В тот день Нина не написала ни строчки. Заблудившись в сталинградских воспоминаниях, мысленно переходя от одной черты к другой, она не заметила, как свет сменила темнота, окно в комнате порозовело, потом почернело, а она так и не решила, какой же день войны запомнился ей больше всего.

Ну не писать же в самом деле о том счастье, которое приносили ей игрушки, выменянные у немецких военнопленных на хлеб и яблоки?! После освобождения Сталинграда пленных фашистов согнали на работы: восстанавливать разрушенные дома, расчищать завалы. Дети, и Нина вместе с ними, бегали украдкой к немцам, потому что те делали и раздавали игрушки. Натягивали на две палочки резинку, на резинку сажали человечка, который крутился, словно поплавок. В обмен на игрушки дети давали пленным еду. Они сами голодали, но играть им хотелось намного больше чем есть. Валентина Николаевна ворчала: «Опять к немцам бегали! Опять игрушку принесли!». Немцы были такие смирные, совсем непохожие на тех, которые въезжали в Сталинград на танках.

– Нет, – подумала Нина, – об игрушках уж точно рассказывать не стоит. Не так поймут.

В замке входной двери повернулся ключ, и Нина поняла, что совсем забыла про Валентину Николаевну, обещавшуюся зайти к ней сегодня вечером.

Мачехи Нины шел семьдесят первый год. Она постарела, обзавелась десятком лишних килограммов, диабетом и повышенным давлением, но сохранила остроту ума и живость взгляда.

Не раздеваясь, она прошла на кухню, положила на пол авоську с картошкой, вернулась в комнату, где сидела Нина, взяла стул за спинку и присела рядом с падчерицей.

– Письмо что ли пишешь? – спросила она, кивая на тетрадку.

– Заметку в газету, – ответила Нина.

Она решила, что не будет секретничать.

– О чем?

– О самом памятном дне войны…

– Как?… – Валентина Николаевна от удивления раскрыла рот – О каком дне войны?

– О любом, в целом, о том, что больше всего запомнилось. В газете объявили сбор воспоминаний. Самые интересные обещали опубликовать.

– И много ты памятных дней запомнила? Меня вот спроси, лично у меня радостных воспоминаний о войне нет никаких. Ни-че-го, – произнесла она по слогам. – Помню только, что хотела есть и мне все время было холодно. Я каждый божий день ждала, что все это кончиться, молилась… Когда удавалось найти поесть и покормить вас, я радовалась. А когда ничего не находилось, не роптала. Знала, что нет и взять негде. Какие радости? Когда в голове одна еда и страх, вот помру я, что с вами будет. Ты помнишь когда я лежала и ходить не могла? – Нина кивнула, а мачеха продолжала. – Если бы не пятое марта, а где-нибудь шестое апреля, я, может, и померла бы. Не помню даже, как живой осталась.

Тогда, в марте 1944-го мачехе повезло, она совершенно случайно устроилась на работу, превозмогая себя стала ходить туда, и у них появился хлеб, сначала немного, а потом все больше и больше. Нина свой хлеб съедала сразу, запихивала в рот все крошки. Валентина Николаевна прятала свой кусочек, чтобы вечером отдать его девочкам. Она наливала в кружку воды, кидала в нее хлеб – это называлось варить суп – и давала им пить.

Ирина погибла в январе 1945-ого. Четыре месяца не дожила до победы. С санками пошла на Волгу кататься, подскользнулась и провалилась в прорубь. Тела не нашли, о произошедшем догадались по сиротливо стоявшим у полыньи санкам и дырявой варежке на снегу. Варежка с прорехой вместо большого пальца – вот и все, что осталось от Ирины.

Сочинение о войне Нина так и не написала и письма в газету не отправила. Галочка Дрожжинова вплоть до последнего времени хотела непременно писать и даже уже знала, о чем именно, но что-то ее отвлекло, появились другие важные дела, потом у нее заболел сын Юрка и нужно было ставить горчичники, в конце месяца к ней приехала свекровь из Херсона, потом еще случилось что-то. В общем, закрутилась, завертелась Галочка, не до мемуаров было.

Приз зрительских симпатий в газете на этот раз получил рассказ о самоотверженной работе санитарки Ольги Феклистовой, которая под вражеским огнем выносила с поля боя раненых бойцов. Сама женщина погибла на Курской дуге, а о ее бессмертном подвиге написала торжественным пионерским слогом ученица десятого класса из Челябинска Анастасия Гусева, занимавшаяся вместе с другими своими товарищами поисковой работой. Про смелость Феклистовой Настя узнала из районной газеты «Заря», прочтя новый номер, пока летом гостила у бабушки в Курской области.