О чем поет Земля

– Альбина Лаврентьева, психолог. Прошу любить и жаловать.

Девушка оглядела собравшихся. Коллектив станции состоял из десяти человек, включая ее. Причем она – единственная женщина. Все радушно поприветствовали ее и, окружив, начали задавать вопросы о Земле. Чувствовалось, что они скучают по дому.

– Так, все вопросы потом, – прервал Громов импровизированное интервью. – На этом собрание закончено. Прошу всех вернуться к работе.

И, обращаясь к Альбине, добавил:

– Идемте со мной. Я введу вас в курс дела.

Сотрудники станции отправились по своим рабочим местам, а Альбина и Громов – в командирский отсек.

– Я должен вам кое-что объяснить, – начал командир. – Думаю, вы заметили, как члены экипажа отреагировали на ваш приезд. Сколько вопросов они вам задали…

– Но это же совершенно нормально, – сказала Альбина. – Они давно не были на Земле. Конечно, их интересует, как там обстоят дела.

– Да, но в последнее время это приняло обостренную форму. Они реально скучают по Земле. Если раньше их живо интересовала Венера, работа на станции и научные эксперименты, то сейчас живой интерес вызывает только Земля. А ведь нам надо работать, заниматься исследованиями, осваивать космос. А как его осваивать с такими настроениями?

– Да, меня инструктировали по этому поводу, – задумчиво сказала Альбина. – Хотя это кажется немного странным… Мне тут все так интересно! Может, потому, что я мечтала о космосе?

– Мы все о нем мечтали, поверьте, – сказал командир. – Других людей здесь просто нет. И все были в восторге, когда впервые переступали порог станции. Но потом… потом начали происходить странные вещи. Внезапно возникла ностальгия по Земле. И все, что связано с Землей, теперь вызывает самые нежные чувства. А Венера почему-то стала вызывать отторжение…

– Конечно, долгое нахождение вдали от дома влияет на психику, – сказала Альбина. – Но ведь обычно космонавты проходят очень строгий отбор. И людей с неустойчивой психикой должны отсеивать…

Командир устало посмотрел на Альбину.

– Они прошли отбор. Причем очень жесткий. Это лучшие из лучших. Люди с самой стойкой психикой, абсолютно не подверженные депрессии.

– Но тогда почему?..

– Потому что мы не на Земле, а в космосе, – отрезал Громов. – И психика, которая была стойкой на Земле, здесь не выдерживает.

Девушка удивленно глядела на Громова.

– А как вы?

– А что я? Я такой же человек, как и все. Но я командир, и должен держать себя в руках. Хотя иногда это очень трудно…

– Странно, – задумалась Альбина. – Но ведь раньше, 50 лет назад, тоже существовали орбитальные станции. И, насколько я помню, люди находились там подолгу. Конечно, им тоже приходилось нелегко, но разве все они страдали от депрессии?

– Альбина, те станции находились на орбите Земли, – объяснил командир. – И космонавты постоянно видели родную планету. Она была рядом, понимаете? А сейчас мы – на орбите Венеры. В совершенно чуждом для человека мире. И, похоже, этот чужой мир мстит нам за вторжение…

Альбина хотела еще что-то спросить, но внезапно в отсек ворвался Синицын:

– Командир, у нас ЧП! Том потерял сознание!

Глава 3

Когда они добрались до отсека физика Томаса Элбота, над ним уже склонился врач. Глаза Томаса были закрыты.

– Алексей, что с ним? Он жив? – Громов с тревогой смотрел на врача.

– Жив. Но почему-то сильно упало давление…– озабоченно ответил врач Алексей Климовский. – Я ему сделал укол, сейчас он придет в себя.

И действительно, через несколько минут Томас открыл глаза.

– Фух, все в порядке, – облегченно вздохнул Климовский. – Можете возвращаться к работе, а я еще побуду с ним, понаблюдаю.

Командир перевел дыхание.

– Идемте, – сказал он Альбине. – Раз Алексей говорит, что все в порядке, значит, можно не переживать.

Они снова вернулись в командирский отсек.

– Я думаю, на подготовительных курсах вам рассказывали, что в космосе возможны проблемы со здоровьем, – сказал Громов. – Ведь так?

– Да, – подтвердила Альбина. – Вы имеете в виду «космическую болезнь»?

– В том числе.

На курсах действительно говорили о том, что, попав в условия невесомости, организм человека переживает период адаптации. Когда исчезает привычная гравитация Земли, кровь и другие жидкости приливают к голове. В результате возможны головные боли, головокружение, тошнота и другие неприятные симптомы. Но примерно на пятые-шестые сутки организм привыкает к новым условиям. По аналогии с «морской болезнью», это назвали «космической болезнью».

– Но увы, «космическая болезнь» – далеко не единственная проблема здесь, – продолжил Громов. – Есть вещи и посерьезнее… Кстати, как вы себя чувствуете?

– Есть небольшая головная боль, – призналась Альбина, невольно коснувшись своего виска.

– Ясно. Постарайтесь сегодня больше отдыхать. А о делах поговорим завтра…

– Я нормально себя чувствую! Честно! – воскликнула Альбина. – И хочу приступить к работе!

Громов с сомнением посмотрел на нее, но потом сказал:

– Ладно. Андрей покажет вам рабочее место и все расскажет.

Синицын объяснил Альбине что к чему, и подключил ее к чату космонавтов. В нем участвовали коллективы орбитальных станций «Венера» и «Марс». Поскольку на станциях работали люди из разных стран, встроенный переводчик мгновенно переводил сообщения на нужный язык. Поэтому языкового барьера в чате не существовало.

Чат создали для того, чтобы экипажи станций могли обмениваться информацией, решать рабочие вопросы, да и просто общаться. И первое время все шло хорошо – общение было конструктивным, люди помогали друг другу советами и поддерживали. Но затем стали возникать споры, иногда довольно резкие. Одна из задач Альбины состояла в том, чтобы гасить конфликты и налаживать доброжелательное общение. Она вошла в чат:

– Всем привет! Я – Альбина, психолог. Нахожусь на станции «Венера». Только вчера прилетела.

– Привет, Альбина! А я – Поль Дюбуа, биолог, нахожусь на «Марсе».

– Ну и как там на Марсе? Есть жизнь?

– Эх, Альбина… да разве это жизнь… Жизнь есть только на Земле…

«Вот те раз, – подумала девушка. – Хотела просто пошутить, а разговор сразу переключился на Землю… Хотя, может, это тоже шутка?»

Но нет, Поль не шутил. И в ответ ему посыпались сообщения, авторы которых полностью с ним соглашались. Они говорили, что космос вообще не приспособлен для человека. Что это враждебная и агрессивная среда, совершенно недружественная людям. И зачем вообще летать в космос, если все необходимое человеку есть на Земле?

Дальше в чате последовал просто взрыв ностальгии: люди публиковали фотографии Земли и комментировали их. И в их словах было столько любви, нежности и гордости за свою планету! Одним словом, чат превратился в неиссякающий поток обожания и любования. Наконец, Альбина попробовала сменить тему:

– Конечно, Земля прекрасна, и с этим никто не спорит. Но расскажите о своих исследованиях. Что вы недавно открыли на Марсе? На Венере?