Читать книгу: «Круче, чем скорость», страница 2

3. Аня

Когда я вернулась домой, часы показывали без четверти пять. Как ниндзя, бесшумно скользнула по коридору в сторону своей комнаты, но моё появление всё же не осталось незамеченным. Яркий свет вспыхнул и на мгновение ослепил меня, а когда глаза привыкли и снова обрели способность видеть, я встретилась взглядом с мамой.

– Как дела? Все хорошо? – тактично поинтересовалась она, но я безошибочно уловила в её голосе недовольную интонацию.

– Разумеется, всё хорошо, мама. Ты почему не спишь?

– Не могу я спокойно спать, зная, что ты не дома, а в каком‑то сомнительном месте, – бесстрастно пояснила она и поджала губы.

Я тяжело вздохнула. Опять двадцать пять. С тех пор, как я поселилась у родителей, мы без конца возвращались к этому разговору.

Мама – человек консервативный, и ей очень сложно смириться с моей «ночной» работой в клубе. Я уже сталкивалась с её непониманием однажды, когда мне было восемнадцать, и я устроилась туда официанткой. Мама была против, а я как могла отвоёвывала своё место под солнцем и возможность зарабатывать на мечту. Вероятно, именно это и подтолкнуло меня так рано съехаться с Максом – очень хотелось самостоятельности и свободы от строгого родительского надзора. Вот уж не думала, что теперь, спустя столько лет, когда я давно уже не маленькая девочка, мне придется проходить через это снова.

По‑хорошему, стоило бы снять себе отдельное жилье, тем более зарплата позволяет. Но вся проблема заключалась в том, что я не выношу одиночества.

– Мама, мы столько раз уже с тобой это обсуждали, – устало вздохнула я. – Я люблю свою работу и не собираюсь искать другую.

– Но неужели ты намерена всю жизнь работать по ночам, дочь? – эмоционально воскликнула мама. – Это же ненормально! А когда у тебя семья появится, дети?

– Вот появится семья, тогда и поговорим. Мам, я очень устала…

– С такой работой – никогда не появится, – безжалостно отрезала она. – Я уверена, и с Максимом вы из‑за этого разошлись. Променяла парня на работу…

Её слова прошлись лезвием по сердцу. Попали в самое больное место.

– Так, всё, – холодно посмотрела я на неё. – Я спать.

Прошла мимо и захлопнула дверь своей спальни громче, чем следовало.

– Я считаю, тебе всё же стоит пересмотреть свои ценности, – раздался с той стороны мамин приглушённый голос. – Максим – хороший парень, и он все ещё любит тебя. Деньги – не самое главное в жизни, дочка.

Да. Кажется, квартиру всё же придётся поискать.

Обычно после работы мне требовалось всего лишь опустить голову на подушку, чтобы тут же сладко заснуть. Но только не сегодня. Ворочалась с боку на бок, без конца поправляла подушку и никак не могла выбросить из головы мамины слова. А что, если она права? Вдруг я и правда напрасно рассталась с Максом, ведь его чувства, связанные с моей работой, вполне можно понять?

Понять‑то, конечно, можно. Вот только принять я их не могу.

Если б только его беспокоило мое отсутствие по ночам, как считает мама! Возможно, тогда я действительно всерьёз задумалась бы о смене сферы деятельности, и уже давно. Но тот факт, что пять дней в неделю я появлялась дома под утро, Макса совсем не трогал. Он относился с пониманием, ведь я зарабатывала деньги. По крайней мере, пока я была официанткой, никаких проблем между нами из‑за этого не возникало.

Максу действительно никогда не везло с работой – нигде не получалось задержаться слишком долго. То в одну компанию устроится, то в другую – где‑то руководство неадекватное, где‑то зарплата маленькая, где‑то график бешеный, где‑то снова руководство… Одним словом – всё не слава богу. Но, тем не менее, деньги у Макса водились, и в общем и целом, зарабатывал он значительно больше, чем я в свои ночные смены с подносом. В то время у нас были прекрасные отношения. Пока меня не повысили до администратора.

Как ни старалась я поставить себя на место Макса, как ни прикидывала на себя его амбиции, всё равно в голове не укладывались подобные взгляды. Что же мне теперь, намеренно держаться на ступень ниже него, чтобы его мужское эго чувствовало себя комфортно? Уволиться и пойти кассиром, после всего, через что мне пришлось пройти ради успеха в своей карьере? Продать свою машину, купить вместо неё какую‑нибудь развалюху и радоваться жизни?

Родить ребёнка и дрожать от страха, что завтра Макса снова уволят, или он сам уйдёт, в очередной раз нахамив начальству, и мы останемся без средств к существованию?

Я честно пыталась рассмотреть варианты нашего примирения, но всё внутри противилось этому. Хоть и безумно жаль тех почти семи лет, что мы провели вместе, жаль несбывшихся надежд, но без Макса я чувствовала себя лучше, словно после долгого заточения наконец обрела свободу.

Может, разлюбила. А может, и не любила никогда… Начались наши отношения, можно сказать, случайно. Если б не общий интерес к гонкам, вероятно, ничего бы не вышло. Потому что с самого начала между нами не было никакой влюблённости или дикой страсти, о которой пишут в книгах. По крайней мере, с моей стороны точно. Сердце не замирало, дыхание не сбивалось, и никакого волнения при встречах я не испытывала.

Подумав о волнении, невольно вернулась мыслями к тому, что произошло сегодня в клубе. Перед глазами возникло самоуверенное лицо красавчика, нахальный взгляд его ярко‑карих глаз, и моментально сделалось душно, несмотря на распахнутое настежь окно в комнате.

Наглец. Ещё никто и никогда не смел так со мной разговаривать. Но больше всего злило даже не это. А то, что я спустила ему выходку с рук, и с этим уже ничего не сделаешь. После драки кулаками не машут.

Пусть так. Но лучше ему на глаза мне больше не попадаться.

4. Аня

Дорога, что вела в старый аэропорт, была идеальным местом для проведения любительских гонок. Где нужно, она позволяла разогнаться по прямой, выжимая из своей тачки всё, местами петляла, давая возможность обойти соперника, применив навыки вождения по максимуму. Обогнув старое, слегка обветшалое здание и обнесённые высоким забором взлётные полосы, начинала здорово змеиться и уходила вниз серпантином – для дрифта лучшего места не придумаешь.

Никогда не забуду, как впервые приехала сюда с Максом. Ощущения были, словно я попала в параллельный мир, в сказку, частью которой непременно захотелось стать. Тогда я и представить себе не могла, что моя мечта вскоре сбудется.

До меня девчонки в гонках вообще не принимали участие. Не потому что их не пускали, а просто почему‑то не находилось желающих. И когда я заявила Максу, что хочу попробовать, он буквально рассмеялся мне в лицо.

«Детка, это ведь не игрушки. Тут бывает по‑настоящему опасно. Если хочешь, можешь остаться в машине, когда я буду участвовать в заезде».

«Я умею водить, Макс. И понимаю, что это не игрушки».

Картинки из прошлого так чётко оживали перед глазами, что становилось даже немного не по себе.

В тот день Макс свою тачку мне так и не дал. Придумал миллион отмазок. Это я потом уже поняла истинную причину – на самом деле он всего лишь боялся, что я спалю ему сцепление или, чего доброго, вообще разобью машину.

Я тогда ужасно расстроилась из‑за его отказа. Очень уж хотелось испытать свои силы.

Но зато Макс стал регулярно брать меня с собой на гонки. Каждые выходные. Мы тогда с ним не встречались, он ещё только ухаживал, а я держала дистанцию. Не потому что Макс мне не нравился, наоборот, он казался хорошим парнем, смешно шутил, любил скорость, как и я, и ездил на «мазде» триста двадцать третьей «ф‑ке» с такими забавными, поднимающимися и опускающимися, словно глазки моргают, фарами. Мне нравилось общаться с ним, было легко и хорошо, но вот физического контакта не хотелось – ни поцелуев, ни чего‑то большего. Да и Макс, надо сказать, особо на этом не настаивал.

И вот однажды мне все же удалось каким‑то чудом выпросить у него машину. В заезде тогда участвовали довольно сильные водители, но тачки у всех были равноценные. Гонка шла по прямой, то есть от меня требовалось всего лишь вовремя переключать передачи. И случилось чудо – я пришла первой.

Кажется, Макс испытал лёгкий шок от моей победы и пришёл в полный восторг. Накинулся с объятиями, подкидывал меня в воздух, кричал всем, что я его девушка, и как безумный улыбался.

А я… А я была в эйфории. Никогда не забуду то состояние. Впервые я ощутила столь мощный выброс адреналина, не знаю даже, каким чудом при этом сумела сосредоточиться и сделать все как положено…

Помню только, как перед самым стартом закрыла глаза и прошептала себе под нос:

«Я – скорость…»

И пусть эту знаменитую фразу я спёрла у «Молнии Маквин» – машинки из любимого детского мультика, но она невероятно воодушевляла меня, и потом, никто ведь не слышал.

Помню свой триумф, слепую радость, ликование. Помню восхищённые взгляды парней. Помню запах паленой резины от резкого торможения. Помню, как до безумия была благодарна Максу за то, что дал возможность испытать все эти эмоции. Помню, как сама набросилась на него с поцелуем.

В ту ночь он и стал моим парнем.

Воспоминания отдавались в груди болезненной истомой. Это место было так дорого мне, но вместе с тем приносило боль. Боль утраты того, что возвращать, увы, я не хочу.

Сейчас вокруг было уже темно. Я намеренно тянула время и приехала сюда после заката, чтобы привлечь к себе как можно меньше внимания.

Привычный гвалт голосов, рёв двигателей, приглушенные басы модной музыки, доносящиеся со всех сторон из открытых дверей салонов автомобилей… Я дома.

У старта стояло несколько машин, среди которых я заметила и легендарную «Шелби». Рядом суетился Сева, собирал деньги с желающих сделать ставки на участников. Макса пока нигде не было видно. Оно и к лучшему. Меньше всего хотелось столкнуться с ним.

Я бросила свою ласточку в хвосте колонны припаркованных вдоль обочины тачек и, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания, начала продвигаться ближе к линии старта. Это было не так сложно – внимание толпы приковало действие, разворачивавшееся перед капотами участвующих в заезде машин. Марика в невозможно короткой плиссированной юбке, на высоченных шпильках, стягивала с плеч лямки своего бюстгальтера, кроме которого сверху на ней больше ничего не было, и при этом смотрела в лобовое стекло «Шелби» таким выразительным взглядом… Каким смотрят порноактрисы на своих партнеров по съёмочной площадке в таких любимых Максом фильмах.

Спустя ещё пару мгновений девушка окончательно избавилась от этого предмета гардероба, прикрыла свои выдающиеся прелести левой рукой, а правой раскрутила бюстгальтер у себя над головой и подкинула вверх. В ту же секунду взгляды толпы взмыли вслед за ним, а после так же резко опустились вниз, и как только кружевная ткань коснулась асфальта, тачки с рёвом сорвались с места.

Я подошла еще ближе, и Марика первой заметила меня. Ее безумная улыбка исчезла, брови подскочили вверх, и громко вереща моё имя, девушка бросилась мне на шею.

Вслед за ней подошёл Сева, накинул на обнаженные плечи нашей подруги рубашку, а после шагнул мне навстречу и тоже крепко обнял.

– Привет, сестрёнка. С возвращением.

– Привет, ребята, – тепло улыбнулась им.

Чёрт. Как же я, оказывается, соскучилась.

– Привет.

Обернулась на звук до боли знакомого голоса и увидела отделившуюся от толпы фигуру Макса. С хмурым, как тень, лицом, он приблизился ко мне и замер в двух шагах, сунув руки в карманы брюк. Сева с Марикой тут же сделали вид, что их дико заинтересовало происходящее на трассе, и отошли в сторону.

– Привет, – ответила я ему, чувствуя нестерпимую боль в груди.

Видеть его осунувшееся лицо, печальный взгляд усталых серых глаз было просто невыносимо.

– Как ты? – бесцветным голосом поинтересовался Макс.

– Всё в порядке. Ты?

– Тоже. Молодец, что приехала. Тут без тебя… Всё не так.

Сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, справляясь с накатившими эмоциями. Нужно было собраться с силами и взять себя в руки.

– Я слышала, у вас тут беспредел какой‑то творится. Что происходит, Макс?

– Кто тебе такое сказал? Нет никакого беспредела, – невозмутимо ответил он.

– То есть все в порядке? – недоверчиво спросила я.

– Ну да, – небрежно пожал плечом бывший.

– Что ж, ладно.

– А кто тебе что сказал?

– Да неважно, забей.

– Нет, ты скажи.

– Неважно, Макс, – почувствовала я лёгкий налёт раздражения.

– Ну как знаешь, – сухо произнёс он, скользнув по лицу острым взглядом, и отошёл в сторону.

Наверное, не стоило мне сюда приезжать. Несмотря на то, что мы вместе занимались организацией гонок последние несколько лет, меня не покидало ощущение, что это в большей степени заслуга Макса, а я словно претендую на его лавры.

Повернула голову и посмотрела на дорогу. Всеобщее внимание было приковано к маленьким огонькам стоп‑огней вдали. Там в конце трассы дежурила машина с нашими парнями, они следили, чтобы участники развернулись строго в обозначенном месте.

Одни за другими пары красных огоньков сменились более яркими белыми – машины сделали разворот и помчали обратно.

Изящно покачивая бёдрами, Марика подошла ко мне, на ходу завязывая полы рубашки в узел под грудью.

– Слышь, босс, ты столько всего пропустила, – озорно улыбнулась она.

– Что именно? – отстранённо поинтересовалась я, принявшись наблюдать за тем, как четыре резвых машины идут к финишу, не уступая друг другу.

– «Шелби» серую видишь? Вон, – указала подруга на трассу.

– Ну.

– Это Тима. Он из Москвы приехал.

– Ага, и?

– Блин, ты не представляешь, какой он клёвый! Я влюбилась с первого взгляда. Он охренительно крут, Ань. Ох‑ре‑ни‑тельно крут!

Изобразив на лице гримасу дичайшего скепсиса, я на несколько секунд повернула голову к Марике, чтобы та смогла в полной мере оценить величину моих сомнений на этот счёт, сразу после чего вернула взгляд на дорогу.

«Шелби» по‑прежнему держался наравне с остальными, но данный факт говорил далеко не в пользу так называемой «крутости» этого парня. На такой тачке обойти «Лансер», «Импрезу» и «Бору», пусть и с турбинами, – пустяковое дело.

То есть, конечно, я не знала, в каком состоянии находится его машина и что там под капотом, но судя по вылизанному до блеска кузову – внутри все тоже должно быть на уровне.

Похоже, этот тип банально ездить не умеет. Скорее всего, мажор какой‑нибудь. Папа купил дорогую и модную машину, а в Москве повыделываться не перед кем – там подобных экземпляров пруд пруди. Вот и рванул в провинцию, на местных девочек впечатление производить.

И судя по тому, как Марика пускала по четыреста двенадцатому слюни, это у него довольно неплохо выходило.

– И что же в нем такого крутого? Кроме тачки? – хмыкнула я, продолжая наблюдать.

– Да всё! Ты просто его сейчас увидишь и сама все поймёшь. – Марика подошла ещё ближе и взяла меня под руку. – Мы с ним спали, Ань. Ты знаешь, какой он в постели? У меня вообще такого секса ещё никогда в жизни не было! Он охренителен. Просто охренителен.

– Ты серьёзно? Переспала с каком‑то приезжим хреном и радуешься этому? А как же Ромка?

– Ой, только не надо мне тут мораль читать, правильная нашлась. – Подруга сморщила нос и с обидой отбросила от себя мою руку. – Я устала всем повторять, что с Ромкой у нас ничего нет, мы просто друзья. Теперь и ты туда же! А с Тимой… мы типа встречаемся.

На последней фразе лицо Марики озарила такая счастливая улыбка, что все язвительные слова, которые я собиралась произнести, так и застряли в горле. Что ж, встречаются, ну и пусть. Какое мне дело? А то, что Рома вот уже который год в неё безнадёжно влюблён, в конце концов, не моя проблема.

– Рада за тебя, – устало бросила я ей. – А зачем он сюда приехал из Москвы? Тима этот твой? По работе или к родственникам?

– Я не знаю, – пожала плечами Марика.

– Так вы же типа встречаетесь. Что ты даже не поинтересовалась?

– Да нам как‑то не до этого было… – поиграла бровями она.

– Ясно.

Машины уже приближались к линии старта, что означало теперь завершение круга и финал гонки, и напряжение в толпе стало нарастать. Все яростно болели за кого‑то, что‑то орали, махали руками с таким азартом, которым невозможно не заразиться. Даже Марика стала подпрыгивать на месте и выкрикивать в воздух:

– Тимур, давай! Давай!

Примерно метров за пятьсот до финиша преимущество было у «Лансера», за рулем которого сидел Костя – завсегдатай наших гонок с самых давних времён. Следом шёл «Шелби», явно пытаясь обойти Костю. Он вилял, совался то справа, то слева, но «Лансер» не позволял, так же виляя и преграждая путь. Позади них на бешеной скорости летели «Субару Импреза» и «Фольксваген Бора», эти двое боролись между собой примерно на одном уровне.

В ушах звенело от криков толпы, мне и самой хотелось заорать, так закипал адреналин в крови при виде этого зрелища, вот только я ни за кого не болела. И потом, уже было понятно, что первым придёт Костя.

Но в последние секунды гонки «Шелби» выкинул финт. Он вдруг съехал с асфальта на гравий, ловко справился с заносом и, за доли секунды набрав скорость, вернулся на дорогу уже перед самым капотом «Лансера», лихо подрезав его.

Я нахмурилась. Среди наших ребят давно существовало негласное правило – подрезать во время гонки, создавая потенциально опасную ситуацию, запрещено. Однако несмотря на это, толпа наоборот одобрительно засвистела и завыла. Я вопросительно посмотрела на Макса и Севу. Первый проигнорировал мой взгляд и отвернулся, а Сева с неловкой улыбкой развёл руками. Мол, посмотри, людям же нравится.

Все четыре машины с визгом затормозили, как только их колеса пересекли начертанную белой краской линию на асфальте. «Шелби» пришёл первым.

Марика бросилась к своему «парню», Сева достал из внутреннего кармана пиджака толстую пачку купюр, принявшись отсчитывать выигрыши. Я подошла к Максу.

– Какого хрена он творит? – возмущенно поинтересовалась. – По‑хорошему, не стоит засчитывать ему победу.

Макс злобно глянул на меня, словно даже враждебно.

– С чего вдруг? Он победил.

– Он подрезал Костю!

– И что? Он победил, – упрямо повторил бывший.

Я сузила глаза и посмотрела на него в упор.

– Ты уже забыл ту аварию? Забыл Лёву? – сдавленно поинтересовалась, преодолевая стремительно нарастающий от одного звука этого имени ком в горле.

Но Макс, вопреки моим ожиданиям, отреагировал абсолютно равнодушно.

– Послушай меня, Аня, – с вызовом посмотрел он мне в глаза. – Это гонки. Каждый, садясь в тачку и подгоняя её к линии старта, должен сам осознавать свои риски и ответственность!

– Но ведь мы договаривались о правилах предосторожности, Макс? Мы ведь с тобой вместе приняли это решение? С каких пор ты передумал?

– Я не передумал, я и тогда считал это полным бредом. Какая, к черту, может быть гонка, если соперника даже подрезать нельзя? Детский сад. Я согласился тогда на эту чушь только потому, что тебя хотел защитить.

– А на жизни других тебе, получается, плевать?

– Да, плевать, – усмехнулся он. – А почему нет? Чем круче зрелище, тем больше народу здесь собирается, тем больше бабла мы рубим. В чём проблема?

Я ошарашено покачала головой, в который раз подивившись тому, как могла прожить с этим человеком столько лет и так мало о нем узнать.

– Ну, если тебе плевать, то мне нет. Я подобного не допущу.

Развернулась на каблуках и быстрым уверенным шагом направилась к «Шелби».

Легенду американского автопрома обступил народ, оживлённо что‑то обсуждая с хозяином машины. Это был высокий парень, широкоплечий, крепкий, с короткой стрижкой, в обычных джинсах и кожаной косухе. Лица его я не видела из‑за Марики, она сидела рядом с ним на капоте его тачки, льнула к нему сбоку и загораживала собой весь обзор.

– Слышь, ты, Тима, или как тебя там? – крикнула я ему на ходу, едва приблизившись на расстояние, с которого он мог меня слышать. – Давай‑ка отойдём, разговор есть!

Сначала обернулась Марика, а вслед за ней и её новый так называемый бойфренд. Я увидела его лицо и застыла на месте.

Уж кого‑кого, а этого человека меньше всего ожидала встретить здесь. Ненавистный хам из клуба, из‑за которого я не могла спокойно спать вот уже почти целую неделю, оказался ещё и тем самым московским беспредельщиком Тимой.

5. Аня

Брови парня удивленно поползли вверх, а губы растянулись в нагловатой ухмылке. Он ловко высвободился из объятий Марики, оттолкнулся от капота своего автомобиля и подошёл ко мне.

– Надо же, какая встреча, – насмешливо произнес этот Тимур, растягивая слова. – Анна Николаевна, если не ошибаюсь? Признаться, не ожидал вас здесь увидеть.

Кровь отлила от моего лица. После его выходки в клубе можно было ожидать от этого человека чего угодно. Усилием воли я заставила себя оставаться на месте и выдерживать его взгляд, в то время как самой очень хотелось отступить хотя бы на шаг назад. Но я не могла позволить себе малодушие на глазах у толпы.

– И что же суровая управляющая клубом забыла в таком месте? – с издёвкой поинтересовался мой оппонент. – Неужели всё‑таки уволили?

– Смотри, как бы тебя из этого города не уволили, – едко ответила я.

Губы Тимура дёрнулись в усмешке.

– Дерзкая, – заключил он, склонив голову на бок, проходясь по мне сверху вниз оценивающим взглядом. – Так что тебе надо? О чём поговорить хотела?

– Давай отойдём, – напомнила я настойчиво, оглядываясь на лица любопытных, что развесили уши, стоя вокруг нас плотным кольцом.

– Ну давай, – вкрадчиво ответил он. Я мгновенно стушевалась внутренне, но вида не подала.

Мы отошли к обочине, за границу плотно припаркованных друг к другу тачек.

– Я не знаю, в курсе ты или нет, но у нас здесь существуют правила, тебе должны были их озвучить перед самым первым заездом, – начала я и осеклась, потому что москвич вдруг бесцеремонно протянул ко мне руку, подцепил выбившийся из хвоста локон и пропустил его меж пальцев.

Этот казалось бы безобидный жест вызвал какую‑то совершенно неадекватную реакцию моего организма. Дыхание перехватило, спина и руки под курткой покрылись мурашками. Отшатнулась назад от этого Тимы, как от огня.

– Ты что делаешь?

– Что? – невозмутимо переспросил он.

– Не трогай меня…

– Почему? – Москвич шагнул на меня, сокращая и без того небольшое расстояние между нами. – Здесь охрану не дозовёшься?

– Ну хватит уже! – раздраженно воскликнула я, снова отступая назад. – Я все поняла. Теперь и ты меня послушай. Ты подрезал Костю сейчас перед финишем. Создал потенциально опасную для жизни ситуацию. У нас это запрещено. Разве тебе не говорили?

– Не говорили.

Мысленно выругала на чём свет стоит Севу и Макса.

– Хорошо. Тогда я тебе говорю сейчас: не смей больше так делать. А иначе в гонках ты участвовать не будешь.

Тимур отреагировал на мои слова совсем не так, как мне того хотелось бы. Точнее, он вообще никак не отреагировал. Будто не услышал, или будто я вообще сейчас молчала. Вместо того чтобы согласиться с моим требованием или, наоборот, возразить, Тимур вдруг задал вопрос, которого я не ожидала:

– Ты, выходит, и есть та самая стальная леди, о которой здесь столько говорят?

– Стальная леди? Что за бред?

– Ну, ты же та самая Аня, которая гоняла тут всех за пьянство и прочую канитель?

– Да, я Аня…

– Так вот, послушай меня, Аня. Мне плевать, что ты привыкла командовать всеми вокруг как тебе вздумается. Со мной этот номер не пройдёт. Не тебе мне указывать что делать, а чего не делать. И не тебе решать, буду я участвовать в гонках или нет. Уяснила?

Я едва не задохнулась от возмущения.

– Да что ты говоришь? Ты хоть понимаешь, с кем сейчас разговариваешь?

– К сожалению, я вас не знаю, но мои правила едины для всех, дорогуша, – усмехнулся он, слово в слово процитировав мою фразу, озвученную в клубе тому мужику, который приставал к официантке.

– К твоему сведению, я здесь кое‑что решаю, – прошипела я ему в лицо. – Благодаря моим стараниям это всё вообще происходит, – обвела взглядом трассу с машинами и разноцветной толпой, – так что тебе придётся смириться – я имею право диктовать условия на этих гонках. И советую прислушаться к моим словам. Уяснил?

Этот наглец рассмеялся мне в лицо.

– Благодаря твоим стараниям? Ты о чём вообще, девочка? Я здесь уже месяц зависаю, а тебя первый раз вижу.

– И что? Ты здесь всего месяц зависаешь, а я много лет! И если бы не я, этого всего, может, вообще уже не было…

Тимур вдруг сделался очень серьёзным и посмотрел на меня таким суровым взглядом, что даже стало не по себе.

– Ты очень сильно заблуждаешься. Посмотри на всех этих людей. – Он обвёл взглядом толпу. – Серьёзно думаешь, что они зависят от тебя? В своём клубе ты можешь качать права сколько угодно, но не здесь, поверь мне.

– Это ты очень сильно ошибаешься, – горячо возразила я. – Здесь я тоже очень многое могу!

– Да? Даже любопытно стало, – усмехнулся нахал и сложил руки на груди. – Ну и что ты можешь? Вот я говорю тебе – нет. Мне плевать на твои правила. И что ты мне сделаешь?

Я растерялась. Очень сильно растерялась. Ну правда, что я сделаю? Пойду жаловаться Максу с Севой? Первый меня пошлёт, а второй… тоже вряд ли поддержит. Особенно если учесть, что он, с Ванькиных слов, скентовался с этим московским гадом. А что я могу одна?

Да уж, глупая ситуация, ничего не скажешь. Почему я не предвидела такой поворот? Почему не подумала, как вести себя в случае отказа? Да я просто не допускала даже мысли, что он может меня послать. Все меня слушали. Всегда. Потому что знали: Макс и Сева за меня глотки порвут любому. А теперь…

Но включить задний ход и признать своё бессилие я не могу.

Язык у этого наглеца и правда хорошо подвешен. А вот водитель из него посредственный.

Набрала побольше воздуха в лёгкие и на этот раз сама шагнула к москвичу навстречу. Задрав голову вверх, посмотрела с вызовом в глаза. Очень хотела сделать это хладнокровно, но меня буквально потряхивало, сама не знаю от чего. От его наглости, наверное. Однако голос удалось держать ровным, и на том спасибо.

– Я могла бы, конечно, сейчас начать угрожать тебе. Сказать, например, что тачка у тебя очень классная, и обидно будет, если с ней что‑нибудь случится. Но я не стану этого делать. Давай лучше решим наш конфликт честно. На трассе. Гонка по прямой до бака и обратно. Если выиграю я – ты выполняешь мои правила. Если первым придёшь ты – так уж и быть, я от тебя отстану.

Кажется, мне удалось произвести на него впечатление, по крайней мере, насмешливое выражение стёрлось с его лица.

– Против гонки не возражаю, – задумчиво ответил Тимур после небольшой паузы, – но ставки меня не устраивают.

– Почему? – поинтересовалась я, невольно напрягаясь.

– А в чём мой интерес? Вообще‑то я не против, чтобы ты ещё ко мне поприставала, – нагло ухмыльнулся он. Вызывая у меня новый приступ раздражения.

– Ладно, – нетерпеливо выдохнула я, – что ты хочешь за свою победу?

– Как насчет секса? – Губы парня растянулись в хамской улыбке. А по моему телу пробежал электрический импульс, которого я испугалась. И разозлилась на себя за эту глупую реакцию.

– Даже не мечтай.

Тимур снова поганенько ухмыльнулся.

– Ну хорошо, я согласен на поцелуй. В губы, разумеется. С языком.

– Давай без вот этого, ладно? – Негодование и смешанные чувства внутри меня достигли своего апогея. Какого чёрта я засмущалась? Первый раз, что ли, с подобными личностями сталкиваюсь?

– Ну, нет – так нет. В таком случае мне эта гонка не интересна. – Не дожидаясь моего ответа, Тимур развернулся и пошёл в сторону трассы.

– Подожди! – со злостью окликнула я его. – Ладно, чёрт с тобой. Поцелуй так поцелуй.

Всё равно этому московскому выскочке до моего уровня, как до луны. Даже «Шелби» не поможет. А поставить на место нахала надо.