Читать книгу: «Эффект искаженных желаний», страница 3

– Сегодня мой управляющий меня обокрал.

– Как так? – вырвалось у Ольге искренне.

Она, конечно, была удивлена тем, что не увидела сегодня в доме Михаила, но решила, что старик отослал его по каким-то важным делам. Даже не промелькнула мысль, что его так быстро заподозрили и все разузнали.

Страх сковал грудь, Ольга молчала, застыв в ожидании.

– Представляешь, нашли его сегодня утром со сломанной шеей на мосту за углом. Ночью горничная видела Мишку у дома, вроде прятался он там и с кем-то шептался. Сделал, видать, свое дело и поскакал, а лошадь понесла, он с нее и свалился. Правда, награбленного у него не нашли, спрятал, подлюка, или своему сподручному отдал. Жалко, уже и не спросишь, а я бы так спросил, что он точно бы ответил, – на этих словах супруг опрокинул в себя рюмку коньяка из той самой бутылки и почти сразу же захрапел, а Ольга, вылив остатки в окно, долго лежала в кровати и благодарила свой талисман, который уберег ее от страшной беды.

Это был первый раз, и теперь она твердо уверилась, что способна на это. Что же до рисков, так талисман Соньки Золотой Ручки уже принял ее, в него уже поселилась сущность, и теперь Ольга будет полностью под его защитой.

Глава 4
Галина
Толинка – Хлопанье Уха Койота

Бывает, что лист тонет, а камень плывет дальше.

Закон стаи

Хабаровск, июнь 2014 г.

У Галины в доме не было зеркал. Нет, не по причине финансовой невозможности. Это было осознанное решение. Прижившись, оно вошло в привычку, и вот теперь ей пришлось открывать в смартфоне функцию селфи, чтоб взглянуть на свое лицо перед выходом из дома. Она уже давно не была в Хабаровске, лишь во время туристических поездок на море благополучно добиралась до аэропорта на бизнес-такси, проходила регистрацию на стойке бизнес-класса и улетала с комфортом в теплые края с такими же немногословными людьми, как и она.

– А ничего не изменилось, ты все так же отвратительна, – сказала она вслух сама себе. Это тоже было привычкой и уже не пугало ее.

Галина иногда могла часами разговаривать сама с собой, иногда даже спорить.

– Хотя нет, – она вновь усмехнулась, глядя в свое импровизированное зеркало, – ты знатно потолстела, Толинка.

Галя оглядела свой короткий ежик на голове – прическа, как говорится, идеальна: не нужно ни плойки, ни лака, да что там, даже расческа не нужна.

Телефон пиликнул о том, что бизнес-такси приехало и ждет ее у ворот дома. Галина еще раз оглядела вещи, которые выбрала для встречи, и подумала: не перемудрила ли она с нарядом?

– Нет, все правильно, – сказала она сама себе, – надо идти в этом.

Это были старые вещи, такие она носила в другой жизни – дешевые и поношенные. Галина приобрела их не из-за ностальгии или жадности, а специально для таких случаев. Чтоб оставаться для людей из прошлой жизни тоже прошлой Галкой Мечниковой.

Еще раз осмотрев себя на предмет «улик», которые могли бы указывать на ее статус и достаток, – серьги, кольца с бриллиантами и другие мелочи, Галина вышла из своего коттеджа и села в черное такси.

– Наш путь до места займет сорок минут, – сказал таксист, выруливая из закрытого коттеджного поселка Заимки, где Галя проживала последние несколько лет. – Пожелания будут?

– Тишина, – немного грубо ответила она и вновь погрузилась в свои мысли.

«Зачем я туда еду? – подумала Галя в сотый раз за последние сутки. – Надо ли это мне?»

Такси Галина остановила в паре кварталов от дома Ирки, чтоб никто, не дай бог, не заметил, как она высаживается из «мерседеса».

Это был старый Хабаровск, ее Хабаровск. Этот город был исключительным, и Галя почувствовала вдруг, как ей его не хватало все эти годы. Не хватало этих запахов, этого воздуха, этих домов. Здесь ей был знаком каждый подъезд, каждая площадка, каждый двор. Вон там жила Чепи, ее закадычная подружка, переставшая быть таковой в один момент, там, на берегу реки Гилюй. А вот в том доме на Карла Маркса жил невыразительный мальчик-ботан Чуа-Змея, прозванный так из-за своих очков с толстенными линзами, ну еще и из-за взгляда, которым он мог ужалить больнее любой рептилии. Теперь же это сам Анатолий Стоянов, которого, кстати, единственного из всех одноклассников Ирка назвала не по прозвищу, а по имени, настолько он внушительный стал человек.

А вон там, чуть дальше, на Серышево, жил сын военного – мальчик с отличной накачанной фигурой Бижики-Бизон. Он пришел в их школу уже в выпускном классе, когда стая успела сложиться, но, видимо, в силу своего характера без проблем вклинился к ним и даже стал одним из лидеров. Гале всегда казалось, что он станет или полицейским, или бандитом – одно из двух.

А вот и Галкин дом, квартира на третьем этаже. Отчим, скорее всего, до сих пор там живет, и вот эта квартира не вызывала радости раньше, а сейчас не вызывает даже ностальгии.

Когда Галя подошла к Иркиному подъезду, из него как раз вышла большая компания. Она сразу же узнала всех, а вот они ее – нет, да это и не удивительно. Галя очень изменилась за последние пятнадцать лет. Килограмм так на пятьдесят, не считая пластики.

Одноклассники вели себя очень странно. Вышли и молча прошли на пустую детскую площадку. Чепи-Фея, бывшая подруга, выглядела плохо. Неухоженная, болезненно худая, без макияжа и стрижки, да к тому же очень грустная, словно полностью искупалась в ней, в той самой грусти.

Бижики-Бизон, Денис Бизов, был великолепен: косая сажень в плечах, высокий и мужественный, жгучий брюнет, вот только взгляд какой-то растерянный.

Вихо-Главный, Федя Первач, лощеный мачо, по-прежнему красавчик. Прическа, костюм, дорожная сумка – все в нем было идеально, словно и не летел восемь часов в самолете, а только вышел из салона. Но самое главное, секрет его обаяния – это голубые глаза, от которых было просто невозможно оторваться, – они остались прежними: красивыми, холодными и надменными, как и пятнадцать лет назад.

Чуа-Змея, Анатолий Стоянов, конечно, уже не был тем ботаном, но так и остался невыразительным, хотя и сменил очки на линзы, а кривые зубы на идеальные, и пусть ему по-прежнему было далеко до Федора и Дениса, но у него все еще был змеиный взгляд, который словно гипнотизировал и заставлял подчиняться.

Одноклассники, сев на старые лавочки, что-то тихо обсуждали. Сейчас их объединяла растерянность, и Галка решила, что это знак – то, о чем ей сказала Ирка, правда.

– Где Валя? – спросила она, подойдя к ним.

Все дружно обернулись, но продолжали молчать. После ее появления, казалось, растерянность бывших одноклассников только возросла.

– Кто вы, женщина? – спросил ее раздраженно Вихо, и она даже не удивилась, что это сделал именно он. Резкий и злой красивый мальчик Федя, не жалеющий никого и никогда, считающий себя главным, идеальным – в общем, высшим сортом. Так глупо и так противно понимать, что люди не меняются.

– Ответьте, – не стала тратить время на их гадание Галка, – где Валька?

– Привет, Галя, – первой пришла в себя Чепи. Видимо, даже будучи бывшей подругой, женщина есть женщина и всегда узнает свою товарку. – Валя мертв, ты забыла?

– Как только что выяснилось, и Ирка Дивова тоже, – добавил Денис. – Это я так, для полноты картины. Кстати, классно выглядишь, Толинка, – добавил он нерешительно.

Она не дала ни единого шанса мысли, что это действительно комплимент, и грубо ответила:

– На себя посмотри, как был тупым быком, так им и остался.

– Вообще-то Бизоном, – поправил ее Денис. Видимо, другое слово показалось ему менее обидным.

– Вы что несете? – Галина демонстративно перестала замечать качка и обратилась к остальным. – Я говорила с ней вчера, она сказала, Валька жив. Вы врете!

– Если верить агенту ноль-ноль-семь из квартиры напротив – а я склонен доверять данной свидетельнице – так оно и есть. В силу своей профессии я знаю, что бабульки – это лучшие информаторы на земле. Ирка уже лет двенадцать распивает красное вино с Валькой, сидя на облаке, – сказал Денис, возможно, не заметив Галкиного отношения к нему, а может быть, намеренно пытался сгладить углы.

У Галины потемнело в глазах, и она, покачнувшись, рухнула на землю. Словно через толстую стену прозвучали еле слышные перепуганные голоса:

– «Скорую»! Вызовите скорее «скорую»!

– А кто это?

– Вы что, не узнали? Это Галина – Толинка.

– Хлопанье Уха Койота?

– Серьезно?

– Вот это да!

Ни Галина, бухнувшаяся в обморок, ни тем более испуганные бывшие одноклассники, которые суетились вокруг ее большого тела, лежащего в центре детской площадки, не заметили, что кто-то очень внимательно наблюдает за ними из окна соседнего дома.

Глава 5
Все чего-то недоговаривают

В улыбающееся лицо стрела не летит.

Закон стаи

Хабаровск, июнь 2014 г.

– Только в Хабаровске можно увидеть настоящие времена года, – философствовал Анатолий, щурясь на солнце. – Если зима – то снежная, с морозом, таким, что только валенки могут спасти да унты. Если осень – то золотая, пестрая, как палитра художника. Листья не просто желтые, они яркие, со множеством тонов – от рыжего до золотого, и все это в огранке бабьего лета. А весна, помните, ребята, какая тут весна? С ручьями и медленно пробивающейся травой. Не то что в Москве, где газонная сохраняется даже под снегом. Только здесь можно почувствовать пробуждение природы, когда сходит снег и какая-то побитая за зиму чернота начинает оживать, покрываясь сначала самой хрупкой зеленью, потом больше и больше, и вот уже буйство оттенков зеленого радует глаз. Вот и лето здесь тоже правильное, жаркое, но не переходящее в режим сауны, как на юге, а осторожное, с прохладными ночами и росой по утрам. Вот где бы я после Хабары ни жил, такой правильности времен года никогда и нигде не встречал.

В школьные годы Толя в их небольшой компании был самым невыразительным ее членом. Взяли его в стаю только потому, что он был очень умным и нежадным, без проблем давал всем списывать, помогал на контрольных и тестах, но все же в самой стае он был бесполезен. Неинтересный как собеседник, без чувства юмора и полета фантазии, на гитаре играть не умел, что в стае считалось почти позором, и был очень слабым физически, постоянно выдыхался в длинном переходе, и тогда его рюкзак приходилось нести другим. Никчемный тип, по крайней мере, им так всем казалось пятнадцать лет назад.

Но было и одно достоинство, которое все же ценилось: Толя Чуа-Змея был не особо амбициозным. Он правильно все понял про свой статус в стае и принял правила игры. Где он был нужен – помогал, где нет – просто молчал и, казалось, наслаждался тем, что его просто приняли. Но при этой, казалось бы, бесполезности и безобидности Чуа все знали, что, если Толю обидеть, задеть, оскорбить – он отомстит, да так, что станет тошно. Незаметный мальчик в очках с толстыми линзами, очень худой, прыщавый, с зубами как сломанный забор – он умел увидеть самые уязвимые места обидчика и уколоть туда так, что больше приставать к Анатолию тому не хотелось.

– Если ты закончил с лирикой, давайте уже разговаривать, а не молчать, – беззлобно вклинилась в его монолог Галя.

Она быстро пришла в себя после обморока; видимо, просто скакануло давление, мучившее ее последнее время по причине лишнего веса. «Скорую» вызывать не стали, а вот привлечь внимание общественности успели, поэтому все очень быстро, не сговариваясь, взяв Галину под руки, покинули старый двор и, молча дойдя до городских прудов, сели на скамейку.

На прудах гуляли мамочки с колясками, дети хохотали, пытаясь обнять фигурку Чебурашки, и это все так контрастировало с недавним потрясением, что раздражало своей обыденностью.

– Давайте, – согласился Денис. Ему не хватило места на скамейке, и потому он ходил взад-вперед, сцепив руки за спиной. – Некто от имени умершей двенадцать лет назад Ирки вызывает нас под разными предлогами в Хабаровск. У меня лично два вопроса: зачем и почему именно нас из всего класса?

– Мы здесь не живем, – предположил Федор.

– Я живу в Хабаровске, – отклонила версию Галя.

– И ты не знала, что Ирка умерла? – спросила ее Катя с укором, но по-прежнему не глядя на бывшую лучшую подругу.

– А почему я должна была это знать? – с вызовом ответила та. – Дружить мы перестали, как и с вами со всеми, сразу после школы, из района я съехала тогда же, как только это стало возможным, в «Одноклассниках» не зарегистрирована, а в других соцсетях она мне не попадалась, впрочем, как и вы. Кстати, почему вас троих нигде нет? Стоянов не в счет, он публичная личность, за него, скорее всего, это делают помощники. В наше время это даже подозрительно.

На ее вопрос никто не ответил.

– Тогда мы все пятеро члены стаи восьмерых, – выдвинул новую версию Толя.

– Кстати, Анатолий, – повернулась к нему Галина, чем нарушила стройный ряд сидевших на скамейке, потому как имела килограммов сто живого веса, – ты у нас такой большой человек, и охрана, скорее всего, собственная имеется. Почему же ты не проверил, не дал задание своим помощникам все узнать? А, ваше величество, чего один-то приперся? Прошу прощения за сленг, но на правах бывшей одноклассницы хотелось бы узнать, как ты вообще оказался у ее дома один.

Толя Стоянов надел темные очки, достал кепку из стильной сумки.

– Во-первых, у вас неправильное представление о работниках телевидения. Все думают, что мы имеем кучу возможностей и личную охрану. А во-вторых, я здесь инкогнито. Это было самое главное условие Ирки.

– Условие! – закричал Денис, хлопнув себя по лбу. – Конечно! Всем нам Ирка пообещала что-то, давайте отсюда плясать. Так что тебе она обещала, чем подкупила? – спросил он Анатолия, который в очках и кепке выглядел как пародия на шпиона и, естественно, все равно был узнаваем.

– Рассказать, кто убил Вальку, – быстро ответил он. – С первого дня, как он пропал, я был в этом уверен. Он мой друг, и это мучает меня всю жизнь. По-моему, кто бы ни оказался под личиной Ирки, он нашел мое слабое место, мою ахиллесову пяту.

– Ну, не потому, что он был твоим другом, тебя это так тревожит, – хмыкнул Федор, – а потому, что совесть спать не дает.

– Да пошел ты, – выдохнул Толя.

– Прости, я не хотел тебя обидеть, – сказал Денис, состроив скорбную мину, но тут же с улыбкой добавил: – Случайно вышло, просто повезло.

– А мне она сказала, что Валька жив, – перебила его Галя и в сердцах выругалась: – Вот сволочь, прости меня господи. Хотя я пришла бы, даже если бы она предложила назвать только имя убийцы, как Толе. Видимо, со мной хотели перестраховаться, чтоб наверняка.

– Не льсти себе, – продолжил улыбаться Денис. – Просто Толя не поверил бы даже гипотетически, что Валька жив, – это чушь.

– Меня просто позвала на встречу выпускников, – поняв, что пришло ее время отвечать, сказала Катя.

Она сейчас сидела рядом с сильно пополневшей Галиной, и вместе они смотрелись комично. Полные противоположности – Катерина подчеркивала лишний вес Галки, та в свою очередь – ее болезненную худобу.

– Вот тебе заняться в этой жизни нечем совсем, – хмыкнула бывшая подруга и по потухшему взгляду Екатерины поняла, что попала в точку.

– Если честно, – перебил ее Денис, будто желая защитить Фею, – я тоже на встречу прилетел. Правда, там у меня еще и в жизни все совпало: на работе проблемы, и еще… – было видно, что ему не хотелось это все объяснять. – Так что не только Катя решила поучаствовать в мероприятии, – закончил он коряво, – я тоже со всем желанием.

– Я прилетел, узнав, что будет Чуа, – сказал Федор, словно решившись на что-то. – Прости, Толян, но мне нужна твоя помощь. Когда Ирка, ну, или кто это был, не знаю, сказала, что ты будешь здесь, только тогда я решился. Ни на какую встречу одноклассников я бы не поехал и уж тем более не повелся бы на то, что Валя жив, или на информацию о его убийце. На вас всех мне плевать тоже, простите, мои дорогие, за честность, а Валя и его смерть остались далеко в прошлом. Я человек настоящего и не собираюсь во всем этом участвовать. Я так понимаю, Тольке будет сейчас не до моих проблем. Через четыре часа самолет в Москву, прощайте, я полетел решать действительно важные вопросы в моей жизни. Можете мне написать, когда найдете шутника. Извините, ничем не хочу вам помогать.

Федор встал, поправил и без того идеальный летний костюм, стряхнул невидимую пылинку с лацкана льняного пиджака и, прихватив свою не менее красивую сумку, направился к дороге, но через пару метров остановился.

– Хотя нет, – крикнул он им оттуда, – не пишите мне. Мне это все неинтересно. Прощайте, индейцы.

Толя, Денис, Катя и Галина смотрели ему вслед и молчали, понимая, что Федор принял самое верное решение.

– А я, возможно, смог бы ему помочь, – пожал плечами Анатолий, все же сняв кепку и очки. – Но он даже не попросил, странно.

– Да и бог с ним, – махнул рукой Денис. – Давайте тогда решать: будем разбираться в том, что происходит, или последуем примеру нашего идеального одноклассника? Кстати, вам не кажется, что он перебрал с образом, прям конфетка. Может, он того?.. – на лице Дэна вдруг появилась глупая улыбка.

Но Галина перебила, не дав ему продолжить свои рассуждения:

– Одного не пойму – я могла бы поклясться, что это говорила Ирка.

– Ну-у, – протянул Анатолий, – сейчас качественный софт и не на то способен, не только по голосу, но и по видео людей обманывают.

– А Галка права, – вступила в разговор Катя. – У Ирки сложный не голос даже, а именно дефект речи. Интонации и провалы букв. Для подделки необходим пример голоса, а как это провернуть, если Ирка умерла двенадцать лет назад?

– Я так понимаю, собрание продолжается, – вздохнул Дэн. Видимо, он надеялся все же на другое решение. – Тогда предлагаю не верить бабке на слово и все разузнать про Ирку. Может, они с бабулей заодно и решили нас разыграть, – почти весело добавил он. Похоже, данная мысль, пришедшая только что, была не такой пугающей, как остальные предположения. – Я позвоню в Москву, как только она проснется, и узнаю о ком-нибудь в Хабаре, через кого смогу получить информацию в полиции.

– А я позвоню своему помощнику, – предложил Анатолий. – Пусть откопает все в Интернете на наш класс, нашу Ангелину и остальных членов стаи, где и что.

– Ты даже этого не сделал? – теперь пришел черед удивляться Денису.

– Я же говорю, странно это очень, – поддержала Галя.

– Но ведь вы тоже ничего не сделали, – пожал плечами Толя и улыбнулся. – Вас застали врасплох, вам сказали, что решать надо срочно, и милая картавая одноклассница была такой своей, как привет из детства, что вы вдруг подумали: а почему и нет? Ведь так? И почему же вы думаете, что те, кто имеет чуть больше денег и мелькает в телике, не люди?

– Ну, ты недалек от истины, – подумав, согласилась Галина. – Но все же это не отменяет факта, что мы простые смертные, а ты у нас знаменитость. Я уверена, для тебя нашли что-то особенное, и это точно не смерть Вальки. Вы все уже давно про него забыли, – продолжала допытываться она.

– Алла! – вдруг подпрыгнула Катя. – Не хватает Аллы.

– Точно, Ирка или кто-то, кто звонил от ее имени, перечислила мне, кто будет, и в том числе упомянула ее.

– Не думаю… – начал хмуро Денис.

– Да хватит уже себя обманывать, – оборвала его Катя жестко. – Все дело в черноголовой голубой сойке, Вальке и «Сонькином пупе», и вы это знаете. Просто боитесь вспоминать или вам стыдно, но я уверена, что Ирка просила вас захватить свою часть карты. Так, невзначай, но при этом настойчиво говорила о ней в последнем предложении, чтобы вы точно не забыли. В этом все дело.

– А карта была поделена на восьмерых индейцев стаи, – заключил Анатолий. – Я все же надеялся, что мне показалось.

– Что за глупость! – возмутился Денис. – Это ведь все детский сад, зачем кому-то вдруг понадобилась старая заколка?

– Пока я с вами болтала, порылась в Интернете, и знаете, что странно? Ничего ни про Ирку, ни про Ангелину нет. Никакого цифрового следа. Это очень странно.

– Меня вот тоже нет в соцсетях, – развел руками Денис, – и я живой. А что до сойки – помнится, Валька говорил, что камни в ней драгоценные.

– Ага, скажи еще, что она волшебная. Правда, вижу, желания не у всех сбылись, – добавил Анатолий и нервно хохотнул.

– Ты просто не знаешь, кто что загадывал, – послышался голос сзади.

У дороги стоял Федор. Он был бледен и растерян.

– Что, самолет опаздывает, – уколола его Галка, – или передумал, решил все же помощи поклянчить? Так поздно уже, мы тебя освистали и натянули стрелу!

Все хихикнули, потому что вспомнили, что «натянуть стрелу» в стае значило изгнать провинившегося на некоторое время и не общаться.

– Нет, ребят… Кто-то играет с нами по-серьезному, – сказал он, не обращая внимания на едкость брошенных ему фраз и смешки. – Вон, смотрите, – Федор указал в сторону стадиона «Платинум арена». Там на огромном экране было написано: «УЕДЕШЬ ИЗ ХАБАРЫ – ПОЖАЛЕЕШЬ».

– Может, совпадение, – ошеломленно выдавила Катя. – Реклама какая-то.

– Ага, – ухмыльнулся нервно Денис, – города Хабаровска. Таким образом заманивают туристов в город, а потом пугают. То-то, я смотрю, разросся Хабаровск, заманили тысяч двести в свои сети и держат.

– Смотрите дальше, – оборвал их Федор.

Изображение мигнуло, и на экране высветилось:

«НАЙДИТЕ КЭНТИ».

– Все-таки стая, – вздохнув, сказала Галя. – Надо искать Аллу.

– Подождите, – попытался успокоить всех Денис. – Надо сперва с Иркой разобраться, с соседкой ее, потом сходить на стадион и выяснить, кто заказал запись. Там сто процентов все официально – оплата, чеки и так далее, не по взмаху же волшебной палочки она появилась. За каждым шагом, даже за звонками нам стоят люди, и у них, как говорится, есть имя, фамилия, отчество. Вот у Толяна должны быть крутые программисты, можно попробовать установить, кому принадлежала симка, с которой нам звонили, ну а если нет, то хотя бы ее местоположение.

Все уже готовы были с ним согласиться, как на экране буквально на мгновение высветилось еще одно послание:

«ВСТРЕЧА СЧАСТЛИВЫХ ОДНОКЛАССНИКОВ. НАДЕЮСЬ, У ВСЕХ СБЫЛОСЬ ЗАГАДАННОЕ?»

И картинка тут же сменилась рекламой пены для бритья, но этого мгновения хватило, чтоб у пятерых взрослых людей мурашки побежали по спине.

– У меня сбылось, только сейчас понял, – сказал Толя. – Правда, как-то коряво вышло.

– А что ты загадал? – спросила Катя.

– Чушь, – бросил Толя зло. – Надо же, только что об этом вспомнил, и аж дрожь по телу.

– Да ладно, – сказала Галка, – не мнись, говори уже. Нам как раз мурашек немного не хватает для рекорда.

– Я загадал, чтоб, когда мы встретились через много лет, вы все преклонялись передо мной и называли меня по имени-отчеству.

– Без комментариев, – фыркнула Галя, – потому что они будут состоять из ненормативной лексики. Значит так, начнем со старого адреса, где Кэнти жила с родителями. Помните, это рядом, я визуально помню и дом, и квартиру, а там и ваша Москва проснется, может, поможет чем, хотя я бы на москвичей сильно не рассчитывала. Не люблю я их.

– Да в той Москве москвичей и не осталось, у меня в команде ни одного, – попытался оправдаться Толя.

– Все потому, что вы – как Америка, – попеняла ему Галина. Из-за полноты она тяжело дышала, а потому говорила с придыханием, и казалось, что это бабушка отчитывает внука.

– Поясни, Толинка, я не уловил твоей логики, – улыбнулся Толя. В нем временами промелькивал тот самый Чуа, умеющий слушать и улыбаться, морща при этом нос.

– Когда-то в Америку ехали бандиты и отчаянные, так и к вам в Первопрестольную прутся со всей России, – подытожила Галина.

– Все правильно, – усмехнулся Федор, – самые смелые. Кто не рискует, тот не пьет шампанское. Как там еще? Только смелым покоряются моря… ну, и столица.

– Не-а, – не согласилась Галя, – самые отбитые.

– А отбитые, по-твоему, не люди? – спросила Катя с такой болью, что шуточная перепалка бывших одноклассников тут же прекратилась.

Все без слов почувствовали, что за этими словами стоит боль, и замолчали.