и в балет!

Вот мы живём здесь, не тоскуя   -

Повсюду золото, багрец!

Смакуем водку  ледяную

Да под солёный огурец!

Приняв сто грамм, под разговорчик

Сооружаем шашлычок,

А под него свой помидорчик,

И свой ядреный чесночок!

Пройдя неспешною походкой,

Грибов корзинку соберём,

Съедим, опять таки, под водку

И песнь о Родине поём…

А вам, кто ездит по Гранадам,

Чьи рты паэльею полны,

Кто пьёт не водку, а кальвАдос –

Вот тьфу на вас от всей страны!

Лично я не верю в это!

 (о конце света по календарю майя)

Слышал сплетню я в районе :    археологи «в законе»

Объявили всем в ООНе  – «Хрен вам всем, а не январь!»,

Мол, рисуют  майя с  инкой на каких-то там картинках -

Дескать, всё – конец пластинке, закрываем календарь!

Я вот недоумеваю : –  Кто такая эта Майя?

Что она там позволяет вместе с Инкой пополам?!

Всех сбивает с панталыку ожиданье страшных бзиков,

Люди аж не вяжут лыка и уже неделю «в хлам»!

Лично я не верю в это! Уж не знаю, как планета, -

Будет и с теплом и светом  жить российская земля!

Не затронут нас напасти, потому что  всем на счастье

Во главе любимой власти  Путин лично у руля!

Он же  ж нам   гарант, опора!  Он и фауну и флору

Любит просто до упора  и, естественно, народ!

Он и стерха, и тигрёнка и любую мать с ребёнком

Осветит душою тонкой, обогреет и спасёт!

К нашим газам и алмазам не пропустит он заразу,

Если надо – в унитазы спустит всех за терроризьм!

Так что верю я, ребята, – проживём мы эту дату,

Протрезвеют кто поддаты и наступит оптимизьм!

Я же, если повстречаю эту Инку с этой Майей,

Уж я им накостыляю за  прогноз – Армагеддон!

Чтоб понятнее чертили, чтобы календарь продлили…

И  чтоб  Путина любили,  как народ наш любит он!

История вопроса

Вопрос, он неотъемлем на Руси,

Прижился  средь властей и населенья.

«Не лепо ль будет, гой его еси…?»

Звучало аж у Нестора в  твореньи.

Князь Курбский, в эмигрантском далеке,

Орал царю, ну аки тур во пуще :

«Мол, камо грядешь с топором в руке?

Ужо тебе геенна, а не кущи!»

Их было много в разные года -

«Где Китеж-град?», «Что будет с бородами?»,

«Была ли с Митей в Угличе беда?»,

 И  «Како веруешь?»,  и «Не Москва ль за нами?»

Порой вопросы вызывали  шок :

«Кто виноват? Что делать будем, люди?

Кому в стране живётся хорошо

И долго ль это продолжаться будет?»

Но только завязался диалог,

Отряд латышских снайперов-матросов

Затвором клацнул и подвёл итог –

«Вопросы есть?» . И кончились вопросы.

Пришла пора  «осанны» и «ура!»,

Но видя свой народ молчащим хмуро,

Тут власть, с прищуром – «С кем вы, мастера

Науки и, ити её, культуры ?»

И мастера «кубанских казаков»,

Представив место, где зимуют раки,

Спросив себя  – « Психически здоров?»,

Лепили восклицательные знаки.

И тут вдруг послабленье, вот те на! -

«Меняем цели, цепи и ограду!»

Народ шепнул, робея  –  «На хрена?»,

А власть смутилась, лепеча про« надо»

И началось. Народ стал вопрошать

Про «как прожить?», про «где же взять монеты?»

 И даже про «Куда вас всех  послать?».

Но что-то не заладилось с ответом.

Теперь кругом новации, прогресс,

На радость людям сервелат есть финский,

И у людей насущный интерес

Всего один  – «А кто  идёт за «Клинским»?»

Всё остальное ясно для ребят,

Какие, нафик,  споры и  вопросы?

…………………………………………

А вдоль дороги призраки стоят

И в темноте  зловеще  блещут косы.

И тишина…

Очень хочется синичек

Страна тотального «отката»

И торжествующих «понятий»,

Спасая мир, спешит куда-то,

Гремя веригами  проклятий.

Бежит, коррупцией ведома,

Своим путём по буеракам

С неизживаемым синдромом

Привычности  к нужде и дракам.

Сменив «коленно – локтевую»

На ту позицию, где «сверху»,

Блестит красивой  крепкой сбруей

На населеньи мелких клерков.

И, встав на глиняные ноги,

Всё крутит вентиль и заглушки,

И с матерком твердит о боге,

Грызя халявные ватрушки.

А мы живём… Поскольку надо.

В подводной лодке нет лазеек.

И нам величие  отрадой    -

«Треух  – теплее  тюбетеек !»

Но  иногда.. порою… снится

(Невольно, но и невозбранно) –

В руке чирикает синица

На берегу обетованном,

Ни флаг, ни враг не портит рею,

И рупор не орёт нам в ухо,

Журавль  глобальную  идею

Уносит вместе с «пиром духа»

.

Мы, сняв ушанку с вермишелью,

Бежим из вечного централа..

(И нас уносят карусели

Туда, где  на колу мочало?)

О национальной гордости великороссов

Тот, кто не прошёл российской школы

В части выпиванья "что горит"

И похмелки утренним рассолом -

Это слабый жалкий индивид…

Мы вот залимоним, вдуем, дёрнем,

Врежем сотку и прицеп потом

И находим всех явлений корни

А не только пошленький синдром.

И у нас любой в рабочем классе

И  интеллигентный гражданин

Так умеет пить, гудеть и квасить,

Как не могут немец  и румын.

Градусы для нас превыше вкуса,

Потому  текилу, виски, джин

Без коктейльных импортных искусств

СтаканАми пьют все, как один.

Видно, есть в российской жопе шило,

В смысле стержень нашего нутра,

Что даёт желание и силу

Пить вот так, с пробивом на «ура!»

Или на «Пойду и всех урою!»,

Или на « Идите все вы на…!»

В деле  «выпить» все у нас герои -

Широки и души и страна!

И, гордясь уменьем и стараньем,

Мы лежим, но смотрим свысока…

Без надежд на шиловыниманье

В той стране, что слишком широка.

Бодрое патриотическое

Ежедневно, ребята,

Я страною горжусь –

Как же ж прямо с утра-то

Вся работает Русь!

Лекарь лечит гангрену,

Токарь точит деталь

И понятно, в мартенах

Сталевар варит сталь.

Всюду звуки  и блики,

Над заводами дым,

Поезда мчат по стыкам –

«Тыгыдым – тыгыдым!»

На границе военный

Строго-настрого бдит,

Чтобы был непременно

Бит любой паразит!

Водолаз лезет в воду,

Позабыв про уют,

В деревнях всем народом

Пашут, жнут и куют!

Сразу хочется тоже

Взять и что-то куйнуть,

Супостату по роже

Засветить чем-нибудь!

Выйти в русское поле,

Закричать «эге-гей»,

Раззудиться на воле

И всё сжать до корней!

Чтобы сливы – как репа,

Чтобы яблок – вагон!

И духовною скрепой

Был бы каждый скреплён!

Так что хватит валяться,

За работу скорей!

В-общем, поняли, братцы? -

«Тыгыдым!», «Эге-гей!»

А дерзящее НАТО,

И противный ЕэС

Офигеют, ребята,

Увидав наш прогресс!

И когда всем по морде

Мы дадим хорошо -

Дайте Путину орден!

…Ну и мне за стишок!

Песнь о русском топоре

"По реке плывёт топор у села Кукуева,

Ну и пусть себе плывёт!» (с)

По России с давнишних пор

Под смешной добродушный мат

Регулярно плывёт топор,

Вдоль Кукуева мимо хат.

Неказистый, но не тупой,

Не впадая в излишний раж,

Он плывёт по Руси святой,

Беспонтовый, обычный, наш.

Все извилины поломав,

Посмотрев топору вослед,

Иностранцы сходят с ума :

-Дас ист не закон Архимед!

А топор плывёт по волне,

Иностранщину удивив,

Потому что в родной стране

Хочешь плавать – иди плыви!

Потому что у нас ведь как? –

Вольно дышит любой предмет,

Все законы для нас пустяк

И для счастья запретов нет!

И закончить чтоб разговор,

Я добавлю для прочих стран –

Здесь не только плывёт топор,

Но ещё и летит кардан!

Ассорти -4( поэтическо-графоманское)

Где же кружка?!

Как жил, к примеру, тот же  Пушкин?

Как он достиг таких высот?

А так – с утра он сразу в кружку

Шабли занАченный нальёт,

Закусит, вспрянет, песнь заводит,

Пейзаж осенний обозрит,

Направо глянет – стих приходит,

Налево – сказочка летит.

Его же утром на работе

Не ждёт похмельный бригадир

И можно с кружкой  на свободе

Записывать напевы лир!

Потом  на бал, потом к цыганам…

Театры, женщины, друзья!

(Но там  уж только  со стаканом,

В театры с кружками нельзя. )

Ну, и конечно, по субботам

Поедет на дуэль стрельнуть,

(Но без особенной охоты,

А чисто чтобы отдохнуть…)

 КнигопродАвца жить поучит,

Потом в салон зайдёт на чай,

Там, если подвернётся случай,

Полюбит даму невзначай…

С Жуковским тары-растабары,

А то и с батюшкой царём!

…И под широким «боливаром»

Поэт испытывал подъём!

А тут весь день во рту ни капли,

Сухой, примерно как анчар,

Всё суечусь, как Чарли Чаплин,

И ни цыганок, ни гитар!

В друзьях ни Дельвига, ни Кюхли,

Сплошные  Жоры да ВаськИ,

Они давно   лицом опухли

И не писали ни строки.

И хоть бы Керн пришла какая,

Пускай не дивной красоты,

Чтоб я, резвяся и играя,

Попел про грёзы и мечты!

Но Кернов нет, а в  воскресенье

Везут  окучивать морковь…

Какое к чёрту вдохновенье,

Какие «слёзы и любовь»?!

Для творчества – условий нету!

А по другому бы  склалось -

Я б тоже стал большим поэтом

И жёг глаголами насквозь!

Нет, я и нынче жгу порою,

Имея у друзей  успех,

Но так бы я, как буря мглою,

Легко покрыл бы  в рифму всех!

Я написал бы вам такое,

Как ураган, слова крутя,

Что кто-то озверел бы, воя,

А кто заплакал, как дитя!

Так дайте мне хотя бы кружку -

И покорю я  рифмой мир!

Как Александр Сергеич Пушкин,

Который  классик и кумир!

Из какого сора…

(Черновик лирического стихотворения)

Оплывают свечи лета

Августовскими дождями…

(Тут про что-то без ответа,

Типа «что же будет с нами?»)

Росы утром серебрятся

Точно…. (здесь эпитет надо),

Предвещая….. (типа «гадство»)

И ненайденные клады.

Разбиваются надежды

Как ….(стекло? бутылка? плитка?).

Осень жёлтые одежды

Предъявляет, как визитку.

Одеялом пестротканым

Накрывает лес и душу…

(Тут покатит рифма «пьяным»,

Если смысл я не нарушу)

Снова клином журавлиным

Тает в небе несвершенье…

(…и про неизбежность сплина

И в печали погруженье..)

И опять в сундук замшелый

Лягут… (здесь слезу)… желанья.

(Здесь чего-то опустело)

(Хрен с ним, с летом)….До свиданья…

Сокровенное

Я прочитал поэтов массу,

Что людям грусть – печаль дарЯт,

У них и Музы, и Пегасы,

И лиры, сложенные в ряд.

А я, признаюсь вам, ребята,

Ни разу в жизни, хоть убей

Не видел ни фемин крылатых,

Ни говорящих лошадей!

Я стих пишу не поэтично –

Без вдохновения, без слёз,

Поскольку мне даров лиричных

Пегас, собака, не привёз.

А я ж хочу, как С. Есенин,

Послать читателя      в полёт,

Умыть его      слезой осенней

Или весенней, как пойдёт.

Ну там берёзки, ситец неба,

Шушун, конечно, край родной,

Про Джима, что подаст мне хлеба

Своей мозолистой рукой.

Всей головой рожаю фразы

Про птичек разных, журавлей.

Так, чтобы в рифму было сразу,

А также в ямб или хорей.

Тогда ложусь в стихе я в травы,

Снопом волос ржаных мотну…

Но вспомню лысину, суставы

И сам себе скажу: – Ну-ну..

Вот так глядишь – и, типа, шутка

Зашевелится в голове,

Подумаешь ещё минутку -

Их,  неказистых, смотришь – две.

Перо потянется к бумаге

(Но перед тем рука к перу)

И из такой различной шняги

Стишочек я и наберу.

Ну и понятно, что читатель

Не омывается слезой,

Не падает, грустя, с кровати,

А ржёт обычно надо мной…

Но я уверен, что однажды

Придут и Муза, и Пегас

И я умою много граждан

Слезой, причём из их же глаз!

И от лиричных потрясений

Читатель вскликнет: -Оба-на!

И на собраньях сочинений

Напишут наши имена!

Потому-то и пишу тебе стихов!

Я сегодня сумасшедший, как дурак,

Потому что «да» в ответ услышал я,

Потому что лучше нет нигде никак,

Чем та девушка, которая моя!

Потому что я люблю тебя одну!

(Оцени : тебя одну, не двух тебя).

Я б завыл, наверно, волком на луну,

Если б жил бы я, другую полюбя…

Много думал о тебе я по ночам,

И по дням я много думал о тебе!

Я тебя узнал бы по одним глазам!

По ушам. И по щекам . И по губе..

Раньше был на сердце замкнутый тупик

И бродил я там, печали не тая,

А теперь блаженства счастья я достиг!

Ты – мой компас, астролябия моя!

У меня кружится кругом голова

И сжимает горло мне сердечный спазм!

Вспомнил самые заветные слова!

(Например, такое слово, как «оргазм»).

От восторга я танцую и пою,

Как ансамбль из кубанских казаков!

Радость счастья я вокруг себя струю!

Потому-то и пишу тебе стихов!

В поисках любви

 Где ты, любовь моя?        (Народный лирический эпос)

Сердце моё тихой грустью источено..

Где ты, любовь романтичная, где?

Мне ж тебя,светлую, знаешь, как хочется?

Я ж тебя всюду ищу и везде..

Где же ты спряталась и почему же ты

Душу мне ранишь отсутствьем себя?

Я посчитал – двадцать дней уже прожиты

Мною, совсем никого не любя…

Я без тебя, словно сад без садовника..

Лилии чувства гниют на корню..

Взвод без сержанта я, полк без полковника..

(Видишь, какую фигню я гоню?)

Где ты, куда от меня подевалась ты?

Дождик слезами смыл нежный твой след..

Нету в тебе, беспощадная, жалости.

Видишь – совсем исстрадался поэт..

Ах, ты, зараза со вздохами, ахами,

Где ты гуляешь, бесстыжая, где?

Или ты крутишь романы с казахами

В этой.. ну, как её… Караганде?

Слушай, последняя ты (или крайняя?),

Страшная ль, жуткая, где ты? Ау!

Что ты молчишь, безответная, тайная?

Я ж по-хорошему, дура, зову…

Ох, отыщу и возьму, как Бастилию!!

Я тебя,блин, всё равно ведь найду!!!

…………………………………………….

И зацветут белоснежные лилии

В сердце моём – бесприютном саду..

Ха-ха три раза… Женское осеннее

Я стала нагламуренною стервой

С бесслёзным, словно каменным,  лицом…

Ты был, в высоком смысле, самым первым  -

Последним стал (здесь в смысле подлецом)…

Зачем тебя я по ночам ласкала?

Зачем по дням я плакала, любя?

Теперь  – «финита», как поют в «Ла скала»,

Я больше не люблю уже тебя!

Ты стал другим и изменил с другою,

Ища нахальных у неё утех,

Но со своею длинною ногою

Я буду всё равно желанней всех!

И ты поймёшь в чужих её объятьях,

Что только я тебя любила лишь,

И что она, надев с разрезом платье,

В нём выглядит, как с маникюром мышь…

И в час, когда задашь себе вопросы

«Зачем меня ты разменял с другой?»,

В глаза дождём  тебе пусть плюнет осень

И ты сгниёшь, как листья, дорогой…

Лирическое… О любви, естественно…

Мне слов не хватит рассказать про все те грёзы,

Что я мечтал, таясь, конечно же, в тиши.

Смешались в сердце розы, грозы, позы, слёзы..

Мильон терзаний у, естественно, души.

Луна на небе, ну, конечно, одинока,

Совсем как я, когда тебя со мною нет,

И вдаль уносит ветер, правильно, жестокий

Мечты,как дым от,натурально, сигарет…

Когда на город упадёт, конечно, вечер

И луч заката,как прожектор, режет тьму,

Я обниму тебя,естественно, за плечи

И,может быть, чуть чуть пониже обниму..

Твои глаза, – ну натурально, как озёра,

Глубины их меня так манят и страшат.

А губы слаще,ну естественно, ликёра,

 Который пили мы с тобой на брудершафт.

И,захлебнувшись нежно в страстном поцелуе,

Который что нас? Ну, естественно, пьянит,

Забудем всё мы и от счастия ликуя,

Притянемся с тобой друг к другу, как магнит…

И тот, кто в жизни этот миг имел однажды -

Конечно, он его запомнит навсегда…

Нет, повторю я вам ещё раз, то есть дважды -

Он навсегда его запомнит, господа!

Вот этот миг – он в жизни главный, натурально!

И повторять могу я это вновь и вновь!

Большую «Л» я напишу здесь специально,

Поскольку миг этот, естественно, – Любовь!

Поэту боль нужна..

« Поэту боль, слёзы, страсти и страдания нужны, как воздух»

Старинное предание

У меня знакомый есть Поэт,

Он и дня не может без страданий.

Он без боли – мрачный силуэт,

А как настрадается – нормален ..

У него не гаснет мечт костёр,

И мгновенья страстию согреты.

Жить как все – да это же позор,

Быт обычный – он не для Поэта!

У него бесслёзно ничего

Не выходит, как брильянт из глины.

И его, Поэта, естество

Не рожает песни и былины.

Он с утра немного страданёт,

О погоде, там, о курсе евро…

Строчек десять настреляет влёт,

И абзац.. Вспорхнула Муза -стерва.

А поэту ж хочется писать!

Он обычно жжёт сердца, глаголя

Строчек сто так в день. А где их взять?

Ведь на это нужно много боли.

Вот и ходит в поисках её

Он, по закоулкам жизни роясь.

Там нарвётся, здесь возьмёт своё,

Брякнет лирой и опять на поиск.

Так что, коль придётся повстречать -

Киньте камень, просто дайте в рожу.

…И Поэту будет что писать,

Ну и вам приятно будет тоже..

Утро поэта

О, как непросто по утрам писать…

Настроить непослушный камертон

На голос свыше.. И терзать тетрадь,

Чтоб с рифмой мысли бились в унисон.

Метафор и гипербол мотыльки

Кружат непредсказуемый полёт..

Они легки, мятежны и хрупки,

А мозг их ну никак не подберёт.

А пальцы так бетонно тяжелы,

Налит свинцом и грустию висок,

Скрипят, но не вращаются валы

И перекрыт поэзии исток..

Страдая, мучась, ловишь каждый звук,

В мелодию его стараясь влить

Под сердца неритмичный перестук,

Теряя направляющую нить.

Не замечая жажды, ломоты,

Неверною рукой ведёшь узор

Причудливый, как в тропиках цветы,

Не различая, что умно, что вздор.

Сомнения…Дрожанье головы..

Мучительно рождение строки..

Но вот она – ромашкой из травы!

…………………………………….

Всё…Написал….Синдрому вопреки!!!

Муки творчества

Ночь. Улица. Фонарь.. (Строка из Блока).

Но всё же: Фонари роняют свет,

И человек, бредущий одиноко.

(В аптеку? За лекарством? Или нет?)

Куда ж бредёт сей путник запоздалый?

И что оставил он в дому родном?

(А это Лермонтов язвительно-усталый,

Страница 38, первый том.)

Темно и буря мглою небо кроет,

В охапки листья с бедами крутя

(А это Пушкин всё уже присвоил.

Ещё там что-то было про дитя..)

При чём дитя? На улице и ночью?

Там страшно, ходит чёрный человек.

(А это вот Есенин напророчил

И человек живёт почти что век).

Так. Всё сначала: С пуделем ребёнок

Один на фонаре. И в бороде.

(А это Хармс с фантазьей неуёмной….

Такой был образ, но не помню где.)

Вот так. Придут порывы вдохновенья,

Но классики вдруг встанут за спиной

И образы суют в стихотворенье,

А результат – примерно вот такой :

Дитя в аптеку шаганэ ночною улицей,

Фонарь под глазом освещал кремнистый путь…

А дома дядя честных правил окочурится

Пока оно плетётся рысью как-нибудь …

-–

И плачу я, что не родился я в провинции,

У моря, там где вольно дышит человек,

Где морду бьют за выраженье «эрудиция»

И нет в помине никаких «библиотек»…

Там без помех писал бы я стихотворения,

Над каждым вымыслом облился бы слезой!

И все бы поняли, что настоящий гений я!

И никогда бы не смеялись надо мной…

Манэрный романс

В молчаньи прослезюсь над фото, где мы вместе…

Завьёт виньэтку грусть на пелене дождя.

Вотще, как видно, тщусь – все безнадежны вести,

И я опустошусь, уж ничего не ждя…

Я душу распростру, предамся вспоминаньям,

Как млела ты, кладя на плечи мне персты…

И вновь введут в хандру прэлестные признанья,

Те, что с ума сводя, мне омолвляла ты…

И нэрвно возбудясь, я вспомню возбуждённо

От персей и ланит струящийся призыв.

Потом, ещё потщась, я вспомню как бонтонно

Разрушил рок мой скит, редут надежды смыв..

Вперю свой взгляд в портрэт, в твой образ неизбывный,

И лирою бряцну, дерзнув стихами спеть.

И выпив свой кларэт, вспою я лик твой дивный,

Который (я взгрустну) теперь со словом «гэть…».

Ужели навсегда тебя я не взыскую?

Ужели вкруг меня плэнэрная тоска?

Горит моя звезда, всечасно я тоскую,

И грудь мою тесня, рождается строка…

       …….

Люблю я с языком (ну, в смысле, с лексиконом)

Играть и так и сяк ( забавен этот «сяк»…)

И, если стих прочтя, вы не исторгли стона,

То, значит, удался манэрный сей пустяк.

Компот грусти

Как ярко нам светил фонарик  ласки

И согревал нас радиатор встреч!

Мы вместе пили из стакана сказки,

Клянясь конфету радости беречь!

Но приползла змея чужих наветов

И затряслась доверия изба…

Не лепится согласия котлета

И пластырь боли не убрать со лба…

В костре мечтаний  нынче только тленье,

И трещину дала кастрюля встреч,

В муке надежд завёлся червь сомнений

И пирожок любви уж не испечь…