– Майя, собери все необходимые документы. Сегодня, после четырех, нужно будет встретиться с инвесторами. Это очень важные люди. Прилетают из столицы. Не подведи меня, – Ярослав Михайлович доверительно смотрит мне в глаза. – Я полностью возлагаю на тебя всю ответственность за подписания этого контракта.

В глазах босса вижу лукавство, а длинные загнутые кверху ресницы не могут скрыть правду: Ярослав в очередной раз надеется за мой счет заключить выгодный контракт, при этом самому никаких усилий не прилагая.

– Ну, кто бы мог сомневаться, – поднимаю в понимающей улыбке один уголок губ. – Все сделаю, Ярослав Михайлович.

Уже собираюсь подняться, но Ярослав дергает на себя мое кресло, и я оказываюсь прижата к его колену. Он склоняется надо мной и замирает на неприлично близком расстоянии, почти касаясь моих губ.

– Яр, – со свистом выдыхаю из себя воздух. – Мы на работе. – Опасливо выглядываю из-за него, смотрю на дверь.

– Детка, да про нас уже давно все знают, ты еще не устала прятаться? – Босс запускает мне под пиджак ладонь и сминает одно полушарие пальцами.

Я тут же перехватываю его за запястье. Откидываю руку.

– Прекрати так вести себя! Это уже перебор. – Вскакиваю с кресла и увеличивая расстояние между нами, отхожу к окну.

Кидаю строгий взгляд на мужчину. Красивого мужчину: голубой пиджак, белая рубашка с расстегнутой верхней пуговицей, галстук, голубые джинсы и белые кеды. Все эти мелочи никак не вяжутся с образом взрослого, самодостаточного человека, который уже два раза разведен и имеет четверых детей, а скорее напоминают великовозрастного повесу, но… первое впечатление обманчиво. Стоит только Ярославу взять в руки портфель, как он мгновенно “переобувается” и превращается в безжалостного, достаточно жесткого бизнесмена, для которого неприемлемы никакие проигрыши и отказы.

Взгляд мужчины прикован ко мне. И я чувствую в нем скрытую угрозу.

– Майя, мне кажется, ты забываешься, – рокочет Ярослав.

Да, забываюсь. И все потому, что все четыре года батрачу на тебя, как раб. Выполняю все прихоти! – хочется выкрикнуть ему в лицо, но благоразумие берет верх, поэтому молчу.

– Извини. Просто плохой день. Всего навалилось много. – Обнимаю себя за плечи.

Ярослав еще некоторое время гипнотизирует меня взглядом, в котором четко читается недовольство, но потом, все же сменяя гнев на милость, отталкивается от стола, подходит ко мне. Обнимает, целует в макушку.

– Ничего. Я сам виноват, – нехотя признает свою ошибку, при это кажется, что делает мне одолжение. – Знаю, что и так очень много на тебя взваливаю обязанностей, но ты же знаешь без тебя я не справлюсь. А еще, я так скучаю по тебе.

Его губы целуют висок, шею, спускаются к ключицам. Руки ложатся на талию.

– Не выдержу больше, Майя, – шепчет он, стискивая пальцами попу. – Когда уже ты приедешь ко мне?

У меня с губ срывается стон, и я закрываю глаза, чтобы Ярослав не видел, как мне неприятны его прикосновения.

– Прости, Яр. Сейчас никак. Твоей маме нездоровится. Я не могу на нее оставить Марусю.

– Твою мать! – зло сплевывает мужчина. – То ребенок, то мать. То мать, то ребенок! Сколько это будет продолжаться?!

Он резко отступает, чуть ли не отталкивая меня от себя. Разъяренно хватает свою папку и, едва не срывая дверь с петель, выходит из кабинета. Я еще пару секунд стою, ошарашенная поведением босса, а потом, будто очнувшись, иду к столу. Пальцы по отработанной схеме начинают сортировать документы в стопках.

Но неожиданно меня отвлекает от невеселых мыслей телефонный звонок. Смотрю на экран: Ирина Витальевна. У меня сердце уходит в пятки. Мать Ярослава очень редко мне звонит днем, только в экстренных случаях.

Я тут же поднимаю трубку, неужели что-то произошло с Марусей?

– Слушаю, Ирина Витальевна? – говорю, не скрывая волнение в голосе. – Что-то случилось?

– Ой, извини, Майя, что отвлекаю. Нет-нет, не волнуйся. Просто хотела тебе сказать, что со мной все хорошо. И отпроситься у тебя с Марусечкой на дачу поехать. Такая погода замечательная сегодня, – голос женщины немного дрожит. И я сразу понимаю, что без вмешательства со стороны Ярослава здесь не обошлось.

– Ирина Витальевна, милая, давайте вечером это обсудим? С вашим давлением в магазин страшно ходить. А вы куда-то ехать собрались! – журю женщину и слышу в трубку огорченный вздох.

– Ты права, Майя, но Ярик…

Черт ходячий! Так и думала, что он виноват.

– Не обращайте внимания на него, Ирина Витальевна. Я приеду сегодня чуть позже. Придется на встрече задержаться. Как там Маруся? Не донимает вас?

– Нет, мамуль! Я бабушке помогаю судоку разгадывать! – кричит в трубку моя принцесса, и губы невольно растягиваются в улыбке.

– Хорошо, моя сладкая. Будь умницей.

– Я и так умница, мамуль! – тут же прилетает ответ.

– Люблю вас, – кидаю в трубку и отключаюсь, так как дверь кабинета открывается и внутрь заглядывает секретарша.

– Майя Ивановна, – ее растерянный вид меня заставляет напрячься, – к вам посетители.

Я только открываю рот, чтобы дать на этот счет соответствующие распоряжения, как тут же его закрываю, когда дверь открывается нараспашку, и в нее заходит Ярослав, а за ним еще двое мужчин.

– Кофе нам принеси, – ледяным тоном командует босс секретарше.

А у меня сердце в груди перестает биться, когда я узнаю во втором мужчине, вошедшем последним, ЕГО. Мое прошлое.

Мужчины заходят, осматриваются. Ярослав проходит за стол, занимает мое место.

– Присаживайтесь, – обращается он к мужчинам, показывая на кресла, стоящие перед столом. – Майя, у тебя десять минут, чтобы подготовиться к презентации, – кидает на меня недовольный взгляд Ярослав. – Ну, что застыла? Давай пошевеливайся. Не задерживай нас.

А я бы и рада с места сойти, но не могу. Меня как будто к полу приморозил взгляд Максима. Холодный. Жесткий. И абсолютно чужой. Секунда. Две – и он отводит глаза. На его лице ни единой эмоции. Безразличие застыло маской.

– Эй! Майя?! Очнись уже! Да что с тобой сегодня? – переходит на фамильярный тон Яр, и я, словно проснувшись от забвения, строго смотрю на него.

– Через десять минут все будет готово, – отвечаю сухо и, круто развернувшись, выхожу из кабинета, а у самой мурашки по спине бегают; чувствую, что Максим смотрит на меня.

Я выхожу за дверь кабинета, но перед тем как ее закрыть, кидаю быстрый взгляд через плечо, и какое же получаю разочарование, когда вижу, что мужчины, склонившись над столом, что-то бурно обсуждают. Мой уход их совершенно не интересовал.

Боже, о чем это я сейчас?! Почему я хочу получить какую-то реакцию от Максима? Прошло столько лет. У каждого из нас уже давно своя жизнь. Да и вряд ли Максим одинок. Его отец…

Мысли о Степане Геннадьевиче корябают душу ненавистными воспоминаниями. Но о них даже думать не хочу. Не сейчас, когда на кону стоит работа. Никакому прошлому не позволю испортить то, чего я так долго добивалась.

– Майя Ивановна, вам нужна будет помощь? – кидает секретарша мне в спину.

– Сейчас нет. Придешь вместе с Ярославом Михайловичем, – отвечаю девушке и, выйдя в коридор, направляюсь в конференц-зал.

Спустя десять минут мои нервы уже на пределе. Я мечусь по помещению, как рыба, выкинутая на берег. Мне нет покоя. Задыхаюсь. Хочу сбежать, но это не в моих правилах. Если я выкину подобное, Яр мне не простит этого. Хотя он сам до конца не понимает, что из себя представляет “Инвест-Трейдинг” и его владелец. “Инвест-Трейдинг” – это пасть, которая не пощадит ни одной фирмы, которую захочет поглотить. Интересно, почему их взгляд упал именно на фирму Яра?! Где он успел так засветиться, что я не знаю?

Мои рассуждения прерываются появлением Светы в дверях. Она влетает в помещение, будто воробышек: взъерошенная, нахохлившаяся.

– Света, что с тобой? – не выдержав ее молчания, задаю вопрос.

– Ничего. Все хорошо, Майя Ивановна, – натянуто улыбаясь, отвечает девушка, но я по ее взгляду вижу, что она мне врет.

– Света, – одергиваю ее, но она мне ничего не успевает ответить, так как на пороге появляется Ярослав.

– Все готово? – с нетерпением спрашивает мужчина.

– Да. Можете присаживаться. – Стараясь сдерживать нотки истерики в голосе, когда порог переступает Максим, продолжаю: – Светлана, обеспечь гостей напитками.

Включаю монитор, и на экране высвечиваются графики. Силясь никак не реагировать на присутствие Максима, все внимание устремляю на презентацию.

– Начинайте, Майя, время – деньги. Как вы понимаете, нам бы не хотелось его терять пустыми переливаниями слов из пустого в порожнее. – Голос Максима действует на меня не хуже разряда в двести двадцать.

Я не оборачиваясь на него, хватаюсь за край столешницы, чтобы не грохнуться на пол из-за подкосившихся колен. Скрипучим от волнения голосом начинаю обозревать наш проект, требующий вливания инвестиционного капитала.

Я успеваю отщелкать только половину кадров из презентации, когда меня грубо прерывают:

– Я понял, что вы хотите донести до нас. Можете дальше не продолжать, – сухо отзывается Максим, и я, резко поворачивая голову, вижу, как он встает, собирает со стола какие-то бумаги.

– Но там еще половина материала! – возмущается Яр, глядя в недоумении на меня.

– Я же сказал, что мне все понятно, – медленно, с расстановкой обрывает его Максим. – Пока мне неинтересно. Совсем. И пока я не вижу никакого смысла вливать в заведомо неприбыльный проект деньги.

– В каком смысле? – хлопает глазами босс.

– В самом прямом, Ярослав Михайлович. Я бы на вашем месте задумался о компетенции ваших сотрудников в подобных расчетах и планировании столь масштабных проектов. Хочу только отметить, что здесь видна рука дилетанта. – У меня с каждым сказанным Максимом словом глаза расширяются все сильнее то ли от злости, то ли от обиды, не знаю.

– Что вы имеете ввиду? – Яр явно не хочет воспринимать ни одного обидного слова, сказанного в сторону нашей фирмы.

– Только то, что вам нужно нанять новый штат работников. Старый никуда не годится, – грубо звучит со стороны Максима. – Как только будете готовы к этому, позвоните. Тогда и поговорим.

Максим и его коллега удаляются, не попрощавшись и даже не взглянув на нас. У меня все кипит внутри от гнева. Так и хочется догнать этого самонадеянного остолопа и дать ему затрещину.

– Вот же молокосос недоделанный! – цедит сквозь зубы Ярослав, и я с ним полностью в этот раз согласна.

– Хам и грубиян, – дополняю.

А Ярослав неожиданно подходит ко мне вплотную, кладет руки на талию, сжимает и резко сажает на столешницу, устраивается между ног.

– Если не дашь мне, уволю всех к чертовой матери. Прямо сейчас, – рычит мне в губы Ярослав, сверкая гневно глазами.

– И вот еще что, – по конференц залу эхом разносится голос Максима, и у меня сердце замирает, делается невыносимо тяжелым, ухается прямо в пятки.

В воздухе повисает напряжение. Я готова провалиться сквозь землю. Мне кажется, что именно для меня там сейчас кипит персональный котел, в котором можно свариться от стыда.

Освобождаясь из рук Ярослава, слезаю со стола и, одернув юбку, подхватываю для вида какие-то бумаги, лежащие на столе, иду к выходу.

Макс стоит в дверях. Украдкой бросаю на него взгляд, но все внимания парня приковано к Ярославу. Он делает вид, что не видит меня. Как будто я пустое место. Как тогда… Возле лифта, семь лет назад.

– Да?! – голос Ярослава низкий, хриплый.

– Я решил, что сделаю для вас исключение. Сегодня в восемь вечера встретимся. Я надеюсь, шести часов вашему, кхе, менеджеру хватит, чтобы подкорректировать недочеты?.

Я даже не концентрируюсь на их беседе. Мне сейчас слишком плохо и больно от того, что ОН стал свидетелем наших взаимоотношений с Ярославом.

– Да, конечно. Наш проект-менеджер постарается, – с сарказмом произносит босс.

Сукин сын! Чтоб ему пришлось удовлетворять сегодня самого себя! – бубню под нос.

Подойдя к двери, останавливаюсь, так как Максим загораживает выход.

– Уж постарайся, – хмыкает парень.

Тут я не выдерживаю, кидаю на него злой взгляд.

– Непременно, – рявкаю так громко, что сама вздрагиваю.

Выскакиваю из кабинета и мчусь по коридору. И плевать мне на то, что подумают сотрудники. Сейчас самое главное – скрыться от того, кто может снова разрушить мою жизнь. Ведь ему это ничего не будет стоить. Как и в прошлый раз, шрамы останутся только у меня.

Глава 2

– Странная девка, – тянет коктейль через трубку Антон, косится в мою сторону. – Знакомая?

– Угу. – Опрокидываю в себя мохито, и бармен сразу же заменяет пустой стакан. – Когда-то работала у отца.

– Ого! – Антон прекращает цедить коктейль, поворачивается ко мне всем корпусом, смотрит с интересом.

– Что? – поднимаю бровь, кидаю на него вопросительный взгляд.

– Я готов. Рассказывай, – моргает на меня своими коровьими глазами.

– Да и рассказывать особо нечего, – отмахиваюсь от Антона. – Мы познакомились, когда совсем зеленым был. Я бы ее и не вспомнил, если бы не ее сестра…

– Чертяка! Какой ты чертяка! Меня теперь любопытство разорвет как Тузик грелку. Не двинешься с места, пока не выложишь все подробности!

Криво усмехаюсь. Подробности? Что он имеет ввиду? То, что трахаю ее сестру? То, что Майя оказалась самым большим разочарованием в моей жизни? Что ему рассказать?

Воспоминания нахлынывают неожиданно. Но это все настолько личное, мое, что ни один человек, ни одно существо не знает о том, что я чувствовал в тот момент, когда увидел Майю на сцене. Господи! Это было так больно, будто на живую сердце клещами вытаскивали через грудную клетку. Нахрена я поперся с Илюхой в тот вечер в клуб? Нахрена?! Сам не могу найти этому объяснения!

“Клуб был элитный, гордость Илюхиного отца. Лишь только поэтому нас туда пустили. Батя у друга был мировым мужиком, не то что мой. Помню, как он нам с Илюхой втирал, что в восемнадцать у пацана должно быть не только свое мнение, но и не один десяток баб. Мужчина утверждается только через постель. И чем больше телок в ней побывает, тем успешнее мужик будет.

Сказать, что я был согласен с ним?.. Нет, скорее нет. Но в тот вечер, когда Майя четко мне дала понять, что ей моя любовь не впилась ни в одно место и деньги для нее важнее… Я вдруг понял, что проиграл этот раунд лишь только потому, что был для нее всего лишь восемнадцатилетним сосунком, неспособным решать “взрослые” проблемы.

В клуб мы с Илюхой завалились уже навеселе, и, естественно, все пошло по накатанной. Стоило только подойти к бару, как к нам прилипли две соблазнительные соски. Длинноногие брюнетка и блонди в откровенных платьях, почти не прикрывающих их телеса; я б даже сказал, что тряпки чуть ли не лопались, обтягивая аппетитные формы.

– Ребят, если вы не заняты, может, проведем время вместе? – крикнула мне брюнетка в ухо, стараясь хоть на чуть быть громче музыки.

Я невыразительно кивнул; как только дошло до действия, совсем перехотелось кому-то что-то доказывать. Хотелось просто напиться и стереть к херам собачьим сегодняшний день. И заодно Майю.

Веселье было в самом разгаре, когда музыка неожиданно стихла; диджей всех пригласил на шоу, которое проходило на нижнем ярусе здания. Илюха, видимо, не в первый раз бывал там, потому как глаза у него загорелись.

– Пошли! – Схватив меня за шею, сдернул со стула, потащил в сторону дверей.

– Эй! Ребят! А мы?! – Подружки переглянулись между собой, перевели растерянный взгляд на нас.

– Мы вернемся! – подняв руку, крикнул Илья, но его ответ заглушил нарастающий с новой силой бит.

– Куда ты меня тащишь? – Стряхнул с себя руки друга.

– Слушай, батя такую темку замутил, она типа далеко нам не по карману, но там реальный кайф. Адреналин хреначит так, что закачаешься! Такие эмоции! Только это. По-тихому. Чтоб не особо выделяться.

Мы спустились вниз и оказались в полутемном зале как раз в тот момент, когда заходили последние гости.

– Слушай, может, ну его на хрен? Как-то мне здесь не по себе. – Передернул плечами, оглядывая собравшуюся публику. – Зачем мы здесь?

Но Илюха не ответил и потянул меня вниз, заставляя упасть на мягкий диван.

– Сейчас начнется, – прошептал мне в ухо друг. – Вон, смотри. Выходят, выходят.

Я в недоумении уставился на сцену, куда одна за другой начали подниматься совершенно голые девки, спереди прикрытые табличками с номерами. Я откровенно глазел на них.

– Что за дичь?! – прошипел.

А тем временем десять девушек стали к присутствующем лицом и…

– Добрый вечер, господа и дамы! – разнесся над залом голос из динамиков, но говорившего я так и не увидел. – Лоты, готовые поступить к вам в услужение, уже перед вами…

– Черт! Илюха! Ну-ка, выведи меня отсюда. Бегом! – прорычал на друга и дернулся, чтобы встать, но он не позволил: вцепился мне в ляжку мертвой хваткой.

– Позняк метаться. Здесь все двери закрыты. Выйти только можно тогда, когда торги закончатся. Чего ты взбаламутился? Шлюх ни разу не видел? Обычное дело, просто отец из этого сделал шоу. Бабла так больше срубить может не только он, но и девчонки. У него с ними договор.

Я сидел с открытым ртом, не веря в услышанное. Шоу? Торг? Черт! Но разве это нормально?

Ладно. Похрен. Полез в карман, достал телефон и наушники. Участвовать в этом говне не было ни малейшего желания. Засунул наушники в уши и врубил музон, отвлекаясь.

Но ненадолго.

– Эй! – Илюха толкнул меня в бок. – Эй!

Я поднял голову, нажал плейер на стоп.

– Чего? – перевел взгляд на сцену, и меня будто порвал на части сумасшедший выброс адреналина в кровь.

Я вскочил с дивана, не думая ни о чем, а просто смотрел в эти яркие глаза. Их обладательница улыбалась мне так, что сердце в груди сжалось от боли.

Это невозможно. Это не может быть она!

– Макс?

Голос друга отвлек меня, я повернулся к нему: его лицо было таким же озабоченным, как и мое. Он осматривал меня с ног до головы, а потом вновь перевел взгляд на сцену.

– Ты чего, бро?

– Молодой человек, вы выбрали лот и хотите назвать цену? – тон ведущего такой холодный, что это немного отрезвило.

А Майя, продолжая так же по-идиотски лыбиться, смотрела мне глаза в глаза. Наглая. Дерзкая. Беспринципная стерва! Что она творила?!

– Макс, – Илюха дернул меня за рукав, а я откинул его руку и твердым шагом направился к сцене. Со всех сторон слышал шепот и смешки, но мне плевать. Как только доберусь до этой подлой сучки, голову откручу.

По дороге в мозгу возникал вопрос за вопросом: как она могла меня одурачить? Обвела, как осла, вокруг пальца, обманула? Но как?! Я же видел, что у нее была кровь!

– Молодой человек, назовите цену. У наших участниц есть выбор…

А дальше я уже не слышал. Потому что стоял прямо перед ней.

– Так говоришь, ты не шлюха? – прорычал, глядя на нее снизу вверх.

– Эй, ты чего? – в глазах Майи скользнул страх, но губы все так же продолжали улыбаться. – Иди отсюда! – Покачала головой, а у меня в этот миг забрало упало.

Сучка, вообще страх потеряла?! Как у нее наглости хватало-то? Теперь было понятно, почему она устроила этот концерт у бабки на юбилее! Спешила бабла поднять.

Я дернул ее за щиколотку, ту, которую она повредила, и девушка, громко вскрикнув, покачнулась. Это было последним доказательством того, что передо мной стояла Майя. И я не ошибся, не перепутал ее ни с кем.

Меня захлестнула боль предательства. Я не знаю, как в тот момент удержался и не убил ее. Она ведь говорила, что любит меня. Но на самом деле…

Кинул на нее взгляд полный презрения.

– Ты пожалеешь о том, что врала, – процедил.

Резко развернувшись, я направился к выходу, но притормозил у дверей.

– Открой! – прорычал, глядя исподлобья на охранника.

– Но…

– Открывай! Я потом бате все объясню, – вдруг раздался голос Илюхи за моей спиной, и охранник, помешкав еще несколько секунд, открыл дверь и тут же закрыл ее за нами.

– Бро, ну ты даешь! – начал друг. – Ты что, знаешь ее? – сказал, а потом вдруг в его взгляде скользнуло понимание. – Так, погоди!

Он остановился, опередив меня. Выставил руки вперед, упираясь ладонями мне в грудь. А у меня не было никакого желания останавливаться. Я ударил его по рукам.

– Забудь. Понял?! – процедил сквозь зубы.

– Да не может быть! Да ну на хрен?! Это ж та девчонка с твоих селфи в инсте?!

– Заткнись! – Толкнул Илюху в плечо и остановился возле дверей в зал, где мы оставили двух сосок. – Даже не думай мне ничего говорить о ней. Не. Хочу. Слышать. Понял? – Открыл дверь и… пропал.

Но удерживаться в состоянии близком к нирване у меня долго не получилось.

Когда мне на колени опустилась блонди и склонилась к моему лицо, чтобы поцеловать, я вдруг перед собой увидел Майю. Она улыбнулась мне соблазнительно, провела кончиком языка по краешку ровных белых зубов. Обхватила ладонями плечи и дернула бедрами, призывно потираясь о пах.

Ярость. Она меня мгновенно накрыла в тот миг. Что Майя делает?! Бесстыжая!

В гневе схватил ее за лицо. Дернул на себя.

– Я не сплю со шлюхами, – процедил сквозь зубы и с силой толкнул ее на пол, сбрасывая с колен.

– Эй! Придурок?! Ты что делаешь? – всхлипнула девушка, и тут я вдруг понял, что это не голос Майи.

Тряхнул головой. Потер руками лицо. Перевел взгляд на хныкающую девушку. Черт! Вот это меня накрыло. Мое воображение вырвалось из-под контроля и сыграло со мной злую шутку. Мне уже начала мерещиться Майя. Или, может, я просто сходил с ума от дикой ревности и от того, что я был абсолютно бессилен? Бессилен перед собой, перед своей гордостью, которая не позволяла признаться в том, что готов переступить через себя и закрыть глаза на вранье Майи.

Оттолкнулся от мягкого дивана и, перешагнув через блонди, которая до сих пор почему-то сидела на полу, подошел к столику.

– Может, поможешь все-таки? – обратилась ко мне девушка.

Я мазнул по ней взглядом, брезгливо поморщился.

– Нет. – Отвернулся.

– Ну ты и козел! – процедила сквозь зубы.

Я только слышал, как она шуршала за спиной, поправляя одежду, и что-то зло бормотала под нос. Особо не прислушивался. Переключился на мысль, что просто так Майе не отделаться. Она не на того напала. О чем она вообще думала, когда мутила со мной? Что я малолетний лох, и мне можно навешать лапши на уши, поиграть, притворившись розовым и пушистым кроликом, а потом опрокинуть?

Хотя нет, о чем это я? Если бы не этот случай, я бы и не узнал о том, что она шлюха продажная!

План мести созрел в голове моментально. Я круто развернулся на месте, от чего блонди отпрыгнула в сторону.

– Ты вообще больной? – Испуганно попятилась назад. – У меня папа полицейский. Если ты что-то со мной сделаешь…

– Дура, что ли? – Покрутил около ее виска пальцем и вышел из VIPa.

– Эй! А платить кто будет?! – долетел до меня недовольной голос блонди, когда уже сбегал с лестницы.

“Вот бабы пошли, а?! Все на халяву! – мелькнула злая мысль в голове. – Но ничего, завтра ты, Майя, пожалеешь о том, что вообще задумала со мной играть в свои грязные игры”, – обещаю самому себе, недобро усмехаясь.

– А потом я сделал то, что вряд ли она когда-то сможет забыть. – Горькая усмешка растягивает губы. – Я до сих пор сам себе этого не могу простить, а она тем более.

– Не верю, – качает головой Антон. – Прошло уже так много времени, что даже и если были раны, то они давно затянулись. Не думаю, что девушка вообще помнит об этом. Хотя… – Друг ударяет меня по спине ладонью. – О чем вообще ты говоришь? Может, она уже давно замужем? Видел же, как на нее по-хозяйски смотрел этот борзой? Как на свою женщину.

Челюсть сжимается машинально одновременно с кулаками. Ну почему именно эта фирма должна была замаячить на моем горизонте?

– Это судьба, бро. Уже давно доказано, что все тайное когда-то становится явным. Да и обиды, которые остались между вами, явно требуют разъяснений. – улыбается Антоха.

Чувствую, что у меня горят уши. Неужели я настолько слаб перед Майей, что даже не могу эмоции сдержать? Или, может быть, Антон прав, и мы встретились не просто так? Ведь до сих пор по ночам образ Майи преследует меня, а наяву я не могу отказать себе в редких встречах с ее сестрой в качестве моральной компенсации. Как же жаль, что Даша не может заменить Майю, хоть и похожа на нее как две капли воды!..

Но именно Майя, эта дрянь, сводит меня с ума. Как смертельная инфекция, которая не дает до конца затянуться сочащимся ранам. Она – мой вирус. Моя хроническая боль.