Италия во мне. Поворот на 90°

Глава 6

Утро началось для меня минут за десять до звонка будильника – верный признак того, что я выспалась. А значит, есть надежда на то, что и выглядеть буду лучше, чем обычно. Впрочем… выглядеть я так или иначе буду лучше, чем обычно. Ведь у меня теперь есть тушь для ресниц и помада.

Мой выбор снова пал на брюки. Поэтому минут через двадцать я рассматривала в зеркале фигуру дамы в белых широких брюках, лавандовой блузке с совами, светлых сандалиях на небольшой танкетке и с белой соломенной шляпой на голове. Я рассматривала своё отражение, не веря, что могу быть такой. Как будто это и вовсе не я, а моя младшая сестра-близнец.

– И вообще, что за самолюбование?! – сказала я сама себе и сняла шляпу. Взяв с тумбочки расчёску, я аккуратно забрала волосы в пучок и завязала низкую гульку, мою привычную причёску, – единственное, пожалуй, что в этот момент напоминало мне о той жизни, которая осталась в Беларуси.

Не вписывалась в этот наряд только моя маленькая черная сумочка, которую всё же необходимо было взять. Я положила туда расчёску, копию паспорта на всякий случай, телефон и минимальную сумму на проезд до Капри и обратно плюс немного денег сверху – я обещала себе не потратить сегодня ни цента больше. Поэтому специально оставила платежную карту и основную наличность в отеле, запрятав всё в специальный кармашек в спортивном костюме, который я предусмотрительно пришила ещё в Минске.

Спустя минут двадцать я уже мчалась на такси к причалу Molo Mergellina. Конечно, можно было доехать туда и на метро, но в этот раз я позволила себе потратить 10 евро на такси. Во-первых, у меня было не так много времени, а нужно было успеть на паром. А во-вторых, я была готова к фотосессии и боялась испортить свой внешний вид по дороге.

Наташа уже ждала меня на причале. Жёлтое с принтом котиков платье выделяло её из толпы. Моя новая приятельница уже купила билеты туда и обратно, поэтому мне оставалось только отдать ей за них деньги, что я тут же поспешила сделать.

Надо сказать, что это был первый паром в моей жизни. И представляла я его совсем по-другому. Скудное воображение рисовало этакий деревянный плот, перевозящий машины и людей. Каково же было моё удивление, когда я увидела ну самый настоящий корабль. Наташа просто расхохоталась, когда я рассказала ей о своих представлениях, а мне стало даже немножечко стыдно за свои несколько ограниченные представления об этом мире.

Когда же мы ступили на паром, я удивилась ещё больше. Внутри было невероятно комфортно: тёмно-синие кожаные кресла, бары, туалеты – это вообще никак не вписывалось в мой ассоциативный ряд, возникающий при слове «паром». Как долго я живу, и как мало знаю о жизни…

Минут через 15 после того, как паром отчалил, мы вышли на палубу (если это, конечно, называется палубой). Это был момент начала моей фотосессии. Во всяком случае, мне так показалось, потому что Наташа взяла фотоаппарат и начала фотографировать меня на фоне удалявшегося Везувия. Этот открывающийся с судна пейзаж действительно был невероятным. Вспомнив про своё новое увлечение – Инстаграм – я и сама сделала несколько кадров на смартфон. А потом Наташа по моей просьбе подозвала кого-то из наиболее приветливо выглядевших попутчиков, и нас сфотографировали вместе. Моя новая знакомая возражала, но потом очень быстро сдалась. Не всегда же быть фотографу только по одну сторону камеры. А я обрадовалась, что смогу вечером Андрейке и Ире показать свою новую приятельницу, потому что нас сняли не только на фотоаппарат, но и на мой смартфон.

Время пролетело незаметно, и примерно минут через сорок – пятьдесят мы уже причаливали к острову. Я поймала себя на мысли, что в этой итальянской поездке я постоянно совершаю маленькие открытия. И это был первый раз в жизни, когда моя нога ступила на самый настоящий остров – ощущение чего-то нового, ещё мной не изведанного, было непередаваемым. А поскольку издалека Капри был похож на скалистый зелёный островок, то мне представилось, что мы оказались на почти необитаемом острове из фильмов, и нам останется только отправиться на поиски сокровищ.

Но мы вышли на причал, и остров оказался вполне обитаемым, правда, и сокровищ тут оказалась с избытком, если, конечно, за сокровища можно принять великолепные пейзажи и неповторимую архитектуру. Остров оказался очень зеленым – именно такие картинки всплывали у меня в голове при упоминании Средиземноморья. Зелень, прекрасные цветы, море и небесная лазурь… может быть, это и есть Рай на земле? Немного побродив по площади, мы отправились к вилле римского императора Августа, а вернее даже к парку, который в отличие от виллы, сохранился до наших времён. Во всяком случае, назвали этот парк именем императора, хотя, кажется, раскинут он здесь был намного позже. Но на эту историческую справку я практически не обратила внимание, потому что вход в парк стоил два евро, а мой бюджет на сегодня был весьма ограничен, ведь я взяла с собой сумму, равную проезду, с небольшим запасом, о чём уже успела пожалеть. Но, не раздумывая долго, я отдала монетку в два евро – очень уж прельщала меня возможность увидеть красоту скалы Фаральони и монастырь Сан Джакомо. Пока мы были наверху, я чувствовала себя маленьким ребёнком, который восхищался каждым моментом, каждому увиденному фрагменту этого великолепия.

Сделав десятка два различных фотографий, мы прогулялись недалеко от красной виллы, знаменитой тем, что там жил Максим Горький. Хотя мне сложно представить, как он тут жил и даже митинги собирал, не владея итальянским языком. Или владел?

Зато я чувствовала себя прекрасно, не замечая языкового барьера, что, в общем-то, и понятно, ведь если возникала необходимость что-то прочитать или спросить, то с этим успешно справлялась Наташа, комментируя мне почти каждое слово.

Я ощущала себя девочкой, попавшей в сказку. А с другой стороны, я чувствовала себя в своей стихии, как будто всю свою жизнь провела на этом маленьком островке. И только одна вещь заставляла меня смущаться и краснеть: собственно фотоаппарат. Кажется, мы сделали уже сотню кадров, но я до сих пор не смогла расслабиться перед объективом. Это, конечно, не удивительно. Я за всю свою жизнь не позировала перед камерой столько, сколько за последние несколько часов. Можно было бы уже и привыкнуть, конечно, но столько внимания сразу моя персона ещё не получала.

Мы отправились к автобусной остановке, чтобы посетить Анакапри. Маленькие автобусики по серпантинам помчали нас в этот городок. Каким же он мне показался светлым и уютным! Маленькая площадь смотрелась совсем игрушечной. Солнечные лучи, отражаясь от белых стен, весело играли, изредка лишь прячась за одинокое облачко.

Ещё несколько десятков (или сотен – я давно сбилась со счёта) кадров, и Наташа объявила, что мы должны успеть посетить Голубой Грот до отплытия нашего парома обратно. Нужно было снова ехать на автобусе, что мне не слишком нравилось. С гораздо большим удовольствием я прогулялась бы по местным улочкам, но мой личный экскурсовод упорно настаивал на этой поездке.

Прибыв в порт Марина Гранде, мы отыскали подходящее предложение посещения Грота за 12 евро без обзорной поездки вокруг острова. Это должно было занять час, но заняло немного больше времени, благо оно у нас было с запасом. Наташа специально выбрала лодку с тентом, зная, что нам придётся ждать своей очереди у входа в Грот под палящим средиземноморским солнцем. В сам Грот въезжают маленькие низкие лодочки, куда помещаются всего несколько человек. Забавным оказалось то, что нужно было лечь на дно лодки и ни в коем случае не поднимать голову, пока лодка не пройдет сквозь щель Грота. Но и тут нас ждал неприятный сюрприз в виде дополнительной платы за въезд в Грот, который обошелся в 13 евро. Я выгребла все монеты до последней и вздохнула с облегчением только попав в Грот. Если бы мне не хватило денег, то пришлось бы провалиться под землю. Вернее, сначала под воду а уже потом под землю. Хорошо, что мне не пришлось сгорать от стыда.

Сам Грот показался нереальным из-за каких-то там лучей солнца, попадающих сюда под определенным углом, вода просто светилась необыкновенными синими переливами, создавая ощущение того, что мы все оказались в сказочном мире, наполненном эльфами и феями.

Спустя несколько часов, невероятно уставшая, но полная незабываемых впечатлений, я стояла на одной из неаполитанских улочек и пыталась найти слова, чтобы отблагодарить Наташу за такую чудесную поездку.

Вдруг в какой-то момент парень, промчавшись мимо на скутере, выхватил у меня из рук сумочку и моментально скрылся за поворотом. Я стояла в оцепенении, а моя приятельница, активно жестикулируя, осыпала скутериста проклятиями сразу на двух языках.

– Ларочка, что же ты так неосторожно?! Что было в сумке? Документы? Деньги?

И тут мне стало смешно. Я просто залилась смехом. А Наташа недоумённо смотрела на мою истерику. Придя в себя, я объяснила:

– Вот огорчится воришка! Там была только расчёска и ксерокопия паспорта! Телефон у меня в кармане. Я же фотографирую чуть ли не каждую минуту, неудобно держать его в сумочке. Ключ от номера у меня вот здесь, на верёвочке, как в детстве, чтобы не потерять, на шее. А деньги… Если честно, я последние копейки выложила ещё в Гроте, и хотела одолжить у тебя пару евро, чтобы добраться до отеля.

Тут начала хохотать Наташа, вероятно, представив досаду воришки, а потом заметила:

– Всё равно та сумка совершенно не подходила к этому наряду! А дорогу домой я тебе оплачу, и не на метро, а на такси. Знаешь, давно не проводила так спокойно и весело весь день. Мы непременно должны встретиться ещё раз.

– А ещё я давно так не смеялась, – добавила она, всё ещё смеясь. – Ты представляешь его лицо, когда он откроет сумочку? Ха-ха! Слушай, тут недалеко кофейня. Пошли, я тебя угощу кофе. У меня прекрасное настроение! А потом отправлю тебя в отель на такси.

Мы совсем немного прогулялись по вечернему Неаполю, пока не дошли до маленькой кофейни. Я сперва думала отказаться от кофе, опасаясь того, что не смогу уснуть. Но как только мы присели за столик, я почувствовала, что устала за сегодняшний день так, что усну без задних лап, даже если выпью литр кофе. И это неудивительно, ведь мы обошли пешком почти весь остров! Во всяком случае, ощущения у меня были именно такие. И чтобы не заснуть прямо за столиком, мне просто необходим кофе. Впрочем, чая в итальянских кафе всё равно нет.

– Какие планы на завтра? – спросила Наташа. – Уже, небось, распланировала весь день?

– Ну, весь не распланировала, всегда оставляю время для самого любимого – просто прогуляться по улочкам, и ещё хочу сходить в знаменитую пиццерию, я тебе о ней говорила, культовое место из «Ешь, молись, люби».

– О, не буду тебя отговаривать, конечно, но популярность этого заведения преувеличенна. Можешь, конечно, сходить, если считаешь место культовым, но будь готова разочароваться.

Мы продолжали разговаривать, но в душе меня уже одолевал страх. У меня нет ни копейки, а мне нужно как-то добраться до отеля, и уже темнеет. А вдруг Наташа забудет об этом? Мне будет неудобно напомнить. И вообще просить у неё деньги так стыдно… Но, к моему счастью, Наташа не забыла о моей беде. Она сама посадила меня в такси и оплатила мою поездку. Договорились, что я позвоню ей на Вайбер и расскажу свои впечатления о пиццерии da Michele.

Я почти не помнила дороги домой. Зайдя в номер, едва успела переодеться и смыть косметику до того, как упала в кровать и провалилась в глубокий сон.

Глава 7

Утренние лучи разбудили меня ближе к часам десяти. Я чувствовала себя отдохнувшей, хотя после нашей прогулки по острову узнала о наличии новых мышц на своих ногах. Благо новые сандалии были очень удобными. Я привела себя в порядок и надела столь полюбившийся мне светлый костюм с лавандовой блузкой. Почему-то моё внутреннее «Я» категорически отказывалось надевать старую одежду, которую я привезла с собой.

Вот только сумочек у меня больше не было. И с этим надо было что-то делать. А что можно было сделать, кроме того, чтобы отправиться в магазин и купить её? И вдруг меня охватила паника! Кажется, я только сейчас осознала, что вчера произошло. Вернее, что могло произойти, если бы я не решила ограничить себя в бюджете. Я могла потерять всё: деньги, карточку, телефон, документы… Паника захватила меня до самых кончиков пальцев, которые предательски затряслись. Количество ударов моего несчастного сердца увеличилось в десятки раз. Ватные коленки заставили присесть на краешек кровати.

– Совсем потеряла голову, старая неудачница! – сказала я сама себе вслух. – Ведёшь себя, как ребёнок! Разве в сорок лет можно так?

И правда, вся эта итальянская эйфория поглотила меня настолько, что я не только потеряла бдительность, но и потеряла ощущение своего возраста и себя привычной.

«А может, и к лучшему»? – прошептал глубоко в голове голос моего внутреннего ребенка.

Я встала с кровати и подошла к шкафу, где стоял мой чемодан на колесах, открыла один из кармашков под замком, достала небольшую косметичку, служившую мне походной аптечкой, и, вытащив знакомый тюбик, накапала себе десять капель пустырника в стакан, который всегда стоял на столике у окна. Запила водой, вздохнула поглубже. Внутренние сомнения одолевали меня как никогда раньше.

Я приехала в страну своей мечты, чтобы в гордом одиночестве, но с чувством исполненного главного желания, встретить здесь свое 40-летие, а в итоге перенеслась не только в пространстве, но и во времени. Я с лёгкостью 20-летней девочки гуляю по улочкам, принимая с довольной улыбкой комплименты от незнакомых мужчин! Я купила себе помаду и тушь! Разве порядочные женщины в моём возрасте так себя ведут?

Мой взгляд упал в окно. Солнечная Неаполитанская улочка манила своим колоритом. Звал и магазин, в котором я непременно найду подходящую сумочку. Светлая половина моего внутреннего «Я» заставила взять телефон, карточку и покинуть это место, которое за последние 15 минут превратилось в кладбище моих надежд и очарований.

«Тьфу», – выругалась тёмная половина моего внутреннего «Я».

И я лёгкой походкой 20-летней девочки помчалась на via Benedetto Croce, в исторический центр города, а потом свернула на via Toledo. Потерявшись с непривычки среди всех магазинчиков, я в конце концов зашла туда, где было написано Camomilla. Меня встретила продавщица лет тридцати, смуглая брюнетка с копной волос собранных в пучок. Увидев свободный стул, я села на него, едва не расплакавшись.

– Sono Rаmina⁷, – протянула мне руку для знакомства итальянка. Я ответила на рукопожатие, представившись. На вопрос о том, что у меня случилось, я на ломаном англо-итальянском поведала свою печальную историю о том, как у меня вчера украли сумочку, а также о том, как долго я брожу по всем этим бутикам в попытках найти недорогую сумку, которая могла бы подойти к моей одежде, но безрезультатно. Мне показалось, что итальянка искренне мне посочувствовала, потому что выглядела она довольно расстроенной. Рамина уточнила, какого цвета сумку я хотела бы купить. Этим вопросом она привела меня замешательство.

Ситуации выбора чего бы то ни было всегда наводили на меня ужас. С одной стороны, мне однозначно нужна была чёрная универсальная сумка на все случаи жизни, типа тех, что носят у нас в Беларуси женщины моего возраста. Но с другой стороны, чёрная сумка категорически не подходила к моему светлому костюму…

– Может, белая или чёрная? – неуверенно скорее спросила, чем ответила я.

Рамина рассмеялась. Она ушла в подсобное помещение и буквально через несколько секунд вышла оттуда с длинным нежно-зеленым платьем в руках. Из того, что сказала итальянка, я поняла, что мне нужно примерить это платье, пока она сходит в магазин напротив и посмотрит там для меня сумку. Я не собиралась больше покупать ничего из одежды, но я не смогла отказать продавщице с такой искренней улыбкой. Никто же не заставляет меня ничего покупать! Придумаю, что не понравилось. К тому же этот странный зелёный цвет… Этот нежный зеленоватый цвет, отражающийся в моих глазах…

Надев платье, я поняла, что уже ни за какие коврижки не сниму его. Тёмная сторона внутреннего «Я» даже не предпринимала попытки переубедить меня, когда я вышла из примерочной. Рамина уже ждала здесь. Судя по её выражению лица, я поняла, что платье село на мне ещё лучше, чем она предполагала. Итальянка протянула мне небольшую сумочку насыщенного лавандового цвета, чем смутила меня окончательно.

«Боже, я же никогда не одену это дома», – мелькнуло у меня в голове, но Рамина уже повязывала вокруг моей шеи лёгкий воздушный палантин, который тон в тон сочетался с моей новой сумочкой. Да-да, считанных секунд мне хватило на то, чтобы убедить все свои внутренние «Я» в том, что этот наряд просто должен быть моим. А сказанное итальянкой: «Шарф в подарок», – только убедило меня в правильности выбора. Поддавшись порыву, я предложила новой знакомой сфотографироваться со мной для Инстаграм, чтобы я могла рассказать друзьям, где в Неаполе есть лучший продавец одежды. Я протянула руку, чтобы сделать селфи, но Рамина запротестовала. Она выскочила на улицу и буквально через несколько секунд привела продавщицу из соседнего магазина. Она и сфотографировала нас прямо на фоне вывески.

– Я думаю, так фотография получится лучше, ведь теперь на ней виден мой магазинчик и твоё новое платье, – рассмеялась она, и я не могла не согласиться.

Расплатившись за покупки, я направилась по давно намеченному маршруту к пиццерии Da Michele. Я чувствовала себя героиней романтического фильма, героиней, которая теперь крепче прижимает к себе лавандовую сумочку и поглядывает на своё отражение… Ведь я решила остаться в платье, не переодевая снова светлый костюм.

Оказавшись на via Cesare Sevsale, я сразу догадалась, где находится пиццерия моей мечты, увидев впечатляющую очередь у входа. Простояв часа полтора в ожидании, я готова была влететь в помещение, но услышав свой номерок, заходила осторожно, стараясь разглядеть каждый нюанс в интерьере. И это было моим первым разочарованием в Италии. А вернее, вторым. Поскольку даже новый наряд и новая сумочка не смогли восполнить психологический урон от вчерашней кражи моей чёрной сумки.

У меня возникло ощущение, что я попала в советскую столовую, где на столах нет ни скатертей, ни даже бумаги, а неимоверная суета среди посетителей создавала атмосферу базара, в чём, впрочем, был свой особенный колорит. Повсюду на стенах из бело-зелёного кафеля красовались фотографии из того самого фильма, ради которого я и пришла сюда, а также фотографии старых хозяев. В центре зала я увидела огромную печь, где пиццайоло трудились как шахтёры, не поднимая головы. Я прошла в один из залов и с невероятным удовольствием увидела, как освободился один из столиков на двоих, которых там было довольно мало. Я тут же уселась на стул в ожидании официанта. Я знала, что в da Michele делают только два вида пиццы: Маргариту и Маринару. Прочитав заблаговременно отзывы, я заказала Маргариту с двойным сыром за 4 евро и пиво за 2 евро. Вот уже не знаю, какое из моих внутренних «Я» решило заказать именно пиво, но через пару глотков я уже чувствовала себя захмелевшей.

Пицца ещё не была готова. Я стала рассматривать интерьер и людей за другими столиками. Вокруг раздавалась не только итальянская, но и английская, и французская речь. Было очевидно, что вокруг меня множество туристов, и все они так же, как и я, наверное, пришли сюда ради вот этой фотографии Джулии Робертс на стене. Мои внутренние размышления были прерваны дважды. Сначала – невероятно ароматной пиццей с томатами, базиликом и двойной моцареллой. А потом – мужчиной средних лет, который как с неба свалился ко мне, усевшись напротив

– Chiao Bella! Hai un marito? Uомo?⁸

Половина бокала пива не позволила ответить на вопрос прямо, хотя в голове мелькнула вполне адекватная мысль о том, что подошедший человек просто спрашивает, не одна ли я, чтобы занять место или попросить стул.

– Так uomo или marito? – выпалила я без зазрения совести и по-русски добавила. – Вы бы определились, синьор, потому что uomo тут полная пиццерия, и многие согласились бы быть моим uomo, а вот с marito дела обстоят куда сложнее.

Итальянец уставился на меня так, как будто я ему поведала главную тайну своей жизни. Он, не сказав ни слова, ретировался, а я могла начать трапезу.

Вот она – мечта, источающая сказочный аромат. И как же к ней притронуться? Ведь так не хочется портить это трехцветное совершенство. Но куда больше не хочется уйти отсюда голодной. Я отправила в рот первый кусок.

– Божественно! – сказала я вслух и «навалилась» на пиццу. Как будто в одно мгновение, вся пицца была съедена. На тарелке лежал последний кусочек. Я испугалась, что могу сейчас выйти из этой пиццерии и никогда больше не ощутить этого вкуса настоящей неаполитанской пиццы. Тогда я взяла последний кусочек, поднесла его ко рту, но не стала есть, а закрыла глаза и начала ловить нежнейший аромат томатов и моцареллы, стараясь поселить его глубоко в самые дальние ячейки памяти. А характерные пятнышки от дровяной печи на обратной стороне пиццы передавали невероятный запах костра.

Мою идиллию нарушил приятный итальянский баритон. Я открыла глаза и увидела перед собой мужчину лет 40–45 с удлинёнными кудрявыми волосами и карими глазами. Ну, просто мечта, а не мужчина! Такая типичная итальянская мечта. Стоп! Это же тот итальянец, который спрашивал меня про мужа! Вот что пицца животворящая и пиво живопьянящее делает с женским рассудком! Не поняв ни слова из того что он сказал, я улыбнулась самой очаровательной улыбкой, на которую была способна, и на ломаном итальянском объяснила:

– Простите, я плохо говорю по-итальянски! – и по-русски добавила. – И я не поняла ни слова из того, что ты мне тут наговорил! – мужчина вопросительного смотрел на меня, явно ожидая продолжения моей речи. А пиво, которое сейчас огнём стекало по моим сосудам, совсем не возражало.

– Я всю свою жизнь мечтала «parla Italiano⁹», понимаешь? Всю свою «vita¹⁰»! Но нет, не «capisco» я, понимаешь? Sono bielorussa¹¹! Но эта пицца – белиссима, понимаешь? И Italiano белиссимо… Жаль, что мой сын сейчас далеко и не может попробовать эту вкуснятину!

Итальянец словно застыл. Он смотрел на меня удивлёнными глазами, постепенно наполняющимися восторгом, а потом протянул руку и представился:

– Mi ciamo Lorenzo¹²!

– Piacere! Sono Lara¹³.

– Piacere di conoscerti! Di dove sei¹⁴?

– Belarus! Sono venuta dalla Belarus! Sei di Napoli¹⁵?

– Si, sono napoletano¹⁶!

– Ну вот, на этом мои итальянские познания закончились, – рассмеялась я. – È tutto quello che so in italiano.¹⁷

– Можешь говорить по-русски!

– Что? – кровь хлынула фонтаном мне в голову, – Ты что, говоришь по-русски?

– Моя старая жена была русская.

– Старая жена! Э, как ты о ней. А я, между прочим, тоже не молодая. Мне послезавтра 40 будет! – с вызовом заявила я. Лоренцо расхохотался.

– Старая, потому что была жена, а теперь не жена. Теперь она жена Массимо из Рима, и он моложе меня.

– А! – догадалась я, – то не старая, то бывшая! Мой старый бывший муж тоже нашёл себе помоложе… – задумалась я и вдруг осознала, что разговариваю с совершенно неизвестным мне человеком о личном.

– Ой, подожди, это ты, значит, всё понимаешь? И то, что я наговорила про мужа, и это всё? – испуганно констатировала я.

– Non pensarci¹⁸! Пойдем, я покажу тебе самое вкусное мороженое! И освободим столик, о то там уже огромная очередь тех, кто готов съесть тебя глазами, а потом занять твоё место и закусить пиццей! – сказал незнакомец почти без акцента, и я расхохоталась.

Лоренцо взял меня за руку и повёл на улицу, проталкиваясь сквозь толпу ожидающих клиентов и бегающих официантов.

«Ну, всё, тебе напрочь снесла голову эта страна. Теперь ты, как подросток, бежишь по улице с незнакомым итальянцем и хохочешь во весь голос», – не унималась тёмная сторона моего внутреннего «Я».

«Да мне не было так весело и легко, кажется, с того самого подросткового возраста. Я ем вкуснейшее в мире мороженое в самой красивой стране на свете. Мне 40, и я впервые за последние годы провожу время с мужчиной», – ответила я всем своим внутренним «Я», которые тут же умолкли.

Как оказалось, мой новый знакомый прекрасно говорил на итальянском, но не менее прекрасно на русском и английском. Мне до безумия нравилась его русская речь с итальянскими и английскими словечками. Мы бродили по улочкам, фотографировались и бесконечно смеялись. Мне даже не верилось, что всего несколько часов назад я даже не знала о существовании этого человека. С ним было так легко, как со старым знакомым, а потому я не придала никакого значения тому, что после того, как над Неаполем повисли тучи, которые моментально вырвались с неба сильным летним дождем, Лоренцо повел меня в один из местных ресторанчиков, возле которого мы оказались. Платье промокло насквозь, гульку пришлось распустить, потому что волосы можно было выжимать. И вот с таким вешним видом престарелой русалки я подошла к барной стойке и оторопела, услышав:

– Mamma! Guarda chi ti faccio conoscere¹⁹.

– Мама? Conoscere? ²⁰Возмущённо посмотрела я на Лоренцо. – Ты хочешь в таком виде представить меня своей маме? И вообще, зачем ты знакомишь меня с мамой, если мы с тобой и сами знакомы всего часа четыре?

– O Madonna! Un’altra dalla Russia! ²¹ – услышала я совсем рядом женский голос. К барной стойке подошла приятная полная женщина с такими же черными кудрявыми локонами, как у Лоренцо. Она стояла, положив кулаки на талию, и явно ждала каких-то объяснений.

– No! Non dalla Russia. Vengo dalla Belarus²²! – резко ответила я, на что она расхохоталась.

– Oh, si, cambia molto! Lorenzo, sei un magnete per le donne russe.²³

– Sono bielorussa²⁴! – настаивала я, но женщина махнула рукой на нас обоих и ушла за бар. Ну, что поделаешь. Взяла на себя смелость в 40 лет почувствовать себя подростком? Получите, распишитесь. А я уже и забыла, как знакомятся с чьими-то мамами. Надо запомнить этот момент. Того гляди, не пройдет и десятка, как и Андрейка приведёт кого-нибудь познакомить со мной. И боюсь, что я поведу себя гораздо хуже этой синьоры, махнувшей на нас рукой.

Не успела я об этом подумать, как вышеупомянутая дама вернулась с двумя огромными полотенцами в руках. Пробубнив что-то по-итальянски, она протянула одно полотенце Лоренцо, а второе положила мне на плечи.

– Grazie senora²⁵! – я была приятно удивлена её заботой. А когда минут через пятнадцать она принесла нам по огромной тарелке с пастой, мясное ассорти, какой-то салат и ароматный горячий шоколад, я совсем растаяла.

В ресторанчик начали заходить люди, большая часть которых подходила к Лоренцо. Мне безумно хотелось знать, о чём они говорят, но я не понимала почти ни слова. Но, как и водится в таких случаях, казалось, что все они говорили обо мне.

– Так ты говоришь, что послезавтра тебе 40? – обратился ко мне Лоренцо, когда очередной его знакомый отошёл от нашего столика. Я страшно смутилась. Оно и понятно, наговорила всяких глупостей под действием пива, а сейчас отвечай…

– Ну да… – неуверенно протянула я.

– И ты уже знаешь, где и как будешь его отмечать?

Тут я почувствовала, как мои щёки заливаются краской.

– Я хотела купить где-нибудь бутылку шампанского prosecco… Всегда хотела его попробовать… Лоренцо на секунду застыл, даже перестав пережевывать эту вкуснейшую пасту:

– И где ты будешь его пить? И с кем? – я неуверенно пожала плечами, но тут же спохватилась. – Но у меня есть две приятельницы в городе! Наташа – она фотограф, и Рамина – она работает в магазине. Но Лоренцо как будто не слушал меня. Он доедал свой ужин. А мне наоборот уже кусок в горло не лез. И что он теперь обо мне подумает?

«Что-что… что престарелая тётка приехала в Италию на своё 40-летие, где она напьётся с горя, потому что у неё нет никого, с кем можно разделить свой праздник», – заныла тёмная сторона моего второго «Я». Светлая сторона подозрительно молчала. Тогда я сама попыталась придумать себе отговорку. А может, он подумает, что я… Ну да, просто одинокая старая женщина… – не найдя подходящей позитивной мысли, я молча доела свой ужин. Страшно было даже взгляд поднять на Лоренцо. А он как будто угадал все мои сомнения, протянул руку, приподнял мою голову за подбородок и, улыбаясь, сказал:

– Отпразднуем тут, зови своих приятельниц. Мама сделает тебе скидку, – он подмигнул. – Кстати где ты остановилась?

– В Mokasuite, недалеко от Мерджеллино, – ответила я на вопрос, осознавая, что не возразила против того, чтобы праздновать свой день рождения здесь, да и против того, чтобы вообще его праздновать. И зачем я только проговорилась тогда в пиццерии? Думала, что мой возраст отпугнет случайного незнакомого человека…

– Лоренцо! Я правда не уверена, нужно ли устраивать праздник. Для меня эта дата – скорей повод для грусти, нежели для веселья…

– Oh, smettila! È una bella eta’²⁶! Можно замуж выходить!

Я опустила глаза и в очередной раз залилась краской. Ну да, сама же ему сказала, что мужа нет.

– Уже поздно. Мы столько гуляли… думаю, мне пора домой. Сколько я должна за ужин?

– Можешь помыть посуду, – не моргнув глазом, ответил Лоренцо.

– Посуду? – испугалась я и удивилась одновременно. Не то, чтобы я боялась мыть посуду, совсем нет. Напротив, я была бы рада хоть как-то отблагодарить Лоренцо и его маму за ужин, но его слова не слабо удивили меня.

Впрочем, я нахожусь в чужой стране. Откуда я знаю, может здесь так принято? Я вскочила со стула и начала собирать тарелки.

– Да, конечно, куда я должна пройти?

Тут Лоренцо вскочил, пытаясь меня остановить:

– No, no, no! Mia cara! Mi dispiace, è stato uno scherzo! Joke²⁷! Шутка! Прости, пойдём, я отвезу тебя в отель. Он забрал у меня из рук тарелки и поставил их обратно на стол.

Чьи-то руки сняли с меня полотенце. Я обернулась и увидела хозяйку ресторана.

– Dovresti venire da noi domani!

Я посмотрела на Лоренцо, в надежде услышать перевод, но он отвлекся к подошедшему другу. Я улыбнулась и опустила глаза, не зная, что ответить. И тут мне в голову пришла мысль о том, что необходимо поблагодарить её за ужин.

– Grazie signora, tutto era molto gustoso²⁸! Невероятно gustoso! – она улыбнулась, как мне показалось, довольно искренне. Но я всё равно чувствовала себя очень смущённо. Ситуацию спас Лоренцо:

– Поехали! – он взял меня за руку и повел к выходу.

– Buona serata²⁹! – успела я попрощаться с синьорой.

Мы вышли из ресторана и остановились возле скутера.

– Что? Ты хочешь, чтобы я поехала на нём?