Читать книгу: «Летописец. Книга 1. Игра на эшафоте», страница 24

«Мы две недели стоим в Корнхеде. Сюда прибыли несколько телег с продуктами, которые барон Ворнхолм сумел организовать из прежних владений. Гордей Иглсуд ездил с ним и очень гордился собой. Ещё Валер Мэйдингор прислал в Корнхед людей с вяленым мясом и салом. Дайрус потребовал от меня полный отчёт и просил написать благодарственное письмо в Рургард с просьбой прислать людей к Нортхеду для осады города.

Пока барона Ворнхолма не было, Рик вызвался проехать вперёд, узнать, нет ли войск Айвариха поблизости. Я поехала с ним. Рик сначала запретил, но я сказала, что поеду одна, и он уступил. Мы оба хотели увидеть Тенгрот. Деревня притихла, жители прятались от нас. Один узнал Рика, тогда все выбежали на улицу. Они кричали, что тут разыскивали Рика, а когда не нашли, то грабили всех, избивали, пытали. Многие дома порушены, в колодец кидали изуродованные трупы и использовали вместо отхожего места. Некоторых повесили в клетках – их уже сняли и похоронили. Люди не знали, что творится вокруг, они забросали нас вопросами, спрашивали, чем Господь прогневался на них. Рик заверил, что Бог на нашей стороне, что скоро будет править новый король. Все жители деревни принесли присягу королю Дайрусу. Мы пошли к усадьбе Рика. Афасий и Рада, маленькая Ида и Дора очень обрадовались. Дом уцелел – правда, в нём мало осталось целой мебели, люстра разбилась, в моей бывшей комнате был пожар. Рик чуть не плакал, глядя на отчий дом. Афасий сказал, что это ерунда, главное – все живы. Они думали, что Ноэль мёртв, про Рика до них доходили только слухи. Дора накормила нас ухой с луком и сказала, что хлеба нет. Рик отдал им пять золотых – всё, что было. Он поклялся спасти отца и восстановить отчий дом. Кажется, он так давно не называл его домом, что сам удивился. Но я чувствую, что Рик не будет здесь жить, дому нужен старый хозяин. Если Ноэль погибнет, то и усадьба тоже, а я хочу, чтобы этот дом стал таким, как прежде. Рик оставил меня в Тенгроте и поехал на разведку с Афасием. По возвращении сказал, что дорога на Нортхед свободна. До Нортхеда больше недели пути. Ночью мне приснился Ноэль в тюрьме, потом мы оказались в море и неслись неизвестно куда. Я и раньше видела сны о том, как тону в воде, поэтому я заставила Дима научить меня плавать. Я думала, что сны прекратятся, но они преследуют меня до сих пор. В сегодняшнем сне Ноэль протянул мне руку, я держалась за неё, словно это якорь. Я видела свет, хотела сказать ему – он был мёртв. Я проснулась, чувствуя его холодную руку в своей. Ноэль, я люблю вас! Не умирайте! Завтра же я сожгу дневник!»

***

– Король безумен!

– Король хочет уничтожить страну, поэтому не назначает летописца! Он погубит нас!

– Король умер, разве вы не знаете? Его никто не видал давным-давно!

– Нет, он прячется от сына Райгарда, потому что всё врал про старого короля! Он боится правды, боится Летописи, он хочет её уничтожить и скрыть свои преступления! Это он убил Байнара, Рижитту и других! Наверное, это он убил прежнего летописца!

– Вот-вот, теперича из-за этого ублюдка мы страдаем! Мало им, что мы дохнем с голодухи, так нам чуть что головы рубят! И этот убийца обвинял Райгарда в преступлениях! Да до Айвариха старому королю дальше некуда!

Подобные разговоры уже давно велись шёпотом в харчевнях, теперь об этом говорили открыто на улицах. Энгус часто ездил по городу, несмотря на опасность.

– Помяните древних богов, иначе голод и болезни поразят ваши семьи, ибо знамение было явлено мне! – очередной жалкий вещун выпрыгнул на дорогу перед лошадью Энгуса, охрана решительно потеснила его под хмурые взгляды толпы. В последнее время знамений стало многовато, одно страшнее другого; все вещали о близкой гибели города. Самое забавное, что у каждого такого предсказателя находились сторонники.

Проезжая мимо какой-то церквушки, Энгус заметил Сильвестра, выходящего из храма. Пение на латейском, доносившееся изнутри, напоминало о старых временах, когда зарианцев казнили за ересь. Энгус прислушался: ему показалось, что он слышал имя короля Эйварда. Так они и брата его начнут прославлять, усмехнулся он про себя. У своего дома напротив кафедрального собора Энгус замешкался.

Кто-то незаметно сунул ему в руку свиток и исчез. Что ж, Дим умеет быть невидимым. Полезный тип. Энгус сам не заметил, как его услуги стали незаменимыми. Дим приносил сведения, возил письма и убивал с такой же лёгкостью, как готовил травяные настои для короля. Даже Карл их нахваливал – молча, но оттого не менее выразительно.

Энгус быстро прочёл письмо и удовлетворённо хмыкнул: Дайрус принял его условия. Что ж, тогда можно передать ему план взятия города. У него был отличный план!

– Пошёл вон! Как ты смеешь поносить Государя нашего! – проревел кто-то рядом. Энгус слегка вздрогнул: толстый батюшка выскочил из кафедрального собора, грозя кому-то кулаком. Мальчишка, подтянув рясу, изо всех сил сверкал пятками.

– Как посмел этот поганец… – руки батюшки тряслись, он косо поглядывал по сторонам.

– В чём дело? – поинтересовался Энгус. Батюшка явно хотел смолчать, однако он слишком хорошо знал барона Краска.

– Да вот, посмел заявить молящимся, что надо не за здравие короля Айвариха молиться, а за упокой его души и приход короля Дайруса, – лицо священника искривилось, в руках он тискал помятый рисунок, который вскоре бросил на землю. Энгус посмотрел на высыпавших прихожан главного городского собора и заметил одобрение на их лицах. Заметил он также и то, что одобрение направлено вслед мальчишке. Брошенный священником рисунок ветер поднёс к ногам Энгуса – тот из любопытства глянул на изображение. Дайрус держал в руках меч, рубивший голову Айвариху. Голова эта напоминала голову бешеной собаки с капающей слюной и дикими злобными глазами. Подписи не было, но Энгус знал, что рисунок сделан в мастерской Килмаха. Он отшвырнул рисунок.

– Чума! Чужаки принесли чуму в Нортхед! Их нужно гнать, жечь, или мы умрём! Это кара нам за грехи! – разнёсся вопль над Соборной площадью. Люди замерли. Чумы в Сканналии не было никогда.

– Не может быть!

– Враньё!

– Нельзя пустить чуму в город!

– Выжечь рассадник заразы, всех пришельцев отправить к дьяволу!

Испуганные люди смотрели по сторонам. Одни мчались прочь, чтобы укрыться за стенами домов, другие сколачивали отряды, вооружались и с зажжёнными факелами шли к воротам. Среди них Энгус заметил Дима, дал ему сигнал подойти позже. Дим кивнул. Уже темнело, отсветы факелов вспыхивали на улицах тут и там.

«Ночь предстоит шумная», – подумал Энгус, вошёл в дом и закрыл дверь.

***

Рик оглянулся на озеро, за которым не столько виднелся, сколько угадывался Тенгрот. Армия покидала Корнхед, чтобы два короля решили, кто будет править Сканналией. Рик не завидовал Дайрусу: страна в ужасном состоянии. Он почти девять месяцев провёл в Соуборте. Ему казалось, что невозможно найти больше нищеты и отчаяния, чем в осаждённом городе. Как оказалось, похожая ситуация повсюду. Рик не представлял, как Дайрус с этим справится. Сможет ли он? Чем больше Рик его узнавал, тем больше убеждался: принц не представляет, что его ждёт. Он неплохо показал себя в бою, хотя многие не воспринимали его как военачальника. Георгу его люди подчинялись беспрекословно, как и Валеру, а Дайрус сбросил всё на командиров. Иногда Рику казалось, что принц сторонится собственных солдат. Рик и сам раньше испытывал нечто подобное – к счастью, Игер выбил из него эту дурь. Может быть, благодаря этому среди Рудокопов ни один не дезертировал. Но кто осмелится преподать такой урок принцу Дайрусу?

Рику принц приказал держаться сзади, прикрывать отход. Рик с Рудокопами задержался, ожидая, пока вся армия не пройдёт мимо. Неделю он потерпит, зато у Нортхеда его никто не заставит держаться позади войска. Жив отец или нет, он должен это знать!

Рик протянул руки к костру: утро было холодным. Соседний костёр догорел, местный мальчишка, с опаской поглядывая на Рика, копался в пепле в надежде отыскать что-нибудь съедобное. Он с радостным криком вытащил что-то, тут же отшвырнул в сторону Рика и помчался к крепости. Рик невольно посмотрел, что упало ему под ноги, и с удивлением узнал дневник Маи. Страницы обожгло по краям, но огонь не успел их уничтожить. Может, Дайрус отобрал у Маи книгу и выбросил в костёр? Рик упрятал книгу в мешок, притороченный к седлу, и объявил, что пора отправляться. Рудокопы с ухмылками повиновались. Впереди последний город, который надлежало взять. Драка за него будет самой жестокой.

Глава 23. Забытые врата

Днём они находились в гуще сражения, где громыхали пушки и мушкеты, летали зажигательные снаряды, пороховой дым разъедал глаза, солдаты убивали друг друга под звон стали, здесь же стояла мёртвая тишина – только покосившиеся деревянные столбы с дощечками с изображением струны скрипели от ветра. Эта тишина пугала многих больше самой яростной битвы: она словно отгородила их от мира живых.

– Долго ждать, пока откроются эти чёртовы Врата Покоя? – нервно спросил Николь. Он бухтел уже несколько часов. Проводник по имени Боб пожал плечами, что-то буркнув в густую бороду.

Георг заметил, что не только Николь с опаской поглядывает на могилы. Вид ночного кладбища вызывал суеверный страх даже у опытных бойцов. По скантским преданиям четыре ночи в году – на равноденствия и солнцестояния – души мёртвых проникали из ледяного мира Селевруна в мир живых. Георг считал это суевериями, да и церковь их не поощряла, но они упорно существовали. Люди боялись лишний раз проходить мимо кладбища, тем более ночью.

– Хватит бормотать, говори толком! – потребовал Николь у Боба. – Зачем торчать тут, если можно подойти прямо к воротам?

Боб посмотрел на него тяжёлым взглядом:

– Те ворота заперты, там охрана, – процедил он. – Нам их не треба.

– Что это значит? Энгус заверил, что ты проводишь нас до северных ворот! Это они и есть! – вмешался Эйвард. – Он уверял, что охраны не будет!

– Не будет, – Боб плюнул на землю и глянул на усыпанное звёздами небо. Он со всеми говорил без церемоний. – Думаю, пора.

Два дня назад Боб прибыл в ставку Дайруса и изложил план Краска, заключавшийся в том, чтобы впустить в город часть войска через неохраняемые северные ворота и взять его изнутри, без долгой осады, затем открыть Железные ворота, пока остальные отряды отвлекают защитников города с юга. Идея неплохая, но слишком уж походила на ловушку. Именно поэтому, как подозревал Георг, Дайрус приказал ему взять пятьсот человек из числа своих людей и людей Ривенхедов и выполнить этот план. Георг не стал уклоняться – это был самый быстрый способ попасть в город. Эйвард с Николем пытались протестовать – Дайрус напомнил о предательстве их предка и заявил, что даёт им шанс искупить его вину. Николь вспыхнул – Эйварду пришлось его утихомиривать, отчего Дайрус упёрся ещё сильнее. Сам Дайрус собирался перед рассветом заняться южными Золотыми воротами, чтобы стянуть к ним побольше горожан, после чего планировал ехать на восток к Железным воротам и ждать их открытия. Западные Бронзовые ворота защищало от нападения течение Истры, мост через которую сожгли по приказу Айвариха.

Чтобы дозорные со стен не увидели, куда они направляются, отряду Георга пришлось проскакать на юг, перейти Истру по мосту ниже по течению, потом проехать на север до места, где Истру можно было перейти вброд, после чего Боб привёл их на кладбище дожидаться темноты.

– Эй, куда ты нас потащил? – возмущённо спросил Николь, когда Боб повёл их по лесу не к Вратам Покоя, а дальше вокруг городской стены.

– Как договорено, – коротко ответил Боб. – К северным воротам.

– Вон они! – махнул Николь.

– Не, – Боб мотнул головой. – Не эти. Нам треба пятые ворота.

– Что за чушь? – фыркнул Николь. – Нет никаких пятых ворот.

– Нонче нема, раньше были.

– Раньше?

– При Валамире.

– Так это когда было!

– Северная стена не менялась. Ворота там. – Лица Боба Георг в темноте не видел, его голос казался уверенным: – От них вела дорога в Страну Ледяного Тумана, по ней нонче никто не ездит. Ещё Ярвис их заделал.

– Но стену часто перестраивали, – резонно возразил Георг. Он не меньше Николя удивился планам Боба.

– Не с того боку. Оттель некому нападать, – отрезал Боб. – Даже охраны нема.

У Георга возникли вопросы, но он решил, что Краск не идиот. Если это шанс, надо им воспользоваться, если ловушка… Это всё равно самый быстрый способ попасть в город.

***

– Эта забава надолго, – бросил Захар.

– Как ты можешь быть так спокоен? – Самайя стояла у лагерного шатра на левом берегу Истры, прислушиваясь к звукам нарастающей битвы и держа окровавленное полотенце. Шатёр служил лазаретом для больных и раненых – она как раз закончила перевязывать одного из тех, кого подстрелили стрелой во время ночной вылазки.

– Я столько повидал, Мая, что мне почти не о чем радеть. Если Дайрус сразит Айвариха, нам толку будет мало.

– Кому – нам? – Самайя проследила, как хромой солдат равнодушно грузит на тачку ампутированные после ранений руки и ноги, выброшенные из шатра армейскими лекарями. Их прикопают в какой-нибудь яме.

– Простым людям. Таким как ты да я, да вон они, – Захар мотнул головой в сторону шатра, откуда слышались стоны, доносился неприятный запах гниения и крови. – Короли приходят и уходят, но что меняется в нашем житье-бытье? Райгард, Айварих, Дайрус, в сущности, звенья одной цепи.

– Зачем так говорить? – возмутилась Самайя. – Тебе всё равно, что Айварих расправился со многими людьми, даже с родным сыном, тебя чуть не казнил? – Захар почти не рассказывал о том, как сумел выбраться из тюрьмы.

Захар пожал плечами:

– Ежели король не умертвит врагов, они рано или поздно придут за ним, вон как те… – Захар кивнул в сторону Нортхеда.

– Зачем же ты помогаешь Дайрусу? – тихо спросила Самайя. – Зачем помогал ему три года назад, если тебе всё равно?

– Я не ему помогаю, – Захар посмотрел ей в глаза. – Я помогаю стране и народу. Гляди, до чего Айварих довёл Сканналию! В церкви раскол, погода буянит, горы ходят ходуном, трупов больше чем живых, реки выходят из берегов, и это меньше чем за год!

– Ты же сам рассказывал, что без летописца…

– Всё не так просто. Сама Истинная Летопись карает короля, поднявшего руку на летописца.

– Что? – Самайя уставилась на Захара. – Какого летописца? Ивар сам умер. Я видела.

– Я не про Ивара, – взгляд Захара завораживал. – Я про Нистора.

– Нистора? Но разве его убил Айварих? – растерянно спросила Самайя. – Убийц же казнили…

– Казнили пустоголовых душегубов! Подлинный убийца – тот, кто их послал.

– Айварих думал, что это Дайрус… Мне Рик говорил…

– Возвести напраслину на Дайруса было удобно.

– Да с чего ты взял?

– Понеже Летопись мстит Айвариху, не Дайрусу. Почему доселе никто не осмелился на такое злодеяние? Лишь по приказу короля можно проникнуть в те края. Лес охраняет Лесная Стража. Как убийцы её обошли?

– Не знаю, – Самайя пожала плечами.

– А Летопись знает, и кара настигнет убийцу. – От этих уверенных слов Самайя похолодела. Неужели книга на такое способна?

– Но зачем Айвариху это было надо?

– О том мне не ведомо. Может статься, король опасался, что старик переметнётся к сыну Райгарда. Либо Айварих просто хотел обвинить Дайруса в страшной расправе, дабы отвратить от него сторонников в Сканналии. А вдобавок есть легенда, которая гласит: пока Летопись в Нортхеде, он не падёт под натиском врага, недаром же именно накануне похода Дайруса её перенесли во дворец. Как знать, старик мог быть против переезда, и его убили. Или всё гораздо проще: король попросту жаждал убрать с пути сына его полюбовника, – цинично закончил Захар. – А старик и так вскорости бы помер.

Она слушала, затаив дыхание. Откуда он столько знает? А нельзя ли?..

– Захар, я должна поскорее попасть в город. Туда есть дорога?

– Что ты замыслила?

– Хочу найти одного человека.

– Подожди чуток, Дайрус возьмёт город и…

– А если не возьмёт? Или возьмёт нескоро? Или его убьют…

– Кого?

– Отца Рика, – Самайя боялась, что Захар высмеет её, он же смотрел на неё с жалостью и каким-то ожесточением. – Его объявили мёртвым, но мне сказали, что он жив.

– Ежели он жив, то вряд ли испустит дух до завтра.

– Захар, – настойчиво сказала Самайя. – Ты был в тюрьме, там есть только сегодня. Что будет завтра, не знает никто.

Захар посмотрел на неё с интересом.

– Когда меня арестовали, я ждала казни на эшафоте. Для меня это была вечность в аду!

– Я подсоблю тебе, а ты дай обет исполнить мою просьбу.

– Какую?

– Опосля скажу. Клянёшься?

– Если это будет в моих силах, – подумав, ответила Самайя. – И если это не причинит никому вреда.

– Не причинит.

– Тогда обещаю. Пошли скорее!

***

Они полночи продирались по лесу – эти места посещали разве что звери, дорог здесь не было. Георг отыскал глазами рассыпавшуюся от времени башню с тремя зубцами, заросшую мхом. Начинало сереть, контуры стены проступали всё отчётливее.

Боб два раза каркнул, подражая вороне. В стене появилось крохотное окошко.

– Где мой сыночек? – дрожащим голосом спросил Проспер Иглсуд. Георг присмотрелся: окно явно смазали, чтобы не скрипело. Кто-то отлично подготовился.

– Поранил руку, я отправил его в лагерь, – Георг говорил тихо. – Если повезёт, сегодня его увидишь.

Юнец хотел увязаться с Георгом, но поцапался с Николем из-за Тории, и тот сломал ему палец правой руки. Гордей вынужден был остаться в лагере, к тому же Дайрус хотел держать заложника под присмотром.

– Поранил? Что случилось? – испуганно спросил старик.

– Он сам расскажет, – нетерпеливо ответил Георг, покосившись на Николя. Тот хмыкнул. – Открывай ворота, пока никто не заметил.

– Все у Золотых врат, там идёт бой… – Что ж, Дайрус пообещал, что будет отвлекать защитников Нортхеда до утра, и сдержал слово.

– Знаю, – Георгу не терпелось проникнуть внутрь. – Давай, Иглсуд, нам некогда. У меня встреча назначена.

– Встреча? С кем это ты встречаться собрался? – подозрительно спросил Николь.

– Не твоё дело! – отрезал Георг. – Твоё дело – открыть Дайрусу Железные ворота. Хотя, если ты боишься не справиться, я тебе помогу.

– Да иди ты…

Ворота, название которых давно забылось, открылись впервые за сотни лет, ржавые петли скрипели так, что, казалось, мертвецы с кладбища проснутся. Со стены посыпалась труха, сухая штукатурка, выдранная с корнем трава, камешки и куски извести. Несколько человек изнутри с трудом приоткрыли дверь. Иглсуд трясся, глядя, как один за другим всадники просачиваются через открывшийся проём. Удивительно, как искусно предки укрыли от чужих взоров северные ворота. Зачем их вообще сделали? Георг припомнил, что именно этим путём лучшие воины и жрецы ушли в Иштирию, не желая служить жадным и воинственным вождям. Но ведь тогда стены вообще не было. Может, ворота упрятали, чтобы они не вернулись? Но они всё равно появлялись, когда Сканналия нуждалась в помощи, – и снова исчезали. По крайней мере, так говорилось в сказках.

– Вам туда, – Георг махнул рукой на юго-восток.

– Сами знаем, – огрызнулся Николь. – Слышь, Эйв, ты уверен, что подставы нет?

– А ты уверен, что она есть?

– Да почём мне знать? Слышь, старик, твой щенок жив и, типа, здоров! Если ты нас предашь…

– Вы уже погубили мою доченьку, чего вам ещё надо-то? – с ненавистью бросил Иглсуд.

– Да нас вообще тут не было! – возмутился Николь.

– Ради сыночка я короля своего предал! – Иглсуд его словно не слышал. – Я предал память дорогой моей Тории, я предал…

– Хватит! – оборвал Георг. – Убийца твоей дочери не уйдёт от расплаты, обещаю!

– А? – старик посмотрел на него как на безумца. – Ты знаешь, кто он?

– Пока нет, но я найду того, кто погубил твою дочь и подставил королеву Катрейну и Ривенхедов. Постарайся до той поры думать не о мёртвых детях, а о живом сыне. Возвращайся к себе и жди.

Георг повернулся: Эйвард задумчиво смотрел на него, Николь же явно хотел сказать что-то неприятное.

– Что ты имел в виду? Кто нас подставил? – спросил Эйвард, когда старик уехал, несколько раз оглянувшись на Георга. – Айварих просто искал повод от нас избавиться.

– Не всё так просто. Я вёл расследование и хочу довести его до конца.

– Да мы, типа, знаем, как ты…

– Довольно, Николь! – Эйвард обернулся к Георгу. – Ты что-то знаешь?

– Я же сказал: нет! Но хочу знать!

– Зачем?

– Затем, что это не просто убийство. Это какой-то заговор.

– Короля?

– Король не в себе, вряд ли он способен на что-то серьёзное, хотя он точно хотел избавиться от вашей семьи. Я думал, в убийстве Тории замешан Крис…

– Крис? Да знай я об этом… – прошипел Николь.

– Крис не настолько умён, чтобы возглавить заговор. За этими событиями стоял кто-то другой, – возразил Георг.

– Господин барон, нас могут заметить, – напомнил Игер. Эйвард недовольно нахмурился. Георг кивнул: мёртвые подождут, это у живых времени вечно не хватает.

– Эйвард, твои люди справятся без моей помощи?

– А ты куда? – грубо спросил Николь.

– По делу. Если надо, возьмите моих людей, я поеду один.

– Мы справимся, – заверил Эйвард. – Николь, нам пора выдвигаться!

Оба отряда разъехались в разные стороны.

***

В таком сражении Рик ещё не участвовал, хотя вспомнить, что он делал последний час, ему не удавалось. Кого-то он зарезал, кого-то бил ногой, кто-то ударил его и умер от ответного удара.

Начинало светать, битва кипела вокруг, звон стали и грохот пушек раздавались со всех сторон. Отец был бы недоволен, мельком подумал Рик. Об этой жизни он мечтал с детства! После того, как мандраж накануне битвы уступил место ярости и гневу в гуще сражения, Рик не останавливался. Время от времени рядом появлялось знамя Дайруса. Рик на миг успел поразиться иронии судьбы, поставившей их по одну сторону в этой войне. Но в бою думать некогда – Рик рубил и колол прежних товарищей. Он уже мог разглядеть гербы Иглсудов и Чевиндомов, Беллгоров и Орландов, Узенреков и Данрогов, стараясь не думать о тех, чьи лица скрыты под шлемами. Сейчас они враги, и он будет их убивать. Заметив, как одинокий всадник из свиты Данрога мчится в сторону дяди, Рик пришпорил коня и с силой налетел на мужчину, воткнув меч ему в грудь. Тяжело дыша, Рик огляделся по сторонам, стискивая окровавленный меч.

– Райгард! – окликнул его Дайрус. Рик не сразу понял, что обращаются к нему. Наверное, принцу тоже не слишком понравилось звать его именем отца, и Дайрус поправился: – Сиверс! Ты мне нужен!

Дайрус изучал поле боя, одновременно прислушиваясь к словам Марика Седого и кивая в ответ. Его солдаты оттеснили воинов Айвариха к стене и методично добивали их у Золотых ворот, стараясь не попасть под град летевших сверху стрел. Недавно ещё горячая смола застыла на земле чёрными лужами, в которых лежали мертвецы с искажёнными лицами, повсюду валялись булыжники, щедро сброшенные со стен. К утру ни смолы, ни камней у защитников города не осталось.

Ворота были заперты: туда успели отойти несколько отрядов Айвариха. Немалая часть его войска сейчас отбивалась от армии Дайруса, теснившей врага к городской стене. Рудокопы дрались отважно, отметил Рик с гордостью. Те, кого он тренировал, тоже не подвели: рассыпавшись по долине, они демонстрировали отличную выучку и храбрость. Жаль, что так много погибло.

– Рик! – услышал он нетерпеливый окрик. Чёрт!

– Ваше Высочество?

Чего хочет принц? Он и так делает, что может!

– Рик, мне нужно, чтобы ты удерживал внимание у этих ворот ещё час, – приказал Дайрус.

– А вы?

– Если всё прошло как надо, Ворнхолм и Ривенхеды сейчас в городе. Они помогут нам проникнуть в Нортхед с востока через Железные ворота. Я отправляюсь туда.

– Ваше Высочество, позвольте мне пойти с вами! – Рик хотел поскорее найти отца.

– Ты останешься здесь, – зло отрезал Дайрус. – Это приказ!

Этот приказ мог выполнить кто угодно, подумал Рик. Чтоб тебе… Но Дайрус теперь его король, и приказ есть приказ. Дайрус быстро ускакал туда, где был спрятан его резерв. Попробовать догнать короля? Рик осмотрелся и увидел, как Лантон Орланд заносит меч над Яном Горном. Рик заорал во всю мочь, направляя лошадь туда. Он не бросит своих людей даже ради отца. Он останется с ними до конца. Барон Орланд оскалился, рубанул мечом в сторону бывшего подчинённого. Рик отбил удар и приготовился к схватке.

***

Игер уверенно вёл отряд в полсотни человек по улочкам ремесленных кварталов. Сегодня с утра никто не спешил на работу: одни дрались, другие попрятались. Город вымер, ощетинившись тёмными окнами, наглухо закрытыми дверьми и почти осязаемым страхом тех, кто укрылся внутри. Георг перед боем предупредил Дайруса, что нужно не допустить беспорядков и беззакония. Прислушается ли Дайрус к его словам? Когда Георг сказал ему, что король не должен начинать правление с резни, Дайрус процитировал книжицу какого-то писаки о том, что при захвате трона жестокость лучше проявить сразу, рассчитавшись за все обиды, иначе мир в стране долго не наступит. Принц частенько цитировал эту книжонку, словно собственных мыслей у него не было. Нужно заставить его понять, что быть королём значит заботиться обо всех подданных и думать своим умом. Айварих об этом забыл, и это будет стоить ему короны, как уже стоило жизни сыновей. Георг намерен напомнить королю и кое-что ещё при личной встрече, которой он ждал несколько месяцев.

Дворец не казался тихим: в окнах мелькали, метались туда-сюда огоньки, на площади было много стражников. Георг велел людям не высовываться и прислушался:

– К Золотым воротам!

– На восток! Немедленно к Железным воротам!

– В городе враги!

Значит, Ривенхеды на месте. Отлично. Они отвлекут стражу на себя, надо подождать.

Ожидания оправдались почти сразу: оседлав коней, человек пятьдесят стражников помчались на восток.

– Пора! – Надо проникнуть во дворец.

Георг приказал людям перекрыть вход и никого не пускать. Он не хотел, чтобы им с Айварихом помешали.

Тишина внутри казалась противоестественной. Георг обрадовался, когда какая-то служанка, выскочив на лестницу, завизжала при виде барона и скрылась за дверью. Значит, дворец не вымер. Тёмные шпалеры со сценами сражений смотрели на Георга, словно предупреждая о чём-то.

Два стражника у комнаты короля не ожидали нападения – Георг расправился с одним из них раньше, чем второй успел опомниться. Этот второй… Барон помнил его – один их тех, кто пришёл сопроводить Катрейну после суда. Георг убил его без сожалений.

Айварих в доспехах без шлема находился в комнате один: он смотрел на свой портрет и не оглянулся на вошедшего. В камине мирно трещал огонь, освещая высокую фигуру короля. Свечи были потушены.

Георг давно ждал этого момента, но не убивать же короля в спину?

– Ваше Величество! – громко окликнул Георг. Король оглянулся, его глаза казались затуманенными.

– Чего тебе? – Барон вздрогнул: Айварих говорил с ним, как будто только вчера они заседали в Совете. Георг подошёл ближе. В глазах короля появилась осмысленность, белки казались красными в свете пламени.

– Вы проиграли, – сказал Георг. – Ваш трон больше не ваш.

– Этот щенок Дайрус думает, что будет моей страной править? – засмеялся Айварих и выхватил меч.

Они схватились посреди королевской спальни, круша дорогие стулья красного дерева, сбрасывая на пол подсвечники, статуэтки, графин с вином и прочую ерунду. Один раз Айварих поскользнулся на шёлковом халате и с грохотом свалился на пол. Георг не хотел убивать его так. Он хотел продлить удовольствие, дать выход ярости. Айварих обладал немалой физической силой и отлично владел мечом.

Вскоре Георг понял, что проигрывает: король оказался куда сильнее, чем он думал, и начал теснить барона, загоняя его в угол. Лицо Айвариха напоминало маску безумца – он продолжал смеяться даже когда мечи звенели от соприкосновений. Король усиливал натиск, нанося удары один за другим с такой скоростью, что барон не успевал их отбивать. Он почувствовал боль в плече, но стиснул зубы, продолжая бой. Неужели он погибнет от руки этого ненормального? Георг решил драться до конца и, сделав глубокий вдох, снова нанёс удар.

Внезапно Айварих заорал и схватился за голову, сжимая её руками. Георг поражённо остановился, держа меч наготове.

Айварих посмотрел на него, красные белки начали бледнеть, потом король завыл и бросил меч на пол.

– Убей меня! – Георг вздрогнул от крика. – Хватит! Я больше не могу! Убей! Не дай им меня забрать! Убери их! Райгард! Нет! Алексарх… Катрейна, убирайся! Оскар, зачем ты здесь?

Георг тоже опустил меч, не зная, что делать.

– Что с вами? – спросил барон. – Что происходит?

– Моя голова! Я не могу… Карл! Нет, не Карл! Георг, останови это!

– Что именно? – Георг подошёл ближе.

– Я не знаю, это всё он, убей его! – король махнул куда-то рукой.

– Кого? Здесь никого нет.

– Есть, – лихорадочный блеск в глазах Айвариха нарастал. Он схватил меч и обернулся к портрету. В три прыжка король оказался рядом с ним и с размаху нанёс два удара крест-накрест. Деревянная доска треснула и развалилась на четыре части.

– Уничтожь его! – заорал Айварих. – Сожги! – Он заозирался вокруг, улыбнулся, ухватил один из обломков и швырнул в камин. Второй и третий полетели следом. Едкий запах горящего дерева, лака и красок наполнил комнату.

– Это он Торию убил, он!

– Что? – поразился Георг. При чём тут Тория?

– Я не знал! Я думал, это любовное зелье, он так сказал! Оно на столе стояло, он сказал взять его и дать ей!

– Какое зелье? Кто его вам дал? – Георг неосознанно задавал вопросы, ответ на которые искал весь год.

– Он сказал, это поможет Тории за ребёнка не бояться, я же только с ней спать хотел!

– Кто сказал? – спросил Георг, но король не услышал.

– Я дал ей яд, я дал… Он сказал, это хорошее зелье, а потом сказал, что это я её убил и нашего ребёнка, как убил Алекса! Алексарх, мой мальчик! – Айварих заплакал, потом поднял голову. Георг понял, что он снова готов убивать. Король вскочил с мечом в руке, глядя на Георга с яростью.

– Ты, предатель, как ты посмел сюда явиться?! Хочешь меня убить?!

Подняв меч, барон ждал нападения. Раздался свист – Айварих повалился на пол. Стрела пробила ему горло.

– Мне казалось, ты должен быть у Железных ворот, – запыхавшийся Энгус Краск вошёл в комнату, держа в руках арбалет.

– Там и без меня справятся, – машинально ответил Георг, глядя на бывшего короля. Он так устал, что радости не испытывал. Энгус посмотрел на догорающие обломки дерева в камине, подошёл к четвёртому обломку и швырнул его в огонь.

– Ну вот и всё! Король умер, да здравствует король, – провозгласил он.

Георг смотрел, как изображение Айвариха плавится в огне, краски пузырятся на основе, доска чернеет, дым клубится в комнате, и ощутил тёплое дыхание, которое пёрышком коснулось его разума. Боль и тоска по Катрейне отступили – на миг Георг испугался. Странное ощущение быстро исчезло. «Могут ли краски отравить душу?» – вспомнил он вопрос Маи. Он посмеялся тогда, сейчас ему было не до смеха. Он знал теперь, кто убил Торию, но гораздо больше загадок требовали ответа.