Читать книгу: «Манипуляция», страница 18

Собакин снова выпрямился и включился в беседу.

– Да, действительно, с помощью Людмилы обвиняемый решил рассорить старых друзей. План был такой: Людмила общается с блогеркой, которая якобы лично знакома с Корольковым. И та провоцирует девочку на опасные и глупые поступки во имя любви к кумиру. Девушка-маркетолог, о которой говорили ранее, делала фотографии для этого профиля. Обвиняемый планировал в дальнейшем попросить ее достать фото Короля, чтобы еще сильнее вовлечь несовершеннолетнюю девочку в эту историю.

Следователь выдохнул.

Ведущие взяли паузу. В студию зашла ассистентка и припудрила Женьке лицо, предварительно вытерев салфеткой пот с его лица. Затем слово дали какому-то приглашенному психологу.

– Что я могу сказать? С точки зрения психиатрии преступник, о котором мы сегодня говорим, здоров, что и подтвердило обследование. А вот с точки зрения психологии здесь конкретные проблемы. И дело, конечно, не в Максиме и не в его первой супруге. Как мы видим, Фетисов «вошел во вкус» и наслаждался, наблюдая за мучениями других. Ничего плохого ему не сделала Марина Туркова, не была врагом и девочка Людмила. Тем не менее они вошли в список его жертв. И мы должны понимать, что каждый из нас может оказаться на их месте. К сожалению, люди, создающие сложности другим, были, есть и будут. Кто-то проявляет агрессию, скажем так, физически кидаясь на окружающих. А кто-то склонен к психологическому насилию и любит манипулировать. В данном случае преступления совершались с помощью социальных сетей и Интернета. И сегодня эти инструменты, призванные сделать нашу жизнь комфортнее, все чаще используются недобросовестными людьми для их злодеяний. Что делать в этом случае? Быть бдительными и осторожными.

– Владислав Петрович, а вот девушка-маркетолог, которая помогала злодею воплощать его планы в жизнь… Она ведь была фанаткой Максима. Что вы можете сказать о ее болезни?

– Я бы не называл это болезнью. Во все времена, сколько существует актерская профессия, люди склонны симпатизировать тем, кто выступает на сцене. Но это как любовь к сладкому. Многие любят сладенькое, так ведь? Но одним это не мешает, и они всегда могут остановиться, а другие впадают в сильную зависимость, получая массу проблем от этого. Вы же понимаете, что все хорошо в меру? Слушать песни любимого певца и вдохновляться – прекрасно! Смотреть фильмы с любимым артистом и развиваться, глядя на него, – тоже здорово. А вот заменять реальную жизнь пустыми фантазиями – это уже не есть хорошо. Так же как и впадать в другую крайность – ставить целью добиться кумира любыми путями, ценой своего здоровья и благополучия других…

Максим поймал на себе взгляды ведущих и понял, что сейчас отвечать на вопросы снова предстоит ему.

– Максим, ну расскажите уже про маркетолога, у вас ведь тоже были с ней отношения. Что это за супердевушка такая, что вскружила вам голову практически сразу после похорон вашей невесты?

Ни одна мышца на лице ведущей не дрогнула, когда она задавала этот вопрос. А ведь еще до эфира они с Корольковым и с Мушко договорились не поднимать столь щепетильную тему! Вика напряглась: теперь от Короля можно ждать эмоционального взрыва, и они снова окажутся в дурацкой ситуации…

– Лен, ты знаешь… Ты когда-нибудь теряла любимых? – неожиданно спокойно отреагировал он, глядя в глаза ведущей.

– У меня не стало папы год назад, я тебя понимаю…

– Нет, Лен. Родители уходят – это больно. Но это неизбежно, так заложено природой. Я тоже потерял маму несколько лет назад. А вот представь, что ты встречаешь человека, с которым готов прожить всю жизнь. От которого мечтаешь иметь детей. Потом этот человек уходит… И вместе с ним тают надежды на продолжение твоей жизни…

Мушко заерзала, сдерживая слезы, насколько это было возможно. В зрительном зале послышались шмыганья носом.

– Я прошел через это. И я никогда не скажу тому, кто потерял любимого человека, что он как-то неправильно скорбит. Знаете, эта девушка-маркетолог была моей поклонницей. И она во всем хотела походить на Лику. От нее пахло таким же парфюмом. Она говорила на те же темы. И в какой-то момент мне начало казаться, что моя Анжела и эта девчонка – один человек…

Ведущая начала нервно вытирать слезы.

– Максим, – взял инициативу ведущий, – спасибо за откровенность. И за то, что согласился рассказать нам обо всем, что произошло с тобой и твоими близкими в эти несколько месяцев. Но сегодня у нас за кулисами есть еще один человек – это мама Анжелы Курносовой.

Мария Петровна вошла в студию, вытирая слезы платочком. Присела на заранее подготовленное для нее место.

– Максим, – обратилась она к Королькову. – Я хочу попросить прощения за то, что обвиняла тебя… Понимаю, что за действия других людей ты не можешь нести ответственности. И что сам скорбишь вместе со мной о потере нашей Анжелы…

Присутствие Марии Курносовой на программе не было для Макса сюрпризом, как и то, что она сказала. Но гора все же сползла с его плеч.

Мама Лики говорила мало. Под конец подошла к Королькову и обняла его – и стало совсем светло на душе.

– Друзья, мы сегодня говорили об этой истории, достойной экранизации, – вещал на камеру ведущий. – Она должна нам напомнить еще раз: в мире соцсетей, телевидения и Интернета все не так, как нам кажется. Верьте только тому, что видели сами. Не поддавайтесь иллюзиям и манипуляциям. Слушайте себя и живите эту жизнь счастливо. С вами была программа «Чистая правда». До встречи!

Запись передачи подошла к концу, на экран стали выводить видео с фан-аккаунтов, которые вела Маша-Бомба. Там везде был Корольков: кадры из фильмов с его участием, из интервью, видео из блога Лики с ним. «Максим, мы тебе верим», – гласили титры.

Сразу после студии Вика, Женька, Максим и Александр направились в ресторан. Они сидели за накрытым столом, и их беседа была спокойной и легкой.

– Я с утра прочитала блог Весновской… – накалывая вилкой салатик, рассказывала Вика. – Так вот она пишет: «Я всегда знала, что наш Макс ни в чем не виновен, так переживала за все, что с ним происходило». Думаю: ах ты овца! Если переживала, че ж ты ни разу не высказала свое веское мнение на публику?

– Большая у нее публика? – поинтересовался Собакин.

– Около четырех миллионов человек!

– Да, Вик, конечно, все боялись испачкаться этой историей, – спокойно объяснял Король. – Там же, если кто только вступится за меня, сразу агрессивные подписчики закидывают грязью. Если поддерживаешь человека, которого я считаю плохим, значит, ты сам автоматически плохой. Так это работает.

– У меня тост! – Женька поднял бокал. – За то, что вся эта история закончилась, твое имя восстановлено, ну а твои песни… пусть и дальше взрывают чарты!

– Ура-а-а! – хором отозвались присутствующие, чокнулись, выпили и принялись за еду.

– Между прочим, я всегда любил вашу музыку и ваши стихи. И мне очень странно, что раньше их никто не воспринимал так, как сейчас. – Собакин держался не как обычно, но это заметил только Корольков.

– Все просто, Саш, – улыбнулась Вика. – Раньше у этих песен не было сильной истории. Теперь есть. Каждый слушает те же стихи и ту же музыку, но сейчас слышат в них и про большую любовь, которой суждено оборваться в самом начале, и про боль потери… Это маркетинг, пиар – называй как хочешь. Бренд Короля теперь продается еще активнее и дороже.

– Н-да. Жалко, что Дашку вы слили, – вздохнул Морошко. – Кстати, кто знает, что она там? На передаче о ее судьбе как-то ничего не сказали.

– Не жалко, Жень. – Король не смотрел на друга. – Без нее вон как все хорошо идет. Тьфу-тьфу!

– Иволгину признали вменяемой… – начал Собакин.

– А зря, – заметил Корольков.

– Ну, если всех твоих поклонниц признавать невменяемыми, Макс, то работать тебе будет не на кого. – Вика повернулась к Собакину и как бы разрешила: – Продолжайте, Александр.

– Административкой она отделалась, вы же не подали на нее в суд за клевету, подрыв репутации и причинение морального вреда… Насколько мне известно, девушка уехала куда-то за Урал.

– Туда ей и дорога. Кстати, Вика, что там с темой дополнительного бизнеса? – Король решил сменить тему. – Линию одежды же хотим запустить, ты вчера не связалась с этим дизайнером, как его там?..

– Макс, когда? Я весь день разгребала вопросы по контрактам. А весь вечер, между прочим, была в спа.

Собакин взглянул на Вику чисто мужским взглядом, и Максиму стало понятно, что Александру приглянулась Мушко.

– Мы с тобой теперь выходные предусматриваем не только для тебя, помнишь, да? – продолжала Виктория. – И помощник мне нужен. Решим этот вопрос в ближайшем будущем.

– Требования какие к помощнику? – Александр хотел задать этот вопрос небрежно, как будто он из вежливости интересуется. Но актерскими талантами следователь не обладал, и получилось, что он не спросил, а наехал на Вику.

Женька хотел было засмеяться, но за секунду до этой фразы отправил в рот огромный кусок мяса и смеяться было неудобно. Мушко с интересом посмотрела на следователя.

– Вы хотите с нами поработать? – строго и серьезно уточнила она.

– Осторожно, Саня, таких генералов ты на службе никогда не встречал, – с набитым ртом предупредил Морошко, представляя, как Вика гоняет следователя по каким-то задачам.

– Просто спросил, – стушевался Собакин. – Может быть, у меня на примете кто-то найдется. Давайте там на следующей неделе встретимся, вы мне про работу эту расскажете…

– Вы сейчас что, клинья ко мне подбиваете? – По выражению лица Вики было сложно понять, кокетничает она или готовится жестко отшить кавалера.

– А что, я вам не нравлюсь? – искренне, глядя в глаза собеседнице, спросил Собакин.

Вика расхохоталась.

– Пойдем после кафе погуляем вдвоем по парку, рабочий день кончился же, – сказала она.

Следователь просиял.

Рядом с Корольковым сидели люди, которым он доверял. С ними можно было всегда оставаться самим собой.

«Даже странно, что мне сейчас настолько хорошо, – поймал себя на мысли Максим. – Как будто я закончил тяжелейшие съемки в каком-то фильме и теперь все события сохранены в облачном хранилище моей памяти. Изменился ли герой этого фильма? Безусловно. Изменился ли Максим Корольков? Совсем немного. Если бы не психопат Фетисов, сейчас все было бы по-другому, но жизнь не подчиняется частице «бы». Я потерял любимую, но не предал ее память. Остался один, но со мной рядом эти надежные люди и моя публика.

Буду верен своей профессии и зрителям. Дам им то, что они жаждут: образ кумира, идеального человека, за которым хочется тянуться, которому хочется подражать. Буду вдохновлять, выводить из депрессий своим творчеством. И не так уж важно, что все не так, как им кажется…»