Истории из санатория «Тихая бухта»

– Сновидения – это то, что видит наше сознание, когда наше тело погружается в сон. И эти видения могут быть как прекрасными, так и чудовищными, и ужасными. Тебе просто, скажем так, не повезло. И ты увидел страшный сон.

– Но я не спал! – повысив голос встрепенулся Дима, – Я видел его, видел, как оно ползет ко мне, как тянет свои белые ручищи, я слышал его. Я…

– Я верю, что ты его видел и верю, что ты его слышал. Верю! – мягким голосом прервала она его.

Дима удивленно посмотрел на Марину Владимировну. Она сидела прямо перед ним, сложив руки на коленях и спокойно смотрела на него. Было не похоже, чтобы она врала или шутила над ним.

– Верите? – уже тише заговорил Дима. – Но тогда почему вы говорите, что это был сон?

– Верю, что ты видел чудовище. И для тебя оно было реальным, потому что ты его видел, и ты его слышал. Но все это происходило в твоем сознании, понимаешь?

Мальчик опять отвел глаза и принялся с увлечением карябать ворсинки на простыне. Но Марина Владимировна взяла его руку в свою, и он посмотрел на нее. Ласково улыбнулась и чуть сжала руку Димки. Руки ее приятно холодили его кожу.

– Ты можешь быть полностью уверен, что это произошло с тобой! Но также, ты можешь быть, полностью уверен, что этот монстр в твоем сознании и он там и останется. Здесь ты в безопасности!

– Как сон наяву? – уточнил Дима.

– Именно, как сон наяву.

Мальчик молчал, обдумывая слова Марины Владимировны. Часть его была с ней согласна. Она говорила: «Чудовищ не бывает! Это все сказки!». А вторая половина твердила: «Ты его видел! Ты его слышал!». Но даже если, то было во сне, кто знает, что случится если ему присниться вновь кошмар. Не станет ли он для него реальностью опять?

– А если я усну? – он с тревогой посмотрел на нее.

– Конечно уснешь, человек не может не спать! Но когда будешь спать, вспомни, что твое сознание придумало и породило это чудовище. Так же и ты сам сможешь придумать и создать защиту от всех чудовищ в твоих снах. Чем бы ты стал сражаться с этим чудовищем? Что бы его могло одолеть или остановить? Подумай.

Синие глаза, Марины Владимировны, стали затягивать в себя мальчика. И он увидел, как он берет огромный пылающий меч и разрубает чудовище на куски. Или же волшебными цепями сковывает чудовищу руки и ноги, и сажает его в клетку, а Марина Владимировна смотрит на храброго Димку-героя восторженным взглядом.

– Ты храбрый мальчик! – ее тихий, мелодичный голос казалось раздавался откуда-то из далека, – Ты сможешь победить всех чудовищ и завоевать всех принцесс. А теперь тебе стоит отдохнуть. Ложись, я тебя укрою. Скоро принесут ужин, обязательно поешь. Тебе же надо набираться сил, чтобы быть героем! – она так торжественно это произнесла, что мальчика закружил водоворот фантазий. Он почти не услышал, как она продолжила. – Из палаты лучше сегодня не выходи. Или поспроси медсестер, чтобы сопровождали тебя.

Героем! Героем! Героем! Эти слова кружились в Димкиной голове, он видел, как он свергает мерзкое чудовище с престола, как унижает его, как чудовище умоляет его остановиться, но он был не преклонен, он ведь герой!

Мальчик даже не заметил, как нежно погладив его по голове, Марина Владимировна вышла из палаты. Теперь он был уже не просто Димкой – мальчишкой двенадцати лет, с астмой и слабой спиной, он был сильнейшим храбрецом, спасающим принцесс и завоевывающим города, страны и континенты! Он добывал сокровище из лап бледных и тщедушных монстров. Все ради того, чтобы принести все к ее ногам, к ногам принцессы. Лицо же принцессы сияло синими влюбленными глазами и очень было похоже на лицо Марины Владимировны.

– Эй? Ты чего спишь? – внезапно сквозь сон раздался тонкий мальчишечий голос.

Дима, очнувшись от сновидения долго не мог понять, где он и кто он, он осмотрелся вокруг себя. Перед ним стоял его ровесник, мальчик лет одиннадцати – двенадцати, с черными приглаженными волосами на пробор с правой стороны. Гость был одет в белую полосатую пижаму, кое-где уже прилично затертую и пожелтевшую со временем. У него были грустные, темно-карие глаза, черные брови, тонкая кожа с желтоватым отливом. Глядя на него, Димка сразу же подумал: «Вот ему не повезло, он точно болеет чем-то серьезным».

– Разбудил? – уточнил мальчик слабым голоском, – и протянул ему руку. – Я Иван. Тоже сегодня ночую в медпункте, только в соседней палате. – он слабо пожал Димину руку. – А ты за что сюда попал?

Посетитель без приглашения уселся у Димы в ногах и беззастенчиво принялся разглядывать его. Мальчик отвечал ему тем же. Что-то странное чудилось, ему, в госте.

– Да вот, внезапно температура, поднялась. – ответил он и вылез из-под простыни устраиваясь поудобнее, подложив под спину подушку.

– О, я тоже знаю что-то о внезапности! Я вот внезапно отравился, за что был отправлен в медпункт, вместо экскурсии. Хотя и не жалею, если честно. Сдалась мне эта экскурсия, ходить под солнцем, только жариться и отмахиваться от бабушки. «Ивашка, надень кепку! Ивашка, не ныряй в море! Ивашка, брось медузу! Ивашка, не в меня!» – Иван потешно закривлялся, гримасничая и подёргивая плечами.

– Что и ты, тоже замучен бабушкой? – от удивления Димка привстал на кровати и ближе пододвинулся к своему посетителю.

– И я тоже… – обреченно подтвердил гость, – Бабушкина забота через край льется. – он посидел чуть молча, взъерошил волосы и улыбнулся. – А вообще она у меня хорошая бабуля, добрая.

– Я тебя очень понимаю, моя такая же! Как включит свою шарманку, так и не остановить потом. Я вот вчера, только в море зашел и хотел понырять, ракушек найти для коллекции. Я их давно собираю, года уже два. А она сразу же: «Дима! Дима! Вылезай, губы уже синие!». Конечно же, они синие, я же ежевику до этого лопал, а как ей это объяснить? А никак! – и он с выражением обреченности пожал плечами.

– Знаешь, Дима! С этим произволом надо бороться! Долой ущемление прав внуков, подавай свободный день на море! Ай да, мороженое на завтрак, обед и ужин! Бойкот противным процедурам! —громким голосом провозгласил Иван, уперев руки в бока.

Воодушевленный его речью, Димка вскочил на кровать, схватил простынь, накинул себе на плечи, как плащ и встал ногой на подушку, тоже уперев одну руку в бок.

– За свободу внуков от бабушкиной тирании! – громким голосом подвел он итог.

Они оба разразились громким хохотом и Димка, высоко подпрыгнув, подогнув по себя ноги, упал в кровать.

Посмотрев на своего новообретенного товарища по движению за права внуков, мальчик заметил, как резко изменился Иван. Губы его плотно сжались, подбородок заострился, глаза почернели. Он внимательно смотрел на входную дверь. Разительная перемена изумила Димку. Он на всякий случай отодвинулся подальше и в этот момент мальчик резко встал и не смотря на него поспешил к выходу.

– Эй, куда же ты!? – вслед гостю закричал Дима.

Иван оглянулся у двери и опять стал тем же, болезненным мальчиком, каким и был. Грустно улыбнувшись Диме, он сказал:

– Мне пора. Но наша партия будет процветать. Я скоро к тебе загляну. Был рад познакомится.

И прикрыв за собой дверь мальчик удалился так тихо, что Дима не слышал его шагов по коридору.

«Странный какой», – подумал Димка. Но тут же обрадовался, что у него будет компаньон на ночь, а значит не будет так страшно, как было бы страшно одному. Вместе ведь всегда веселей.

История третья. Сосед по палате

Прошло пару минут как в коридоре послышались шаги. Дима в ожидании посмотрел на дверь. Быть может его новый знакомый решил вернуться? Но дверь отварилась и в палату вошла молодая девушка, еще подросток, лет пятнадцати. Худенькая, в белом фартуке поверх джинсов и голубой футболки, с черными прямыми волосами до плеч. Она приветливо улыбнулась мальчику и поставила поднос с едой на тумбочку, возле его кровати.

– Привет! – сказала она звонким голосом, – А я тебе поесть принесла. Мне Марина Владимировна сказала, чтобы я тебя покормила. – и ехидно улыбаясь добавила. – Как кормить будем? С ложечки или сам поёшь?

Девушка выглядела очень доброжелательной и веселой. Она смотрела на мальчика сверху вниз и продолжала задорно улыбаться. «Ох, уж эти женщины», – вдруг подумал, Дима. И схватив ложку с подноса угрюмо буркнул: «Сам поем».

Она переставила поднос с едой ему на колени, а сама без спроса уселась на кровать в ногах мальчика. Взяв с его подноса кусок нарезанного яблока, она аппетитно им хрустнула и жуя сказала:

– Я Юля. А ты?

– Дима. – почему-то недовольно сказал он, ковыряя ложкой в тарелке с куриным супом.

– Чего не ешь? Остынет ведь! Подогревать я не понесу! Или может я тебе мешаю? Я могу уйти, но мне все равно придется возвращаться за тарелками, так что я бы подождала пока ты поешь и забрала тарелки. Можно я тут побуду? – быстро на одном дыхании, при этом успевая жевать яблоко проговорила Юля.

– Можно. – коротко ответил Дима и не глядя на Юлю принялся за второе блюдо – котлету с пюре.

– А ты чем болеешь? Ты надеюсь не заразен? – Юля боязливо отодвинулась. – А то у меня завтра, как раз выходной. Я, кстати, практику прохожу у нас в столовой. Я на повара учусь. А завтра я собираюсь в парк. В парке я уже была несколько раз, но говорят там новые аттракционы привезли. Хочу заценить. И как раз меня пригласили туда сходить. Там круто! Я там была уже раза три. Но вот пойду еще раз. – Юля говорила одним предложением даже не смотря на Диму, уверенная, что он ее слушает.

«Вот неугомонная», – подумал Димка, – «Дедушка назвал бы ее трындычихой». Он всегда так говорил про бабушку, когда она начинала болтать, – вспоминал мальчик, откусывая большой кусок котлетки. Он почти не вникал, что болтала Юля, больше поглощенный едой. Но слова про парк аттракционов, заставили его обратить на нее внимание. Девушка, уже справившись с яблоком сидела к нему боком закинув ногу на ногу и смотрела в окно.

– А какие аттракционы там есть? – спросил Димка, глядя на Юлю.

Она отвернулась от окна и немного подалась к мальчику, взяв с тарелки еще кусок яблока. Дима даже почувствовал, как от нее пахнем чем-то сладким, как в пекарне. А еще он увидел какие у нее красивые глаза, как море в пасмурный день. Темно-синее, почти серые. Очень красивые. Он засмущался и уткнулся взглядом в тарелку.

– Их много, и они разные! Я каталась только на нескольких.

– На каких? – с каким-то предвкушением уточнил мальчик.

– На «Чашках», например. Это когда ты садишься в большие чашки и тебя начинают крутить. Еще каталась на «Молоте». Было страшно, но круто. Тебя вверх головой даже поворачивает. Там такие аттракционы, закачаешься просто! Даже американские горки есть! Я как раз на них собираюсь прокатиться! – она оглядела худую фигурку Димки и что-то для себя решила. – Но тебя, наверное, не пустят. Ты пока маленький.

– Ничего я не маленький! Я первый по физкультуре в классе! А еще я подтягиваться могу. Да, даже сто раз могу подтянуться! – сказал мальчик и сам застыдился своих слов.

Юля усмехнулась, разглядывая тонкие руки мальчика. Дима и сам не мог понять, почему он так нагло врет, а главное зачем? Но ему вдруг отчаянно захотелось, чтобы Юля считала его спортивным и взрослым. И может тогда они могли бы встретиться в парке и погулять там вместе. «Да ну, глупость какая!», – Димка замотал головой и принялся за котлету с удвоенной силой.

Девушка, видя его смущение чуть смягчилась и продолжила:

– Там есть разные аттракционы! Для всех. Там очень весело! Тебе понравится. И продают сахарную вату! А еще я была в зеркальном доме. И в комнате страха, правда я очень там испугалась. И больше туда не пойду. Я вообще трусиха. Там были злые клоуны и приведения. А самое жуткое…Там был страшный вампир с красным плащом, и из рта у него торчали огромные клыки, и он за мной погнался! А я так кричала, что даже включили свет! Вот точно больше, туда не ногой! И тебе не советую!

Юля поежилась и взяла последний кусочек яблока, оставшийся на тарелке. Мальчик уже справился с котлетой и пюре, перешел к булочке с какао, но во все уши слушал Юлю. «Как же так, ей было страшно, и она в открытую говорит об этом?», – удивлялся он. «Вот если бы я был рядом, я бы обязательно ее защитил», – решил для себя Дима. Ему захотелось ее успокоить, сказать, что это все понарошку и вампиров не существует, но к своему удивлению, он гордо выпятил грудь и выдал:

– А вот я бы не испугался! Просто ты девчонка, а девчонки всего на свете бояться!

– А вот и нет! – подняв брови и сложив руки перед собой, сказала Юля.

– А вот и да!

– Не правда! Я с тарзанки прыгаю и не боюсь!

– Да я бы прыгнул дальше тебя и не испугался бы!

– А вот и нет!

– А вот и да!

Оба резко замолчали, когда в комнату заглянула медсестра и шикнула на них. Юля опять повернулась боком к Диме и сцепив руки меж собой смотрела в сгущающиеся сумерки. Мальчик тоже отвернулся и смотрел в сторону двери. Ему было стыдно. Тут она повернулась к нему, и он хотел что-то сказать, извиниться, объяснить, но она его опередила и ледяным голосом спросила:

– Ты доел? Тогда я заберу тарелки и пойду!

Гордость взыграла в Диме и кивнув он отвернулся к окну. Юля же взяла поднос и вздернув голову, не смотря больше на мальчика, пошла к двери.

– Хоть бы спасибо сказал. Дурак! – были ее последние слова и дверь с громким хлопаньем за ней закрылась.

Дима не успел решить, что хотел бы сказать: «Спасибо? Извини? Или сама дура?». Так и не разобравшись в себе, он, ворча, что-то о глупых девчонках и о том, что истинное зло в них, в девчонках, о том, что он никогда не жениться и никогда не влюбится, повернулся на бок и попытался уснуть.

В комнате смеркалось, и Дима почти уснул, когда дверь тихонько отворилась и в палату вошел его прошлый посетитель, мальчик, болезненного вида, Иван.

– Опять спишь? – проговорил он тихим голосом.

– Нет, заходи! – Дима повернулся на голос и сел.

Ваня подошел к пустующей по соседству кровати, взял подушку и устроился напротив Димы, у него в ногах. Мальчики чуть помолчали, не зная с чего начать разговор. Но Дима нарушил тишину и спросил:

– Ты вот с девчонками дружишь?

– С девчонками? – задумался Ваня, – Я вообще мало с кем дружу, Дима. Но было, что и с девочками дружил. В них нет ничего плохого, даже много что хорошего есть. Ты это поймешь чуть позже. – голос у мальчика был грустный.

– А ты будто уже понимаешь, – с легкой обидой спросил Дима, но тут же добавил, – Вот и папа так говорил, что придет время и девчонки мне станут нравиться. Хоть бы оно не пришло никогда! Все они противные!

Иван рассмеялся и похлопал Димку по вытянутой ноге. Мальчику даже на миг показалось, что он разговаривает с папой. Смех и движения Вани никак не походили на движения мальчика.

– Всему свое время, Дима! – он замолчал, но видя растерянный и настороженный взгляд мальчика, улыбнулся и спросил, – А пока, чем хочешь заняться?

Димка задумался и посмотрел вокруг. В окне стало совсем темно, комнату освещала только настольная лампа, стоящая возле кровати мальчика, палата по углам постепенно погружалась во мрак.

– Не знаю, а ты чем?

– А может в карты сыграем?

– А у тебя они есть?

– Нет, нету. Тогда ты предлагай!

Оба мальчика задумались. Их взгляд перемещался по палате, в надежде, что в ней найдется для них занятие. Но комната была скучно обставлена и вещей в ней почти не было, игр тем более. И тут, Дима, подумал, что все очень похоже на ночевку с другом. О которой он так давно мечтал и на которую его никогда не отпускала бабушка. Да и друзей у Димки не было. Так, одни приятели по школе. И он вспомнил, как прочел в какой-то книжке про мальчишек, собравшихся на ночевку, что они рассказывали друг другу всю ночь страшные истории. Тут же ему вспомнилась Юля. «Вот она бы точно не стала рассказывать страшные истории! А даже если и стала бы, то сразу же убежала, крича и плача от страха!», – зловредно подумал он.

– А давай рассказывать друг другу страшные истории? – волнуясь предложил Димка.

– А давай! – Иван довольно заулыбался и закивал головой. – Мне всегда хотелось, вот так с другом порассказать страшные истории!

– И мне! – вскрикнул Дима, удивленный еще одним совпадением.

– Кто начнет первым?

– Давай я! Я знаю историю, про… Про…– Дима задумался, перебирая в голове страшилки. Ему хотелось напугать и удивить своего собеседника.

– Про что? – с нетерпением поторопил Ваня.

– А вот про что! – понизив голос начал мальчик. – Про руки, что тянутся из скамеек, вот! – глаза его расширились и он, стараясь создать пугающую атмосферу поводил руками в воздухе. – В одном детском лагере были проклятые скамейки. Кто на них посидит, весь год будет без удачи ходить. Все об этом знали и на те скамейки, что в дальнем углу темного парка, никто не садился. И стали ребята из одного отряда играть в «Фанты». И одному мальчику, Коле, заказали сесть на проклятую скамейку. Но он не согласился. Тогда остальные дети стали его высмеивать, называть трусом и мальчику пришлось подчинится. Тогда темной-темной ночью, Коля пошел к старой скамейке в темном углу парка, где не было даже фонарей. Он сел на скамейку и уже собирался с нее встать, как тут же костлявые руки с красными ногтями схватили его! И страшный старушечий голос сказал: «Куда это ты собрался так быстро? Сейчас я тебя съем!». Стал тогда, Коля умолять его не есть и пообещал, что приведет других детей, более вкусных и толстых. Отпустили его жуткие руки, но старушечий голос сказал, чтобы не смел ей врать, она знает где его искать. Мальчик вернулся к ребятам своего отряда и сказал, что его схватила скамейка, но ему не поверили и опять стали его обзывать и издеваться над ним. И тогда Коля рассердился на них. Он взял пару конфет и подошел к самому толстому мальчику в отряде, который сильнее всех обижал его. Угостил его конфетой, еще одной, а когда конфеты закончились, он заманил мальчика на проклятую скамейку! Тут же появились жуткие руки и утащили толстого мальчика. – в этот момент Димка схватил за ногу Ваню и тот вскрикнул. Довольный рассказчик продолжал таинственным шепотом. – Когда мальчик исчез опять раздался жуткий голос старухи: «Хорош паренек, словно поросенок! А ты иди! А завтра снова веди кого-нибудь. А не то, я съем тебя!». И Коля убежал. А когда он пришел на ужин, то в столовой подавали вкусного поросенка. Назавтра он заманил девочку на проклятую скамейку, сказав, что там раздают кукол. И опять заскрипел голос из скамейки: «Уф, костлявая как рыба! Иди, да приводи еще детей! А не то, я съем тебя!». Опять убежал Коля, а на ужин в столовой весь отряд кушал рыбу. Так прошло время и из отряда остался только он один. Некого больше было вести на скамейку. Взял тогда, Коля, большой нож в столовой и пошел к проклятой скамейке. Сел на нее и как только руки появились! Он схватил руку и отрезал ее. Вторая выпустила его, он и убежал. А когда пришел на ужин, повариха их была без руки! И страшным голосом проклятой скамейки сказала: «Отдай мою руку!».

Димка сделал страшные круглые глаза и попытался опять ухватить Ваню за ногу, чтобы напугать его. Мальчик вскрикнул, засмеялся и лягнул его ногой.

– А я знаю это историю. Это история про кикимору. Но ее поймали уже, вроде, и даже выговор сделали! – отсмеявшись и махнув рукой в Димину сторону, невозмутимо ответил Ваня.

– Кого поймали? Кикимору? – озадаченно нахмурился Дима. – Тебе что совсем не страшно?

– Нискоелчко! – ответил Ваня, но мальчик заметил, как он поджал под себя ноги и засунул их под простыню.

– Тогда, давай, сам рассказывай! – обиженно проговорил Дима.

– Хорошо, расскажу! Вот только давай простынь накинем на лампу, так страшнее будет. А еще лучше давай мы ее совсем выключим?

Не желающий уступать своему новому знакомому, Димка, сразу же согласился. Щелкнула лампа и палата погрузилась во тьму. Мальчики примолчались привыкая к темноте. Палата при лунном свете разительно отличалась от палаты при свете лампы. В темных углах залегло нечто готовое набросится, за окнами закаркала ворона, и Димка вздрогнул. Но Ваня рассмеялся, и мальчик расхрабрился.

– Давай, рассказывай свою историю! – поторопил его Дима.

– А не боишься? – шепотом спросил Иван.

– Нет, конечно, не боюсь! Я уже не маленький чтобы бояться страшных историй, – но при этих словах, Дима почти до носа укрылся простыней.

– Хорошо, тогда начнем! – шепотом начал Ваня. – Этот случай произошел здесь в санатории! Пошел один мальчик вечером гулять в парк. И вот идет он, идет и видит огонек, горит в кустах, как светлячок. Мальчик решил поймать светлячка, и только подошел к нему, а огонек от него, прыг, и еще дальше стал. Мальчик за ним, а тот опять от него, и заморгал словно приглашая следовать за ним. Пустился мальчик вдогонку и не заметил, как забрел в самую старую часть парка, куда никто не ходит. И темнеть стало. Посмотрел мальчик вокруг себя. А кругом только деревья. И понял, что заблудился. Стал мальчик звать на помощь. А тут, как раз, женщина с мужчиной, в ближайших, густых кустах появились и спрашивают: «Что же ты кричишь мальчик?», а мальчик и отвечает: «Помогите, тетенька! Помогите, дяденька! Я заблудился!». Пожалели они мальчика и подзывают его к себе, а сами в кустах стоят, так что ног их не видно. Зовут мальчика: «Иди сюда, мы знаем где выход, выведем тебя! Ты только возьми нас за руки и мы, вмиг тебя отведем!». Но мальчик стоял и боялся, странными они ему показались. Женщина улыбается жуткой улыбкой и рукой спину все чешет. А мужчина поеживается и кряхтит. «Что же ты нас боишься?», – спрашивает женщина, а сама чуть ближе к краю кустов подходит. Руки тянет к мальчику. А руки у нее длинные, будто ветки. Тут, ворон закаркал над головой мальчика, еще больше потемнело. Испугался тогда он еще сильнее. И подошел к ним. Они руки протянули и ждут, пока он их возьмет за руки. Но мальчик все не решался. Женщина еще пару шагов к нему сделала. И заметил мальчик, что ног у нее нет, а есть тело змеиное, темное, шершавое как кора дерева. Мальчик повернулся и бежать, но рука женщины удлинилась, и схватила его, крепко. Стал тогда он упираться, брыкаться. Женщине и пришлось из кустов выйти. И луна выглянула, видит, мальчик, что хвост ее тянется в кусты к мужчине. Поняли они, что скрывать им уже нечего и выползли оба на лунный свет. И мальчик увидел, что тело у них общее, змеиное, длинное, торс женский и мужской, а что ниже змея. Подползли они к мальчику, а женщина, так сладко запела: «Убаюкаю тебя, будешь ты мое дитя! Руки только протяну и везде тебя найду», и мужчина, тут же подхватил: «Заберу тебя домой, будешь мне, как сын родной, научу тебя стрелять, в прятки будем мы играть!». Мальчик тут вырываться и перестал. Потому как он был сиротой и ему нужны были папа с мамой! Обняли они его крепко, опутав своим телом и уволокли на дерево. Вот и все!

Димка до этого притихший и поглощенный рассказом о жутком существе, полумужчине, полуженщине, полузмее, притих. Но потом встрепенулся и замотал головой.

– То есть как все? А что дальше-то было? Что это за рассказ такой?

– Дальше? – Ваня смотрел в упор на Диму. – А дальше они его съели! Как всегда и бывает. Ведь это Оплетаи были. Потом мальчик захотел от них сам сбежать. Они обиделись и съели его! Чтобы он навсегда с ними остался.

Выпрямившись, Дима вылез из-под простыни и негодующе опять замотал головой.

– Стой! Что еще за оплетаи? История у тебя какая-то странная получилась.

– Нечего тут странного нет! – спокойно проговорил Ваня. – Оплетаи это страшно! Попадешь к ним, никто тебя не спасет. Оплетут тебя и дело с концом. Вот, как с этим мальчиком. Только, если бы он не пытался сбежать, все было бы нормально. Они детей любят, потому как своих лишены.

– Любят? Разве так любят? – непонимающе возразил мальчик. – Все равно странная история!

– Любят по-разному, Дима! Иногда любят так, как не стоит любить! – изменившимся, более грубым голосом, сказал Ваня. Но через секунду улыбнулся и уже своим нормальным голосом продолжил. – Хорошо. Ты прав, история не самая лучшая! Давай тогда другую расскажу?

– Тоже про наш санаторий? – подозрительно подметил Дима.

– Конечно, про него! Я других историй и не знаю. – Пододвигайся ближе, буду говорить тихо, чтобы нас не услышали, а то меня прогонят! – и он подозрительно посмотрел на дверь.

Димка пододвинулся ближе и сцепив руки на коленях, свернулся калачиком. И с замиранием сердца приготовился слушать.

– Девочка Рита проснулась однажды ночью. И открыла окно чтобы подышать свежим воздухом. Вдруг она услышала тихий плачь. Кто-то тихо плакал и причитал в темноте. Рита, была очень храброй, а главное жалостливой и подумала, что кому-то нужна помощь, пошла искать источник звука. Выйдя из своего номера, она спустилась вниз на первый этаж, но там никого не было. Тогда Рита вышла на улицу и ей показалось, что плачь идет от обеденного корпуса. Она поспешила туда. Когда девочка подходила ближе, плачь, будто удалялся. Но я уже говорил, что Рита была храброй. Она все шла и шла вперед. Плачь исходил из столовой. Девочка пошла в столовую. Плачь переместился в кухню. И тогда, Рита зашла туда. А там… А там она увидела маленькую девочку, в легком, белом платье, она стояла возле плиты и плакала над красной кастрюлькой. «Девочка, девочка, почему ты плачешь?», – спросила храбрая Рита. Но та не отвечала, только сильнее заплакала и отвернулась от нее. «Я помогу тебе, только скажи, почему ты плачешь!» – Рита попыталась подойти, но маленькая девочка все отворачивалась и не давала взглянуть в свое лицо. Тогда, Рите, это надоело, и она подошла к девочке в плотную, но только она до нее дотронулась… Только она до нее дотронулась, как девочка исчезла и появилась в дальнем темном углу. Силуэт ее светился и закрыв лицо одной рукой она плакала. А второй руки у нее совсем не было. Плача она указала на кастрюльку, стоявшую на плите. Храбрая Рита подошла к кастрюльке и открыла крышку. А там… Там лежала рука девочки, что была в белом платье! Точнее, то, что осталось от руки. Ее косточки! И маленькая девочка появилась перед Ритой. Перестав плакать, она встала лицом к лицу с ней и громко закричала: «Отдай мою руку! Отдай мою руку! Мою руку!». Рита испугалась и бросилась бежать… И убежала, потому что была еще шустрой девочкой! А еще Вытьянки, сделать никому ничего не могут, а только лишь выть над своими костями.

Диме стало очень страшно, мурашки бегали с головы до самых пяток, мальчик боялся двинуться. Он даже услышал далекий плачь с улицы. Внезапно до его ноги дотронулось, что-то ледяное. Димка пронзительно взвизгнул, а Ваня покатился от хохота.

– Что? Напугал? – давился он смехом.

Мальчик, поняв, что это не девочка в белом платьице, пришла за ним, сам засмеялся и схватив подушку огрел Ваню по голове. Ваня не остался в стороне и завязалась веселая потасовка. Когда дыхание у обоих сбилось, сердце колотилось, как бешеное, а хохот уже застревал в горле комом, Димка устало плюхнулся на кровать, Ваня сел рядом, держа подушку в руках.

– Это все правда в санатории было? – отдышавшись спросил Дима.

– Конечно правда! Стал бы я тебе враки рассказывать. Вот те зуб даю! – и Ваня сделал вид, что вырывает у себя зуб.

– Значит и кимора, и как там их, обниманцы, и плакальщица тоже существуют?

– Существую! Но только кикимора, оплетаи и вытьянка. – нравоучительным тоном поправил его Ваня. – Все они есть и водятся на территории нашего санатория. Чаще всего они безвредны, им запрещено трогать людей. – Ваня говорил спокойным голосом, но Дима чувствовал, что что-то не так. Что Ваня нервничает или волнуется.

– Почему запрещено? – решил уточнить он.

– Потому как есть законы и правила. И за их нарушение грозит наказание.

– Какое? – все допытывался любопытный Дима.

– Разное… Не будем об этом. – грустно ответил Ваня и устремил свой взгляд в окно.

Мальчик не стал настаивать, но задумался о чудовище, что встретил утром, он вдруг понял: «Это был не сон! Если существуют все эти создания, значит и мое чудовище было правдой!». И он решил рассказать все Ване. Мальчик слушал его внимательно, не перебивая. Когда Дима закончил историю оба замолчали.

– Тогда и мое чудовище было правдой? Ведь так? – наконец спросил он.

– А как же, конечно было!

Живот у Димки заныл, ему стало холодно, он укутался в простыню и обнял подушку. На Ваню он больше не хотел смотреть.

– А кто это бы? – в голосе Димы был страх, но и любопытство.

– Наверное, водяной. Но я не уверен. – Ваня посмотрел на своего собеседника и видя, как он испуган, озадаченно спросил. – Ты боишься?

Мальчик помотал головой и опять вспомнил Юлю. Вспомнил, как Юля спокойно, даже шутя, призналась в том, что ей было страшно и замотал головой еще раз.

– Что я, девчонка что ли, бояться? – как-то зло проговорил он.

– И правильно, Димка! – сказал Ваня бодрым голосом и хлопнул его по плечу. – Не бойся! Тут тебя никто больше не тронет. Тут я с тобой!

Дима с сомнением посмотрел на своего нового друга. Бледный, желтушный, с тонкими руками и ногами, с тонкой шеей на которой покоилась крупная голова, с такими же тонкими черными волосами. Ваня уж точно не походил на великого защитника.

Заметив, как смотрит на него Димка, он выпятил тощую грудь колесом, и с вызовом глядя на мальчика сказал:

– Сомневаешься? А вот этого, друг, не надо! Меня тут все уважают и все боятся. Тут я главный!

Не сдержавшись, Димка, фыркнул. Тут лицо Ивана начало меняться, брови сошлись вместе, губы стали тонкой нитью, лицо вытянулось и даже будто проступили морщины, плечи его увеличились, проступила седина. Перед Димой сейчас сидел крепко сложенный молодой мужчина. Испугавшись, мальчик, взмахнул руками, словно пытаясь защитится и торопливо заговорил:

– Верю, верю, не стоит так сердится! – но любопытство в Диме снова превысило страх, и он с нескрываемым восхищением стал разглядывать возмужавшего Ваню.

– Вот и славно, вот и добро! – взрослым грудным, но добрым голосом отозвался Ваня.

– Ваня…Как же ты так сделал? А кто ты? —наконец не выдержал и тихо прошептал Дима.

Лицо мальчика быстро переменилось несколько раз. Он, то становился опять, тем же болезненным мальчуганом, то взрослым юношей, то седым старцем с длинной бородой. Глаза его потемнели, и такая сильная печаль проступила на его лице, что Димка не решался задавать еще вопросы.

Вот превращения остановились и перед Димой сидел обычный мальчик, Ваня. Он сидел, опустив голову на грудь и обняв колени руками, плечи его горестно опустились. Дима не стал его допытывать. Ему не было страшно, лишь любопытно. А еще он чувствовал себя, как в сказке, словно стал свидетелем волшебства, которого, как ему всегда говорили, попросту не бывает. Он попытался отвлечь Ваню и решил, заодно утолить свое любопытство: