Последний дракон

4

Сив вздохнул и отодвинул чарку. Кажется, его гнев поутих и он успокоился. Он устало прикрыл глаза и погрузился в долгие размышления. Трор молча изучал дно своей кружки и искоса поглядывал на отца. Ему давно не доводилось видеть его в таком состоянии: задумчивого, подавленного и опустошенного.

– Что гнетет тебя, ярл?

Отец вздрогнул и моргнул. Он посмотрел на сына и шепотом сказал:

– То, что я задумал. У меня не осталось иного выбора, и ты знаешь, что я не смогу отступить. Я должен покончить с Рунволдом.

– Ты собираешься убить его, – скорее подытожил, чем спросил Трор. – Но ведь он богородный. У тебя не хватит сил, приведи ты хоть весь наш клан на бой с ним.

Ярл Сив кивнул и положил руку на плечо сына.

– Я знаю, мой мальчик. Поэтому мы и прибыли сюда.

– Ветреный пик? – догадался Трор, и вдруг ужаснулся. – Ты собрался разграбить его?

– Нет, что ты! Все не так, как ты мог подумать, – поспешил объяснить отец. – Говорят, в его залах хранится пара древних клинков, что ковал сам Хлад для своих сыновей, Мора и Свальда.

– Да, я слышал эту легенду.

– Но говорят и то, – Сив с азартом схватился за пустую чарку и сжал ее, словно в его руках уже был один из этих клинков, – что они не обыкновенные. Мечи способны убивать богородных!

– Зачем Хладу нужно было создавать такое оружие? – недоуменно спросил Трор.

– Он и сыновья враждовали с Лемом и остальными Богами. Они готовились к войне! Понимаешь? Может даже, и воевали, но потом пришли к миру.

– Ты хочешь найти такой меч?

– Именно! С его помощью я одолею старика Рунволда. И это безумие наконец-то закончится.

Трору тяжело было не согласиться со словами отца. Ему тоже хотелось, чтобы это безумие кончилось. Он устал от отцовской одержимости. Порой, их с дедом вечные споры и склоки казались неким развлечением, навязчивой идеей, которая рано или поздно покинула бы мысли Сива. Но с каждым годом отец все сильнее желал разобраться с Верховным конунгом. И теперь он вознамерился найти мифические мечи.

Трор тяжело вздохнул.

Он знал, что не сможет отговорить Сива от этой затеи. Но и оставить его одного не мог. А значит, придется идти за ним до конца и не дать ему совершить какую-нибудь глупость.

– Чего же ты не поделил с ярлом «волков»? – спросил Трор, и кивнул в сторону варягов у очага. – Что предложил тебе Твольв?

Ярл Сив насупился и тихо ответил:

– Он хочет устроить набег на Ветреный пик. Сегодня ночью. И позвал меня присоединиться.

– Он совсем обезумел? Стоит Рунволду узнать об этом, то он испепелит и его и весь «волчий» клан! О чем он думает?

– Да-да, Трор, ты прав, – нехотя кивнул отец. – Покуситься на Святилище Свальда, наше священное место…страшнее преступления и не придумаешь. Только безумец способен на такое…

– Мне не нравится, к чему ты клонишь, ярл.

Сив наконец выпустил чарку из рук и посмотрел сыну в глаза.

– Пойми, – прошептал он. – Он сделает это с нашей помощью или без. Но если мы отпустим его одного, то я упущу шанс заполучить эти мечи! И тогда весь наш клан угаснет и останется неотомщенным. Разве можем мы с тобой, те, кто отвечает за наших людей, допустить это?

Трор помотал головой.

– Я против этой затеи, – он нахмурился и снова посмотрел на громадную фигуру Твольва, который танцевал возле очага. – С чего он вдруг решил посвятить тебя в свои планы?

– Сын, да пойми же, – взмолился Сив и взял его за руки. – Мы останемся не отмщенными! Смерть твоей матери так и останется не отплаченной. Мы должны…

– Не смей прикрывать свою жажду мести именем матери, ярл! – вспылил Трор и отдернул руки. Он начинал терять терпение и то, во что предлагал ввязаться отец, внушало ему все больше опасений. – Рунволд мне не враг. Даже после ваших ссор он помогает мне и нашим людям, словом и делом. Ты один желаешь ему смерти. С этой бесконечной погоней за местью ты совсем позабыл о клане, о котором должен был заботиться все эти годы. Ты стал как призрак, который носится по морям и островам и ищет способ расплатиться за то, в чем повинен сам. Все в открытую насмехаются над кланом «Драконьей Пасти»! Ты еще не забыл, как он называется на самом деле?

Отец молчал, тупо уставившись под ноги.

– Так я тебе напомню, – продолжил Трор. – Я застал наш народ в упадке и отчаянии. И мне лишь приходилось слышать о тех дерзких набегах, что совершали наши предки, и богатствах, которым они владели. Все что я видел – это скалы и отец, который вбил себе в голову идею о мести. Что бы эти предки сказали сейчас, увидь, до чего мы скатились? Да они наверняка плачут в Залах павших и стыдятся собственных отпрысков! Я не собираюсь участвовать в твоей погоне за троном Совета, как и больше потакать твоему безумию. Утром мы отплываем на Ан Сгар.

Трор с грохотом опустил пустую кружку на стол. Местные мужики, те, что сидели рядом, испуганно встрепенулись и с укором покосились на варяга.

Сив печально опустил взгляд и скукожился. Он походил на древнего разбитого старца, согбенного под грузом ошибок и невзгод. Трору было жаль отца, но ввязываться в заранее самоубийственную авантюру, которая навлечет беду на весь клан, он не собирался. Юноша сидел и подбирал слова для того, чтобы убедить отца отказаться от задуманного, как тот вдруг проговорил:

– Ты прав, сынок. Ты как всегда прав. Ты умен и прозорлив не по годам. Из тебя выйдет лучший ярл, чем из меня. К счастью, – Сив горько усмехнулся, и в уголках его глаз блеснули слезы, – мудростью ты пошел в мать. Не в меня.

Он улыбнулся, но с трудом сдерживал чувства. Трора кольнул укол совести, и он приобнял отца за плечи.

– Прости за резкие слова. Но ты должен был их услышать. Мы все устали. Давай вернемся домой.

– Да сынок, – кивнул Сив. – Давай уйдем отсюда.

Трор отвел отца в приютные чертоги, где хозяин выделил ему отдельную комнату для сна, а сам отправился на «Младшего дракона». Ему не спалось. Хотелось побыть в одиночестве и выкинуть из головы все, что сегодня произошло.

Пара воинов из его клана, что дежурили на судне, приветствовали вождя рогом с холодным грогом и трубкой, забитой сырым табаком. Выбирать не приходилось. Мерзкий туман проникал всюду, даже под одежду. Липкими щупальцами он пробирался в ноздри и просыпался на ресницы ледяной крошкой.

Залпом выпив горький напиток, Трор запалил табак и навалился на борт корабля. Прямо перед ним во тьме вырисовывалась хищная волчья морда. Драккар Твольва был в разы больше «Младшего Дракона». Старый, но верный, он заслужил мрачную славу по всему Северному взморью.

Попыхивая трубкой, вождь размышлял, зачем ярлу «Северных волков» нужно было рассказывать о своей затее отцу, и тем более звать с собой. Их кланы нельзя назвать враждующими, но из-за десятилетий неудач, над «драконами» теперь не смеялся разве что ленивый. Или мертвый. Поэтому Трор никак не мог взять толк, зачем Твольву понадобился Сив. Дело могло принять скверный оборот.

Твольв далеко не был дураком, каким хотел показаться. Именно он привел своих людей на вершину и прославил клан на всех островах и далеко за их пределами. Ярл «волков» умел играться с противником и знал, на какие ниточки нужно дернуть, чтобы заставить действовать его так, как того хотел он сам. Твольв был знаменит успешными осадами прибрежных острогов Родии и взятием крепостей Конкордата с минимальными потерями. И дело заключалось вовсе не в воинском искусстве. Он умел разозлить врага и заставить его совершить ошибку.

Прямо как отца сегодня в таверне.

– Пучина тебя побери! – воскликнул Трор и ринулся к приютным чертогам.

5

Трор несся по темным улицам не разбирая дороги. Он надеялся успеть и остановить отца, не дать ему совершить роковую ошибку. Но, когда он ворвался в жилище для путников, нашел лишь пустую комнату.

– Ярл оставил все вещи, юный вождь, – раздался за его спиной старческий голос.

Обернувшись, Трор увидел волхва. Старик оказался крепче, чем можно было подумать, и уже был на ногах, невзирая на раны и побои, оставленные отцом. Он неуклюже вышел из темноты и прошел в комнату Сива.

Присев на край деревянного лежака с подстилкой из сена, волхв сжал узловатый посох и пробормотал:

– Он взял только топор и щит, и покинул приютные чертоги сразу после твоего ухода.

– Отец говорил что-нибудь? – спросил снедаемый тревогой и нетерпением Трор.

– Бранился. Проклинал Конунга, весь белый свет. И тебя, – старик покачал головой и откинулся на кровати. Он шумно сопел и смотрел невидящим взглядом перед собой. – Я знаю, что он задумал, вождь. Ты должен остановить ярла, или смерть будет ждать и его и весь твой клан. Гнев Рунволда будет не остановить.

– Проклятье, – Трор насупился и притопнул ногой. – Проследи, чтобы ребята были готовы отплыть на рассвете. Сомневаюсь, что «волки» отпустят нас без боя.

– Ждешь проблем, вождь?

– Я не видел ничего кроме проблем, – вздохнул юноша. – Вряд ли и теперь будет иначе.

Вождь надел отцовскую кольчугу и выбежал на улицу, оставив дряхлого волхва в одиночестве. Он не стал поднимать никого из команды. Ни к чему подвергать жизни своих братьев опасности из-за безумия ярла.

Первым делом Трор проверил корчму. Стояла глубокая ночь и та уже была закрыта. Даже фонарь над входом и тот был погашен. На улице не было ни души. Словно на зло, обе луны спрятались за облаками. Мрак опустился на город. Стараясь не поддаваться волнению, Трор побежал к границам поселения. Он ощущал себя брошенным изгнанником. Глупцом, который пытается остановить бурное течение. Казалось, что все уже предрешено и назад пути нет.

– Нет, – прошептал себе Трор. – Я так просто не сдамся.

Он вскарабкался на дозорную башню и отпихнул в сторону местного стражника. Сразу за вратами начиналась заснеженная пустошь, окончание которой терялось среди поросшего хвойным лесом предгорья. Краесветные горы, что знаменовали западные границы варяжских земель, возвышались до самого ночного неба. Их белоснежные пики блестели мириадами огоньков, отражая бледный лунный свет. Где-то там, в вышине притаилась треглавая вершина, под которой находилась древняя обитель Свальда. Ветреный Пик, как издавна называли это место, был объят вечной пургой и метелью. Беспощадные бури обрушивались на окружающие горы, и лишь в самом святилище Бога Ветра царили мир и покой. Путь к нему пролегал по крутым склонам и обрывистым скалам. Тропа петляла между ущелий, зигзагами опутывала горную твердь и поднималась до узкой каменной платформы. Трор помнил, как впервые, шесть лет назад поднялся на вершину и не думал, что вернется сюда так скоро. В тот день он стал варягом. В тот день он получил первый топор и был признан кланом как воин и вождь. Все это было будто вчера.

Трор одернул себя и присмотрелся к дороге. Та вела из города в сторону леса и утопала в ночной мгле и сугробах. Не были видно ничего, кроме клубившегося морозного тумана. Юноша нахмурился и спросил у стражника, что бдел за окружающими землями о клане «Северного волка».

– Не было видать никакого отряда, г-господин, – пожал плечами воин.

– Неужели никто не покидал город? – недоумевал Трор.

– Дык как же? Выходили-выходили, – почесал затылок стражник и махнул рукой в сторону гор. – Только не отряд их было-то! А небольшая такая ватага. И с полдюжины не наберется. Отселя как с полчаса назад вышли. Небось, скоро до леса дотопают.

Трор сокрушенно покачал головой:

– Вели отворить врата!

Он спустился с башни и выскользнул сквозь приоткрытые створки городских ворот. Путь предстоял неблизкий: по заметенной дороге до предгорий на своих двоих было не меньше часа ходьбы. Трор ускорился. Он долго бежал по застывшему насту, оступаясь и запинаясь, пока наконец не наткнулся на тропу, оставленную Твольвом и его бойцами. Варяги шли след в след, почти не отклоняясь от тракта. Из-за этого оказалось тяжело подсчитать, сколько людей он взял с собой в налет. Но отец наверняка увязался вместе с ними. От одной мысли о том, что Сив обманул его и впутался в заранее гиблое дело, которое могло обернуться бедой для всего клана, Трором обуял гнев.

Он прыгал по следам в глубоком снегу, задыхался и тяжело сопел. Влажные от долгого бега глаза и нос покрылись ледяной коркой и заболели. Крепчавший мороз застилал взор, щеки онемели, а поднявшийся ветер словно преграждал ему путь и шептал: «Поверни обратно». Но Трор рвался вперед. Он не мог допустить, чтобы отец навлек на их клан страшный позор. После такого уже будет не отмыться.

Трор надеялся догнать ватагу «Северных волков» перед горной тропой к святилищу. Когда он достиг первых сосен, что величаво возвышались над дорогой, его встретили два деревянных кумира. То были фигуры Лема и Хлада. Северные народы, особенно охотники-януки, что жили в ледяных пустошах, воздвигали таких чуров на границах священных земель. Старцы сурово взирали на пришельца из-под кустистых бровей и сжимали в руках мечи и посохи. Трор поклонился изваяниям и осторожно прошел под сень леса. Неясный лунный свет совсем пропал и уступил место ночному мраку.

В этом месте стояла особенная, нерушимая тишина. Даже ветер будто боялся побеспокоить сон вековых сосен, совсем притих и поспешил убраться с предгорий. Трору стало не по себе. Он ощущал, как за ним наблюдают тысячи невидимых глаз. Кто-то шептался во тьме, обсуждал незваного гостя и предрекал ему беды и страдания, если он осмелится ступить дальше. Нереальное, но почти осязаемое присутствие неведомых существ вселяло трепет и страх. Вождь с трудом вышел из оцепенения и потряс головой. Он почти у цели и никакие древние духи его не остановят. Он должен найти отца.

Трор углубился в лес, следуя по тропе, что оставил Твольв и его соратники. Удивительным было то, что он так и не заметил ни света факела, ни случайных разговоров. Казалось, что отряд грабителей идет в полной темноте, словно боялся выдать свое присутствие. Зная репутацию ярла «Северных волков», Трор не сомневался, что все это – часть его плана. Однако многое до сих пор оставалось не ясным. Приходилось лишь надеяться, что когда он догонит налетчиков, ему не придется сражаться за право вырвать отца из их лап.

Задумавшись, юноша не заметил, как тропинка следов резко свернула под откос. Он ощутил под ногами пустоту и в следующий миг кубарем полетел по обрывистому склону оврага. Трор скатывался все ниже и ниже, вращался вокруг себя, ударялся головой о сокрытые под снегом камни и ветки. Резкое падение и встреча с отвесной скалой выбили из него весь дух. Вождь отчаянно цеплялся за сознание. Поднятое им облако снега медленно оседало на лицо, таяло на ресницах. Грудь болела после падения. Морозный воздух с каждым вздохом обжигал горло и легкие. Трор попытался подняться на четвереньки и закашлялся.

Весь мир утонул в ночном мареве.

6

Буря усилилась.

Снег пробивался под шкуры, ветер резал лицо острыми порывами, его свист раздирал уши оглушающим воем. Трор сжал кулачки и зажмурился. Он боялся стенающей стихии. Казалось, что сам Свальд, как и говорил когда-то дед, обрушил необузданный гнев на острова. Мальчик пытался сдержать слезы: папа будет недоволен, если увидит, как он плачет.

Отец крепче прижал к груди сверток из шкурок, в которые был замотан сын. Сив упрямо шел по заметенной дороге, что вела прочь из столицы. Огни крепости Ан Карск, древней обители варягов, которая стояла между двух скал, с трудом пробивались сквозь непогоду. Чернильная тьма полнилась белесыми росчерками вихрящихся в бешеном танце снежинок. Буря сбивала отца с ног и валила его сугробы. Он с трудом выдерживал натиск, закрыв лицо рукой, и прижимал Трора еще сильнее.

Сив яростно обругал воинов из дружины конунга, которые не хотели выпускать его за крепостные врата. Едва ли не через силу он заставил их открыть боковые створки и вышел из крепости. Отец остановился отдышаться и прислонился к каменной стене. Холод пробирался под одежду, сковывал руки и ноги. Испугавшись за сына, Сив распахнул тулуп и сунул сверток под мышку, надеясь хоть как-нибудь согреть малыша. Трор слабо шевелился. Его клонило в сон, и даже завывания ветра больше не пугали его. Он прикрыл глаза и не чувствовал, как тепло медленно покидает его крохотное тельце. Отец расправил края покрывала и приложил губы ко лбу сына. Тот оказался совсем холодным. Застонав от отчаяния, Сив оттолкнулся от стены и побежал в сторону родного поселка.

Дом клана «Драконьей пасти» располагался в лиге к югу от столицы, на скалистом берегу удобной для пристани бухты. Да только драккаров у его народа осталось совсем мало, и они все реже устраивали набеги. Денег для закупки доброй древесины не было, и приходилось довольствоваться тем, что есть. Но Сив не хотел побираться на объедках и грезить о былых днях, когда его клану принадлежали все южные угодья: леса, полные дубов и осины, пригодной для кораблестроения и луга для выпаса овец. Нет дерева – нет кораблей. Нет овец – нет парусов. «Драконы» чахли и увядали на глазах. Ярл не собирался мириться с этой не справедливостью.

Вопреки решению своего отца Рунволда, он начал войну…

Обуреваемый гневом, Сив выбежал на узкий мост, который дугой раскинулся над бушующим океаном и соединял крепость Конунга с островом Ан Сгара. Скользкий, покрытый льдом, продуваемый неистовым ветром, он представлял собой опасность еще большую, чем орда разъяренных берсеркеров, перебравших грибов Мора. Мужчина осторожно ступил на каменную поверхность. Шаг за шагом, он медленно пробирался на противоположную сторону, а в его мыслях меж тем разразилась буря не слабее той, что бушевала над островами. Это было не справедливо! Как Рунволд мог поступить так с его кланом? Он сам был некогда выходцем из «драконов», пускай с тех пор и прошло не меньше пары сотен лет! С годами его разум притупился, и некогда мудрый правитель превратился в полоумного и безумного старика. Разве было иное объяснение его поступкам? Он отдал все плодородные земли кланам, что пострадали, в ходе недавних войн, и поставил тем самым «Драконью пасть» на грань гибели. Разве это справедливо? Разве был у Сива иной выбор?

Он начал войну.

Его дружина прошлась по соседним селам и деревням. Он разгромил всех, кто встал на его пути. Подчинил тех, кто вольготно расположился на его былой вотчине. И расправился с теми, кто не захотел примкнуть к нему. Сив был близок к тому, чтобы наконец успокоиться и завершить главный поход своей жизни, объединив южные земли острова Ан Сгара. Но затем явились дикари. Те, кто выжили в этой междоусобице. Те, кто был не согласен с его властью. Те, кого поддержал ублюдочный Рунволд!

Резкий порыв ветра едва не сбросил Сива с моста. Варяг распластался на каменной поверхности на самом краю и с ужасом смотрел на черную пучину, что гремела у подножья скал. Ему еще не было так страшно никогда в жизни. Но боялся он не за себя. Малыш Трор, что свернулся под его тулупом, не заслужил такой участи. Сив не мог оставить сыну жалкое наследие. Однажды ему предстоит стать ярлом. И «драконы» должны быть сильны, как никогда!

Отпрянув от пропасти, мужчина мысленно выругался на Рунволда, который за долгие века не смог построить изгородь на проклятом мосту, и пополз дальше. Он вспоминал, как возвращался с дружиной из последнего карательного похода и увидел на горизонте пожарище. Черный, как безлунная ночь дым взвивался от его родного поселка. Деревня пылала, и пепел разлетался во все стороны, ниспадая на землю вперемежку со снегом. Сив устремился на помощь, но его встретили руины и пепелище. Захватчики давно ушли. Защитников перебили. Выжившие бежали без оглядки, в надежде найти убежище за стенами Ан Карска.

Ярл ворвался в свой дом и обнаружил растерзанную супругу. Он не брал себе наложниц, как делали правители других кланов, и всю жизнь прожил с возлюбленной. С девушкой, которая подарила ему сына. С той, чье изуродованное, обугленное тело лежало теперь у его ног.

Сив не мог плакать. Он не чувствовал горя или сожаления. Его душа пылала, а гнев заполонил все мысли. В порыве ярости он закричал, и сами Боги слышали его полный отчаяния и ненависти зов. Ярл выскочил на улицу, растолкал изумленную дружину и побежал, что есть духу в столицу. Он несся по заснеженным холмам и лугам, подобно призраку. И вслед за ним неслась буря, какой давно не видели острова. Казалось, что сам Великий Свальд чувствовал горе ярла. Он жаждал крови и мести. Он хотел найти справедливости у Конунга. Но нашел лишь предательство. Отец отвернулся от него. И от своего внука. Старый безумный старик. Ничтожество!

– Я убью тебя, ублюдок. Я сожгу тебя, клянусь Богами!

Пройдя мост, Сив распрямился и посмотрел на громаду крепости Рунволда. Отстроенная Конунгом обитель являлась знаком его силы, олицетворяла собой все то, чего он достиг за долгие года правления Советом кланов. Все варяги преклонялись ему, как божеству из забытых легенд. Будто Рунволд являлся Богом Ветра воплоти. И тот упивался своей властью. Его слово закон! И никто не смел ему перечить.

– Проклятый предатель! – рявкнул во тьму Сив.

Ярл «драконов» повернулся спиной к крепости и побежал по утопавшему в сугробах тракту. Он найдет способ отплатить за вероломство всем, кто посмел причинить вред ему и его клану. Тем, кто убил его жену и разрушил родной дом.

– Старик виноват, – шептал Сив, прорываясь сквозь сугробы. Он уже давно не чувствовал ног, а одеревеневшие руки горели огнем, но не все так же сжимали сверток с малышом Трором. – Но я все изменю. Все станет по-другому…

Сив потерял дорогу. Он должен был выйти к спуску с холмов, но вместо этого упорно поднимался выше. Он сбился с пути. Снег застилал глаза. Буря только усиливалась. Ярл вслепую брел дальше, и каждый шаг давался ему все труднее. Налившиеся свинцом ноги заплетались. Сив запинался и падал в снег, но из последних сил поднимался и продолжал путь. Тьма обступила его со всех сторон. Вой стихии оглушал. Мужчина зарычал, но не услышал самого себя. Сив сделал еще один шаг и понял, что под ногой оказалась пустота.

В следующий миг он сорвался со скал и полетел навстречу тьме.