Читать книгу: «Я верю в вечность», страница 6

Бежать не больно

Бежать – не больно,

Грустить – довольно,

Кричать негромко

по пустякам.

Стучать по нервам,

Во всем быть первым –

Азарт – бравада,

И стыд, и срам.

Идти по шпалам,

Грустя помалу –

Все это берег

не той реки.

Лишь свет далеко

Заблещет в око –

И прочь осколки

Былой тоски.

Даная и Персей

Поэма по мотивам мифов Древней Греции

Не разгадать секрет судьбы-всезнайки,

Не удлинить нам отведенный путь,

И замысел Господень не спугнуть,

Какие не придумывай здесь байки.

Между холмами Аспид и Лариса,

Где взгляд бросает к морю цитадель,

Зарю встречает трелью свиристель,

Пускают корни сосны, кипарисы.

Лишь только Гелиос появится с востока,

Направив пламень колесницы в океан,

Задышат свежестью олива и бурьян,

И склоны гор взглянут цветущим оком.

На холм отары гонят пастухи,

Чертя границу меж Гемерою и Никтой.

И гвалтом радостным рассветною минутой,

Весь Аргос криком будят петухи.

В полях быки в кожевенной упряжке

Уже прокладывают плугом борозду,

За ними, сдерживая крепкую узду,

И землепашцы шагом идут тяжким.

А за туманом снежных облаков

Вершина кроется высокого Олимпа,

Всеочищающим накрыта оком чьим-то

Обитель скромная блистательных Богов.

И мир уверенно живет, цветет и зреет,

Пускай шумит несдержанный Борей,

Пускай кипят раздоры меж царей,

Природа греется заботой щедрой Геи.

В дворце монаршем сын Абанта и Аглаи

Законы царственные Аргосу чинит,

И неизвестный вдохновеннейший пиит

Штрихи Акрисия в историю вдыхает.

Задумчив царь, тревогою охвачен,

Уже прославлены аргосские щиты,

Уже расставлены границы и мосты,

А все не чувствуется искренней удачи.

-Апатэ правит миром, Эвридика, -

Устав от мыслей, молвит он жене, -

Лишь, кто хитер, тот будет на коне,

А храбрецу – фамильный склеп да пика.

Как не гордись своей великой силой,

И завоюй хоть весь Пелопоннес,

А впереди – все тот же темный лес,

И бесконечный шум верховья Нила.

-Очнись, супруг, не всех дарит Эфир,

Есть день и ночь, зима и радость мая,

А у тебя ведь дочь растет Даная,

Тебе ли не потворствует Зефир?

-Ах, все безумие, осколки бытия,

В чем радость жизни – кто об этом знает?

Я обожаю милую Данаю,

Но что с того? Чем выше в этом я?

В чем мой удел? Что в свете ждет Селены,

Коль Немесида путь мне преградит.?

Накажет ли сего воителя Кронид

И одарит ли памятью нетленной?

Когда настигнет злобная Таната?

Дозволит ли издать последний стон?

И не поможет предок Посейдон

Мне избежать ужаснейшей расплаты?

-Твой разговор сродни уничиженью,

Он плавит мозг, ничуть не грея душу,

Ты лучше мнение Оракула послушай,

Мудрее нас он, в этом нет сомненья.

Неистово клокочет Эврос рядом,

Волною бурной берег омывая,

И беспокойных белых чаек стая

Кружит над оживленным водопадом.

Белесых гор мечтательные станы

Рельефу дарят скучно-светлый тон,

И у подножья страстный Альякмон

Тревожит брызгами цветущую фригану.

Акрисию лицо сковала мука,

И выше гор, безмолвнее тоска,

Оракул предсказал ему с листка:

–Нескора смерть, но от руки родного внука!

Лишь подрастет Данаи сын слегка,

Могучую он силу обретет,

Ты станешь на пути его, и вот

Не дрогнет парня крепкая рука…

Монарху весть – отравленное зелье,

Подобной участи не вверишь и врагу.

–Данае девственной остаться помогу,

Отныне жить ей в темном подземелье…

Царя и Эвридики хмуры лица.

Что за судьба у дочери теперь:

Мрак медных стен и сомкнутая дверь,

И на подушке веточка маквиса.

Печальный холод душу обвевает.

Лишь злобный блеск в унылых зеркалах,

И тени мрачные, что прячутся в углах -

Таков обзор теперь для глаз Данаи.

Нет, нет, не плачет, слез давно уж нет.

Она смирилась с тяжестью доноса,

А от видений мрачного Гипноса

В окне не ищет больше солнца свет.

Темницу строил будто сам Аид,

Что склеп угрюмый для живой Данаи,

Лишь мышь-норушка под полом играет,

Да слышно пение вдали Океанид.

Так день за днем потоком бесконечным

Несчастная царевна прозябает,

То стену отрешенно созерцает,

То улыбается и думает о вечном.

Но вот однажды ночью или днем,

Ведь в полумраке ровен час загадке,

Услышала Даная голос сладкий,

И светлый луч прорвался в ее дом.

Резвился Мом насмешливой игрой,

Взирала Эос в темные палаты,

И вдруг по стенам лучезарным златом

Пролил дождинок разноцветный рой.

То был не фарс, не детская забава,

И не обман, что, подразнив, исчез.

Перед Данаей величавый Зевс

Возник, и так промолвил свое слово:

-Пленен твоей блестящей красотой,

Мне образ твой давно уж сон являет,

Пришел к тебе с любовью я, Даная,

Чтоб насладится радостью с тобой.

И нежность губ рисует мне Фантасий,

Изгибы тела в этом скромном платье,

Поверь и утони в моих объятьях,

Давай сольемся мы с тобой в экстазе…

И трое суток в этом мрачном месте