Читать книгу: «Слёзы молодости. Как всё начиналось», страница 43

– Джулия, у тебя и без этого было много проблем… – на этих словах Дункан остановился, так как заметил присутствие Ника.

– Простите. Не хотел помешать, – поспешил извиниться Ник, глядя на Джулию.

Джулия тут же подскочила к нему, забыв про Дункана.

– Ник, я хочу увидеть Брайана.

– Прошу тебя, Джулия, – он отодвинул её от себя, соблюдая дистанцию. – Сейчас это невозможно.

– А когда будет возможно? Когда его в тюрьму посадят? Буду ходить на свидания и болтать по телефону через стекло, так? – с иронией говорила Джулия, призывая его к чувствам.

– Это не от меня зависит…

– Ник, поговори с Уоренсом, – влез в разговор Дункан. – Неужели нет исключений из правил? Тем более ты говорил, что твой профессор хорошо знает Лоретти.

Ник помялся.

Джулия смотрела на него такими молящими глазами, что Ник просто не устоял.

– Ладно. Подождите здесь.

***

Брайан

Такой тоскливый, печальный и в то же время отрешённый взгляд; такой пустой и ничего не значащий смотрел в никуда, рассекал воздух в поисках ответов на какие-то свои вопросы. Он сам уже ничего не понимал. Он запутался. Запутался в этих мыслях, словно в паутине. Все совершенные им поступки казались такими бессмысленными, но при этом ужасными. При одной мысли о том, что могло бы быть по-другому, у Брайана сжималось сердце, однако, сделать ничего уже нельзя. Тратить время на решение задачи, которая уже решена, нет смысла. И вся жизнь – для Брайана— потеряла всякий смысл.

Когда в пустую комнату, где кроме стола и стульев ничего больше не было, вошла Джулия, Брайан отвлёк себя от темных мыслей и приподнялся.

Его бледного лица коснулась еле заметная улыбка. У Джулии был хорошо виден живот. Беременность была ей к лицу.

Она прошла вглубь комнаты и села на стул. Это выглядело слегка неуклюже. В другой ситуации Брайан поддразнил бы сестру. Но таких дней наверно уже не будет, считал он. Он сел следом.

Джулия очень умело скрывала своё состояние. Она показала себя сильной, делая серьёзный вид. Но разве Брайана обманешь? Она же готова разреветься в любую секунду, дай только повод.

– Я не виню Ли, – начал Брайан, – может быть, вы все его ненавидите, но не я. Кто-то должен был открыть мне глаза. И неважно, как это случилось. Она мне лгала. Если бы не Ли… неизвестно, сколько еще бы продолжалась эта игра.

– Если бы не Ли, – перебила его Джулия, сохраняя холодок в голосе, – ты бы не сделал все это с Юнесой. Ты… не сидел бы сейчас здесь.

Брайан промолчал. Джулия злится на него, и она имеет на это полное право. А у него нет уже никаких прав.

– Я знала… – Джулия встала со стула. Она не знала, куда деть руки, поэтому схватила поясок платья и начала скручивать его в рулет. – Брайан, я все знала. Я могла бы предотвратить беду. И Дункан знал…

– И думаешь, расскажи ты мне об этом… или если бы Дункан… я бы не напился? Джулия, я бы не поступил иначе, поверь. Так что не вини себя, ради Бога. Уж этого я не вынесу. Никто не виноват в том, что сделал я.

Джулия еще держалась. А вот у Брайана ком в горле встал. Поэтому он решил отвести тему.

– Я хочу, чтобы ты прислала мне фото моего племянника, когда он родится.

– Брайан! Ты увидишь его сам! Ты будешь на свободе, – Джулия заплакала.

«Нет, не увижу, – хотелось сказать Брайану. – Не увижу я, как он родится. Не смогу принимать участие в его воспитании. Не смогу научить играть его в баскетбол. Я, возможно, увижу его уже подростком».

Ему было тяжело смотреть на плачущую сестру. Но так было надо.

– Поплачь, сестрёнка. Не сдерживай слез, – он привлёк её к себе, так что она не увидела его одинокой слезы, стекающей по щеке. – Это… поможет.

Она громко плакала, не сдерживая себя. Из груди у неё вырывалось все то, что накопилось за эти тяжёлые дни. В конце концов, она отпрянула от него, вытерла слезы тыльной стороной руки и внезапно почувствовала лёгкость. Она с нежностью взглянула брату в лицо и провела ладонью по щеке.

– Поверь, Брайан, я люблю тебя несмотря ни на что. Ты выкарабкаешься. Вот увидишь. – И она вновь прильнула к его груди.

Тогда Брайан прошептал ей на ухо:

– Всю ночь напролёт

Я не сомкну глаз и буду с тобой

Всю ночь напролёт.

Это драгоценное время, когда время – новое.

О, всю ночь напролёт сегодня,

Зная без слов, что мы чувствуем одно и то же…

У нас нет прошлого, мы не пойдём назад.

Иди со мной вперёд всю ночь напролёт.

Джулия узнала песню. Это были слова из колыбельной, которую пела им мама в детстве. Они знали её наизусть. Но Брайан спел её, чтобы еще раз напомнить, что он мысленно всегда рядом.

Джулия подхватила, и они на миг забыли, где находятся.

– И как только мы начинаем, щелкает счётчик.

И крутится всю ночь напролёт.

Пока это не закончится, нет конца.

В эту минуту вошел Ник:

– Извините, уже время. Джулия, Ричи ждёт тебя снаружи. – Он подошёл к ней и взял её за плечи. – Пойдём, я тебя провожу.

Когда Ник и Джулия удалились, Брайану ничего не оставалось, как самому расплакаться. Силы начали покидать. А с ними и вера в себя.

***

Дункан

Ли держался за голову, сидя на диване в комнате для свидетелей. Около него то взад, то вперёд ходил Дункан. Оба молчали. Ли молчал, потому что не было слов. А Дункан – потому что устал его упрекать.

На минуту в комнату вошел Саймон, принёс кофе. Затем перебросившись косыми взглядами с Дунканом, вышел.

Взяв кружку с кофе, Дункан наконец сел в кресло, которое показалось ему очень комфортным, несмотря на отсутствие рукояток.

– Джулия злится на меня, – сделав глоток, сказал он.

Ли поднял голову.

– За что?

– За то, что прикрывал тебя. С самого начала я знал о твоих планах. На твоё счастье я не заявлен в свидетелях.

– Хочешь все рассказать? Валяй!

– Ты меня даже не слушаешь. Если меня бы поставили за трибуну в качестве свидетеля, то я наверно не стал бы тебя покрывать, – честно признался Дункан и протянул Ли его кофе.

Но Ли отмахнулся от кружки и встал от изумления.

– А мне плевать! Плевать на Джулию и её злобу! Плевать на тебя… я никому больше не верю, ясно?

Дункан на минуту замолк.

– Я, что, тебе не друг? – продолжал Ли. – Что я тебе сделал?

– Ли, я…

– Данк, – с горечью молвил он, – я не хотел, чтобы Брайан сел. Я думал, ты единственный, на кого можно положиться, но и тут я заблуждался. Иисусе! Скотт, тебе чего? – крикнул Ли, стоило тому показаться на пороге.

– Да я в общем-то зашёл узнать, как ты…

– Благородно с твоей стороны. Только мне кажется, вам не терпится узнать, что же я скажу сейчас судье и присяжным?

Скотт с Дунканом переглянулись.

– Так вот слушайте. Я свидетель Ника и должен говорить в защиту Брайана. Я искренне ненавижу эту гадину Юнесу. И я с радостью скажу против неё всё…

– Ли, ты опять за своё?

Но Ли не стал отвечать Дункану. Он продолжал.

– Я открыл Брайану глаза и чувствую, что он мне за это благодарен. И пусть я буду для всех врагом, но я знаю, что поступлю правильно. За последствия я не обязан отвечать. Я просто скажу сегодня все Брайану до конца и открою ему глаза еще шире.

Звучало угрожающе.

– Ли, не усложняй.

– Что же такого страшного мы еще не знаем? – удивлённо спросил Скотт.

Дункан знал – что. А теперь он считал, что спровоцировал Ли, и это легло грузом. Однако мешать другу он не станет, ведь это может помочь Брайану.

– Узнаешь, Скотт, – бросил Ли, глядя на дверь, ведущую в зал суда. – Узнаешь позже. На суде.

***

Ли

Два часа спустя слушанье по делу Брайана Локстона продолжалось. Все без остатка сидели на своих местах напряжённые и угрюмые. Никто не мог знать, что сейчас творится у Ли в голове. Даже Дункан не мог предсказать. Правда вызовет скандал масштабных размеров. Если Ли понесёт, за решёткой могут оказаться еще люди, но судить их будут по другим статьям. Что скажет Ли? Что спровоцировал Юнесу встречаться одновременно с тремя мужчинами за молчание? Скандал! Расскажет, что Юнеса вынудила его, потому что сама напросилась, шпионив за ним? Всплывёт его пристрастие к азартным играм, а потом кто-нибудь ляпнет, что он задолжал кучу бабла, выяснится, как эти деньги отдавали. Ранение Ли, избиение Брайана. Юнеса мать Тереза, и все начнётся по новой. Скандал!

Так, что же скажет Ли?

В зале царил беспорядок. Было очень шумно от всяческих разговоров, но когда ввели Брайана, а адвокаты заняли свои места, все утихли. Остался лишь лёгкий гул. Ли вернулся к свидетельскому столу.

Как только зрители уселись, послышался уже знакомый всем голос секретаря суда:

– Всем встать. Продолжается слушание по делу Брайана Локстона, – он подождал, пока судья займёт своё место, затем продолжил: – Под предводительством все того же достопочтенного судьи Роберта Лоретти.

Зрители сели, и в зале наступила долгожданная тишина. Судья дал знак адвокату Кёртису, и тот поспешно продолжил начатый вопрос.

– Итак, господин Райли, хочу напомнить вам, что вы под присягой. – Он ждал, что Ли кивнёт, но этого не случилось, поэтому он перешёл к сути. – Нам до сих пор хотелось бы знать, о каких домогательствах шла речь.

Ник сидел с ощущением, что ему на стул подложили подстилку с шипами. У него сосало под ложечкой и во рту был привкус металла. Все это нервы, решил он. На секунду он обернулся и обнаружил, что Уоренса еще нет. От этого внутри все еще больше забурлило, на лбу и висках выступил пот. Даже Брайан это заметил. Он искренне посмотрел на Ника, но потом резко перевёл взгляд, так как Ли начал свой рассказ.

Ли волновался, но старался не выдать своё волнение. Он должен был тщательно подбирать слова и быть осторожным.

– Было пару раз, когда я загонял Юнесу в угол и грозил, что если она не будет вести себя как надо, то я расскажу все Брайану. Но она упрямо… ммм… отбивалась.

– Хорошо, господин Райли. Как она отбивалась?

– Не так уж это и важно, господин адвокат. К делу это никак не относится, – ответил Ли, вспоминая её удар по яйцам.

Ник вздохнул с облегчением.

«А Ли и вправду не такой дурак, как кажется», – подумал Ник и снова проверил профессора. Его не было.

Тем временем Ли продолжал.

– Как-то раз я… – Ли бросил взгляд в сторону Джастина. Его брови были сдвинуты и составляли одну полосочку, что означало готовность ко всему. По коже Ли холодок пробежал. – Конечно, этого не следовало делать, но я хотел, чтобы Юнеса кое-что уяснила и … предоставил всем на обозрение фотографии, где мы с ней целуемся.

По залу пошёл шёпот. Судья грохнул молотком, и все умолкли.

– Простите, Райли, вы сказали фотографии, где вы целуетесь? Вы?

– Да, мы. Фотошоп. Я выкрал у Юнесы с компьютера папку с фотографиями. Там она с Брайаном целовалась. А у меня были такие же с моей бывшей подружкой, – врал Ли, – я их соединил умело и все… Джастин на меня напал тогда.

Юнеса откинулась на спинку стула. Фотошоп – это конечно ловкая ложь, но они оба знали, что он врёт. Хорошо, что Джей Си уничтожил эти фото и проверить так оно или нет – нельзя. Но то, что Ли втягивает Джастина – недобрый знак.

– Вы сказали Джастин?

– Да, да. Джастин. Не Брайан. Вы не ослышались. Брайан болел и не видел этого шоу. А Джастин не менее вспыльчив, господин адвокат. Ведь он чуть не утопил меня в озере за эти фотографии.

– Клевета! – выкрикнул Джастин.

– Тишина в зале! – гаркнул судья.

– Кто-нибудь может это подтвердить? – спросил у Ли Кёртис.

– Конечно. Скотт Роусон и Крис Кирктон спасли меня тогда.

– Не мели чушь! – выкрикнул Джастин. – Ты был пьян и говорил о Юнесе гадкие вещи, не для суда, конечно, но Ли клеветал на неё. Он заявил, что спал с ней. Как я должен был себя вести?

– А ты не думай, что твоя Юнеса святая! – парировал Ли.

– Господин Темплтон, я делаю вам предупреждение. Господин Райли, просьба игнорировать эти выпады. Отвечайте на вопросы адвоката.

– Да, Ваша честь, – согласился Ли.

Кёртис поменял положение ног и заглянул в свои листочки.

– Господин Райли, у меня еще один вопрос к вам. Вы упомянули, что… цитирую: «Загонял Юнесу в угол и грозил…» Так чем же вы грозили Мисс Миллингтон, мистер Райли?

– Я хотел, чтобы за моё молчание она и мне уделила внимание. Чтобы спала со мной.

По залу пошёл гул.

«Дьявол! Что он такое говорит! – с тревогой думал Ник. Он посмотрел на Брайана, лицо было бледным, но в отличие от всех, он сидел спокойно. – Неужели он верит в это?» – снова подумал Ник и принялся нервно стучать пальцами по столу.

Шум не прекращался. Говорить было невозможно.

– Порядок в зале! Порядок в зале суда! – кричал Лоретти.

Общий шум перебивал громкий голос Джастина, он сорвался с места, крича:

– Это ложь! Неправда! Он лжёт! Как ты можешь, Ли? Ты дерьмо, когда ты уже оставишь меня и Юнесу в покое?! Ты мне за это ответишь! Дерьмо! Какое же ты дерьмо! – сказал он и плюнул Ли прямо в лицо.

– Жаль, что я не смог уложить Юнесу, а так бы она вешала бы вам обоим лапшу на уши!

Джастин попытался прорваться через Кёртиса, чтобы размазать Ли по стенке, однако, Кёртис оказался сильнее. Потом помог Ник и охрана.

– Уведите его из зала! – послышался приказ Лоретти.

Юнеса сидела вся в слезах. Неужели это все наяву? Как же она жалела, что не послушала Ника. Её жизнь была сломана. Прекрасная месть Ли. Все кончено теперь…

Когда в зале суда стало тише, Кёртис обратился к Ли, который до сих пор вытирал с лица слизь Джастина.

– Господин Райли, последний вопрос.

– Конечно.

– Мисс Миллингтон согласилась на ваше предложение?

Ли смотрел на Юнесу. Её лицо было мокрым, но уже безразличным.

– Нет. Она дала мне от ворот поворот, – ответил он, желая отделаться от всех этих вопросов. У него тряслись руки. Ли хотел забрести сейчас в какой-нибудь игровой клуб и просто оторвать там душу.

Когда допрос Ли закончился, Кёртис рухнул в своё кресло очень расстроенным.

– Почему? – говорил он. – Юнеса, ну почему вы мне этого не рассказали?

***

Ник

Допрос свидетелей защиты проходил более мирно. Кёртис от пережитого стресса отказывался от допроса вовсе. Тем более этих свидетелей он не мог спросить о чем-то существенном, так как все просто рассказывали, как они были дружны раньше.

К свидетельскому столу выходил Кевин, рассказывал о жизни Брайана до приезда в его дом, о его достопочтенных родителях; Ричи, Шон, Крис. Джулия рассказала, как они были с братом близки.

– Наша мама, – рассказывала она, – очень строго воспитывала нас. Папа мало принимал в этом участие, чаще он был просто защитником для нас. А так… он почти не бывал дома. Работа занимала все его время. Так что мама имела над нами власть. Мы никогда не задерживались допоздна. Никогда не пропускали школу. У нас с Брайаном большая разница в возрасте, но тем не менее мы всегда держались друг за друга. Брайан заботился обо мне. Всегда защищал, если кто-нибудь обидит, – Джулия улыбнулась. А Ник сохранил серьёзный вид и без конца смотрел на лица присяжных и не мог не заметить, что с каждым её словом их лица становились все мягче и мягче. – Потом, – продолжала Джулия, – когда меня отправили в Европу учиться, Брайан приехал сюда. Влюбился. У меня даже его письма сохранились, как он рассказывал о Юнесе, как восхвалял её. Он на самом деле её любил… любит, – поправила себя она, так как знала, что Брайан еще долго не разлюбит Юнесу, как бы больно ему ни было. – Все эти месяцы он заботился об этой девушке точно так же, как и обо мне. Он хранил ей верность, я это точно знаю. И никогда не причинял ей боль. Уж кому, как не мне знать, насколько мой брат нежен и заботлив! Её неискренность я почувствовала сразу, как приехала в Орландо. Мы даже ссорились из-за этого. Но позже Юнеса открыла карты и сказала в чем причина. Я просила её поговорить с Брайаном, рассказать ему о своих чувствах к другому парню, но… что-то без конца мешало сделать это. Юнеса совершила большую ошибку, и, может, я каким-то образом виновата в этом. Все же, я могла сама рассказать и…

У Джулии срывался голос, слов не хватало, к горлу подступил огромный ком, который глотать мешал, и она чувствовала, что слабеет.

Ник это заметил и тут же остановил её:

– Хорошо, миссис Ньюил. Этого достаточно.

Уоренс появился к концу её рассказа и, тихонько разместившись на своём месте, попытался вникнуть в суть процесса.

Появление профессора прибавило Нику уверенности в себе. Он почувствовал непрерывный прилив сил, потому что без Уоренса он нервничал, боясь сделать ошибку.

Далее в качестве свидетеля выступал Эйбс. У Джея Си, как и у некоторых других зрителей, появилась ухмылка. Они считали, что Эйбс такой же лишний свидетель, как и Крис или Шон.

– Господа, – обратился к присяжным Ник, – Эбидин Бинэй или просто Эйбс, как привыкли называть его домочадцы, также бывает в доме у господина Рикерсона. Эбидин очень наблюдателен и знает почти каждого, кто приходит в гости к Кевину Рикерсону, наизусть. – Ник и Кевин договорились, что они не будут афишировать перед судом тот факт, что Кевин сдаёт комнаты. Даже если это было абсолютно законно. Кевин просто хотел избежать дополнительных вопросов в его адрес. Ник повернулся к Эйбсу. – Господин Бинэй?

Эйбсу была непривычна обстановка, поэтому он ёрзал на месте и крутил головой в разные стороны. Официально к нему тоже никогда не обращались, поэтому он не сразу сообразил, что надо откликнуться на фамилию.

– Господин Бинэй? Вы меня слышите? – «Этот чудак ставит меня в неловкое положение», – подумал Ник, затем громче сказал: – Эйбс?!

– А?!

«О, Боги!»

– Итак, господин Бинэй…

– Не нужно так официально, Ник. Мы же друзья.

Ник стоял, как вкопанный. Он заметил, как вытянулось лицо судьи.

– Мы в суде, – процедил Ник сквозь зубы.

– Упс. Прости.

– Итак, господин Бинэй…

– Нет, я так не могу, – вновь заныл Эйбс, – я не люблю, когда меня называют по фамилии. Господин судья, разрешите меня называть Эйбс.

Лоретти очевидно начинал терять терпение, и Ник занервничал. Судья не стал спорить и дал разрешение.

– Хорошо, Эйбс, – злобно сказал Ник, – расскажи-те. Расскажите, пожалуйста, о том дне, когда Брайан Локстон появился в доме после свадьбы своей сестры.

– А то ты не знаешь!

– Эбидин!

– Ой, – улыбка Эйбса исчезла. Он вытащил язык и бегал глазами по всему залу.

– Отвечайте же.

– Ой, да. Извини. Э… ну, после драки с Джастином Брайан ушёл в свою комнату. А часам к четырём утра он появился на стоянке, сел в машину и уехал. Я знаю это, потому что сидел в своей машине и пил пиво с Джоем и Скоттом. Только их в тот момент не было. Они отошли отлить. А потом я хотел прокатиться, но Скотт сказал, что мы пьяные… а я все равно хотел повеселиться и уже завёл машину. Джой и Скотт меня оттуда еле увели. Я даже хотел драться со Скоттом, – он гоготнул, но Ник просквозил его огненным взглядом, и он кашлянул. – Ну да. В общем, я умудрился заметить, что Брайана не было до утра. Мы сами ушли спать часам к восьми наверно.

– Простите, вы это на пьяную голову запомнили? – казалось, адвокат обвинения насмехался над свидетелем. Еще немного и прыснет.

– Адвокат Кёртис, соблюдайте порядок! – сделал замечание Лоретти

– Простите, ваша честь.

– Продолжайте, Господин Бинэй.

Ник враждебно кивнул, чтобы Эйбсу не приспичило поправлять судью и просить называть его по имени, а точнее прозвищу.

– Вы видели Брайана Локстона, когда он вернулся?

– Его много кто видел. Мы с ребятами сидели у бассейна. От него несло за версту. Даже у меня в носу защекотало. Брайан не стоял на ногах. У меня сложилось ощущение, что они у него из пенопласта, – Эйбс заржал. В зале стояла тишина.

– И куда потом направился Брайан?

– В дом. Сначала спросил, где Юнеса, и зашёл внутрь. А мы решили, что он распластается где-нибудь на диване или коврике и уснёт. Откуда нам было знать, что он пошёл Юнесу того-этого…

Ник глотал слюни от злости. Что он несёт? Он только надеялся, что Лоретти и присяжные примут во внимание его показания. Нику только и оставалось, как уповать на алкогольное опьянение. Измена Юнесы, похоже, сошла ей с рук.

– Мистер Кирсли, – обратился к Нику судья, когда Эйбс прошёл к зрительским скамейкам.

– Да, ваша честь?

– У вас все свидетели?

– Нет, ваша честь. Есть еще один – последний.

Об этом свидетеле никто не знал. И в лицо его никто не знал, поэтому, когда в зал вошел парень лет двадцати трёх на вид с темной шевелюрой на голове, зрители в зале стали шептаться. У Ника приподнялся уголок губ. Даже для Уоренса это был сюрприз. Ник до конца не был уверен, что свидетель явится.

– Уважаемый суд, этот свидетель не был заявлен в списках, потому что я не был уверен, явится ли он. Господин Стэтфорд прояснит некоторые обстоятельства. Но для начала я хочу задать ему вопрос. – Ник перевёл глаза на свидетеля. – Мистер Стэтфорд, вы знаете кого-нибудь из присутствующих в этом зале?

Стэтфорду не нужно было долго думать.

– Да. Вон тот рыжий парень, – он указал на Брайана.

– Ваша профессия, мистер Стэтфорд?

– Я бармен.

– Каким образом вы познакомились с эти рыжим парнем?

– Я с ним не знаком. Я просто подливал ему выпивку в ночь на семнадцатое декабря.

– Значит, вы подтверждаете, что Брайан Локстон – рыжий парень – в ночь семнадцатого декабря 2003 года находился в вашем баре?

– Да, подтверждаю.

– Сколько он выпил?

– У меня с собой есть выписка с кассы, и список того, что он заказывал. У нас с этим строго.

Ник передал судье бумаги. Тот сосредоточился на них.

После этого Ник задал еще несколько вопросов о том, во сколько Брайан ушёл, в каком состоянии он был. А также не забыли и про историю со стаканом.

– Это было профессионально, – похвалил Ника Уоренс, когда тот сел за свой стол.

– Господа, жюри удаляется на совещание. Вы можете отдохнуть.

После стука молотка все расслабились.

***

Юнеса

Присяжные удалились на совещание. Их не было уже около тридцати минут. Все жутко волновались. Джулия вовсе отказалась покидать зал суда, несмотря на уговоры Ричи и Ника.

Ланс долго ходил взад и вперёд, не зная, что делать, потому что Джастин куда-то пропал, а он сидел здесь только ради Джастина. В конце концов, Ланс рискнул его поискать. Правда, Юнеса оказалась шустрее. Как только присяжные и судья удалились, она тут же вскочила и понеслась поскорее все ему объяснить.

Она нашла его на улице, перед зданием суда. Он сидел на выступе около фонтана и смотрел на воду. Весь его вид говорил, как он разочарован.

Рука Юнесы опустилась Джастину на плечо, но он её тут же сбросил.

– Давай поговорим, – предложила Юнеса, сев рядом спина к спине.

– Что ты еще можешь добавить? – усмехнулся Джастин.

– Есть что. Джастин, ты знал, что Ли шантажировал меня. Знал даже то, что фотографии не являются фотошопом. Ли многое приукрасил, многое соврал. Ты не можешь из-за этого злиться на меня.

Юнеса сказала это так твёрдо, что у Джастина не нашлось слов, поэтому он повернулся к ней лицом.

– В любом случае, я не соглашалась с ним спать. Я не спала с Ли. Иначе суд над Брайаном тогда не имел бы никакого смысла. – На глаза навернулись слезы. Чувствуя непрерывный взгляд Джастина, она встала и продолжала говорить, глядя на здание суда – на обычный белый дом. Кто скажет, что именно в таком месте выдвигают приговоры и решают судьбы людей. У Юнесы сжалось сердце. – Он мстит мне за то, что я ни разу по-настоящему не ответила ему взаимностью. Насильно мил не будешь. Ли хотел, чтобы и ты меня бросил. Чтобы я осталась одна и прибежала к нему. Вот чего он добивался. Но Ли не понял главного…

– Чего же?

– Как сильно я тебя люблю… и насколько крепки наши чувства.

– И, тем не менее, я был выставлен круглым дураком. Посмешищем. Ты говоришь, что любишь, но не смогла до конца открыться мне. Я бы понял тебя тогда, Юнеса.

После этих слов Джастин встал и медленно пересёк улицу. Когда он был уже у дверей, Юнеса окликнула его и побежала за ним. Он остановился.

Юнеса подбежал к Джастину и, отдышавшись, сказала:

– Вот ты говоришь, что понял бы меня тогда. А почему бы тебе сейчас не понять меня?

Джастин поколебался. Затем крепко прижал её к себе.

– Я верю тебе, – молвил он, затем взял за подбородок. – Я тоже очень люблю тебя.

С этими словами он прильнул к её бледным губам в нежном поцелуе, на который Юнеса с облегчением ответила.

Её Джастин. Только её.

***

Джулия

Волнение охватывало Джулию от кончиков пальцев ног до самых глубин её головного мозга. Неприятное чувство, когда пульс зашкаливал, отдаваясь постукиванием в висках. Малыш в её утробе танцевал танго с позвоночником. Бедняжка, даже ему передались мамин страх и нетерпение.

Жюри совещалось уже больше часа.

«Неужели дело стоит того, чтобы занимать столько времени? Нет, не чужого времени, а именно своего. Ведь все эти присяжные такие же обычные люди, у которых есть свои какие-то дела и обязанности. Так зачем тратить это драгоценное время на какое-то ненужное совещание? Все и так очевидно – отпустите моего брата!» – это были мысли Джулии, которая искренне надеялась на условное наказание. Ник ведь обещал.

Ричи принёс ей горячий чай с молоком. Он сильно переживал, что в случае приговора, у Джулии может случиться очередной срыв и ребёнка тогда будет не спасти. Слишком рано для преждевременных родов.

– Попей чай, любимая, – Ричи протянул ей кружку, которую она спокойно приняла. Её руки дрожали, заставляя звенеть стекло посуды. – Умоляю тебя, будь готова ко всему. Подумай о малыше, обещаешь?

Джулия кивнула. Она не могла не обещать. Она сама себе строго запретила бросаться в истерику, в случае чего. Ник предупредил о последствиях. Она не была готова, но продолжала себе внушать: «Как бы там ни случилось, Брайан жив и здоров».

В зал вошла Юнеса под руку с Джастином. Джулия застыла, провожая их взглядом к своим местам. Она заметила, как напрягся Ли.

Джастин на вид был спокойным. Как только они сели, подошли Ланс и Кёртис

– Джастин, не советую тебе здесь находиться. Судья выгнал тебя, – деликатно сказал Кёртис.

– Не волнуйся, Майкл. Я в норме, – ответил Джастин и хотел сесть на своё место, но Ланс не пустил его.

– Ланс, дай пройти. Я же сказал, что я в порядке. Я просто хочу услышать решение… – он замолчал, увидев за своим плечом, что Джулия за ними наблюдает.

– Майкл, – обратилась к нему Юнеса, – я прошу вас, пусть он будет рядом со мной. Ведь допрос свидетелей окончен.

Кёртис сомневался.

В эту минуту вошел Ник и направился к своему столу.

Джулия теперь переключила своё внимание на него.

– Уже всё? – спросил Ник у профессора.

– Я видела, как секретарь готовился. Скоро он здесь появится, – ответила за Уоренса Руби. Джулия была уже знакома с Руби и Лорен. Они принимали участие в подготовке к заседанию, но в суде не выступали. Во время процесса, они вели какие-то записи и без конца совещались друг с другом. Джулия часто видела, как Ник поворачивался к ним, чтобы что-то сказать. Джулия не догадывалась, что у Ника были отношения с Руби. Если бы она узнала, наверно это стало бы для неё облегчением, хотя подсознательно Джулия присвоила Ника себе, поэтому вряд ли она отнеслась бы к Руби легко.

Когда вошли присяжные, в зале долго царила суета. Но с появлением Лоретти, все тот час же умолкли. Увидев лица присяжных у Джулии застыло сердце. Странно, но она не могла ничего прочесть в этих абсолютно безразличных глазах. Внезапно Джулия подумала: «Это все?» Она украдкой посмотрела на своего обожаемого брата. Его лицо было непроницаемым, но она чувствовала его боль и так хотела успокоить, подбодрить. Однако в эту минуту она сидела слишком далеко. Да и смогла бы она найти подходящие слова?

Судья Лоретти обратился к присяжным:

– Дамы и Господа, вы приняли решение?

– Да, Ваша честь.

Судья кивнул секретарю суда.

Джулия крепко сжала руку Ричи так, что костяшки его пальцев хрустнули. По её щекам струились слезы.

Брайан повернул голову и увидел её горе в глазах. Его сердце кровью обливалось, он хотел встать и крикнуть: «Стойте! Пощадите мою сестру!» А еще лучше проснуться от кошмарного сна и все забыть.

Секретарь подошёл к присяжным, взял у них листок бумаги и передал его судье. Лоретти поднял глаза и медленно обвёл взглядом зал. Он посмотрел на присяжных, на Кёртиса, Ника и Брайана и затем приказал ему встать. Брайан послушно поднялся, уверенно глядя Лоретти в лицо.

Посмотрев на листок бумаги, судья Лоретти произнёс:

– Вердикт присяжных заседателей гласит, что подсудимый Брайан Томас Локстон является виновным и приговаривается к ДЕСЯТИ ГОДАМ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ!